Владыка Черных Песков 3. Осколки старого мира

Сколько времени им потребовалось на перевоплощение и слияние в одно целое? Ответа на этот вопрос не знали ни две изначальные сущности, ни третья, образовавшаяся из двух непохожих друг на друга личностей. У нее еще не было имени, да и к какому виду себя причислить, она не знала.

Внешне после слияния единорожки и виндиго кобыла выглядела, как маленький аликорн (ниже, чем принцесса Каденс, но выше среднестатистической пони). Ее тело покрывала шелковистая светло-голубая шерстка, грива и хвост приобрели эфемерный вид и переливались всполохами белого, синего, а также золотого огня. Невесомые крылья за спиной были полупрозрачными, но при этом ощущались вполне материальными и легко поддерживали тело хозяйки в воздухе. Длинный витой рог, растущий на голове, красовался молочно-белым цветом и острым кончиком, которым, казалось, можно наносить раны, будто наконечником копья.

При помощи магии льда создав себе зеркало, гибрид пони и виндиго сумела рассмотреть свою внешность со стороны и осталась вполне довольна увиденным: стройные сильные ноги гармонировали с узкой талией (возможно, даже слишком узкой для обычных пони), широким округлым крупом и рельефными мышцами груди. Все это дополнялось одновременно хищными и по-жеребячьи невинными чертами мордочки, которые портили разве что тонкие клыки, выступающие из-под верхней губы, и призрачное белое сияние белков глаз с небесно-голубыми радужками.

"Затеряться среди жителей Эквуса с такой приметной внешностью у меня не получится. Да и возвращаться на службу к принцессе Селестии после того, что произошло с дарованной ею искрой божественной силы, не стоит".

Одной из положительных черт, обретенных после объединения единорожки и виндиго, было отсутствие чувства голода. Для поддержания себя в бодром состоянии кобыле хватало магической энергии, которую генерировали ее собственное ядро и божественная искра, ставшая его неотъемлемой частью. Однако же для того, чтобы создавать сложные и затратные заклинания, ей требовалось получить сторонний источник подпитки: обычную понячью еду или негативные эмоции (а лучше и первое, и второе).

"Это может подождать. Сперва мне нужно выбраться из этой ловушки, а перед этим научиться маскироваться, дабы иметь возможность смешаться с пони".

Некоторое время, следить за ходом которого в пространственном кармане было практически невозможно, кобыла училась притворяться обычной единорожкой. Сделать гриву и хвост полностью материальными и не колышущимися на неощутимом ветру было просто: следовало всего лишь прервать потоки энергии, направленные из ядра к корням волос, как пряди тут же опали и поблекли, становясь грязно-серыми. Избавиться от сияния глаз получилось схожим образом, но на этот раз пришлось контролировать поток энергии, а не перекрывать его, чтобы зрение не начинало мутнеть.

Гораздо сложнее было разобраться с крыльями, которые никак нельзя было принять за пегасьи. Перекрыть поток магии, идущий к этим конечностям не получилось, так как подобное вызвало острый приступ боли у чародейки, из-за чего на глазах даже выступили слезы. Прижимать их к телу и скрывать иллюзией так же было бесполезно в связи с тем, что они оказались достаточно большими, весьма чувствительными и совершенно своевольными (стоило на что-то отвлечься или задуматься, как крылья стремились раскрыться).

Решение проблемы пришло совершенно внезапно: стоило только пожелать втянуть крылья в спину, как под кожей словно бы мурашки забегали и зашевелились мышцы, о существовании которых гибрид виндиго и пони даже не подозревала. Некоторое время она игралась с новой способностью, то выпуская, то вновь пряча пару призрачных конечностей, а когда это надоело, решила выбрать себе имя.

После перебора разных вариантов, среди которых были и имена личностей, послуживших основой для нового существа, выбор остановился на сочетании слов "Винтер Стар". В определенной степени это имя отражало сущность гибрида, да и к тому же казалось очень красивым и словно бы ласкающим слух своей хозяйки.

"Я страдаю от нарциссизма? Да нет... Я получаю от него удовольствие".

Хихикнув собственной нехитрой шутке, Винтер Стар решила, что пришло время покинуть пространственный карман и вернуться в настоящий мир. Конечно, в этом месте было достаточно безопасно, а при условии отсутствия голода жить можно было едва ли не бесконечно. Однако оставались проблемы вроде скуки и деградации, которая несомненно наступит без притока новой информации.

"Пища как материальная, так и духовная, нужна не только, чтобы выживать, но и развиваться".

Как же Винтер Стар собиралась сбежать из пространственного кармана, созданного самим Старсвирлом? На самом деле это было довольно просто: следовало всего лишь оборвать тот канал, который черпал энергию из души пленницы на поддержание всей конструкции. А чтобы не умереть в процессе схлопывания, кобылка собиралась полностью перейти в нематериальную форму.

"После этого у меня будет несколько часов, чтобы добраться до материального мира. Одна из моих "матерей" имела нужный опыт, но не обладала достаточными силами и знаниями, дабы освободиться. Это даже немного иронично".

Приняв решение, кобыла приступила к его осуществлению.

Примечание к части

Жду отзывов.

ОСКОЛКИ СТАРОГО МИРА 7

Под лучами багрового солнца, светившего сквозь тяжелые красные облака, по старой, но все еще ровной дороге двигалась колонна из грузовиков, эскортом для которых служили пять десятков трехколесных самоходок, управляемых "железными гвардейцами". Машины двигались неспешно и размеренно, не скрываясь и не опасаясь нападения: в конце концов война после уничтожения "Маршала" прекратилась, а редкие нападения рейдерских группировок можно было не считать за угрозу.

Мобильный тактический модуль, сигнал на активацию которого был отдан за секунды до превращения Таурена в неровную воронку, источающую агрессивное излучение, уже на протяжении нескольких лет занимался тем, что собирал оружие и оборудование из военных и научных баз на одном из резервных военных полигонов. В этом нелегком деле ему помогали механические солдаты, в огромных количествах обнаруживающиеся в каждом городе Народной Федерации, а также другие тактические модули, которые хоть и не могли принимать самостоятельные решения по вопросам, требующим инициативы, но в точности выполняли приказы, полученные до отключения от сети командного искусственного интеллекта.

На настоящий момент численность спасенной "железной гвардии" составляла сорок шесть тысяч и еще двести двенадцать боевых единиц (устройства, требующие управления пилотом, учитываются исключительно как дополнительное оборудование). На новом месте дислокации имелись обширные ангары для техники и боеприпасов, мастерские для ремонта и даже энергостанция подзарядки, благодаря чему металлические воины продолжали функционировать и даже не думали отключаться.

Время от времени "железной гвардии" приходилось вступать в сражения с отрядами мародеров, которые раньше являлись частями регулярной армии минотавров, но, благодаря вирусу, угнетающему нервную систему, с каждым годом их численность таяла. Гораздо большей проблемой становились "одичавшие" механические собратья, по той или иной причине отказывающиеся подчиняться тактическим модулям: у одних были выжжены системы связи, и они продолжали исполнять последний полученный приказ, другие оказались под контролем поврежденных "тактиков" и воспринимали всех остальных, как враждебные боевые единицы, управление над третьими перехватили чудом уцелевшие рунные маги (они воевали против всех сразу). Свою лепту вносили изредка патрулирующие окрестности крестокрылы, автоматические турели, подключенные к бесперебойным источникам питания, и разные дикие существа, выпущенные диверсантами Блексендии еще до глобальной катастрофы.

* * *

Сидя в кресле перед картой Народной Федерации, закрепленной на внутренней стенке жилого вагончика, Гривус Гладиус строил планы на ближайшее будущее. Зоны, обведенные красным цветом, означающим крайнюю степень угрозы для жизни разумных, постепенно все расширялись, в то время как желтые сектора (условно безопасные территории) с каждым днем все больше таяли, уступая напору радиации, чудовищ и роботов. Зеленых точек, где обитали живые разумные существа, на земле, ранее принадлежавшей расе двурогих воинов, осталось всего три: "Рога морского быка", центр культуры и отдыха "Веселый теленок" (превратившийся в лагерь для беженцев), а также военно-научная база старых патриотов, где обосновались руководители рунных магов и куда подались некроманты.

"Иногда у меня создается ощущение, будто я живу на острове посреди бурного океана, раз за разом пытающегося скрыть сушу под водой при помощи накатывающих на берег волн".

Благодаря зони с даром к друидизму, поселение, образовавшееся между "рогов", могло не бояться голодной смерти. Они же обеспечивали прибившихся к полосатому воинству минотавров лекарствами, позволяющими двурогим не погибнуть от вируса или радиации. К сожалению, от шаманов и некромантов пользы было в разы меньше, так как первые из-за ослабления духовного фона теперь мало отличались от простых зебр, а силы вторых были мало востребованы при попытке наладить мирный быт.

"Все это похоже на предсмертные трепыхания обреченного. Возможно, мне и вправду стоило вернуться в Блэксэндию, пока еще существовала такая возможность".

Вздохнув и криво усмехнувшись собственным упадническим мыслям, полосатый жеребец выскользнул из объятий кресла и, встав на четыре ноги, энергично встряхнулся. Его тело на секунду озарилось золотым сиянием, до боли напоминающим солнечный свет, которое представляло из себя защиту, способную как спасти от выстрела из снайперской винтовки или взрыва артиллерийского снаряда, так и от различных вредоносных излучений.

Гривус не представлял себе, что с ним сделал Мозенрат и в кого превратил когда-то обыкновенного жеребца, но и на секунду не усомнился в том, что своим выживанием во всех передрягах, случившихся с момента основания Блексендии, в немалой степени обязан гранд-магистру. Он не знал, сможет ли хоть какое-нибудь оружие пробить покров из твердого света, но не спешил искушать судьбу, принимая на себя выстрелы и удары врагов. Воин также заметил, что не стареет и не болеет, что навивало неоднозначные мысли если не о бессмертии, то о долголетии...

"Вечно наблюдать картину сгоревшего мира? Вот уж спасибо тебе, Мозенрат. Точно не забуду".

Облачившись в сверкающие серебром доспехи, Гривус накинул на спину черный плащ с алой подкладкой, после чего окинул взглядом свое скромное жилище и вышел на улицу. Стоило сделать шаг за порог, как в морду ударил порыв холодного влажного ветра, заставивший прищурить глаза и поморщиться. К счастью, океанская вода из-за того, что постоянно находилась в движении, почти не содержала в себе вредоносного излучения так же, как и прибрежные реки, чего нельзя было сказать о стоячих водоемах, превратившихся в смертельную (иногда светящуюся) отравленную ловушку для любого, кто попытался бы искупаться или утолить жажду.

"Интересно, а этот яд меня может убить? Если моя теория о долгожительстве верна, то лет через сто-двести стоит это проверить".

Поселение, расположенное между "рогами", встретило магистра войны шумом разговоров и повседневной суетой: в маленьком городке бок о бок жили и трудились зебры, зони, минотавры и даже пони (военные, отправленные в Конфедерацию для помощи подавления бунта "Маршала", которым после боя просто некуда было возвращаться). Несмотря на то что жить приходилось в военных вагончиках, палатках или кузовах грузовиков, свое недовольство по этому поводу высказывали редкие индивидуалисты, которых тут же старались заткнуть их товарищи, не желающие дополнительных проблем. Пищу хранили и выращивали внутри больших грузовиков, где друиды организовали что-то вроде теплиц, привлекая к работе еще и шаманов с некромантами...

"Ладно "говорящие с духами", их я еще могу понять. Но чем в выращивании овощей помогут "повелители смерти"?"

Единороги и минотавры из числа тех, кто хоть что-то понимал в сложных чарах и умел создавать артефакты, перекрыли вход в ущелье и создали магический купол, отражающий часть вредоносных излучений. В совокупности с тем, что "рога" сами по себе экранировали определенную область от радиации, в городке образовалась территория, где жители могли бы без страха для здоровья ходить совсем без одежды.

"Но зони уже привыкли к броне так же, как и зебры, а пони, глядя на остальных, не решаются светить крупами направо и налево. Так что минотавров можно считать законодателями моды".

— А ну стой! — возмущенный голос молодой кобылы вырвал магистра войны из задумчивости, заставив обратить внимание на суету рядом с ним.

— Не поймаешь! — прозвучал в ответ писклявый голосок жеребенка, владелец которого в следующую секунду вылетел из-за угла бронированного фургона, стоявшего на краю импровизированной главной улицы.

Поддавшись рефлексам, Гривус поднялся на задние ноги и, словно ловил хрустальную вазу, передними копытами перехватил пытающегося куда-то улететь розового пегасика. Жеребчик пару раз дернулся, обиженно скривил мордочку и уже хотел что-то прокричать, но тут его взгляд наконец-то сфокусировался на неожиданном пленителе.

— М-мам... — вид Гривуса, глаза которого многообещающе прищурились, а губы скривились в ехидной улыбке, мог напугать и взрослого жеребца, малыша же такая встреча заставила мелко задрожать.

"Один из первенцев? Ох уж эти пони: совершенно никакого понимания о дисциплине".

В этот момент из-за того же угла, где был жеребенок секундами ранее, на полной скорости выскочила светло-зеленая крылатая кобыла, одетая в небесно-голубой подлатник. Она уже хотела что-то произнести, но тут заметила положение, в котором оказался пегасик и, не зная, что сказать, просто затормозила, проехавшись по земле на широко расставленных копытцах.

— Это ваш сын? — наполовину вопросительно, наполовину утвердительно произнес магистр войны, все еще стоя на задних ногах и передними копытами удерживая жеребенка.

— Мой... сэр, — опомнившись, крылатая пони встала по стойке "смирно", но при этом не отводила глаз от жеребчика.

— Вам следует лучше за ним следить и начать прививать дисциплину. — сухо заметил командующий, приседая на задних ногах и опуская жеребенка на землю. — А тебе, мой юный... друг, стоит лучше заботиться о своей родительнице.

Сочтя свой долг исполненным, Гривус развернулся и пошел по дороге вдоль передвижных домиков, спиной ощущая на себе заинтересованные взгляды. По ушам снова ударили звуки приглушенных разговоров, каких-то стуков и скрежета. С очередным порывом ветра до носа долетел аромат готовящейся еды...

— Спасибо! — крикнула вслед удаляющемуся полосатому жеребцу пегаска, после чего схватила жеребенка зубами за загривок и понесла в дом, словно кошка своего котенка.

"И чего я такого сделал, чтобы меня благодарить?".

— Пони... — покачав головой, магистр войны поспешил выкинуть из головы этот случай и продолжил обход поселения.