| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ты говорил, что у тебя есть подобный опыт. Откуда? — спросила она у выхода из квартиры.
— Не время. Давай как-нибудь после, — сделал кислое лицо я.
— Я не забуду, — девушка коснулась моей руки. — Стукнешь в дверь сначала три раза, а потом после паузы еще один. Я буду тебя ждать. Обязательно возвращайся, — сказала она на прощание, и мы поцеловались еще раз. На этот раз посерьезнее.
Не дожидаясь, когда за мной закроют дверь, стал спускаться вниз по лестнице. Не медлил, но соблюдал осторожность. Подъезд мы за собой закрыли, но все же кто-то мог и пробраться. Еще не хватало, что бы на меня вывалился какой-нибудь шустряк или зубастый здоровяк с мышцами как у штангиста. Я хоть и стал сильнее, но против такого на татами с голыми руками по доброй воле все равно бы не пошел.
Выбравшись из подъезда, закрыл за собой дверь и почти сразу же притаился за кустом. Мимо в направлении выстрела ковыляло несколько урчащих пустышей. По счастью они меня не заметили. Отвлекаться на них не хотелось, поскольку в самый неудобный момент мог появиться кто-то посерьезнее. Пытаешься ты тут вялых зараженных покрошить, а на тебя сзади какая-нибудь мощная тварь накидывается с радостным порыкиванием. В таком случае все может кончиться так же печально, как с Пухом.
Короткими перебежками двинулся в нужную сторону, но снова наткнулся на тех же самых пустышей пытавшихся попрятаться. Один лез в смятую машину, а другой лез под нее. Оба автолюбителя протискивались с трудом, но не отступались. Остальные нашли места получше. От людей при мне они никогда не прятались, и отсюда напрашивался вывод, что появления серьезной твари сзади опасаться уже не стоит, ибо она уже впереди. Скорее всего, именно сильная тварь и наводит шорох, заставив кого-то заполошно стрелять, истратив на это немало патронов.
Кстати истеричная стрельба уже стихла и ей на смену пришла стрельба экономная, и я бы даже сказал профессиональная. Похоже, люди успешно отбились и теперь добивали оставшихся противников. Серьезные такие остатки, но уже не столь опасные.
Пока огибал дом и выходил на позицию для наблюдения, стрельба стихла совсем, и не стало слышно даже одиночных выстрелов. Повисла такая тишина, что я смог расслышать тихий разговор двух человек потрошащих затылочные мешки под прикрытием еще троих.
— Сикун молодец. Вовремя поссать захотел, — сказал один.
— Это да. Заметь мы их чуть позже и не знаю, чем бы дело кончилось, а так завалили трех топтунов, рубера, пяток лотерейщиков и десятка полтора хорошо подматеревших бегунов. А рубер смотри какой. Почти элита, — отвечал ему второй.
— Да ты чего? Это и есть элита только молодая совсем, — возмущался на это первый.
— Да не элита...
— А ну тихо, — рыкнул на них один из прикрывающих.
Я же лихорадочно прикидывал, кого они и как обозвали и не стоит ли об этом спросить их самих. Пока думал выходить или нет, сообразил, что бегуны это те самые шустрые зараженные еще сильно похожие на людей. Мы их так и называли бегунами или шустряками. Лотерейщик это тот, что походил на корявого штангиста с клыками. Топтун изменен еще сильнее, куда сильнее, чем лотерейщик. У одного точно увидел какую-то деформацию в ногах. Вроде как ноги еще не приняли звериное строение, но стремились к этому. Из-за этого он топал. Еще если зрение не подвело, то и них есть костяные щитки. Вроде не мощные и далеко не везде. Таких я тоже уже видел. Рубер или молодая элита самая сильная и большая тварь из присутствующих. В этом монстре от человека не было ничего. Он довольно сильно походил на тех тварей что рвали людей в первые часы моего пребывания в это мире.
Мое внимание и внимание людей у подъезда привлек тихий свист из квартиры на третьем этаже, что была прямо над всем происходящим.
— Что? — почти нормальным голосом, показавшимся на фоне шепота криком, спросил человек снизу.
— В кустах кто-то, — рука человека в окне указала на меня.
Вместе с его словами я из положения на карачках тут же плюхнулся на живот и распластался по земле стараясь растечься по ней. Над головой засвистели пули, пущенные сразу из трех стволов. Скорость реакции мужчин поражала. Но стреляли они не в белый свет как в копеечку, а отсекли по короткой очереди и также одновременно прекратили пальбу.
— Ну что там? — спросил кто-то.
— Убегает! — крикнули из окна, провожая мою метнувшуюся тень движением пальца.
— Да что б тебя... — крикнул кто-то, но его выкрик утонул в грохоте выстрелов трех стволов.
Не уверен, что они меня видели хорошо и не уверен, что они поняли кто я такой. Может, приняли за тварь, какую или еще за кого. Но мне-то от этого всего не легче. Я скакал напуганным зайцем за угол дома, а вокруг свистели пули. Одна даже разорвала толстовку, чиркнула по наружной стороне щитка моточерепахи на правом плече. Было чертовски больно, и наверняка остался хороший синяк. Хорошо хоть продолжался мой забег считанные секунды, и никто не успел всадить мне маслину в голову, задницу, или между ними.
Как только рыбкой нырнул за угол, стрельба стихла. Быстро поднялся и приготовился осадить преследователей очередью. Пока планировал шарахнуть поверх голов, но, если что, то кочевряжиться не собирался. Между своей жизнью и их жизнями выбор был однозначен.
— Это человек! — крикнул кто-то из них.
— Точно?! — спросил другой.
— Точно! Я ствол видел и бежал он как человек. Зараженные так не бегают, — ответил первый.
— Мля! Вы чего вообще дебилы! Тихо, мля! Вас вся округа слышит! — навел порядок третий голос и больше я разговоров не слышал.
Слух у меня, увы, лучше не стал.
Тихо выглянув из-за угла приметил пробирающегося ко мне под прикрытием своих товарищей человека и едва не получил пулю. Она ударилась в самый угол дома, расщепляя кусок кирпича на крошку, которой меня хлестнуло. Теперь уже окончательно стало понятна плохая контактность данных индивидов человеческого рода. Тут меня никто не приветит и ничего не объяснит. Можно смело убираться прочь.
Высунул автомат за угол и не глядя дал очередь патронов на семь — восемь. После, не медля, припустил, петляя между брошенных машин сначала вдоль улицы, потом поперек и мимо дома, в котором было наше убежище. Еще не хватало привести этих агрессивных парней к Катерине. Мимо дома пробегал так, что бы Блонда в случае чего не смогла пальнуть в преследователей, которых, как оказалось, не было. Отогнав меня, ребята успокоились и вернулись на свое место. Видимо у них были дела поважней, чем метаться за мной по мертвому городу полному тварями. Я думаю, что они тоже должны были спешить закончить с тем, зачем пришли и убраться подальше с места, на котором так сильно нашумели.
Убедившись в отсутствии хвоста, и я решил возвращаться к своей подруге, но увидел под нашим домом Годзиллу. Ту самую что мы наблюдали из окна квартиры в которой я пришел в себя после того как меня оглушил лотерейщик. Гиганта точно крейсеры авианосец САШ сопровождала Тройка существ рвавших в первый день людей на улице. Наверное, это и были те самые матерые руберы. Вокруг этой тройки эсминцами кружили топтуны, а уже вокруг них сновали куда более человекоподобные монстры различной степени изменения. Самыми слабенькими из них были бегуны, шнырявшие то кругами, то какими-то непонятными зигзагами. Складывалось впечатление, что они ищут следы и принюхиваются. Один вроде как даже рванул в мою сторону, но по какой-то причине, тут же вернулся назад и продолжил свои маневры возле стаи.
Мне пришлось спешно отступить, что бы остаться не замеченным и затаиться на крыше одноэтажного здания. Это был какой-то маленький магазинчик из тех, что торгует всякой всячиной и рассчитан в основном на жителей одного или пары ближайших домов.
Пока я, распластавшись по крыше, мечтал стать рубемастом, покрывавшим ее, и Годзилла и сопровождающие его твари вальяжно прошествовали мимо нашего дома прямиком к тому, где прятались стрелявшие в меня мужики. Как только скрылись последние бегуны, шедшие в тылу, я на полусогнутых ногах и, пугаясь каждого шороха, направился к нужному дому. С облегчением запер за собой дверь подъезда, хотя и понимал, что она не удержит не то что элиту или рубера, но даже одного из топтунов. Потом поспешил на верхний этаж и постучал условным стуком. Катерина видимо прождала все это время за дверью, поскольку открыла сразу же.
— Что-нибудь слышала? — спросил я, заходя и запираясь.
— Стреляли. Я думала по тебе, — девушка бросилась мне на шею.
— По мне, — кивнул я. — А после? Хоть что-нибудь?
— Ничего, — сказала Блонда, заглядывая мне в лицо, и тут раздалась стрельба, но не там где прятались те люди, а гораздо дальше.
— Все им конец, — вздохнул я.
— Кому? — поинтересовалась Катя.
— Да черт их знает. Мужики какие-то. Завалили тварей серьезных, но на шум подтянулись твари еще серьезнее. Там был тот Годзилла. Поняла какой?
— Поняла, — она закивала.
— Так вот пришел Годзилла и не один, а с компанией. Мужики видимо хотели по-быстрому слинять, но их догнали, — пока я говорил, стрельба уже окончательно стихла.
— Что мы будем делать? — Блонда отпустила меня.
— До утра вылезать никуда не будем. Там даже без Годзиллы такие монстры, что желудок сводит. Будем надеяться, что не спалят нас. Иначе просто капец. Нас если только бронетанковая рота спасет, — я пододвинул стул, стоявший в прихожей и сел на него.
— Тогда может, уйдем?
— Боюсь это еще опаснее. Тут мы вроде высоко. Надеюсь, не почуют. А выйдем на улицу сейчас, когда там такое движение, как в центре в час пик, мы даже пискнуть не успеем.
— В тебя стреляли, — вспомнила подруга. — Ты не ранен? — она попыталась осмотреть меня без света.
— Все нормально. Пуля только щиток задела. Только синяк наверняка здоровый под черепахой, — иронично ухмыльнулся.
— Нужно посмотреть, — сурово сказала Катерина.
— Тогда пойдем в ванную, — вздохнул я и тут же пояснил. — Там нет окон, и свет точно никто не увидит. Заодно расскажу тебе что узнал.
Глава 6: Месть ситха.
Смогли успокоиться и лечь в постель только во второй половине ночи и спать легли не сразу. Безалаберно это конечно, но пересилить свое желание, сложенное с желанием Катерины я не мог. Странное дело, но чувствовал себя как подросток со спермой, ударившей в голову и, похоже, моя спутница чувствовала себя примерно так же. Действительно, подобное, с трудом сдерживаемое сексуальное желание я испытывал до армии, а после уже стал несколько степеннее в этом вопросе. Не превратился в монаха, но и не бросался на все что движется. Не торопился. Был разборчив и даже привередлив. Если так складывались обстоятельства, то мог подолгу обходиться без интима.
В этом же мире что-то изменилось. Гормоны бурлили в крови с самого первого дня. Так что трахались и в этот раз и до этого страстно как изголодавшиеся, с трудом сдерживая стоны, что бы ни дай Бог кого-то не привлечь. Потом уснули оба, да еще и совершенно голые. Совершенно никакой готовности к неприятностям. Приходи и бери тепленькими. Непростительная, почти преступная расхлябанность.
Уснул, точно в омут провалился. Спал будто дома в постели, а не в чужой квартире в мире полном монстров. Соответственно ничего не снилось, хотя проспали долго. За время сна нас никто не побеспокоил. Видимо тварям в пропахшем насквозь мертвечиной городе не так-то просто было найти двух безмятежно отдыхающих людей.
Проснувшись уже ближе к вечеру, не стал беспокоить безмятежно спящую Катерину. Глядя на нее казалось, что вокруг нет всей этой свистопляски с зараженными монстрами и другим миром. Можно было любоваться и любоваться ее красотой, но я пересилил такое желание. Осторожно убрав заброшенные на меня ногу и руку, поднялся с постели.
Сидя на краю, посмотрел свое плечо при дневном свете. Ночью там была сильная свежая гематома. Теперь черное пятно, до которого было больно дотрагиваться, расцвело всеми цветами радуги, словно синяку было не несколько часов, а несколько дней. Для простоты списал все на изменения в теле от жемчужины и, успокоившись, взялся за моточерепаху. Там, на плечевом щитке, была борозда от пули. Как она, пуля, не сорвала и не расколола щиток, не понимаю. Наверное, просто он был на совесть сделан, или пуля задела его самым краем.
Подошел к окну и прилип к щели между оконной рамой и занавеской. Стал наблюдать за округой в поисках возможной опасности. Увидел одинокого бесштанного бегуна раскачивающегося с пяток на носки посреди проезжей части. Вокруг кроме него вообще никого не было ни пустышей, ни сильных зараженных, ни тем более людей.
— С добрым утром, — сказала проснувшаяся Блонда.
— И тебя с добрым утром, — улыбнулся подруге.
— Ты так и не рассказал мне вчера, — она, отбросив одеяло и не стесняясь наготы, села на постели.
— Что не рассказал? — сделал вид, что не понял о чем девушка.
— О том, откуда у тебя соответствующий опыт, — она попыталась сказать последние два слова моим голосом.
— В тебе пропадает талант пародиста, — прошел к постели и сев рядом с ней обнял, так что ладонь легла на полновесную грудь.
— Не переводи тему, — с нажимом сказала подруга, но руку с груди убирать не стала.
— Я давал подписку о неразглашении, — пошептал ей на ухо и поцеловал в шею.
— И где теперь твоя подписка? — она повернула ко мне лицо.
— В архиве каком-нибудь, — мы смотрели друг другу в глаза, ни отводя взгляда.
— Мы черт знает как далеко от твоего архива. И если верить словам Пуха, то ту подписку давал совсем не ты. Мы же вроде как копии.
— Может и так. Ты действительно хочешь знать?
— Хочу.
— Тогда расскажу. Не такой уж это великий секрет, — я убрал руку с груди, выпустил Катерину из объятий и молча откинулся на кровать.
— Ну, рассказывай, — она нетерпеливо ткнула меня в бедро.
— Тиши. Тише. Не дерись, — с тихим смешком сказал я, потом вздохнул. — Я учился за государственный счет и поэтому служил увеличенную срочку в 4 года. Служил не просто в десантных войсках, а в ВДВ КГБ. Тебе о чем-то говорит?
— Ну да, — она закивала. — Военное подразделение, созданное в составе КГБ, что бы решать особые задачи.
— Именно особые задачи. Такие, какие обычным солдатам не поручишь и для решения которых нужна именно военная, а не полицейская операция. Причем операция масштабная, для которой одного или нескольких отрядов спецназа маловато, — прикрыл глаза. Вспоминать было не слишком сложно, но и не то что бы легко. Тем более что когда-то мне крепко запретили вспоминать некоторые подробности службы и хорошо объяснили, чем это грозит. Так хорошо, что до сих пор было сомнение в том, что наказание не настигнет и в этом Улье. — Я служил с 2012 по 2016 год и попал на выселение иностранных граждан с Аляски, — сказал с весом и значением.
— И зачем подписка? — Катя искренне не поняла и не удивительно.
Выселение иностранных граждан с Аляски проводилось в 2014 году, и не было секретом, как и предшествующие этому события. Обо всем об этом открыто говорили по всем каналам и в интернете. Кричали по радио и на площадях с высоких трибун.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
