Эгнор. Книга 1. Руины.

— Попробуй немного помедитировать, но без транса. Просто расслабься, ни о чем не думай и попытайся слиться с окружающим. Ветром, землей, солнцем и т.д. Я в таком состоянии лучше чувствую ветер и направление.

— Короче, надо объять необъятное, — ехидно добавил я.

— Чего?

— Проехали, — махнул рукой, — начинаю.

И сел позу лотоса прямо на траву. В первый раз в мире Эгнора.

Привычно успокоил дыхание, выкинул мысли и еле удержался от автоматического погружения "в себя", куда я и без медитации легко соскальзываю, наоборот, поборовшись с привычкой, попытался "выйти из себя" в окружающий мир. Долго не получалось. Сознание не могло понять, что ему нужно делать. Наконец, догадался представить увиденную только что картину: зеленая трава, кусты, пасмурное небо, за спиной нагромождения камней с проросшей растительностью. Свежий ветерок, запах травы с примесью дыма от костра, далекий щебет птиц, шуршание листвы, то ли рев, то ли мычание какого-то животного... я делаю шаг сквозь закрытые глаза и погружаюсь... точнее взлетаю ввысь, на высоту птичьего полета. Мне совсем не страшно и не удивительно, а спокойно и умиротворенно. Все вокруг, насколько хватает глаз, это есть я. Чувствую, кажется, каждую травинку. Внизу сидит мое тело, скрестив ноги и положив руки на колени, рядом стоит Рон, скрестив руки на груди, и смотрит на меня... мое тело, сверху вниз. Странно. Вижу одновременно все и со всех сторон. Необычно, непривычно, неописуемо. Меня окружает ровная плотная синяя аура. У Рона она больше моей и тоже синяя, но с апельсиновыми ручейками. Их много и они текут вокруг всего тела, неизвестно где начинаясь и заканчиваясь, постоянно меняя русла и направления в неуловимом ритме. Наши ауры, в местах соприкосновения отталкиваются друг от друга, как однополюсные магниты. Как раньше не замечал всего этого? Те ручейки, наверное, и есть сила Огня, а где общая мана? Только подумал и увидел:

Весь мир вокруг пронизывают белые, подсвеченные изнутри линии. Странным образом их видно даже на фоне белых облаков и они не закрывают обзор, и не искажают. Точное направления определить сложно, но в направлении лугов и речки линий становится больше, а если внимательней "присмотреться", то становится "виден" ток энергии, направленный из-за горизонта равнины с рекой к горам. Есть линии, выходящие из земли, есть входящие. Вот она, сила. Я ощущаю это всей душой.

"Бери, человек, пользуйся. Все зависит только от тебя: во благо или во вред, для созидания или для разрушения, ради жизни или смерти — все в твоей воле. Однажды, ты не справился". Эти мысли возникли казалось непосредственно в душе, минуя голову, без голоса и без слов, одним общим образом, и я срочно поспешил вернуться в тело.

Открыл глаза и стряхнул наваждение, но настроение осталось подавлено-серьезным.

— Ну как, почувствовал ману? — с ожиданием спросил Рон.

— Что? А, да. Увидел. Линии. Белые линии повсюду. Там, — показал рукой на юг, в сторону равнины, — их больше.

— И почему я не удивлен? Линии, так линии. Ты чего такой серьезный?

— Да так, забыли. Ничего. Давай заниматься.

— Ну, давай. Как ты помнишь, сегодня будем учить базовое плетение силы Огня, для перевода сырой маны в нужную нам форму. Смотри внимательно и запоминай.

До вечера я пытался повторить это несложное плетение из шести "рун". Не получилось, но срывы были уже на пятой, перед самым ключом, и голова распухла от постоянной концентрации, тогда учитель погнал меня на вечернюю тренировку. Только на следующий день удалось "зарядить" ауру. Теперь я и у себя видел веселые оранжевые ручейки, и прочувствовал полный запас маны. И начал учить фаербол. Уже на полигоне — скальной площадке в стороне гор.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Рон видимо совсем потерял желание покемарить после сытного обеда:

— А что ты думаешь про нас с Агной?

— Да ничего я не думаю, — видно и мне не придется поспать, — нормально вы жили до моего появления. Может, и поженились бы. Агна, как мне кажется, с радостью бы согласилась. А ты предлагал?

— Понимаешь, Егор, я люблю её, но я уже не мальчик. Мне шестьдесят два и ни кола, ни двора. Есть небольшие сбережения в банке, да безделушки в тайнике припрятаны, на черный день, так сказать, но сколько их там, — он махнул рукой и повернулся ко мне лицом, — хватит на домик в заштатном городишке. Агна, возможно и была бы рада, а я нет. Я вообще не домосед. Те два года, когда служил егерем... поначалу все прекрасно: любимая женщина рядом, работа, как отдых. Я и отдыхал, и душой, и телом. В первое время даже мысли серьезные были и про женитьбу, и про дом в том же графстве, но буквально через полгода такой жизни как-то все приелось. Нет, я не стал меньше любить, просто... мысли начали появляться, что я уже не молод, детей от Агны не будет, жить и за хозяйством смотреть? Не по мне это.

— Если честно, тянет в руины. И чтобы дома жена ждала, тоже хочется! Это можно совместить, но не с Агной. Она уже теряла мужа — охотника и потерять второго, и там же, для неё хуже смерти.

Рона потянуло на воспоминания.

— А вскоре в Гаранде сожгли Молчуна с женой, помнишь, про бывшего охотника рассказывал? Тогда Агна меня от смерти спасла, удержала от глупости. И я поклялся себе, что никогда не принесу ей горя, особенно из-за собственной прихоти. Вот такие дела, сынок.

— Что только мужики не придумают, лишь бы не жениться, — сказал я и откатился на всякий случай в сторону.

Рон застыл, но через мгновение расхохотался, откинувшись на спину. Отсмеявшись, потянулся и рывком вскочил:

— Пошли на полигон, остряк, сегодня огненную стрелу начнем.

Надо сказать, что я освоил уже два боевых заклинания: фаербол второго уровня и огненную стену тоже второго. По земным меркам это круто! Да и по здешним тоже неплохо, потому что амулеты второго уровня и атакующие, и защитные довольно дорогие, от двадцати золотых и выше в зависимости от надежности, многократности, емкости и способа подзарядки. Например, амулет, снятый с убитого мага, оказался "воздушной стеной" второго уровня с емкостью на единичное срабатывание и с возможностью подзарядки только силой Воздуха, так что для нас он сейчас бесполезен. Рассчитан на длительное ношение, из-за хорошего качества камня, вследствие чего потери маны слабые. Хорошо, что в тот раз у Рона наготове был фаербол второго уровня и емкость у амулета маленькая, а то нам пришлось бы сложнее. Рон потом сокрушался, что совсем расслабился за два года мирной жизни. Он и этот огненный шар сплел только когда почувствовал опасность. На защиту для всех просто времени не хватило. И в пещеру заходил с готовым фаерболом, но пожалел медвежью шкуру, начал готовить стрелу и не успел. Пришлось по-простецки, мечом заколоть.

Огненный шар — любимое боевое заклинание начинающих огневиков: простое, проверенное, надежное и достаточно эффективное против слабозащищенного магией противника. Еще он хорошо сжигает незащищенные деревянные сооружения. Минусов больше. Это и относительно невысокая скорость полета — как стрела на излете, низкая дальность вообще и прицельная в частности, наличие множества разнообразных защит от этого плетения, как следствие популярности, которая все равно не снижается все из-за той же простоты и скорости создания. Короче, это любимая игрушка огненных магов.

Состоит всего из четырех рун: ключ, ограничитель, преобразователь и стабилизатор. Ограничители бывают первого и второго уровня, понятно для чего. Чтоб в руках не взорвался. Третьего уровня уже не выгодно создавать — слишком большие и медленные. Преобразователь — преобразует силу огня собственно в огонь. Горит, вернее, нагревается любое вещество внутри шара, чаще всего воздух, до огромных температур — железо плавится, а форма шара появляется самостоятельно по элементарным законам физики. И стабилизатор — сохраняет пленку непреобразованой "огненной" маны на поверхности, уменьшая потерю тепла в полете, и помогая удерживать первоначальный импульс, который задает маг, вышвыривая шар из своей ауры в нужном направлении.

Фаербол мне удалось выучить за день, правда скорость плетения была низкой, зато сразу оба уровня. Рон всегда стоял рядом и страховал огненной пеленой, на всякий случай, но я всегда успевал выбросить шар. Тренировались возле давно уже оплавленной скалы.

Весь следующий учебный день развивал скорость создания и точность попадания, заодно и замерили емкость ауры. Оказалось, что могу кастовать только на ауре двадцать огненных шаров второго уровня и еще десять могла выдать Оранж, пока не взмолилась. Учитель сказал, что запасы маны большие, уже как у хорошего мастера и должен будет еще расти, а уровень мастерства ученический. Зато стрелять под конец начал почти, как снайпер. Рон опять поражался несоответствием внешнему виду зарядки ауры и запасам маны, даже с учетом Оранж, про которую я все же вынужден был рассказать. Не как про личность, конечно же! Он предположил, что у меня хорошая связь с астралом, что и неудивительно, учитывая, как я попал в Эгнор, и мы поскакали на активный физический отдых в виде избиения меня, любимого.

Потом изучал огненную стену сразу второго уровня. Плетение создавало примерно прямоугольную гибкую стену с возможностью "прилипать" к ауре. Тем самым её периодически можно было подпитывать и передвигать в разумных пределах. В физическом плане это был "сдавленный" огромным перепадом температур воздух покрытый пленкой маны. Хорошо защищал от физического воздействия в виде арбалетных болтов, стрел и всех видов клинкового оружия. Хуже держал массивные топоры и молоты, они просто тупо сбивали тебя вместе со стеной, если верить опытному Грому. Неплохо держала магические атаки второго уровня почти всех видов.

Восемь рун: ключ, два разнонаправленных преобразователя, ограничитель, стабилизатор, две руны-размеры "ширина" и "высота", и руна крепления к ауре. Последняя обеспечивает управление и последующую подпитку маной, если нужно. Сложность для меня оказалась неимоверной! Особенно не давалась сложная руна крепления. Назойливо стучалась в башке мысль о чем-то знакомом из детства, еле отмел. К вечеру все-таки добил стену и потом слезно упрашивал Рона, и мы совместили-таки вечернюю тренировку с обкаткой этой стены. Заодно обкатал не только создание, но и управление и особенности тактики применения. Любопытно было видеть, как невидимая обычным образом преграда, вспыхивала алыми искрами от ударов меча.

Сегодня пришла очередь огненной стрелы.

Главное её достоинство — высокая скорость, точность и проникающая способность. Используется для поражения живой силы противника на дальней дистанции. Можно сравнить с мощным луком, отсюда и название. Пробивая жертву, выжигает её изнутри, оставляя снаружи лишь небольшое оплавленное отверстие. Имеет высокую проникающую способность и против магических защит. Например, огненная стрела второго уровня пробивает двухуровневые защиты на основе земли, света и воздуха, правда без дальнейших фатальных последствий, и сильно ослабляет двухуровневые водные.

Кстати, есть стихии — антагонисты. Это огонь — вода и воздух — земля. В большинстве случаев, Дар проявляется у человека к одной стихии, реже к двум и в исключительных случаях к трем, но никогда один маг не совмещал в себе элементы — антагонисты. Ходит упорная легенда, что когда-то жил знаменитый архимаг по прозвищу "Дракончик", живший отшельником в Южных горах и никого себе не пускавший, который совмещал в себе четыре стихии: огонь, воздух, свет и жизнь. Или воду, землю, свет и жизнь, точно никто не знает, но опять без антагонистов. Многие пытались к нему пробраться, но возвращались единицы и напуганные до невменяемости. Это Лис во вполне научной книге вычитал, а в народной молве он жив до сих пор и изредка появляется на людях. Им непослушных детей пугают, наряду с волками и другими бабайками. Ну а Древние, естественно, особняком стоят, наряду со мной. Хм, а ведь Рон до сих пор не просил показать ему остальные мои стихии, а мог бы! Я тоже не рвусь демонстрировать. Так вот, и заклинания из элементов — антагонистов, легче противостоят друг другу.

Плетение огненной стрелы состоит из шести рун: ключ, преобразователь, ограничитель, форма, стабилизатор, и направление. Руна направления, это своеобразный прицел, который нужно совместить с целью и быстро направить энергию в ключ. Возникает ярко-алая, почти белая от перегретой плазмы "стрела" — заостренный спереди эллипсоид, толщиной с сантиметр и длиной с полметра. Срывается сама, без дополнительного выталкивания и летит со скоростью пущенной стрелы, на расстояние до пятисот метров, но самая убойная сила до трехсот.

Заклинание для меня оказалось не сложным, и к вечеру я уже постреливал стрелами и первого, и второго уровня. Скорость создания была еще низкой, но точность высокой. Прицел мне понравился. Мне бы такой в школе, когда занимался в стрелковой секции! Без поправок, без пристреливания, красота! Не был бы там середнячком.

— Рон, а ты при храме учился? — Спросил, оставив в скале очередную глубокую проплавленную отметину.

— Да ты, что! Я ж благородный, ко мне домой учителя ходили, а как мечтал со всеми!

— У нас городок маленький и замок наш тоже, да какой там замок! Большой старый каменный дом с постройками за развалившейся стеной. В донжоне лестница деревянная была, на честном слове держалась. Я с купеческими и мастеровыми ребятами играл, дрался, а когда подрос и на девушек вместе посматривали, — Рон мечтательно вздохнул, — там и встретил... да! У меня занятия днем, а у них по вечерам. Да и скучно одному, братья и сестры на много старше были. Просил я отца, умолял, бесполезно. Дворянская честь баронов нор'Галаров! Предками весь зал был увешан. Теперь я его понимаю, у него же ничего, кроме чести да титула тогда и не осталось. Две дочери на выданье, да я. Мама умерла, когда мне десять лет было от какой-то болезни, и он больше не женился. А старшие сыновья уже служили у нашего графа и особо не блистали. На меня надеялся, лучших учителей нанял. Я способным был, он видел. Даже учителя из фехтовальной школы пригласил! Где деньги взял — ума не приложу. Приданное дочерей, наверное, потратил, то-то они меня травили все время, каверзы подстраивали. А тогда не понимал, злился на отца ужасно.

— А в восемнадцать лет пришла любовь. Её звали Марта, она была дочерью сапожника. Как я вздыхал, как по ночам стихи писал, сейчас и не вспомню какие, подойти боялся. Красивая была, — Рон сел на камень и продолжил. Я стоял, затаив дыхание. Он даже Агне об этом не рассказывал, — и умная, и хитрая, как все женщины. То мимо пройдет и глазки томно опустит, то, как бы невзначай, грудью заденет: "Ах, простите, господин", и смущенно так покраснеет, и взор потупит, но рядом стоит, мол, ответа ждет. А я тоже краснею, и язык проглатываю, хочу сказать что-нибудь возвышенное, а я только слюну глотаю и молчу. И пячусь, как рак. Я еще мальчиком тогда был. У нас из служанок только прачка была и горничная, да кухарка еще. И все пожилые. К гулящим девкам ходить, воспитание не позволяло, и сильно стеснительным был к тому же, а проституток у нас в городке никогда не было. Друзья смеялись, а я в драку лез. У них воспитание попроще было. Да ты садись, послушай, я редко эту историю рассказываю.