Моё тёмное солнце

Как я тут оказалась? Почему? Где наша дочь? Я не могла свыкнуться с мыслью, что сейчас другое время, что меня не было, что все это было давно, еще в прошлой жизни, а сейчас у меня другая жизнь, обрывки которой приносят боль и страдания.

Такая судьба приготовлена нашим потомкам? Неужели этого мы хотели нашим детям? Почему я здесь? Ведь я знаю, что мертва, давно мертва. Зачем он возрождает то, что давно в прошлом?

Но я слаба... Стоит ему вновь оказаться рядом, приласкать, как я радуюсь этим мгновением, не желая думать о том, почему все так.

Он сидит напротив, словно знает, какие мысли бродят в моей голове, после чего просит спеть ему. И я не могу отказать, так давно желая открыть собственное сердце. Душа отзывается и вырывается тихим плачем:

В моих глазах застыли огонь и ужас,

Я видела то, что другим не пережить...

Когда он забирал родные души,

Я продолжала рабою его быть.

Теперь стою на выжженных руинах —

Они сумели все дотла изжечь,

В моих руках остался только меч.

Отныне цель одна, одна вершина.

И больше нет в моем доме счастья,

Я не услышу смех сестры,

Я не увижу в этом крае мира,

Пока в нем спокойно правишь ты!

Боль пронизывает сердце. Я вижу, как меняется взгляд Темного бога, вижу, что и ему больно. Но остановиться не могу, эти слова... они вырываются сами, соединяясь в тихий плач души. Души нашего потомка, моей души, над которой так жестоко пошутили боги, переродив в будущей крови. Какая жизнь настоящая? Та, что была много лет назад или сейчас? Жизнь, пропитанная болью и кровью маленькой девочки, что никогда бы не хотела рождаться потомком Темного бога, или моя?

— Когда ты уходил, то обещал, — тихо напомнила я, — что защитишь нас и нашего ребенка, защитишь будущее, но посмотри, что ты сделал! Со мной сделал! С нами...

В глазах Рана отразилось самое настоящее пламя Бездны, после чего он резко встал, чтобы исчезнуть. Не было слов, не было извинений или споров, и я знала, куда он исчез, знала, что он делает, когда ему больно, но как же сложно принять это его решение. Пусть даже мы с ней одно целое, жизни наши были разными, и я не хотела такого для своего потомка, что так отчаянно боролся все это время, чтобы в итоге сдаться, сдаться из-за того, кого я так любила.

— Не исчезай, Кори, слышишь, ты ведь правда сильная?

На краю сознания мелькнул образ маленькой деревни и девчонки, что с друзьями договаривается лезть в дом господина.

Я улыбнулась, чувствуя странное щемящее тепло. Она здесь, все еще помнит, но как же тяжело не дать нам слиться. Я понимала, чего добивается Рангор, как и понимала, что люблю его, только не готова быть рядом с ним ценой другой жизни. Как же он не может понять, что крадет ее судьбу! Зачем вернул воспоминания? Правда ли я смогу ему помочь?

Посмотрела на свое отражение в зеркальной стене Черного зала.

— Давай поможем ему, и обещаю, я уйду, поверь, мне не хочется замещать твою память своими воспоминаниями. Боги жестоки, они играют душами, но иногда именно мы способны их остановить. Да, Кори, — ответила на собственный внутренний вопрос, — я люблю его до сих пор, и он любит, любит так, как умеет, но есть поступки, на которые нельзя закрыть глаза. Я умерла более трехсот лет назад и меня больше нет, но есть ты, твоя жизнь, какой бы злой и жестокой она ни была, ты имеешь право на счастье, ведь и у тебя есть тот, кто любит.

Любит...

Почему-то такое простое слово отозвалась болью в исчезнувшем сознании. Казалось, она видит все, что происходит, но не может ответить или повлиять на что-то. Будто бы спит, а все происходящее видится со стороны. Вот только последние слова, сказанные ее же устами, никак не хотят исчезать. Любит? Она даже не знает, что с тем, кто вроде как любит. И любит ли она? Теперь она в этом сомневалась, понимая, что люби, не решилась бы все бросить, не решилась бы на этот отчаянный шаг. Ведь та сама пресловутая любовь не остановила, не дала жажды к жизни.

'Так что же тогда любовь?'

— То, что испытываем, когда смотрим на Рана. Я чувствую, что и у тебя есть такой человек... был.

'Был... это верное слово. Перед глазами помимо воли возникает ночь последней встречи с ним. Сколько раз после я видела её? Сколько раз вспоминала? А сколько молилась, чтобы он был жив, чтобы Расго сдержал слово. Можно ли верить сну?'

— Можно, — отвечают мои губы. — Это не просто сны, это дар, данный нам много столетий назад...

В замершем вязком воздухе, пропитанном тяжелым дурманящим голову ароматом летних цветов, тонули окружающие меня звуки. Природа будто бы замерла в лучах полуденного солнца. Густая тень леса тянула к себе своей прохладой и загадочностью, а сумрак дубовой рощи привлекал невольных посетителей дневной поляны, маня скрыться от солнца. Однако я не спешила принять ласковые объятия природы, упрямо продолжая собирать сон-траву, что так была необходима для лекарского сбора на зиму, за которым часто обращались жители соседней деревушки. Трава, что в полдень тянется к солнечным лучам, наиболее наполнена целебными свойствами.

Неожиданно смокло пение птиц, опустилась плотная звенящая тишина, вынуждая меня помимо воли напрячься. Я знала это миг, знала, что значит такая тишина, когда, кажется, весь мир замирает в ожидании чего-то. Бабушка всегда говорила, что это часы духов, коль почувствуешь, беги. Но я почему-то не спешила убегать, желая увидеть лесного гостя. Знала, что в это время они не опасны, как знала и то, что к смертным почти никогда не приходят.

Тогда кто это?

— Именно тот, кого лучше смертным избегать...

Передо мной возник низкорослый рыжий мальчишка в портянках и простой рубашке. Казалось, это просто сбежавший парень из соседнего села, но яркие медные глаза и тонкая диадема из ветвистой бузины с молодыми листочками выдавала в нем кого-то иного. Это чувствовалось во всем: в его плавных, слишком мягких для человека движениях, теплой ауре и взгляде, что никак не мог принадлежать подростку, как бы ни обманывали меня мои глаза.

— Но почему вы здесь? — с почтением спросила я. — Вы ведь никогда не приходите к смертным.

Я не сомневалась, что передо мной дух леса, но причин его появления понять не могла. Ведь во мне нет магических сил, чем я могла заинтересовать богов? Или... Догадка холодной стрелой пронзила сердце. Ран!

— Вижу, догадалась! — улыбнулся он. — Да, ты смертная, но в тебе теперь течет и другая кровь, кровь нашей хозяйки...

По спине прошла дрожь, а в памяти помимо воли всплыли слова Рана. Но ведь он говорил, что ни брат, ни сестра не найдут его, и... неужели я была права? Ран тот, кто я думаю?!

Внутри все сжалось. Я подозревала, что он не человек, какие только догадки ни строила себе, но бог... Этого просто не могло быть! Вот только духи леса называют хозяйкой лишь ту, что дала им жизнь — Светлую богиню.

Нет! Нет, Ран не может быть им... не может быть братом богини! Смешно. Отрицание было глупым, ведь я давно чувствовала, кто он.

— Знала, — наконец подтвердил дух, словно давая мне возможность осмыслить пришедшее на ум. — Ты и сейчас знаешь, чувствуешь ее силу. — Дух кинул быстрый взгляд в сторону моего уже немаленького живота, в котором частенько толкалась маленькая Клио. Не знаю, почему выбрала именно это имя, возможно, в честь бабушки с древним везорийским именем Клиоссса.

— Не бойся, — продолжил он, вновь улавливая мои настоящие чувства, а именно страх. — Наша богиня не скажет, наоборот, она кое-что передает тебе и благодарит за спасение брата.

Только я слишком хорошо помнила слова Рана, чтобы так легко поверить. Может, поэтому неосознанно сделала шаг назад, не задумываясь о том, что мне нечего противопоставить духу леса. И всё же я была готова бежать, не торопясь принимать дары от тех, кто, по словам возлюбленного, несет опасность мне и еще неродившейся дочери.

Но дух лишь рассмеялся мальчишеским звонким голосом, не делая попыток приблизиться. Лишь глаза его вдруг словно бы налились ярким ослепляющим светом, после чего я вдруг ощутила в груди странный жар.

— Не благодари! — весело сказал он. — Пользуйся им с умом.

— Чем?! — испуганно воскликнула я, пытаясь справиться с этим странным разрастающимся жаром.

— С тем, что получит твоя дочь и все потомки по женской линии, то, что будет вас вести, если вы научитесь правильно понимать увиденное. Более того, это убережет тебя и скроет от метких глаз Арона даже когда вы вернетесь.

— Мы сможем вернуться? Обратно? Переродиться?

Я мгновенно поняла, о чем говорит дух, вспоминая когда-то давно сказанные бабушкой слова и любимые её легенды. Каким-то образом, но я не сомневалась, что речь именно об этом.

— Но ведь перерождение необходимо заслужить...

— Ты слишком необразованна! — неожиданно фыркнул мальчишка, складывая руки на груди и недовольно поджимая тонкие губы. — Но я здесь не для того, чтобы учить тебя. Просто запомни мои слова! Это была не последняя ваша встреча с Рангором, рано или поздно вы вновь встретитесь. Пусть он и оставил вас, но младший бог слишком норовист и упрям, чтобы так легко забыть о тебе. И когда этот час настанет, я прошу тебя... — голос мальчишки вдруг стал более глубоким, высоким и женским, а радужка сменила цвет, неожиданно заполняя белки глаз золотом. — Помоги ему, только ты сможешь растопить его сердце и вернуть нам того брата, что мы знали. Знаю, ты не отвернешься, даже спустя столетия, но будет момент, когда ты засомневаешься, прошу, не отрекайся, каким бы ни был сложным путь. Спаси его душу!

Глазами мальчика на меня смотрело древнее и мудрое создание, которому невозможно было сказать нет, но я бы никогда и не отвернулась от любимого, пусть он даже является самым страшным злом...

— Даже если на кону будет её жизнь? — богиня прекрасно услышала мои мысли, не сводя глаз с моего неродившегося дитя. — Ран может пойти на многое ради своих целей, ради того, что шепчет тьма...

Глава 5

Дни тянулись здесь бесконечно долго. Он словно погряз в плотном вакууме безысходности, не в силах выбраться. Так долго искать сюда путь, чтобы в итоге застрять навсегда. Глава великого клана Меча раздражительным взглядом окинул стены храма, успев изучить их за столь долгое время вдоль и поперек, как и этот остров, которого не было ни на одной карте. Только мог ли он знать, что ступая сюда, уже никогда не вернется? Портал с хлопком исчез, навечно закрывая путь назад.

Шесть лет, как он здесь постепенно сходит с ума. Шесть лет, как чужая сила убивает чересчур амбициозного мага, а тьма насмехается над алчностью самонадеянного парня, наконец отыскав то, что так давно хотела. Божественный меч. Тень, поглощающая души. Смертельное оружие, что унесло за собой тысячи жизней в руках Темного бога. Меч, охраняемый великим родом потомков Арона и скрытый на Безликом острове. Остров, о котором знал его клан и молчал, остров, о котором он сам узнал, лишь получив силу, ведь отец так и не раскрыл тайну наследия. Глупый! Расго отстраненно вспомнил родную кровь на своих руках. Только смерть главы дает право в их клане наследовать тайну божественного меча.

Однако он не чувствовал должного удовлетворения, уже и сам не зная, кто он или что. Будучи ещё в здравом рассудке, Даронн планировал забрать силу и у Далиона, чтобы не зависеть от них и самостоятельно открыть врата миров, а в итоге получил кольцо. Он сам не знал, почему не выбросил, почему носит то, что так отчаянно просил передать для Кори этот влюбленный в нее дурак. Не от того ли, что сам всегда испытывал к рыжей безроди чувства? Он ненавидел её и одновременно ею восхищался, но понимал, что вместе им не быть никогда. Они оба слишком своевольны, амбициозны и вряд ли бы прониклись идеями друг друга, следуя лишь собственным интересам.

Даронн посмотрел на тоненький золотой ободок на мизинце и криво улыбнулся. С самого начала все шло не так! Древние свитки хранителей знаний, что поведали ему, будто силу трех наместников можно объединить в одном, не предупредили о тьме. Она оказалась не подвластна чересчур самоуверенному магу. Волна холода и боли хлынула в алчное сердце, нашептывая странные и необъяснимые вещи. Однако лишь благодаря этому внутреннему голосу Расго удалось вовремя бежать из императорского дворца. Только без третьей силы ему не было смысла отправляться на архипелаг. И тогда тьма убедила мага, что лишь с древним мечом, охраняемым его кланом, он сможет получить нужную силу. И Даронн почему-то верил своему невидимому, но такому убедительному собеседнику, отправляясь к отцу. Только вот о ловушке глава рода умолчал, одарив наследника предсмертным подарком в виде вечного заключения. Умирая от руки собственного сына, он передал ему тайну меча, как того требовали традиции, но навеки запер, не раскрыв всей правды. Не знал Даронн, что ни один смертный, взявший в руки меч Темного бога, никогда не сможет покинуть Безликий остров. Клан лишь хранил тайну месторасположения опасного артефакта, но никогда не пытался овладеть им, передавая из поколения в поколение легенду их давнего предка, что когда-то принял волю богов, стерев с лица земли это место.

Теперь Даронн Расго повторял судьбу этого предка, будучи запертым на Безликом острове. И как тогда, много сотен лет назад, с ним тоже была тьма. Только в этот раз она питалась силой, постепенно разрастаясь, в то время как Даронн, наоборот, иссыхал, теряя не только разум, но и тело.

Но даже теперь он не оставил своей идеи открыть портал, погрузившись в сокрытые на острове знания. Научившись со временем блуждать снами, Даронн пытался заманить сюда Кори и Далиона, чтобы закончить начатое. И рано или поздно ему это удастся! Как тьме удастся полностью завладеть телом ненасытного мага, чтобы позволить Темному богу ступить на землю. Пусть не так, как изначально Рангор планировал, но своим поступком этот мальчишка дал ему шанс.

* * *

Во мгле не существовало лета. Не было тепла. Казалось, в Зарот-та-Фиэст царствует вечная зима. Или, может, дело во времени, которое идет здесь совсем иначе — тягуче и медленно. Даже падающие с неба снежинки, прежде чем опуститься на крыши домов, словно бы на мгновение замирают в воздухе.

Снег везде. На черных крышах зигзаобразных домов, на козырьках, флюгерах и барельефах. Белое на черном. Как тот странный зал в черно-белую шашечку. В провалах темных окон сияют разрисованные морозом стекла, а я стою в одном тонком платье и мне совершенно не холодно. И даже уходить не хочется. На круглом балконе мрачного замка мне хорошо и спокойно. И впервые за свою недолгую жизнь я не ненавижу зиму, равнодушно наблюдая за танцем снежинок. Ведь она не виновата в том, что именно ей приходилось быть свидетелем моих несчастий.

Не было и солнца. В чертогах Темного бога господствовала неизбежная ночь. Казалось, город заснул в зимней тишине, но это было не так. В нем бурлила жизнь. Хотя какая жизнь, когда вокруг ни одного живого? Разве что демоны, но они в редких случаях спускались сюда с дальних гор. Они не любили жителей Зарот-та-Фиэст, перемещаясь непосредственно во дворец Владыки. Демоны предпочитали яркие и горящие души, а в городе тишины были лишь пропащие. Я не только это узнала от Рангора, порою он рассказывал удивительные вещи, а временами наши беседы были похожи на разговор двух умалишенных. С ним я будто постепенно сходила с ума. Лишь оставаясь наедине, могла привести мысли в порядок. И даже тогда все равно думала о нем, в глубине души желая вновь увидеть. Почему-то здесь забывались все те цели и мысли, что были раньше, однако о своей просьбе богу я не забывала, постоянно повторяя, чтобы она не ускользнула от меня, как всё остальное.