Однохвостый

Нет, чудо, конечно, может произойти, и у меня получится завалить тварь. И что тогда? Что будет тогда со мной? Или что мне, в таком случае, делать дальше? Как в том анекдоте: "а куда потом труп девать?" Такой, знаете ли, незаметный трупик — пятидесятиметровый и хвостатый. Или, что еще хуже — биджу, сволочь енотовидная, через какое-то время возьмет и возродится где-нибудь в другом месте, снова начнет радостно и весело гулять по миру, предаваясь своей любимой забаве. Будет давить мелких букашек, возомнивших себя царями природы... Ровно до тех пор, пока не наткнется на боевую двойку из Акацуки. Такого счастья ни ему, ни Тоби с Мадарой я точно доставлять не собирался, и потому решил пока оставить все, как есть — нечего кривыми руками куда ни попадя лезть...

И сейчас просто внимательно всмотрелся в прутья решетки — печати, заметив, что с моего прошлого визита некоторые из них немного погнулись по краям. Причем я откуда — то знал, что это было вызвано не Шукаку, а, скорее всего, необходимостью высвободить большое количество чакры в недавнем происшествии. Дав себе зарок быть аккуратней с чакрой, я вынырнул из своего подсознания.

— Нет, Чиё — сама, с печатью все нормально. Можете быть спокойны, в недавнем прошествии Однохвостый непосредственного участия не предпринимал.

— Ты в это уверен?

— Абсолютно. Во всех недавних травмах и разрушениях виноват исключительно я.

— Молодец, что ты это понимаешь.

После моих слов Чиё заметно расслабилась. Видимо, ей было страшно думать, что в скором времени Суне придется пережить еще одно высвобождение Шуукаку.

— И все же, что там такого произошло, что повлекло за собой подобную реакцию с твоей стороны?

— Сейчас понимаю, что ничего особенного, — чуть склонил голову я. — Просто мои учителя вдруг захотели меня слегка наказать за несоблюдение правил этикета, выбрав для этого самый неподходящий момент. А мне это не понравилось настолько, что их пришлось спасать двум десяткам каких — то подозрительных личностей, которые зачем — то забрались в наши казематы и почему — то выдавали себя за шиноби Суны, — сказал я вкрадчивым тоном, оглядываясь на дверь.

Чиё игру приняла и таким же заговорщицким шепотом спросила:

— Да что ты говоришь! И почему ты так решил?

— Потому что двух дюжин настолько безалаберных шиноби, не могущих справиться даже с шестилетним пацаном, в природе быть просто не может. Это точно какие — то переодетые проходимцы, зачем — то залезшие к нам. Других объяснений такой безалаберности охраны я не вижу.

Бабуля еле заметно улыбнулась, но быстро подавила любое проявление эмоций.

— Хорошо, Гаара — кун, я обязательно займусь этими проходимцами, выдающими себя за шиноби Сунагакурэ. Но не отвлекайся и опиши произошедшее подробней.

— А вы спрашивали это у старых пер.. кхм, почтенных сенсев?

— Сейчас твои почтенные сенсеи не в том состоянии, чтобы адекватно оценивать произошедшее. К тому же, после того, как им окажут полноценную медицинскую помощь, они намерены покинуть наше селение с первым караваном, идущим в столицу.

— Значит, в моих занятиях этикетом произойдет существенный перерыв. Это весьма печально, — с плохо скрываемой радостью в голосе сказал я и увидел, как глаза Чиё свернули нехорошим блеском, предвещающим мне неприятности.

— Да, это действительно весьма печально. Но не тревожься, мы обязательно найдем, чем занять твое свободное время. Надеюсь, такие дисциплины, как правописание, арифметика и право понравятся тебе больше, чем занятия по этикету.

— Чиё — сама, я так понимаю, вы хотите вырастить из меня достойную замену моему правящему отцу,— резко сменил тему разговора я.

Чиё слегка приподняла брови, показывая, что удивлена такой откровенностью. Немного подумав над моим вопросом, она ответила:

— Ты прав, я и многие жители Суны надеются, что в будущем наше селение ждет процветание и стабильность. И для этого необходимо, чтобы следующий Казекаге был не только сильным представителем правящего клана Собаку но, но также мог мудро и верно воспользоваться доставшейся ему властью решать судьбу нашего селения, понимая всю ответственностью за благополучие и жизни доверившихся ему людей. А для этого ему понадобятся самые разнообразные знания и понимание политической жизни той страны, чьи интересы в мире защищают шиноби Сунагакурэ. Уже завтра мы начнем подыскивать тебе новых учителей хороших манер. Разумеется, после того, как слухи о твоих подвигах начнут гулять по столице, это будет весьма дорого и непросто, но, уверяю тебя, без хороших учителей этикета ты не останешься.

— Эх... — раздался мой тяжкий и обреченный вздох. — Не понимаю, зачем мне вообще сдалось знание этих специфических правил разнообразного лизоблюдства перед аристократками? Вон, по слухам, Цучикаге вообще не ходит на высокие встречи с представителями своего Дайме. А если и появляется — то всего на пару минут, а потом просто громко заявляет, что у него болит спина и, ворча на погоду, улетает восвояси, спокойно оставляя отдуваться за себя своих подчиненных. Тот же Ягура, к слову, в первый же день своего правления лично, с большим удовольствием и блаженной улыбкой на лице казнил половину своего чиновничьего аппарата, состоящего из выходцев из знати. Говорят, не повезло именно тем чиновникам, которые особенно четко следовали правилам этикета. А прошлый конохский Хокаге, который вообще был простым бесклановым шиноби? Он же из всех тонкостей этикета знал только то, что собеседнику нужно вежливо улыбаться! Райкаге, говорят, с чиновниками и посланцами от своего Дайме разговаривает исключительно высокохудожественным матом, даже предлогов не вставляет — вот что значит Мастер! Но самый яркий пример — это Сенджу Цунаде. Она, как химе своего клана, получила традиционное воспитание, включающее и занятия этикетом. И где она теперь? Сбежала из Листа, чтобы в злачных местах пить саке и играть в азартные игры... Блин, как же хорошо я теперь всех их понимаю! Все самое страшное зло в этом мире идет от чрезмерного этикета...

В комнате повисла какая — то странная тишина. Опустив глаза, я увидел удивленно взирающую на меня Старейшину. Не бабулю Чиё, а именно Старейшину, привыкшую искать во всем подвох и происки шпионов.

— Скажи — ка, Гаара — кун, а откуда у тебя такая информация?

— Э.. — упс, прокололся. Кажется, теперь я понимаю выражение: "Штирлиц никогда еще не был так близко к провалу". — Так все об этом знают. По крайней мере, охранники возле моей камеры частенько сравнивают нашего Каге с соседскими. А про Райкаге я, честно говоря, сочинил. Но не думаю, что я на его счет совсем — совсем не прав.

— Понятно, — задумчиво обронила Старейшина скрытой деревни. И это прозвучало уж очень многообещающе. Думаю, к списку провинностей моих охранников только что прибавился еще один пункт, гарантирующий им наказание или штраф за чрезмерное словоблудие на боевом посту.

Фух, кажись, отмазался. А вот у шиноби отбрехаться после всего случившегося вряд ли получится. К тому же, не так уж сильно я соврал — мне действительно доводилось слышать краем уха, как они обсуждали что — то подобное. Да, капитально не повезло вам со мной, ребята, ой как не провезло!..

— Ладно, Гаара — кун, на эту тему мы с тобой поговорим позже. Сейчас я тебя ненадолго оставлю, а ты пока отдыхай, набирайся сил.

— Ага! Потому как позже вы меня опять засунете в ту чакрожрущую камеру, — проворчал я, страдальчески поморщившись.

— Нет, в твоем теперешнем состоянии возвращать тебя под действие поглощающего барьера может быть опасно для твоего здоровья. Поэтому я приказала ускорить работы над твоим сосудом для песка. Благо, его уже почти закончили. Думаю, уже к вечеру наши фуин — мастера проведут привязку к твоей печати и новому хранилищу чакры.

— УРА!!! — От переизбытка положительных впечатлений, я вскочил с дивана и бросился обнимать бабулю Чиё. Не ожидавшая такой бурной реакции, она даже немного растерялась, но потом улыбнулась и потрепала меня по макушке.

— Ну ладно, успокойся, Гаара. Тебе пока нельзя так активно двигаться. Ну — ка, ложись на диван и набирайся сил, — снова укутывая меня в одеяло, произнесла женщина и, еще раз растрепав мне волосы, добавила: — К вечеру я за тобой зайду.

— Угу.

— Вот и хорошо.

Какой сегодня все же замечательный день! Мало того, что душу наконец-то отвел, отдубасив старых пердунов и отправил к меднинам еще с дюжину человек, так мне еще сегодня вернут мой любимый бутыль. Как же я соскучился по надежной тяжести за своей спиной!..

— Жизнь все — таки прекрасна!

* * *

Чиё вышла из комнаты отдыха охраны с легкой улыбкой. Несмотря на все произошедшее: и начавшиеся разбирательства, и ждущие ее самого пристального внимания десятки докладов и предварительных ведомостей о понесенных убытках, настроение после общения с мальчиком у нее заметно улучшилось. Удивительно, но Гаара, несмотря на все те ужасы и испытания, что выпали на долю, смог остаться нормальным ребенком. Правда, с чрезмерно взрослым и ироничным взглядом на многие вещи. Но дети — шиноби вообще вырастают очень быстро, ибо наш век слишком короток. Только очень немногие доживают до старости и могут осознать те ошибки, которые совершили в своей жизни и далеко не каждому из них судьба дает шанс постараться не допустить эти ошибки снова. Наверное, именно поэтому она стремилась помочь хотя бы одному одинокому ребенку, у которого кроме нее в жизни, просто никого больше не осталось. Перед глазами встали картины прошлого, в которых очень похожий на Гаару красноволосый мальчик, разом потерявший отца и мать, замкнулся в себе, не получив той доли любви и заботы, которой могла поделится с ним одна еще не старая тогда куноичи. А она, разом лишившись сначала мужа, а потом и сына, чтобы хоть как — то притупить тоску и боль утраты, с головой погрузилась в работу, пытаясь меньше бывать дома, поскольку там остался внук, невыносимо похожий на ее погибшего сына.

— Чиё — сама, с вами все в порядке? — обеспокоенно спросила подошедшая к ней Танами, за спиной которой маячила еще пара ее подчиненных.

— Да, все хорошо, Рин. Как там с делами?

— Уборку в камере уже закончили. По предварительным расчетам, было уничтожено вещей на общую сумму более шести миллионов рё. Многие предметы подлежат ремонту, но его стоимость обойдется нам почти в такую же сумму.

— Ясно. Смету передай главному бухгалтеру и скажи, чтобы он зашел ко мне завтра, часам к семи. Заодно передай этому любителю экономить на охране, что, раз уж он такой умный, пусть посмотрит расходные ведомости и завтра поделится со мной планом, где взять деньги на покрытие убытков. И если его идеи мне не понравятся, то большая часть этой суммы будет вычтена из его жалованья.

— Будет исполнено, Чиё — сама, — поклонилась девушка и быстро зашагала выполнять отданные ей поручения.

— Что насчет учителей? Вернее, бывших учителей Гаары-куна?— спросила Чиё у молодой девушки, до этого неприметно стоящей чуть в отдалении.

— Всем была предоставлена помощь наших лучших ирьёнинов. К завтрашнему дню, как утверждают медики, у них даже шрамов не останется.

— Хорошо. Что говорят менталисты?

— У каждого из присланных из столицы учителей стоит стандартная защита разума, которую служба охраны Дайме ставит всему чиновничьему аппарату. Специальных закладок, направленных против джинчурики, обнаружено не было. Также нам удалось провести легкую коррекцию памяти, так что уважаемые учителя не смогут вспомнить действительное расположением подземных камер и некоторых особенностей защиты замка.

— Хорошо, выплатите им компенсацию за случившийся инцидент... Скажем, по два миллиона рё каждому, и выделите группу сопровождения до столицы.

— Чиё — сама, простите за вопрос. Но почему бы нам не решить эту проблему более дешевле? Ведь, как говорят, в пустыне ночи темные. Всякое может случиться с тремя пожилыми людьми.

Немного подумав, Чиё все же отрицательно покачала головой, отказываясь от столь простого решения проблемы.

— Нет. У нас и так в последнее время не особо хорошие отношения с новым Дайме. Пусть ходят слухи о диком и неконтролируемом отпрыске Каге, побившем своих учителей. На данный момент так будет лучше для нас всех. Да и не нужны нам разговоры о пропавших с концами почтенных мучениках, злокозненно убитых за их благочестивые речи страшными шиноби.

— Прошу прощение, Чиё — сама, я не учла эти факторы в своем предложении.

— В следующий раз думай, это весьма полезно. Ты передала мое распоряжение, чтобы подготовили сосуд для Гаары?

— Да, Чиё — сама. Только мастера спрашивают, готовить один из старых сосудов, оставшихся еще со времени второго Казекаге, или один из пяти созданных за эти три месяца?

— Пожалуй, пусть подготовят один из новых. Тот, что со встроенными следящими печатями. Гаара-кун стал в последнее время весьма непоседливым. Будет очень полезно иметь возможность всегда знать, где он находится — возможно, у нас получится вовремя предотвратить незапланированные происшествия, вроде его недавнего купания.

Глава 13

Скучные будни

После того, как парочка пенсионеров фуинзючников или фуинзюков...Как их правильно называть то? Короче фуин-мастеров провели надо мной шаманский ритуал, во время которого мне пришлось собственноручно выцедить на нужды общественности с четверть литра собственной кровушки далее были пяти часов ихних отплясываний вокруг меня и моего нового вместилища чакры. За которые я, раздраженно пыхтя боролся с сильнейшим желанием сократить количество мастеров печатей в Суне на два человека. Но все когда ни будь заканчивается, закончилась и эта пытка моих нервов.

И мне наконец то выдали новый бутыль. Я сразу почувствовал себя не грибом подземным, а хомо с бутылем за спиной ходящим. И в первый раз, за долгие месяцы вылезя на свежий воздух, из порядком обрыдлых каменных стен. Я прослезился. Нет, не оттого, что моя душа наполнилась возвышенными чувствами, к открывающимся однообразным пейзажам давно не виденной мною родной деревеньки. Ничуть, просто когда я наконец выполз из подземных казематов дворца, над Суной стоял прекрасны ясный день. А мои глаза за столько времени попросту отвыкли от столь интенсивного освещения. Потому, с минуту недовольно пощюрив глазки на висящий в небе долбанный фонарь. Я развернулся и пополз обратно в здание, обживать свою новую каморку. Если не сказать честнее, конуру. Ибо в ней оставили к моему неожиданному приходу лишь кровать, горшок с кактусом, и все. Причем кактус тоже хотели унести, но я не отдал. Мда, чувствую, разгром тех роскошных апартаментов мне еще долго будут припоминать...

Следующие две недели, ознаменовавшие конец моей отсидки за давние водолазные работы и потерю весьма ценного "акваланга", я вел довольно праздный образ жизни. Вкусно ел, много спал, регулярно гулял по улицам, пугая простых людей своей бледной рожей, и попутно воплощал идеи моего сумрачного гения. Вот почему так: до этого, в нормальных условиях он нагло дрых, а проснулся только в чакрожрущем бункере, порождая сотни занимательных и интереснейших способов для применения моей силы. Жаль, что они начали приходить ко мне в голову только тогда, когда у меня не стало нормальной возможности работать с одним из трех важнейших компонентов цементного раствора. Правду говорят, что имеем — не храним, а потеряв — скрипим зубами и пытаемся не матерится вслух. И сейчас я отрывался на полную катушку, играя со своей новой тыквой и придавая песку разнообразные формы.