-Да я и не собирался в общем-то.
-Вот и прекрасно. Я так понимаю, дом вы осмотрели?
-Да. Все в порядке.
-Вот и прекрасно, — повторила Фрас. — Я покину вашу чудную компанию завтра днем, неотложные дела в Норвегии, увы. Боюсь там без меня не справятся.
-Что-то серьезное?
-Это долгая история...но могу рассказать, если интересно. У вас.
-У меня? — удивился полукровка.
-А что, что-то не так? Не бойтесь, я вас не съем, — Фрас подошла еще ближе и продолжила все тем же непринужденным тоном. — Когда у меня появится желание вас съесть, я вас обязательно извещу.
-Я...я захвачу выпить, — быстро сориентировался Свечка.
-Обязательно, Фрери, — на "ты" она пришла легко и непринужденно. — Обязательно.
А ведь я чуть было тебе не поверил, проклятый упырь...
-Вот и я, — выдохнул Ланн, вернувшись с очередной бутылкой из запасов Риара и двумя чистыми бокалами. — Тут, сейчас...
-Все еще нервничаешь, — отметила Фрас, позволяя увлечь себя дальше по коридору. — А зря. Тут все свои.
-Все свои, так точно. Признаться, я думал, что вы останетесь с Блахом.
-Я видела результаты его обследований в Блуждающей Могиле.
-И что же?
-У него далеко не одни Цепи отказали.
Хриплый хохот Свечки заглушил все остальное.
Сжимая кулаки с такой силой, что костяшки пальцев давно побелели, а в ладони, раздирая их до крови, впились ногти, Альберт Блах смотрел, не моргая, на удаляющуюся от него по коридору пару.
Мразь, какая же ты мразь...
Вонючий гибрид, одноглазый выблядок, только дай мне время, только дай...
Ты будешь гореть. Ты будешь гореть и кричать. Долго, это я тебе обещаю...
Я использую тебя на всю катушку.
А вот потом уже порву. Порву как тряпку.
Скачущие в голове мысли о насилии и картины растерзанного Свечки, что всплывали у Блаха перед глазами, приносили ему слабое, но все-таки успокоение.
Подожди, Фрери, просто подожди...
Мыслей было много. И пока Альберт Блах думал о том, что было ему приятно, боль отступала. Вздохнув, он отправился чистить зубы.
5. "Церковь снова в дураках..."
Stand your ground against the storm
And hail the crucified
Ein, zwei, Amen and attack!
(Powerwolf — Amen & Attack).
Холодно. Как же здесь было холодно.
Здесь — это посреди одного огромного белого "ничего", продуваемого всеми ветрами.
Шевелиться почти не получалось. Почерневшие пальцы медленно ползли вперед, пытаясь разгрести снег, но его валилось с неба все больше и больше...
Холодно.
Но уже не больно. Совсем не больно.
Только с правой рукой что-то странное...
Неимоверным усилием он заставляет себя на нее посмотреть.
Видит, что оно все еще с ним.
И начинает кричать...
-Ренье, все в порядке? — легкий толчок заставляет его распрощаться со сном.
-Да, Шепот, — повернувшись, Стекольщик увидел, что все смотрят на него так, как будто он предложил встать и вырезать к чертям весь самолет. — Что-то не так?
-Он еще спрашивает, — хмыкнул Факел. — Стонет и бормочет на весь салон. На нашу компашку и так все косо посматривают...если бы Шепот тебя не растолкала, ты бы небось к пилотам еще побежал, лунатик долбанный.
-Прошу прощения, — тихо произнес Ренье. — Я говорил во сне что-то необычное?
-Не, все вполне безобидно, — с издевкой ответил Эрик. — Только "они мертвы", "я вынужден" и "эта дверь не откроется".
Господи, как же трещит голова.
Ренье огляделся. За те полчаса, что он отдавался сну, ничего не изменилось: Асколь по-прежнему храпел, развалившись поперек двух сидений, молодой кандидат в экзекуторы — как там его, Кирик? — старательно изучал вводную по операции, остальные, судя по всему, резались в карты, пока он не начал снова говорить во сне. Алхимик Атласа тоже был на своем месте — в самом дальнем углу салона, сидел, читая какую-то книжку.
Филин хотел, чтобы операция прошла гладко и без помех. И ему было совершенно плевать, сколько уйдет на это средств, поэтому полдня он провел, выбивая из начальства все необходимое. Как результат, "Догма" не просто получила билеты в первый класс, они получили весь этот самый первый класс целиком. По мнению Ренье, это было более чем излишним: пусть они и попали на борт без особой помпы, их разношерстная компания ну никак не походила на совет директоров какой-то чертовски крупной фирмы, что было их официальной легендой на данный момент и должно было ей оставаться, пока группа не будет, наконец, переброшена в точку назначения. Дальше все будет проще. Намного проще.
Стандартная работа, поиск и ликвидация. Ренье уже давно сбился со счета, сколько раз ему приходилось такой заниматься после того, как он оказался в Доме Резни. В отличие от Ассамблеи, поручения, что он получал тут, очень редко включали в себя что-то, отличное от убийств. Впрочем, не то, чтобы у Ренье была альтернатива...учитывая, чем он владел, он не никак не мог рассчитывать на мирную жизнь.
Гардестон не сомневался, что новичку уже успели рассказать его историю — по глазам парня было видно, что совсем скоро он начнет засыпать Стекольщика вопросами. Вопросами, на которые у Ренье никогда не было ответа, никогда и не для кого. Даже для себя.
-Ты куда? — снова встрепенулась Шепот, увидев, как он поднимается со своего места.
-Умыться, — голос Ренье никогда не поднимался выше этого шепота. — И принять что-нибудь от головы.
-От головы? — потянулся Эрик. — Могу одолжить тесак.
-Плоско, как камбала, — бросил Ренье, поднырнув под тяжелую красную занавесь и переходя в салон бизнес-класса.
Недостатком первого класса было то, что до уборной приходилось тащиться через весь самолет. И, в случае Ренье, ловить заинтересованные взгляды пассажиров — девять из десяти смотрящих на него пялились на укутанную в мягкую ткань правую руку.
Гардестон ненавидел любопытные взгляды, да и излишнее любопытство вообще — оно всегда приводило к неприятностям.
Как, например, когда он, еще охотник за реликвиями из Ассамблеи, записался добровольцем на то проклятое задание...
Ренье умывался долго — минуты две растирал залитое ледяной водой лицо и еще пять рассматривал, аккуратно размотав ткань, свою правую руку.
Он просто не мог перестать ее рассматривать, проверять, прикасаться к ней раз за разом. За все эти годы так и не научился.
Перчатка из странного, похожего на стекло, материала, покрытого россыпью загадочных узоров, крепкой хваткой держала правую руку Ренье в себе. Если приглядеться, то можно было заметить несколько десятков тоненьких стеклянных трубочек и усиков, которые уходили глубоко-глубоко под кожу.
Не рассматривать это, не проверять это, не трогать это лишний раз было задачей очень сложной. Перчатка была как больной зуб, на который хотелось еще разок надавить языком, просто чтобы убедиться, что он правда болит и нужно идти к врачу, как обветренная губа, с которой так и подмывало в очередной раз содрать зубами тоненькую корочку...
Единственным более-менее заметным внешне эффектом воздействия была необычайная сухость кожи на правой руке — именно поэтому, когда выдавалась возможность, Ренье окунал тряпку в холодную воду, оборачивая ей плененную стекляшкой конечность. Помогало, хоть и не особо надолго. Сделав подобное и сейчас, Гардестон в который раз устало вздохнул и проглотил три таблетки мощного обезболивающего, не запивая. Возвращался он быстрым шагом, с повязки капала вода.
-...и конечно же, тамплиеры блокировали все. Вглухую, — голос Шепот, оживленно травящей очередную старую байку, было слышно за километр. — Филин им мягко намекает, что на дворе как бы полная луна и рыпаться не стоит, но этим ребятам что в лоб, что по лбу.
-А потом? — ожидая продолжения, тихо спрашивает Кирик.
-А что потом? Потом было море крови. Шутка ли — одних Апостолов мы десять рыл насчитали, а уж свита у каждого была...
-Как сейчас помню, — подключается к разговору Факел. — Я же первый тогда в поселок вошел...десяток трупов еще на подступах, в разобранном состоянии. Дальше только больше, дальше только веселее.
-Двоих они с грехом пополам скосили, потеряв еще лбов пятнадцать, — вздохнула Шепот. — Потом отошли и дождались вертушек. Утюжили эту дервеньку где-то полчаса. Когда снова сунулись, снова по зубам получили — они так закопались лихо, что атомную хлопушку сбрось, не почесались бы, наверное. А время уходило — ребята из Клуба уже подтягивали свои регулярные силы. Эти ведроголовые еще часа три в той грязи с вампирами поплясали, потом плюнули и наконец позвали нас. Ну а мы...
-Дальше можешь не слушать, — хмыкнул Эрик. — Сейчас она тебе будет рассказывать, как в одиночку целый клан порвала.
-У тебя есть возражения? — приподняла бровь Шепот.
-Ну а то. Лучше давай я расскажу, как ты получила ногой по морде и пролетела метров десять до ближайшего сугроба.
-Это не мешало мне перерезать ему глотку.
-Перерезала ты вначале. А потом он вывернулся и тебя в добрый путь отправил...
-Ты ври, но совесть-то хоть имей.
-Я ее давно уже, — ухмыльнулся Эрик, поворачиваясь к Ренье. — Стекляшка, ты так быстро...не хочешь рассказать, как отправил под лед к рыбкам того русского уродца? Ну помнишь, который еще Хлысту все мозги в узел завернул?
-Нет, не хочу, — поморщившись от более чем неприятных воспоминаний, Ренье грохнулся в кресло.
-В общем, был один такой...у Клуба, конечно, их было до хрена, но этот был самый назойливый, — ничуть не расстроившись, продолжил Факел. — Убивал наших, как комаров: подошел слишком близко — и все, ползи на кладбище. И никакого, чтоб его, противодействия.
-Но как...
-Выжигал к чертям нервную систему, — подал голос Асколь. — Или что-то подобное делал, у нас как-то не было возможности спросить. На него, помню, бросили группу человек десять. Не доходили до укрытия пары метров, просто падали и начали корчиться от боли. Хлыст его почти взял, но "почти" в нашем деле не считается...
-А как вы его убили? — Кирик посмотрел на Ренье. — Если он...
-У меня противодействие нашлось, — коротко ответил Гардестон, смирившись с необходимостью поддерживать разговор. — Остальное было делом техники. Он все время ходил в маске, когда ее с него сорвали, он совершенно обезумел.
-С такой харей, как у него, я бы тоже злился, — бросил Эрик. — Стекляшку нашего он пытался точно так же ухлопать, вот только с ним такие фокусы не проходят.
И кончено, он сейчас спросит, почему...
-А почему?
-Благодаря моему концептуальному оружию, — вздохнув, произнес Ренье. — Его защитный и атакующий потенциал одинаково впечатляют. Но прошу, не надо спрашивать что-то еще. Я не испытываю особого удовольствия, развивая эту тему.
-Потом сам увидишь, — каждая следующая улыбочка Факела была гаже предыдущей. — Когда начнется резня. А она начнется уже скоро, будь уверен.
-Вы...вы читали про этого Пустышку? — поинтересовался Кирик.
-Видел фото, мне этого обычно хватает, — Эрик прекратил улыбаться. — Я не любитель забивать голову посторонней ерундой. Обычно мне нужно знать только одно — где они и сколько брать патронов. Кстати о патронах — наши игрушки уже доставили на место, Филин?
-Да, — ответил Асколь. — Полный комплект для каждого. Поддержку на месте обеспечивает местное отделение Тевтонского ордена. Я, разумеется, говорю не о тех клоунах, что у всех на виду. Они запросили подкрепление, им нужны еще минимум сутки, чтобы перекрыть все оставшиеся пути из города.
-Что с поместьем Блахов?
-Бешеный уже дернул за нужные ниточки. Дело будет замято уже очень скоро. Все сотрудники полиции, допущенные к расследованию, отвечают перед кем-то из наших, так что все схвачено более чем крепко.
Значит, нам остается прийти и...
-Прийти, и осмотреть там все — для начала. Полиции был отдан приказ действовать крайне аккуратно, но я уверен, что они все равно уже успели там хорошенько наследить. В любом случае, нам работы хватит. Как только полная блокада будет установлена, разворачиваемся и начинаем охоту, все как по нотам.
-Не все, Филин, не все, — покачал головой Ренье. — Он, похоже, еще сильнее, чем мы думали. В одиночку расправиться с целой семьей магов...
-В одиночку ли?
-Я сильно сомневаюсь, что ему кто-то может помогать, — заметил Факел. — Он же псих. У меня на психов чутье.
-Потому как сам такой же, — бросила Шепот. — Вот чью историю действительно стоило бы рассказать, так это твою, не считаешь?
-Да что там рассказывать? Я героический солдат, все и так знают.
-Не забыл, что с тобой за твой героизм собирались сделать?
-Да пошли они, — раздраженно бросил Эрик. — Надеюсь, они подавились всеми званиями, что у меня отобрали. Нахрен. У меня новая жизнь, понятно?
-Свежо предание. А помнишь...
Следя за то затихающей, то разгорающейся с новой силой перебранкой бойцов "Догмы", Косс, усиленно делающий вид, что на самом деле изучает книгу — какой-то дешевый роман, купленный им в аэропорту — снова и снова прокручивал в голове полученные от связных данные, переводя свой взгляд с одного лица на другое.
Кат Асколь, Филин. Настоящий кошмар магов...по крайней мере, раньше этого человека таковым считали. Сейчас же опасность, исходящая от него заключалась не сколько в силе, оружии или каких-то особых приемах, а прежде всего в колоссальном опыте своей кровавой работы. Хитрая, изворотливая, прожженная сволочь, своими действиями положившая конец Ленинградскому Клубу и многим другим угрозам, что разбухали во второй половине этого века, словно на дрожжах. Этот старый алкоголик оставался угрозой номер один, просто потому, что именно на нем тут все держалось.
Розария Лено, Шепот. Заместитель Филина. На первый взгляд — просто дорогие наемные мускулы, но она явно старается выглядеть куда глупее, чем на самом деле. Чудовищная сила и выносливость. Десятки успешных боев против Мертвых Апостолов, сотни ранений. На этой дылде места живого нет. Бывшая террористка, если верить связному. Приговорена к смертной казни как минимум в трех странах. Убежище у Церкви, изменение внешности, экспериментальные препараты для повышения боевых качеств, работа на износ. Старая банальная история, но что-то тут не складывается. Близкие отношения со своим командиром в молодости практически не скрывались. Сейчас, однако, держится довольно далеко от Асколя, но определенно больше остальных в отряде от него зависит. Убрать Филина — свести ее опасность к минимуму, мускулы без мозга не страшны.
Эрик Грей, Факел. Мясник, каратель, психопат — таким был еще в составе Вооружённых сил США. Показал себя во всей красе во время Вьетнамской войны. Наградил своих бойцов за защиту стратегически важного поселка сутками грабежа, убийств и насилия. Помогал проводить испытания новейших боевых отравляющих веществ, доведя свой личный счет до двухсот убитых, из них больше шестидесяти гражданских. Около полуроты пленных было использовано по его приказу в качестве манекенов для отработки штыковых атак. Ничего из этого, само собой, не было доказано. В припадке ярости застрелил молодого солдата за неподчинение приказу — к сожалению для Грея, этому свидетели нашлись. Побег из страны для него, вероятно, устраивали старые друзья из ЦРУ. Агрессивен, беспощаден, за этой расслабленной улыбочкой скрывается настоящий варвар. Великолепно обращается с любым современным оружием, много слухов о сверхъестественной удаче. Остается надеяться, что это только слухи. На службе Церкви его садистские наклонности еще больше обострились. Отлично работает в одиночку и в команде, использовался для акций устрашения и показательных казней. Угроза номер два после Филина.
