Москва Атакует

Вадима перекосило. Бабища не понимала, что у солдат есть собственный дом, который они тоже хотят защищать. Она мыслила категориями единого государства, ещё не понимая, что таких категорий больше нет. Она вообще, похоже, думать не собиралась, а, может, и не умела, таким все были что-то должны: обязаны накормить, защитить, обеспечить. Слова тётки встречались одобрительным гулом стада, ему тоже были должны.

Токарь стиснул рукоять автомата, ему вдруг захотелось дать очередь по ораторше, так, чтобы её слоновью тушу на куски порвало, на плечо легла рука Ильи.

— Спокойно, Вадим. Не дергайся, я тебя понимаю, это скоро пройдет.

Токарь осторожно выпустил из легких воздух и разжал побелевшие пальцы. Хорошо, что Буратино рядом, ещё немного, и его гнев взял бы верх над рассудком. Вадим благодарно улыбнулся другу и откинулся на спинку сиденья, стало легче. У него вообще было туговато с друзьями. За последние несколько лет он стал затворником, и если бы не Димка, то вообще перестал бы обращать внимание на внешний мир. Всё, что нужно было получить, он получал не выходя из квартиры, работа выполнялась на компе, результаты отсылались по почте, заказы продуктов в ближайшем магазине делались по ICQ, тоже с лекарствами и прочими товарами. А друзей по ICQ не закажешь. Нет друзей, нет родни... В Москве есть двоюродная сестра, но жива ли? И вот случился апокалипсис, умер Димка, но Токарь смог взять себя в руки, у него появилась женщина и друг, надежный, как старый ТТ.

К машине подошел капитан Денисов, закурил, стал вслушиваться в разговоры. В городе остались только добровольцы под его командой, часть техники и ОМОН с СОБРом ушли во Владимир, забрав с собой Князя. Его подручных по-быстрому допросили и расстреляли без малейших угрызений совести.

— Город приказано оставить, — наконец сообщил он, — только что поступил приказ полковника Калюжного, людей эвакуировать, кто не хочет, пусть остаётся здесь, никого насильно тащить не будем.

Вадим кивнул сам себе, его порадовало, что во Владимире трезво оценивают обстановку.

— Единственный объект, который приказано удерживать — это вокзал, — бухнул в бочку меда целое ведро дегтя Денисов. — Первая смена наша, потом сюда пришлют отдельный караульный взвод. Майор надеется, что удастся набрать полсотни бойцов из жителей Петушков.

— Застолбить вокзал и железную дорогу — довольно грамотный ход, — заметил Илья, когда капитан ушел к трибуне, где дислоцировался временный совет города. — Думаю, пятьдесят человек найдутся, чтобы наладить охрану данного объекта. Если дать толкового офицера, то и двадцать человек отсюда хрен выбьешь.

— А пока они не найдутся, нам придётся торчать здесь, — уныло заметил Вадим.

Илья молча кивнул, соглашаясь, новость была не радостная.

На следующий день к вокзальной площади согнали несколько десятков грузовиков и столько же автобусов собранных по всему городу. Уезжали не все. Накануне, прямо после митинга, временная администрация провела перепись населения. Всего насчиталось две тысячи семьсот двадцать два человека. Решили уехать чуть больше двух тысяч, остальные переселялись поближе к вокзалу под защиту отряда добровольцев. Некоторые из остающихся мужчин записались в местный отряд самообороны, их вооружили трофеями, уцелевшими от банды Князя, и поставили на довольствие. Всего таких набралось одиннадцать человек, командовал старый майор, воевавший ещё в Афгане. Поскольку на вокзале делать им было нечего, Денисов, не долго думая, составил из пополнения три патрульные группы, в задачах значилось патрулирование города и отлов мародеров. Хотя последнее было фикцией. Мародеров никто не трогал. Да и как назовёшь мародёрами нищих и голодных? Люди просто заходили в пустые дома и брали то немногое, что было ценного. Все равно это добро уже не принадлежало никому, покойники вряд ли могли заявиться к капитану с жалобой.

Вадим стоял на площади и наблюдал за погрузкой людей в автобусы. О том, что все уедут одной ходкой, и речи быть не могло. Народ вез с собой скарб, что существенно уменьшало посадочные места. Но всё управиться собирались за сегодня. Первая колонна уходила в полдень, спешно разгружалась во Владимире и делала вторую ходку, забирая оставшихся.

Денисов ходил бешеный, за ним хвостом катилась та самая бабища-колобок, которой все были должны, она уже достала капитана своими требованиями, и тот с трудом сдерживался. Глядя на это, Вадим подумал, что Денисов разрывается между двумя желаниями: повесить её или расстрелять. Стоило Денисову остановиться, бабища снова начинала излагать свои требования, в этот момент лицо капитана белело, затем зеленело, теплые карие глаза наливались нездоровым огнем.

— Может несчастный случай? — предложил кто-то из бойцов, стоящих за спиной Вадима. — Разгоним легковушку и протараним толстуху, мол, машина управление потеряла.

— Отставить разговоры, — лениво сказал Токарев. — Машину покалечите, а этого нудного слона только разозлите.

Бойцы заржали. Всего в Петушках оставалось сорок человек при двух бэтээрах и двух БМД, для разъездов по городу оставили один "тигр".

— Вадим, — позвал Токарева капитан, — бери своё отделение и двигай на трассу, там сейчас со стороны Москвы заканчивают делать блокпост, принимай его, обживайся. Твоя задача — следить за порядком на подъездах к городу. Ночью стрельба была, мародёры атаковали три машины, те спрятались неподалеку в лесочке не хотели ночью в город соваться, думали, никто не увидит. Нашли, забрали всё ценное, покрошили пассажиров. Выжили двое мужчин, трусы, сбежали в самом начале боя. Бросили женщин, детей, и нескольких мужиков, кто бой принял. Мрази... Да Бог им судья. Короче, бери БМД и двигай туда. Ещё один пост будет на въезде со стороны Владимира. Вечером с колонной подвезут крупнокалиберные пулеметы и станковые гранатометы, так что, голым не останешься.

— И долго мне здесь куковать? — с тоской спросил Токарь.

— Пока во Владимире не сформируют постоянный караульный отряд, — ответил Денисов. — Городок этот полностью оставлять нельзя, стоит он удобно, если здесь засядет банда, мы заимеем большую проблему.

— Понял, сделаем, — отозвался Вадим и, махнув своим, повел их к БМД, которая уже урчала двигателем.

— Ну что, Токарь, ошибся? — устраиваясь на броне, спросил Буратино. — Город решили не оставлять?

— Его оставили. Два блокпоста и вокзал не в счет, против крупных сил мы не потянем, так что, присутствие в городе номинальное. И вообще, ты заметил, похоже Владимир живёт уже своей жизнью.

— Это ты к чему? — спросил Илья, перекрикивая урчащий двигатель.

— А к тому, что теперь Владимир сам по себе, Россия сама по себе. Я слышал Калюжный, договаривается с ковровчанами, хочет держать завод им. Дегтярева. Оружие и мотоциклы — это серьезная заявка на автономию.

Илья задумчиво сморщил лоб, почесать затылок мешала каска.

— Думаешь, область станет чем-то вроде княжества?

— Все к тому идёт, — отозвался Вадим. — Смотри сам: Калюжный и хмыри из администрации распоряжаются Владимиром, словно Москвы вообще не существует, о городе вспомнили, о людях. Раньше операция, которую мы здесь провернули, была бы ЧП российского масштаба. А что сейчас? Ничего! Москве дела нет до того, что в ста километрах от неё творится, они подтянули к себе войска, все, до чего достать смогли, а остальная страна пусть горит синим пламенем. Считай, ты сейчас стоишь у истоков нового образования: няжество, свободная область, анклав, полис... Называй, как хочешь, но теперь мы за это отвечаем. Мы, а не страна.

— Похоже, ты прав, — обдумав сказанное, согласился Илья. — Вот только чем это всё кончится? Думаешь, Москва смирится с потерей своего влияния?

Токарь отрицательно покачал головой.

— Как только она расхлебает свою порцию дерьма, которого там с избытком, она возьмётся за отщепенцев, и снова мы с тобой окажемся в окопах. Ладно, давай выдвигаться, ещё успеем пофилософствовать, пока будем сидеть на блокпосту.

Илья кивнул и полез на броню БМД.

Окрестности Тарановска. 15 июня 2015 г. Поисковый отряд "Ястреб"

— Два дня, Корн наверняка уже ушел отсюда, — привалившись спиной к дереву, высказал своё мнение Сычев.

Командир бросил на лейтенанта быстрый взгляд. Они были знакомы больше шести лет, прошли вместе не одну войну: кувыркались в руинах Грозного, пережили бомбардировки Белграда, обгорали под жарким африканским солнцем, скрипели песком иракских пустынь, и вот теперь они сидели в таежном лесу в нескольких километрах от Уральских гор.

— Я тоже думаю, что он ушёл, — отозвался Ренат. — В этих лесах можно полк спрятать, не то что одинокую "ниву" с двумя пассажирами. Я бы на его месте не стал ждать. За три дня мы прошли больше сотни километров и не нашли ни одного следа. Все, что мы знаем, так это то, что они съехали на просёлок...

— И долго мы ещё здесь торчать будем? — отгоняя уже напившегося кровью комара, спросил Сыч. Комар, раздувшийся от крови, лениво полетел прочь, словно маленький вертолёт.

— Сколько потребуется, столько и будем, — отозвался Ренат. — Ты же понимаешь, в чем дело? Ястреб повязан Тараном, иначе давно бы увёл отряд. Без вакцины большинство наших, у которых нет природного иммунитета, умрут. Я, например. Это у тебя иммунитет, а я скопычусь, как только выйдет срок первой вакцинации. Поэтому мы и дальше будем горбатиться на корпорацию.

— Противно, — произнёс Упырь, получивший прозвище за два здоровенных клыка. — Я солдат, а не надзиратель. Слышал про шахту?

Ренат кивнул. Рабочие на одной из шахт отказались работать за еду и устроили бессрочную забастовку, туда перебросили отряд эсбэшников, и вскоре шахта утонула в крови, убито больше пятидесяти рабочих.

— Не нас же заставляют, — неуверенно заметил Сыч.

— Не нас, — согласился Упырь. — А все равно чувствую себя как в дерьме.

— Ты так говоришь, будто никогда не участвовал в карательных экспедициях против африканских деревень и пуштунов в Афгане, — резонно заметил Ренат.

— Участвовал, было дело, — легко согласился Упырь, — вот только там они воевали на другой стороне, были не русскими, а неграми, арабами и прочими. А здесь свои, не могу, с души воротит.

— Корпорация стёрла границы, теперь вообще непонятно, где свои, а где чужие, — заметил сидящий рядом с Сычем боец. Его знали плохо, он был из европейского филиала, отзывался на Макса, по-русски говорил через пень-колоду, но понять можно.

— Да, мужики, — согласился Ренат, — каша заварилась жёсткая, кровью умылись, от человечества остались жалкие проценты, и дальше умоемся, это затишье ненадолго.

— Группа Кедр, это база, — донесся из рации искажённый голос координатора поисков заместителя Ястребова.

— База, это Кедр, — лениво нажав тангетку, ответил Ренат.

— Кедр, темно-зеленая "нива" замечена в десяти километрах южнее от точки, в которой вы находитесь, она стоит в сарае на окраине небольшого поселка Кожиль координаты уже переданы на ваши навигаторы.

— Принял, выдвигаюсь, — Ренат вскочил, пятеро бойцов последовали его примеру, спустя минуту на месте привала остался одинокий втоптанный в землю бычок.

Едва группа скралась за деревьями, Игорь спокойно встал в полный рост. Да, расслабились наёмники Ястреба в тихих таежных лесах. Он без проблем смог подползти к самому краю их привала и спокойно послушать разговор. Обнаруженная машина Корна нисколько не беспокоила, его темно-зеленая "нива" по-прежнему пряталась в пещерке всего в полукилометре отсюда. Что ж, он мог быть уверен, через день-два поиски свернут, и если избегать густонаселенных мест, то они смогут уйти из подконтрольного Тарану района.

Тарановск. 15 июня 2015 г. Офис "Ястреба"

— Сергей Александрович, — обратился к шефу Всеволод, — мы нашли машину и Игоря с Ольгой. Какие будут распоряжения?

— Кто об этом знает? — спросил Ястреб, оторвавшись от экрана ноутбука и посмотрев на заместителя.

— Я, вы и наш специалист по поиску, — ответил Всеволод.

— Вот и хорошо, — сказал Ястреб, — переориентируй группы на другие районы.

— Хотите дать им уйти? — нисколько не удивляясь, спросил заместитель.

— Да, Сева, я не хочу, я дам им уйти, — совершенно серьёзно ответил Ястреб.

— Почему, Сергей Александрович? Ведь нам платят не за это, — поинтересовался заместитель. — Да, мы наёмники, — согласился Ястреб, — и война — наша профессия. Война, а не карательные рейды, мы не палачи и не ищейки, я солдат, и желаю воевать с профессионалами, с такими же солдатами. А беглецов своих Таран пусть сам ловит, это его охранник и его телка, вот пусть и разбирается, у него же есть опричники из СБ.

— Палачи, — скривился Всеволод.

— Там тоже всякие, — покачал головой полковник, — но в основном ты прав, думаю, очень скоро они превратятся в карательный отряд СС. События на шахте показали, что они это делать умеют. А насчет парочки любовников забудь! Пусть бегают. Если они прибавят Тарану головной боли, я им ещё и спасибо скажу. — Полковник глянул на экран ноутбука и снова посмотрел на Всеволода. — Я бы тоже ушёл, но повязан с Тарановым кровью, большой кровью. Ложиться под него и предавать всё, во что верю, не собираюсь. Буду вставлять ему палки в колеса, пока могу. И эти двое — та самая палочка. Иди, Сева, и сделай так, чтобы наши люди их не нашли.

Заместитель кивнул и, молча, вышел. Через пять минут группа поиска, находившаяся в двух шагах от беглецов, ушла в противоположенном направлении.

Москва. 15 июня 2015 г. Нина Краснова

— Алина, ты есть хочешь? — стоя возле двери, спросила девушка.

— Нет, спасибо, — ответила девочка.

С Ниной, она была вежлива, но от распросов и откровенного разговора уклонялась, и Красновой никак не удавалось растопить ледок на сердце ребенка.

Нина пожала плечами и вернулась в кухню, где проглядывала на ноутбуке новостную ленту. Она не имела опыта в общении с детьми, но знала, кто может помочь. Вадим взял на воспитание сына погибшей сестры и нашел с мальчишкой общий язык, возможно, он поможет и с Алиной? Нина понимала, что из Москвы нужно срочно уносить ноги, она уже отправила Вадиму несколько сообщений по электронной почте и в ICQ, но в сети его не было уже несколько дней. Но при этом она прекрасно знала, что Токарев не тот человек, который исчезает бесследно, а значит, нужно ехать к нему. Их разделяло всего сто семьдесят километров.

— Нина, — раздался за спиной девушки голос Алины, — прости меня, пожалуйста, — попросила девочка, садясь напротив Красновой, — просто мне тяжело смириться с тем, что папы нет.

— Я понимаю тебя, — погладив девочку по голове, грустно сказала Нина, — я тоже сирота, обо мне заботился двоюродный брат Вадим. Хочешь чаю?

— Хочу, — впервые за два дня улыбнувшись, ответила Алина. — А как ты с папой познакомилась?

Нина на секунду задумалась и решила правду не говорить.

— Однажды твой папа спас мне жизнь, я очень благодарна ему, если бы не он, меня бы здесь не было.

Алина слегка погрустнела.

— Это тебя он прикрыл собой? — после неловкой паузы спросила девочка.