Книга 2. Тайны наследников Северного Графства

— А ты, я смотрю, времени зря не теряла, — Арланд одобрительно поджал губы. — Я-то думал, Дейк тебя за красивые глаза рядом держит, а ты, оказывается, еще и в делах помогаешь... Тоже что ли себе ведьму в помощницы завести, когда выпущусь из ордена?

— Собеседование в ближайшей пыточной устроишь? — усмехнулась я.

— Вредная ты, — вздохнул инквизитор, наконец, садясь на лавке и потягиваясь. Черный костюм повторял все его движения, как вторая кожа. Казалось, в нем Арланд чувствует себя так же уютно, как в домашней пижамке. Кожаной пижамке с металлическими деталями килограммов на шесть.

— А к ведунье тебе со мной идти нельзя, — заметила я. — Ты же инквизитор: они при тебе могут и мертвыми прикинуться!

— И то верно, — кивнул Арланд. — Что ж, хотя человек такое проклятье не наведет, проверить будет не лишним. Иди к своей ведьме, а у меня работенка все равно гораздо приятнее, — он мечтательно улыбнулся. — Пойду на рыбалку, посижу у речки, вдали от всех, красота...

Так и не найдя ни одной приличной рубашки, я решила, что сегодня похожу в старом, а вечером устрою большую стирку. Повесив на пояс черепок домового, кинжал, перекинув через плечо небольшую сумку со всем самым необходимом, надев плащ и натянув шляпу, я вышла на улицу, где меня уже ждал Нольг.

В руках у него была большая и наверняка тяжелая корзина, накрытая белым полотенцем.

— Пошли, — буркнул он и направился к воротам.

По деревне мы шли молча. Неразговорчивый Нольг все время смотрел вперед и, кажется, даже не моргал. Те немногие селяне, которые не были заняты делами, повылазили из домов, чтобы посмотреть на нас. За спиной то и дело раздавались неприятные перешептывания.

Нольг не обращал на это никакого внимания, а мне стало как-то не по себе: вспомнились события в Верегее. Но тут, думаю, меня в обиду не даст Нольг, да и Арланд пока не так далеко... Нет, уж лучше не думать о плохом, а занять себя другими мыслями, по делу.

Вот интересно, для этого рыжебородого гиганта такой интерес общества привычен или он просто по жизни невозмутим, как сам пень? Судя по словам Эргеи, их семья тут самый главный объект для сплетен. Хотя это не так удивительно. Дом у них стоит отдельно от прочих, да и по добротности выделяется из толпы черных избушек. Одеты его хозяева почти как горожане, в той таверне я бы не взялась сказать сразу, откуда они. Табун лошадей в тридцать восемь голов, конюшня, пастбище, и все у одной семьи. Действительно, тут есть чему завидовать.

Интересно, как это они приобрели такое богатство? Семейное дело, передавшееся по наследству одному из супругов? Надо будет узнать. Конечно, вряд ли это важно, но мне любопытно... может, тоже конями заняться? Прибыльное, видно, дело!

— Нольг-Нольг, а куда ты идешь? — вдруг подбежала к нам какая-то девочка лет пяти.

— Навестить старушку Агапу в лесу, — улыбнулся медведь, садясь на корточки перед девчушкой. — А ты куда бежишь? От мамки зачем ушла?

— Она меня стирать заставляет, — сморщила курносый носик девочка. Я умиленно улыбнулась, глядя на это деревенское чудо в платочке и с русыми косичками.

— Надо матери помогать, — назидательно сказал ей Нольг. — Иди к ней и не убегай больше, а я вернусь и сделаю тебе деревянную лошадку.

— С гривой? — загорелись серо-зеленые глаза.

— С гривой и хвостом, — очень серьезно кивнул Нольг. — Ну все, беги, а я пойду.

— Ага! — кивнула девочка, потом развернулась и весело поскакала куда-то. Нольг встал с земли и посмотрел на меня.

— Инга, — объяснил он.

— Тебя и дети любят?

— Любят. И я их люблю. Чего их не любить? Они хорошие, веселые, у них перед глазами и мир другой, — сказал Нольг, продолжив путь. — А ты, ведьма? Ты думаешь, что дети — это бестолковые животные, не умеющие мыслить по-человечески?

— С чего ты взял? — удивилась я. Похоже, ведьм в этом мире не любят даже буддисты. — Не могу сказать, что я в большом восторге от детей, но и неприязни не испытываю. Дети и дети, мне они и не попадались толком.

— Ведьма.

— Да что ты все "ведьма" да "ведьма"!? — возмущаюсь. — Я вполне себе человек, между прочим! Просто у меня больше прав и возможностей, вот и все. Я не виновата, что родилась лучше, чем вы. И не надо делать из меня кровожадную заразу, которой я не являюсь!

— Вы, ведьмы, на людей даже не похоже, — заметил Нольг. — Одеваетесь, как мужчины, говорите, как мужчины. В вас ни нежности, ни мягкости женской нет. Вы не пойми кто, на вид вроде и обычные девушки, а как внутрь заглянешь, так упадешь, сколько там темноты.

— Ты же меня совсем не знаешь! — я попыталась оправдаться, но вышло вяло. Что-то душе подсказывало, что Нольг прав: никогда я не буду счастлива одной только женской долей хранительницы очага. — Откуда такое предвзятое отношение к ведьмам? Много ты их вообще видел?

— Достаточно для того, чтобы знать вас и судить. У вас у всех одинаковые души, очень малым вы друг от друга отличаетесь. Я еще не встречал живых женщин, не готовых любить. Это плохо и против самой вашей природы. Но все ведьмы ни к кому, кроме себя, никаких особых чувств не имеют.

— Много ты знаешь о моей природе, деревенщина...

— Ну ладно, любишь ли ты кого-нибудь? Хоть бы и мужчину? — охотно пошел на попятную Нольг.

— Может, пока достойных не встречала, — пожимаю плечами.

— Сердце у тебя, может, и честное, но холодное. Сама ты это знаешь, вот и злишься, — объяснил он. — Жалко мне тебя. Тяжело это, с холодным сердцем.

— Но...

Завязался разговор о том, кто такие ведьмы. К моему большому удивлению, Нольг привел мне столько примеров ведьм, что я невольно про себя предположила, что он состоит в каком-нибудь кружке по встрече с ними. Но, как выяснилось, просто он с отцом и братом часто ездит в город, а там этих ведьмовских лавок очень много, они часто туда заходят за лекарствами и травами для животных, вот оттуда и пошли знакомства, на основании которых Нольг сделал такие выводы.

В нашем разговоре я пыталась хоть как-нибудь отстоять честь своих сестер, но то, что Нольг приводил в качестве примеров в основном неоспоримые факты, здорово осложняло дело.

За этой увлекательной беседой мы дошли по тропинке до леса, а там, пробираясь через кусты, за час или чуть меньше добрались до дома старухи, обсуждая и сравнивая по пути жизнь ведьмы и жизнь коневодов. Нольг оказался на удивление добротным собеседником, умным и рассудительным человеком, чего от жителя деревни я никак не ожидала. Почему-то они все здесь казались мне чуть ли не умственно отсталыми. Возможно, это мнение во мне укрепила зарождавшаяся на почве магических возможностей мания величия... так-то подумать, я в самом деле далеко не лапочка.

Домик этой старушки Агапы был похож скорее на землянку, чем на избу. Очень маленький, совсем без окон, а дверь оказалась такой низкой, что сложно было представить того, кто сможет пройти через нее, не наклоняясь.

Судя по состоянию бревен и крыши, заросшей густой травой, домик построили очень, очень давно.

Нольг постучался в дверь и громко спросил, есть ли кто дома.

Изнутри землянки послышалось шуршание, потом постукивания и тихие переговоры. Спустя минуту дверь отворилась и нам показалась девушка в невзрачном коричневом платье, которое носили уже не одно поколение, и с шалью на плечах.

— Нольг! — улыбнулась она. — Заходи! А кто это с тобой?

— Ведьма, — невозмутимо ответил он, складываясь пополам и с даже так с трудом проходя через дверь.

Спустившись по ступенькам, ведущим вниз на целых два метра, я оказалась в самой настоящей землянке. Удивительно, но внутри было просторнее, чем мне думалось сверху.

В "прихожей" были расставлены нужные по хозяйству вещи, на стене на оленьих рогах висела одежда, а на специальной скамеечке ютился набор разноразмерных лаптей, старых башмаков и даже одна пара почти целых сапог нашлась. Из своеобразной прихожей проход вел в большую кухню, она же была и гостиной. Ход внутрь прикрывали две двери, потому я и не увидела толком, что там.

За столом, закопавшись среди пучков сушеных трав, грибов и прочей растительности, сидела старушка. Увидев Нольга, она улыбнулась.

— Здравствуй-здравствуй, Нольг! А кто это с тобой?

— Ведьма Бэйр. Она хочет поговорить с тобой и с Ежевикой.

— Бэйр!? — испугалась девушка по имени Ежевика. Боги, мои портреты уже что, и в лесах развешивают!? Или, может, к этой знахарке приходили ланки Адольфа в поисках ведьмы с рыцарем!?

— Что тебе здесь надо? — нахмурилась старушка, вставая из-за стола.

— Поговорить и только, — я подняла руки, в знак мирных намерений. — На самом деле мне нужна только... гхм... Ежевика.

— Нольг? — испуганно поглядела на Добрыню Никитича девица. — Зачем ты ее сюда привел?

— Я вам принес сметаны и молока. Хлеба, уж извините нас, не получилось у матери к сроку испечь, — невозмутимо, как и всегда, сказал он, подходя к столу и выкладывая на него гостинцы. Старушка поспешила расчистить место для подарков.

— Спасибо, век тебе счастья, — улыбнулась ведунья. — Но откуда же у тебя с этой прохвосткой знакомства? — она недобро зыркнула в мою сторону.

— У меня брат заболел сильно, мы уж думали, не вылечить. Отец с матерью сколько не лечили, сколько по лекарям не ходили, ничего не помогало. А вот вчера уехали в город, за священником, остановились на постоялом дворе и там встретили инквизитора, а с ним Бэйр. Инквизитор согласился помочь, ну они и вернулись с ним и с ведьмой. Храмовник что-то наколдовал и Хога тут же выздоровел, с кровати встал, есть начал, — на лице Нольга появилась улыбка. — Теперь Бэйр зачем-то захотела с Ежевикой поговорить. Я перечить ей не могу, вот и привел ее к вам. У нее добрые помыслы, ее нечего бояться. Головой ручаюсь.

— Как это, Хога заболел!? А что же мы не знали? Что же вы нам не сказали? Мы бы вылечили! — разволновалась старушка.

— Мои родители ведунам не верят, вы же знаете, — развел руками богатырь. — Они ни во что не верят! Я бы к вам первым пришел, да не я в семье голова.

— А инквизиторам они верят, значит! — возмутилась Ежевика.

— Инквизиторы они все умеют одинаково, их всему по науке учили, а у ведунов и силы, и знания от души идут, — возразил Нольг. — Это разные занятия, кто-то больше верит одним, а кто-то другим.

— Но с Хогой ведь все в порядке сейчас? — настороженно посмотрела на меня девица.

— Не знаю, — честно ответила я. Не похожа она на злобную ведьму, все-таки. Даже Миша из Верегеи, и ты больше была похожа. — Ну так... поговорить где можно? Без лишних ушей.

— Тут лишних ушей нет, — заметила старушка.

— Мне нужно поговорить с ней наедине, я настаиваю.

— Идите тогда на улицу, а я пока тут с Нольгом посижу, напою его чем-нибудь, — нехотя разрешила старуха. — И корзиночку, Ежевика, возьми, пойдите на полянку с малиной, наберите ягод. Поговорите заодно.

— Хорошо.

Мы с Ежевикой выбрались из землянки на улицу. Было видно, что девушка сильно нервничает и, кажется, боится меня.

— Зачем тебе со мной говорить? — спросила она, когда мы оказались на улице и отошли подальше от дома в лес.

— Ты приходила к матери Нольга? — решаю сразу в лоб.

— А это тебе зачем? — насторожилась девушка.

— Так ходила?

— Ну да... — неуверенно ответила она, потеребив подол платья.

— И просила, чтобы он тебя в жены взял?

— Что? — удивилась она, широко раскрыв и без того большие глаза. Но потом тут же нахмурилась. — Это тебя на касается!

— Отвечай на вопросы и не спорь, а не то хуже будет, — я сделала суровую мину. Девица посмотрела на меня и почему-то поверила.

— Ну, просила, — тихо призналась она.

— Отлично, — пробормотала я, разглядывая Ежевику и пытаясь понять, насколько она "злая, холодная и колючая".

Мы уже дошли до поляны, усеянной кустами дикой малины, и стали собирать ягоды. Ежевика себе в корзинку, а я себе в рот.

Девушка была не то чтобы красивая, но необычная. Очень светлая кожа, голубые глаза и роскошные кудри черного цвета с отливом в лиловый, которые она, в отличии от деревенских, не убирала ни в косы, ни под платок. От этого цвета и имя у нее небось — Ежевика. К глазам я присмотрелась внимательнее, чем-то они у нее отличались. То ли взгляд какой-то особенный, то ли цвет радужки... Я так и не смогла ничего понять, только смутила девушку своим пристальным взглядом.

— И что тебе Эргея сказала? — спросила я, решив продолжить допрос. И все-таки не тянет она на невинную овечку.

— Она сказала, что, сын у нее хороший и ладный, и невесту она ему под стать найдет. С приданым богатым, красивую, хозяйственную и послушную...

— А ты что?

— А я что? — она тяжело вздохнула, как будто готова была вот-вот расплакаться. — Я сирота, без роду и племени, с кореньев на кашу перебиваюсь, в лесу живу, как животное дикое, одеваюсь в обноски, которые люди даже на половые тряпки пустить не хотят!... Не пара я ему.

— Какая драма, — хмыкнула я.

— Но вот как не хотеть за такого, как Нольг? — вздохнула она, быстро утерев набежавшие на глаза слезы. — Но не пара мы.

— Значит, ты на Эргею обиделась, когда она тебе об этом сказала?

— Обиделась.

— И что ты сделала тогда?

— Разозлилась.

— А что ты сделала, когда разозлилась?

— Ушла, хлопнув дверью... — созналась девушка.

— И все?

— Ну... я очень сильно разозлилась... — она непонимающе похлопала глазами.

— И прокляла их семью. Так?

— Нет! Что ты!? Как я могу!? Это же семья Нольга! — пораженно закричала Ежевика, выпрямившись от негодования. — Я просто разозлилась на нее, на гордячку бессовестную, которая только богатых за людей считает, и подумала, что "да пропади оно пропадом меня, твое бесценное богатство!"...

— Это и называется "проклятие", — заметила я тоном аля Шерлок Холмс. Элементарно, Ватсон! Боги, как все банально в этом мире! Я так и знала, что та девица будет во всем виновата.

— Но я же не хотела им ничего плохого! — взмолилась она и все-таки залилась слезами.

— Хотела не хотела, а самым дорогим для Эргеи оказались вовсе не деньги и хозяйство, а ее семья, младший сын, — объяснила я. — Ты же ведунья, так?

— Нет... не совсем, — девушка задрожала, пытаясь унять слезы.

— То есть как, "не совсем"?

— Это секрет.

— Ладно, черт с твоим секретом, — меня уже корежить начинает от одного этого слова, лучше уж не лезть! Арланда хватает по самое горло. — Но дело в том, что твои чувства перевоплотились в проклятие. У ведьм это почти неизбежно, когда они испытывают сильные эмоции. Потому в будущем будь осторожнее и ко всему в этом мире относись с иронией и львиной долей сарказма... Как я. Или делай, как Нольг: просто не обращай внимания на все плохое.

— А ты тоже так проклинала, не зная? — поинтересовалась Ежевика.

— Почти не зная, — вздохнула я. Что сталось с тем парнем из Верегеи, интересно? Хотя нет, не интересно.

— А расскажи, как это было... я еще никогда настоящих ведьм не видела.

— Не уходи от темы! Итак, ты знаешь, как снять последствие твоей вспышки гнева?