1.Под искусственным солнцем

— Да... — наконец ответила женщина.

— Именно поэтому... А теперь ступай! Я знаю, что ты до сих пор не видела ни одну из своих милых подчинённых, но уверяю тебя: они пережили перерождение и сейчас, думаю, готовы продолжить жить ради тебя, точно так же, как и ты готова отдать всё во имя каждой из них. Ступай, Харрибел...

— Слушаюсь! — голос новой Эспады показался намного увереннее, чем когда-либо до этого. Она отвесила повелителю небольшой поклон и, выждав с полсекунды, решительно двинулась к массивным вратам, которые так и остались чуть приоткрытыми.

— Наслаждайся своим обычным бытием... — вполголоса проворковал шинигами. — А как только будешь готова, я расскажу тебе о твоей особой силе...

* * *

— Отомсти, Тибурон!

Своды бесконечных белых песков подозрительно задрожали, расступаясь перед неизвестной силой. Ещё миг, и вода хлынула прямо из-под земли, обильно орошая собой пустыню. Бесконечные водяные потоки собирались вокруг одной-единственной фигуры, замершей со сжатым в руке мечом, образуя вокруг неподвижной женщины какое-то подобие кокона...

Меч высвободился...

— Простите меня... Айзен-сама... — медленно проговорила Терсеро, занося свой огромный, похожий на зуб гигантской белой акулы, клинок над неподвижно лежащим у её ног синеволосым арранкаром. — Я берегла эту силу для вас, но, похоже, я больше не смогу её удерживать...

Клинок резко рванул вниз, впившись в живот Гриммджоу с громким неприятным звуком. Во все стороны брызнула тёмно-алая жидкость, однако, арранкар, похоже, был уже не в силах кричать, лишь с ненавистью уставился в непроницаемое лицо женщины налитыми кровью глазами.

— Октава Апеллидо: Альтар. — ясным голосом проговорила Терсеро.

Её лицо снова стало злым и сосредоточенным...

Бледно-жёлтая вспышка, на мгновенье озарившая всё вокруг, поглотила, казалось, всё...

* * *

— Хм... Так, значит, она решилась. — Айзен, который, казалось, всё это время дремал на собственном троне, неожиданно открыл глаза. — Тия Харрибел, ты и правда интересная. Ты решилась воспользоваться Жертвенником, зная, какую цену за это придётся заплатить. Что же, не думаю, что тебя за это можно хоть как-то винить... В конце концов, ты всего лишь женщина, а женщины, как никто, склонны отдавать всё ради тех, кто никогда этого не оценит... Жаль... — многозначительно вздохнув, шинигами вновь погрузился в сон, хотя, быть может, он просто снова закрыл глаза...

22. Зачем?

— Выглядит она совсем херово, — прямолинейно заметила Апачи, склонившись над небольшой железной кроватью у стены комнаты фракции.

— Дура, что ли? — фыркнула в ответ стоящая у окна Мила-Роза. — А как бы ты выглядела, если б тебе башку камнями спрессовали?

— Э-э-э-э-э... — нос девушки практически упирался в разукрашенный запёкшейся кровью лоб Орихиме. — Как она, интересно, вообще выжила?

— Отойди от неё! — появившаяся в дверном проходе Сун-Сун выглядела перегруженной ответственностью. За пару шагов она преодолела путь до кровати и немногословно попыталась оттеснить любопытную Апачи. Та, в конечном счёте, уступила. — Харрибел-сама не велела трогать эту женщину никому из вас двоих.

— Да пошла ты... — отмахнулась Апачи.

Слова Сун-Сун мало что для неё значили, но ослушаться приказа Харрибел она не могла.

— Но это ведь не просто так? Ну... — она тут же поймала на себе два непонятливых взгляда. — Когда она очнётся, то ведь уже не будет такой, как прежде, правда?

— И дело здесь даже не столько в сотрясении мозга... — грустно кивнула Мила-Роза, всё так же рассматривающая незримую цель где-то у своих ног. — Девчонку нехило... Поломали...

— Мне плевать, — равнодушно буркнула Апачи перед тем, как неожиданно устремиться к неплотно закрытой двери покоев. — Я ухожу!

Девушка на мгновенье остановилась, ожидая какой-нибудь реакции на свои слова, однако, осознав бесполезность этой навязчивой мысли, гордо удалилась.

— Хех, шлюшка... — почти беззлобно оскалилась темнокожая, провожая подругу скучающим взглядом.

— Полагаю, тебе тоже лучше уйти, — спокойно сказала Сун-Сун, кивнув для наглядности на дверь. — Когда эта девушка очнётся, будет лучше, если она не увидит ваших страшных мордашек...

— Чё ты сказала? — вмиг вспыхнула амазонка. — А, ну, впрочем, ладно, мне тоже здесь не особо-то и находиться хочется...

Ещё секунда, и она уже прошла ту же дорогу до двери, что и Апачи минутой ранее. Более того, остановилась на том же самом месте, словно вспомнила что-то важное. Что-то, что нужно было бы сделать сейчас.

— Эй, Сун-Сун...

— М? — подняв на мгновенье глаза, девушка встретилась-таки с Мила-Розой взглядом.

— Харрибел-сама...

— Конечно, нет! — арранкарша небрежно махнула рукавом, отгоняя ненужные мысли. — Харрибел-сама сказала нам, что вернётся! Если ты беспокоишься за неё сейчас — значит, не веришь её словам!

— Да как ты... — женщина, казалось, была возмущена до глубины души. — Да из всех нас я самая преданная...

— Довольно. — Сун-Сун махнула рукавом во второй раз. — Подумай сама... Кому сейчас можно верить? Не тем же недоухажёрам из фракции Баррагана, в самом деле...

— Да... Пожалуй... — слегка усмехнулась Мила-Роза.

— Харрибел-сама справится! — решительно произнесла девушка, демонстративно отворачиваясь, давая напарнице по фракции шанс уйти незамеченной...

* * *

...Она тяжело дышала, опустившись на четвереньки в холодный песок. Сквозь щели в тонкой броне Харрибел медленно вытекала кровавая масса. Тело немело, а голова, казалось, готова была разорваться на куски. Эта боль была из тех самых, которые, по всей видимости, арранкару суждено было чувствовать до самого конца, пока занпакто не переломится посредине, а тело не начнёт осыпаться песком...

Нет мира без жертв...

Собрав последние силы, она устремила уставший взгляд вперёд и, как и ожидалось, увидела желанное...

Непонятливо озираясь по сторонам, Гриммджоу стоял прямо перед ней, пытаясь осознать то, что только что с ним произошло.

— Дрожь исчезла... — наконец сказал он своим обычным надменным тоном. — Я слышал о том, что арранкары могут резонировать друг с другом, но чтобы вот так... Невероятно...

— Г... Гримм... Джоу... — слабым тоном прошептала Эспада, безуспешно пытаясь подняться с четверенек.

— Зачем? — голос мужчины наконец стал отдавать нотками серьёзности. — Зачем тебе это было нужно?

Женщина молчала. Нет, она просто не могла больше ничего сказать. Наконец-то тот самый взгляд, который она хотела перехватить всё это время...

— Спасибо... — каменным тоном произнёс Гриммджоу.

— Я...

— Знаешь, — арранкар начал медленно прохаживаться взад-вперёд. — Я всегда считал тебя маразматичной идиоткой, пропитанной тошнотворной преданностью Айзену и своим жалким идеалам. Считал, что тебе не хватало самосознания и гордости. — Он остановился в полуметре от беспомощной женщины, не переставая глядеть на неё сверху вниз. — Но знаешь, — арранкар присел на корточки рядом со спасительницей, — этот мой стереотип, — он мягко провёл тыльной стороной ладони по вспотевшему лбу Терсеро. — ОН НИЧУТЬ НЕ ИЗМЕНИЛСЯ!!!

Мужчина резко рванул вперёд, заваливая на землю скованную ужасом добычу и, чуть помедлив, неожиданно впился зубами в холодную шею женщины.

"...Пьёт мои силы! Напрямую..." — тревожно промелькнуло в голове Тии.

— Я заберу всё! Ты ведь много чего ещё можешь мне пожертвовать, сучка! — хохотал Сеста, всё крепче и крепче сжимая челюсти.

Мир тускнел.

С каждым глотком, жизни внутри Харрибел становилось всё меньше и меньше. Боль не исчезала, но становилась тупой и обыденной. Соображать становилось всё труднее и труднее. Харрибел неизбежно проваливалась в глубокий бездонный колодец...

— Вот так-так! А это стало действительно интересным! — третий голос ехидно прошипел откуда-то сверху из тумана.

Женщина чуть приоткрыла глаза, когда Гриммджоу перестал вгрызаться в неё, замерев от неожиданности. Однако в глазах всё слишком сильно расплывалась, чтобы можно было понять, кто именно сейчас стоит за спиной у Гриммджоу. Единственное, что она поняла, это то, что незнакомцев было двое...

23. Опустошители

— Ты... — перепачканный кровью рот Гриммджоу медленно растянулся в хорошо знакомой безумной ухмылке.

Арранкар медленно встал на ноги и, демонстративно отряхнув одежду от пыли, повернулся к незваным гостям лицом.

— Квинта Эспада!

— Поумерьте тон, Гриммджоу-сама... — Тесла, стоявший чуть позади своего коренастого хозяина, недоброжелательно нахмурил лоб, потянувшись к висевшей на поясе рукоятке шпаги. — То, что вы входите в Эспаду, не даёт вам права...

— Молчать... — Нойтора небрежно вонзил массивный меч в землю, отгораживая своего фракшиона от высокомерного взгляда Гриммджоу. — Вот так-так, Гриммджоу Джагерджак! Я всегда знал, что ты просто кусок мусора, непонятно каким образом выцарапавший себе место в Эспаде, но даже такое представление о тебе, как видно, оказалось незаслуженно высоким... Ты опустился до того, чтобы забрать силу этой тупой пиздёнки, чтобы спасти свою протухшую шкурку! — мужчина быстро облизал ссохшиеся от волнения губы длинным языком и чуть приосанился. — Такой слабак, как ты, позорит всех арранкаров...

— Нойтора-сама... — снова подал голос Тесла.

— Я же сказал тебе заткнуться! — рыкнул на него Эспада, не сводя глаз с пафосного выражения на лице синеволосого соперника.

— Но его реяцу! — не унимался арранкар. — Она вчетверо возросла по сравнению с его старым уровнем! Сейчас он действительно опасен!

— Опасен, говоришь...

"Хм, что есть, то есть... — пронеслось в голове у Нойторы. — Похоже, реяцу Харрибел, которое он успел поглотить, здорово его укрепила".

— Ты остановился! — Джагерджак, наконец, подал голос, — Ну же, Нойтора, признай это! Ты боишься! Отныне мой номер больше не имеет значения. Теперь я действительно сильнейший! Или... — восторженный вопль за секунду упал до зловещего шёпота. — Или же ты сам хочешь почувствовать это на своей шкуре?

— Два шага назад, Тесла, — хмыкнул Нойтора. — Я пойду и раздавлю эту долбанную букашку. Забери эту девку и сваливай отсюда. Хотя нет, убей её!

— Нойтора... Сама...

— Она отдала свои силы, чтобы спасти этот мешок с дерьмом, Айзен-сама в любом случае никогда ей это не простит. К тому же... Её всё равно добьют Экзекиасы, — хладнокровно процедил арранкар.

— Я понял вас, — кивнул мужчина, нервно моргнув.

— Скрежещи, Пантера! — прокричал Гриммджоу, поднимая с земли свой меч.

— Молись, Санта-Тереза! — дерзко ответил ему Нойтора, вскидывая огромный тесак высоко над головой.

Хуэко Мундо озарила вспышка нестерпимого света, а спустя секунду — ещё одна. Поток циркулирующей реяцу крушил всё вокруг, поднимая столбы бесцветной пыли. Оба арранкара быстро менялись, обретая свои истинные формы вопиющих монстров.

"Эта реяцу... — укрывшийся за огромным валуном, оставшимся от старого чертога, Тесла хрипло дышал. — Отсюда я даже не могу понять, где чьё... Я уже вообще не могу различить эти реяцу. Они сливаются... Но единственное, что их сейчас объединяет, это жажда крови... Столь неприкрытая, что даже я смог её почувствовать. Нойтора-сама... Сейчас ваши силы и правда равны... Будьте осторожнее, прошу вас..."

Внимание Теслы неожиданно привлёк сдавленный хрипящий кашель.

— Харрибел-сама, простите меня, — вздохнул арранкар, потянувшись к занпакто. Женщина лежала у его ног, глядя расширенными глазами куда-то вдаль. — Надо признаться, я вижу ваше лицо впервые. Я... Эй! — рука женщины неожиданно сомкнулась на воротнике формы юноши. — Харрибел-сама!

На мгновение их взгляды пересеклись. С минуты на минуту длилось чарующее затишье, разбавляемое лишь звуками удалённой битвы...

"Эти глаза! Теперь я вспомнил..."

— Так это были вы... — обескураженно прошептал Тесла.

— Тес... Ла... — рука Харрибел снова шлёпнулась на землю.

Эспада была в шаге от того, чтобы лишиться чувств.

Бросив назад взволнованный взгляд, фракция быстро нагнулся над размякшим телом женщины, жадно вдохнув тонкий аромат пота.

Тот самый запах... Как и тогда... Сто лет назад...

Воспоминание 5-1. Перерождение

"...Когда человек умирает, его душа отделяется от тела и попадает в Общество Душ — место, где каждого из нас ждёт в своё время перерождение для того, чтобы снова замкнуть то, что там называют кругом жизни...

Однако, если душа слишком сильно привязана к месту своей смерти, то она остаётся в мире живых в образе беспомощной тени с железной цепью на груди. Цепь — символ связанности — единственное, что не даёт нам потерять самих себя в этой бесконечной череде подлунного мира...

Иногда случается, что мы лишаемся этой цепи..."

— Стой! Ты не понял, я не хочу тебе зла! — шинигами быстро бежал по покрытой ночным мраком мостовой, придерживая висевший на поясе занпакто. Цель ускользала. Единственное, что он мог сейчас увидеть — это лишь неясный силуэт души, отчаянно удирающий прочь. — Ты же не пустой! Мой меч не причинит тебе вреда!

— Оставьте меня в покое! — истерический крик выдал беглеца с потрохами. Теперь шинигами точно знал, что бежит в нужном направлении.

— Чёртова Душа... — сквозь зубы выругался он, прибавляя в темпе.

Переулок, в который их только что занесло, содержался в мрачных тонах ужасного плода больной фантазии.

Узкие проходы между домами, запах кошек и плесени, склизкие стены и одиноко витающая над крышами луна...

Тупик!

Фигурка беглеца беспомощно затормозила, оказавшаяся зажатой между шинигами и тремя кирпичными преградами.

— Ах, вот ты где... — выпалил преследователь, отдышавшись, — Ну же, — он прищурился, стараясь рассмотреть бледное лицо перекошенного от ужаса парня, — признайся, ты уже на грани. Не мучай себя! Дай мне отправить тебя в Общество душ.

— Не-е-е-е-е-ет! — снова завопил дух, — Не забирайте меня! Я должен быть здесь! — прокричал он, вжимаясь в стену так сильно, как только мог. — Я должен ещё раз её увидеть!

— Признай! — голос шинигами резко перескочил на суровый и обозлённый. — Она уже давно умерла!

Луна вышла из-за облаков.

Теперь лицо беглеца стало видно очень хорошо. Он был блондином среднего роста, исхудавшим за последнее время почти до неузнаваемости. Одет он был в обычные нищенские лохмотья, а один из его глаз был перемотан заляпанной засохшей кровью тряпкой. Вид парня был абсолютно безумным. Особенно сейчас, когда ядовитые слова шинигами достигли недров его сознания.

— Ты просто уже не можешь этого понять! Всё из-за того, что ты даже не можешь вспомнить её имени, и поэтому видишь её в каждой женщине, встречающейся на пути. Ещё не поздно! Идём со мною! — он начал медленно двигаться в сторону зажатого в переулке беглеца, параллельно потягивая руку за занпакто. — Идём, и ничего плохого не случится!

— Я... — прошептал юноша, — Я... — его руки тряслись мелкой дрожью, а глаза неистово выпирали из орбит, — Я... — он со всё такой же опаской глядел на незнакомца, медленно обнажающего меч. — НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ-Е-Е-Е!!!