Троя на двоих

Апфия в компании с Еленой и Кассией — Лешка её упорно называл Катенькой, отчего она сначала недоумевала, а потом только фыркала — легат амазонок не отставала от подчиненных, длинным мечом она владела очень хорошо, но она не только мечом работала. Апфия успевала везде и страховала своих девочек, был у неё запас патронов, и она не жалела — выстрелы из револьвера часто грохотали, вливаясь в хор разрывов гранат, воспевающий убийство и смерть проигравших. Через два часа всё было кончено, трупы обобраны и отправлены поплавать в дальнее плавание — хорошо быть моряком! Не надо возиться с лопаткой, копаться в земле, ковыряться в камнях — труп за борт и пей вино, поминай ушедшего на дно.

Глава 9. О коварном гостеприимстве амазонок

Муристенис — городок на древней дороге связующей области Кальяри и Арборея — был разрушен недавно, пыль улеглась, и покойно было кругом, вблизи от цитадели амазонки работали тщательно, не допуская глупостей — подчищали земли от народа бережно и цепко. От южного берега до 'Мур-мурика', как сразу обозвал этот городок Лешка, было километров восемьдесят на север по дорогам. И Апфия была готова к тяжелому дню. На этот случай амазонки уже подготовили несколько застав, где легата с охраной поджидали сменные лошадки.

На всей территории острова, то тут, то там, в самых неожиданных местах, но повсеместно чуть возвышались древнейшие, еще с первобытных каких-то времен, загадочные каменные башенки, которые местные жители называли: 'нураги'. Зачем их построили в древности, и с какой целью, было непонятно — ну, не домики же это для житья, хотя, кто их знает древних сардов. Нураги выглядели как странные конические обрезанные строения, сделанные из базальтовых блоков, а базальт был везде, где некогда бушевали вулканы. На Сардинии давным-давно вулканов хватало, и много было этих 'вигвамов с обрезанной крышей' по всему острову. Нураги были странные: примитивны для церемониальных целей, просты для микро-храмов, а если они для жительства — почему по отдельности и без кучкования в города из нурагов? Усыпальницы, обозначения могил древних важных людей? Нормальная версия — пришел на место упокоения солидного человека, сел и размышляешь о жизни, и постоянные вредные ветра не беспокоят, и дыра над головой — светло, небо видно, солнце не слепит глаза, очень полезно на небо помедитировать. Дурацкие были эти нураги, и как быть с этими нурагами Лешка не знал, но поверхностное и первоначальное желание Апфии снести эти странные штуки с лица острова он сразу отмел — забавные древние штуки, не будем будить лихо, пригодятся самим! Нураги уже пригождались — в них можно было переночевать спокойно, если вахту нести надежную. И с лошадками можно было переждать, пока не прискачет взмыленная и лохматая мамочка Апфия и быстро-быстро! Только со шкурки соскочит, до кустиков сбегает, хлебнет пару глотков водички и опять со своими оруженосцами — прыг на шкурки вместо сёдел, и в путь — на север, там уже её ждали, там готовились к 'продолжению банкета'.

Ждали короля и его верных рыцарей и прочих кастильских и каталонских идальго с намерениями серьезными. Задача была небанальная — всех укокошить. А вот Альфонсика сберечь! Убить его можно и просто — туда ему и дорога мерзкому изменнику и нарушителю супружеского долга! Хотя Алексей немного поспорил с Апфией и доказал ей, что наследник это серьезно, и неизвестно какие осложнения могут быть после оспы — Машенька девочка умненькая и злой судьбы, но она королева и должна понимать некие проблемы связанные с короной. Да и другие были там проблемы — Апфия совершенно серьезно покивала головой, согласившись с Зубриком. Свои внятные и понятные слова Зубриков, кончил всем известной концовкой: 'Не просто всё'. 'У тебя все непросто и понимать надо', — улыбнулась ему подруга. Решили по Альфонсу Фердинандовичу осторожно сработать, его описание знали все амазонки и легионеры. В самом деле, что за глупости короля мочить, как простого герцога — не надо. С королем можно пообщаться, человек он высокого ранга, управленец фамильный, с таким надо поговорить, прежде чем убивать — полезно для личного роста, опыт королей дело полезное для администратора и политика.

Зубрикову после Венеции — все эти Корнуоллы, Англии и Арагоны казались дикими убожествами. Так что он только усмехнулся, когда подумал: 'Амазонки землю сделали свободной и это главное!' Пусть на этой земле не было пока работников и что? Ей тоже надо отдыхать, ничего с ней не случится. Но никаких крепостных и рабов не надо на Сардинии — не будет их больше. И бандидосов девочки выловят — они уже входили во вкус охоты.

Сегодня после полудня будет славная охота. На короля! Это волновало, такого они еще не устраивали. Все шуршали вокруг кротиков, и лезли с помощью, и норовили указать свои, полезные советы насчет минирования дороги и её окрестностей. Мальчишки крепились, не фыркали, просто иногда очередной бедолага поднимал голову от работы и так выразительно и молча смотрел на подругу, что амазонка сразу махала руками: 'Всё, всё, не 'ёкай' на меня, я не такая!' Потом она пыталась отмазаться, и засунуть в рот работнику кусочек шоколадки, потом получала дельную просьбу о помощи, и порхала на новый участок, где ловко выполняла указания и начинала высматривать места 'где и что еще можно улучшить в засаде'.

Лешка не суетил, сидел в теньке, сверял с картой зоны минирования, вносил расположения окопов и руководил подготовкой к встрече важных гостей. Арагонцы просыпались, оправлялись, молились, кушали, молились еще, и только потом они выступали из старого лагеря, около полудня только выходили в путь. Пили они крепко ночью, дуралеи. Но неспешно, верхом, без ненужных скачек, а куда ускачешь от бредущего за всадниками отряда арбалетчиков и пикинеров, идальго обещались подойти к скучающим без доблестных рыцарей амазонкам часам к шести вечера. По планам испанцев часам к восьми, уже на закате они желали заняться лагерем, и делами дипломатии. В половину девятого вечера стабильно солнышко заходило сейчас. Скорей всего, Альфонс твердо был уверен, что когда он прибудет, его пригласят на переговоры с графиней и там он поужинает, и вынесет свои требования, и посмотрит на эту непокорную и вздорную женщину, которая вздумала у Арагона земли отнимать и крушить все подряд.

Апфия была очень вздорная после этих скачек, лошадок она терпела только по необходимости. Кошек и котов тоже не жаловала, она любила собак, но на корабле не терпела беспорядков — коты это работники, морские котики, надежные работники, не надо их на собак отвлекать. Вот в цитадель она привезла пёсика — хороший горлохват обещал вырасти, звали его Арик — понятно, что это было милое изменение имени Арес, бога войны Апфия уважала, а до всяких 'шариков' ей не было никакого дела.

Прискакала, везде сунула свой нос, осталась довольна, и Лешка с радостью спихнул на неё командование, и отправился на свое место, он решился из ружья пострелять в кои-то веки. Хотя ясно было, что век совсем не соответствовал подобному огнестрелу, но Зубрикову было плевать, пушечка выглядела аккуратно, из чехла её он не доставал, амазонки даже и не подозревали о содержимом аккуратного кожаного чехла легата. Парням он дал освобождение и честно сказал, что будет нормально, если они там около своих подруг потрутся и поохраняют девчонок, а ему охрана не нужна, не тот случай — чертушку охранять в начале пятнадцатого века... смешно. Конечно, до чертовок амазонок ему было далеко, но у него была оптическая приблуда, и за меткость он не переживал, и патронов было много. Так что он был надежным чёртом, 'чертовками' оставались мастерицы арбалетчицы, от слова 'чертус' — меткий, смертельно меткий, один выстрел — и прощай 'итютю', привет передавай Петру.

Сардиния была богатым островом, богатым на разные виды окрестностей, пейзажей, как посмотришь, так и тянулись руки зарисовать эти красоты и разнообразия. На ней было достаточно плодородной земли в равнинках междугорий, и речек на ней было полно, чтобы с водой не было никаких проблем, и гор было выше крыши. Засаду на врагов в Сардинии можно было устроить почти повсеместно. Везде хватало разнообразных удобных мест, чтобы подловить невнимательного противника. Старая, древняя, еще римлянами построенная дорога во многих местах была достаточно плотно зажатой между невысокими, но скалами очередного горообразования. Атланты просто выбрали место удобное для себя — чтобы от цитадели было недалеко, всего два часа пути. А зачем напрягаться, потом еще и трофеи перетаскивать, и городок стоял на берегу небольшой речки, которая впадала в другую, которая несла свои воды уже в залив Ангелов, у подножия Трои. Можно было еще два часа пробежаться дальше на запад по дороге и там стоял очередной городок, и протекала очередная речка, но там мост был красивый, высокий, а в городке Муристенис речка была пожиже и мостик поменьше. С него будет удобно грузить трофеями небольшие суденышки, которые смогут со своей чахоточной осадкой в полметра пробраться от Трои до городка — серьезную каракку в такое мелководье нельзя было поднять.

Обычное место, удобное для засады: на расстоянии в полсотни метров от дороги с обеих сторон начинали выситься скалы и поднимались они круто, отвесно, не сразу до любительниц пострелять из арбалета доберется пехота. Ага, доберется! По минам много они доберутся — неудачники пиренейские. От дороги сразу шли минные 'дачки', в смысле не поля, а маленькие участочки, но их вполне хватало, чтобы укокошить сотен семь человек. Дорогу на Трою не минировали.

Никакого Муристениса уже не было — свалка стройматериалов была и мертвых давно речка унесла в залив, да там и мертвых почти не было. Городки в пару сотен жителей, амазонки причесывали играючи — около бывшей столицы области жили обычные мирные земледельцы, которые работали поставщиками продуктов в город побольше и жили своей скучной, обычной жизнью, только время от времени отправляясь пошалить по долинам и по взгорьям Сардинии. Дружно подставили руки, получили метку и золото, и уплыли на Корсику. И вовсе не потому, что этим пристоличным крестьянам на всё было плевать, в никакую свободную и 'свою' Сардинию они уже несколько веков не верили, оставаясь поставщиками продуктов на столы все новых завоевателей.

Оказалось, что сардинцы — а это было вполне обычное, древнейшее, матриархальное явление — строго хранили заветы матерей родов и крепко хранили побратимство между людьми. Грубо говоря, около речки 'Мур-мурки', хотя она называлась как-то 'Флуманерой', многие речки на юге Сардинии были 'Флум-и дальше как угодно', с древних времен речка проложила себе путь между гор, и земля была удобна для жилья, посадок, травы было много — долгие года люди селились у реки, люди плодились. Но! В какой-то момент матриархат просек важный момент — нельзя кровь смешивать — надо невестами и женихами обмениваться с дальними сардинцами. Дальними, потому что чем дальше от тебя сосед, тем он прекрасней и замечательней. Живет где-то там — просто чудо, что за человек, а в гости придет, посмотришь на его рожу и через три дня прирезать хочется мерзавца. Со временем, сардинцы все между собой накопили бед и проблем и понятно, что закинули свои сети древние свахи еще дальше — на Корсику в первую очередь. Проливчик меж островами был маленький, люди обычные — и далеко жили, хорошие побратимы — и помогать им в случае нужды не надо — какая помощь? Пока доберешься за неделю, там уже и побратимов и посестричек не останется в живых, в случае несчастия. Короче говоря, атланты были обрадованы тем, что не надо экспатриантов из многих селений и городков везти во всякие иноземья и заморья — на Корсику довезите и ладно. На Корсику — да, пожалуйста! Спровадили и на Корсику.

Около шести вечера появились первые гости у притаившихся в засаде амазонок — девочки обжали делать 'сюрприз'. Однажды Зубриков им пояснил, что 'сюр' это такое необычное, внезапное, ошеломляющее дело, а 'приз' это понятно — сюрприз, это когда внезапно подарок делаешь, как дождь на голову. Амазонки понимали, с детства умели осюрпризить всяких дуралеев мальчишек. Сейчас они затихли и ждали, и они своего дождались — традиционные всадники проскакали по дороге, не особенно и оглядываясь по сторонам. Лешка насмотрелся уже на таких, казалось, что это были люди особой породы: или болваны, которым на все было плевать, и на ценность своей жизни в том числе, или дураки, которые по пьяной лавочке, или по вздорности характера всем уже надоели в походе, и таких всегда рады были спровадить на опасное дело — разведать дорогу. У этих нескольких идальго впереди был конец пути и обычного и жизненного — там дальше сидел заслон хороший, надежный, быстро стрельнут пару раз в двадцать арбалетов — и только тела оттаскивай и лошадей лови.

Хорошо хоть дорога, ведущая с юга на север острова, была солидной, по стандартам Римской империи, это была преторианская, военная дорога — лучшая качеством дорога, хоть и старая, шириной в метров восемь — а бывали и по двенадцать метров шириной отличные 'автострады'. На такой дороге отряды идут плотно, не растягиваются в километровые колонны — отрядик Альфонса составлял человек девятьсот. А это немного, всего метров триста вся колонна — Лешка и Апфия были согласны — сначала по всадникам ударим, а на всех этих пехотинцев придурков с пиками и арбалетами и мечами даже внимания обращать не надо. После начала побоища они вперед побегут, по трупам идальго: получат своё, назад побегут по чуть успокаивающейся пыли — отсечный отряд амазонок встретит беглецов гранатами и болтами. А если бросятся в стороны — чтобы достать амазонок — вообще прелестно, там и удобрят склоны у дороги, а добро их никчемное амазонки после притрофеят.

Так оно всё и вышло, в полной мере — только ударили из арбалетов амазонки, начался хаос и бардак. Рыцари ехали в доспехах, они были идальго. И серьезно относились к угрозам войны — да и осознали они некую страшную силу атлантов, которые были совсем непонятны, но дела творили грозные, недобрые. Но доспехи не слишком помогали против арбалетных болтов — дистанция была всего в тридцать-сорок метров — это очень мало, очень удобно пулять болтами и не спешить, лежишь удобно, пристроилась в окопчике неглубоком, и стреляй спокойно, знай, цели выбирай, и не спеши.

Долго мудрили и экспериментировали парни, пока не пришли к одному важному выводу — арбалет никуда не годится против элитного латного доспеха. Нельзя было допускать столкновения конного рыцаря и легионера. Как быть? А очень просто. С детства все дети работали на меткость. Одно попаданцы выяснили точно: при попадании болта в шлем рыцаря, даже пробивать ничего не надо — противник получал такой силы удар болтом с близкого расстояния, что терял сознание — вот это было самое главное! Пулять в грудь — зачем? Там самая мощная 'плита'! Легионеры и амазонки дальше полста метров даже не работали — это для прирожденных стрелков были забавы. Но на стандартное расстояние в двадцать пять метров малышей гнобили на стрельбищах долго. Несколько комплектов разных типов брони в Атлантиде был давным-давно, дети знали все сильные и слабые стороны доспехов своих будущих врагов. У детей рефлекс был — подготовь себе защиту, место для стрельбы и не волнуйся, никто тебя не достанет — спокойно целься в голову и бей. И подросшие девочки били метко.