Вторая часть "Книга-2 Проходимцы"

* * *

91

Лондон, поздняя осень 1854-го.

Череда ужасных, шокирующих, неискушённого обывателя событий прокатилась по Великобритании. Началось в Лондоне, с того, что в доме, зачастую сдаваемом в наём состоятельным гражданам, были обнаружены тела девяти представителей верхней палаты парламента. И всё бы было ничего, но они, при наличии верхней части одежды, были совершенно оголены в нижней, другими словами — без брюк и прочего. Возможно дело и удалось бы "замять", но вездесущие газетчики... В тот же день, в вечернем выпуске нескольких "бульварных" изданий, в мельчайших подробностях и с невероятно пикантными намёками, данное сенсационное событие было "вывалено" на обывателя. Газеты и "сенсация" разлетались "влёт". Надо сообщить, что тогдашние англичане и прочие европейцы, к сторонникам нетрадиционных "любовных" взглядов относились несколько иначе, к тому же в почёте была церковь, которая содомитов и вовсе подвергала гонениям. После "жёлтой прессы" новость подхватили и более солидные издания. В общем, она "полетела по стране" набирая обороты и как снежный ком обрастая все более и "совершенно подробными" дополнениями и уточнениями.

На фоне данного события как-то даже несколько незаметно прошли уведомления о безвременной кончине, совершенно по разным "бытовым" причинам, еще нескольких представителей верхней и нижней палаты.

Не утихли страсти по "первой сенсации" как появилась вторая, не менее интригующая — ряд дерзких ограблений банков в течении недели, волной прокатившиеся по всей стране. Пострадали в основном банки "Ост-Индийской компании", хотя и другим досталось.

Во всех случаях грабители действовали одинаково. Под закрытие в помещение входила группа вооружённых людей, лицо закрыто платком, на некоторых были "армейские" военные кепи и форма, 7-15 человек, в зависимости от "величины и важности учреждения", вооружённых американскими револьверами. Угрожая оружием всех обитателей загоняли в одну-две комнаты и держали под прицелом. В это время, их сообщники очищали хранилище и сейфы.

Еще в 10 веке, английский король Эдгар, даровал земельный надел в Лондонском Вестминстерском дворце, королю Шотландии Кеннету, так называемый "Скотланд-Ярд" (Шотландский метр). Вот с того времени та земля, формально считается территорией Шотландии. Позже, для организации Лондонской полиции по улице "Большой Скотланд-Ярд" был выделен комплекс зданий, где и был организован центральный офис (типа Петровка — 38), с одноимённым названием.

В Лондоне же поддерживают порядок "Полиция Лондонского Сити" и "Столичная Полиция" (City of London Police и Metropolitan Police). Нашими аналогами были бы УВД по Центральному Административному округу и ГУ МВД по г. Москве. Всего же в Англии и Уэльсе — 43, в Шотландии — 8 полицейских учреждений, которые, в административном порядке, друг от друга не зависят, всего лишь сотрудничают, но при этом все они подчиняются Главному Полицейскому Управлению. И ещё — серьёзных сил, противодействующих преступности у них, просто не было, а в случаи надобности — привлекались армейские подразделения. Так же — основную нагрузку по поддержания правопорядка и охране имущества, выполняли сами граждане. Кроме этого имелось немалое количество частных охранников, сыщиков и прочих "отыскателей воров и преступников", которыми, в прочем, при желании мог стать любой.

Констебль — английский полицейский, привычный нашему взгляду, имел особенное обмундирование, дабы все могли легко отличить его от военного, вооружён же — короткой дубинкой и специальной трещоткой для вызова подмоги.

Были и иные "работники правопорядка" — сержанты, инспекторы, шеф-инспекторы и прочие. Возглавляет же всё это комиссар с помощником и заместителем. Полицейские, занимающиеся уголовным сыском, перед званием имеют приставку "детектив".

Всплеск преступности не на шутку встревожил состоятельных граждан и правителей страны. Сразу же на второй, а возможно и на третий план отошли проблемы "Восточной войны" с Россией. Лондонским комиссарам было дано специальное указание в кратчайший срок, три месяца на исполнение, разработать эффективный план действий, при этом разрешалось рекрутировать или нанять любое, необходимое количество людей. В это же время, во всех газетах, на первой странице публиковалось заявление Королевы и властей, с заверениями, что каждый из злоумышленников-бунтовщиков-мародёров будет непременно пойман и привлечён к ответственности. Заявления были, а вот "привлечённых к ответственности" как-то не отыскалось.

Вначале банковские грабители действовали лишь в Лондоне, но, если верить заявлениям полиции, с началом очень эффективных противодействий в столице поутихло. "Эпидемия" перекочевала на Ливерпуль, Манчестер, Бристоль, Бирмингем, Ноттингем и другие крупные города. И уже туда, из Лондона были направлены опытнейшие специалисты-детективы, впрочем, пока получили сигнал, пока отреагировали... к их прибытию все успокоилось само собой. В смысле улеглись банковские грабежи, но каким-то странным образом, по ночам начали гореть кораблестроительные верфи, портовые сооружения, железнодорожные станции и прочие крупные мануфактуры. При проведении расследования выяснили, что перед возгоранием, в небе слышался странный звук, а некоторые, особо глазастые, даже сумели заметить "большую стрекозу"...

Подобная "напасть" постигла и Францию, только без "депутатской составляющей". Бандиты грабили крупные банки, горели корабельные верфи, портовые сооружения и военные арсеналы. Особенно досталось французским "Средиземноморским" городам-портам, снабжавшим войска, сражавшиеся на Восточной войне.

"Проблема" затронула и Берлин. Вначале "прусаки", которым в случаи успеха Восточной войны, англичане пообещали Прибалтику, очень уж явно не афишируя, но косвенными действиями поддерживали Турцию и её "помощников" в борьбе против России. Когда же произошёл "Одесский отпор", который лично наблюдали находящиеся в тот момент в "Южной Пальмире" прусские "коммерсанты", предоставившие подробнейший отчёт. В частности, те отмечали невероятную скорострельность и точность орудий 6 батареи, а также "запредельную" дальность и умопомрачительную выучку, мастерство остальных орудийных расчётов береговой обороны, умудрявшихся успешно поражать англо-французские суда, находившиеся на рейде. В общем, в Берлине возникли первые, совершенно не робкие подозрения, а вот после получения сообщения о сокрушительном разгроме "Евпаторийского десанта", за которым поползли невероятные слухи о событиях в Англии и Франции, о пожарах на корабельных верфях, военных арсеналах и портовых складах. Вспомнили о "русских самолётах" и сразу же было принято волевое решение — "Прибалтика Пруссии совершенно не нужна". В Петербург же, в срочном порядке был направлен секретный, от кайзера Фридриха Вильгельма IV, посланник с тайным сообщением, в котором тот заверял в своих добрососедских намерениях и поддержке действий Николая I, хотя и сетовал на сильную оппозицию, не позволяющую ему это сделать открыто. Другими словами, начал выкручиваться, в тайне надеясь, что с помощью России удастся объединить под своим началом все германские земли. Это, кайзеровским окружением, считалось более вероятным и лучшим, нежели Прибалтийские наделы, которые Россия со временем все равно отберет, да еще, со злости может прихватить и всю Восточную Пруссию до Одера...

Сложнее обстояли дела в Вене. Австрия боялась перспективы появления на Балканах независимых славянских государственных дружественных России. Страшило еще и то, что их существование вызовет рост национально-освободительных движений в многонациональной Австрийской империи. Кроме того, зачарованные "звоном английских монет", австрийские властьдержатели вмиг забыли о "союзническом договоре" и помощи Российской Империи в подавлении венгерского восстания.

"Наше будущее — на востоке, — писал Франц Иосиф матери, — и мы загоним мощь и влияние России в те пределы, за которые она вышла только по причине слабости и разброда в нашем лагере. Медленно, желательно незаметно для царя Николая, но верно мы доведем русскую политику до краха. Конечно, нехорошо выступать против старых друзей, но в политике нельзя иначе, а наш естественный противник на востоке — Россия"

Таковы причины, по которым "имперцы" выступили на турецко-англо-французской стороне. Под "миротворческим" предлогом австрийские войска, перешли границу Валахии, которые, по соглашению союзников с турецким правительством, сменили турок и заняли княжества. Этим шагом они, перекрыли путь движения армии Горчакова через Дунайские княжества на Болгарию. Данные действия не только блокировали все находящиеся там русские войска, но и угрозой вступления Австрии в войну против России, не позволяли перебросить их в другое место. В то же время, благодаря действиям Вены, турки, часть своих "высвободившихся" войск, перебросили в Крым. С поражением англо-французской эскадры в Одессе, осознание ошибочности действий в Австрийской столице не наступило. Они продолжали и дальше, под оглушающий и притупляющий разум, звон и блеск английских монет "гнуть", надиктованную "спонсорами" политику. Сначала слухи о поражении под Евпаторией, а также необычайно успешные действия черногорцев, средь аристократии Вены, породили вопрос — "а не ошиблись ли мы". В Варну, куда после Евпатории была эвакуирована часть неудачного десанта, под видом коммерсантов, были направлены австрийские шпионы. Их доклад стал "холодным душем" для "горячих голов". Официально английское и французское командование заявило, что на реке Альма было столкновение, после которого войска отступили и ввиду приближающихся холодов, на кораблях, отведены в Варну "на зимние квартиры". Реальность же была гораздо кошмарней.

В Болгарской Варне действительно находилось около 25 тысяч англо-французов, но на этом "английская правда" заканчивалась.

Сокрушительное поражение с почти полной потерей всего десанта. В Варну все же успели эвакуировать до 15 тысяч англо-французов, которые совместно с гарнизоном в 10 тысяч позволяли делать вид, что "ничего страшного". Фактически же англичане "оставили" все ударные индийские и шотландские подразделения. Французы пожертвовали всеми своими алжирскими зуавами и большей частью боевых подразделений, из турецкого войска в Варне никого не оказалось. Как выяснили "австрийские коммерсанты" все "эвакуанты" это по большей части подвергшиеся бомбёжке и сбежавшие с поля боя в самом начале сражения, а также слуги-повара и прочие интенданты, находившиеся в обозе, которые в боевом столкновении, в подавляющей своей массе, не участвовали. Из пушечного и конного вооружения — ничего и никого. В то же время шпионы отмечали, что неспешно, из Константинополя и Мальты прибывает войсковое пополнение для продолжения компании. Называлось и время — весна 1855 года.

В Вене, от таких новостей у англо-французских сторонников случилась необычайно скорбная рожа и не проходящая обширная мигрень на всю голову. Они прекрасно понимали, что фактически на тот момент нормальной, боеспособной армии Австрия не имела и вряд ли сможет на равных, в одиночку, противостоять войскам Горчакова. В такой ситуации они полагались на министра иностранных дел Российской Империи, графа Нессельроде Карла Васильевича, австрийского происхождения, большого сторонника сближения России с Австрией и Пруссией. Кстати будучи "русским министром" он так и не научился "правильно говорить по-русски", но в эту зиму, старику 74 года, он заболел простудой и скоропостижно скончался. Заменивший его на этом посту Горчаков Александр Михайлович имел другие взгляды, особенно после того, как Австрия "удивила мир своей неблагодарностью" и стала действовать совместно с Францией и Англией против России.

* * *

92

Лондон, зима 1854-го.

Премьер-министр Англии Генри Пальмерстон задумчиво смотрел на камин, где пламя исполняло свой причудливый танец. Слуга вышел, оставив его наедине со своими мыслями. Для него наступил период, когда время оказалось плохим целителем, ему не удалось успокоить боль и горечь от "событий под Одессой и особенно Евпаторией". К тому же после первых же значительных боевых потерь в Англии, где и так большая часть общества не совсем понимала смысла данного военного противостояния, а также в парламенте, возникла сильная антивоенная оппозиция. Боль оскорблений нанесённых ранимой душе не утихла, наоборот. Смерть группы наиболее поддерживающих его депутатов, с первого взгляда казавшаяся естественной, на самом деле таковой не является. Он лучше других понимал это, но доказательств — никаких. Старик подтянул плед до подбородка. В полутёмной комнате его утешало лишь тепло и слабый свет идущее от очага, но и это, на фоне свалившихся проблем и несчастий, уже приносило мало утешения. Коварный ум противника наносил всё новые и новые удары, на которые ответить он был не в силе, по причине невидимости последнего. Враг был везде, наносил удары с изысканной изобретательностью и одновременно, его нигде не было.

Из южных штатов САСШ, Китая и Юго-Восточной Азии, традиционно бывшими основными поставщиками хлопка, шерсти и шёлка для текстильной промышленности, в Англию было доставлено лишь 30% сырья. Остальное — в САСШ выкупили "калифорнийцы", в Голландской Ост-Индии, откуда так же шло сырьё, какой-то ушлый, местный султанчик, возомнив себя новым Александром Македонским, наголову разбил голландские войска и поддерживающих его князей. Он не только захватил всю Суматру и прилегающие к ней малые острова, но и создав антиголландский союз, активно стал их вытеснять. Но на этом неприятности не закончилось, китайцы взяли под контроль основную перевалочную базу в Юго-Восточной Азии — Сингапур, чем нанесли существенный удар по Английской Ост-Индийской компании, а ведь она была одним из основных спонсоров Восточной (Крымской) войны.

Потом, потом начались пожары. Огню были преданы не только верфи со строящимися и ремонтирующимися судами, но и порты с их складами, доками и прочей инфраструктурой. Поскольку огонь "приходил" ночью, тушить его вначале было просто некому и начав с верфи или порта он перекидывался на рабочие лачуги и дальше "гулял" по "морским" городам.

Чины в Адмиралтействе, всего два из семи были моряками, остальные получили свои посты как члены правящей партии, докладывают о больших потерях, нанесённых пожарами в имуществе, хранившемся на складах и арсеналах, в надежде получить дополнительное финансирование, но неудачно начатая Восточная война уже и так болезненно ударила по казне. В это же время — падение производства, на предприятиях начались увольнения "лишних рук", а для восстановления сожжённого и всего пропавшего в огне, компаниям и промышленникам так же нужны деньги и те пошли в банки. Там нынче со "свободными деньгами" туго — идёт подсчёт убытков после ограблений. Не то, чтобы денег совсем нет, немного есть, но далеко не в "нужном объеме" и под приличные проценты.

Сидящий у камина, укутавшись в плед старик понимал, что нужно уменьшить расходы, для этого от чего-то следует отказываться и у него, премьер-министра Англии Генри Пальмерстона другого выхода, кроме приостановить, а в идеале закончить Восточную войну — нет, но как это сделать "не потеряв лицо" — совершенно не ясно. Но пока, пока он изо всех сил изыскивает финансирование на компанию 1855 года, которая по замыслу, должна начаться весной.