Максимка-невидимка

Максимка не понял и переспросил.

— Ну, так я снова её возьму. И ничего не изменится.

— Нет, ты её не возьмёшь. Потому что вы с Настей будете помнить всё, что с вами произошло за этот месяц.

— А наши родители тоже будут помнить? — спросила Настя.

— Нет, — ответил Тимка, — они не будут помнить. И взрослые тоже не будут помнить. Только вы.

— Получается, просто не брать кепку и все? — спросил Максимка.

— Да, просто не брать.

— А ты можешь её не ронять?

— Нет, это я изменить не могу, только до того момента папа сможет отмотать время, когда ты, Максимка, совершаешь выбор. Мои действия не поддаются изменениям во времени, потому что я сам — часть этого времени. Ну, я часть волшебства. И если я уронил кепку, то изменить это уже не смогу. А вот вы можете сделать что-то или не сделать.

Настя задумалась. Потом спросила.

— Получается, будет и пожар, и террористы в самолёте?

Тимофей кивнул.

— Да, всё снова повторится. Но о пожаре мы с папой побеспокоимся, а вы, кстати, заранее можете сказать соседям, чтобы не оставляли своих малышей без присмотра. А на самолёте том можете не лететь...

Настя покачала головой.

— Нет, так нельзя. Мы не полетим — другие дети полетят... А террористы всё равно захватят самолёт... Надо потом людей спасать.

Домовёнок улыбнулся.

— Не надо никого спасать. Вы же всё будете помнить. Просто позвоните анонимно и предупредите полицию. Когда проверят ту бортпроводницу, то обнаружат и бомбу, и оружие. И никакие террористы не захватят самолёт. Вообще больше такого не будет. Ладно, я пойду к папе, посоветуюсь с ним, и он решит, когда он сможет время назад вернуть.

Максимка удивился.

— Что значит когда? Я думал, прямо сегодня. Ну, ты папу своего приведёшь...

— Никого я не буду приводить, вот ещё! — хмыкнул Тимофей. — У моего папы дел по горло. Он, как освободится, так и время вернёт назад. Нам ведь тоже подготовится надо — запросить нашу Главную инспекцию, та выдаст разрешение, потом мы должны подготовить наше время к переходу, собрать все улики... Это не так всё просто — бац — и всё вернули. А потом память у людей остаётся, будто бы они уже это видели и здесь были. Нельзя так!

Настя засмеялась.

— А нам ещё говорят, что это называется бюрократией! Это когда формальных отговорок много.

— Это не бюрократия, а порядок, — возразил домовёнок. — Всё, некогда в вами спорить. Я пошёл к папе. Ждите, скоро вернусь.

Домовёнка не было примерно час. За это время родители Максимки и Насти успели поссорится, помириться, потом мама приготовила обед, и все пообедали. И только когда Настя и Максим оказались снова в её комнате, появился слегка запыхавшийся Тимофей.

— Уффф... еле успел... Давайте, готовьтесь. Папа сказал, что сейчас как раз самый подходящий момент. Следующий наступит только через два дня.

— Как это — готовьтесь.? Ты же говорил — ответственность, долго ждать, порядок... А теперь — прямо сейчас?! — закричала Настя.

— Ты не кричи на меня. Папа сказал, я и передаю. Так получилось. Сейчас время как раз в таком месте, что его легко поменять. То есть, перевести назад. Ну, это как часы с кукушкой — когда гирька как раз спустилась в самый низ и можно — раз — снова её подтянуть. А потом ждать надо. Так что сосредоточьтесь, вспомните всё, что с вами произошло. Запомните, а то все воспоминания, которые не важные и которые вы в памяти не отметите, могут исчезнуть,

Максимка посмотрел на своего друга.

— Но ты-то, Тимофей, не исчезнешь? Ты останешься?

— А это от вас зависит, — улыбнулся Тимофей. — В вашей памяти останутся только самые важные вещи. Если я для вас важен, то, конечно, останусь. Точнее, я так и так останусь, но сможете ли вы меня видеть или нет — это вам решать. Ну, всё, сосредоточились?

Настя и Максимка кивнули.

— Тогда начинаю считать. 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1!

Поехали!...

... Максимка снова захотел побегать и попрыгать. Но мама его, которая гуляла по парку вместе с ним и с его сестрой, уже устала от своего супер-энергичного сыночка, поэтому тут же его приземлила. И сказала немного посидеть на лавочке. На лавочке сидеть было скучно. Максим обернулся назад, чтобы посмотреть — может что интересное в кустах, которые были за лавочкой на площадке. И вдруг он заметил на траве под кустом какую-то кепку. Она была серой в клетку, и какой-то такой смешной — с большим козырьком, с пуговкой на макушке.

Максимка взял кепку. Он не собирался ее одевать. Просто посмотрел по сторонам. И увидел, как из-под куста ему подмигивает какой-то чумазый подросток. Максимка помахал ему рукой и положил кепку на лавочку.

— Увидимся дома, Тимофей! ­— прошептал он.

И улыбнулся.