К тому же, как выяснилось, командир и не думал извиняться перед ожидавшими его людьми за свое опоздание, — дескать, что тут такого, все равно без меня вы бы не отправились никуда! В конце концов, это именно меня назначили командовать отрядом, так что я поступаю так, как считаю нужным, а ваше недовольство интересует меня не больше, чем скрип старого башмака. Подчиненные и так обязаны подчиняться старшему, не задавая лишних вопросов. Надеюсь, это понятно каждому?
Ну, что тут скажешь? Только одно: особого расположения к приехавшему все это вызвать никак не могло.
К тому же Арх, этот с опозданием объявившийся командир, был, без сомнения, из высокородных, что накладывало определенный отпечаток на его отношения с подчиненными. Все его поведение как бы говорило: дескать, прислали сюда аристократа, высокородного господина, и все остальные перед ним должны трепетать. Даже в обращении Арха с людьми проскальзывало: держитесь от меня на расстоянии, я вам не ровня — сами должны соображать, кто вы, и кто я!.. То, что послушно, верно и преданно несете свою службу — хорошо, тем более что вам за это деньги платят, но в отношении меня попрошу выказывать должное уважение, соответствующее моему званию! Кроме того, исполняйте мои приказы без задержки, не выношу промедления от подчиненных!..
Впрочем, позже, из разговоров мужчин Олея поняла — все же Арх разбирался в воинском деле. Ну, это понятно — неумеху Хозяин вряд ли бы поставил командовать отрядом, да еще в столь ответственном деле, хотя все равно непонятно — зачем им такой приметный командир? Бесспорно, внешне Арх очень красив, и хорошо это знает, недаром он почти не обращал внимания на восхищенные взгляды встречающихся на их пути женщин — как видно, привык к подобному, и, более того, воспринимал это как должное. Но ведь такая яркая внешность может запомниться не только дамам, но запасть в память и куда более внимательному взгляду.
Еще одно не понравилось людям: когда Арх приехал к ним, его сопровождала охрана численностью чуть ли не в дюжину воинов. И хотя красавчик чуть позже царственным жестом отправил их всех домой, оставив при себе только одного слугу, все одно общее мнение было таким: так дела не делаются! Этот тип — он что, не понимает самых простых вещей? Олея слышала, как кто-то из ее спутников ругнулся сквозь зубы — дескать, разве можно так поступать? Сказано же было: об их группе никто из посторонних не должен знать, они должны продвигаться тихо и незаметно, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, а этот господин заявляется в сопровождении многочисленной свиты, проще говоря, в присутствии немалого количества глаз и ушей! Где уверенность, что никто из сопровождения красавчика не сболтнет (пусть даже и случайно) об увиденной ими группе людей кому-то из своих родных или знакомых? Что ни говори, но подобные поездки в чужие страны обычно никак не афишируются, держатся в тайне, к месту сбора не ведут свою охрану, и уж тем более никак не демонстрируют вымокший под дождем отряд множеству, по сути, посторонних людей. Н-да, иным словом, как откровенная глупость, подобное назвать никак нельзя.
Что же касается его слуги... Неприметный серый человечек с маловыразительным лицом, все время находящийся возле хозяина и выполняющий все его приказы. Казалось невозможным, что этот мелкий типчик с преданным взглядом мог иметь собственное мнение, или же какое-то свое желание, отличное от воли хозяина. Не было ни одной мелочи, которую не предусмотрел бы для своего господина этот невзрачный человечишка.
Вот и сейчас, когда отряд остановился для отдыха, слуга расстелил на земле в затененном месте что-то вроде небольшого коврика, чтоб хозяину было удобнее перевести дух после утомительной езды по дорогам, разложил перед ним еду, а сам тем временем отвел в сторону коня своего господина. Сейчас слуга занимается тем, что поправляет дорогую конскую сбрую, вытирает шелковистую шкуру дорогого животного... Позавидуешь! Заботливый человек, только вот, на взгляд Олеи, даже слишком заботливый. Можно сказать, нарочито заботливый... Хотя кто может знать, как именно ведут себя с господами слуги высокородных? Недаром в отряде на слугу красавчика почти не обращали внимания — это так, мелкая сошка, которую можно не брать в расчет. Даже о том, что у этой неприметной серой мыши — слуги Арха есть имя, и что этого слугу звать Юрл — о том узнали походя, между делом. Почему? Просто это было никому не интересно.
Неподалеку, сидя на земле, жадно пил воду из фляжки тот самый человек, которого Олея назвала про себя Лисьей Мордой. К нему обращались только по кличке — Рыжак, как видно, из-за чуть рыжеватого цвета его волос. Что можно сказать об этом типе? Если коротко, то такого жадного и скаредного человека Олея раньше не встречала. За деньги Рыжак готов пойти на все, что угодно, копил монету к монете, собирал, как он выражался, "на безбедную старость", но, по мнению молодой женщины, он и в старости сто раз подумает, прежде чем потратить хоть одну мелкую монетку. Его даже не назвать жмотом — это, скорей, настоящий скряга. Олея, и без того не питающая особой привязанности к Рыжаку, стала испытывать к нему едва ли не ненависть после одной, казалось бы, весьма незначительной истории.
Тогда они еще передвигались по дорогам родной страны, и однажды остановились на дневной отдых в лесу, на большой поляне у дороги. Как видно, в том удобном месте нередко останавливались проезжающие — недаром на ветках елей вокруг поляны, то и дело мелькали рыжие беличьи хвосты. Наверное, неподалеку в лесу и ежики находятся, рассчитывая, что после ухода людей на земле отыщется что-то съестное. Дело в том, что нередко проезжающие, покидая места отдыха, специально оставляли немного еды для ублажения лесных духов, надеясь на то, что подобное подношение поможет сделать дорогу более безопасной. Ну, проявить уважение к лесным духам, дело, конечно, хорошее и нужное, однако вместе с тем, отчего бы и не побаловать лесных зверушек? Оттого, видно, в том месте они были доверчивые, не очень боялись людей. Некоторые из белок даже спускались по стволу вниз, не чувствуя опасности от тех дружелюбных существ, которые всегда оставляли им что-то вкусное...
Одна из таких белочек прыгнула на ладонь Олеи, куда та насыпала горсть семечек — этого нехитрого лакомства на одном из встреченных по дороге рынков все накупили себе едва ли не полные карманы. Сейчас было так забавно смотреть на то, как ловко белка шелушит семечки! Олея не могла сдержать улыбки, наблюдая за зверьком. Маленький теплый комочек был столь трогательно-нежным, что, глядя на то, как ловко белочка управляется с угощением, невольно улыбались даже мужчины. Внезапно белочка, чего-то испугавшись, метнулась прочь, назад, на дерево, но тут в воздухе свистнул летящий нож, и в тот же миг маленькое тельце зверька оказалось пришпиленным к толстому стволу сосны...
Кажется, этот поступок Рыжака возмутил даже мужчин, не говоря об Олее, у которой при виде подобного зрелища из глаз брызнули слезы. Рыжак же, довольно сопя, свернул дергающейся белке голову и ловко содрал шкурку со зверька. На возмущенный вопрос "Зачем? Сейчас мех еще не годится на продажу!..", Рыжак лишь хмыкнул — пригодится! После он, и верно, продал шкурку излишне доверчивого зверька за самую мелкую медную монетку какому-то умельцу, малевавшему картины на рынках. После Рыжак заявил: из беличьей шкурки делают кисти для рисования, а мне лишнюю деньгу заиметь не помешает!.. Дескать, непонятно, с чего это вы все разорались: зверья на свете много, у каждого вас есть одежда из меха, так что нефиг проявлять недовольство — одной тварью больше, одной меньше, а у бедного человека лишняя монетка в кошелек упала...
Возможно, все именно так и есть, но все же в этих словах Рыжака была какая-то неправильность. Никто не спорит: у всех, кто живет в северных странах, есть что-то из мехов -стоит вспомнить хотя бы ту шубу из соболя, которую Олее родители подарили на свадьбу, и которую так хотела забрать себе старшая дочь Серио. Кто бы и что ни говорил, но понятно одно — при тех морозных зимах, что стоят в родной стране Олеи, без меховой или шерстяной одежды людям не обойтись. Однако обычно эти самые меха добывались на охоте, а тут доверчивое существо само пришло к человеку... Судя по всему, белка поступала так частенько — она привыкла к тем людям, кто время от времени появлялся на поляне в лесу, стала доверять им, и вот результат... Олея никак не могла забыть трогательное создание, пригвожденное ножом к дереву, и каждый раз при том воспоминании сердце молодой женщины сжималось от боли, а к Рыжаку с той поры она испытывала нечто, похожее на стойкое отвращение...
А сейчас мимо Олеи прошел Сандр, специально проведя своей ладонью по бедру женщины. Вот тварь! Недаром про себя иным словом, как кобель, Олея этого человека не называла. Великий охотник до женского пола, этот наглый тип был абсолютно уверен, что рано или поздно, но Олея будет им покорена, и теперь таким вот хамским образом пытался привлечь ее внимание, а уж от его пошлых шуток и грязных намеков женщину уже передергивало. Правда, от дальнейших посягательств Сандра удерживало постоянное присутствие Бела рядом с Олеей, да еще этому крайне самоуверенному типу хорошо помнился строгий приказ Хозяина насчет молодой женщины.
Олея хорошо понимала, что для Сандра главное — самоутвердиться, показать всем, что перед ним не может устоять не одна женщина. И вообще, по твердому убеждению Сандра, баба должна бояться мужика, а не то выйдет из повиновения. В общем, врезать капризничающей девке по морде, или же хорошенько приложить ее головой об стенку, чтоб стала уступчивей — для Сандра подобное вполне естественно. А что — бьет, значит, любит... Олея замечала по множеству мелких деталей, что этот симпатичный и улыбчивый с виду мужчина, балагур и весельчак, может быть не просто жесток, а даже излишне жесток. Именно оттого в глубине души молодая женщина не просто боялась Сандра, а, можно сказать, почти ненавидела его, так же, как и Рыжака.
И, тем не менее, в отношении Олеи к Сандру присутствовало и нечто иное: дело в том, внешне этот наглый тип чем-то здорово смахивал на Серио, и как раз именно это казалось женщине самым неприятным, и вызывало что-то похожее на недоумение. У этих двух мужчин — у Сандра и Серио было нечто общее не только в лице, но и в манере поведения, и даже в отношении к жизни. Удивительным было то, что те черты характера, что Олея любила, оправдывала, и считала вполне естественными у Серио — они же вызывали у нее резкое отторжение при одном только взгляде на Сандра. Да и по кое-каким ухваткам Сандр походил на бывшего мужа Олеи, можно сказать, один в один. Наверное, именно оттого женщина старалась лишний раз даже не смотреть в сторону Сандра, чтоб не вспоминать с горечью о Серио...
А вот неподалеку присел на траву Иннасин-Оббо, единственный колдун в их небольшом отряде, тот самый лысый человек, что сумел пробудить в Олее чужую память. Непонятно, каким колдовством он владел, но мужчины в отряде относились к нему с должным уважением, и лишний раз старались не перечить. Что же касается Олеи, то она, с детства боявшаяся всякого колдовства и магии, на всякий случай старалась держаться от этого человека со смуглой кожей как можно дальше. Впрочем, колдун и сам вел себя несколько обособленно, никого из отряда особо не выделял, в разговоры не лез, больше помалкивал. Это был довольно сдержанный, спокойный человек, который, однако, не выносил панибратства, да и друзей тут у него не было. Олея уже поняла, что колдун считает себя кем-то вроде палочки-выручалочки, который вступит в действие лишь тогда, когда остальные не будут знать, как им следует поступать дальше, а до того времени пусть все идет своим путем. И еще молодая женщина отчего-то была уверена, что этот человек точно так же, как и она, тоскует по родному дому, и тоже не может туда вернуться. Отчего она так решила? Трудно сказать, просто отчего-то была уверена в этом.
Ох, как же хочется пить, тем более что в ее фляжке нет ни капли воды — закончилась более двух часов назад... Надо наполнить флягу, да и самой напиться, как говорится, от пуза... В этих местах женщина впервые столкнулась с тем, что кое-где воду для путешественников отпускали только за деньги. Вначале подобное просто не укладывалось у нее в голове — как же так, ведь это же вода, и ее полно!, но потом поняла, что здесь не ее родной Север, где хватает рек и озер, и где колодцы с водой даже в городах находятся на каждой улице. В Маргале же все не так: здесь, в особо засушливых местах, воды хватало только для проживающих там людей, и оттого живительная влага тут считалась товаром, за который можно получить деньги. На Юге многое не похоже на то, что она ранее считала вполне естественным, так что не следует подходить со своими мерками к порядкам чужих стран. Например, сейчас путешественникам стоит только поблагодарить всех богов за то, что на пути отряда встретилась эта речка.
Хотя одно слово, что речка, в самом глубоком месте воды было меньше, чем по колено, но все равно — хорошо... Прохладная вода смыла дорожную пыль с лица, напоила, на мгновение дала чуть позабытое ощущение покоя... Стоять бы так подольше, и не возвращаться назад... Где-то позади гомонили мужчины, но не хотелось оборачиваться — ведь если прикрыть глаза, то может показаться что ты дома, а не в чужой стране...
Олея набрала во флягу воды, оглянулась назад... Понятно, отчего сзади раздается небольшой шум — уходят те люди, что пришли на площадку раньше их отряда. Передохнули, и двинулись в дорогу, несмотря на дневную жару. Торопятся, как видно, или дела какие неотложные... Ну, счастливого пути вам, люди, а у их отряда пока есть короткое время для того, чтоб в одиночестве перевести дух, но скоро и они вновь двинуться в путь.
Подошел Бел, встал рядом, тоже набирает воду во фляжки. Они у него весьма объемные, побольше, чем та, что сейчас в руках у Олеи...
— Эй...
— Что тебе? — обернулась женщина к Белу.
— Забирай... — Бел протягивал Олее одну из фляжек с водой.
— Зачем?
— Бери, тебе говорят! Пусть у тебя будет пара фляжек. И учти — до лошади ее дотащишь сама.
Женщина растерялась — подобное она никак не ожидала услышать.
— Вообще-то у меня есть фляга...
— Верно, есть, но только одна. Ты же, как я успел заметить, жару не очень хорошо переносишь, воду пьешь в немалом количестве — дорожная пыль, как видно, горло забивает... Такое случается. А с двумя флягами тебе в дороге полегче будет.
Олея не знала, что ей сказать — такая забота ее искренне тронула.
— Спасибо...
— Не за что.
— А сам как?
— Мне в жару требуется куда меньше воды. К тому же мне Хозяин велел приглядывать за тобой, и именно этим я и занимаюсь... — равнодушно уронил Бел.
Внезапно Олее стало обидно, хотя обижаться было вроде не на что. Бел просто очень исполнительный человек, и с полной ответственностью делает порученное ему дело. Заботится, как бы с той, которую ему поручили охранять, чего не случилось — вот тогда Хозяин по голове точно не погладит... Ох, мужики, ну что вы за люди!? Ведь мог Бел хотя бы в шутку сказать нечто вроде того, что, мол, проявляю к тебе внимание согласно веяниям души, так нет же — вместо того спокойно выдает женщине то, что думает в действительности! Что ж, хотя бы все честно: он ей не нянька, а, можно сказать, надзиратель, и честно выполняет свои обязанности насчет охраны здоровья своей подопечной...
