Эрта книга четвертая

— Ну, — Шагэ подошла к Кинту и прошептала, — стоит ради этого жить а, Кинт Акан?

В ответ Кинт кивнул и тоже шепотом сказал:

— Она очень похожа на тебя.

— Да и надеюсь, у нее будет совсем другое детство и совсем другая жизнь... Ладно, пойдем ужинать.

Ужин, приготовленный заботливой Даной, действительно еще не остыл. Щагэ проворно накрыла на стол, достала из шкафчика бутыль явно дорого вина с запечатанной сургучом пробкой и, подав ее Кинту сказала:

— Открывай, мне сегодня стоит выпить, подожди, — Шагэ повернулась спиной к Кинту, — ослабь пожалуйста шнуровку... ну же, Кинт, ты что стесняешься?

Кинт протянул руку и дернул за конец кожаного шнурка, развязав узел шнуровки атласного корсета.

— Спасибо, — Шагэ глубоко вздохнула.

Кинт свернул с пробки сургуч, открыл бутыль, наполнил бокал Шагэ, а свой наполнил лишь до половины, прокомментировав:

— Я вино не очень...

— Ну, шанта нет, извини, — Шагэ улыбнулась, — давай уже ужинать, не знаю как ты, а я очень голодна... Да! Там в ремесленном квартале, на что ты рассчитывал?

— То есть?

— То и есть, ты один а их...

— Шестеро вроде.

— Именно! Ты что, совсем не боишься умереть?

— Боюсь, успокаивает одно — если умру я, терратос не потеряет ничего, а если умирают такие как те, в гостинице, то у твоей дочери, к примеру, возможна другая жизнь, — ответил Кинт и придвинул к себе тарелку.

Ужинали молча, Кинт очень быстро расправился с тушеными овощами и двумя внушительными кусками оленины, запил вином, опустошив залпом свой бокал, стал охлопывать себя по карманам и осматривать интерьер.

— Нравится? — спросила Шагэ.

— Да, неплохо... уютно.

— Скажи Кинт, а тебе, тебе что, никогда не хотелось иметь свой дом и спокойно жить?

— Это ты к чему?

— К тому, что я тебя знаю достаточно давно, и все это время ты играешь со смертью, куда-то скачешь, кого-то убиваешь.

— Ты решила поговорить по душам?

Шагэ выпрямила спину, глубоко вздохнула в попытке привлечь внимание Кинта к декольте, промокнула губы салфеткой, впрочем, попытка удалась...

— А что? Тебе не помешает поговорить, Кинт Акан, — Шагэ опустила ладонь на руку Кинта и очень, очень выразительно на него посмотрела, — может, и не только поговорить.

Кинт поднял ладонь Шагэ над столом, рассматривая изящное, тонкой работы колечко на пальце...

— Ты очень привлекательная девушка, Шагэ, но ужин, только ужин... К тому же, у тебя есть поклонник! — Кинт улыбнулся.

— Не смеши меня, Кинт, этот мальчик не в моем вкусе, а вот на счет тебя... честно, я была бы тебе хорошей женой, Кинт.

— А я был бы тебе плохим мужем, — Кинт достал трубку и показал ее Шагэ.

— Кури, — разрешила она, — я потом проветрю.

— И если ты не забыла...

— Помню, помню, у тебя есть невеста — милая Сэт... Сэт Григо.

— Была. Давай сменим тему? — Кинт выдохнул дым к потолку.

— Давай, о! Это очень дорогой табак, — повела носом Шагэ, решив действительно сменить тему, потому как во взгляде Кинта что-то резко изменилось, взгляд стал тяжелым и наполнился какой-то глубокой тоской, но на короткое время, на мгновение, но Шагэ это заметила.

В воздухе повисли слои ароматного табачного дыма и тишина, неловкая тишина, попытки разговорить Кинта Шагэ оставила, ну и Кинт выкурив трубку, поблагодарил хозяйку за ужин и стал собираться...

Одноколейник пронесся через весь город, вспарывая ночную тишину и спокойствие богатых кварталов громким звуком двигателя, словно загнанный секач с утробным похрюкиванием. И через полчаса остановился у ворот фермы, которые, тоже услышав приближающийся звук мотора, уже вышел открывать отставной гренадер.

— Как тут, спокойно? — заглушив двигатель, поинтересовался Кинт.

— Да, все спят уже.

Кинт закатил в сарай одноколейник и прошел в домик для прислуги, куда спустя пять минут, вернулся и Гиро.

— Поужинаете? — поинтересовался Гиро и кивнул на сковороду на очаге.

— Спасибо, я уже поужинал... ложитесь спать, Гиро, сегодня я сам подежурю ночью.

— Эм...

— Ложитесь, — Кинт закрутил фитиль лампы висящей на балке, так, что тусклый желтый свет чуть освещал комнатку, затем присел у окна, выложив на стол пистолеты.

— Ну нет, — Гиро было улегся, но увидев пистолеты сел на топчане, протянул руку и взял стоящий у стены карабин, — я с вами подежурю... мы кого-то ждем?

— Возможно...

— Тогда, я разбужу ребят?

— Не нужно, если что, то сами проснуться, они знают что делать...

Но никто не приехал брать ферму штурмом, ночь прошла спокойно и Кинт решил, что секретарь городского совета сделал правильный вывод из намеков, пусть и весьма радикальных. Однако, на всякий случай, в контору Кинт отправил обоих наемников. Сарт на рассвете ускакал на телеграф, а Гиро, по просьбе Кинта съездил в город и привез утренних газет, от которых еще пахло типографской краской. Утро было пасмурным и прохладным, поэтому прихватив газеты, Кинт растопил котел в подвале дома, поднялся в свою комнату, где дождавшись, когда из крана побежит горячая вода, наполнил большую медную ванну и, забрался в нее, решив почитать газеты...

Местная передовица ничего особого не сообщала, за исключением небольшой жандармской сводки о том, что в ремесленном квартале после непродолжительной перестрелки сгорела гостиница и еще пяток заброшенных халуп. А вот "Вестник терратоса" не скупился на новости, о странных арестах высокопоставленных чиновников или уважаемых аристократов инициированных тайной жандармерией по всему терратосу. Даже совет гильдий никак не мог повлиять на решительные действия инспекторов тайной жандармерии при поддержке солдат охранного корпуса. Аресты шли весь вчерашний день и ночь, обыски закончились лишь под утро...

— Началось! — Сарт ворвался в комнату к Кинту без стука и замер повернувшись к открытой двери в ванную.

— Не делай так больше, — Кинт снял курок револьвера со взвода и опустил его на табурет рядом с ванной, — я уже из газет понял, что началось...

— Для тебя вот, — Сарт вытряхнул из бумажного пакета на стол телеграфную ленту.

— Так читай, — Кинт выбрался из ванны и стал вытираться полотенцем.

— ... одной из боевых групп и Рузье удалось уйти... есть предположение, что появятся в Латинге... я прибуду, как только смогу, Морес... — прочитал Сарт.

— Все? — Кинт нахмурился.

— Все.

— Плохо, — Кинт нагишом быстро прошел к шкафу, достал походный баул, вытряхнул его содержимое на кровать и стал одеваться, одеваться в простую и удобную одежду, — Скачи в контору, Шагэ отпусти домой, скажи, что она уволена.

Кинт подобрал с кровати один из тугих кошельков и бросил его Сарту, потом подумал и бросил еще один, со словами:

— Вот, отдашь ей, скажешь, что это подарок ее дочери. Дирр и Оллэ пусть возвращаются сюда.

— Понял, — развернувшись на пятках, Сарт выскочил из комнаты и побежал по коридору.

— Что же ты, Морес Таг... — с досадой вслух сказал Кинт, затягивая ремешки портупеи с пистолетами, — ведь я же говорил, что надо сначала брать его...

Из картонной коробки, что Кинт вспорол ножом, на стол посыпались пистолетные патроны армейского калибра, которыми он стал снаряжать дюжину магазинов к пистолетам, затем, шесть из них размесились в подсумках портупеи, другие шесть Кинт рассовал по карманам кожаной жилетки и накинул ее поверх льняной рубахи. Потом Кинт сходил в сарай, где стоял одноколейник, забрал оттуда ручной картечник и принялся его снаряжать, выставив на стол коробки и мешочки со всякими стрелковыми принадлежностями... картечник конечно, оружие мощное, но вот перезарядка — вычистить каждый из шести стволов, выбить капсюль, запрессовать новый, затем отмерить порох, запыжевать, отмерить картечь, опять запыжевать... Кинт все делал на автоматизме, периодически поглядывая в окно, что выходило на поля к югу от фермы. Появилось какое-то дурное предчувствие и отзывалось оно уже знакомым шумом в ушах и вкусом металла на языке. Затем Кинт поднялся на чердак и отнес туда ящик с охотничьей винтовкой, которую успешно испытал на днях Сарт.

Глава десятая.

До обеда ничего необычного не происходило, Кинт даже успел перекусить остатками вчерашнего ужина наемников и Сарта. Город жил свой жизнью, соседи-фермеры выгнали стада на луга к югу от Латинга, по дороге проезжали повозки, разве что погода — с утра очень пасмурно и вот-вот снова зарядит дождь. Дирр по прибытию из закрытой на замок конторы был проинструктирован Кинтом и томится на чердаке сарая с армейским карабином в обнимку. Сарт и два инспектора тайной жандармерии местного управления укатили с проверкой на станцию воздухоплавания, проверка надуманная, но было необходимо как-то контролировать прибывающие с юга дирижабли и скреверы. Оллэ по прибытию из конторы был назначен вестовым и отправлен на железнодорожную станцию с запиской для господина Тьетэ, Кинт не был уверен, что Тьетэ бросится выполнять просьбу неизвестно откуда появившегося основателя службы охраны треста, но перекрыть и контролировать станцию была острая необходимость. Рузье выкрутился, избежал ареста... Кинт достаточно хорошо знал этого человека, а также ему были известны его возможности и, несмотря на возраст умения и навыки. Рузье опасный человек, хладнокровный, умный и расчетливый противник, и что-то подсказывало Кинту, что Рузье его просчитал, просчитал как предателя...

Кинт прошел к окну и задернул шторы, отчего-то всплыл в памяти образ Стрелка, наставника и если бы не обстоятельства, то возможно и друга, но у волков нет друзей, есть вожак стаи — Рузье и есть добыча — Кинт Акан, все, тут без вариантов.

Присев в глубокое плетеное кресло в глубине своей комнаты, Кинт по одному, крутя каждый патрон в пальцах по минуте, вставлял их в трубчатый магазин под стволом карабина и пытался нащупать то неуловимое, упущенное в структуре ордена волков, что ускользнуло от его внимания за два года проведенных с ними. Но тщетно...

— Господин Кинт! — громко сказал Гиро скрипя протезом подойдя к двери, к вам человек.

— Какой человек? — Кинт моментально оказался у двери и открыл ее, сжимая рукоять пистолета за спиной.

— Вас требует, ага, Кинта Акана, представился как член совета по обороне при парламенте, некий господин Шовье.

— Где он?

— Так стоит у ворот, на армейском фургоне приехал, пускать я его не стал...

— Ну да, нужно ему твое разрешение, чтобы войти! — Кинт втянул Гиро за рукав в комнату, а затем всучил ему карабин и патронташ, — присматривай за окнами с запада, если кто покажется из тех, кого ты не знаешь, не спрашивай имени, просто стреляй.

— Стрелять, так стрелять, — вздохнул Гиро, прошел к окну, чуть отодвинул штору...

Звякнуло стекло, стена у окна окрасилась бурым, а Гиро упал лишившись половины головы.

— Дьявол! — Кинт рухнул на четвереньки прополз в ванную комнату, снял со стены небольшое круглое зеркало, затем переместился к окошку-отдушине под потолком и, подняв зеркало, стал рассматривать двор в его отражение.

Ворота уже открылись, и во двор въехал фургон, из него выскочили пятеро человек вооруженных короткими карабинами...

Почему не стреляет Дирр?— подумал Кинт, но, вспомнив о судьбе отставного гренадера остывающего в комнате, лишь бранно выругался, выскочил пригнувшись в комнату, схватил со стола холщовую сумку с картечником и крадучись стал продвигаться по коридору второго этажа к широкой лестнице ведущей в гостиную.

— Господин Рузье ожидал от тебя чего-то подобного, Кинт Акан! — прокричал незнакомый голос снизу, — но вот то, что у тебя есть покровитель в виде полковника Мореса, это сюрприз, неприятный надо сказать сюрприз! Не трать наше время Кинт, выходи, исход известен нам обоим! Да, и прихвати деньги, что тебе выданы орденом!

— Кто ты такой? — крикнул в ответ Кинт, осторожно прокрался к крайней от лестницы комнате, открыл дверь и присел в проеме, достав из сумки картечник и чугунный цилиндр гранты, освободив пружинный взрыватель.

— Тот, кто следил за тобой с самого первого дня твоего появления в ордене! Твоя тень, Кинт Акан, — незнакомый голос даже как-то гоготнул от удовлетворения сказанным, — я говорил Рузье, что тебе нельзя доверять, но хозяин не слушал, он почему-то строил на тебя какие-то планы, говорил, что ты отличный боец.

Внизу скрипнула доска ступени и Кинт, бросив вниз гранату, поднялся и побежал к лестнице, ведущей наверх, в небольшой коридор из которого был выход на чердак. Послышался топот, затем заразу взрыв, звон стекла и треск дерева.

— А-ааа, проклятье! Сжечь его! — прокричал другой голос с надрывом.

— Нам нужны деньги! Вперед, наверх, взять его! Вы двое, на улицу, смотрите за окнами, он хитрый, чтобы не выскочил!

В коридор второго этажа залетела снизу граната, взорвалась, снеся двери ближних комнат, по лестнице загромыхали сапоги, а Кинт шагнул к перилам лестницы и выстрелил из картечника по двум силуэтам, проскочившим в дыму и пыли.

Кинт уловил характерный гул, доносящийся сверху... Дирижабль? Похоже, только не транспортный и не военный, а судя по гулу — небольшой.

Решили сверху поднажать? — подумал Кинт, забежал на чердак и закрыл за собой тяжелую дверь, подперев ее балкой. По крыше затопали две пары ног, гул стал отдаляться, а затем кто-то стал выламывать черепицу у коньковой балки. Кинт отбежал в темный угол, довернул ствол картечника и выстрелил сразу, как только в проломе показалось лицо... Сверху бранно выругались басом, отпихнули от пролома тело мгновенно умершего человека, а потом в пролом полетела граната, следом вторая... Кинт метнулся к груде старой мебели и рухнул за нее, раздалось сразу два взрыва, Кинта придавило половинкой тяжелой столешницы, что и спасло... Потолок второго этажа обвалился там, где взорвались гранаты, часть черепицы осыпалась, под крышу кто-то спрыгнул. С трудом пытаясь разглядеть в клубах дыма, пыли и мусора человека, Кинт выстрелил, провернул стволы и выстрелил еще раз в убегающую за балку тень, та замерла, качнулась и упала. Звон в ушах стоял такой, что Кинт не мог вычленить ни единого звука, оставалось полагаться только на зрение... Подведя следующий ствол картечника под курок, Кинт приподнялся на локте, не решаясь выбираться из-под столешницы и посмотрел на входную дверь — балка подпирающая дверь на месте.

— Хорошо, — подумал Кинт и посмотрел вверх, на пролом в крыше, как раз в тот момент, как над домом проплыл маленький дирижабль, с гондолой вместимостью на дюжину человек, не более, — мой друг Стрелок, похоже там, может и Рузье там... Им нужны деньги, и документы треста, чтобы открыть ячейку в казначействе ратуши... нет, сжигать пожалуй не станут, значит, еще повоюю.

Саднили колени и локти, спина намокла, также Кинт заметил, что намокла и прилипла к спине рубаха...

— Зацепило, проклятье! — Кинт решил не выбираться из-за своего "бруствера", лишь достал последнюю гранату, положил рядом и прицелился в дверь, на которую уже кто-то налегал снаружи и стреляли по медным петлям.

После очередного выстрела, дверь не устояла и грохнулась, снова взметнулись клубы пыли, в проеме выросла фигура и Кинт спустил курок, следом метнул гранату, дождался взрыва, затем, превозмогая невыносимую боль в спине, выскочил из своего укрытия наперевес с картечником и забежал в коридор, где перескочив два тела, догнал хромающего вниз по лестнице нападавшего выстрелом.