Правильные вещи

— Я рада, что вы приняли правильное решение, милорд, — услышал он и едва не расхохотался. Истерика подступила к горлу, сдавив его словно стальными обручами, но Рильен усилием воли поборол себя.

— Миледи, — холодно сказал он и обернулся к королеве, улыбка которой значительно поблекла под его взглядом. — Я сделал все возможное, чтобы вас ничего не беспокоило. Надеюсь, вы удовлетворены?

— Милорд, — растерянно протянула Адель. — Все, чего я хотела, — это блага для вас. Поверьте мне! Я искренне люблю и уважаю вас, и вы же сами понимаете, что...

— Единственное, что я сейчас понимаю, — слегка повысив голос, прервал ее Рильен, — что если вы сею же секунду не уйдете, я сделаю что-нибудь, не подобающее мне как мужчине и королю. Поверьте, вы выбрали плохое время, чтобы читать мне нотации. Уходите.

— Но, милорд...

— Уходите! — заорал Рильен и резко осекся, только сейчас заметив за спиной Адель Бриана. Королева возмущенно сверкнула глазами, но возражать не решилась и удалилась, громко хлопнув дверью на прощанье. Бриан остался.

Рильен снова отвернулся к окну, не решаясь посмотреть на сына и не желая увидеть на его лице осуждение. Послышались мягкие пружинистые шаги, Бриан молча встал рядом с отцом, который разглядывал опустевший двор. На несколько минут в воздухе повисла тишина, в которой на удивление не чувствовалось тяжести.

— Что ты думаешь о своей помолвке с леди Майей? — неожиданно поинтересовался Рильен. Бриан недоуменно посмотрел на него и пожал плечами.

— Я думаю, что это решенное дело. Ты же дал ее отцу слово.

— Меня интересует, хочешь ли ты этого сам? — терпеливо переформулировал вопрос Рильен. Принц изучающе вгляделся в его лицо и усмехнулся.

— Леди Майя, безусловно, весьма достойная девушка, — сказал он таким тоном, словно это было ужасно плохо. — Но, отец, мы очень разные. Я бы хотел жениться на ком-нибудь другом, и тогда, когда пойму, что хочу этого.

— Тебе придется рано занять трон, — заметил Рильен после небольшой паузы совершенно будничным тоном, будто говорил не о собственной смерти. — Думаешь, сможешь справиться без близкого человека рядом?

Бриан нахмурился.

— Я... понимаю это, — с расстановкой, тщательно обдумывая слова, ответил он. -Но у меня уже есть близкий человек — Фальк. Он поможет мне. Да и ты многому научил меня, так что я уверен, что справлюсь. Ты и... он.

Принц кивнул в сторону окна, и Рильен понял, что он говорил о Левии. Сердце пропустило удар. В голосе Бриана не прозвучало ни тени осуждения, которого он так боялся, и король, не удержавшись, положил руку на плечо сына.

— Завтра я заявлю об отмене помолвки, — сказал он. — Пришла пора делать правильные вещи.

Эпилог.

Ортог изменился, и это оказалось даже к лучшему. По крайней мере, это лишало воспоминания болезненности, и Левий испытал невообразимое облегчение. Время все сгладило, и теперь мейр с любопытством оглядывал знакомые места.

— Здесь была беседка, — вспомнил он и указал на раскидистое высокое дерево. Бриан, сопровождавший его на этой прогулке, кивнул.

— Ее пришлось снести, — сказал он. — Доски совсем прогнили, и Корнелия несколько раз падала с ограждений, по которым она обожала лазить. Сорванец, а не принцесса.

Он сокрушенно покачал головой, но было видно, что он очень гордится племянницей. Левий исподтишка разглядывал его, поражаясь, насколько он стал непохожим на отца. В его чертах не было и следа мягкости, присущей Рильену, наоборот, они казались высечеными острым резцом, который придал его лицу жесткое и волевое выражение. Карие глаза смотрели дерзко и упрямо, красноречиво свидетельствующих о том, что их обладатель не привык отступать перед трудностями и всегда добивается своего. Левий вспомнил огненно-рыжего парня, который пытался увязаться с ними, и не сдержал улыбки.

— Я рад, что Ортог по-прежнему крепко стоит на ногах, — вслух сказал он. — Рильен передал власть в достойные руки.

— Благодарю, — с легкой улыбкой отозвался Бриан и замешкался. — Мейр, позвольте спросить вас... Почему вы не приехали тогда?

Левий понял вопрос без уточнений. Он остановил лошадь и, спешившись, подошел к дереву, у которого раньше стояла резная беседка. Бриан молча последовал за ним, ожидая ответа.

В Ортоге остались преданные Левию люди, еженедельно славшие ему отчеты о состоянии здоровья короля. Мейр не испытывал угрызений совести: он дал слово лишь не писать самому Рильену, однако интересоваться его делами ему никто не мог запретить. Внешне все казалось вполне благополучным, но Левия не оставляло тревожного предчувствия. Он старался отмахнуться от него, заваливал себя делами и с нетерпением ожидал докладов своих соглядатаев.

Увидеть Рильена ему удалось еще несколько раз на заседаниях Совета. Теперь они не играли, стараясь держаться на расстоянии друг от друга, чтобы ничем: ни взглядом, ни словом, — не напоминать себе о прошлом. Левий стал ненавидеть эти встречи и после очередного обсуждения насущных проблем подолгу бродил в одиночестве по специально выстроенному для этих собраний замку. Однажды во время такой прогулки он наткнулся на Рильена.

Короля скрутил приступ сухого рваного кашля. Он прислонился к стене и, согнувшись, прижимал к губам край платка, пытаясь заглушить рвущиеся изнутри хрипы. В одно мгновение Левий оказался рядом и обхватил его за плечи, поддерживая и помогая выпрямиться. Его тут же словно облаком окутало знакомое тепло, так легко узнаваемое, что на миг показалось, что между ними и не было этих нескольких лет отчуждения. Эйфория плеснула в вены и тут же схлынула, когда Рильен начал остервенело вырываться из его рук.

— Пусти! — со злостью рыкнул он, и Левий разжал объятья. — Мы же договорились!

— Я просто хотел помочь, — обескураженно пробормотал мейр, в растерянности глядя в потемневшие глаза короля. — Тебе хуже?

— Со мной все в порядке, — отрывисто бросил Рильен, и его снова согнуло в мучительном спазме. Прокашлявшись, он вытер губы платком и выпрямился. Левий, скрестив руки на груди, ждал его объяснений. — Уходи, пожалуйста.

— Риль, давай поговорим, — умоляюще попросил мейр, всей кожей чувствуя беду. — Только один раз!

По лицу Рильена пробежала тень, исказившая его черты до неузнаваемости. Он порывисто шагнул к Левию, обхватил его за шею и, притянув к себе, невесомо прикоснулся губами к его губам. И тут же отпрянул.

— На память, — прошептал он и, резко крутанувшись на каблуках, зашагал прочь. Левий, не в силах сдвинуться с места, смотрел ему вслед и опустил взгляд только, когда король скрылся за поворотом. На глаза ему тут же бросился оброненный Рильеном платок. Левий присел, бережно поднял белоснежную ткань и замер, увидев на ней красновато-бурые пятна. Его затошнило, голова пошла кругом, и мейр привалился плечом к стене, пытаясь не сползти на пол. В этот момент он с кристальной ясностью осознал, что больше никогда не увидит Рильена.

Известие, которого он ожидал с затаенным ужасом, пришло через полгода. Левий дважды перечитал короткую записку, принесенную голубем, а потом порвал ее на мелкие клочки, приказал принести самого крепкого вина и заперся у себя в покоях, приказав никому не нарушать его уединения, даже Нейлу. Каршин охотно сделал вид, что подчинился, но, дав мейру на заливание своего горя два дня, без труда вскрыл несложный замок и, не церемонясь, выкинул в окно остатки дорогущего вина. Левий ругался долго, изобретательно и вдумчиво, но в глубине души был признателен своему ординарцу и другу.

— Его Величеству было бы неприятно узнать, что вы провожаете его так, — сказал ему Нейл, поднимая кувшин с ледяной водой. — Будьте мужественны, мейр. Судьба не посылает нам испытаний, к которым мы не готовы.

— Так учат у вас? — дрожа от холода, поинтересовался протрезвевший Левий. Нейл странно хмыкнул и, явно не без удовольствия, опорожнил ему на голову следующий кувшин. — Проклятье!

— Нет, мейр, — ответил каршин и потянулся за полотенцем, посчитав экзекуцию законченной. — Этому я научился у вас. Там, в пустыне. Я понял, что смогу жить дальше, несмотря на то, что случилось. И вы сможете, господин. Верьте мне.

И Левий поверил.

Спустя месяц к нему прибыл официальный посол из Ортога, приглашавший на коронацию нового монарха. Левий выразил свою радость по этому поводу и попросил передать свои искренние извинения: многочисленные дела никак не позволяли ему покинуть Шираз. Посол понятливо кивнул и попросил личной аудиенции у мейра. Левий, заинтригованный его тоном, согласился.

— Меня предупредили, что вы, скорее всего, ответите отказом, — сказал посол, когда все советники покинули зал. — И попросили передать вот это лично в руки.

Он выудил из-за пазухи плоскую деревянную шкатулку и с поклоном протянул ее мейру. Внутри оказались письма.

— Что это? — глядя на листки бумаги, как на ядовитых змей, спросил Левий. Посол подал ему запечатанный конверт.

— Здесь все объяснено, мейр, — пояснил он в ответ на удивленный взгляд Левия. — И мне приказано дождаться ответа.

Левий без промедления распечатал письмо.

"С величайшим уважением приветствую вас, мейр! — гласил заголовок. — Я взял на себя дерзость побеспокоить вас этим письмом, в надежде, что вы не останетесь глухи к словам сына того, кто был вам дорог. Как будущий правитель Ортога я сочту за величайшую честь, если вы почтите присутствием мою коронацию. Поверьте, это приглашение искренне и радушно, вас всегда рады видеть в Ортоге. Кроме того, в бумагах отца, я обнаружил шкатулку, которую передал вам мой посол. Я полагаю, отец хотел бы, чтобы они хранились у вас. С почтением, Бриан Авенти"

Левий несколько мгновений смотрел поверх листа, который держал перед собой, а затем, отложив его в сторону, снова взял в руки шкатулку. Здесь были все его письма — от первого до последнего. Рильен не уничтожил их, как обещал. Многие из них были изрядно потрепаны, некоторые даже протерлись на сгибах, словно их часто доставали, перечитывали и снова складывали обратно. В горле встал противный ком. Левий бережно убрал бумаги в шкатулку и поднял взгляд на ожидавшего посла.

— Передай своему господину, — сказал мейр, — что ответ остается прежним. Я не смогу приехать. Но я... благодарен ему за понимание.

Посол почтительно поклонился.

Над головой тихо шуршали листья, которые трепал налетевший ветерок. Левий обвел взглядом открывавшийся вид на пробегавший чуть дальше ручей и обернулся к подошедшему Бриану.

— Я не приехал из-за твоей матери, — наконец сказал он. — Не уверен, что смог бы разговаривать с ней уважительно, да и она вряд ли была бы рада меня видеть. А потом, когда ее не стало, было уже поздно напрашиваться в гости, да и не хотелось бередить память. Прах к праху, так, кажется, говорят у вас?

— А в Ширазе утверждают, что человек жив, пока его помнят те, кто любит, — глядя ему в глаза, ответил Бриан, и в это мгновение в его улыбке проявилось что-то, напомнившее Рильена. Левий глубоко вздохнул и отвел взгляд.

— Тогда мы с твоим отцом умрем вместе. А пока жива моя память — он тоже будет жить.