Укротители велосипедов

— Зачем? — опешил Дима.

— Затем, что мне надо завтра съезжать из общаги. Или платить за комнату. — Подойдя к Диме, Артём положил ему руку на плечо. — Не волнуйся, я не буду тебя объедать, на хавчик мне хватит.

— Но у меня только одна кровать, — запротестовал слабым голосом Дима.

— Ничего, у меня есть спальный мешок.

— Но ко мне иногда заходят девушки.

— Если тебе обломится интим на вечер, я куда-нибудь выйду.

— Но что подумает девушка, когда увидит, что у меня в квартире есть кто-то ещё? — привёл ещё один аргумент против Дима.

— Если ты очень понравишься этой девушке, то она не будет возмущаться, — пообещал Артём.

— Будет, и ещё как. Как я могу пригласить к себе домой девушку, если ты будешь там? Что она обо мне подумает? Если ты переедешь ко мне, у меня эту неделю не будет секса.

Артём ухмыльнулся.

— Ничего, воздержание полезно для спортсменов.

— Слушай, а давай я дам тебе денег, чтобы ты заплатил за своё жильё, — предложил Дима.

— Не, так не катит, — замотал головой Артём. — Не хочу быть твоим должником.

— Тебе не обязательно возвращать мне деньги.

— Но я буду обязан их вернуть, если ты мне их дашь, — возразил Артём.

— А может...

— Короче, я поживу у тебя, — прервав Диму, решил Артём. — Кроме тебя, мне больше некуда идти. И я тебе не сильно помешаю — обещаю быть тихим и скромным. А в качестве платы за неудобство могу накатать тебе пару рефератов и сделать за тебя твои лабораторные. Ты же жаловался, что у тебя завал с учёбой и что тебя грозятся выпереть из универа за прогулы...

Недовольно посопев носом, Дима всё же сдался под напором товарища по команде.

— Шикарная у тебя хата, — заметил Артём, обходя просторную комнату, обставленную с европейским минимализмом — пара кресел, журнальный столик под торшером, пальма, подставка под телевизор с широченным ЖК-телевизором на нём и угловой компьютерный стол с полками-надстройками, забитыми дисками, книжками и тетрадками. На самой верхней полке стола в ряд выстроились кубки, числом не меньше пятнадцати, а обе стены рядом со столом были увешана стеклянными рамками с грамотами и медалями. — Ну ничего ж у тебя наград...

— Я взял эти призы в юниорах, — ответил Дима, затаскивая в комнату пару спортивных сумок, куда уместились все вещи Артёма. — Среди них нету ни одной серьёзной взрослой награды.

Артём бегло осмотрел награды. Затем ткнул в один из кубков.

— Чемпион России в командной гонке — хочешь сказать, это несерьёзно? И Чемпион России на треке тоже несерьёзно?

— Мне тогда было всего восемнадцать, и я был юниором. И да, по сравнению со взрослым спортом — эти звания ничего не стоят.

Артём вчитался в одну из грамот и с удивление уставился на Диму.

— Вот не знал, что ты — Мастер спорта России международного класса.

— Я получил этот разряд ещё в семнадцать лет, когда начал гоняться за второй состав «Маруси», — беззаботно, словно это ничего не значило, откликнулся Дима. Он поставил сумки Артёма у входа в комнату, рядом с его рюкзаком и спальным мешком. — Кстати, мне говорил, что у тебя тоже немало выигранных гонок. Покажешь мне свои награды? В какой они сумке?

— Я их оставил в общаге, мне они не нужны.

— Э, а остальные свои вещи ты тоже оставил? Почему у тебя с собой только одежда?

— А мне больше ничего не надо, — продолжая осматривать награды, ответил Артём. — Я не стал брать всякий ненужный хлам типа посуды. А комп я продал ещё две недели назад. Кроме него, у меня почти ничего не было.

— А зачем тебе спальный мешок? Ты ходишь в походы?

Отойдя от стола, Артём уселся в глубокое кресло, вытянул ноги и запрокинул голову вверх.

— Нет, не хожу.

— Тогда зачем он тебе?

— Я купил его на будущее, — нехотя признался Артём. — И после нашей гонки я собираюсь использовать его по назначению.

— Это как?

Закрыв глаза, Артём тихим голосом ответил:

— Я хочу осуществить свою мечту и отправиться в путешествие. Я объеду всю Европу на своём велосипеде, а, может, не ограничусь этим и поеду куда-нибудь ещё. Например, в Азию. Я долго собирался, но всё никак не мог решится. Но скоро настанет идеальный момент, потому что после гонки возвращаться мне будет уже некуда. Это будет и тренировка, и путешествие. Я покатаюсь, наверное, до начала осени, а потом приеду назад в город и попробуюсь в профессиональном маунтинбайке. Пару месяцев назад после моей последней гонки меня приглашали пройти отбор в клуб «Динамо», но потом я столкнулся с Клясовым и понял, что ещё недостаточно готов...

— Ну, по сравнению с Вадимом никого нельзя считать достаточно готовым, — глубокомысленно заметил Дима. — Кстати, тебе следовало сразу попробоваться в клуб, в который тебя приглашали. Ты бы наверняка прошёл. — Артём молчал, и тогда Дима спросил: — Слушай, а ты серьёзно насчёт путешествия?

— Ага.

— А чем же ты будешь питаться? И где спать?

— Спать — в спальном мешке, а на еду можно заработать. Найти разовую работёнку на день не очень сложно. На крайняк — буду просить милостыню. Сделаю табличку и напишу что-нибудь вроде «подайте на еду путешественнику из далёкой России». Надеюсь, в Европе обитают не сильно жадные человеки. Короче, как-нибудь выживу. — Хлопнув по подлокотникам, Артём сел в кресле прямо и бодрым голосом сказал: — Ладно, хватит обо мне. — Он вытянул руку к журнальному столику и схватил две книги, называвшиеся «Внутренний мир Windows Server» и «Я — не ламер!» — Это твои учебники?

Смутившись, Дима признался:

— В первой книжке мне не всё понятно, поэтому приходится пользоваться второй.

— Да, чувствую, ты в своём универе круглый отличник.

— Вообще-то, так и есть, — гордо заявил Дима. — Мне обычно ставят четыре или пять. И ещё не было таково, чтобы я не получил зачёт.

— Да, хотел бы я быть твоим преподом, — мечтательно произнёс Артём. — За несколько лет накопил бы себе на хату и шикарную тачку...

— Ну-ну, я сам делаю все задания и честно получаю за них свои оценки, — обиделся Дима. — Мой папа не лезет в мою учёбу.

Артём иронично приподнял бровь.

— Серьёзно? По-моему, твой папа кое-что от тебя скрывает. — Увидев на журнальном столике толстую потрёпанную тетрадь, от руки озаглавленную «тиория тренеровочново працеса», Артём моментально утратил желание подшучивать над Димой, бережно взял её, раскрыл примерно посередине и принялся вчитываться в кривой почерк своего товарища. — Окислительные мышечные волокна, гликолитические мышечные волокна... Митохондрии... возможно достичь предельного насыщения мышц митохондриями примерно за стодневный срок. — Он с удивлением вытаращился на Диму. — Что это значит?

Почесав затылок, Дима наморщил лоб и нерешительно ответил:

— Насколько я помню, митохондрии — клеточные элементы, в которых синтезируется аденозинтрифосфорная кислота, которая является основным переносчиком энергии в клетке. То есть, чем больше в организме митохондрий, тем лучше происходит энергообмен и тем лучше мышцы насыщаются кислородом. А число митохондрий увеличивается за счёт тренировок. Когда их количество на максимуме, считается, что спортсмен достиг пика своей формы. Примерно так.

Исподлобья взглянув на Диму, Артём продолжил листать тетрадь, вычитывая подчёркнутые предложения:

— Чтобы мышцы росли, их необходимо закислять... Умеренные силовые упражнения необходимы для увеличения количества гормонов, которые помогают выдержать большие тренировочные объёмы... Соотношение быстрых и медленных, выносливых, мышечных волокон зависит от наследственности и практически не поддаётся изменению... Быстрые и медленные волокна делятся на окислительные (окисляют молочную кислоту, не позволяют ей накапливаться в мышцах, и поэтому спортсмен меньше устаёт при продолжительных нагрузках; эти мышечные волокна работают при любой интенсивности с постоянной мощностью) и гликолитические (не окисляют молочную кислоту, работают максимум 30 секунд, отвечают за объём мышцы и силу)... Гликолитические мышечные волокна под влиянием тренировки можно превратить в окислительные, которые требуются в видах спорта на выносливость... — Оторвавшись от тетрадки, Артём с недоверием спросил: — Дима, а ты хоть сам понимаешь, что здесь написано?

— Немного. Некоторые слова слишком сложные, и весь смысл не всегда понятен, поэтому я просто выучил эту тетрадку наизусть. — Подойдя к компьютерному столу, Дима взял с полки ещё три толстых тетради и кинул их на журнальный столик. — Эти тетради я тоже выучил наизусть. В них мои заметки по теории и методикам тренировок, которые я начал выписывать из пособий и записывать со слов тренера с четырнадцати лет. И ещё я записывал свои наблюдения за другими спортсменами из моей бывшей команды. — Увидев воодушевление на лице Артёма, Дима поспешил огорчить его: — Но все методики тренировок подходят только для спринтера. Для горняка, типа тебя, они бесполезны. И даже вредны.

Пропустив половину сказанного мимо ушей, Артём с надеждой уточнил:

— Совсем-совсем бесполезны?

— Ага. Всё, что я записывал, предназначено для тренировки спринтерского рывка. Некоторые методики помогли бы тебе брать холмы, если бы ты готовился к гонке кросс-кантри, но мы поедем по шоссе.

— А может, для меня найдётся что-нибудь полезное? — не сдавался Артём. — Как мне правильно тренироваться, чтобы стать к гонке сильнее?

— Ты и так правильно тренируешься. Тренер даёт тебе и мне оптимальную нагрузку. — Дима ненадолго задумался. — Впрочем, я бы посоветовал тебе на время прекратить твои самостоятельные занятия. Что ты делаешь дома после тренировки? Бегаешь? Приседаешь? Как часто? Каждый день?

Дернувшись в кресле, Артём умоляющим тоном попросил:

— Только не говори ничего Ежову.

— Не бойся, не скажу. Хотя он давно подозревает, что ты не ограничиваешься тренировкой на велосипеде.

— Ладно он, а ты-то как догадался, что я каждый день делаю приседания?

Дима пожал плечами и ответил:

— Не знаю. Я просто вижу такие вещи. У тебя прибавилось немного мощности и совсем мало скоростно-силовой выносливости. Хотя после наших тренировок ты должен был добавить именно в специальной выносливости. А ещё ты очень сильно устаёшь. Вот поэтому я подумал, что ты много занимаешься самостоятельно. Кстати, сколько раз ты приседаешь, если не секрет?

— В общей сложности, десять тысяч раз, — поерзав в кресле, признался Артём. — За один подход у меня получается присесть около шестисот раз. Всего в течении вечера я делаю семнадцать подходов.

Дима озабоченно нахмурился.

— Десять тысяч... многовато. Как колени?

— Я не опускаюсь слишком низко. Я приседаю ровно настолько, насколько у меня сгибаются ноги, когда я кручу педали.

— Правильно, побереги суставы, — кивнул Дима. — Но я хочу, чтобы ты на эту неделю забыл о своих приседаниях. Когда твои ноги отдохнут, сразу поймёшь, чего ты добился за последние три недели, и покажешь на тренировке свою реальную силу.

С сомнением пожевав губы, Артём уточнил:

— Тогда получается, что приседания мешают мне развивать скоростно-силовую выносливость?

— Не приседания, а усталость, — поправил его Дима. — Из-за неё ты не можешь работать на полную, поэтому замедляется прогресс.

— Но я не могу совсем ничего не делать, — запротестовал Артём. — Мне недостаточно тренировки на велосипеде. Если не буду делать больше, чем от меня требуют, тогда я до пенсии не догоню Вадима.

— Верно мыслишь. Но ты не должен загонять себя. Не забывай, что твоё тело имеет свои пределы. Лучше недотренироваться, чем перетренироваться. Ты обязан отдыхать.

— У меня нет времени на отдых, — ворчливым тоном произнёс Артём, который не мог не признать, что Дима прав. — Я — не ты, я не занимался велоспортом с двенадцати лет. И не так уж сильно я устаю. К тому же я стараюсь следить за своим состоянием.

— Вижу, мне не отговорить тебя от твоих приседов?

Упрямо сжав губы, Артём помотал головой.

— Хорошо, тогда я покажу тебе одно упражнение, — решил Дима. — День будешь делать его, на следующий — свои приседания. Если постоянно приседать, твои мышцы привыкнут к одному упражнению и перестанут отвечать на нагрузку. Ты будешь всё так же уставать, но у тебя не будет никакого прогресса.

— Сложное упражнение? — оживился Артём.

— Очень.

— Тогда показывай.

Выйдя в коридор, Дима толкнул дверь второй комнаты, оказавшуюся самым настоящим спортивным залом небольших размеров. Из мебели в ней был только стул, зато стояло четыре тренажёра, длинная стойка с гантелями, две беговых дорожки, скамья для жима лёжа и скамья для подъёмов на пресс и поясницу и стол для пинг-понга. Помимо тренажёров и скамей, повсюду валялись мячи, как теннисные, так и футбольные, эспандеры, скакалки и совсем уж странные предметы, не похожие ни на что из виденного Артёмом.

— Чтоб я так жил, — с завистью произнёс Артём, входя в комнату. Стопа в тапочке наступила на связку из двух шариков, насаженных на верёвочку с петлёй на конце, и Артём, нагнувшись, поднял их. — А это для чего? Тренировать ладонь?

Покраснев, Дима требовательно вытянул руку:

— Лучше отдай.

— А что такое? Для чего эти шары? — Артём взял шарики на манер медитационных и попробовал покрутить их в ладони. — Что они тренируют? Хват ладони?

— Эммм... это вагинальные шарики, — покраснев ещё гуще, признался Дима.

— Что-то не слышал о такой мышце.

— Это не мышца. И эти шары — не тренажёр. Это — секс-игрушка. Засовывается девушке...

— Дебил!!! — заорал Артём, вышвырнув шары. — Какого хрена ты раскидываешь такие вещи по полу?!

— Мог бы сразу догадаться, что это за штучки. Тебе надо поменьше думать о спорте.

— Угу, а тебе о сексе,— парировал Артём. — Пойду помою руки.

Когда Артём вернулся в зал, Дима уже завершил приготовления — он поднял полотно одной беговой дорожки максимально вверх и, кроме того, поставил саму дорожку на стопку из блинов для штанги, из-за чего угол наклона полотна стал градусов сорок, не меньше. Нажав кнопку на пульте, Дима запустил дорожку с самой маленькой скоростью и сказал:

— Делать будешь так — сначала бежишь минут пять в низком темпе по одной беговой дорожке, потом переходишь на вторую, — он указал на поднятый вверх тренажёр, — и минут десять идёшь по ней, сильно отталкиваясь ногами. Потом снова переходишь на первую дорожку. Это упражнение поможет превратить гликолитические мышечные волокна в окислительные и повысит твою выносливость. Будешь выполнять его полтора часа. — Убедившись, что дорожка твёрдо стоит на блинах и не свалится, Дима направился прочь из зала. Замерев в дверном проёме, он произнёс: — Ладно, ты тренируйся, а я поеду на свидание. Если проголодаешься, в холодильнике есть суп.

— Ненавижу супы. Хотя... какой суп?

— Не помню, я его давно не ел, — беззаботно ответил Дима и закрыл за собой дверь.

— Вкусный, должно быть, супчик. И полезный, — пробормотал Артём. — Спасибо за заботу обо мне... сенсей.

В путь!

Вскрикнув, Артём резко сел на застеленной кровати, на которую он перебрался, когда Дима в самую рань укатил в универ брать академический отпуск. А от его вскрика вздрогнула и вскрикнула дородная женщина лет, которая только-только вошла в комнату и замерла на пороге при виде спящего парня. На вид ей было лет сорок пять, она была одета в простой, без претензий на роскошь, серый плащ и держала в руках два пухлых полиэтиленовых пакета.