| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Рывок вперед и вот мы соединились с альпинистами. Четверо повстанцев лежат мордами в пол под дулами нашего ужасающего оружия. Они нужны местным для допроса. Еще трое, уже ничего не скажут. Двое наших ранены. Боец, выбивший дверь посечен довольно серьезно, но мы своевременно оказали ему помощь, и погибнуть не должен. После лечения, даже в строй вернуться сможет. У второго легкое осколочное. Он даже из боя не выбыл и именно он ворвался в квартиру впереди меня. Третьему бойцу повезло. Он словил целых два осколка, но пострадала только броня. Результат меня не удовлетворил, но хотя бы все остались живы.
Ожидая когда подтянется местная ГБ встал лицом к разбитому окну, что бы чуть-чуть подышать воздухом с улицы.
— Колян, там баба твоя, — сказал боец, стоявший в коридоре.
— Что? Где? — не понимая, о чем говорит солдат, я повернулся к нему лицом.
— Вот. Баба твоя, — боец кивнул на убитую мной женщину, в лицо которой я до этого даже не взглянул.
В этот раз я посмотрел в лицо и не узнать его не смог. Это было моя подруга из местных. Высокая, стройная и гибкая точно лань, не обделенная умом переводчица с кожей цвета самого темного шоколада, превратилась в безжизненный кусок мяса с дырой разворотившей большую упругую грудь.
Я бы резко сел, но сделать этого не смог. Тело слушалось плохо. Это отогнало наваждение, навеянное снов в котором я почему-то не мог вспомнить имен своих товарищей, как и имени женщины, на которой всерьез подумывал жениться. Осознал, как безумно сильно мне хотелось пить и столь же безумно сильно хотелось жрать.
— Пить, — простонал я.
— Сейчас. Сейчас, — донесся со стороны обеспокоенный голос Кати, и тут же мне в губы ткнулась фляжка с живчиком.
— Что со мной? — спросил я, сделав несколько больших и судорожных глотков жидкости показавшейся воистину божественным нектаром.
— Похоже, теперь тебе уже лучше, — с сильным облегчением выдохнула девушка.
При тусклом свете свечи я увидел ее измученное лицо. Ее щеки впали. Под глазами залегли темные круги. Сами глаза виновато косили в сторону.
— Что случилось? — снова задал я вопрос.
— Ты помнишь, как приходил в себя? — спросила она вместо ответа.
— Крайне смутно, думал это сон такой. Я долго болею? — забеспокоился я.
— Четверо суток. И да ты приходил в себя. Требовал пить и есть. Я тебя кормила и поила, а после ты снова отключался. Ты был горячий как головешка, — она провела рукой мне по правой щеке.
— Вот тебе и жемчужина. У меня ничего не отвалилось? — попробовал пошутить, но попал в точку.
— Не отвалилось, но ты изменился. Прости меня Коля, если сможешь. Если бы я знала, я бы ни за что не предложила их есть, — на ее глазах появились слезы, и они точно не были первыми за эти дни.
— Изменился? — я потянулся к собственной щеке, что бы потрогать и замер глядя на правую руку.
Ладонь вместе с ногтями и предплечьем приобрела синюшный оттенок и покрылась сеткой вылезших наружу вен и сосудов. Увиденное погрузило меня в какую-то прострацию, но это не помешало поднять левую руку. Она была далеко не такой же. Кожа синюшной была лишь местами. Какая-то корка покрывала тыльную сторону левой ладони и предплечья. Вокруг нее расположился участок пергаментно серой кожи с морщинами. Он представлял собой переход от синюшной кожи к коросте. Вдобавок рука обзавелась набором толстых ногтей немного напоминающих уплощенные когти не слишком сильно изменившегося зомби.
Ногти сделались не только гораздо толще, но и, по всей видимости, стали значительно прочнее. И думаю не только на левой руке. Маникюрными ножницами их подрезать теперь будет проблематично, но в принципе, наверное, все же можно. Это на правой. Изменения были не симметричными и на левой руке обнаружились такие копыта, что копыта придется стачивать или спиливать и отнюдь не пилочкой для ногтей, а каким-нибудь серьезным напильником.
Машинально попробовал убрать коросту с руки и понял что это моя новая кожа. Толстая, грубая, не красивая и по тактильным ощущениям похожая на кожу крокодила. Помимо новой кожи с крокодилом меня роднила и часть зубов сменившихся на клыки. Понял что во рту что-то не так и, ощупывая его языком, насчитал пять звериных клыков слева на верхней челюсти и четыре тоже слева, но на нижней. Остальные зубы вроде были нормальными и эти не торчали и не мешали. Возможно, если не улыбаться слишком широко этих клыков никто и не увидит.
Я так и молчал, крутя перед лицом обе ладони, сравнивая их, и щупая языком клыки, а Блонда утирала бегущие по щекам слезы и говорила.
— Наутро после того как мы съели эти проклятые жемчужины, ты не проснулся. Я думала, просто устал, и дала поспать тебе подольше. Приготовила завтрак и стала тебя будить, а ты горячий. Я испугалась, не зная, что делать. А потом ты стал потихоньку изменяться. Делаться похожим на мертвяка. Я так испугалась, что чуть не убила тебя. Не знаю, смогла бы или нет, но к счастью ты очнулся и потребовал пить в первый раз. Я напоила тебя живчиком и простой водой. Ты снова вырубился. Я решила тебя не убивать. Решила, будь что будет. Пришлось оставлять тебя и выходить за водой. Я страху натерпелась море. Потом живчик стал кончаться, и пришлось думать, где его брать. А вокруг никого кто бы подсказал. Я нашла водку и, подумав, положила в одну посудину виноградину, а в другую горошину. Виноградина уже через несколько минут растворилась с каким-то осадком. Я его отфильтровала и развела водой. Получился живчик. Им и отпаивала тебя. Сама себя пить едва заставила. Как вспоминала, откуда это взято, так блевать тянуло. Горошина лежала в водке минут 20, но не растворилась и ее я вынула. Для чего она так и не знаю. Потом консервы тоже кончились, и пришлось искать пищу, а еще вокруг ходил кто-то страшный. Это, наверное, когда-то была собака. Я видела следы вокруг холма и слышала, как она скреблась в дверь. По следам вроде нормальная, но она урчала как те зомби. Я слышала. Тогда сидела тихо и надеялась, что ты не очнешься в такой момент. Хорошо, что она ушла и больше не приходила, — девушка закончила длинную скороговорку.
Наконец выговорилась перед живым и относительно здоровым человеком. Ей это было нужно после нескольких дней одиночества.
— Ты сама как? — спросил я, наконец, сев и осторожно, что бы не напугать, обняв Катерину за плечо своей правой больше похожей на человеческую рукой.
— Вроде ничего не изменилось, — она снова утирала слезы.
— Ну, вот и хорошо, — взял ее аккуратненько за подбородок и приподнял лицо, что бы заглянуть в глаза. — Если бы мы свалились оба, то это без сомнений был бы конец.
— Зачем мы их вообще ели. Помрачнение какое-то, — она всхлипнула, и по щекам девушки покатились слезинки.
— Устали за тот день. Намучались. Столько стрессов. Не удивительно, что сотворили глупость. Хорошо хоть оба живы, — успокаивая, погладил ее по голове. — Теперь все позади.
— У тебя теперь необычные глаза, — сказала она невпопад, но самое главное, плакать вроде больше не собиралась.
— Что с моими глазами? — забеспокоился я.
— Они теперь тоже как у зараженного.
— Что прямо совсем?
— Нет. У тех глаза страшнее, а у тебя вроде ничего еще. Хотя левый все же страшный.
— Что с ним?
— Он другой. Правый на глаз пустыша похож. Левый как у зверя.
— Кроме глаз и рук еще что-то изменилось?
— Все изменилось. Ты вроде даже в росте и ширине плеч прибавил. Корка эта не только на руке, еще на плече и на лопатке была. Вон еще на шею и щеку немного залезло. Левая рука у тебя вроде толще теперь. Думала, если урчать начнешь, убью тебя, а если не смогу, то просто убегу.
— Хорошо, что не начал. Мне нравится жить и не хочется быть одному. Может это можно исправить? Или само пройдет? — потрогал левую щеку и шею, там тоже была крокодилья кожа.
— Хорошо бы. Проклятые жемчужины.
— А туда ты не заглядывала? — спросил, глянув на штаны, что бы отвлечь от хмурости опуская взгляд на ширинку, и получил тычок в бок.
— Дурак, — она потерла локоть ладонью.
Видимо ушибла.
— Больно же, — я потер бок.
— А чего ты?
— Пойду сам посмотрю. Я на минуту. Приспичило. Сейчас кстати утро или вечер? — поднялся на ноги.
— День. Я просто двери запираю, что бы никто ни залез.
— А как же когда уходила?
— Утаскивала тебя в тамбур, запирала тамбур и выходила с другой стороны. Я Таракана похоронила, что бы ты рядом с воняющим трупом не лежал. Пришлось и лопату искать. Правда потом его кто-то откопал. Наверное, та собака, — я еще не успел подумать, а подруга уже обрисовала ситуацию.
— Вот поэтому он и хотел умереть в бункере, — ушел от света свечи, но без проблем нашел выход.
Пока шел, мне показалось, что левый глаз в темноте видит лучше правого. Правый почти совсем ничего не видел, а левым худо-бедно мог рассмотреть достаточно близкие предметы. Отметил сей факт, отвернул вентиль и в лицо ударил яркий дневной свет.
Проморгавшись осмотрелся и сообразил не только что никого нет, но и что вышел на улицу безоружным, а это совершенно непростительно. Быстро вернулся за оружием и поразился его выбору. Мы обзавелись РПК с дисковым магазином и запасным магазином к нему. Тоже дисковым. Еще появилась пара пистолетов пулеметов Кедр и второй ПМ. С виду все в рабочем состоянии и обихожено как надо, но потом все же проверю и перепроверю сам. Оружие штука такая, что любит постоянный уход.
Скользнул взглядом, оценивая наличие патронов. Их было много, но не ко всему. К РПК патронов нужного ему калибра 7,62 относительно немного. Помимо двух дисковых магазинов, полных или нет, не больше полусотни россыпью. К АК 74 нераспечатанный цинк и еще сколько-то россыпью. А вот к Кедрам, АПСу и ПМам их теперь имелось весьма изрядно. Стоял мешок с патронами россыпью и грудой была свалена куча заводских картонных коробочек. Учитывая количество 9 мм патронов, все это в раз мы унести бы не смогли. А если бы смогли, то недалеко.
— Откуда добро? — кивнул на оружие.
— Из полицейского участка, — все и сразу объяснила она.
Эта рисковая баба одна ходила на место где недавно целая стая монстров уничтожила группу людей. Там она не постеснялась обшарить трупы и оружейную комнату отдела. Уверен, что патроны ПМ и Кедры именно из оружейки, а вот РПК от пришлых людей. Помнится, был у них такой. Цинк мог быть как от группы, так и из оружейки. Хотя скорее второе.
— По современнее там ничего не было? — уточнил на всякий случай.
— Сама удивляюсь, — она пожала плечами. — Будто лет на 20 в прошлое перенеслись.
— Ну, с двадцать ты маханула. Тогда еще Кедров не было, а вот на десять — пятнадцать похоже. Интересно, какой у них сейчас год? Может 95? — при этом осматривал остальное.
— Может и так. Спросить не у кого, — блонда вздохнула, и разговор сам собой затих.
Помимо оружия в бункере появились и другие обновки. Пластиковый стол из какой-то кафешки. Пара стульев к нему. Кое-какая посуда на нем. Два матраца. Я кстати тоже лежал не на спальнике, брошенном на пол, или бетоне. Катерина положила спальник на матрац, а уж на него меня. Второй спальник тоже присутствовал поверх второго матраца. Еще приметил пару просто огромных туристических рюкзаков. Один из них был явно уложен и к нему прицепился третий спальник, складная лопатка и мачете.
Покачивая головой, прицепил кобуру АПСом и поспешил по малой нужде. Пока справлял ее, убедился, что аппарат не отвалился, но приобрел такой же вид, как и руки. После заглянул под рубашку и обратил внимание на ноги. Все было синюшным и в сетках выпирающих вен и сосудов. Посмотрел на босые ноги. Я вышел босым. Ноги соответствовали всему остальному. Джинсы почему-то прилично не дотягивали до щиколоток. Посмотрел, не задраны ли до самого пупка. Оказалось, нет. Просто они отчего-то сделались коротки. Ну да, Катя же говорила, что я прибавил в росте.
Жалея, что нет зеркала и щупая ладонями лицо, на ощупь по большей части кажущееся нормальным, вернулся обратно в бункер и запер за собой дверь. Подумал о том, как тяжело приходилось девочке обихаживать меня во всех планах, и решил быть благодарным, но не поднимать эту тему.
— Там туман был еще раз. Такой как тот. Помнишь? — тут же продолжила валить на меня информацию Блонда.
— Где? — я помнил и поэтому только уточнил место.
— Не в Тихомлинске, где-то рядом. Я когда ходила искать еду видела. После тумана появились люди. Как у нас все стали превращаться в зомби. Твари перед туманом оттуда ушли, а как появились люди, вернулись, и было как в первый день. А может и еще хуже. Там было просто ужасно.
— А тут тумана не было? — сел рядом с девушкой.
— Нет.
— Значит, нужно будет, уходить из этого места и любого другого при первых признаках тумана.
— А может, стоит...
— Не стоит, — сразу отрезал, поняв, о чем она.
— Может туман отправит нас обратно?
— Сомневаюсь. Ты думаешь, твари просто так бегут от него? Уверен, там нас ждет смерть. Если бы можно было так вернуться, кто-нибудь уже вернулся бы и рассказал обо всем, но дома я ни разу ни о чем подобном не слышал. Тем более если мы не перенесены, а скопированы, то это вообще не так работает.
— Может ты и прав, — на ее лице читалось сомнение.
— Людей не видела? Не сразу после тумана, а таких как мы, что не стали зомби? Выживших? Или трейсеров вроде Пуха с Тараканом или группы что была в Ми... Полиции, — задал, пожалуй, самый интересный вопрос на текущий момент.
— Нет. Одни монстры и пустыши. Больше никого не встречала.
— Ты тут, смотрю, жить собралась, — намекнул на все собранное.
— Скажешь тоже, — она вздохнула. — Я думаю нужно идти искать выход из города. Пух говорил, что там с тварями попроще.
— Это да. Тех кто ждал пуха мы уже точно не найдем, но определенно нужно выбираться из этой мясорубки, — теперь пришла моя очередь вздыхать.
— Мы же выберемся? — спросила она с опаской.
— Обязательно, — постарался сказать со всей уверенностью я.
Я взял в руки стоявшую рядом обувь. Обулся. Обувь оказалась маловата, словно лапа выросла на размер другой. Хотя почему словно? Наверняка выросла вместе со всем остальным.
— Ты себя как чувствуешь? — спросила Катя.
— Уже почти нормально. Думаю, что поесть не мешает, — ответил я.
— Давай тогда тронемся завтра, а сегодня все перепроверим и соберем твой рюкзак. Я его приготовила, но не собирала.
Поскреб подбородок, поросший почти недельной щетиной.
— Давай, — легко согласился.
Зажгли пару свечей и стали обедать при свечах. Вот только романтики никакой не было. Теперь соотнося свой рост с довольно рослой Катериной понял, что прибавил в росте все же довольно много. Навскидку так сантиметров двадцать и значит, мой рост перевалил за два метра. То-то штаны маловаты.
— Так ты меня простишь? — спросила Катя за едой.
— За что? — спросил в ответ с набитым ртом.
— За то кем стал, — пояснила она.
— Ты ни в чем не виновата, — ответил прожевав.
— Ну как же...
— Все что ты скажешь, я знаю, — отодвинул от себя пустую тарелку. — Так вот послушай, что я скажу тебе. Ты ни в чём не виновата. Мне тоже хотелось узнать, что делает эта жемчужина и почему все советуют ее съесть. Будь иначе, ни одна сила не заставила бы меня сделать это. И вот как видишь, любопытство едва не сгубило кошку. Это будет нам уроком.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
