— Ты бы заглядывал в новости, — Кенен, увидев, что его не хватают за шкирку, приободрился и вспомнил старые интонации. — "Елизавета" спасла целую планету, захваченную вторженцами из Илэна-Карит! Дикая такая планетка на окраине Мианы. Крейсера там не ходят, так что илэны высадились и распоясались. Местные теперь считают Суханова и его людей чуть ли не богами...

Гедимин едва заметно усмехнулся.

— Вот пусть будет богом на этой планете. А от Лиска пусть отвяжется.

"Может, уже и отвязался," — думал он, спускаясь в секретный цех. "Ловить пиратов — не его дело. У Мианы есть флот..."

В цеху было тесно и жарко — система охлаждения едва-едва справлялась, изъеденные вентиляционные фильтры несколько раз пришлось менять. Гедимин втиснулся в проход между остывающим ирренцием, пустыми трубками — заготовками под твэлы — и верстаком, за которым Иджес паял датчики. Покосившись на сармата, механик едва заметно кивнул и вернулся к работе. Гедимин проверил температуру ирренциевых таблеток и задумчиво сощурился.

— Вечером возьмёмся за твэлы, — сказал он Иджесу. — Надо освободить тут место.

Сармат озадаченно мигнул.

— Для чего? Ротор ещё не готов...

— Разгрузка, — Гедимин тяжело вздохнул, посмотрев на свои руки. — Реактор пора разгружать.

— Жёваный крот! — Иджес покачал головой. — Ещё и реактор... Слишком много работы для одного тебя.

Гедимин угрюмо кивнул.

— Три четверти этой работы делал Инженерный блок... — не договорив, он снова вздохнул. — Зато ротор успеет остыть.

15 сентября 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

"А где побудка?" — удивлённо подумал Гедимин, высунувшись из заэкранированных помещений в шесть утра. На базе было непривычно тихо. Сармат покосился на часы, потом — на календарь. "Пятнадцатое? Какой-то мартышечий праздник? Тогда понятно..."

В девять в секретный цех явился Иджес, и Гедимин, покосившись на него, шмыгнул носом — даже сквозь респиратор пробились пахучие испарения каких-то знакомых эфирных масел.

— Хочешь апельсин? — механик, пошарив по верстаку, положил на край сплющенный пустой контейнер, а сверху — ярко-оранжевый шар синтетического фрукта.

— Мартышечья еда? — Гедимин сглотнул, подавляя знакомые спазмы под ложечкой — желудок, не дожидаясь, пока в него поступит пища, уже готов был её извергнуть. "Вот же заклинило," — с досадой подумал сармат — запах фрукта не казался ему неприятным, и можно было бы попробовать, — но какой-то кусок мозга был резко против.

— Прислали, — кивнул Иджес, прикрывая апельсин защитным полем. — Не хочешь? Я потом съем. Только не сыпь на него уран.

Гедимин, кивнув, взялся за очередной стержень. В цеху их было много, но ещё больше осталось в реакторном отсеке, — разгрузить удалось едва ли полторы тонны из семи. "Я один делаю работу всего Инженерного блока," — думал сармат, подавляя досаду, — ему хотелось скорее покончить с разгрузкой и вернуться к восстановлению разрушенного реактора. "И справляюсь. Видел бы всё это Конар..."

Иджес, подавая ему стержни и принимая пустые оболочки, всё время хмыкал и усмехался, но Гедимин, погружённый в мысли о реакторе, едва его замечал. Минут через десять механик не выдержал.

— Маккензи уехал в совет, — сказал он, выдав особенно громкий смешок. — Взял с собой Айзека. У них там праздничный банкет. Много еды и питья для макак. И для Кенена — он же такое не пропустит!

Гедимин удивлённо мигнул.

— Зачем им два сармата на мартышечьем сборище?

Иджес пожал плечами.

— Кенен был очень доволен. Это хорошо для нас или плохо?

Теперь пожал плечами Гедимин.

— Всегда путался в местных традициях. Если доволен — наверное, хорошо. Для него.

...Разгрузка реактора шла медленнее, чем могла бы, но всё же довольно быстро. Через восемь часов Гедимин отправил Иджеса отдыхать и продолжил работу с Дагфари. Ансельм прийти не смог — он заменял на посту Фланна, в свою очередь, отправленного к щиту управления главным реактором базы.

— А пора бы им вернуться, — подумал вслух Гедимин, в очередной раз едва не ударив Дагфари по голове стержнем — он, стоя вполоборота к помощнику, периодически забывал, что там мелкий филк, а не рослый сармат. — Девятый час, как уехали. Маккензи ещё не всё выпил?

Дагфари ухмыльнулся.

— Эй, я тут, на метр ниже!.. Может, и вернулись. У Айзека сегодня выходной. Я бы лучше за пультом посидел, но меня не пустят.

— Зачем им вообще на банкете атомщик? — Гедимин в недоумении пожал плечами и повернулся к дробилке, стараясь не ударить поднятым концом стержня ни себя, ни филка. "И что Айзеку там делать? Я бы уже давно удрал..."

В десять вечера он отпустил уставшего Дагфари, отключил дробилку и, дождавшись, когда разделительный агрегат закончит работу, вышел из цеха. "Теперь — в информаторий," — думал он. "И поспать хоть пару часов."

..."Елизавета" вместе с экипажем покинула отвоёванную у Илэна-Карит планету Тай"ишу — на её защиту уже встал мианийский крейсер, а местные жители были снабжены антидотом и орбитальными ракетами. Гедимин вспоминал свой опыт общения с одним-единственным илэном, одобрительно хмыкал и жалел, что фотографий маловато. Особенно ему хотелось рассмотреть терраформинговые агрегаты илэнов — ошмётки одного из них попали в кадр, и сармат досадливо шипел, пытаясь мысленно собрать их в единое целое. Илэны собирались переделать атмосферу Тай"ишу, аккуратно добавив в неё хлора; сейчас мианийцы чистили её — и их установки тоже не попали на фото. "Везде секретность," — думал Гедимин, недовольно щурясь на размытые иллюстрации.

Поискав напоследок новости об охоте на Взрывника ("ядерный террорист" давно не напоминал о себе — может, и впрямь осел на каком-нибудь ледяном астероиде), сармат вышел из информатория. Голоса и шорохи на жилых палубах уже затихли, но капитанская рубка была приоткрыта, и изнутри доносились странные звуки — не то кряхтение, не то сдавленные стоны. Гедимин, щёлкнув пальцем по краю дверной створки, заглянул внутрь и встретился взглядом с Кененом.

Сармат, приспустив нижнюю часть комбинезона, сидел на странном сооружении, прислонённом к переборке, и сдавленно стонал, держась за живот и периодически стискивая зубы. Гедимин, изумлённо мигнув, двинулся к нему.

— Heta! — рявкнул на него Кенен, сердито сверкнув глазами. — Джед! Стучать не учили?!

— Ты что, ранен? — спросил Гедимин, растерянно глядя на него. Крови нигде не было, но запах по рубке распространялся странный и отдалённо знакомый. Кенен скрипнул зубами.

— Джед, закрой дверь, — процедил он. — И лучше — с той стороны! Впервые увидел выделительную систему?!

Гедимин изумлённо замигал, а потом шагнул за дверь и уже там, плотно прикрыв створку, рассмеялся в голос. "Мартышечья еда!" — он прижал ладонь к респиратору. "Видимо, сожрал пару цистерн. Естественно, выделительная система не справилась. Включилась резервная..."

— Совсем омартышился, — пробормотал он, качая головой. Из-за двери — створки опять сошлись неплотно — донеслось сердитое фырканье.

Гедимин направился к спальному отсеку, но, не пройдя и десяти шагов, остановился. "А ведь Айзек с ним был," — мелькнуло в голове. "И тоже ел. Он-то где?"

— Айзек, приём, — тихо сказал он, переключив коммутатор. — Ты живой?

В наушниках послышался сдавленный стон.

— Атомщик, не ищи меня, — еле слышно ответил Айзек. — Незачем тебе смотреть...Эш-ш!

— Может, позвать медика? — с тревогой спросил Гедимин. — Маккензи привык жрать всякую дрянь, а ты-то нормальный сармат...

Айзек еле слышно хихикнул.

— Уже не уверен, — пробормотал он. — Не надо, атомщик. Пока всё не выйдет, никакой медик не поможет. Не хотел бы я быть макакой...

Гедимин снова окликнул его через пару часов, когда после короткого отдыха возвращался в секретный цех. Айзек не ответил, и сармат свернул в другой коридор, чтобы пройти мимо его отсека. Судя по положению дверной створки, Айзек был внутри и не хотел, чтобы его тревожили. Гедимин прошёл мимо.

— Маккензи, приём, — прошептал он, подойдя к заэкранированному помещению. — Больше не води туда сарматов. Тебе всё равно, а Айзеку ещё работать.

В наушниках сердито зашипели, а затем Кенен отключил связь. Гедимин, сделав в памяти заметку "поговорить с ним утром", вошёл в шлюз. До утра ему предстояло работать в одиночку.

18 сентября 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Стоило Гедимину выйти из-под экранов, передатчик на запястье протяжно загудел. "Джед, зайди, есть дело," — прочитал он и сердито сощурился. "Опять Маккензи. Просил же не дёргать!"

— Думаешь, не успеем? — спросил, покосившись на его передатчик, Иджес. — Ещё три с половиной дня...

— И три ночи, — пробормотал Гедимин, встряхнув головой. "Сон придётся урезать. Ну, что там ещё?"

В капитанской рубке не было никого, кроме Кенена, — командир не собирал бригаду и сам был одет в "домашнее" — тоже никуда ехать не собирался. Повреждённых механизмов перед ним тоже не было, и системы рубки работали исправно. "Странно," — подумал Гедимин, настороженно щурясь. "Зачем тогда звал?"

— М-да, — сказал Кенен, осмотрев сармата с головы до ног. — Ну да ладно, все привыкли. Хотя я всё равно не понимаю... Ладно, сойдёт. Джед, ты сейчас выходишь и едешь в госпиталь. Один из местных байкеров обещал тебя подвезти. Сейчас он нарезает круги по кварталам, но минут через пять подъедет.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Что там? Авария? — он мысленно перебрал всё, что могло внезапно выйти из строя, и при этом требовало немедленного ремонта. "ЛИЭГ взорвался?!"

— Чинить ничего не надо, — качнул головой Кенен. — Вы с этим пареньком, Люнером, едете в гости к Уриэлю Хададу. Ему плеснуло на руки плазмой, прожгло до костей. Пит готовит его к пересадке трёх ногтевых фаланг. Выясни, что у него там бабахнуло, и подбодри его, как можешь.

Гедимин, ошалело мигая, смотрел на Кенена, — услышанное даже для него прозвучало до предела странно.

— Подбадривать... макаку? — медленно проговорил он. Кенен сердито фыркнул.

— Джед, тебя ждут. Если хочешь знать, об этом просил Чарли.

— Шериф? — Гедимин недоверчиво покачал головой. — Просил, чтобы я...

"Они там что, все мутировали?!" — так и рвалось на язык; сармат еле вспомнил, что люди эа-мутации не подвержены, и если и сходят с ума, то по другим причинам.

— Джед, ну не тупи! — Кенен с досадой хлопнул себя ладонью по бедру. — Этот парень обещает стать одним из лучших бойцов. А когда вы начинали общаться, Чарли думал высылать его на Землю. Из-за тебя Ури включил голову, и Фостер хочет, чтобы она не выключалась. Стой...

Он покосился на запищавший передатчик.

— Люнер у входа. Иди, иди, хватит на меня глазеть!

...Люнер был не один — едва Гедимин занял место на шатающемся неустойчивом флиппере, и тот рванул вперёд, из-за угла вылетели ещё два. На одном сидела самка с красными косичками, свисающими из-под шлема, на втором — невысокий самец, чей комбинезон был сплошь разрисован синскими иероглифами слегка непривычного вида.

— Хадад взорвал автономку! — выпалил Люнер, повернув голову к Гедимину. Тот сердито сощурился — "макака" в таком положении в принципе не могла следить за дорогой, а скорость была приличная.

— Не ври, — отозвалась самка; Гедимин еле слышал её голос из-за гудящего в наушниках ветра. — Только шесть сегментов, три из них — пустые. Но я ему всё равно не завидую. Это ж какой получится штраф?!

— Он — "коп", — отмахнулся Люнер, сворачивая в переулок. — Либо урежут, либо растянут. За десять лет выплатит!

"Шесть сегментов," — Гедимин прикинул про себя масштабы разрушений. "Сильно повезло. Если это была плазма..."

— Вы все — друзья Ури? — спросил он. Байкеры дружно хмыкнули.

— Прямо чтоб друзья — только я, — ответил самец в иероглифах. — Но у него тут много знакомых. Ури — хороший парень.

Патрульные вскинули руки в приветственном жесте, когда байкеры подъехали к посту и оставили флипперы у обочины. Гедимин настороженно сощурился, но его тоже пропустили беспрепятственно — только мазнули по лбу лучом считывателя.

— Восьмой больничный ярус, мистер Чицу, — сказала самка на входе, едва взглянув на пришельцев. — Спускайтесь в общий зал.

Уриэль вышел к ним в коридор, прикрыв за собой дверь. Гедимин остановился, пропустив вперёд всех байкеров, и смотрел на них, смущённо щурясь. Он не очень понимал, что должен делать.

— Механик Джед, — коротко усмехнулся Уриэль, посмотрев ему в глаза. — С испытаниями, как видишь, не срослось.

Он пошевелил забинтованными кистями. Что конкретно повреждено, Гедимин не видел, но в повязках руки Уриэля напоминали обкусанные клешни.

— Что у тебя взорвалось? — спросил Гедимин, и человек, внезапно смутившись, отвёл взгляд.

— Я лучше говорить не буду, — вздохнул он. — Но можешь поверить — ты бы до такого не скатился. А я... М-да. Придётся мне ещё пособирать штрафы. Лет пять-шесть...

Гедимин мигнул.

— Почему? — спросил он. — Тебя исключили?

По лицу человека прошла волна.

— Экзоскелет не приспособлен под... вот такое, — он помахал забинтованной рукой. — Большой и указательный... без них там делать нечего.

— Питер сделает пересадку, — сказал Гедимин. — Мне он... много чего пришил.

Уриэль поморщился.

— Да, тут лучшие врачи. Может, лет через пять я накоплю и на штраф, и на пересадку... Это ничего, — он усмехнулся. — Я проживу ещё долго. Жаль, плазмомёт уже не доделаю...

Люнер фыркнул.

— Плазмомёт! Ты всё-таки хотел взорвать ту автономку. Не трогай больше эти штуки, слышишь?

Уриэль покосился на него, что-то ответил, но Гедимин уже не слушал, погружённый в собственные мысли.

— Ты доделаешь плазмомёт, — сказал он и увидел, что все замолчали. Кажется, его реплика пришлась не к месту, но сармату было не до того.

— Меня не ждите, я уеду на такси, — сказал он Люнеру. Тот растерянно хмыкнул.

— Твой шеф с нас спросит!

— Скажешь — я у доктора Фокса, — отмахнулся Гедимин, сворачивая к лифтам. Самка в белом комбинезоне подняла на него испуганный взгляд.

— Где Питер Фокс?

...Гедимин внимательно смотрел на экран с цифрами, построчно записывая их в память. Питер ждал, глядя на него с непонятным смущением и — вроде бы — с опаской.

— Вот столько это стоит? — спросил Гедимин, ткнув пальцем в итоговую строку.

— Да, это стандарт. С реабилитацией и всем прочим, — кивнул Питер. — Жаль, что так вышло с этим парнишкой, но...

Он неопределённо шевельнул рукой.

— Он уже должен мне за указательный палец, — сказал он, покосившись на расчёты. — Ни одной своей фаланги там не было. Он, конечно, расплатится...

Гедимин кивнул.

— Дай мне эту роспись и все реквизиты. Посмотрим, что можно сделать.

19 сентября 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Ч-чего?! — глаза Кенена расширились так, что Гедимин даже испугался — он и не думал, что веки могут отодвинуться так далеко. — Как-кая платёжная система?!

— Местная, — ответил Гедимин, глядя ему в глаза. — Я бы сам разобрался, но ты уже всё знаешь — быстрее пойдёт. Вот тут реквизиты, а это... В какую дырку это совать?