И вот Николай перед дверью, обитой дермантином и латунной струной. За этой дверью живет девушка, в трудную минуту не побоявшаяся оказать пускай мелкую, по сути, помощь — но что такое какой-то фонарь?.. Но, в то время этот фонарь оказался для Николая и Владимира первейшим средством спасения. Тогда они были так выбиты из колеи всем происходящим, что даже не удосужились спросить у нее имени, да и сами не представились.
Электричества не было, дверной звонок не работал и, рукой в перчатке при-шлось стучать в мягкую от утеплителя дверь. Оттого стук получался глухим, но в царившей тишине, словно вымершего подъезда, даже этот звук казался достаточно громким для того, чтобы быть слышным в квартире. Но долгое время никакой реакции на него не следовало. Наконец, после третьей попытки, Николай прислушался и, не столько услышал, сколько почувствовал каким-то, дремавшим, до сей поры шестым чувством, шелест легких крадущихся шагов и тихое дыхание, скорее угадываемое, чем слышимое.
Стянув с головы противогаз, который ему уже до смерти надоел, Николай оку-нулся в глубокую тьму, оттого, что пришлось снять и прибор ночного видения. Для избавления от темноты и чтобы девушка в дверной глазок могла рассмотреть его, он включил фонарик и осветил им свое лицо. Не дожидаясь вопросов, он сказал: "Откройте! Это я, ваш знакомый!" — Называться милицией в отсутствие настоящего милиционера Владимира, Николай посчитал себя не в праве.
— Какой знакомый? — Послышался вопрос. По-видимому, свет от фонаря, не достаточно полно освещая лицо, больше искажал его черты и делал Николая неузнаваемым.
— Я задолжал вам фонарь! — Сказал Николай, хватаясь за этот факт как за соломинку. Иначе дверь так и осталась бы закрытой.
Но больше вопросов не последовало, щелкнул дверной замок, звякнула цепочка и дверь отворилась. За нею, держа в руке огарок свечи, стояла уже знакомая девчонка.
— Входите! — Мелодичным, в отличие от уже ставшего привычным, с легкой хрипотцой, голоса Марины, промолвила девушка. Посмотрев за его спину, она добавила: "Так вы один? А где же ваш товарищ?"
— Он сейчас в другом месте! — Ответил Николай, ступив через порог и тщательно вытирая ноги о половик. Первейшим делом он избавился от поклажи, поставив флягу с водой на пол и стаскивая с плеча вещевой мешок, указал на принесенное и со вздохом облегчения добавил. — Это вам на первое время. Немного продуктов и воды.
— Спасибо большое! Проходите в комнату! Побудьте со мной и расскажите, что все-таки происходит? Прошлый раз вы промолчали, так хоть сейчас расскажите?.. — Затараторила она, как видно очень соскучившись по общению.
— Извините! Но мне и сейчас надо идти! Но перед уходом хочу представиться — Николай Мордовцев! Видимся уже второй раз, а все еще не знакомы!..
— Мое имя Вероника! Может быть, все же скажете, хотя бы в двух словах?..
— Рассказ долгий! А сейчас у меня нет времени, поверьте! — Но, посмотрев в ее умоляющие глаза, Николай представил, как ей здесь тоскливо в одиночестве, не имеющей даже малейшего представления о событиях, в страхе от неизвестности. — Ну, хорошо! В двух словах.... Похоже, нас "осчастливили" своим появлением "зеленые человечки". Встреча с инопланетным разумом, о которой так сильно мечтали фантасты всех стран и народов, состоялась.... Это пока все, что я могу вам сказать! Потерпите еще немного!
Если у нас что-нибудь получится, клянусь, вы все узнаете из первых рук, от меня, то есть!.. А пока в ближайший час постарайтесь послушать радио, так как раз сейчас Володька должен будет передавать сообщение.... Почерпнете кое-какую информацию.... Если услышите шум на улице... стрельбу там, и прочее, сильно не пугайтесь! Мы решили с этими "зелеными человечками" повоевать немного....
А еще лучше от греха, оденьтесь потеплее и постарайтесь отсидеться где-нибудь в подвале. Насколько я знаю, в вашем доме имеются для этого приличные катакомбы. И опять, если, все будет нормально, мы еще увидимся!.. — Николай по-смотрел на часы. — Думаю, эдак, часов через десять-двенадцать. Извините, еще раз спасибо за фонарь. До встречи! — И не дожидаясь дополнительных вопросов, он как мог поспешнее покинул квартиру. Николаю действительно надо было торопиться. Володька с Мариной как раз сейчас должны были быть на радиоузле, а он свою разведывательную миссию еще не выполнил.
Когда Николай вышел из подъезда, на глаза ему опять попался злополучный мотоцикл, превратившийся в "памятник". Не полностью осознав своих побуждений, он подобрал с земли осколок кирпича и с силой запустил его в этот "обелиск", ожидая гулкого звука удара. Но того, что за этим последовало, Мордовцев никак не ожидал. Камешек словно в вату вошел в бывший мотоцикл и в следующее мгновение тот, вспучившись аморфной массой зеленовато-серого цвета, осел, превратившись в пыль, пепел, прах....
В некотором изумлении Николай застыл на месте. В голове хаотическим хоро-водом крутились мысли, пытающиеся объяснить необъяснимое. Результатом лихорадочной работы мысли в мозгу прозвучало — разрушение межмолекулярных связей — да так, словно и мысль была не его, хотя и родилась в глубинах памяти при обдумывании увиденного феномена. Перед мысленным взором предстала вспышка "белого пламени", обрушивающегося не на мотоцикл, а на него с Владимиром, момент, когда они находились в кабине "жигулей". Что бы произошло с ними в таком случае? Были бы они запаяны в хрупкой оболочке автомобиля, которую можно было бы разрушить почти без особых усилий? Какова глубина проникновения действия "пламени"? Мотоцикл рассыпался весь без остатка. Но если допустить, что действие "пламени" на живую и неживую материю различно? Тогда есть ли шансы уцелеть, или же нет никаких: сверху — "прах", внутри — "слизь"? Проверять скользнувшие в голове предположения как-то совсем не хотелось. И все же мизерная надежда остаться в живых имеется. Надо учесть это при инструктаже ополченцев.
Мордовцеву опять везло. "Уазик" он припарковал в двух кварталах от площади, замаскировав его среди стоявших вдоль обочин автомашин, потерпевших аварию еще до наступления темноты. Приткнув его между двумя разбитыми автомашинами: тентованным ГАЗ-66 и почти завалившимся на бок, после наезда на клумбу милицейским 452 "уазом", так, чтобы при необходимости можно было быстро выехать из этого скопления изуродованной техники. По какому-то наитию, возможно вспомнился "вещий сон", Николай прихватив с собой изолирующий противогаз и килограммов десять пластида, пробирался теперь в пешем порядке. За два дома до площади, он припрятал и противогаз, и взрывчатку среди чахлых кустиков одного из палисадников. В этом же месте положил и связку запалов. Николаю думалось, что сейчас ему все это не понадобиться, но приготовил он все это на всякий случай, если впоследствии не будет возможности быстро доставить все это сюда на транспорте. А с такими проблемами нужно было считаться.
Создав, таким образом, небольшой склад-захоронку, Николай двинулся дальше. Все повторялось почти как во сне. Только вместо серого фона, небо оставалось черным, пейзаж просматривался в приборе ночного видения с зеленоватым оттенком. Не слышен был и звук метронома в голове. Да и ноги легко несли его к площади, в этом действительность выгодно отличалась ото сна. И все же впечатление "де жа вю" сохранялось. Пейзаж полностью совпадал с виденным в сновидении.
Притаившись за телефонной будкой с давно не мытыми и оттого почти непрозрачными стеклами, Николай осторожно выглянул на площадь, одной рукой инстинктивно вцепившись за металлический переплет будки. Николая преследовало ощущение, что его, как и во сне может затянуть в космический аппарат пришельцев. Да и площадь выглядела именно так, как в сновидении. Разрешительная способность "ноктовизора" позволяла определить даже полустертую разметку на ее асфальтовом покрытии. И "тарелка", хотя она общей формой и не совсем походила на тарелку, но так уж ее привыкли называть, также находилась в подвешенном состоянии над площадью. Она была исполинских размеров — диаметром где-то метров в двести и метров в десять в высоту. Она нависала над всей площадью и ее острые кромки простирались даже за ее пределы, одной стороной почти упираясь во фронтон здания областного комитета партии, прямо под гордой неоновой, сейчас погасшей надписью: "СЛАВА КПСС". Имелись в наличии и "телепорты", как друзья их для себя определили, в виде веретенообразных сгустков, дрожащих и светящиеся мягким зеленоватым светом. Только "черепах" на площади было раза в два больше, чем Николай видел во сне. Они стояли с погашенными полупрозрачными колпаками и различались лишь в экране "кошачьего глаза". Увеличилось и количество "черепах-вездеходов", как Николай их про себя обозвал, полукругом расположившихся неподалеку от "телепортов". Истинной расцветки всей этой "техники" в приборе ночного видения определить было нельзя, и Николай отважился снять с головы "ноктовизор". Невооруженными глазами окружающаяся местность терялась полностью, но сам "диск" со своими расположенными по периметру световыми приборами необычных очертаний, сносно освещал голубоватым светом и "черепахи" и "вездеходы" с прозрачными полуоткрытыми сферическими колпаками. Весьма яркий свет давали и вибрирующие сиреневым маревом "телепорты". Но с расстояния, на котором он находился от инопланетян, освещение казалось скудноватым, и глаза с трудом привыкали к этой скудости, с трудом различая очертания слегка поблескивающих корпусов "черепах".
Бинокля у Мордовцева с собой не было, и так нести на себе пришлось приличный вес, который он таскать не привык, и для того, чтобы увидеть все это скопление поближе, Николай навел на него автомат. Еще на базе, Владимир навешал на него столько оборудования, что теперь этот автомат своим внешним видом напоминал скорее какой-нибудь инопланетный "лазер-мазер-бластер" из фантастического боевика. Кроме бесшумного подствольного гранатомета БС-1, глушителя на стволе, к нему был приспособлен оптический прицел с прибором ночного видения НПСУ. Через этот прицел Николай теперь и пытался "приблизить" место дислокации инопланетников.
Поведя стволом автомата справа налево и обратно, он старался обозреть всю площадку, где они расположились. Через прицел видно было прекрасно, можно было даже различить мелкие детали чуждых очертаний на "технике" инопланетян, но обзор носил локальный характер и потому Николай не сразу заметил, как из левого, по отношению к нему "телепорта" начали по одному появляться "существа". Именно "существа", ибо людьми их, несмотря на разительное подобие людям, Николаю называть не хотелось, язык не поворачивался. Они были облачены в громоздкие, но совсем не неуклюжие скафандры, со сферическими, похожими на колпаки "черепах" шлемами, основаниями, закрывающими даже плечи "существ". Шлемы были полупрозрачными и под ними угадывались очертания голов. Передвигались они легкими движениями, такими одинаковыми у всех "существ", что со стороны они казались заводными игрушками, выпущенными с одного конвейера. Мордовцеву даже подумалось, что они представляют собой человекообразных роботов. Но тогда непонятно было для чего им нужны скафандры с автономной атмосферой. Но забивать себе голову этой загадкой он не стал, решив присмотреться к ним получше. Вынырнув из "телепорта" они по трое размещались в "вездеходах". Как Николаю хотелось влепить в этих "космопроходцев" гранату из подствольника, пока они еще находились на от-крытом месте. Он с трудом сдержал эмоции, понимая, что в разведке он этого себе позволить не может. Повоевать еще с ними успеется, а вот захватить хотя бы одного из них было бы совсем не плохо. Тогда бы Николай с Вовиком отвели бы на нем душу.... Но, как говорится, "мечтать не вредно". А возможности такой у них пока не существовало.
Между тем "существа" разместились во всех больших "черепахах-вездеходах", колпаки-обтекатели опустились, изолируя их от внешней атмосферы, и Николай увидел, как они один за другим, а в одной из машин и все одновременно, откинули за спину свои шлемы. Это убедило его, что это не роботы, во всяком случае, атмосфера Земли была для них чужда. Формы голов у них почти не отличались от человеческих, заметно было только, что они почти без волос, с коротким пушком-ежиком. Черт лиц Мордовцеву рассмотреть не удавалось. Но Николай не расстроился, он и так увидел больше, чем вообще мог надеяться.
Со свистящим звуком "вездеходы" приподнялись над грунтом где-то на полметра и, словно тараканы стали расползаться в разных направлениях от "тарелки". Всего Николай насчитал их пять. Каждый "вездеход" сопровождали по пять меньших "черепах", окружая его концентрическим кольцом, больше похожим на стилизованную пентаграмму. Похоже, "зеленые человечки" отправились на патрулирование сами. И эту новость надо было сообщить ребятам срочно. Такого варианта они не предусматривали. Да и сомневался Николай, что сможет увидеть здесь еще что-либо новое. Мордовцев, не забывая об осторожности, поспешил к своему автомобилю. Нужно было как можно быстрее добраться до места сбора резервистов. Радиостанцией при вновь открывшихся осложнениях, он воспользоваться не решился. Учитывая новые обстоятельства, надо было принимать меры противодействия. Николай пока еще не знал, получилось ли у Владимира с Мариной воспользоваться городской радиосетью, но встретить их он теперь мог только на намеченном месте сбора у памятника земляку-авиатору. Встретить хотя бы их, даже если резервистов не окажется ни одного.
Водить автомобиль по пустынным улицам было бы удовольствием, если бы не темень, плотно заливающая все вокруг, с которой даже прибор ночного видения справлялся с большим трудом. Да и пустынность улиц была относительной. Если на второстепенных улочках и переулках брошенного автотранспорта было не так уж много, то на основных магистралях машин было предостаточно. Правда, в основном громоздились они ближе к обочинам благодаря работе городских служб, подготовивших центральную проезжую часть для свободного проезда машин скорой помощи и прочих аварийных служб. И все же на этот раз Николай так разогнался, что при подъезде к памятнику, где была назначена встреча, пришлось с силой жать на тормоза. Уазик немного занесло, пришлось резко крутануть руль налево, и с визгом стирающихся покрышек, машина остановилась в полуметре от тентованного ГАЗ-66. Из-за тента высунулась голова Владимира, на удивление Николая без противогаза и он услышал его раздраженный голос:
— А вот как раз лихачить и не надо!
Николай выскочил из автомобиля и, на ходу срывая с головы противогаз — он уже давно и сам подозревал, что в последнее время необходимости в нем не было, и рявкнул в ответ:
— Вовик, похоже, у нас совсем не осталось времени! "Зеленые человечки" вышли на охоту! Причем самолично! И, похоже, что я опередил их на какие-то минуты. И все только оттого, что они в поиске, а я точно знал, где вас искать.
— Где эти обезьяны? — Из-за грузовика появился светловолосый мужчина в штормовке и аккуратной шкиперской бородкой на лице, держа в руках по паре разовых гранатометов. — Простите, забыл представиться, капитан-лейтенант Дымогарев, командир сводного отряда морской пехоты в отставке! Я им сейчас устрою отражение танковой атаки при боевых действиях в городских условиях!
