| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сменивший 83 бригаду полк 395 дивизии был сбит с вершины и удерживался ниже по склону, когда в 300 метрах от вершины, когда меньше, даже в 100 метрах. И дивизия держалась из последних сил.
Начальство усилило бригаду аж двумя противотанковыми артполками, дивизионом еще одного артполка и гвардейскими минометами. Если что-то забыл из средств усиления— пусть меня великодушно простят. Все это как бы значительное, но вот ИПТАПЫ-это не очень здорово в горах.
45мм пушку по склонам уже потаскать можно, хотя с нашими сильно поредевшие батальонами дело обстояло так, что если кинуть людей на перетаскивание орудий, то атаковать некому будет.
76мм пушки уже по горам не выйдет браво передвигать, а исключительно по дороге, и работать они смогут только прямой наводкой, то есть, чтобы найти им подходящую ОП -еще и постараться надо. А с закрытых позиций ИПТАПовцев обычно стрелять не учили. Если есть довоенной выучки взводный или комбат, обученный и стрелявший так, то еще можно. РС в горах-это средство более морального воздействия.
Но девятого с утра наступления не было, вели разведку на основании полученного дополнительного распоряжения,
а к 15.00 в штабе бригады получили боевую задачу. Приказано быть готовым к наступлению в 6.00 10 ноября, но о начале атаки будет сообщено дополнительно.
Наш батальон составил резерв бригады, а наступали 14 и 142 батальоны.
11 числа началось наступление, и наступающие выдвинулись — 142 батальон до рубежа в 1 км северо-восточнее той самой высоты 326.4, а 14 частью сил вышел к ее южным скатам.
По нам активно работала немецкая авиация, от которой мы уже малость отвыкли.
Но потерь было пока не так много — 7 убитых и 18 раненых. Но в нашем батальоне, хоть и находящемся в резерве, было ранено два комвзвода. Бомбы-то падают не только на передовой, но и в тылу.
На 12 число задачи были следующие:
142 батальон атакует высоту 326. 4 с юга и северо-востока
14 батальону -атаковать эту высоту с севера и одной ротой не допустить подхода резервов противника и подвоза им боеприпасов.
И наша очередь пришла-мы к 15.00 должны были выдвинуться в район юго-западных скатов высоты 415.0, установить связь с 68 морской стрелковой бригадой и быть готовым для удара во фланг отступающему противнику.
Во второй половине дня 14 батальон захватил высоту 326.4, и еще одну безымянную высоту, 142 батальон тоже успешно продвигался. Нас пока в бой не вводили.
В результате боев 11, 12 и 13 числа взяты большие трофеи— 5 минометов и 18 пулеметов, около 70 винтовок, две радиостанции, 8 телефонных аппаратов и 20 километров кабеля, а также много чего другого.
12 ноября издан приказ по 56 армии, в котором за образцовое выполнение воинского долга объявлена благодарность нашему комбригу Гордееву, начальнику политотдела Видову, начштаба Павловскому, командиру 14 батальона Хлябич и всему личному составу бригады.
Некоторую пикантность нашему успеху придавало то, что бригаде малость помогло люфтваффе.
Группа двухмоторных немецких истребителей запуталась в горном пейзаже и отработала не по нам, а по нужной для нас высоте, то бишь по своим. Пока гарнизон высоты пребывал в недоумении, за что их так, батальон Хлябича рванул в атаку и взял высоту с минимальными потерями.
Немного забегая вперед, стоит сказать, что этот успех укрепил славу бригады. Уже третий раз мы исправляли сложное положение, что образовалось, пока нас тут не было. Дополнительный импульс делу придавали сложные отношения между командованием армии и 395 стрелковой дивизией, что прежде оборонялась тут и эти высоты не удержала. Насколько кто и в чем был виноват-я сказать не готов, потом мне пришлось читать документы с беспощадной критикой дивизии. Например, за то, что дивизия хуже всех в армии относится к постройке оборонительных сооружений, и ее начинж только что врагом народа не назван. То, что дивизия костьми ложилась на этих высотах-это да, но и гору Качканова потеряла именно она, потом ее брала 83 бригада, горевшая там в лесных пожарах, потом вершину горы уже 395 дивизия снова утратила.
Затем были потеряны высоты 326.4 и 415.0. Тут уже вмешались мы и взяли их. А 395 дивизия очередной раз истекла кровью и вела бой к концу ноября, уже имея в батальонах зачатую по 20 активных штыков.
Кстати, местность больше помогала немцам, им со своей стороны проще было подбрасывать резервы к горе Качканова, а нам наступать по ее крутым скатам куда хуже.
14 числа был получен приказ сменить подразделения 83 бригады и прочно оборонять рубеж, не допуская прорыва противника в долину реки Псекупс.
Число трофеев увеличилось, к ним добавились 2 верховые лошади, 10 зенитных пулеметов. а число взятых минометов дошло до 7, к ранее указанным двум рациям присовокупились две неисправные, а взятых винтовок — 144. Практически это штатное вооружение одной пехотной роты и половины немецкой пулеметной роты, если мне не изменяет память. Ну, чуть меньше пистолетов, и это понятно, почему. Поскольку перед нами не свежие войска, а дошедшие сюда от Ростова, то можно считать, что здесь легло вдвое больше, чем одна пехотная рота. Теперь уже в трофеях полно немецких плащ-палаток и шинелей, а не румынских. Где бы только затрофеить персонального 'ешака', чтобы таскать все, что предоставило тебе ратное счастье?
Потери тоже были чувствительные— 30 убитых и 97 человек раненых.
При этом из-за проблем с транспортом (этот хребет, как я уже говорил, плохо доступен), то вот неходячих из этих 97 раненых таскали на руках больше десятка километров. Медики не справлялись, поэтому к делу подключались и мы. У меня уже опыт переноски комбрига во тьме имелся, так что и меня не миновала чаша сия. Берешь свой угол шинели (вот какая прелесть в трофеях) и тащишь, с горки на горку, вверх-вниз...Конечно, это не как через хребет с полковником в абсолютной тьме, но тоже чувствуется.
Наши болящие мышцы-это такое, поболят и пройдут, но эти километры оттягивают попадание на операционный стол. А, значит, возможность не стать инвалидом после ранения.
Чуть позже захвачены трофеями еще два ручных пулемета— просто их владельцы были убиты в неудобном месте и их сразу не отыскали.
За пятнадцатое число мы сменили два батальона 83 бригады, а наш батальон совершенствовал свою оборону, вгрызаясь в каменистый грунт.
Конечно, получалось не так, как бы вышло под Краснодаром, но не настолько плохо, как у 395 дивизии.
Семнадцатого числа 142 батальон провел разведку боем и спихнул передний край противника назад, захватив 3 пулемета и 3 миномета, ну и контрольного пленного.
Судя по взятым двум 81мм минометам, кто-то из батальона прорвался достаточно глубоко на немецкие позиции. Это чуть позже немцы прежние огневые средства передали из батальонов в роты, а в распоряжении командира батальона появились 120мм минометы. К этому их частично подтолкнули реалии второй половины войны. А сейчас начиналась только ее середина.
Или так захотелось немецкому офицеру их поставить, чтобы развить огонь в нужном направлении, а тут явились ребята Кузьмина и внезапно испортили малину?
Потери вроде бы не очень большие, трое убитых и 17 раненых.
Восемнадцатое число прошло в немецких контратаках и попытке немцев просочиться между 14 и 142 батальонами.
Для ликвидации этого прорыва сняли с позиций нашу третью роту и оправили на поиски врага. Вернулись они только назавтра, но никого там не нашли. Все дружно ругались, и я тоже, но в душе понимал, что раз надо, то и ходить и будем, потому что пропустишь удар— и повторится прорыв на Новороссийском хребте.
Здесь такое тоже было: по долине фланговым маневром немцы вышли к Фанагорийской.
Я еще расскажу, что может сделать небольшой отряд в такой местности без четкой линии фронта,
пройдя в неплотности обороны, и даже при этом на животе не ползая.
За два дня убито 16 человек, ранено 41, в том числе 2 лейтенанта погибло и 4 ранено.
20 число ознаменовалось сетью мелких уколов противника— небольшие группы проводили разведку боем по всей протяженности обороны двух наших батальонов, ища слабое место. В некоторых исторических романах пишут, что такова тактика фехтовальщика, и он, проводя много легких ударов, так прощупывает защиту противника: как тот успевает их парировать, нет ли у него неправильностей в защите и прочего.
Не знаю, фехтованию я учился только на штыках, а там тактика немного другая и вес оружия тоже.
Но пока немцы ничего не добились
За день убитых не было. Раненых только четыре. Тяжкая страда переноски раненого через горы и речки отменяется.
Должен сказать, что к этому времени наши наступательные возможности закончились. Некомплект был велик, артиллерийская поддержка, хотя и существовала, но не позволяла разнести оборону противника на выбранном участке, местность тоже путала карты, танков использовать нельзя. Чтобы наступать дальше, нужны были резервы, которых тут ни у нас, ни у противника не было.
Поэтому ситуация и зависла. Судьба Туапсинской операции решалась не тут, а восточнее, в районе Семашхо и Гойтх.
Бои там не прекращались, а приблизительно в это время был блокирован Семашхинский 'котел'— несколько горнострелковых полков противника оказались в неплотном окружении между горой Семашхо и меридионально текущей речкой Пшиш.
Эти полки ранее сбили нашу оборону по Пшишу, взяли гору Семашхо, но на этом их успехи закончились. С вершины их столкнули, а потом обходящие наши части снова вышли на реку Пшиш и закрепились там, в тылу у прорвавшихся.
А южнее реки, в довольно высоких горах до километра высотой, густо заросших лесом, в лабиринте ущелий и засела эта группировка. В мешанине речек, ущелий, каменных лабиринтов сплошного окружения установить не удавалось, а поэтому сквозь условное кольцо к немцам проходили вьючные обозы, оттого еда и патроны у окруженных имелись. Боевого духа они не утратили, работать в сложных условиях им не привыкать, приказа на отход не было. Вот немцы и медленно варились в этом котле, потому что в горах нет возможности быстро очистить эту местность.
Поэтому бои шли мелками группами, мы наступали, они оборонялись, потом контратаковали. Продвижение медленное, от елки до дуба, но продолжалось.
Бои с этим котлом длились около месяца. Возможно, я что-то путаю, но сам я под Семашхо не воевал, а потом документов о тех боях добрые люди посмотреть не давали. Надо сказать спасибо, что удалось глянуть на документы нашей 255 бригады.
А вот на документы 83 бригады— нет.
Пора честь знать и совесть иметь. К военным документам допуск был ограничен. А что я — ну да, ветеран флота, но не адмирал, мемории пишущий, к науке никаким боком. в том числе и к Институту Военной Истории. Спасибо, что нашелся одноклассник, имеющий немалый вес в Москве, и по его просьбе, что, возможно, проходила в несколько приемов, мне и кое-что показали. По своей любознательности я бы не отказался от ЖБД соседей или документов тыла бригады, ведь движение боеприпасов-это не только скучные цифры прихода и расхода, но и иллюстрация к тяжести боев, но. повторюсь, и на том спасибо, что дали.
Наше командование еще раз попытало счастье и отдало приказ о наступлении бригады в районе высоты 620,8. 142 батальон должен был, удерживая высоту 326.4, наступать юго-восточнее Киркорова, и выйти на юго-восточные скаты высоты 620,8. !4 батальон, тоже, удерживая прежний район обороны, наступать на юго-западные скаты той самой высоты.
В дальнейшем 142 батальон должен был овладеть вершиной высоты 620.8.
А мы, как всегда в последнее время, обеспечивали наступление двух других.
Снова обращу внимание на то, как командование бригады высоко оценивало 142 батальон и его командира Кузьмина, поручая ему самые ответственные задачи.
Но к этой высокой оценке прилагался и свой десерт: будучи на острие удара, можно и пострадать оттого, что очень хорошо продвигался вперед...
В общем, как писалось в одном романе о гражданской войне: 'Отважных убивают в спину'.
Мысль немного парадоксальная, но достаточно правдивая.
Начало атаки планировалось на шесть утра 24 ноября.
За день небольшое продвижение имелось, но указанная высота осталось у немцев. 'Противник прочно закрепился на безымянном хребте, оборона его насыщена большим количеством огневых средств, и он задерживает наше продвижение артиллерийско-минометным и ружейно-пулеметным огнем'. Классическая такая фраза, часто встречающаяся в боевых документах.
Убито четверо человек, ранено 26. Результат вполне ожидаемый: мы попытались 'залатать тришкин кафтан', изыскав дополнительные силы из тех скромных сил, что имелись. А изысканного не хватило.
25 го подразделения пытались наступать малыми группами, но продвижения не имели.
После чего получен приказ закрепиться на достигнутых позициях и совершенствовать оборону.
Все последующие записи в ЖБД аж до 15 декабря заполнены словами про боевые будни в обороне: противник активности не проявлял, вел редкий артиллерийско-минометный либо ружейно-пулеметный огонь, огнем приданных нам артиллеристов на хребте уничтожена одна или две огневых точки, ходила наша разведка, которая выявила подход чего-то, но сведения требуют проверки, один налет авиации противника...
Но есть несколько записей про действия истребительно-диверсионных отрядов бригады.
Это было нештатное подразделение для выхода в тыл противника и производства там разведки и диверсий. Кроме нас, в батальоне существовал штатный разведвзвод, который тоже ходил в тыл врага и при случае готов был там шороху наделать, хотя основной задачей была разведка. У ИДО— наоборот, основное— наведение шороху, а разведка попутно.
Такое практиковалось не только на Кавказе, но и в других местах, где условия позволяли пройти через неплотную или очаговую оборону противника. Насколько я слышал, последними по времени таким занимались в 38 армии в конце зимы-начале весны сорок четвертого. Мне рассказывал один наш садовод-любитель, тогда служивший сапером, что немцы в тот период наступали, поэтому образовался такой 'слоеный пирог'— здесь мы, здесь немцы, в этом селе левая улица наша, правая — не наша и т.п. Поэтому отряды саперов ходили через неплотный фронт на несколько километров вглубь и портили немецким танкистам завтрашнюю атаку.
Пока танкисты отсыпались перед боем, их танки в ночи закидывались бутылками 'КС', либо все было тише и коварнее -танкисты утром выезжали со двора, где квартировали, и внезапно напарывались на противотанковую мину. После чего шли не в атаку, а менять гусеницу и катки. Потом гусеницу натягивали, проезжали несколько метров и под ней же взрывалась следующая мина. Даже если у соседней хаты стояли другие танки, они, видя такую коллизию, разве сильно полезут вперед? Нет. Поэтому с атакой дело ладилось не очень.
Еще как-то в поезде на юг встретил человека, воевавшего партизаном в Карелии. Он и рассказал, что там партизанское движение работало иначе, нежели народ представляет.
Это в Брянском лесу отряд сидел на оккупированной территории, пока наши войска не освободят область или район, и из лесу ходил на операции.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
