Максимка-невидимка

Максимка-невидимка.

Глава первая. Энергичный мальчик

Максимке было почти семь лет. Ну, почти — это значит, что ему было шесть лет и еще десять месяцев. Но выглядел он очень взросло, поэтому все взрослые думали, что мальчику даже не семь, а целых восемь лет. Просто он был очень высоким, хотя и худым.

А еще Максимка был очень непослушным. Ну, не то, чтобы непослушным — просто у него было много энергии, а тратить эту энергию было негде. В садике особо не побегаешь, побаловаться воспитательница не даёт. Потому что, если Максимка баловался, то его наказывали. Ну, не то, чтобы наказывали — просто воспитательница жаловалась Максимкиным маме и папе. И тогда уже они принимали меры. Меры были просты — родители не разрешали сыну смотреть мультики. Правда, тогда Максимка начинал так бурно выплёскивать дома свою энергию, что мама скорее снова включала ему телевизор или интернет, чтобы он сидел спокойно и не носился по квартире.

В общем, Максимка был очень энергичным. А поскольку ему часто не позволяли эту свою энергию тратить в полной мере — например, прыгать на диване, как на батуте, то он пытался найти ей какое-то применение. Например, начинал строить какую-то "халабуду", чтобы в ней прятаться от мамы. Или играл в войнушки, бегая по квартире и стреляя в воображаемых солдат. Иногда он попадал в маму или папу, которые были этим очень недовольны. Но самое главное — мальчик во время этих боев мог упасть, что-то разбить, поломать. В том числе и себе.

Один раз Максимка таки грохнулся, поскользнувшись на полу, после чего ударился головой об диван. Мама даже думала везти его в больницу. Она жутко испугалась, потому что Максимка носом заехал просто в деревянную планку, которая была в самом низу дивана. Все подумали, что он сломал себе нос. Но Максимка даже не плакал почти, просто нос у него распух и стал желто-фиолетового цвета.

Так что проблем с энергичным мальчиком у Максимкиной семьи хватало. Поэтому за ним, как говорится, был нужен глаз да глаз. И глаз как раз хватало — за ним следили и мама, и папа, и его родная сестра. Больше всех старалась его сестра Настя, которая постоянно присматривала за братом и не давала ему сильно уж выплескивать свою энергию. Мама не успевала контролировать своего резвого сыночка и Насте приходилось брать эту ответственность на себя. Она, например, вставала по утрам в выходные, пока мама спала, чтобы приготовить завтрак и накормить своего непутевого братца. Который не всегда это ценил. Иногда Максимка обижал свою сестренку, но надо быть справедливым — он её всё же любил. И Настя любила своего братишку. И всё же слишком часто его шпыняла — и по делу, и не по делу. Видимо, примеряла на себя роль мамы. Точнее, роль мамы-воспитательницы. Это как мамину одежду одевать — Настя уже подросла, стала ростом выше своей мамы и поэтому то и дело старалась померять некоторые её вещи. То курточку мамину наденет, то сапожки обует. Вот и воспитывать младшего брата то и дело пыталась. Как мама.

А Максимка не любил, когда его воспитывают. Ну, если мама или папа — он еще терпел. Тем более, что папа все-таки с ним игрался постоянно, с папой было весело. И когда папа воспитывал сына, то старался, чтобы Максимка понимал, что он сделал не так. А Настюшка часто одергивала брата просто так — потому что ей казалось, что он нарушает порядок.

"Не прыгай! Не бегай! Посиди!" А как тут не прыгать, если такой удобный диван для прыжков?!

И вот однажды, гуляя в парке с сестрой и мамой, Максимка снова захотел побегать и попрыгать. Но мама его тут же приземлила и сказала, чтобы он немного посидел на лавочке. На лавочке сидеть было скучно. Максим обернулся назад посмотреть — может что интересное в кустах, которые были за лавочкой на площадке. И вдруг он заметил на траве под кустом какую-то кепку. Она была серой в клетку, и какой-то такой смешной — с большим козырьком, с пуговкой на макушке. Максимке стало интересно, и он поднял эту кепку. А потом внезапно взял и надел ее на свою голову.

И тут началось...

Глава вторая. Приключения начинаются

Когда Максимка взял кепку, он не собирался ее одевать. Просто кепка была такая... необычная. Ну, не детская, а какая-то взрослая. А Максим часто любил повторять, что он взрослый. Поэтому он поскорее надел на себя эту кепку. И решил показать себя сестре Насте. Он подбежал к ней сзади и сначала хотел ее испугать. Но потом подумал, что он — взрослый, и так будет несолидно. Поэтому он забежал наперед, встал перед ней в позу дракона и застыл. Мол, гляди, какой я!

Самое удивительное, что сестра никак не отреагировала на его позу. Она как будто бы его и не заметила — просто прошла мимо, потом залезла на качели и стала кататься. Такого Максим стерпеть не мог. Он подскочил к качелям и дернул сестру за ногу. Та не ожидала такого и вылетела со стульчика качелей, упав на площадку. Но поскольку площадка была вся в резиновом покрытии, то Настя не ушиблось. Только от неожиданности вскрикнула.

"Ну, сейчас начнется!" — подумал Максимка и приготовился извиняться.

Но к его удивлению, никто не стал его ругать. Примчалась мама, которая сидела неподалеку на лавочке, уткнувшись в свой мобильный телефон. Она моментально оказалась на площадке, услышав крик дочери, и стала ее осматривать. Не найдя никаких ссадин, царапин и других увечий, она успокоилась. И тут же стала искать Максимку. Хотя он стоял рядом с ней.

А мама, озираясь по сторонам, смотрела прямо на него, но как будто его не видела.

"Максимка! Сынок, ты где? Выходи, хватит прятаться!" — кричала его мама.

Максимка подошел к ней и тронул ее за руку. Но мама даже не заметила этого и продолжала его звать. Тогда Максимка выбежал перед ней и застыл в позе типа "А вот и я!"

И вот здесь случилось нечто!

Мама его просто не заметила. Мало того! Она вдруг повернулась и пошла прямо на него! Максимка отпрыгнул в сторону, но мама все же его задела. Он упал на попу, опрокинулся на спину, и кепка слетела с его головы. Он вскрикнул — и мама обернулась!

— Максимка! Как ты так спрятался, баловнюшка! Я тебя не заметила! Где ты был?

И тут Максимка понял, что отвечать не надо. И про кепку рассказывать ничего не надо! Поэтому он поднялся и пряча кепку за спиной, ответил:

— Все в порядке, мама, я просто пошутил!

А про себя подумал: "Но теперь у меня шутки будут еще круче!"

Глава третья. Когда не все дома

Когда они с мамой пришли домой, Максимка постарался не показывать ей свою чудесную кепку. Потому что мама обязательно заставила бы его выбросить её. Он спрятал кепку под куртку, а когда все зашли в квартиру, быстренько запихал ее в тумбочку, где лежали все головные уборы, в том числе и его шапки. Потом, когда все переоделись, мама быстренько разогрела суп и семья села за стол обедать. Папа был на работе, так что пообедали быстро и потом дети пошли каждый к себе — Настя, как всегда, заперлась у себя в комнате, а Максимка уселся в гостиной смотреть по телевизору мультики.

Мама мыла на кухне посуду, Настя болтала с подружкой, и тогда Максимка тихонечко прокрался в прихожую и вытащил из тумбочки свою находку. Кепка была обычной, простецкой — ну кепка как кепка, что ещё сказать? Мальчик даже не верил, что совсем недавно эта кепка сделала его невидимым. Тогда он встал перед зеркалом и надел кепку на голову.

Но ничего не произошло. В зеркале отражался мальчишка, у которого на голове была большая клетчатая кепка. Правда, сидела она на голове немного криво. Максимка разочаровано посмотрел на свое отражение и вздохнул.

"Наверное, показалось", — подумал он.

И машинально поправил кепку на голове.

И вдруг!...

Он даже не сразу понял, что изменилось. Он хотел было снять кепку и положить её обратно, даже руку протянул... Но в этот момент понял, что у него нет руки! И головы тоже нет! То есть, вообще не было у Максимки ничего. Ни головы, ни руки, ни ног. Вообще его не было! В зеркале не было. Потому что, когда он потрогал себя за голову, он понял, что голова на месте. И рука на месте. И даже кепка — она тоже была на месте. Только он их не видел. Ни в зеркале, ни без зеркала. Он поднял руку вверх. Точнее, он почувствовал, что поднял руку. Потому что сам он своих рук не видел. И ног не видел. Вообще ничего не было видно.

Максимка покрутился еще перед зеркалом — ничего не изменилось. Потом он пошел обратно в гостиную, но при входе вдруг больно стукнулся плечом о дверь. Он ведь не видел своего плеча, поэтому не рассчитал немного и не вписался в дверной проём.

— Что там случилось? Это ты там, Максим? — отозвалась сразу же из кухни бдительная мама.

— Ничего, мама, это я играю, — тут же отозвался Максимка.

— Смотри там, ничего не разбей, знаю я твои игры, — на всякий случай отреагировала мама, перекрикивая шум воды.

Максимка прошел было к дивану, но потом ему пришла в голову мысль. Он сбросил тапки и в одних носках отправился в сторону кухни.

Но тут вдруг остановился.

И обомлел.

Тапочки, которые были невидимыми на его ногах, когда он их снял, вдруг стали видимыми. Они сиротливо валялись посреди гостиной и как бы с укором смотрели на своего хозяина — мол, что ж ты нас бросил?

Максимка немного подумал, а потом внезапно расстегнул свои джинсы. Через минуту невидимые на Максимке джинсы стали видимыми. Потому что лежали уже на полу, рядом с тапками. Максимка был очень умным мальчиком. Еще немного подумав, он подошел к шкафчику, достал оттуда спортивные штаны, которые он носил дома. Как только он их надел на себя, они моментально пропали. Точнее, они стали невидимыми, причем, в тот момент, когда он взял их в руки.

"Получается, любая одежда, которую я беру или надеваю, становится невидимой вместе со мной", — подумал мальчик.

А потом он подумал еще. И взял со стола игрушечную машинку. Как только он взял ее в свою руку, машинка исчезла. Тогда Максимка поставил ее опять на стол. Машинка снова стала видимой. Мальчик снова её снял со стола — машинка снова пропала. Он опять поставил машинку на место — она опять стала видимой. Но когда Максимка только накрыл машинку сверху своей рукой, она не пропала. Просто руку свою он не видел, а игрушку видел.

"Получается, надо машинку взять в руку полностью. Чтобы она ничего больше не касалась", — догадался Максимка.

В это время в гостиную заглянула мама.

— Максимка, сынок, ты где? — спросила она, но больше, видимо, для проформы. Потому что в комнате она Максимку, конечно, не увидела. И снова ушла на кухню, решив, что сын в комнате у сестры.

Максимка чуть было не ответил маме "Я здесь!"

Но вовремя прикусил язык.

"Раз мама меня не видит, не буду отвечать. Зато теперь, когда будем играть в прятки, никто меня не найдет!", — подумал он.

И улыбнулся.

Глава четвертая. Приключения продолжаются

Пока мама и Настя занимались своими делами, Максим решил не снимать кепку и оставаться невидимым. Он уже понял, что кепка эта — волшебная. Поэтому для начала нужно было изучить, как она работает.

Максим на цыпочках прокрался на кухню. Мама как раз готовила мясо — она порезала его на кусочки и "тушила" в большой кастрюле. При этом она поставила свой мобильный телефон на полочку и параллельно смотрела видео какой-то лекции. Так что не замечала ничего вокруг.

Максимка решил проверить — а вдруг она его все-таки видит? Мало ли — сам-то он себя не видит, но, возможно, это только он не видит, а другие, может, его видят? Может, это такое волшебство только для одного человека? Поэтому он подкрался к маме поближе...

И вдруг на него попала горячая капля подливы, которая брызгалась из кастрюли, где его мама "тушила" мясо. Максимка от неожиданности и боли вскрикнул и машинально отскочил назад. При этом он наткнулся на дверь и ударился об нее головой. И уже крикнул громче.

В этот момент, когда он вскрикнул первый раз, мама снимала наушники, через которые слушала свою лекцию на телефоне. И не услышала, как Максимка вскрикнул. Но зато второй его вопль, когда невидимый мальчик стукнулся о дверь, она услышала. И от неожиданности уронила свои наушники прямо в кастрюлю с горячим мясом и подливой. А поскольку они были воткнуты в телефон, то следом за ними туда же отправился и телефон. Правда, как раз его мама Максимки успела поймать практически над самой кастрюлей. Но при этом брызги горячей подливы попали ей на руку, и на этот раз закричала уже она.

Пока все это происходило, Максимка, который продолжал оставаться невидимым, шипя от боли и пятясь, выскользнул из кухни и юркнул к себе в гостиную. На ходу он стащил кепку и положил ее на полку в коридоре. И вовремя — потому что тут же в гостиную ворвалась и его мама, дуя на обожженные пальцы.

— Максим, что случилось? Ты почему кричал?! — с ходу начала мама допрос.

— Все хорошо, мамочка, я просто ударился о дверь головой, когда шел из туалета, — тут же ответил Макс.

— А мне показалось, что ты на кухню заглядывал! — мама недоверчиво посмотрела сыну в глаза.

Но Максим состроил такую умильную мордашку, что мать улыбнулась, взъерошила ему волосы на голове и, дуя на обожженную горячей подливой руку, пошла на кухню. Где с грустью убедилась в том, что попавшие в кастрюлю с мясом наушники безнадежно испорчены и ремонту не подлежат. И она выбросила их в мусорное ведро.

Тем временем, Максим, убедившись, что ситуация под контролем, решил снова проверить свою шапку, точнее, кепку-невидимку. Прокравшись в коридор, он схватил волшебную кепку и напялил ее на свою голову. На этот раз, видимо, он надел ее правильно, потому что его отражение сразу же пропало в зеркале. Довольный собой, невидимый мальчик пошел в комнату к сестре.

Настя, как всегда, сидела за столом и делала сразу несколько дел. Она болтала с подружкой Машей по телефону, рисовала на листе бумаги Тома и Джери — персонажей известного мультика, а параллельно грызла яблоко. Она как раз съела одно, положила огрызок на край стола и собиралась взять второе яблоко, которое аппетитно манило к себе. Но в этот момент открылась дверь в её комнату.

— Максим, ты снова пришёл мне мешать? — автоматически, даже не поворачивая к двери голову, спросила Настя угрожающим тоном.

Но ей никто не ответил. Она обернулась, посмотрела на дверь, но там никого не было. Тогда девочка слезла со стула, подошла к двери и выглянула в коридор. Там тоже никого не было. Настя закрыла дверь и снова залезла на свой стул. Удобно устроившись за столом, она, начав рассказывать Маше про то, как они вчера со всей семьей ездили в магазин делать шопинг, потянулась за яблоком. Но яблока на столе уже не было!

Настя прекратила болтать с Машей и сказав — "Маша, я тебе перезвоню!", нажала на своем телефоне отбой. Еще раз недоверчиво посмотрела на стол — яблока не было. Потом она заглянула под стол — вдруг яблоко упало? Но и под столом ничего, кроме нескольких фантиков от конфет, тоже не было.

Настя осмотрела свою комнату. Но осмотр её не удовлетворил — ни на окне, ни на диване яблоко не валялось.

— Странно! — подумала девочка вслух. — Максима не было, яблоки я сама помыла и принесла с кухни. Одно я съела. А где второе?

Вдруг она услышала, как кто-то в комнате хрюкнул. Настя мгновенно обернулась, но никого не увидела.

— Макс, это ты? А ну вылезай? Ты снова спрятался в шкафу?

С этими словами девочка подошла к шкафу и открыла дверцу. Но в шкафу никого не было! Настя открыла вторую дверцу и даже раздвинула в стороны одежду, висевшую на плечиках. Вот только своего неугомонного братца она так и не обнаружила.

За спиной у неё вдруг раздался подозрительный шорох. Настя быстро обернулась и даже растопырила пальцы, чтобы схватить своего шутника-брата. Вот только хватать было некого — в комнате, кроме неё никого, не было. И всё же она просто чувствовала, что кто-то есть. Опять же — яблоко не могло пропасть само собой!

Но вдруг девочка явственно услышала хруст — как будто кто-то откусил кусок от яблока. От её яблока! Настя бросилась заглядывать под диван — но там никого не было. За диван — тоже никого! И под столом Максим не прятался. Его не было в комнате!

Настя удивленно смотрела по сторонам, не понимая, что происходит. Потом внезапно её озарила новая мысль — она бросилась к окну и резко одернула шторы! Но и за шторами Максима не было! В отчаянии девочка снова легла на пол, чтобы заглянуть под диван. И в это время кто-то пробежался по её спине, скрипнула дверь и довольный гогот её братца раздался уже из коридора!

Настя просто рассвирепела!

— Ну Максим, я тебе сейчас задам!

С этими словами Настя ринулась из своей комнаты в гостиную!

Максима явно ждали неприятности.

Глава пятая. Прятки без правил

Максимка сразу понял, что переборщил, подшутив над своей сестрой. Настя, если её достать, могла горы свернуть, но наказать своего обидчика. А тут она ещё и не понимала, что произошло, оттого её злость просто выплёскивалась наружу. Настя вообще была девочкой доброй и спокойной, но порой на неё, что называется, "находило" и она могла впадать в бешенство — что-то крушить или кого-то отлупить. Видимо, это в ней играли папины гены, который тоже часто выходил из себя и был порой вспыльчивым и обидчивым.

В общем, Настя неслась в гостиную, словно слон, видимо, хотела растоптать обидчика. Она была уверена, что это её шаловливый братец подстроил всю эту каверзу и украл со стола её яблоко. В данный момент она не понимала, как именно Максим это сделал, но пылала жаждой мести. Вот только ни в коридоре, ни в гостиной, ни на кухне, ни даже в ванной брата она не нашла. Тогда девочка попыталась зайти в комнату к маме, но та в этот момент занималась по программе своего института и как раз слушала очередной видеоурок. Поэтому прикрикнула на дочку и выдворила её из своей комнаты.

"Так, если мама мне не разрешила здесь находится, то Макса она бы и подавно выгнала! Значит, он где-то хорошо спрятался. Значит, надо его хорошо поискать", — подумала Настя.

Вообще-то Максим в семье был чемпионом по пряткам. Он был самым маленьким, а голова у мальчишки уже работала на удивление чётко. Поэтому он умудрялся заползать в такие места, где никто бы и не догадался его искать. Его сестра тоже умела хорошо прятаться, но она уже была довольно высокой — вся в папу, поэтому ей в квартире трудновато было запихнуть своё стремительно взрослеющее тело в те укромные места, которые ранее она приспосабливала для своих убежищ. Зато её брат, зная эти места, их спокойно использовал.

В первую очередь Настя проверила все свои старые "нычки". Ни в ванной, ни на кухне брата точно не было. Не было его и на балконе. Тогда девочка очень внимательно обследовала коридор. В ящике с обувью брата она не нашла, за дверью он не скрывался и за вешалкой с одеждой не схоронился.

В гостиной было гораздо больше пространства, но зато мест для того, чтобы спрятаться, было немного — все вещи были, что называется, на виду. Под стол Максим не залезал, за диваном его не было, а больше в гостиной спрятаться было негде.

И всё же Настя знала одно потайное место, куда однажды сама положила брата. Папа полчаса не мог найти своего сына, хотя обшарил всю квартиру. Девочка подошла к дивану и резко подняла верхнюю часть. Внутри находился как бы ящик для белья, который образовывала нижняя часть дивана. Он напоминал чем-то открытый капот автомобиля — словно бы шофёр открыл капот и решил починить мотор. Вот только диванные внутренности были пусты — Максима там не было.

— Макс! Ну хватит прятаться, я уже устала! Выходи, я не играю! — закричала Настя.

Но в ответ только где-то раздалось хихиканье её братца. Девочка моментально выбежала в коридор, откуда донеслись эти подозрительные звуки, но коридор был пуст. Настя открыла входную дверь — вдруг Макс выскочил из квартиры, он такое уже один раз проделывал. За дверью тоже никого не было!

Настя растерялась. Она закрыла дверь, потом оглядела коридор, пошла на кухню, села на стул и задумалась. Ведь, получается, её брат спрятался так хитро, что она не может его найти. Значит, он нашёл какое-то новое место для того, чтобы там спрятаться, и она, Настя, про это место ничего не знает.

В это время из своей комнаты вышла мама.

— Настя, что за шум? Ты почему открывала входную дверь? ­— спросила она у дочки.

— Мама, Макс снова спрятался от меня, я не могу его найти, а он меня перед этим дразнил, украл моё яблоко! — стала жаловаться Настя.

— Ты снова ела яблоки в своей комнате! Сколько раз я тебе говорила, что нельзя есть в комнате ничего! Есть кухня для этого, сядь за стол и там ешь! ­ -моментально стала отчитывать свою дочку Настина мама.

— Ну, мама, я только взяла два яблока, я потом всё уберу... -­ Настя уже была сама не рада, что вспомнила про эти яблоки.

— Уберёт она! Огрызки потом по всем столам валяются... — мама решила было прочитать дочке нотацию о том, где можно и где нельзя кушать, но тут она вдруг замолчала.

Мама внезапно поняла, что в квартире как-то странно тихо. Обычно, когда она закрывалась у себя в комнате и занималась, то её сын и дочь частенько вытворяли чёрте-что — бегали, прыгали, устраивали игру в прятки, в общем, квартира ходила ходуном. А тут вдруг — тишина. И Макса не видно и не слышно. Это было очень странно!

— Максимка! Сынок! Ты где? Выходи быстро! Мама хочет тебе что-то сказать! -­ привычно скороговоркой произнесла мама.

Но Максим не отозвался. Его как будто не было в квартире.

Тогда мама решила включится в игру — всё равно ведь скоро пора ужинать, мясо уже готово, рис сварен, так что можно и пару минут поиграть с детьми.

Мама редко играла с Максимом и Настей. Настя уже выросла и игры в прятки или "Панаса", когда ведущему завязывают глаза и он пытается поймать остальных, ей перестали нравится. Когда с детьми играл папа, с ним было весело, потому что он поддавался. И вообще он всегда играл шумно, с азартом, рычал и кричал, от него было интересно убегать и даже немножко страшно было, когда казалось, что он вот-вот схватит кого-то за одежду. Мама шумные игры не любила, чаще включала детям телевизор или какую-то компьютерную игру. Когда-то она играла с Настей в игру "Монополия", но это было очень редко. И постепенно девочка переключилась на игры в своем телефоне, тем более что можно было играть там со своими подругами.

А вот Максим остался без игр. Папа работал в другом городе и приезжал только на выходные. Он часто даже не играл с детьми, как раньше, потому что на работе сильно уставал и первый день в субботу просто отсыпался. Потом он ходил в магазин, готовил еду или занимался своими взрослыми делами. И только иногда, уже под вечер выкраивал время для игр с сыном и дочкой. Поэтому мальчик играл сам с собой. Он копировал компьютерную игру, где сражался против немцев. Только изображая эту игру в своей комнате, представлял сразу всех персонажей — и фашистов, и американского агента, и бойцов Сопротивления, а главное — всех тех чудищ, которые помогали немцам воевать.

И вот мама играет в прятки. В другой ситуации Максим был бы на седьмом небе от счастья. Но сейчас он тихонько притаился в своей кепке-невидимке за вешалкой в коридоре и следил за развитием событий. Ему было интересно — а если его не найдут, то что мама с Настей станут делать?

— Максим, ты куда спрятался? Мама тебя не может найти! — мама действительно обшарила всю квартиру, заглянула даже на верхние полки шифоньера, куда её сын мог бы забраться только с помощью сестры или папы, но Максима нигде не было.

— Настя, Макс точно не выходил из квартиры? -­ мама уже с тревогой посмотрела на дочь. — Он не выходил на балкон?

— Мама, нет, не было его ни за дверью, ни на балконе. Балкон был закрыт, если бы он вышел, то не смог бы изнутри закрыть дверь, — Настя уже чуть не плакала.

Мама подошла к балкону. Действительно, он был закрыт. Потом она в который раз заглянула за диван. Сына нигде не было. Мама села на диван и растеряно осмотрела гостиную. Это было невероятно — Максим пропал.

И вдруг из коридора раздался весёлый голос сына:

— Ага! Проиграли, проиграли, не смогли найти меня!

И улыбающаяся рожица Максимки выглянула из коридора.

Глава шестая. Невидимый Максимка идёт гулять на улицу

Максимка получил и от мамы, и от сестры по полной программе. Хорошо еще, что всё списали на его шалости и Настя не заподозрила брата в том, что Макс был невидимым. Ей просто в голову это не пришло. Она подумала, что Максим спрятался в её комнате и потом, когда она отвернулась, стащил яблоко со стола и улизнул из комнаты. Понятное дело — кто бы мог подумать, что у мальчика есть кепка-невидимка?

Мама тоже сына не ругала — во-первых, Макс был её любимчиком, а, во-вторых, он ничего такого не сделал. Ну, спрятался, ну, поигрался с сестрой — и что? А насчет яблок — так Настя сама виновата — сколько раз ей говорено было, чтобы не ела яблоки в комнате?

Поэтому Максим, когда гроза отгремела и сестра с мамой удалились в свои комнаты, решил провести эксперимент со своей кепкой-невидимкой. Когда Настя и мама ушли, он снова попытался надеть свою кепку. Вначале он не стал невидимым — он сбегал к зеркалу и увидел, что его отражение присутствует. Тогда он начал вертеть кепку туда-сюда на голове. И вдруг — раз — в зеркале он исчез. Макс потрогал кепку, ощупал её по краям. И, хотя он не видел себя в зеркале, он понял, что кепка на нём надета неправильно. То есть, козырек сбоку. Мальчик повернул немного кепку по часовой стрелке и — раз — он вдруг проявился в зеркале. Максим снова вернул кепку на то же место — и его отражение в зеркале пропало. Он еще пару раз поворачивал свой головной убор туда-сюда и вскоре убедился в том, что невидимость проявлялась только тогда, когда кепку он надевал не правильно, а козырьком направо. И как только кепка находилось на его голове, как положено, когда козырек торчал впереди — невидимость не наступала.

Испытав свою кепку-невидимку, Максим решил снова стать невидимым. Но на этот раз он решил не шкодничать, а просто провести, так сказать, испытания своего девайся. Ведь, раз уже такая волшебная штука оказалась в твоих руках, то надо знать, как она работает.

Перво-наперво, мальчик решил попробовать выйти в своей кепке на улицу. Он тихонько обулся, надел курточку, и аккуратно открыл входную дверь. Мама не слышала, как он вышел, потому что была в своей комнате, а его сестра Настя в это время болтала со своей подружкой и тоже ничего не слышала. Поэтому Максимка выскочил в коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь.

В коридоре никого не было. Он прошёл к лифту, нажал кнопку вызова и, когда двери открылись, шагнул внутрь. Пользоваться лифтом он умел и до кнопки первого этажа давно доставал. Поэтому он спокойно съехал вниз и вышел на первом этаже. Правда, когда двери лифта снова открылись, его чуть было не сбила с ног полная женщина с сумками, которая не увидела невидимого Максима, и сразу хотела зайти в лифт. Мальчик еле увернулся и прошмыгнул в щель между женщиной и открытыми дверцами лифта.

Пока лифт закрывался, Максим кубарем скатился по лестнице и выбежал на улицу. Возле подъезда сидели бабушки и с удивлением смотрели, как внезапно распахнулась дверь в подъезде, но оттуда никто не вышел.

— Снова хулюганят пацаны, житья от них нет, — прошамкала одна из бабушек.

— И не говори, Никифоровна, дверь туды-сюды бьють, скоро поламають, — поддержала соседку другая бабка.

Макс не стал слушать дальше и побежал за угол дома, где обычно играли дети. Там находилась детская площадка и небольшое баскетбольное поле. Но поскольку баскетбольные щиты давно были раскурочены, то на площадке вместо баскетбола мальчишки играли в футбол, а зимой — в хоккей. И в этот раз там шел футбольный матч, где схлестнулись команды двух домов — того, котором жил Максимка, и того, который стоял напротив. В общем, сражались две девятиэтажки.

Максим в футбол играть немного умел. Его с детства учил отец, впрочем, как и его сестру. Но Настя играла в футбол намного лучше, чем он, и в школьной команде ей даже доверили роль вратаря — у неё была прекрасная реакция и она отбивала и ловила даже самые не берущиеся мячи. Причем, делала это даже лучше любого мальчишки. Но в дворовую команду Настю всё равно не взяли, да она не очень-то и хотела.

— Очень надо, я в школе играю на настоящем стадионе, а не здесь, в пылюке. К тому же мальчишки из нашего дома толком играть не умеют, так что пусть сами тут трутся, — сморщив носик, как-то презрительно бросила Настя.

Максим тогда ничего не стал возражать, потому что не понимал еще такие тонкости. Но сейчас он смотрел, как играли взрослые мальчишки и ему очень хотелось поиграть вместе с ними. Но он понимал, что если он сейчас снимет кепку-невидимку, то никто его в команду не возьмёт, потому что он ещё маленький. Мальчишками лет по 12-14, куда ему, семилетке с ними тягаться?

Но играть ему хотелось зверски. Он подошел к самому краю поля. И тут...

Внезапно мяч, который как раз отбил вратарь одной из команд, отлетел прямо ему под ноги. И Максим не выдержал — он схватил его в руки и подбросил вверх. А потом, когда мяч стал падать, со всей силы врезал по нему ногой. Этому удару научил его папа — с рук подбрасывать вверх мяч и бить по нему. Он сказал, что это — удар вратаря, что так вратарь выбивает мяч в самый центр поля и называется этот удар — "удар от ворот".

А на поле все просто остолбенели. Почти все видели, как мяч, который отбил Пашка-вратарь, внезапно поднялся в воздух, потом на какое-то время исчез, потом вдруг снова появился в воздухе, но уже примерно в метре над землей, а потом вдруг, как какое-то маленькое НЛО, внезапно устремился в самый центр поля и попал прямо в лицо капитану команды одной из девятиэтажек.

Причем, именно той, в которой жил Максимка.

— Уууааай! — взревел подросток, которому мяч влепился прямо в нос. — Что это, блин, за шутки такие?!

Пацаны бросились поднимать своего капитана, а Пашка-вратарь поднял мяч и внимательно его осмотрел. Не заметив ничего подозрительного, он еще раз глянул по сторонам, потом пожал плечами и произнёс:

— Может, ветер?

— Какой на фиг ветер, так влупил мне по шнобелю! — заорал капитан команды Борька. — Это кто-то из болельщиков ударил по мячу!

— Так там только девчонки, ни одного пацана нет! — возразил Пашка.

— А кто тогда засандалил мне по носу? — скривился Борис.

— Может, отскочил от чего-то? — предположил еще один мальчишка из Борькиной команды.

— От чего он мог отскочить? От башки твоей дурной? Там же нет ни деревьев, ни столбов! — прошипел Борька.

— Эй, вы, соплежуи! Хватит там уже причитать, мы играть будем? — насмешливо крикнул капитан команды соперников Влад.

Борька зло посмотрел в его сторону, потом, не говоря ни слова, подобрал мяч, и игра снова началась.

Всё это время Максимка стоял, затаив дыхание. Он уже пожалел о том, что вообще взял в руки мяч. Ведь он совсем забыл, что он — невидимый. А, значит, ему надо было очень осторожно вести себя и ни в коем случае не подходить даже близко к кому-либо. Тем более, что он вышел из дому без разрешения. И если мама об этом узнает — то наказание будет очень серьёзным. А если это ещё станет известно папе, то... Максим даже поёжился. Папа, конечно, его любит, и многое прощает, но тут по попе точно бы отстегал ремешком. Он это делал очень редко, но пару раз Макс получал по мягкому месту, когда сильно набедокурил. Ремень у папы был широкий и хлестал по попе больно. Впрочем, было не столько больно, сколько обидно. Хотя и больно было тоже. Так что...

В общем, Максим направился назад, домой. И надо же — как только он вышел из-за угла, он понял, что попасть домой он не сможет. Потому что прямо перед подъездом сидела огромная страшная собака — овчарка. Она моментально повернула голову в его сторону и стала принюхиваться. И хотя она его не видела, мальчик понял, что сейчас она его учует. Ведь у собак великолепный нюх и даже если он невидимый, она все равно его сможет схватить... Максимка понял, что он влип.

И тут за его спиной раздалось рычание. Он обернулся — за его спиной стояла вторая овчарка и как будто бы его видела. Она смотрела на него и скалила свои клыки. И Максимка стал пятится к подъезду...

Глава седьмая. Смертельная схватка

Собаки чуяли мальчика, точнее, его запах. И поэтому невидимость Максимки им не мешала — они понимали, что перед ними находится враг, которого надо схватить. И поскольку собаки ориентировались на своё чутьё, на нюх, то они могли ухватить его даже, если не видели. По крайней мере, они знали, где находится добыча — так они определяли всех, кто имел запах не такой, как у их хозяина.

Кстати, хозяин находился рядом и был очень удивлён поведением своих собак.

— Марта, фу! Герда — назад! Да что с ними такое? ­— обратился он к сидящим бабушкам. — Как взбесились, честное слово!

— А намордник надо одевать на своих псин! ­— тут же взвилась одна бабка. — И на поводке зверюг своих водить!

— Да они смирные всегда! Даже ребенка можно с ними оставлять — они его не обидят, наоборот, защищать будут! — оправдывался мужчина-хозяин овчарок.

— Видим мы, какие они у тебя смирные! Если бы кобели еще были, а то обе суки, — не унималась самая старая бабка, которую звали Никифоровна.

— Так и что? Они же наоборот, не такие свирепые, как кобели. У меня раньше был один, так пришлось другу отдать — дачу охранять. Потому что свирепый был пёс. А эти — ласковые.

— Ага, сейчас, ласково горло перегрызуть — и привет. Давай, на цепь своих псин сажай и намордники надень, а то счас милицию вызовем! — грозно прокричала Никифоровна.

Между тем собаки тихонько продвигались навстречу друг другу, как будто бы собираясь друг друга порвать. Шерсть на загривке Марты и Герды — так звали овчарок — вздыбилась, они опустили головы вниз и, принюхиваясь, сближались. Постороннему показалось бы, что они хотят вцепиться друг в друга, но на самом деле они окружили невидимого Максима, который замер от ужаса и боялся пошевелиться.

Мальчик не боялся собак. Папа научил его не боятся.

"Смотри, сынок", — говорил он. — "Если собака виляет хвостом — то она хочет с тобой дружить. Если поджимает хвост и рычит — она тебя боится, лучше её не трогать, потому что от страха она может тебя укусить. А если она рычит и у неё на загривке дыбом встаёт шерсть — она вот-вот на тебя набросится. Тогда надо или убежать, например, залезть куда-то повыше, на дерево или на лестницу, или попробовать её напугать. Но не резко, не кинуть в неё чем-то, а тоже зарычать и посмотреть ей в глаза. Нужно дать ей понять, что ты — главный, что ты её не боишься и готов её порвать. Тогда она не бросится на тебя, а будет ждать удобного момента. Значит, ты выиграешь время — или кто-то придёт на помощь, или хозяин отгонит свою собаку, или ты успеешь куда-то отступить".

Сейчас собаки Максимку не видели, так что смотреть им в глаза было бесполезно. Тем более, одной посмотришь, а вторая бросится. Поэтому он решил зарычать. И зарычал.

Удивительно, но собаки внезапно остановились, будто натолкнулись на стеклянную стену. Да, они чуяли присутствие кого-то рядом, это был запах не хозяина, но поскольку собаки не видели этого постороннего, чей запах они чуяли, то они приняли невидимого им человека за врага и готовились защитить своего хозяина. И вдруг этот враг показал им, что не боится их и готов сам укусить. Это было неожиданно, а поскольку собаки врага не видели, то и опасно. И страшно. Надо было не спешить, а принюхаться тщательнее.

Овчарки, тихонько рыча, продолжали водить носами по воздуху. Враг был рядом, но они его не видели. Можно было попробовать его укусить, но за что? Где он? Вот его запах, вот он рядом, но где конкретно? Хозяин учил хватать за правую руку, а где та рука?

Наконец та овчарка, что была перед Максимом, и которую звали Герда, решилась и рванулась вперед, пытаясь схватить невидимого врага. Но её пасть впустую щёлкнула в воздухе зубами. После этого собака вдруг как будто подпрыгнула на месте, мордой кверху, зубы её снова лязгнули, и она вдруг с каким-то глухим рыком плюхнулась набок. При этом она вдруг жалобно заскулила.

Никто не понял, в чём дело. А всё было просто — невидимый зверю Максим отпрыгнул назад, когда Герда попыталась его укусить. И тут же, со всей силы, как учил когда-то его папа, ударил ногой в голову нападавшей собаки. Носок кроссовки попал прямо Герде в горло, она подпрыгнула, и тут второй удар в бок свалил собаку.

Дальше Максимка не стал ждать, он обернулся ко второй собаке и тут же кулаком ударил её в глаз. Та, не ожидав такого, взвизгнула и кубарем кинулась наутёк. Собаки не любят, когда их бьют по глазам и страшно боятся таких ударов. А мальчик так сильно ударил овчарку по кличке Марта, что она страшно перепугалась и моментально расхотела хватать того, чей запах она чуяла, но кого не видела. Потому что когда тебя внезапно бьет кто-то невидимый, да ещё очень больно, то хочется бежать без оглядки.

Бабушки на лавочке и хозяин собаки ничего не поняли. Они только увидели, что две овчарки, которые вот-вот готовы были вцепиться в горло друг другу, внезапно как будто натолкнулись на какую-то невидимую стену — одна подпрыгнула вверх и с визгом свалилась на бок, а вторая вдруг, опустив голову, со всех ног бросилась наутёк. Хозяин собак, схватив намордник и поводок с криком "Марта, к ноге!" бросился в погоню за этой самой Мартой. А вторая собака, Герда, подвывая от страха, стала потихоньку отползать назад, потом внезапно вскочила на ноги и тоже резко драпанула, но в другую сторону.

И тут бабушки внезапно услышали звонкий детский смех, который раздавался как бы из воздуха. Старушки оглянулись — рядом с ними не было детей. Но смех продолжал звучать, как будто кто-то записал смеющегося ребёнка на диктофон и потом включил запись.

— Свят, свят, свят, — перекрестилась Никифоровна. — Не иначе, как домовой озорует!

— Да ладно тебе, какой тут, в этой панельной многоэтажке, домовой? — возразила одна из бабулек.

— Ты, Степановна, молчи, коли не знаешь. Домовой, если его дом разрушен, идёт вслед за прежними хозяевами. А мою хибару скаватор поломал. Так что мой Трифон за мной увязался. Я давно замечала. Только он мне никогда не показывался. Потому что домовые — они невидимые...

Всё это слышал Максимка.

"Ага, так вот чью я кепку нашёл", — подумал он. — "Это, наверное, Домовой потерял. Надо будет его найти".

И с этими словами мальчик решил вернуться домой.

Вот только внезапно он увидел, как к подъезду направляется его отец...

Глава восьмая. Встреча с домовым

Увидев папу, Максимка понял, что сегодня его попа точно пострадает от папиной руки. Нет, отец его нечасто наказывал, но иногда мог довольно ощутимо шлепнуть по мягкому месту. Впрочем, лучше уж по попе нашлепал бы, а не наказывал на телевизор или видеоприставку. Потому что Максимка очень любил играть в разные игры — "стрелялки" или "бродилки". А так как на папином ноутбуке мама не разрешала играть, и папа давал ему свой ноутбук только раз в день, то играл мальчик с приставкой PlayStation перед телевизором. И вот сегодня, похоже, ему предстояло не играть, а стоять в углу.

Максим лихорадочно думал, что же ему делать. Потом он быстренько пробежал прямо перед папой к двери и резко её открыл. Вбежав в подъезд, он со всех ног бросился к лифту. Но лифт был где-то наверху.

"Всё, капец! Сейчас зайдет папа и я не смогу его опередить, не смогу неслышно зайти в квартиру" — обречённо подумал Максим.

И вдруг снизу, из двери, которая вела в подвал, показалась чья-то голова. Максим удивлённо смотрел, как дверь подвала открылась и оттуда выскользнул какой-то мальчишка. Этот мальчишка был одет в лохмотья — его рубашка и штаны были в дырках и заплатах. А голова, наверное, не знала не только мыла и мочалки, но и расчески — вихры у пацанёнка торчали в разные стороны.

— Не паникуй! — хрипло прокашлял мальчик. — Я тебе помогу от папки сбежать.

С этими словами он щёлкнул пальцами правой руки. И Максим заметил, как вокруг что-то изменилось. Он поднял руку, посмотрел на неё, потом шагнул вперёд... У него было ощущение, что он попал в какую-то паутину или в какой-то вязкий кисель — идти было так трудно, как будто он шел по болоту. И не только идти — поднимать руку или поворачивать голову тоже было очень тяжело.

— Ты кто? — спросил он пацанёнка. — Чего сюда явился?

Тот хмыкнул.

— Надо же, стянул мою кепку и ещё спрашивает.

Максим удивлённо посмотрел на него.

— Какую кепку?

— А которая на тебе. Ты думаешь — почему я тебя вижу? Откуда у тебя волшебная кепка? Это моя кепка, точнее, кепка моего папки. Что, у вас тут кепки-невидимки на каждом шагу валяются?

Макс испытал такое ощущение, как если бы его ударили футбольным мячом по голове. Вот так фокус! Только-только научился кепкой управлять, получил такие способности, о которых и не мечтал никогда — и на тебе? Теперь мальчишка заберёт волшебную кепку?!

— Ты не бойся, я у тебя кепку пока забирать не буду. У меня еще одна есть, дедушка забыл, когда в деревню уехал. Так что пару дней поноси, а там посмотрим, — мальчишка улыбнулся. — А кто я? Я — домовой, точнее, домовёнок. Слыхал про нас?

Макс отрицательно замотал головой.

— Вот темнота! Уже вроде большой, тебе бабушка или мама что — сказки не рассказывали?

Макс снова мотнул головой, мол, не рассказывали.

— Странно. Мне вот и дедушка, и папа всегда на ночь сказки рассказывали. Про драконов, про Бабу Ягу, про лешего. И. конечно, про нас, про домовых. Мы же должны знать и сказки, и про себя, всю нашу историю. Мы, домовые, храним память о прошлом. Люди быстро забывают всё, а мы им подсказываем.

— Ой, — Максим оглянулся на входную дверь в подъезд. — Сюда папа идет, он тебя сейчас увидит.

Мальчишка засмеялся.

— Не бойся. Папа твой пока на месте стоит. И все тоже. Ты что, не заметил, как я время остановил?

Только теперь Максимка понял, что так его сковывало — он двигался как бы сквозь время. Всё вокруг него застыло и было, как будто он смотрел через воду. Ну вот если бы вдруг он оказался в воде, точнее, весь дом погрузился бы в воду, и он видел подъезд, лестницу, лифт, двери квартир через толстый слой воды. Как будто дом погрузили в бассейн, а Максимка наблюдал его через окошко. Так было, например, в Океанариуме, куда он недавно ходил с сестрой Настей и папой. То есть, он стоял перед стеклом, а за стеклом был кусочек океана: там плавали разные рыбы — как маленькие, так и большие. А ещё — акулы, скаты, черепахи. И вот сейчас ощущение такое же, только двигаться стало тяжело, как будто он, Максимка, не из-за стекла смотрит, а находится прямо там, в глубине.

Домовёнок подошёл к мальчику и хлопнул его по плечу.

— Я за тобой давно наблюдаю. Потому и решил с вами поехать, когда вы ездили на площадку. В багажник залез. А потом, когда туда за тобой пошёл, уронил свою кепку. Ты её и подобрал. А не стал ничего говорить — мало ли, ты бы испугался и вообще...

Домовёнок замялся, потом выпалил:

— В общем, я хотел посмотреть, что ты будешь с моей кепкой делать. Мне интересно было — какой ты есть?

Макс удивлённо посмотрел на своего неожиданного приятеля.

— Как это — какой я есть?

— Ну, тот, кто получает кепку-невидимку — его же тянет на всякие нехорошие дела. Вот ты тоже — у сестры яблоко украл. А это нехорошо!

— Так я просто пошутил. Мама Насте не разрешает яблоки в комнате грызть, она потом огрызки за собой не убирает. Вот я над ней и подшутил...

— Ладно-ладно, я видел. Больше ты не воровал ничего, даже конфеты не таскал у мамы из шкафчика.

Максимка потупился и опустил голову вниз. Как ему в голову не пришла такая блестящая идея?

А домовёнок продолжал.

— Я понял, что ты — хороший мальчик, не воруешь, не шкодничаешь. И что с тобой можно дружить. А то в этом доме только я и мой папа домовые, и больше нет никого. В соседнем доме тоже домовых нет, папа временно там служит...

Макс поднял голову и быстро спросил:

— Как это — служит?

— Как-как! Каком кверху! — отрезал домовёнок, но вдруг смягчился. — Мы, домовые, должны дом оберегать, людей в нём охранять. Правда, это было раньше, когда дома были не такие вот дуры девятиэтажные. Раньше дома были маленькие, деревянные, там лесом пахло. Потом стали из кирпича строить, теперь вот из бетона. Неуютно в таких домах. И домовые стали из них уходить. Те, которые старые, еще с давних времён — они подались куда-то в деревни, в маленькие города. А в больших городах только молодые домовые селятся, такие как мой папа. Поэтому домовых не хватает, так что по одному выделяют на район. Понял?

Максим закивал головой. Потом спросил:

— А почему ты со мной дружить хочешь? В нашем доме ещё есть и мальчики, и девочки.

— С девчонками я не вожусь. А другие мальчишки слишком шустрые и слишком вредные. Да и большие они — кто в меня поверит? А если в домового не верят, то он болеет. Так что ты как раз подходящая для меня компания!

С этими словами домовёнок хлопнул мальчика по полечу. Причем, хлопнул так сильно, что Макс даже вскрикнул.

— Ой! Чего дерёшься?

Домовёнок ухмыльнулся.

— Я не дерусь, я тебе по плечу дружески хлопнул, мол, ты классный! Когда я драться буду, то тебе не сдобровать!

Макс покосился на своего дружка.

— Ты смотри, я ведь и сдачи могу дать!

Домовёнок расхохотался.

— Вот умора! Да кто ж с домовым сладит? Люди нам не ровня, они не смогут даже увидеть нас. Впрочем, ты сейчас в кепке-невидимке, оттого часть нашей силы к тебе перешла. Вон ты как с двумя собаками расправился, я видел. Так что убедился, что ты — не трус. Потому и предложил тебе дружбу. Будем дружить?

И домовёнок протянул Максу ладонь.

Тот пожал руку своему новому другу.

— А как тебя зовут?

— Меня зовут Тимка. Тимофей Трифонович. Папку Трифон зовут.

— Странное имя — Трифон, — пробормотал Максим.

— Не странное. Старинное русское имя. Как, кстати, и Тимофей, и Максим.

Максим усмехнулся.

— Это не русское, а латинское имя. Точнее, римское. В Древнем Риме был такой император — Максимус. Что означает — величайший.

Тимофей фыркнул.

— Ты, смотри, не загордись, Максимус Величайший. А то папка тебе сейчас кэээк шлепнет по заднице!

Максим встрепенулся.

— Ой, я и забыл совсем! Надо домой бежать, пока ты время остановил! А то мне точно попадет!

Тимофей засмеялся.

— Беги-беги, император. Я пока время подержу, а ты смотри, кепку не потеряй. Я потом к тебе в гости зайду, поговорим еще.

Максим кивнул и ещё раз пожав руку новому другу, кинулся наверх, с трудом продираясь сквозь остановленное домовёнком время.

Глава девятая. Новый друг играет с Максимом

Как и обещал домовёнок, Макс без проблем взбежал по лестнице на четвёртый этаж и тихонько проникнул в свою квартиру. Ну, как без проблем — проблемы всё же были, потому что мальчику пришлось преодолевать застывшее вязкое время, которое, словно какая-то патока, облепило его со всех сторон и мешало двигаться. Но Максимка упорно шёл вперёд и вскоре стоял перед дверью в свою квартиру, которую открыл тихонько, хотя мог и шуметь — его все равно никто бы не услышал.

Мама и Настя так и сидели в своих комнатах. И, как только Максимка зашел в квартиру, время тут же снова ускорилось — он это понял по тому, что услышал болтовню Насти и Маши, её подружки. Поэтому он быстренько снял свою кепку-невидимку, спрятал ее среди своих вещей в тумбочке и сел перед телевизором. Ну, типа всё время так сидел.

Через 5 минут открылась входная дверь и вошёл отец.

— А ну, сонные мухи, встречайте папу! — с порога громко прокричал он на всю квартиру.

Настя первая выскочила в коридор, правда, не переставая болтать с подружкой. Увидев отца, она взвизгнула и кинулась ему на шею.

— Папка, как хорошо, что ты приехал! А мы тебя и не ждали совсем!

Отец пообнимался с Настей, покружив её, бережно поставил на место и ворчливо заметил:

— Ага, вы никогда меня не ждёте, мол, на работе там пусть и ночует, да?

— Нет, что ты такое говоришь? Ты же в другом городе работаешь, мы же не знали, что ты приедешь сегодня.

Отец Насти работал монтажником-высотником — их бригада монтировала в соседнем городе крышу нового стадиона, поэтому они жили там же, где и работали, потому что так было удобнее. Компания поселила своих рабочих в общежитии, оттуда они ездили утром на объект, а вечером возвращались в общежитие. А на выходные они приезжали в родной город, к семьям, к детям. Ездить каждый день из одного города в другой было неудобно, потому что поездка занимала три часа. И когда в понедельник рано утром, в пять утра папа уезжал, то дети ещё спали.

А тут вдруг среди недели он приехал!

— Что случилось? — мама тоже выплыла из своей комнаты.

— Ничего страшного. Наш шеф что-то там с подрядчиками не поделил, поэтому все работы остановил и нам дал три дня отдыха, пока он там с деньгами разберётся. Вот я и приехал пораньше. Голодного папку накормите?

— Как раз я всё приготовила, пошли за стол, — с этими словами мама пошла на кухню, не забыв приказать детям срочно мыть руки.

После сытного ужина папа прикорнул на диване у телевизора и скоро уже спал. Мама продолжала учить английский по своим видеокурсам, а Настя возобновила беседу с Машей, и их весёлая бестолковая трескотня прорывалась сквозь закрытую дверь. Так что играть было не с кем. Максим приуныл. Он уже забыл о своём новом друге. Но зато друг не забыл про Максимку.

Внезапно из камина, который был в гостиной, но который никто никогда не топил, появилась вихрастая голова. Домовёнок тихонько свистнул. Максимка от неожиданности вздрогнул, удивлённо посмотрел по сторонам, и, увидев своего нового друга, засмеялся.

— Чего хохочешь — сена хочешь? — проворчал Тимофей.

— Чего ж не хохотать, ты вон какой чумазый! — давясь смехом, ответил Максим.

— Нам, домовым, положено быть чумазыми. Мы за печкой хоронимся, в трубу залезаем, или в подпол. Ты ведь кепку мою упёр, вот и стараюсь не попадаться на глаза твоим домашним.

Макс недоверчиво покачал головой.

— Ты же сказал, что есть еще одна шапка-невидимка, твоего деда. И, потом, ты же время умеешь останавливать, так что кто тебя увидит?

Здесь Максимка задумался и вдруг выпалил:

— А что ты ещё умеешь? Покажи!

Тимофей вылез из камина, отряхнул свои лохмотья и важно заявил:

— Я много чего могу! Например, потерянные вещи находить. Или, наоборот, вещи прятать. Мы часто всякие вещи ваши прячем — забавляемся.

Макс разочарованно махнул рукой.

— Это и я умею, никакого волшебства не надо. А что-то еще ты умеешь?

Домовёнок усмехнулся.

— Я всё умею. Я могу время останавливать и, наоборот, убыстрять. Могу всех усыпить. Могу превращаться в любую вещь — правда, только в подходящую по объему и весу. Например, могу стать креслом.

И тут же там, где только что стоял Тимофей, вместо него появилось большое кожаное кресло. Через несколько секунд оно снова превратилось в домовёнка.

— Ну, это не пригодится — я невидимый, поэтому и так спрятаться смогу. А всех усыпить несложно, как только папа вечером начинает читать сказку, то он сам засыпает, а я не сплю. Ты скажи — что такого волшебного ты еще смог бы сделать?

Тимофей задумался.

— Ну, мы, домовые, можем всё по дому. Чинить, ремонтировать, в общем, чтобы ничего не ломалось. Дверные замки, краны, вот только электрика нам неподвластна, здесь люди сами всё научились делать. А, вот, знаешь — я могу ещё закрывать двери так, что их никто не сможет открыть.

— Да это и я могу. Недавно закрыл дверь в туалет, а ключ потерял — и вся семья к соседям бегала в туалет, пока не пришёл слесарь и не вставил другой замок. Так что это не то. Вот если бы ты умел любые двери открывать...

Тимофей замялся.

— Вообще-то я умею, а тебе зачем?

Макс удивился.

— Как зачем? Вот мама, например, прячет пульт от телевизора в шкаф, шкаф закрывает на ключ и уносит к себе в комнату. Ну, когда меня наказывают и оставляют без телевизора и игр. А ты бы мог меня научить дверь открывать?

Тимофей помотал головой.

— Нет, и не проси. Мы не имеем права учить людей нашим трюкам и волшебству. Кепку я могу тебе дать поносить, но больше — никаких обучений.

Максим огорчённо вздохнул.

— Эх, я-то думал, что ты мне поможешь... Поиграешь со мной.

Тимофей улыбнулся.

— Поиграть я могу. А что мама с папой, сестра? Не хотят с тобой играть?

Макс махнул рукой.

— Папа устаёт на работе, мама учится всё время, Настя трещит с подругами и ей со мной неинтересно. А вот с тобой... В прятки не получится — ты меня везде найдёшь, а я тебя — нет. В "жмурки" тоже не выйдет — ты меня всегда поймаешь, а я тебя нет, в догонялки и салочки... Нет, с тобой играть в такие игры бесполезно, ты умеешь колдовать, а я — нет. И никакая кепка не поможет.

И тут Максимка придумал.

— Знаешь что? Мы с тобой будем играть в "замри-отомри".

Тимофей заинтересовано посмотрел на своего друга.

— А что это за игра?

— Всё очень просто. Тот, кто водит, отворачивается и считает. Но не вслух, а про себя. А все остальные должны успеть пройти какое-то расстояние и когда ведущий повернётся, успеть замереть. Ведущий, когда повернётся, кричит — "Замри!" И потом он должен добиться того, чтобы тот, кто замер, пошевелился. Но касаться он игроков не может, только словами действовать или жестами. Если игрок шевельнётся, то он проиграл и становится на место ведущего. Можно еще проще — один говорит "Замри!", второй замирает. Правила такие же. Просто в первом варианте игрок должен успеть преодолеть расстояние до ведущего и коснуться его рукой. Играем?

Тимофей кивнул.

— Давай. Только если я замру, ты меня никак не сможешь отмереть...

— Не "отмереть", а "вывести из равновесия" — так говорят. Улыбнулся — проиграл, так что я могу пошутить, и ты засмеёшься. Ну что, начнём?

— Давай, я сейчас замираю, а ты попробуешь меня отме... от... отпереть, короче.

Максим закивал головой.

— Да, давай. Готов? Замри.

Домовёнок застыл, словно статуя. Вот он только что двигался, улыбался и вдруг стал, будто памятник или чучело в музее. Максим походил вокруг, посмотрел, а потом как крикнет:

— Вот чучело, у тебя же вон мышь из кармана торчит!

После этих слов Тимофей подпрыгнул на месте, как ужаленный и стал отряхиваться, хлопая себя по бокам.

— Где мышь?! Какая мышь?! Тьфу! Тьфу! — стал он кричать и почему-то плеваться.

Максим засмеялся.

— Проиграл, проиграл! Теперь ты водишь!

Тимофей насупился.

— Так нечестно, ты обманул! Никакой мыши не было. А мы, домовые, страсть как мышей не любим. Они грызут всё подряд и нас тоже могут... Если в доме мыши, то нам житья от них нет! Так что ты и обманул, и напугал меня!

— Так в этом и смысл игры. Обманывать и пугать. Или смешить... Вот как в карты играешь — в дурака или "верю — не верю"...

Тимофей, всё ещё обиженно косясь, проворчал:

— В карты я играть не умею, мне папа запрещал, говорил, что нам нельзя в азартные игры играть.

— Почему? — удивился Максимка.

— А мы очень доверчивые, обманывать не умеем. И нельзя нам обманывать, от этого у нас волшебная сила пропадает.

— Так давай в "дурака" сыграем, там обманывать не надо, — Максим достал из шкафчика колоду карт.

На диване заворочался отец, друзья перешли на шёпот.

— Только знаешь, что, давай вон там в уголке сядем и я время остановлю, а то папа твой проснётся, — прошептал Тимофей. — Да и мама услышит наши голоса, застукает нас. Меня-то она не увидит, а про тебя Бог знает что подумает. Покажешь мне эту свою игру...

Мне интересно...

Глава десятая. Новые приключения новых друзей

Как сказано было — так Тимофей и сделал: остановил время, и друзья стали играть в игру, которая называлась "подкидной дурак". Правила игры были простыми — каждый игрок получал по шесть карт, потом, когда раздача заканчивалась, то масть карты, следовавшая за последней, объявлялась козырем. То есть, либо бубны, либо пики, либо черви, либо крести становились главной мастью и карты этой масти были старше любой другой карты, включая даже "туза". То есть, козырная "шестерка" могла бить самую сильную карту другой масти.

Но в "подкидном дураке" был особый прикол — если у игрока была карта того же достоинства, с которой заходил к нему его партнёр, то он мог вернуть ему обе этих карты со словами "Перевожу". Правда, и соперник мог сделать то же самое, если, скажем, он зашел с "шестёрки", а ему точно такую же выкладывают. И так можно сделать было трижды, если, конечно, кто-то не пожалеет козырную карту. Если это "шестёрка", то можно и отдать, а вот уже "валет" или "дама" — эти козыря никто не переводил, если, конечно, ситуация не требовала. Но это уже были тонкости игры.

Но как Максим ни старался, обыграть своего нового приятеля он так и не смог. Домовёнок все время оставлял его в дураках. Казалось, он видит его карты насквозь. Впрочем — именно так всё и оказалось.

Тимка, весело повесив Максиму "погоны" из двух "шестёрок", ухмыльнулся и заявил:

— Ладно, хватит уже! Это нечестно — я ведь все твои карты вижу!

Максим даже привстал.

— Ах ты ж... Как ты мог?! Ты же меня обманывал всё время! А я думаю — что это он выигрывает у меня! Жулик!

— Не жулик, не надо ругаться, я просто подшучивал или, как говорит твоя сестра — прикалывался. Кстати, что за слово такое непонятное? Я ведь никуда не прикалывался и меня никто никуда не приколол. Почему вы так говорите?

Максим не стал сердиться. Ну, подумаешь, пошутили над ним — чего обижаться?

— Вот всё же ты жук... Прикол — это такое слэнговое слово, обозначает шутку.

— Как это — слэнговое слово?

— Слэнг — это разновидность жаргона. Папа так говорит...

— А что такое жаргон?

Максим устало вздохнул.

— Да не знаю я. Вон, папу давай разбудим и спросим...

Тимофей покачал головой.

— Не надо его будить, он устал у себя на работе, пусть спит. Я в его сон сейчас войду, тобой только притворюсь — и всё спрошу. Погоди минутку.

Домовёнок замер, прикрыл глаза и что-то забормотал себе под нос. Через пару минут он открыл глаза и весело стал докладывать:

— Как мне папа твой объяснил, слэнг или жаргон — это специфический язык, где слова часто употребляют только люди определённых профессий или живущие в определённых местах. Есть свой жаргон у моряков, у военных, у воров, например. И есть жаргон у молодёжи, у подростков. Часто это даже не жаргон — просто слова из различных иностранных языков, которые попали в русский язык и прижились там. Ведь сегодня в нашем языке полно английских, французских и даже латинских слов. А в молодежную разговорную речь чаще других попадали слова из английского языка. А вот как раз слово "прикол" — оно пришло из жаргона воров.

— Погоди, а как ты всё это узнал? Как ты в папин сон пробрался? — удивленно воскликнул Максимка.

— Как-как? Каком кверху... Мы, домовые, умеем в ваши сны залезать. Потому что охраняем ваш покой. Ну и сны тоже.

— Так, получается, ты можешь и сон мне приснит... Ну, то есть, придумать? — спросил Максим.

— Нет, не придумать, но могу выбрать из тех, что тебе будут сниться. Если ты не слушался, то выбираю плохой сон, страшный даже, а если слушался, то выбираю хороший.

— Тим, а Тим, а можно сегодня чтобы мне приснился...

Тимофей не дал Максиму рассказать о том, какой он хотел бы увидеть сон. Потому что на улице вдруг заревела сирена.

— Что это? — вскрикнул Тимофей испуганно.

Время внезапно снова стало таким же быстрым, как и было. На диване, ошалело тряся головой, сидел проснувшийся отец Максима.

Макс быстро одел на своего друга кепку-невидимку.

— Сиди пока тихо. Это, кажется, пожарная машина. Что-то случилось, давай выйдем на балкон и посмотрим.

— Нет, Максим, ты на балкон не пойдешь, или пойдёшь только со мной за руку, — тут же отреагировал на слова сына его папа.

Макс понял, что слишком громко предупредил домовёнка. Приложив палец к губам и сделав страшные глаза, он показал своему уже невидимому другу, чтобы тот оставался на месте. Потом подошел к папе, который уже открыл балкон, и взял того за руку.

— Папа, давай посмотрим, что там такое?

Под домом Максима стояли целых две пожарные машины и на обеих, не переставая, ревели сирены. А в соседнем подъезде, прямо рядом с окнами их квартиры, только слева, из окна густыми клубами валил черный дым.

— Пожар! В соседнем подъезде пожар! У Марины! — с этим криком в комнату вбежали мама и Настя.

И в этот момент Макса кто-то дернул за штанину. Он, делая вид, что одевает тапки, присел и голос Тимофея ему прошептал:

— Я должен срочно бежать, там мой папа сейчас, мы, домовые, не должны допускать такого — никаких пожаров и прочих неприятностей! Эх, влетит моему папке теперь по службе от начальства! В общем, будь здесь, спасибо за кепку, я побежал. Вернусь — всё расскажу!

— Пожар в квартире напротив, — сказал папа. — Будьте здесь, а лучше вот что — быстро берите все нужные вещи, документы, деньги и бегом вниз. Мало ли что... А я посмотрю, может помощь нужна соседям.

С этими словами папа открыл дверь и стал стучать в квартиру соседей.

Мама с Настей заметались, собирая деньги и документы. На Максима никто внимания не обращал. И он решил помочь папе.

Глава десятая. Максим спасает своего папу на пожаре

Когда Максимка выбежал из своей квартиры, то никого на площадке не было, а дверь квартиры напротив была открыта. Оттуда раздавались крики и плач детей. Максимка хотел было войти в квартиру, но тут вдруг на пороге появился его папа с плачущей девочкой на руках.

— Максим, тебе кто разрешал выходить... — начал было папа, но потом, что-то вспомнив, опустил девочку на пол и сказал ей:

— Солнышко, не плачь. Сейчас я найду твоего братика, а вот Максимка сведет тебя вниз, там не страшно, там нет пожара.

Потом он обратился к сыну.

— Максимка, ты мужчина, надо выручать соседей. Там пожар, я сейчас найду её младшего брата, а ты Оксану веди вниз, давайте по ступенькам, лифт могут заблокировать или он может отключится. Давай, сынок, бегом, потом маму тоже проводишь с Настей!

После этого папа Максимки бросился снова в квартиру, откуда уже валили клубы черного дыма. Максимка взял плачущую девочку за руку и повёл её вниз по лестнице. Девочка была на год младше его, поэтому Максим, ведя её за руку, успокаивал:

— Оксана, не плач. Все хорошо, папа мой Стасика твоего сейчас найдёт и вынесет. Вы как пожар устроили?

Девочка перестала плакать и всё еще всхлипывая, начала рассказывать.

— Стасик со спичками игрался, сказал, что сейчас мы костер разожгём, как в лесу. Мы в туристов играли, Стасик и предложил костёр сделать. А мама в магазин пошла, сказала, что через 10 минут придёт, а её нет и нет, нам стало скучно, вот и начали играть...

— Ох, и даст вам со Стасиком чертей ваш папа, когда придёт с работы. Вы же не только свою квартиру могли спалить, но и весь дом! Чем вы думали!?

Но тут Оксанка снова заревела и Максим поспешил её успокоить.

— Не реви, иди быстро на улицу, там стой и жди моего папу или свою маму. Маме скажи, чтобы не шла наверх, папа сам найдёт Стасика. Скажи взрослым внизу, чтобы срочно вызывали пожарных! Иди, я наверх за Настей и мамой побежал!

Максимка, спустившись на первый этаж, подтолкнул девочку к выходу и снова помчался наверх по лестнице. Наверху уже всё заволокло дымом.

И вдруг перед мальчиком возник чей-то силуэт. Сквозь дым Максимка еле рассмотрел клетчатую кепку. Это был домовёнок Тимофей.

— Ну вы и натворили делов! — заорал Тимка. — Мой батя ругается такими словами, что мой дед его бы выпорол. Короче, на тебе кепку, иди наверх и помоги своему папке. Он там угорел малость.

Максим уставился на друга.

— Как угорел? А почему ты... почему вы моему папке не поможете?

Тимофей нахмурился.

— Мы не можем помогать людям. Пакости строить — да, можем, а помогать — нет. И вообще — папка мой еле пожар потушил. Пришлось время остановить даже.

— А если время остановили, то могли бы совсем пожар убрать! Почему еще дым идёт?

Домовёнок постучал себя кулаком по голове.

— Башка не соображает? Ежели время остановить, то всё остановится. И огонь тоже. А запустим время — и снова пожар продолжится с того же места, на котором мы его остановили. Просто после остановки времени батя воды натаскал, тряпки мокрые, чтобы тлеющие доски накрыть, да чтобы папка твой не сгорел. Он в самое пекло сунулся, а там на него шкаф упал горящий, вот папка твой и лежит там, придавленный шкафом. И малого не нашёл, вот он!

С этими словами Тимофей вывел за руку плачущего трёхлетнего Стасика.

— Ты давай, его вниз веди, пока мы время остановили. Только кепку потом надень, она тебе пригодится!

Домовёнок юркнул обратно в дым. А Максимка схватил плачущего мальчика и быстро повёл его вниз по лестнице, успокаивая, как перед этим успокаивал его сестру.

На улице уже столпился народ. Люди застыли, показывая пальцами на окна четвёртого этажа, откуда валил густой черный дым. Правда, никто вокруг не заметил, что дым как бы застыл на месте. Потому что для всех события вокруг дома Макса оставались такими же, как пять минут назад, когда пожар только начинался. Время ведь в доме было остановлено и поэтому люди видели только начало пожара.

Максим подвёл плачущего Стасика к его маме.

— Максимка, ты откуда? Где ты нашёл Стасика? Мне уже Ксюша всё рассказала... — Стасикова мама своим галдежом могла дать фору и Оксанке, и Насте вместе взятым.

Максим поднял правую ладонь, как бы останавливая поток слов своей взрослой соседки.

— Тётя Соня, спокойно, не тарахтите. Там наверху мой папа тушит пожар. Вызывайте пожарных, я пойду приведу сюда свою маму и Настю, и помогу папе. А вы оставайтесь здесь и не пускайте никого наверх.

С этими словами Максимка пошел наверх. По дороге он надел на голову свою кепку и повернул козырёк чуть вправо. Он не мог видеть, стал ли он невидимым, но почувствовал, что бежать наверх по ступенькам ему стало намного легче.

"Ну, да, Тимка мне говорил, что в шапке-невидимке я получаю часть силы домовых", — вспомнила Максим.

Он подбежал к своей двери и еле успел отпрыгнуть в сторону, потому что дверь открылась и на него выбежала его мама с Настей за руку. Она не увидела невидимого сына и чуть было не сбила того с ног.

"Всё в порядке, она меня не видит, значит, волшебство действует", — подумал Максимка.

Пропустив маму и свою сестру, он заскочил в квартиру тёти Сони. И тут вдруг время снова запустилось и ему прямо в лицо полыхнуло пламя. Максим машинально зажмурился. И вдруг перед ним снова возник домовёнок.

— Не робей, огонь тебя не тронет, потому что ты в кепке домового. Нам огонь не страшен. Иди, вытаскивай папку своего, а то он сгорит. У него же нет такой кепки, — Тимофей хлопнул Макса по плечу и снова пропал.

Огонь уже почти затих, но дыма было еще очень много и дышать было тяжело. Кашляя, мальчик зашёл в гостиную и увидел лежащего на полу отца.

— Папка, вставай! А то сгоришь! — закричал Максимка.

Но его отец только стонал, не в силах подняться. На нём лежал шкаф, который по краям всё ещё горел. Тогда мальчик уперся руками в шкаф и внезапно легко сдвинул его в сторону. Потом он подхватил своего папу и тоже довольно легко его оторвал от пола. Он потащил отца на кухню, где сразу же открыл краны с водой.

"Вода потушит огонь, который еще остался, всё равно пожарные сейчас будут сюда воду лить. А папе надо лицо сполоснуть, и он тогда очухается!" — подумал Максимка.

Так он и сделал — плеснул отцу в лицо водой и тот сразу очнулся. Но поскольку его сын был невидимый, папа, конечно же, подумал, что никого нет и он в квартире один. Правда, он снова обшарил все комнаты и, не найдя Стасика, выглянул в окно. И увидел внизу и Стасика, и Ксюшу, и их маму. А также свою жену — маму Максима и свою дочь Настю.

— Наташа, где Макс? — крикнул папа.

— Он к тебе наверх побежал! — закричала в ответ мама Максима.

Мальчик понял, что сейчас папа начнёт его искать. Поэтому он быстро выскочил из квартиры соседей, стянул с головы кепку-невидимку, засунул её себе за пазуху и только потом крикнул отцу:

— Папа, выходи быстрее, давай вниз, там пожарные уже приехали!

Он, конечно, не видел никаких пожарных, но зато слышал, как внизу орёт сирена пожарной машины. Отец моментально выскочил из квартиры, схватил сына в охапку, и они кубарем скатились на первый этаж.

Внизу действительно уже стояли сразу две пожарных машины, пожарники разматывали свои длинные шланги и потом, размотав их и подключив к своим машинам, направили к стене дома свои пожарные лестницы. А потом влезли на них и стоя прямо у окон квартиры на четвёртом этаже, которая горела, начали заливать её водой. Через 10 минут дым перестал идти из окон, пожар был ликвидирован, и никто не пострадал.

Пострадали только попы и уши Стасика и Оксаны.

Но это было уже позже...

Глава одиннадцатая. Вредная соседка

После того, как Максим помог папе во время пожара, его авторитет в семье сильно вырос. И даже языкатая Настя перестала его считать малышом и перестала пытаться им управлять. Она уже не строила из себя маму и не смотрела на желания брата, как на детские капризы. Мама тоже стала очень уважительно относиться к своему сыну и даже теперь часто называла его "мой мужичок". Так и говорила всем — "мои мужики", ставя его в один ряд с папой. А папа, который и раньше разговаривал с Максимом, как с взрослым, теперь ещё сильнее зауважал своего сына. И всегда выслушивал все его замечания и пожелания, причём, не только по поводу еды или того, что ему одеть на улицу. Теперь мнение Максима учитывалось и при покупке продуктов, и при выборе, что готовить на ужин.

Но Максим не забывал и о своём новом друге — домовёнке Тимофее. Он постоянно с ним играл в разные игры, но точно также постоянно проигрывал. Потому что домовёнок не только мог в шапке-невидимке становится невидимым — что ты! Он и без этой клетчатой кепки мог так спрятаться, что Максимка его в жизни бы не нашёл.

— Мы, домовые, умеет маскироваться и отводить взгляд, — хвастался он.

Но показывать другу, как домовые отводят взгляд, он не захотел.

— Хватит того, что я тебе свою кепку-невидимку дал на время. Батя мой страшно сердился и ругал меня.

Максим что-то вспомнил, морща лоб, и внезапно спросил:

— А твоего папу тогда за пожар наказали?

Тимофей скорчил гримасу.

— Вообще-то наказали. Хотя батя и не виноват был — на маленьких детей наше волшебство не распространяется. Кто ж знал, что твои маленькие соседи способны спичками весь дом поджечь?

Максимка возразил:

— Они не дом подожгли, а только скатерть на столе.

— Ага, а скатерть упала на пол, а там — коврик, а под ним — лакированный паркет, а вокруг — всякая химия, которая легковоспламеняемая. В общем, отца оставили на своём месте, но запретили делать чудеса два месяца. И только лёгкое волшебство оставили.

Максимка удивился.

— А вам разве могут запретить волшебство?

Домовёнок почесал затылок.

— У нас начальство всё может. И запретить, и разрешить. Запрещают, конечно, больше и чаще. Поэтому люди про домовых и не знают ничего. Вон, всех колдуний переловили, русалок из рек и озер повытаскивали, не говоря уже про моря и океаны, леших извели, кикимор в болотах заморили. А домовые остались. Потому что самые первые стали с людьми рядом, бок о бок жить, и с тех пор научились и прятаться, и маскироваться. Иной раз живёт какой-то старенький дедушка в доме, и никто из людей и не догадывается, что это — домовой. Небось, даже пенсию получает...

И Тимофей засмеялся.

Через неделю после пожара Максимка был один дома. Он игрался со своими машинками. Вскоре дверь открылась и в квартиру вошла его мама, которая ходила в магазин за покупками. Вместе с ней зашла какая-то толстая старая тётка. Это была их соседка, жившая под ними, то есть, этажом ниже. Она продолжала что-то выговаривать маме Максимки. Голос соседки был высокий, визгливый, как будто кто-то водил железной вилкой по оконному стеклу.

— Ваши дети мне, милочка, покоя не дают! Каждый вечер на головах стоят! Шумят, визжат, орут, — причитала соседка.

— В котором часу это происходит, ­— спокойно спросила её мама.

— Да до 11 вечера, а то и позже стоит у вас шум и гам, — тут же отреагировала соседка.

— Неправда, в 10 вечера и Максим, и Настя уже в постели, а играться они заканчивают в половине десятого. Да и Настя вообще не бегает и не шумит, она обычно сидит за столом и рисует.

— Вы хотите, милочка, сказать, что я вру?! — взвилась соседка.

— Я хочу сказать, что Вы сильно преувеличиваете, — ответила мама.

Соседка, видимо, не ожидала от мамы Максимки такой наглости — как она посмела ей перечить? Раз она сказала, что бегали — значит, бегали!

— Ну, значит так, соседушка дорогая! Еще раз я услышу в вашей квартире шум — я вызову полицию. Пусть она с вами разбирается!

— Вызывайте. Можете заодно и врача вызвать — может, поможет вам чем-то! — не осталась в долгу мама Максимки.

Соседка просто позеленела от злости. Она думала, что все сейчас встанут перед ней на колени и будут внимать каждому её слову. Так уж устроены склочные люди — они думают, что только они правы, а все вокруг должны быть им благодарны за то, что они соизволят высказать своё мнение.

Пока соседка вещала маме на кухне, Максимка быстро схватил свою кепку-невидимку и напялил на себя. Взглянув в зеркало и не обнаружив в нём своего отражения, мальчик быстро прошмыгнул на кухню.

Мама Максимки выкладывала на стол продукты — она только что вернулась из супермаркета. На столе уже лежали фрукты — мандарины, хурма, яблоки, бананы. И соседка, устроив скандал и своим дребезжащим голосом перечисляя все грехи, которые якобы совершали Максимка и Настя, в это время параллельно, нисколько не смущаясь, схватила со стола одну мандаринку и стала её чистить. Почистив, не переставая трындеть, тётка спокойно отправила мандаринку целиком себе в рот. При этом на какое-то время перестала вещать. Прожевав и проглотив, она снова стала читать маме Максимки нотации, а её рука стала подбираться к следующей мандаринке.

Этого Максим стерпеть не мог. Он быстренько метнулся назад в гостиную, схватил недавно найденный им на улице каштан в кожуре, и моментально снова оказался на кухне. Соседка сжевала уже вторую мандаринку и тянулась за третьей. Мама Максима, не замечая такой наглости, перекладывала продукты — колбасу, масло, сметану, яйца — в холодильник. А мадам, стоя посреди кухни, продолжала разглагольствовать. Её рука уже нащупывала третью по счёту мандаринку.

И тут Максим подсунул ей в руку каштан. Каштан был еще в своей кожуре, которая была похожа на ежа — такая же колючая. Только у ёжиков колючки более короткие и густые, а каштан своими длинными колючками скорее напоминал дикобраза. И вот когда рука соседки тянулась за мандаринкой, рука Максимки просунула в эту руку колючий каштан.

— Аййй! — завопила соседка, непроизвольно схватив в жменю колючий шарик. — Что это такое?! Что вы тут разбросали?!

Тут только мама отвлеклась от своей логистики, и, увидев на столе шкурки от мандаринок, сразу всё поняла.

— Мы разбросали у себя в квартире, на своей кухне и на своём столе. Куда Вас, милочка, — съязвила мама, — никто не приглашал. И мандаринками, которые я покупаю исключительно для детей, Вас никто не угощал.

Соседка, продолжая вопить, просто позеленела от злости.

— Жлобьё! Я вам ещё покажу! — взревела она, как недавно сирена пожарной машины.

Развернувшись на 180 градусов, она выскочила из квартиры Максимки.

А в коридоре раздался его весёлый смех.

Глава двенадцатая. Максимка хочет отомстить соседке

Приход соседки не прошёл даром. Эта тётя и раньше донимала родителей Максима своими претензиями — то ей не нравилось, как дети громко кричат, когда играют, причём, днём, не вечером. То, видите ли, с ней не поздоровались. А один раз она устроила истерику папе Максимки за то, что он, якобы, в лифте намусорил. Хотя папа в тот день ничего в лифт на заносил и вообще никаких покупок не делал, поэтому и мусорить ему было нечем. Но соседка не унималась. По её мнению, её мнение должны были знать все жители дома. И, конечно же, с ним соглашаться!

После своего прихода в квартиру Максимкиных родителей соседка стала устраивать им всякие пакости. Написала жалобу в ЖЭК, участковому нажаловалась, потом повесила объявление в подъезде о том, что после 22-00 громкую музыку слушать запрещено, а нарушения общественного порядка — так и написала — будет рассматривать полиция. При этом указала номера квартир, по её мнению, "нарушителей". Конечно же, первой значилась их квартира. Родители Максима, обсуждая эту "террористку", как назвал соседку папа, конечно, посмеивались. Пару раз мама порывалась пойти и устроить соседке скандал. Только папа отговорил, сказав, что есть более важные дела, чем портить себе настроение с ненормальной тёткой.

И тогда Максимка решил защитить свою семью.

В субботу утром, когда мама пошла в магазин, а папа — на базар, он сказал Насте, что будет играться в своей комнате. Сестра махнула рукой — ей было не до Максимки, потому что она обсуждала с подружкой очень важные новости о том, какую аватарку прикрепить в телефоне. Поэтому ей не было дела ни до брата, ни до всего на свете. Так что Максимка мог делать, что угодно.

Он прибежал в гостиную и сразу надел свою клетчатую кепку. Проверив в зеркале, нет ли отражения, он собрался было открывать дверь квартиры. Но тут перед ним возник его друг Тимка-домовёнок.

— Так-так-так! Куда это ты собрался? Мстить соседке? А почему мне ничего не сказал? — стал домовёнок укорять Максимку.

— Как я тебе скажу? Я же не знаю, где тебя найти? Как я тебя позову? Орать на всю квартиру "Тимофей, приходи"?

Домовёнок смутился. Ведь правда — он не сказал мальчику, как он может его позвать.

— Верно. Ты прав. Значит так, смотри, позвать меня просто. Это нужно делать только вечером или ночью.

— Ага, ночью, как же! — насмешливо прокомментировал Максимка. — представляю, как обрадуется мама. А сестра что мне скажет?

— Ты, помолчи, чего перебиваешь? — возмутился Тимофей. — Можешь вечером, можешь ночью, только тихонько, твоя сестра, когда спит, то хоть из пушки стреляй, она не проснётся. А вообще лучше всего нас домовых вызывать, когда ты дома один. Итак, слушай. Вопросы и комментарии потом.

— Ладно, ладно, давай, просвещай дальше, — буркнул Максимка.

— Обязательно подготовь угощение домовёнку. Всем известно, что он — то есть я — большой сладкоежка. И еще домовые все любят молоко. Поэтому для того, чтобы задобрить домового, за несколько дней до того, как хочешь его вызвать, каждый вечер оставляй на кухонном столе немного молочка в блюдце и конфетки. Конфетки я люблю, — проурчал Тимофей и погладил себя по пузику.

— Так вот кто конфеты у Насти воровал! — возмутился Максимка. — А она меня ругала, хотя я ни разу не брал её конфеты!

— Не воровал, а брал своё законное угощение! Кто ж знал, что вы такие тупицы и не знаете традиций! — отрезал домовёнок. — Ты слушай, сестре потом своей расскажешь. И родителям тоже.

— Ага, щас! Будет тебе моя мама конфеты оставлять на столе, жди! — фыркнул Максимка, но видя взгляд Тимки, замолчал, — Всё, молчу, молчу!

Домовёнок свирепо посмотрел на друга и продолжил.

— После того, как вам удастся немного расположить хранителя дома к себе, можете приступать к обряду вызова. Для этого Вам нужно накрыть праздничный стол для сладкоежки. Застелите стол праздничной скатертью, налейте в блюдце молока, поставьте в вазочках пряники, печенье, конфеты и шоколад. Теперь Вам нужно отвернуться от стола, для того чтобы не смущать домового, который выберется из своего убежища. Повернувшись спиной к столу, произнесите трижды: "Батюшка, приди ко мне на общение за угощением!".

— Ага, пока я спиной повернусь, ты все конфеты слопаешь! — засмеялся Максимка.

— Так ты же мне их принесёшь, вот и слопаю. Спасибо скажи, если вообще приду! — возмутился домовёнок. — Ты дашь мне договорить или нет?

— Давай уже быстрее, у меня дело важное, а родители вот-вот вернутся, — раздражённо заметил Максим.

— То, что домовой появился, вы почувствуете сразу. Послышится легкий шорох сзади и еле слышные шаги. Помните, оборачиваться нельзя, так как вы этим действием только напугаете домовенка, и он убежит. Вместо этого тихо поблагодарите его за оказанную честь, пригласите его к столу, отведать все угощения, которые были для него приготовлены.

— Всё ясно, главное — чтобы конфеты были! Вот и весь секрет! ­— засмеялся Максимка.

— Ну, лично тебя этот обряд не касается. Можешь меня проще вызвать — просто подумай фразу какую-то, например, такую "Тимофей-Тимоха, без тебя мне плохо!" и я сразу отзовусь. Кроме тебя, кстати, меня никто не услышит, и ты можешь говорить со мной мысленно, понял?

— Понял я, понял, Тимофей-Тимоха. Мне сейчас плохо, потому что наша соседка снизу маме с папой вредит, гадости говорит, кляузы строчит на нас, — проворчал Максимка. — Ты можешь помочь мне её наказать?

— Кляузы — это что такое? — поинтересовался домовёнок.

— Это такие нехорошие письма, жалобы, но когда жалуется человек на другого человека, а тот человек ничего такого не делал. Ябедничает, в общем!

— А, ну так бы и сказал — ябеда! — кивнул головой Тимофей.

— Ну, ябеда — это когда про тебя правду рассказывают, а кляуза — когда придумают то, чего не делал, и все равно родителям рассказывают. Вот как Настя про меня, когда конфеты её пропадали, а я их даже и не видел совсем, — пояснил Максимка и посмотрел на Тимофея в упор.

Тот отвёл взгляд.

— Ну хватит уже вспоминать. Что ты меня конфетами попрекаешь? Ты сам мне должен был предложить. Вот иди сам к своей соседке!

Максимка испугался.

— Нет, Тим, я же пошутил про конфеты. Будут тебе конфеты. Поможешь мне эту тётку напугать?

— Пугать — это я люблю. Давай только не просто пугать её, а дразнить.

— Давай, а как?

— А у меня есть план!

И домовёнок принялся рассказывать.

Через полчаса двое невидимых мстителей крались в квартиру соседки Максима.

Глава тринадцатая. Страшная месть!

Когда Максимка и домовёнок Тимофей оказались у двери соседки Максимкиной квартиры, то сразу поняли нелепость своей затеи.

— Стоп! Ты ведь не сможешь войти! — сказал домовёнок.

— А ты что — сможешь? — тут же ответил Максимка.

— Темнота! Я же домовой, я умею ходить сквозь стены. Смотри! — с этими словами Тимофей моментально скрылся в стене, которая примыкала к двери квартиры соседки. Потом его голова вынырнула наружу, как будто бы стенка была ненастоящая, а типа голографической проекцией. Потом снова вышел из стенки в коридор.

— Ух, ты! — восхитился Максимка. — А меня научишь?

— Вот ещё! — фыркнул домовёнок. — Такие штуки только мы, домовые, можем проделывать. Я, даже если бы и хотел тебя научить, всё равно бы не смог. У людей это не получится никогда. Потому тебе и шапка-невидимка нужна, мы, домовые, и без неё может делаться для вас невидимыми. Потому что умеем взгляд отводить.

Максимка пригорюнился.

— Как же я тогда в квартиру попаду? Я не смогу отомстить этой тётке...

Тимофей хлопнул Макса по плечу.

— Чудак-человек, а шапка-невидимка у тебя на что? Позвони в дверь, соседка откроет, а ты прошмыгнёшь в квартиру!

— Точно, как я сразу не догадался! — хлопнул себя по лбу Максимка.

Он позвонил в дверь квартиры. Но никто не открывал. Тогда мальчик ещё раз позвонил — тот же результат. Тогда, разозлившись, Максимка изо всех сил ногой ударил в дверь. И сам, испугавшись и забыв, что невидимый, отскочил в сторону.

Соседка снизу как раз готовила на кухне блины. Поэтому не обратила внимание, что кто-то звонит в дверь. Но когда Максимка долбанул в дверь ногой, как ужаленная, тут же выскочила в коридор. Открыв дверь, она еще с порога начала было орать "Кто тут хулиганит?", но, увидев, что за дверью никого нет, тут же юркнула обратно.

— Мда, — почесал в затылке не успевший проникнуть в квартиру невидимый Максимка. — Как тут прошмыгнёшь? Она же, как скала, встала в дверях.

— Надо её выманить из дверей, чтобы вышла вперёд, — ответил ему домовёнок. — Давай так — ты стукнешь ещё раз, а когда она выглянет, я тоже стукну, но изнутри.

— Так она сразу назад зайдет, — возразил Максимка.

— А ты снова стукни, только стань сбоку, чтобы она тебя не задела. А я снова изнутри. Она будет туда-сюда дергаться, в какой-то момент ты и проберешься в квартиру, — тут же нашёл выход Тимофей.

Приятели так и сделали. Как только Максимка стукнул снова в двери, он еле успел отскочить в сторону — соседка, как ракета, моментально выскочила из двери с веником в руках. Но тут же остановилась, как вкопанная — она никого не видела. И вдруг снова раздался стук, но уже за её спиной. Тётка обернулась и остолбенела — за её спиной тоже никого не было. В это время невидимый Максимка снова стукнул по двери снаружи. Соседка снова повернулась — и снова никого не увидела. Тогда она вышла в коридор и заглянула за угол, на лестницу. Понятное дело, что там тоже никого не было. Однако в это время Максимка беспрепятственно проник в её квартиру.

На кухне в это время жарились блины. Сковородка стояла на медленном огне и как раз на ней уже доходил очередной блин. Недолго думая, Максимка добавил газу и огонь под сковородкой запылал на полную мощность. И пока соседка там что-то высматривала на лестничной площадке, блин успел почернеть и скукожится. Запахло горелым.

— Ой, батюшки! — соседка, учуяв запах, метнулась на кухню. Но было уже поздно — блин почернел и напоминал скорее сморщенный осенний кленовый листок, обугленный по краям.

Женщина схватила сковородку и выбросила её содержимое в мусорное ведро. Вернее, хотела выбросить. Потому что ведра на месте не оказалось — оно почему-то стояло немного дальше. И сгоревший блин вылетел из сковородки прямо на пол.

— Вот чёрт! Да что ж за день сегодня такой? — чертыхнулась соседка и кинулась подметать пол. После чего снова стала стряпать блины. Но в этот день у неё действительно всё валилось из рук. Вначале она несколько раз пролила тесто на пол — то плошка дрогнет в руке и вместо сковородки блин окажется на полу, то мимо сковородки на печку плеснёт. А уж на сковородке вообще такое стало творится — то подгорает блин, а то вдруг огонь в горелке погаснет, и сковородка остывает, тесто прилипает. В общем, каждый блин — комом.

— Нет, видно, и вправду домовой есть, под руку мне пакости строит, — в сердцах воскликнула женщина. — Пойду-ка я лучше телевизор посмотрю.

Но и здесь соседку ждала неудача. Вначале никак она не могла найти пульт. А когда нашла, то телевизор не хотел включаться. Она нажмет на пульте кнопку, положит его на журнальный столик, только включится телевизор, а тут сразу — клац — и выключается. И только когда женщина крепко стала держать пульт в руках, телевизор начал работать. Но потом — клац — и снова выключился. Сколько соседка не билась — техника не оживала. Она догадалась посмотреть на розетку — так и есть, шнур от телевизора был выдернут. Она снова вставила шнур в розетку, включила телевизор — но он снова выключился.

— Ах ты паразит такой! Что ж ты издеваешься надо мной?! Если домовой, так, значит, всё тебе можно?! — заорала соседка.

В комнате раздалось тихое хихиканье. Женщину это взбесило ещё больше.

— Вот погоди ты у меня! Я и на тебя управу найду!

Тимофей, наблюдавший весь этот цирк с блинами, шепнул Максимке:

— Интересно, как она на домового управу найдёт? Жалобу кому писать будет? В полицию?

— Не знаю, куда она писать будет, но смотри — она вредная. Может и на вас пожалуется куда-то.

— Пусть жалуется, мне даже интересно. Так, что дальше будем делать?

Максим задумался.

— А давай я включу вентилятор — он у неё в другой комнате стоит.

— Классная идея, давай.

Этот день соседка Максима не забудет никогда. Сначала стал включаться вентилятор. Она его выключит, только уйдёт в другую комнату — а он снова включается. И только когда она принесла его в гостиную, где пыталась смотреть телевизор, только тогда вентилятор успокоился. Но взбесилась микроволновка — тоже стала включаться. Потом взревел пылесос. Потом — выключился холодильник. Потом стал включаться — тоже сам по себе — магнитофон. В общем, через полчаса в гостиную соседка стащила всю свою домашнюю технику — пылесос, микроволновку, магнитофон, кофеварку, электрочайник, электродуховку. Всю технику пришлось выключить, то есть, отключить от электричества.

— Полтергейст. Надо вызывать специалистов! Полтергейст! — бормотала соседка.

Друзья рассмеялись, довольные собой.

— Молодец, Максимка. Славно ты её раздраконил. Так ей и надо, этой ябеде!

— Жаль, что она не поняла, за что это ей такое наказание. Но ничего, думаю, вредности у неё поубавилось. И энергии тоже. Будет теперь со своим полгейстом разбираться.

— Пол тер гейст! Это явление такое, когда типа нечистая сила и всякая потусторонняя магия. Вот учёные и прозвали — полтергейст. И мы, домовые, тоже туда относимся. Ладно, беги домой, тебя уже папа ищет, только что пришёл.

Максимка кивнул, тихонько открыл входную дверь и выбежал на площадку. Дверь за собой он закрывать не стал. Полтергейст ведь!

Глава четырнадцатая. Максимка-невидимка идет в садик

Максимка долго не решался показать маме свою новую кепку. Ту самую, кепку-невидимку. И решил вначале взять её с собой в садик. Незаметно. Поэтому утром, когда он проснулся, умылся, почистил зубы, оделся и позавтракал, то стал одеваться и незаметно спрятал свою кепку-невидимку под куртку. Уже было прохладно, так что под курткой, которую он надел, можно было спокойно спрятать даже две кепки.

Когда они пришли в детский сад, мама, как всегда, быстро чмокнула его на прощание и побежала на работу. А Максимка, раздеваясь, кепку не оставил в куртке, а прихватил с собой. Воспитательница особо не следила за процессом, поэтому в группу он зашел с кепкой, которую спрятал под свитер.

Всё равно утром до завтрака дети играли, рисовали, в общем, развлекались. И Максимка смог испытать свою кепку-невидимку.

Всё получилось — надев украдкой свою кепку-невидимку, Максимка тут же исчез из поля зрения остальных детей и воспитательниц. Правда, за ним никто особо и не следил — воспитательницы с нянечками накрывали столы для завтрака, а дети играли и тоже по сторонам особо не глядели. Максимка направился сразу на кухню — ему давно не терпелось посмотреть, как повара готовят еду для детей.

Но как только он зашёл на кухню, то сразу же увидел, как повар — толстый дядька — откладывает в сторону две пачки масла из четырёх, которые лежали на столе.

— Так-с, две пишем, две на ум пошло. Деткам нельзя кашу слишком жирную кушать, трам-пам-папам, ­— мурлыкал повар себе под нос.

Потом дядька развернул две пачки с маслом, которые оставались на столе, и порезав их на части, вбросил в большую кастрюлю с кашей, которая стояла на печке. Он взял большую деревянную ложку и стал размешивать содержимое кастрюли. Максимка потянул носом воздух — так и есть, пахло гречкой.

"Снова сегодня на завтрак гречневая каша с молоком", — подумал Максимка.

Максимка не любил завтракать. Точнее, он любил завтракать дома, когда мама давала вкусные кукурузные хлопья с чаем. Эти хрустяшки он очень любил. А вот молоко — нет. В садике по утрам часто давали молоко — или с пирожками, или вот как сегодня, с гречневой или рисовой кашей. Максимка не любил молоко, и просто, и с чем-то. Просто не любил — и всё. Когда он болел однажды ангиной, мама заставила его пить горячее молоко с мёдом, вот с тех пор стойкое отвращение к молоку навсегда поселилось в его душе.

"А дядька-повар масло-то украл", — понял Максимка.

Мальчик решил проучить вора. Пока повар мешал кашу. Максимка тихонько стянул со стола одну пачку масла, развернул её и, дождавшись, когда толстый дядька отвернётся, бросил её в кастрюлю. В кастрюле громко плюхнуло. Повар обернулся, но ничего и никого не увидел. Потом посмотрел в кастрюлю, обернулся и посмотрел на стол. Там сиротливо лежала только одна пачка масла. Повар подошел поближе, осмотрел стол, заглянул под стол, ощупал эту пачку, зачем-то развернул её, потом завернул обратно.

— Что за фигня? — произнёс он вслух. — Как масло попало в кастрюлю? Почему на столе только одна пачка?

Дядька снова подошел к печке и заглянул в кастрюлю. Масло уже почти всё растаяло. Повар принялся перемешивать кашу, недовольно что-то бурча под нос. Вдруг за его спиной раздался какой-то шелест. Он обернулся и увидел, что на столе, где только что лежала одна пачка масла, её уже нет! Повар кинулся к столу, и вдруг в кастрюле снова раздался гулкий всплеск.

— Плюх!

Повар снова бросился к печке, заглянул в кастрюлю...

— Чёрт! ­— заорал он.

— Чегойто ты тут чертыхаешься, — входя на кухню, промолвила бабушка Маруся, которая тоже работала в детском садике поварихой.

— Не иначе, как у нас домовой завёлся, — прогнусавил дядька-повар. — Продукты пропадать стали...

— Ииии, ты напраслину-то не возводи. Домовые не воруют продукты, даже если ты им не оставляешь. Домовой — он хозяин, он всё, наоборот, в дом тащит, а продукты оберегает от лихих людей, от воров. Что пропало-то? — спросила бабушка Маруся.

— Да не пропало, это я так... вон, в кастрюле лишняя пачка масла оказалась непонятно как, я не добавлял... пока, — сказал повар, опустив глаза вниз.

— А чего ж лишняя? — бабушка пытливо взглянула на повара. — По раскладке сколько положено в кастрюлю пачек кинуть?

— Чет... четыре, — запнувшись на какое-то мгновение, ответил повар.

— А сколько там сейчас?

— Четыре.

— Так что не так? — снова спросила бабушка Маруся.

— Да всё так... только я положил только две, а...

— А две сами туда прыгнули? — насмешливо закончила за повара бабушка.

— Ну... я... я хотел...

— Хотел, да хотей не дал. Снова хотел масло у детей своровать? Ох, смотри, Матвей, у меня, скажу заведующей — выгонит тебя взашей! — строго сказала бабушка Маруся.

Максимка не стал слушать оправдания повара. Довольный собой он вышел в коридор, снял кепку и пошёл в столовую. Там уже сидели все дети.

— Максимка, где ты ходишь, иди мой руки и за стол, живо! — сказала ему воспитательница тётя Нина.

— Я в туалет ходил и там уже руки помыл, — ответил Максимка и сел за стол.

Пришлось ему съесть эту ненавистную гречку с молоком, ведь там было добытое им масло, которое дядька повар хотел украсть. Так что в этот раз каша показалась ему вкуснее обычного.

После завтрака дети вышли гулять. На этот раз Максимка сразу одел шапку-невидимку, а свою спортивную шапочку, в которой он пришел в садик, спрятал в раздевалке. Воспитательницы не обратили внимание, в какой шапке мальчик пришёл в садик, так что он гулял в кепке, которую через некоторое время немного повернул вправо. Он сразу понял, что его никто не видит, потому что первым делом прибежал к воспитательнице тёте Вале и слегка дёрнул её за рукав. Та обернулась, но никого не увидев, снова повернулась к своей подруге, воспитательнице тёте Нине, и они продолжали разговор.

Тогда Максимка, никем не видимый, снова побежал на площадку. И в этот раз он смог и накататься на горке, пролезая всегда без очереди, и перебежать на соседнюю площадку, где гуляли дети из младшей группы, и там залезть на высокую лестницу. Раньше воспитательницы не разрешали ему это делать. В общем, Максимка наконец-то лазил везде, где хотел. Он даже взобрался на дерево и там посидел немного, осматривая окрестности. Это была свобода!

Но вот единственное, чего Максимка не мог совершить — это покататься на качелях. Ведь не могут же качели быть незанятыми? Там всё время кто-то катался. Поэтому мальчику пришлось вернуться в свою группу, повернуть кепку козырьком прямо и дождаться своей очереди на качели. После чего, позабыв о кепке-невидимке, он стал кататься на качелях, как обыкновенный мальчишка.

В общем, больше в садик Максим свою волшебную кепку не брал.

Глава пятнадцатая. Воры и невидимый мальчик

В понедельник детский садик и школа не работали, потому что они находились на карантине. Поэтому родители Максимки решили поехать на станцию техобслуживания, чтобы починить мамин автомобиль. А поскольку очередь была на это СТО большой, то они уехали еще утром и сильно там задержались. Или, может, с машиной были проблемы и механик нашёл какие-то серьёзные дефекты. В общем, мама позвонила Насте и сказала, что они с папой приедут поздно. И попросила её покормить Максима и вообще, поиграть с ним и присмотреть за ним.

Настя часто оставалась с младшим братом, если родителей не было дома. Вот только раньше, когда она сама ещё была маленькой, она с Максимом играла, забавляла его, в общем, нянчилась. Правда, и братишка её тогда был совсем маленький. Насте было интересно с ним возится — Максимка был для неё, как большая кукла, которая умеет разговаривать и понимает, что ей говорят. А когда Настя подросла, у неё появились другие интересы. Да и братишка стал постарше, и у него тоже появились свои интересы. Он не хотел больше наряжаться в платьица или лежать в кроватке и терпеть, когда его кормят с ложечки. Поэтому Настя включила ему видео с мультиками, а сама пошла в свою комнату.

Максимка пару часов посмотрел видео, потом ему надоело, и он пошёл к сестре.

— Насть, я кушать хочу! — стал он ныть.

— Подожди немного, скоро будем ужинать, — ответила сестра.

— Насть, я сейчас хочу, — не отстал Максимка.

— Ладно, сейчас я разогрею рис с котлетами, — вздохнула Настя, прерывая свой разговор с подружкой по телефону.

Дети поужинали, Настя помыла посуду и сказала брату, что на сегодня функции мамы она выполнила. Максим может смотреть мультики или играться игрушками, а у неё свои дела есть. После чего закрылась в своей комнате. Максим стал играться машинками и солдатиками, строить разные фортификационные сооружения из коробок и диванных подушек. Его солдаты мужественно преодолевали очередную преграду, как в дверь кто-то позвонил. Настя, скорее всего, была в наушниках, поэтому звонка не слышала.

"Странно", — подумал Максимка. — "Папа с мамой обязательно бы предупредили, что сейчас приедут. И у них есть ключи, так что они бы не стали звонить. Соседи все на работе, разве что соседка снизу могла прийти, но мы с Настей не шумели. Надо аккуратно посмотреть в глазок, кто это может быть..."

Почему тогда Максимка решил надеть свою волшебную кепку — он потом не вспомнил. Ну, решил — и всё! Одев кепку-невидимку, Максимка тихонько прокрался к двери и, встав на табуретку, которая всегда стояла у порога для того, чтобы обуваться было удобнее, заглянул в дверной глазок. У двери стояли какие-то два совершенно незнакомых мужика. И, судя по всему, собирались войти в квартиру.

— Нет там никого! Я видел, как мужик с бабой выходили и садились в машину. А дети ихние в садике и в школе сегодня. Так что можно хату обнести без риска, — сказал высокий и худой низенькому и толстому.

— Ты проверял? Ты точно видел, что они потом не вернулись. Может, в магазин поехали? — недоверчиво спросил толстяк.

— Я почти час стоял и ждал, они не вернулись, значит, уехали надолго, — ответил худой.

— Ладно. Тогда заходим. Я ищу деньги, а ты собираешь барахло. Всё самое ценное — побрякушки, шматьё, в общем, всё, что можно быстро и без хлопот толкнуть барыгам, понял? — толстый достал из кармана какие-то железяки и стал вставлять их в замочную скважину, пытаясь, видимо, открыть дверь.

Максимка тихонько слез с табуретки и пошёл к Насте в её комнату. В голове у него один план лихорадочно сменял другой.

"Так, я маленький, я с ними не справлюсь. А кепка только одна. Что делать?" — думал он.

И вдруг перед ним возник Тимофей.

— Слушай, вас сейчас будут грабить, — весело сказал он и подмигнул другу.

— А чего это тебя так веселит, — огрызнулся Максимка.

— Так весело же! Приключение будет. Мы, домовые, страсть как любим ворам мозги заморачивать. Они берут деньги, а мы меняем им деньги на какие-нибудь камешки или угольки. Они крадут вещи, а мы эти вещи можем подменить на всякий хлам, мусор, к примеру, подсунуть — пускай выносят.

— Ты что, не понимаешь? Если никого не будет, то можно и поиграть с ними. Одурачить их. А Настя? Они же бандиты! И у неё нет шапки-невидимки!

Тимофей задумался.

— Да, точно! Я как-то не подумал. Тогда надо дверь заколдовать, чтобы не открыли.

В этот момент они услышали лязг открывающегося замка.

— Так, поздно уже. Стоп! Я придумал. Быстро в Настину комнату пошли!

И Максимка потащил друга за собой. Они пробежали через коридор как раз в тот момент, когда дверь стала открываться. И когда за друзьями закрылась дверь в Настину комнату, в квартиру вошли те два типа, которые собирались ограбить квартиру Максимкиных родителей.

Когда Максим и домовёнок заскочили в комнату Насти, она действительно сидела в наушниках, хорошо ещё, что не подпевала, а только слушала. Максимка сорвал с себя кепку-невидимку, а с Насти наушники. Как только Настя открыла рот, собираясь заорать на брата, он закрыл ей рот ладонью и приложил палец к своим губам.

— Тсссс! Молчи! У нас в квартире — воры, мамы с папой нет. Молчи и слушай. Это мой друг, он домовой. А это — волшебная кепка-невидимка. Меня мой друг спрячет, а тебя — не сможет. Ты будешь невидимой и тебя не найдут. А когда воры уйдут, вызовешь полицию, и она их сразу поймает.

Настя вначале покрутила пальцем у виска и хотело было сказать Максимке всё, что она о нём думает, но тут она вдруг услышала чьи-то шаги в коридоре и мужские голоса.

— Слышь, толстый, иди осмотри гостиную, а я сейчас по спальням пройдусь, там явно есть у них в шкафах шматьё дорогое!

Услышав это, Настя даже побелела от страха. Максимка натянул на себя кепку повернул козырёк и сразу... исчез. Пока обалдевшая Настя приходила в себя, он вдруг возник из неоткуда, стянул с себя кепку, надел её на Настину голову и повернул козырёк в сторону. Настя тут же пропала. Причём, она сама это увидела, потому что в её комнате висело большое зеркало. И вот она только что была там, точнее, в зеркале было её отражение, а тут — раз — и не стало.

— Офигеть! — раздался в тишине её голос.

— Молчи, дура! — зашипел Максимка. — Быстро иди вон в угол и стой, пока я не скажу, что можно выходить. А мы с Тимофеем пошли прятаться. И сиди в углу тихо.

В этот момент они услышали, как открывается дверь в мамину и папину спальню. Вор вошел туда и стал рыться в шкафу.

— Так, слушай меня. Я сейчас им глаза отведу, меня не заметят. И тебя тоже. Подумают, что ты... ну, допустим, тумбочка. Или ночной горшок, -прошептал другу домовёнок.

— Сам ты ночной горшок, — прошипел Максимка.

— Тихо ты. Какая разница, что там они увидят. Ты, главное, не двигайся и наговор будет действовать. А я схожу на второго посмотрю и потом решим, что будем делать.

С этими словами Тимофей поставил Максима возле стола, что-то прошептал, махнул рукой и... исчез. Как будто вошёл в стену. Максимка остался неподвижно стоять.

— Максимка, — раздался шёпот Насти. — Меня правда никто не видит?

— Правда. Молчи. Сейчас воры сюда придут.

— Максимка! Как здорово-то! Теперь я понимаю, куда ты прятался!

— Да молчи же ты, балаболка!

— Чего молчи? Они всё равно меня не увидят. А я их напугать могу, типа я привидение. Помнишь, как в мультике про Карлсона?

— Ты их не напугаешь. Стой молча, чтобы они нас не увидели. Потом в полицию позвонишь.

— Пока мы тут будем стоять, они всё украдут. Я же каратэ занимаюсь, я им сейчас так дам!

Похоже было, что Настя нисколечко не испугалась. Видимо волшебная кепка-невидимка, домовой — друг Максима и её исчезновение произвели на девочку огромное впечатление. Которое вытеснило страх перед грабителями.

В этот момент в комнату открылась дверь и в неё зашел высокий и худой грабитель. В его руках была клеёнчатая большая сумка, в которой лежала мамина шуба, мамины же новые зимние сапоги и ещё какие-то вещи.

— Таааак-с, а что тут у нас? — мурлыкал под нос себе грабитель.

И тут Настя пискнула.

Скорее всего, она всё-таки испугалась...

Глава шестнадцатая. Настя-невидимка прогоняет воров

Настя действительно испугалась. Но, скорее всего, это был испуг от неожиданности, от того, что какой-то незнакомый дядька зашёл в её комнату. Через минуту она разозлилась. Потому что увидела, как этот чужой дядька запихал в свою сумку мамину шубу! Красивую мамину шубу — и в какую-то ободранную грязную сумку! А потом девочка разозлилась ещё больше — она поняла, что этот дядька не только запихал мамину шубу в грязную сумку! Он украл эту шубу! И осознание этой информации привело Настю в негодование и даже в ярость! А когда она была в ярости, то рядом с ней опасно было находится!

Дядька, услышав вдруг какой-то писк, прекратил мурлыкать себе под нос и удивлённо стал озираться по сторонам. И в этот момент он ощутил крепкий такой удар, так сказать, по своему тылу. Да такой, что он от неожиданности пролетел вперёд и упал на диван.

— Ах ты ж ворюга несчастный! Я тебе покажу, как воровать! — раздался в пустоте чей-то звонкий и дрожащий голос.

Голос у Насти действительно дрожал, но не от страха, а от возмущения.

Худой дядька быстро вскочил с дивана и, озираясь, попятился к окну. Но тут новый удар заставил его согнуться пополам. Потому что на этот раз Настя ударила его ногой в живот. Она занималась каратэ и знала, куда и как надо бить. Поэтому она добавила дядьке, но уже рукой. Получив увесистую оплеуху из ниоткуда, дядька завизжал противным голосом и ринулся прочь из комнаты.

— Вася! Вася! — заорал он, врываясь в гостиную. — Меня кто-то ударил! Это домовой!

Толстяк, который в это время рылся в ящичках книжного шкафа в поисках денег и драгоценностей, как раз нашел шкатулку с украшениями Максимкиной мамы. Он недовольно поморщился.

— Чего ты орёшь? Всех домовых распугаешь! Тьфу, ты! Всех жильцов я хотел сказать! Какие домовые? Что ты несёшь?

— Вася, клянусь тебе! Как даст мне кто-то под зад, так пнул, что аж искры из глаз! А потом в живот! А потом оплеуху как залепит! И орёт — я покажу вам, как воровать!

Толстый поставил шкатулку на место и удивлённо посмотрел на партнёра.

— Петя, ты с дуба рухнул? Кто орёт? Кто пнул? Ты что — от вчерашнего не отошёл ещё?

Худой дядька продолжал трястись и причитать:

— Вася, клянусь тебе! Никого не видно, а пинает так, что искры из глаз! Вот те крест, я не вру! Пошли отсюдова, тут домовой живёт, он нас со свету сживёт!

Толстяк нахмурился.

— Ты, Петя, вчера точно перепил. Какой домовой? Что за сказки ты мне тут рассказываешь? Быстро собирай шматьё и валим. Мы и так слишком копаемся. Ты копаешься!

И тут в пустоте прозвучал звонкий голос:

— Тебе, толстяк, что, непонятно объяснили? А ну положил всё на место и быстро вышел из квартиры! А то и тебе сейчас так задам, что выкатишься из квартиры колобком!

Толстый опешил. Оглянулся вокруг. Потом отошел к балкону и снова всё осмотрел. Потом заглянул за диван.

— Чего осматриваешься! — прозвучал тот же голос. — Тебе же твой приятель сказал, что надо выметаться! Положили все вещи на место, и чтобы через минуту я вас здесь больше не видела!

Толстяк выпучил глаза. Потом заорал в ответ:

— Кто это тут гавкает? Покажись!

Голос хмыкнул.

— С тобой не гавкает, а разговаривает защитник этой квартиры. А будешь мне грубить, я с тобой, ворюга, по-другому поговорю!

Толстяк аж поперхнулся. А его напарник ещё сильнее задрожал.

— Вася, бросай всё, пошли отсюда! Реально страшно! Оно сейчас пинаться начнёт!

Толстый взял худого за воротник.

— Закрой пасть! Это, наверное, такая хитрая сигнализация! Просто хозяева записали голос, и она включилась, видимо, когда мы зашли. Вот и всё!

И тут случилось невероятное. Толстяк ощутил, как кто-то схватил его за шиворот и дал под зад такого пинка, что он вылетел на середину комнаты.

— Ну что, жирнюк, не понял ещё? Быстро поставил всё на место, вещи сложили аккуратно и положили на диван здесь! А потом забрали свои грязные вонючие рожи и вышли отсюда! И чтобы пришли в полицию и всё сами рассказали!

Толстяк вдруг стал махать руками во все стороны, пытаясь, видимо, ударить невидимого собеседника.

— Ннна! Вот тебе! Я тебя сейчас...

Раздался звонкий смех!

— Ха-ха-ха! Вот умора! Максимка, ты посмотри на этот пельмень! Он ещё и ручками махает!

Толстый вор остановился, озираясь по сторонам.

— Ты кто?

— Конь в пальто! — тут же ответил голос.

Толстяк стал отступать к двери квартиры.

— Ээээ, нет! Так не пойдёт! А ну, выворачивайте карманы оба! Всё, что наворовали, складывайте на столик!

Толстый замялся. А худой быстро выложил из карманов деньги, какие-то бумажки и, наконец, вытащил из-за пазухи кофточку мамы Максима и тоже положил на диван. Толстяк зло посмотрел на худого.

— Ах ты ж зараза... скрысил добычу?

Голос тут же прокомментировал:

— Твой напарник все выложил. Теперь твоя очередь!

И тут толстяк бросился к двери, по пути прихватив шкатулку, которую он перед этим поставил на место.

— Ах, так?! Ну, получай!

Толстяк, бежавший к двери, вдруг споткнулся и растянулся по полу. А возле него вдруг оказался Максимка, через ногу которого споткнулся вор. Он выпустил из рук шкатулку, которая перевернулась в воздухе и вдруг... исчезла!

— Вам, дядьки что-то непонятно? Если в полицию сейчас не пойдёте и не сдадитесь, то мы вас здесь повяжем и вызовем полицию! Сами сдадитесь — вам будет лучше, — закричал Максимка.

Как бы подтверждая его слова, внезапно в комнату залетела швабра и стукнула толстяка пониже спины. Потом точно так же прилетело и худому, но уже по голове. Тот, подвывая от страха, бросился к двери и трясущимися руками стал открывать замок. Толстяк стал лихорадочно выкладывать из карманов какие-то вещи, а за его спиной на столике внезапно из воздуха появилась... шкатулка.

— Значит так! Ещё раз появитесь в этом доме — пеняйте на себя! А если сейчас не пойдёте в полицию сами, то тоже пеняйте на себя! А то я вас буду пинать! — снова прозвенел голос.

Рядом с Максимкой возник еще один мальчишка — это был Тимофей. В руке он держал швабру. Толстяк, выложив всё из карманов на стол, рванул к двери. Худой уже открыл замок и юркнул за дверь. Его напарник мгновенно бросился вслед за ним. И тут вдруг рядом с мальчишками возникла Настя. Она сняла кепку и её длинные волосы рассыпались по её плечам.

— Вот трусы! Два раза их пнула — и они испугалась! — сказала она.

И все трое расхохотались!

Глава семнадцатая. Максимка открывает сестре свой секрет

После того, как воры убежали, Настя наставила свой указательный палец на брата и произнесла:

— А теперь, милый братик, быстро рассказывай, кто это рядом с тобой и что это за волшебная кепка? Откуда ты её взял и что ещё от меня скрываешь?

Но едва Максимка раскрыл рот, чтобы достойно ответить, как заговорил Тимофей.

— А ну-ка сбавь обороты! Будет тут ещё девчонка командовать! Скажи нам спасибо, что мы тебя спасли. А то бы...

Настя сразу же завелась.

— Что — а то бы? Я бы и без вашей шапки этих дядек отбуцкала. У меня видел какой удар? Меня папа тренировал, а тот толстый дядька вообще мне бы ничего не сделал. И второй, высокий — тоже, он трус редкий!

Но тут уже не выдержал Максимка.

— Ага, щас, ты бы прямо всех тут одолела! А кто пищал от страха? Это взрослые дядьки, они бы тебя скрутили, связали и всю квартиру бы вынесли. Вместе с тобой! Пока ты бы их буцкала. А так, конечно, они тебя не видят, и ты тут такая королева!

Настя огрызнулась.

— Пока я их пинала, ты вообще в сторонке стоял и сопел в две дырочки. Вот только твой дружок швабру взял и отлупил обоих. Кстати, ты кто такой?

Максимка взял сестру за руку.

— Настя, ну ты это... Чего развоевалась? Это друг мой, кстати, он домовой. Его зовут Тимофей. Это он мне подарил шапку-невидимку.

— Ну, скажем, не подарил... — кашлянул домовёнок. — Но это неважно, скажем, дал поносить.

— Интересно, а почему ему дал? Я тоже хочу... Мне понравилось быть невидимой, — Настя кокетливо покружилась возле зеркала, примеряя кепку так и эдак.

В какой-то момент она повернула кепку на голове козырьком вправо и пропала. От неожиданности она снова пискнула, правда, сразу же повернула кепку обратно и вновь возникла из ниоткуда.

— Классная штука. Я теперь такое смогу делать...

— Так, у ну-ка отдавай кепку. Ничего ты не будешь делать. Тебе временно кепку дали. Ситуация была эстра... эк...

— Экстремальная! — нравоучительно сказала девочка. — Что, у вас там у домовых в школе не учат? А кепку — пожалуйста, очень надо. Подумаешь! Ты такой же задавака, как и все мальчишки!

И Настя швырнула кепку прямо в руки опешившего от её напора Тимофею.

Но тут встрял Максимка, который знал норовистый характер своей сестрички.

— Настя, тормози. А то будешь снова букой в своей комнате сидеть сама. Это мой друг, поняла. Он, кстати, нам реально помог. Так что сначала сказала бы спасибо...

— Вот ещё, буду я тут ждать, пока мне девчонка спасибо будет говорить, — фыркнул Тимофей.

— Так, Тимка, ты ещё чего завёлся? Настя, Тима, прекращайте. Мы только что вместе были, помогали друг другу. Нам что, только когда беда какая, надо дружить? Просто так что, нельзя быть друзьями?

Настя, собравшаяся было уйти в свою комнату, задумалась. Потом повернулась, подошла к домовёнку и протянула ему руку.

— Спасибо, Тимофей. Я — Настя, приятно познакомится. Ты нам здорово помог.

Тимофей немного засмущался, пожал Настину руку и, запинаясь, ответил.

— Ага... мне тоже... приятно. Да, ничего, Максимка и сам бы тоже справился... И ты тоже... Не думал, что девчонки так умеют драться...

— Ну, я занималась в секции каратэ... и папа меня тоже тренировал. А ты правда домовой? Сколько тебе лет?

Тимофей замялся.

— Конечно, правда... но я не знаю, сколько мне лет... правда, не знаю. У нас, у домовых время по-другому течёт. По нашему времени мне шесть лет, а по-вашему — тринадцать примерно.

Максимка засмеялся.

— Ну, мне семь, Насте двенадцать, так что ты как бы будешь средним, между мной и Настей. Я — младший брат, Настя — старшая сестра, а ты будешь средним братом нашим.

Тимофей улыбнулся.

— А вы что, меня сразу в братья принимаете?

Максимка хлопнул друга по плечу.

— А то! Мы же вместе только что с бандитами сражались. Значит, мы не просто друзья, мы — братья. Я вот в кино смотрел, там те, кто вместе сражаются, становятся братьями.

Тут в разговор вмешалась Настя.

— Ты, Макс, фильмов насмотрелся... Там и Человек-паук у тебя есть, и Железный Человек... А тут — что? Настоящий домовой? Может, у тебя еще Человек-паук в друзьях?

— Нет у меня никаких пауков...

Тут вмешался домовёнок.

— А кто такой Человек-паук?

Настя посмотрела на Тимофея с удивлением.

— Ты что — телевизор не смотришь?

— Нееее... Не смотрю.

— А ты правда домовой?

— Правда. Нам некогда телевизор смотреть, мы за домом следить должны. Вот недавно пожар еле смогли угомонить... Твой братик, кстати, папе своему помог... с моей помощью, конечно.

Настя подозрительно посмотрела на Максимку.

— Таааак... А есть ещё что-то, чего я не знаю? А, братик?

Максимка зло посмотрел на друга.

— Чего ты, Тимка, всё рассказываешь? У Насти и вообще у всех девчонок язык, как помело! Она родителям выболтает всё, потом житья нам не будет!

Настя поставила руки на пояс, как будто собиралась плясать вприсядку.

— А ну-ка, кто тут у нас болтун? Ты, Максимка, болтаешь больше меня, рот не закрывается! Вы, мальчишки, такие же болтуны, а только на нас, на девочек наговариваете!

Тимофей ухмыльнулся.

— А что она расскажет? Что у Максимки есть кепка-невидимка? Что мы воров выгнали? И что в доме поселился домовой? Ага, пусть расскажет, а я посмотрю, кто ей поверит!

Настя накинулась уже на Тимку.

— Я никому ничего не собиралась рассказывать. И, потом, откуда я знаю, что ты домовой?

Тимофей запротестовал.

— Погоди, а как я шваброй лупил воров? Что, не видела? Швабра ведь сама как бы их лупила, просто я тебе глаза отводил, и ты меня не видела. И шапка-невидимка — она же есть на самом деле. А это — моя шапка, точнее, кепка! Я дал твоему брату поносить, а он дал тебе.

Настя хмыкнула.

— Про шапку-невидимку согласна, убедил. А чем ты докажешь, что ты — домовой?

Тимофей возмутился.

— Тебе швабры мало? Хорошо, вот, смотри.

И с этими словами домовёнок вошел в стену и исчез. Потом из стены высунулась его рука и помахала Насте и Максиму.

Максим дёрнул сестру за рукав.

— Настюха, угомонись. Тимка — реальный домовой, точнее, он ещё маленький домовой, у нас эту должность занимает его папа. И можешь с ним не дружить, это мой друг. Но он не мне — он всем нам помог. Так что спасибо здесь не лишнее.

— Так я сказала ему спасибо, — стала оправдываться Настя.

— Ты так сквозь зубы сказала, что это не спасибо, а милостыня, — фыркнул, выйдя из стены домовёнок.

— Не нравится — не проси!

— А я и не просил!

— Так, а ну хватит — сказал Максим, вставая между сестрой и другом. — Настя, что у тебя за вредный характер. К тебе что — часто домовые приходят? Или ты каждый день невидимой делаешься?

Настя не решилась что ответить. И Максимка продолжил.

— Ты давай пока быстро убирай в квартире, если родители вернутся, то что мы им скажем?

— А что? Ну, скажем...

— Не надо ничего говорить. Если про воров расскажем, то они не поверят, что мы их прогнали сами. Или ты про шапку-невидимку станешь им говорить?

— А бесполезно рассказывать, — ухмыльнулся Тимофей. — Шапка-невидимка только для тех работает, кто в неё верит. На родителей Ваших она не подействует.

Максим удивлённо посмотрел на друга.

— Как это не подействует? Я же был невидимым, и ни мама, ни Настя меня не видели. И папа, кстати, тоже!

Домовёнок заулыбался.

— Нет, когда ты её надевал, то она работала. А если ты или Настя вот так начнёте им рассказывать про неё и показывать, то не сработает. Вы не станете невидимыми. Она сразу перестанет быть шапкой-невидимкой.

Настя хотела что-то ответить, но тут зазвенел телефон. Она взяла трубку, и все услышали мамин голос:

— Детки! Как вы там без нас? Мы уже с папой едем домой!

Все замерли, но через минуту Настя и Максим бросились лихорадочно убирать квартиру после визита воров.

— Так, вы тут убирайтесь пока, а я схожу к папе. Надо будет ему рассказать про ваших "гостей". Посмотрим, может они ещё к кому заходили.

Тимофей повернулся, чтобы уйти.

— Тим, не обижайся. Давай будем дружить? ­— сказала Настя, шагнув к домовёнку.

— Давай. Только не вредничай больше.

Тимофей пожал её руку и, неловко повернувшись, как-то быстренько шмыгнул в стену и пропал.

Глава восемнадцатая. Заговорщики

Когда мама и папа приехали домой, Максим с Настей уже всё убрали и ни слова не сказали родителям про то, что их детям довелось пережить. Они поужинали и после ужина сели смотреть телевизор. Вернее, телевизор пошёл смотреть Максимка. И надо же — он включил как раз новости, причём, в тот самый момент, когда там показывали... их недавних гостей. И мальчик стал звать Настю.

— Настя! Беги сюда скорей!

Причём, он заорал так громко, что Настя примчалась как ошпаренная. Но вместе с ней примчались и родители.

— Максимка, ты чего так орёшь? Я думала, ты с дивана снова упал! — мама даже не успела снять передник, в котором мыла посуду.

— А тут в новостях говорят, что эти бандиты в нашем доме ограбили квартиру чью-то, — нашёлся Максим и сделал звук погромче.

И, действительно, диктор сказал, что полиция задержала двоих злоумышленников, которые сегодня признались в том, что грабили дом номер такой-то по такой-то улице.

— Да, действительно, наш дом. Хорошо, что они не в нашу квартиру залезли. — сказала мама. — Видишь, нельзя детей одних оставлять.

Это уже она сказала, обращаясь в папе, который тоже прибежал на шум.

— Я понимаю, но что нам делать? Надо было детей с собой что ли брать? — ответил папа.

— Ну и взяли бы — ничего страшного! Прогулялись бы, свежим воздухом подышали. А на обратном пути в пиццерию бы заехали, там бы и поужинали, — возразила мама.

Родители снова стали спорить и пошли продолжать этот спор на кухню. А Максим и Настя сели на диван смотреть новости и обсуждать новости, но уже свои.

— Ну, что — рассказала я родителям? — ехидно спросила Настя у брата. — Ты сам чуть не проболтался.

— Я не проболтался, — ответил Максим.

— А кто родителей позвал? Кто им дядек этих показал? Еще чуть-чуть — и ты бы всё рассказал!

— Ничего бы я им не рассказал. Просто я тебя позвал, чтобы ты посмотрела, а они тоже пришли, — сказал Максим виновато.

— Ты не позвал меня, а стал орать, как будто тебя резали. Пришёл бы тихонько и сказал на ушко. Мог бы шапку свою волшебную даже надеть. Кстати, а где она? — Настя стала оглядываться по сторонам.

Максимка приложил к своим губам палец.

— Тсссс! Не кричи так громко. Кепка-невидимка спрятана в ящичке для шарфов. Мама ведь её ни разу не видела.

Настя улыбнулась.

— Горе ты моё! Смотри, чтобы мама её там не нашла и не выбросила. Надо придумать, откуда эта кепка у нас взялась. Ладно, я сама придумаю. Скажу, что мне мой друг дал поносить.

— А чего это тебе? Я же её ношу, — возмутился Максимка.

— Тебе она велика. А мне в самый раз. Тем более, сейчас мода такая — девочки носят вот такие кепки. Стиль "гольф" называется. И у меня мама кепку не отберёт. А у тебя — запросто. Спрячет куда-нибудь или вообще выбросит. Оно тебе надо?

— Нет, не надо, — вздохнул Максимка. — Хорошо, пусть будет у тебя.

Настя кивнула и сказала:

— Надо будет только подумать, что с ней дальше делать?

— Как это что?! — снова возмутился Максим. — Это же кепка-невидимка! Столько всего сделать можно!

Настя посмотрела на брата с сожалением.

— Ну и что ты будешь делать, скажи?

Максимка непонимающе уставился на сестру.

— Во-первых, я смогу пойти в магазин и взять сразу четыре пачки мороженного!

Настя улыбнулась.

— И чем ты тогда будешь отличаться от тех воров, которые залезли к нам в квартиру? Ты тогда украдёшь мороженное из магазина!

Максимка запротестовал.

— Сказала тоже! То квартира, а то магазин. Квартира наша, а магазин — общий.

Настя снова улыбнулась.

— А в магазине наша соседка тётя Клава работает продавцом. И если ты украдёшь оттуда мороженное, то она должна будет за него заплатить. И её могут уволить за то, что ты украдёшь у неё товар.

Максимка удивился.

— А её-то за что? Я же украду!

— Так ты же невидимый, тебя никто не заметит. А начальство — директор магазина — подумает, что это тётя Клава украла! Непонятно?

Максимка вздохнул.

— Понятно. Получается, и игрушки тоже нельзя...

Настя кивнула.

— Ничего воровать нельзя. Потому что воровать нехорошо. И за то, что ты украдёшь, будут отвечать другие люди — продавцы, охранники, а если много украдёшь, то и директор магазина. То есть, из-за тебя пострадают другие люди. Которые ни в чём не будут виноваты! А у них тоже есть дети. И если их родителей оштрафуют, то детям не купят то самое мороженное, которое ты, получается, украдёшь у их родителей. То есть у их детей. Понятно?

Максимка молча кивнул.

Глава девятнадцатая. Настя приносит в школу кепку-невидимку

Целую неделю Максимка и Настя ходили по квартире с видом заговорщиков. Утром мама отвозила Максимку в садик, а его сестру в школу. Там дети, конечно же, забывали о своих домашних приключениях. А потом возвращались домой и вспоминали про кепку-невидимку. Но дома играть с ней было уже неинтересно. Правда Настя придумала игру в прятки для невидимок. То есть, Максимка надевал волшебную кепку и становился невидимым. Но когда он прятался, то должен был стоять неподвижно на месте и никуда не отходить. А Настя, как слепая, ходила по квартире и шарила везде руками. Она шла, как будто у неё были завязаны глаза и руками, как граблями, просеивала всё пространство вокруг. И, конечно же, рано или поздно задевала брата. Эта обновлённая игра в прятки нравилась им обоим, но всё же и она надоела.

Домовёнок Тимофей заходил пару раз, но ненадолго, потому что у него началась учёба. Ведь домовые тоже должны учиться, только у них — своя, специальная школа. А ещё домовые — только взрослые домовые — часто посещают всякие семинары по обмену опытом или по обучению современным технологиям. Например, после внедрения системы домофонов и кодовых замков в подъездах домовые стали испытывать затруднения в блокировании таких замков. И поэтому надо было научиться применять новые заклинания. Точно так же обстояли дела с квартирами, в которых была установлена сигнализация — некоторые системы реагировали на появление в квартире домового, как на злоумышленника и моментально включались. Несколько раз полиция выезжала на такие вот вызовы и, естественно, никого в квартире не обнаруживала.

В общем, с наступлением научно-технического прогресса домовым пришлось срочно совершенствовать свои знания. А в школах домовых ввели новый предмет — электронные системы охраны и слежения за домом. Теперь домовой следил не только за исправностью телевизора или холодильника, но и за сигнализацией тоже. Тимофей с гордостью показывал свой дневник: по электронике" — так он называл новый предмет — у него стояли одни "пятёрки".

И вот, наконец, прошла неделя и Настя, улучшив момент, покрасовалась перед мамой в кепке-невидимке. Ну, то есть, типа в новой кепке. На резонный вопрос мамы — откуда обновка, Настя тут же выпалила, что подружки все в таких ходят, что новый стиль, одолжила у подружки, поносить, посмотреть, а может купить и мне такую... В общем, как всегда, мама отмахнулась от трескотни дочери и вопрос был исчерпан. Так что утром в школу она пошла в кепке.

Что интересно, в школе уже Настины подружки заинтересовались новым "стайлом". И стали расспрашивать её о том, где и откуда. Но Настя была ко всему готова и показала всем картинки из интернета, где супермодели и звёзды кино и эстрады щеголяли в подобных кепках. В общем, Настя моментально стала законодательницей мод, а кепка — модной и стильной.

Настя вначале не пыталась использовать кепку-невидимку по её прямому назначению. Впрочем, она бы не смогла это сделать, потому что постоянно находилась в поле внимания не только подружек, но и всего класса. К тому же она, как девочка спортивная, всегда дружила и с мальчиками, которые в этот день во все глаза смотрели на Настю. Потому что в этой кепке она была похожа на мальчишку. И только длинные волосы выдавали в ней девочку.

Вот только ей пришлось испытать свою волшебную кепку в тот момент, когда она вовсе не собиралась это делать. Потому что на третьем уроке в класс зашёл директор школы и объявил, что сейчас их класс должен написать итоговую контрольную работу по математике. И что оценка за контрольную повлияет на оценку за всю четверть!

Математику Настя ненавидела. Она любила ботанику, русскую литературу, историю, в общем, как и папа, была больше гуманитарием. А тут — математика! И она понимала, что к контрольной она не готова и провалит её. А значит в четверти ей грозит стопроцентная оценка "удовлетворительно", а то и "неуд". Кстати, папа ей как-то рассказал, что он сам однажды схлопотал в школе "двойку" по геометрии за четверть и потом очень мучительно её исправлял.

Она, как и все её одноклассники и одноклассницы, получила листок с печатью — чтобы никто не подумал каким-то образом сделать "бомбу". "Бомба" — это такой вид шпаргалки, когда ответы заранее пишутся на отдельном листке, а потом этот листок подсовывают вместо того, на котором должен был писать контрольную ученик. В принципе, технически это невозможно было сейчас сделать, потому что никто не знал, какие именно задания будет давать преподаватель. А когда задания были написаны на доске, все поняли, что эту тему класс как раз "проходил" два дня назад! Но — "поезд ушёл"!

Вот только был в классе один человек, который мог что-то изменить — это была Настя! План в голове девочки созрел моментально. Как только раздали листочки, и учительница написала задание на доске, разделив её на два варианта, Настя подняла руку.

— Что тебе, Настя? — спросила её учительница.

— Марья Ивановна, я неважно себя чувствую, можно я выйду на минутку?

Учительница не стала допрашивать девочку, просто переспросила:

— Может, тебе к врачу сходить?

Настя помотала головой.

— Нет, к врачу не надо, я выйду на пару минут и сразу вернусь.

— Хорошо иди, если будешь себя чувствовать плохо, то пойдёшь домой, а контрольную напишешь потом...

— Нет, Марья Ивановна, спасибо, я напишу сейчас.

С этими словами Настя вышла в коридор, прихватив с собой свой листок. А дальше уже всё было просто — посмотрев по сторонам, нет ли никого поблизости, она повернула кепку-невидимку козырьком вправо и... пропала. После чего тихонько открыла дверь в класс.

Учительница обернулась на звук открываемой двери, но никого не увидела. Тогда она подошла к двери, выглянула в коридор и, никого не увидев, снова закрыла дверь.

В это время невидимая Настя уже стояла возле учительского стола и быстро-быстро переписывала в свой листок правильные ответы задач контрольной. Дело в том, что учебник, из которого были взяты эти задачи и примеры, лежал на столе у Марии Ивановны и был открыт как раз на той странице, где были правильные ответы. Видимо, учительница собиралась сразу же проверять их контрольные во время следующего урока. Ведь учителя — тоже люди, у них мало свободного времени и дома их тоже ждут дети. Так что тратить время на проверку тетрадей и контрольных своих учеников дома никто из учителей не любил.

В общем, за пять минут Настя быстро переписала все ответы, после чего выскользнула в коридор. Учительница снова обернулась на звук открывшейся двери, но дверь так же быстро захлопнулась.

— Сквозняк... Петров, а-ну ка, закрой все форточки... хотя нет, не надо, вон, Насте стало плохо, душно в классе... Кстати, а где же она? — вспомнила учительница про свою ученицу.

В этот момент открылась дверь и в класс вошла Настя.

— Я здесь, Марья Иваннна, всё хорошо, просто душно в классе, немного голова закружилась. Я умылась и всё в порядке.

— Ты в состоянии писать контрольную? — Мария Ивановна подошла к Насте, и приложила ладонь к её лбу.

— Да, всё нормально. Я не заболела и температуры у меня нет, просто голова закружилась. Всё уже прошло, я готова писать.

С этими словами она села за парту и стала доставать из своего портфеля пенал с ручками, карандашами и линейкой. Свой листок с печатью она незаметно спрятала под парту.

— А где твой листок? — вдруг вспомнила учительница и подошла к Настиной парте.

— Не знаю, наверное, я не успела получить... — пролепетала Настя, испугавшись.

Она подумала, что её план сорвался. Но обошлось — учительница подошла к своему столу, взяла новый чистый листок с печатью и положила перед Настей.

— Вот тебе листок, поставь свою фамилию и пиши, времени уже мало осталось.

После этого Мария Ивановна пошла и села за свой стол. А Настя стала делать вид, что пишет. Улучив момент, она поменяла листочки — чистый спрятала под парту, а свой, с уже написанными ответами, положила перед собой. У её подружки и соседки по парте Верочки глаза стали круглыми от удивления, но она промолчала. Верочка была круглой отличницей и без труда справлялась с контрольной. Но у неё был вариант А, а у Насти — вариант Б, так что списать бы у неё не получилось.

В общем, Настя написала над ответами задания и примеры, которые были на доске, то есть, контрольная практически была написана. Но она прилежно делала вид, что пишет, что спешит. Это, отчасти, оправдывало её неровный почерк и помарки в ответах — она же списывала их очень-очень быстро. Но это была математика, а не чистописание, так что вряд ли Мария Ивановна снизит её оценку. Впрочем, Насте хватило бы и оценки "хорошо". Так что она была спокойна.

А вот в отношении соседки по парте надо было что-то предпринимать...

Глава двадцатая. Кепка-невидимка возвращается домой

После контрольной весь класс собрался возле Насти. Её соседка по парте Верочка первая не выдержала.

— Настя, как тебе удалось подготовить "шпоры"? Ты что — знала про контрольную?

Настя удивлённо посмотрела на Верочку.

— Верунь, ну откуда? Просто...

— Что просто?! Ты вышла в туалет, а потом вернулась и у тебя уже была "бомба"! Ты, получается, знала заранее про контрольную?

Настя поняла, что попалась. Сказать про шапку невидимку она не могла, а не сказать — значит, признать, что знала про контрольную. Знала — и не предупредила класс! Но тогда для класса она будет предателем! Ведь могла хотя бы предупредить. А то, получается, сама всё написала, а остальные?

Настя лихорадочно перебирала варианты. Потом, наконец, решилась.

— Веруньчик, я просто, когда увидела задание на доске, вспомнила, что мы с мамой как раз такое задание на выходных делали. Я вышла, перезвонила маме, и она мне прислала в телефон страничку с ответами.

Верочка недоверчиво посмотрела на класс. Все загалдели. Потом один мальчик, Миша, всё же спросил:

— Ну, хорошо, картинку мама прислала... могу поверить. Но откуда ты взяла листок с печатью.

Настя с видимым облегчением вздохнула.

— Так я ж с листочком вышла, всё в него написала — ну, ответы то есть, а потом сказала, что мне листок не выдавали. Потом просто поменяла листочки. Вот чистый!

И Настя показала всему классу тот самый листок с печатью, который выдала ей Мария Ивановна.

Вера посмотрела на листок с обречённостью палача, когда приговорённому к казни внезапно объявляют помилование.

— А как ты успела так быстро всё написать?

Настя улыбнулась.

— Так я быстро пишу, Веруньчик! Я просто не могла еще кому-то помочь. Еле успела свой вариант написать...

Класс разочаровано зашумел. А Миша хлопнул Настю по плечу и примирительно сказал:

— Ты, Настюха, везучая. Понятное дело, что раз повезло такие задачки дома решать, то здесь уже сама за себя. Мама у тебя мировая! Мне не в жизнь бы ответы не скинула, наоборот, пригрозила бы, что если не напишу, то дома даст чертей!

Эта история показала Насте, что такой волшебный предмет, как шапка-невидимка, оказывается, совершенно бесполезен в школе. Да, можно списать один раз, но одноклассники ведь всё увидят и придётся рассказать всему классу про кепку-невидимку. Получается, надо будет выдать тайну, которая принадлежит не ей, а её брату и его другу, домовёнку Тимофею. А чужие тайны выдавать нехорошо. Да и не получится постоянно списывать или как-то ещё пользоваться кепкой-невидимкой, так сказать, в корыстных целях. Ну, на математике как-то прокатило, а вот на биологии как? Или на русском? Диктанты кепка-невидимка писать не поможет, здесь надо знать правила. То же самое с литературой — если зададут прочитать стихи наизусть, то в этом случае волшебство не поможет. Разве что, когда двойку получишь, стать невидимой, как в поговорке — провались сквозь землю от стыда.

И Настя принесла кепку-невидимку обратно домой.

Конечно же, Максимка и Тимофей, которым она рассказала свою историю, посмеялись от души, особенно, когда Настя рассказывала, как после контрольной её "прессовал" весь класс.

— А что ты хотела? — отсмеявшись, строго сказал Тимофей. — Ты смухлевала, одноклассники это видели, им обидно. Тем более, что они подумали, что ты заранее знала про контрольную.

— Хорошо ещё, что не проболталась про шапку-невидимку, — вставил свои 5 копеек Максим.

— Это ты болтун — находка для шпиона, а я никому ничего не проболтаюсь! — выпалила Настя. — Ты вон родителям чуть не проболтался!

— Так, всё, хватит, — Тимофей взял брата и сестру за руки. ­— Не нужна вам шапка-невидимка. Поигрались — и хватит. Забираю я её.

— Как это — не нужна? — возмутился Максимка. — Вон, мы воров выгнали недавно, забыл?

Тимофей фыркнул.

— Воры что, каждый день к вам заходят? Бандиты какие-то — они постоянно на вас нападают, да?

— А пожар?

— И пожары каждый день, правда?

Максимка потупился.

— В школе тоже применять волшебство не получается, правда, Настя? Иначе вся школа будет знать про шапку-невидимку, так ведь?

Настя молча кивнула.

— Получается, волшебные свойства моей кепки-невидимки можно использовать только во время игры в прятки? Настя ведь объяснила тебе, Максимка, что воровать нехорошо и если ты при помощи волшебной кепки станешь воровать мороженное в магазине, то из-за тебя накажут тех людей, кто продаёт это мороженное.

На этот раз кивнул Максимка.

Но тут снова вмешалась Настя.

— Тимка, а если просто покататься на каруселях? Вон, в парке аттракционов полно свободных мест, потому что билеты дорогие и многие детки не могут часто кататься на всех этих горках или лошадках. Я уже не говорю про колесо обозрения или "Пещеру ужасов". Можно, мы в воскресенье возьмём с собой кепку-невидимку и, когда пойдём с мамой и папой на аттракционы, по очереди с Максимкой покатаемся на каруселях бесплатно. Ведь никого же из-за нас не накажут, правда?

Тимофей почесал затылок.

— Вообще-то Настя права, всё равно аттракцион включают, даже если детей там мало. Поэтому берите, пользуйтесь!

— Урррра! ­— закричали Настя и Максим.

В воскресенье они вместе с родителями поехали в парк, где как раз гастролировал чешский "Парад аттракционов". Максимка и Настя давно упрашивали родителей сходить на этот "парад", но то времени не было, то Максимка приболел. И вот, наконец, выдалась возможность! Тем более, что Настя отлично написала контрольную по математике и одна — из всего класса — получила отличную оценку. Пришлось классу объяснять, что задачки по математике она покажет всем и принесёт учебник в школу. Учебник у Настиной мамы действительно был, и она действительно по нему занималась дополнительно с дочкой.

В парке было довольно людно. Правда, не все аттракционы были заполнены на все 100 процентов и больших очередей не было. Просто "Парад аттракционов" работал в городе почти месяц и многие дети уже успели покататься на всех каруселях. А поскольку цены на билеты, что называется, "кусались", то и особого ажиотажа не было. Скорее всего, посетителей будет больше перед самым Новым годом, когда начнутся новогодние ярмарки и распродажи. Кстати, тогда же будут и рождественские скидки.

В общем, Настя и Максим, поочерёдно меняясь кепкой, катались на всех каруселях — один по билету, вторая — бесплатно, и наоборот. Настя клятвенно пообещала родителям присматривать за братом, и они с Максимом дальше уже самостоятельно исследовали и пещеру ужасов, и американские горки, и даже на автодроме ухитрились покататься. Просто там Максимка, к примеру, после окончания сеанса одевал кепку-невидимку и когда все, кто катался предыдущий заезд, выходили, контролёр пропускал новых "автогонщиков", в числе которых была Настя с билетом. Она садилась в машинку к брату, а тот, сняв кепку-невидимку, бежал к следующей машинке, как будто только что зашёл. Поэтому на автодроме Настя и Максим накатались по самое не хочу, серьёзно сэкономив бюджет, выделенный им родителями.

Так что это день они запомнили надолго!

Это было счастье!

Глава двадцать первая. Настя и Максимка летят в самолёте в Москву

Очень быстро Максимке и Насте стало понятно, что волшебная кепка — это не мобильный телефон, не ноутбук и даже не телевизор. Потому что все вышеперечисленные гаджеты не надоедают, и их можно использовать, когда угодно. Причём, везде. А вот шапка-невидимка — это такой предмет, который в современном мире как-то не актуален. Ну вот кто мог бы обрадоваться появлению такого девайса? Наверное, только преступники и бандиты. На работе он никому не пригодится — начальство всегда должно видеть своих работников, а работники — своё начальство. Иначе не будет порядка.

В школе если вдруг ученики не будут видеть учителя — представляете, что будет творится в классе? А если вдруг пропадёт ученик — то поднимется переполох! Да и во всех остальных случаях шапка-невидимка не пригодится. Вот сапоги-скороходы или там скатерть-самобранка — это да, это полезные вещи.

Например, сапоги-скороходы. Обул — и раз! — ты уже сто километров пробежал. А скатерть-самобранка? Едешь, к примеру, на пикник — не надо брать с собой ни продукты, ни гриль, не надо костер разжигать, готовить обед. Развернул скатерть, пожелал какие-то блюда — и через несколько секунд они готовые перед тобой. Свеженькие и горячие.

А шапка-невидимка? От мамы и папы прятаться? Чтобы они полицию вызвали? Или в кино ходить бесплатно? Так в интернете любой фильм найти можно, смотри себе, сколько хочешь и тоже бесплатно!

Так что Максимка и Настя решили, что еще пару дней с кепкой-невидимкой поиграют и вернут её Тимофею. Поиграть можно было и в прятки — по-новому, конечно, и друзей разыгрывать. Но, если честно, кепка им уже надоела. Потому что рано или поздно друзья догадаются, а рассказывать им про волшебство нельзя. Так что они сказали Тимофею о том, что через пару дней вернут ему кепку.

А тут как раз мама с папой решили с детьми съездить на экскурсию — в Москву. Как раз каникулы начинались и был тур для всех семей. Сначала хотели полететь на юг, например, в Сочи, но осенью лететь в Сочи было глупо. Ведь не покупаешься. По тем же причинам не стали выбирать маршрут в Петербург — слишком холодно и сыро. А вот Москву все выбрали единогласно — там было, на что посмотреть. Один Кремль чего стоил? А Грановитая палата, Алмазный фонд, в конце концов, ни Максим, ни Настя вообще ни разу не были в Москве. Поэтому вся семья через три дня уже сидела в автобусе, который отвез их в аэропорт.

Максимка еще ни разу не летал в самолёте. Точнее, летал, но тогда был маленьким. Тогда ему было только полтора годика, и он не помнил ничего из того, что с ним произошло. А ведь тогда он чуть не потерялся, заблудился в аэропорту, когда папа отлучился к справочному бюро. Максим пошёл себе гулять и пропал. Когда папа прибежал к детям, Настя растерянно хлопала глазами и не могла пояснить, куда подевался её братишка. Но он быстро нашёлся сам, потому что увидел, что ни папы, ни Насти рядом нет, и стал реветь. На его рёв тут же сбежались все вокруг, включая папу и Настю. Но даже этого Максимка не помнил, не говоря уже про сам полёт. Потому что когда они, наконец, сели в самолёт, он сразу же уснул. А чего малышу не уснуть — памперс ему поменяли, накормили, значит, пора баиньки!

На этот раз Максим спать не собирался. Он потребовал усадить его у иллюминатора и намеревался весь полёт смотреть в него на небо и на землю. Ему было интересно всё — как самолёт сможет взлететь, на какой высоте они полетят, где будут лететь — выше облаков или ниже и какие вообще бывают облака? Настя немного побаивалась, как и каждая девочка. Тем более, она уже летала и помнила, как было тогда — как закладывало уши и как в полёте иногда самолёт проваливался в воздушные ямы. В этот момент что-то у неё в животе неприятно ёкало.

Мама и папа были спокойны — они летали на самолёте не раз и не два, подумаешь — два часа в небе! Папа, как только сел, сразу стал читать свою книгу, которая была у него в телефоне, а мама стала смотреть очередной выпуск шоу "Орёл и решка". Настя тоже копалась в своём телефоне и только Максим упорно смотрел в иллюминатор. Зато он видел, как самолёт набирал скорость, как разбегался и как он оторвался от земли. Это было здорово — огромный лайнер сначала остановился, закончив выруливание, потом мелко-мелко задрожал, двигатели взревели, и он внезапно с огромной скоростью понёсся вперёд! И вдруг как-то незаметно оказался уже над землёй. Дома, машины и люди сделались маленькими, потом крохотными, а потом вообще нельзя было рассмотреть ни людей, ни машин. Дома стали совсем как игрушечные. Потом авиалайнер поднялся выше облаков, и они стали напоминать сплошное большое ватное одеяло, которым накрыли землю.

И в этот момент в салоне что-то произошло. Двое мужчин встали и пошли к выходу. Максим, который не отвлекался на фильмы или музыку в телефоне, сразу увидел это. Мужчины эти встали в самом начале салона, возле бортпроводниц, которые ничего не поняли. Видимо, они подумали, что пассажиры решили пройти в туалет, и хотели им сказать, что, мол, ещё рано. Но один из мужчин взял стюардессу за руку, а другой приставил к её горлу нож. А второй поднял в воздух пистолет. В том, что пистолет настоящий, Максим убедился сразу же, потому что мужчина выстрелил в потолок. И тогда в салоне вдруг все разом закричали и заплакали. А бандит сразу наставил пистолет на пассажиров. Моментально все затихли. И он громко и чётко сказал:

— Внимание! Самолёт захвачен! Всем оставаться на своих местах.

Но еще двое мужиков и женщина не стали оставаться на своих местах — они встали и пошли по салону. И тут Максим увидел, что у них тоже в руках пистолеты. Они встали в разных концах салона, а тот бандит, который стрелял в потолок салона, сказал:

— Сейчас мои помощники всех детей пересадят вперёд. А взрослые, которые сидят впереди, перейдут на последние места. Прошу соблюдать спокойствие, и никто не пострадает!

Поднявшийся было шум негодования был быстро потушен. Потому что один из родителей, крупный спортивный мужик, попытался что-то сказать предводителю банды, подойдя к нему вплотную и размахивая руками. А тот, не говоря ни слова, зажатым в руке пистолетом ударил мужика в лицо. Брызнула кровь, мужик со стоном осел на пол. А в салоне самолёта стало вдруг абсолютно тихо И в этой тишине все услышали, как бандит сказал:

— Если кто-то окажет сопротивление, то мы взорвём самолёт.

Глава двадцать вторая. Максимка и Настя спасают самолёт

После того, как бандиты пересадили всех детей вперёд, а всех взрослых отсадили назад, никто уже не пытался не то, что оказывать сопротивление, но даже возражать террористам. Тот мужчина, которого главный бандит ударил в лицо пистолетом, лежал в проходе и его наскоро бинтовала одна из стюардесс. Остальные бортпроводницы группкой стояли возле двери в кабину пилота.

— Скажите экипажу, чтобы они изменили курс. Мы летим в Ливию. Если курс не изменят, то начнём сначала с вас, потом перейдём к пассажирам. Вот телефон, говорите, — приказал главарь одной из стюардесс.

Та взяла трубку и всё сказала командиру лайнера. Тот ответил, что всё понял.

— Дайте нам время, чтобы связаться с "землёй". Если мы изменим курс без предупреждения, нас просто собьют системы ПВО, — сказал командир экипажа.

— Давай, связывайся, но недолго. "Чтобы я не начал нервничать", — со смехом сказал террорист.

Его банда засмеялась.

В это время Настя и Максимка переговаривались.

— У нас есть шапка-невидимка, мы можем этих бандитов обезоружить, — шептала Настя.

— Как ты их обезоружишь? Их вон сколько. И они все — здоровые мужики, — возразил Максимка.

— А как я воров выгнала? Я их за пять секунд смогла свалить, — хорохорилась девочка.

— То воры, они без пистолетов были, а это — бандиты, совсем другое дело. И их не двое, а больше, — упорствовал Максимка.

— Ну, да, ты прав. А еще где-то спрятана бомба. Если мы и начнём что-то делать, они взорвут самолёт... — Настя задумалась.

— Надо наших папу и маму предупредить, — подал идею Максимка.

— О чём? Что у нас есть шапка-невидимка?

Максим кивнул. Настя улыбнулась.

— Ты своей головой подумай — как они станут реагировать? Они подумают, что мы от страха сошли с ума. "Папа и мама, а у нас есть шапка-невидимка". Вот они будут рады! Да они нас... кстати, а как ты собираешься им сказать? Если ты вдруг перед ними возникнешь, то уже они с ума сойдут! Хотя... постой, я, кажется, придумала!

И девочка стала рассказывать брату свой план.

— Смотри, надо сделать так. Сейчас ты наденешь свою кепку-невидимку и пойдёшь по салону искать бомбу. Наверняка, её держит кто-то из пассажиров. Потом подойдешь к папе и сзади на ушко скажешь ему, у кого бомба. И что надо будет помочь обезвредить её. Потом дашь кепку мне. У меня есть электрошокер. Папа маме подарил, они не стали с собой брать, а я взяла.

Максимка удивился.

— А как ты пронесла его на самолёт?

— А как бандиты пронесли пистолеты? Ну, я как раз в тот момент, когда проходила контроль, на секунду повернула кепку-невидимку и тут же снова стала видимой. И меня не зафиксировала аппаратура. То есть, я вот так и пронесла электрошокер.

— А бандиты что — тоже стали невидимыми? — спросил мальчик.

— Я думаю, что кто-то из экипажа им помог, может, кто-то из бортпроводниц, — ответила Настя. — В общем, план такой — ты сообщаешь папе о том, где находится бомба и что мы отвлечём бандитов. И когда бандиты начнут падать на пол — чтобы он и мужчины подобрали оружие и обезвредили человека с бомбой. Кстати, я сначала его вырублю, а потом остальных. Ты скажи вон тому мальчику и вон тому, чтобы они подобрали пистолеты и передали их взрослым.

— А как мы им объясним, отчего бандиты падают? — задал вопрос Максим.

Настя задумалась.

— Хороший вопрос... А, придумала. Скажем, что у меня в минуты опасности проявляются экстра... экстрасен... в общем, способности отключать людей на расстоянии.

— Как это — отключать?

— Ну, вырубать...

— А как это — вырубать?

— Ну, так это... отключать сознание — вот как! Понял?

Максимка кивнул.

— А раз понял, давай, сейчас, когда вон тот бандит отвернётся, одевай кепку и иди искать бомбу.

— А может ты сразу сама пойдёшь? Шокер у тебя, и ты сразу отключишь того, кто с бомбой? — прошептал Максимка, и опустил глаза.

Настя внимательно посмотрела на брата.

— Послушай, а может ты боишься? — спросила она.

Максимка молчал. Потом поднял на неё глаза. В них стояли слёзы.

— Настя... ты прости меня... я ещё маленький... я...

Сестра всё поняла.

-Ладно, братик, не надо ничего говорить. Это не шалости, это серьёзно. Давай так, ты попросишься сейчас пойти пописять, и пока ты пойдёшь в туалет, я одену кепку и стану невидимой. Если сможешь, с мамой или папой поговори... Всё понял?

Мальчик кивнул.

— Вот и хорошо.

Настя повернулась и шепотом позвала мальчика, который сидел в соседнем кресле.

— Слышь! Как тебя зовут?

Тот изумлённо уставился на девочку.

— Меня? Кирилл.

— Слушай, Кирюха. Когда начнут падать бандиты, сразу пистолеты подбирай и передавай взрослым. И другим пацанам передай, по цепочке...

Мальчик всё ещё продолжал недоумённым взглядом смотреть на девочку.

— Не смотри так. Просто делай, что я говорю. Сейчас бандитов вырубят, и они попадают. Ваша задача — тебя и тех, кому скажешь — поднять пистолеты и передать взрослым. Всё! Понял?

Мальчик кивнул.

— Всё. Максим, давай, просись в туалет.

Максимка встал и подошёл к бандиту, который стоял возле них в проходе.

— Дядя, я писать хочу. Можно в туалет?

Тот уставился на мальчика, потом улыбнулся.

— А, ты просто испугался. Ладно, иди к своим родителям, пусть тебя отведут. Где они?

Максим показал пальцем туда, где сидели его мама и папа. Бандит взял его за руку и повёл к его родителям.

— Максимка, что случилось?! — встревожилась сразу мама.

— Ничего, мамочка, просто я хочу писать. Пусть ПАПА отведёт меня в туалет, — сказал он, сделав ударение на слове папа.

— А почему папа, я смогу... — начала было говорить мама, но Максимка её перебил.

— Я хочу, чтобы папа меня отвел, — сказал он погромче.

— Давай, я отведу сына, — тут же ответил папа, что-то начиная понимать.

Он взял Максимку за руку и повёл в туалет. Бандит пошёл за ними. Поэтому, пока они шли, Максимка не стал ничего папе говорить. И когда он зашёл в туалет, то сказал:

— Папа, можно чтобы и ты зашёл, а то я боюсь.

Бандит рассмеялся, а папа спросил у него:

— Так я зайду?

— Иди-иди, раз у тебя сын такой трус, подержи его...

Когда Максимка и папа зашли в туалет, тот сразу зашептал папе на ухо:

— Папа, у Насти электрошокер. Она сейчас вместе с одним дядей вырубит всех бандитов, а мальчики, которые с нами вместе сидят, соберут пистолеты и вам отдадут. Сзади где-то есть человек с бомбой, Настя вам скажет шёпотом, где он сидит, его тоже вырубят — так Настя сказала. То есть, договорись с другими дядями, чтобы вы быстро подобрали все пистолеты и связали бандитов. А то они взорвут самолёт. Ты понял?

— Откуда ты знаешь? Откуда у вас шокер? Как мы узнаем...

Максимка приложил палец к губам.

— Тсссс! Когда — Настя вам скажет. Вернее, скажет, где человек с бомбой. И как только упадёт первый бандит, сразу начинайте бежать к нему, потом второй — кто-то бежит ко второму. И так далее. Просто распределите между собой, кто к кому будет бежать и пусть каждый следит за своим. Их всего четверо и один с бомбой. Поэтому вы успеете.

Папа кивнул, нажал на кнопку слива воды и открыл дверь.

— Всё, надо идти, а то бандит уже волнуется...

— А я уже волноваться начал, как бы вас не смыло, — засмеялся террорист. — Идём, смелый мальчик, не бойся, а то больше я тебя в туалет не отпущу. Даже с папой! ­— и снова засмеялся.

Папа прошёл на своё место и что-то шёпотом стал объяснять маме и своему соседу. А Максимка пошёл на своё место. Там Насти уже не было, но, кажется, в суматохе никто из бандитов этого не заметил. Максим занял пустое кресло у окна — Настя раньше держала его на коленях — и стал смотреть в окно. Бандит остался рядом, потом, улыбнувшись, подошёл к главарю, который стоял у кабины пилотов со стюардессой и что-то стал ему рассказывать, то и дело показывая пальцем на Максима. Оба террориста засмеялись, улыбнулась и стюардесса. И тут Максимка понял — бомба именно у стюардессы. Потому что на ней кроме формы был еще одет какой-то жилет.

В этот момент он услышал Настин шёпот.

— Максимка, беда. Я не нашла человека с бомбой.

Максимка, не поворачивая головы, тихонько ответил:

-Зато я нашёл. Смотри вон на тех троих, где стоит стюардесса. Видишь, на ней какой-то жилет. Это, скорее всего, и есть бомба.

— Ааа, вот оно что... она и пронесла и оружие, и бомбу. Всё, готовься, я сейчас всех троих вырублю и сразу побегу назад в салон — там ещё двое дежурят. Всё, считай до пяти, я пошла.

Максимка стал считать про себя, как в игре в прятки — один, два, три, четыре, пять... Когда он мысленно сказал пять, главарь вдруг как-то вздрогнул, подпрыгнул на месте и, как мешок с мукой, свалился на пол. Его напарник тоже вдруг задрожал, вскрикнул и упал рядом. Стюардесса непонимающе уставилась на них и вдруг, тоже вскрикнув, упала на них сверху без сознания.

— Пацаны, хватаем пистолеты, — крикнул Максимка и кинулся первым подбирать выпавший у главаря из рук пистолет. Второй пистолет подобрал Кирилл. Тут же рядом с мальчиками оказался папа и еще один мужчина. Они схватили пистолеты и ринулись вглубь салона. Внезапно прозвучали два выстрела. Это успели выстрелить те два бандита, которые тут же упали на пол. Видимо, когда Настя вырубила одного, второй, заметив, что упали его товарищи, решил начать стрельбу. Но, к счастью, пули никого не задели.

Настя уже бежала навстречу папе.

— Папа, папа, вот шокер, я успела вырубить всех.

— Ладно, вопросы будут потом. Так, Степаныч, давай дуй в салон, посмотри, что там на той стерве за жилет, ты ж у нас как раз военный, разбираешься небось. А если нет, всё равно свяжи её и посмотри, можем ли мы снять с неё жилет. Не трогай ничего. Если там провода и всё такое, то просто свяжите эту стюардессу и привяжите к креслу. Только крепко, чтобы ни рукой, ни ногой двинуть не могла, понял?

Мужчина кивнул и быстрым шагом пошел во второй салон, на ходу осматривая оба пистолета, которые вручил ему Настин папа.

— Так, Настюша, беги к пассажирам, скажи, что бандиты обезврежены. И чтобы стюардессы сообщили командиру самолёта, поняла? А я пока этих двоих крепко свяжу.

— Хорошо папа, — сказала Настя и убежала к остальным пассажирам.

Всё закончилось очень быстро. Когда командир корабля узнал, что самолёту ничего не угрожает, он доложил всё в диспетчерскую. Там уже все стояли на ушах — шутка, ли, террористы захватили самолёт с детьми! Конечно же, ни в какую Москву самолёт не полетел, его посадили на одном из подмосковных аэродромов, специальные антитеррористические службы забрали террористов, которые ещё толком не очухались от шока. А пассажиров пригласили в здание, где их стали по очереди опрашивать.

И здесь, когда Настя и Максим остались с папой и мамой, им предстояло выдержать самый главный допрос.

И они были к нему готовы.

Глава двадцать третья. Настя показывает чудеса...

Конечно же, Максимка и Настя, точнее, Настя, а с ней и Максимка понимали, что и родители, и полиция, и прочие службы будут задаваться вопросом — как маленькие дети могли обезвредить террористов и спасти заложников? И Настя придумала план.

— Максимка, скорее всего они будут допрашивать меня. Ведь я сразу скажу, что у меня проявились экстрасенсорные способности.

— Экстра... — какие? — не понял Максимка.

— Ну, способности совершать чудеса, — пояснила Настя.

— И что ты будешь делать? Мы ведь не можем им про кепку рассказать!

— А никто и не будет ничего рассказывать. Сделаем вот что... — и Настя зашептала на ухо Максимке.

Тот расплылся в улыбке и закивал головой.

Как только самолёт приземлился и зарулил на аэродром, вокруг него сразу выстроились военные. Сначала бойцы спецназа забежали в самолёт и вывели всех террористов. А сапёры обезвредили бомбу. Правда, прежде чем они стали осматривать тот самый жилет, который был на связанной стюардессе, всех пассажиров быстро эвакуировали из самолёта, причём, по надувному трапу.

Это было очень весело — и взрослые, и дети, как с большой горки, съезжали по этому трапу, похожему на большую колбасу, вниз и сразу попадали в руки военным. А те уже передавали пойманных полицейским, которые уводили каждого пассажира в какое-то здание. Там вначале всех осматривали врачи, потом с каждым пассажиром беседовали какие-то строгие дяденьки и тётеньки. Как оказалось, это были психологи и позже все пассажиры с ними ещё раз встретились.

Потом всех разделили и каждую семью определили в отдельную комнату, которых в этом здании было очень много. А полицейский всех оповестил, что теперь их будут вызывать по очереди и опрашивать.

Первыми вызвали, конечно же, папу, маму, Настю и Максима. Настя подмигнула брату и тот подмигнул ей в ответ. Их завели в небольшой уютный зал, где посредине стоял стол, вокруг которого были расставлены небольшие черные пластиковые стулья. За столом сидели трое мужчин и одна женщина. Один мужчина был в форме полицейского. Именно он и начал говорить первым.

— Проходите, садитесь. Экипаж уже доложил, что это ваша семья фактически обезвредила террористов. Причем, как рассказали на предварительном опросе пассажиры, всё началось с действий вот этой девочки. Я ничего не путаю?

Папа откашлялся.

— Да, знаете, я сам немного удивлён и не могу поверить... Понимаете, я тренировал дочку, сам я тренер по смешанным единоборствам, но то, что произошло в самолёте, не укладывается у меня... ну, в моём сознании... я не успел дочку расспросить, как следует... Но то, что она говорит... я в это не верю.

И тут вдруг встал Максимка.

— Что значит — не верю? Ты, папа, что — не веришь своим глазам? Настя же сказала тебе, что умеет делать чудеса. И раньше она мне показывала их, а вам боялась.

Полицейский сразу же уставился на Максима. Потом шепнул что-то своему соседу и тот сказал:

— Давайте сделаем так. Мама сейчас выйдет с мальчиком, а Настя нам расскажет, что произошло. И папа дополнит. А потом мы попросим уже маму зайти и рассказать всё подробно. Отдельно. Хорошо?

Папа кивнул, мама взяла сына за руку, и они вышли из зала. А папа с Настей остался.

— Ну-с, уважаемая Анастасия Александровна, расскажите нам, что именно с Вами произошло, когда террористы захватили самолёт?

Настя встала и чуть-чуть вышла вперёд, как будто собираясь декламировать стихи. Она уже выступала на международном конкурсе чтецов и даже заняла второе место, поэтому рассказывать чётко и связно она умела.

— Я раньше маме с папой не говорила, что у меня получаются чудеса...

— Погоди, Настя, а что ты имеешь в виду под словом "чудеса"? — перебила девочку женщина.

Настя улыбнулась снисходительно.

— Папа часто говорит, что когда я молчу и никого не перебиваю, то это чудо.

Женщина вздрогнула и покраснела. А мужчины, в том числе и полицейский, заулыбались.

— Эк она Вас, Нина Степановна. Язычок у девочки острый, — сказал мужчина в очках.

И потом обратился к Насте.

— Продолжай, пожалуйста, никто тебя больше перебивать не будет, мы все тебя внимательно слушаем.

Настя продолжила свой рассказ.

— Так вот, о том, как это всё началось, я расскажу вам позже. Просто у меня не всегда получалось. А тут вдруг я почувствовала, что снова могу... В общем, давайте я вам сначала покажу, потому что я не знаю, как это рассказать и какими словами объяснить. Только мне надо, чтобы была полная тишина.

Взрослые за столом пошептались, и мужчина в очках сказал:

— То есть, ты сейчас нам продемонстрируешь свои способности, правильно я понял?

— Да, правильно. Правда, сейчас не совсем такая...ну...

— Ты хочешь сказать, ситуация не совсем такая, как была?

— Да...

— То есть, твои способности проявляются у тебя в момент опасности.

— Ну, наверное... или когда на меня злятся или кричат... в общем, когда я взволнована... Сейчас я, конечно, волнуюсь, может не получится... но я попробую.

Всё это время папа удивлённо и даже обалдело смотрел на свою дочь, как на какого-то диковинного зверя из сказки — сказочного дракона или единорога. Он всё ещё не мог поверить в то, что с ними произошло.

— Обалдеть! Моя дочка — маг и чародей! Ночной дозор, блин!

Настя посмотрела на папу снисходительно.

— Я не маг и не Иная. Ты, папа, взрослый, а в сказки веришь. Просто я обладаю этими, как их... экстра...экстрасексор...

— Экстрасенсорными способностями, — подсказал девочке мужчина в очках. — Ну, что ж, Анастасия Александровна, давайте не будем бояться, что не получится... Точнее, вы бойтесь или волнуйтесь, в общем, настраивайтесь, а мы подождём. Всё, мы все молчим и смотрим.

Настя подошла ближе к столу, потом повернула голову, как бы прислушиваясь. Со стороны входной двери раздался вдруг какой-то стук. Она сразу же протянула руку к двери и сделала такое движение, будто что-то толкала. И тут входная дверь вдруг распахнулась. За ней никого не было. Тогда девочка ещё раз махнула рукой, как бы пытаясь закрыть дверь — на расстоянии. И дверь моментально захлопнулась.

Настя повернулась к столу и стала смотреть на взрослых. И вдруг фуражка полицейского, которая мирно себе лежала на столе, поднялась в воздух и поплыла к голове своего хозяина. Настя сделал пальцами какой-то жест и фуражка водрузилась на голову полицейского.

Правда, козырьком назад. Но тот даже не пошевелился, просто как-то немного втянул голову в плечи.

Девочка подняла руки вверх и вдруг в воздух поднялся один из стульев, которые стояли вокруг. Потом она вдруг резко опустила руки вниз и стул с грохотом упал на пол. Тогда Настя снова сделала такое движение, как будто поднимает этот стул — и стул снова взмыл в воздух. Она плавно опустила руку вниз — и стул так же плавно опустился на место.

— А теперь я попробую уже лично на вас продемонстрировать то, что произошло в самолёте, — голос у девочки дрожал. — Вы готовы? Не боитесь?

Полицейский откашлялся.

— Феноменально... Не могу поверить...

Мужчина в очках его поддержал.

— Такой силы, такой энергетики я даже и представить себе не мог...

Внезапно вмешалась женщина.

— Я, как детский психолог, не могу позволить...

Её перебил мужчина в очках.

— Нина Степановна, давайте о детской и недетской психологии говорить в другом месте и в другое время. То, что этот ребёнок, вернее, эти дети испытали час назад, мы все не должны были позволить. А это произошло. И если бы не вот эта девочка...

Он повернулся к Насте.

— Давай, Анастасия, продолжай нас удивлять. Надеюсь, ты никому не причинишь вреда? А то мне тут доложили, что террористов ты уложила, как электрошокером?

— Не бойтесь, дяденьки...

Взрослые заулыбались. А Настя продолжила.

— Я попробую просто не только предметы двигать, но и вас... ну, не двигать — я могу влиять на людей. Ну, я не знаю, как это объяснить, вы просто замрите сейчас и прислушайтесь к своим ощущениям.

Все замерли. Настя сосредоточенно стала смотреть на взрослых, сидящих за столом. Вначале фуражка полицейского, которую тот успел поправить и повернуть козырьком вперёд, снова повернулась задом наперёд. Полицейский не удержался и попытался опять её поправить. Настя как-то резко качнула головой, как будто рок-музыкант, который играет на сцене. Её длинные волосы описали дугу, и фуражка вдруг вырвалась у полицейского из рук и улетела в другой конец зала. Полицейский даже отдёрнул руку, как будто бы его стукнули по руке.

Следом пачка бумаги, которая лежала на столе, подпрыгнула в воздух и разлетелась по залу отдельными листочками, как будто в помещение залетела стая белых голубей. После чего сидевшая за столом женщина вдруг взвизгнула и вскочила, как будто кто-то её посадил на горячую плиту.

— Меня что-то укололо... — стала она сбивчиво объяснять, поправляя своё платье.

И в этот момент дверь в зал снова открылась, только на этот раз открыла её не Настя, а Настина мама.

— Саша, срочно... Максимка пропал!

Папа резко вскочил. Настя опустила руки и вдруг все услышали какой-то шелест и сдержанный смех, который, впрочем, доносился издалека...

Глава двадцать четвёртая. Максимка помогает Насте показывать чудеса

На самом деле Максимка никуда не пропадал. Как только они с мамой вышли из зала, он попросился в туалет. И когда мама хотела пойти вместе с ним, он повернулся и совсем как взрослый сказал ей:

— Мама. Ты что — папу тоже в туалет водишь? Он без тебя не может? Я уже большой и штаны расстегнуть сам смогу. И всё остальное сам смогу тоже сделать. А ты вон пойди пока в холл и телевизор посмотри, как раз новости про наш самолёт показывают, все уже смотрят.

И, действительно, в холле все пассажиры самолёта уже собрались вокруг телевизора, где как раз передавали новость про угон их самолёта и счастливое избавление. Про Настю и Максимку, конечно же, не было ни слова — как всегда, доблестные спецслужбы победили бандитов.

Пока мама переключилась на телевизор, Максимка, который, конечно же, успел взять у Насти кепку-невидимку, шмыгнул в туалет. Там, надев кепку и став невидимым, он быстро побежал обратно в зал, где остались Настя и папа. Как только он открыл дверь, Настя сделала вид, что это она её открыла. И дальше Максимка следил за тем, куда повернётся его сестра и какое движение руками она сделает. Он поднял со стола фуражку и нахлобучил её на полицейского и потом игрался с ней, он раскидал пачку бумаги и, наконец, булавкой уколол женщину-психолога. В общем, повеселился по полной программе. И когда внезапно в дверь ворвалась мама, Максимка понял, что уже пора и выбежал в холл. После чего пробрался в туалет, там снял кепку-невидимку и, как ни в чём ни бывало, появился перед всполошившимися родителями.

Конечно, и полицейский, и остальные взрослые, разговаривавшие с Настей, попытались было продолжить с ней разговор. Но девочка сделала вид, что очень устала и её отпустили. Когда взрослые остались одни, они долго не могли прийти в себя. Первым начал разговор мужчина в очках.

— Ну что, господа. Я не знаю, насколько я могу доверять своим глазам, но только что эта девочка продемонстрировала нам уникальные способности. Факты говорят сами за себя — она в одиночку смогла обезвредить и обезоружить всех террористов. И нам всем просто очень повезло, что эта малышка оказалась в самолёте. Иначе мог бы получится второй Норд-Ост.

Ему возразил полицейский.

— Я думаю, не всё было так критично — мы смогли бы справится и собственными силами.

— Да нет, уважаемый, не смогли бы. Там шахидка была со взрывчаткой, мне уже доложили — если бы она нажала на кнопку, весь самолёт взлетел бы на воздух. Только без помощи пилотов.

В разговор вмешалась женщина-психолог.

— Эта девочка явно обладает паранормальными способностями. Но, кроме того, у неё железная выдержка и прекрасное самообладание — она не только сейчас показала нам, на что она способна, но и при этом смогла подшутить над товарищем генералом. Так что нужно изучить её феномен, думаю, что она способна на большее, нежели просто перемещение предметов.

Тут слово взял молчавший до этого мужчина в свитере и с бородой, похожий на писателя Хемингуэя.

— Знаете, господа, что-то здесь не так. Я, как специалист по экстрасенсорике, не заметил у этого ребёнка никаких волевых усилий. Она двигала — если это она — предметы без каких-то видимых усилий, без какого-либо напряжения. Как по волшебству. Так не бывает. На подобного рода штуки человек просто обязан тратить кучу энергии, а она даже, извините, не вспотела. И её ссылка на усталость мнимая — нисколечко она не устала.

— То есть, Павел Александрович, вы хотите сказать, что нас здесь дурачат? — повернулся к нему мужчина в очках.

— Ну, я бы так не сказал. Просто, как мне кажется, природа тех явлений, которые нам здесь продемонстрировали, лежит за пределами энергетического импульса. Скорее всего, мы столкнулись с чем-то непонятным и лежащим совсем в другой области. Возможно, это вообще неземные технологии.

— То есть, вы хотите сказать, что технологии эти инопланетного свойства? — уточнил мужчина в очках.

— Знаете, раньше я бы сомневался в существовании подобных явлений, но сегодня, после того, что мы увидели, я готов выдвинуть любую гипотезу. Вплоть до пришельцев. Возможно, девочка — только медиатор, возможно, она просто выбрана, как объект контакта и сама не понимает, что и как она делает. В любом случае нужно взять эту семью под наблюдение и тщательно её изучить.

Мужчина в очках помолчал, потом всё же начал говорить.

— У этой девочки, как её зовут? Настя? Так вот, у Насти есть ещё младший брат, Максим. И, судя по тому, что мне доложили, он также принимал участие в событиях, которые произошли в самолёте. А мальчику только семь лет. И он нисколько не испуган. Хотя дети, которые проходят такие испытания, обычно подавлены, напуганы, в общем, ведут себя сообразно обстановке. А эти брат и сестра ведут себя так, как будто не террористы захватили самолёт и обещали уничтожить его вместе с пассажирами, а просто взрослые только что поиграли с ними в какую-то игру, и дети выиграли. Ну, вроде как в прятки сыграли. Действительно, что-то здесь не так. Надо тщательнейшим образом допросить всех пассажиров, потом террористов и только потом мы сможем составить какое-то мнение о том, что же на самом деле произошло. А девочку эту ещё раз пригласить уже к Вам, Павел Александрович, и максимально протестировать.

Мужчина в свитере кивнул.

А в это время Настя и Максим даже не знали, какие серьёзные испытания для них готовят. Они сидели на диванчике в холле и шептались.

— Максимка, — шептала Настя брату, — ты зачем уколол тётку? Она даже подпрыгнула. Я потом сделала вид, что так и должно было быть.

Брат засмеялся.

— А она сидела надутая, как сова, мне и захотелось её подразнить. Чтобы не была такая вся строгая.

Настя тоже засмеялась.

— Эта тётя — психолог. Она теперь будет меня воспитывать из-за тебя. Смотри, больше так не делай.

Максимка посмотрел на сестру.

— А ты думаешь, мы сможет ещё раз с ними пошутить?

Настя вздохнула.

— Нет, наверное, не стоит. Потому что они тогда нас в каком-то институте закроют своём и станут нас изучать. Точнее, меня изучать. Так что надо будет им сказать, что у меня способности исчезли. Хватит, побаловались и всё. А то ещё найдут у нас шапку-невидимку и...

Настя не договорила.

А Максим подумал и ответил.

— Надо кепку эту обратно отдать Тимофею. А то уже папа с мамой на нас смотрят, как на этих... как его...

— Инопланетян? — Настя улыбнулась.

— Ну, да, как на инопланетян. А я не хочу быть инопланетянином. Я хочу быть обыкновенным мальчиком. И чтобы мама с папой со мной почаще игрались...

И Максимка печально вздохнул.

Глава двадцать пятая и последняя

После неожиданного приключения с захватом самолёта Насте и Максиму пришлось выдержать разговор с родителями. Ведь папа своими глазами видел, что вытворяла Настя. И он поверить не мог в то, что его дочка на такое способна. Но, тем не менее, он своими глазами видел, что она двигала предметы и уложила взрослых террористов. Вернее, как она это сделала — он не видел, но, тем не менее, результат был впечатляющим. Однако, когда папа с мамой стали интересоваться, как проявились у их дочери такие способности, Настя сказала, что вообще не помнит, как всё произошло.

— Папа, я не знаю, как это было. Я просто представила себе, что беру электрошокер и этих бандитов вырубаю. И они вдруг попадали.

— Вот так сразу все? — спросил папа.

— Нет, по одному.

— И что — в голове у тебя ничего не было? Ну, там, вспышки какой-то или потери сознания?

— Нет, ничего, просто представила, что в руке шокер и я его включаю. И так смотрела на каждого и всех вот так вырубала.

Родители даже не знали, что и думать. С ними встретились серьёзные чиновники из разных ведомств, возле их дома постоянно стала дежурить полицейская машина, а в подъезде вместо консьержки теперь сидел молодой мужчина в штатском, но с военной выправкой. И в школу Настю теперь отвозил и привозил персональный автомобиль с персональным водителем. С одной стороны, это было приятно, но с другой стороны Настя понимала, что если уж взрослые за неё взялись, то теперь не отстанут...

И надо было что-то делать.

Настя решилась. Она позвала в свою комнату родителей, и, когда те пришли, усадила их на диван. Они с братом сели перед ними, и Настя начала свою речь.

— Мама, папа, на самом деле во всём виноват Максимка. Я за него так сильно испугалась, что представила себе, как бью этих бандитов электрошокером. И у меня всё получилось. Я сама не поняла, как...

Отец не выдержал.

— Настя, я сам видел, как ты открывала и закрывала дверь на расстоянии, как фуражку поднимала. Да и бандиты лежали, как будто ты их действительно шокером вырубила!

Настя не растерялась.

— Так у нас и был мамин электрошокер. Просто я представила, что будет, если им воспользоваться. Так и получилось. Но сейчас я не могу ничего представить. Вернее, представляю, но ничего не получается. Вот смотри.

Настя помахала в воздухе руками, сделала вид, что хочет открыть дверь на расстоянии. Но, конечно же, дверь не открылась. Потом она показала, что хочет сдвинуть клетчатую кепку, которая лежала на её столе. Понятное дело — кепка не сдвинулась ни на сантиметр.

Родители, на удивление, не были расстроены.

— Слава Богу! — сказал папа. — Когда это началось, я подумал — всё, наша спокойная жизнь закончилась. Теперь всё время мы будем под наблюдением, как какие-то лабораторные крысы или морские свинки.

— Да, точно, — поддержала его мама. — Охрана эта везде. И всё — из-за наших детей. Я, конечно, хотела бы, чтобы у меня были необычные дети, но не до такой же степени! Нет, пусть у нас будут обыкновенные дети! Без экстрасенсорных способностей.

Папа смущённо кашлянул.

— Только от нас всё равно не отстанут. И будут долго наблюдать. Даже если поймут, что Настя ничего не может такого делать. Ведь она же смогла один раз! Так что надо будет что-то придумывать!

Родители ушли совещаться в другую комнату, долго там спорили, но так ничего и не придумали. И долго еще Настя и Максимка слушали их возмущённые голоса.

Настя вздохнула.

— Да, братец, ну и кашу же мы с тобой заварили. Видишь, в современном мире нет места волшебству. А если оно появится, то сразу же его пытаются оформить по всем правилам. То есть, надо присвоить ему название, код, выписать документы на право пользования этим волшебством. А потом его сделают доступным только для государственных чиновников и всяких там VIP-персон.

Максим посмотрел на сестру и спросил:

— А кто такие VIP-персоны?

Та грустно ответила:

— Вот сейчас мы с тобой эти самые VIP-персоны. То есть, очень важные люди. Ну, или бывают ещё очень богатые люди. В общем, те люди, которые отличаются крутостью своей от обыкновенных людей. Типа, всякие там артисты, певцы, спортсмены знаменитые, но и богачи, конечно... Попали мы с тобой, Максимка... и всё — из-за этой шапки, будь она неладна!

— Вообще-то эта шапка вам жизнь спасла!

Это внезапно в комнате появился домовёнок Тимофей.

— Вы, во-первых, сами потащили мою кепку с собой в самолёт, так что не ладной она быть не может. А, во-вторых, если бы не кепка-невидимка, то террористы могли бы и взорвать самолёт, могли бы кого-то убить, может и вас, и ваших родителей. Но теперь вы не только живы-здоровы, вы еще и знамениты, к вам теперь особое внимание и вообще, вы — герои!

Настя не растерялась.

— Максимка у нас и так всегда герой! Даже если бы и кепки не было — он ведь не испугался пожара. От него ведь никакая шапка-невидимка бы не спасла. А он папе помог детей спасти! И вообще — я говорила о том, что наши игры привели совсем не к тем результатам.

Тимофей удивился.

— А ты каких результатов хотела-то от шапки-невидимки?

Домовёнка перебил Максим.

— Да мы ничего не хотели, мы просто играли. Всё равно ничего больше нельзя делать с такой кепкой. Ну, разве что с ворами разобрались, но ведь и так вы, домовые, дом охраняете...

— Мы дом охраняем, а не ваши вещи, — возразил Тимофей. — Но в любом случае, воры бывают редко. А всё остальное время вы ведь только играли, а больше не нашли, где применить кепку-невидимку. Вон, Максимка даже в садике толком не мог ею воспользоваться. А ты, Настя, в школу один раз всего принесла её и чуть со всем своим классом не поругалась. И, вообще, надо самой учиться, а не на шапку-невидимку надеяться...

Настя нахмурилась.

— Ты, я смотрю, горазд давать советы. Ты вот лучше посоветуй нам с Максимкой, что теперь делать? Как взрослым сказать, что я никакой не маг и не чародей, не экстрасенс и никакие предметы не двигала?

— А зачем ты наврала? — с улыбкой спросил домовёнок.

— А что — надо было показать кепку-невидимку взрослым? — удивилась Настя.

— Так если бы ты её показала, она бы не сработала. Я же брату твоему говорил, что шапка-невидимка лишается своих волшебных способностей, если в неё кто-то не верит, — ответил домовёнок.

Настя фыркнула.

— Тогда бы вообще ерунда получилась. Мне бы не поверили, но подумали, что я сошла с ума. И в психушку бы отправили. Ещё лучше!

Тут в разговор снова вмешался Максимка.

— А ты сам сказал, что если бы Настя не взяла кепку-невидимку с собой в самолёт, то его бы взорвали. Так что мы не кепку твою ругаем, наоборот, спасибо тебе за неё. Мы не знаем, как теперь нам быть? Ты же видишь, как за нас теперь взялись и полиция, и всякие там дяди и тёти из правительства. А мы не хотели этого. Я думал, что шапка-невидимка даст нам больше свободы, а, получается, она отобрала у нас даже ту свободу, которая была.

Домовёнок задумался.

— Да, вы правы, друзья. Надо что-то делать. Пользоваться, точнее, показывать взрослым шапку-невидимку нельзя. И не поверят они. А дальше дурачить не получится — они умные и поймут, что здесь какой-то трюк. И всё равно узнают правду. А правду они знать не должны... Постойте, кажется, я придумал!

Дети уставились на своего друга с надеждой. А Тимофей горделиво заявил, подняв указательный палец вверх.

— Помните, я останавливал время? Так вот, мы, домовые, умеем поворачивать время назад. Но это надо попросить моего папу, я ведь маленький и умею пока только останавливать время. Просто надо будет вернуться вам в тот день, когда Максимка увидел мою кепку-невидимку. И всё!

Максимка не понял и переспросил.

— Ну, так я снова её возьму. И ничего не изменится.

— Нет, ты её не возьмёшь. Потому что вы с Настей будете помнить всё, что с вами произошло за этот месяц.

— А наши родители тоже будут помнить? — спросила Настя.

— Нет, — ответил Тимка, — они не будут помнить. И взрослые тоже не будут помнить. Только вы.

— Получается, просто не брать кепку и все? — спросил Максимка.

— Да, просто не брать.

— А ты можешь её не ронять?

— Нет, это я изменить не могу, только до того момента папа сможет отмотать время, когда ты, Максимка, совершаешь выбор. Мои действия не поддаются изменениям во времени, потому что я сам — часть этого времени. Ну, я часть волшебства. И если я уронил кепку, то изменить это уже не смогу. А вот вы можете сделать что-то или не сделать.

Настя задумалась. Потом спросила.

— Получается, будет и пожар, и террористы в самолёте?

Тимофей кивнул.

— Да, всё снова повторится. Но о пожаре мы с папой побеспокоимся, а вы, кстати, заранее можете сказать соседям, чтобы не оставляли своих малышей без присмотра. А на самолёте том можете не лететь...

Настя покачала головой.

— Нет, так нельзя. Мы не полетим — другие дети полетят... А террористы всё равно захватят самолёт... Надо потом людей спасать.

Домовёнок улыбнулся.

— Не надо никого спасать. Вы же всё будете помнить. Просто позвоните анонимно и предупредите полицию. Когда проверят ту бортпроводницу, то обнаружат и бомбу, и оружие. И никакие террористы не захватят самолёт. Вообще больше такого не будет. Ладно, я пойду к папе, посоветуюсь с ним, и он решит, когда он сможет время назад вернуть.

Максимка удивился.

— Что значит когда? Я думал, прямо сегодня. Ну, ты папу своего приведёшь...

— Никого я не буду приводить, вот ещё! — хмыкнул Тимофей. — У моего папы дел по горло. Он, как освободится, так и время вернёт назад. Нам ведь тоже подготовится надо — запросить нашу Главную инспекцию, та выдаст разрешение, потом мы должны подготовить наше время к переходу, собрать все улики... Это не так всё просто — бац — и всё вернули. А потом память у людей остаётся, будто бы они уже это видели и здесь были. Нельзя так!

Настя засмеялась.

— А нам ещё говорят, что это называется бюрократией! Это когда формальных отговорок много.

— Это не бюрократия, а порядок, — возразил домовёнок. — Всё, некогда в вами спорить. Я пошёл к папе. Ждите, скоро вернусь.

Домовёнка не было примерно час. За это время родители Максимки и Насти успели поссорится, помириться, потом мама приготовила обед, и все пообедали. И только когда Настя и Максим оказались снова в её комнате, появился слегка запыхавшийся Тимофей.

— Уффф... еле успел... Давайте, готовьтесь. Папа сказал, что сейчас как раз самый подходящий момент. Следующий наступит только через два дня.

— Как это — готовьтесь.? Ты же говорил — ответственность, долго ждать, порядок... А теперь — прямо сейчас?! — закричала Настя.

— Ты не кричи на меня. Папа сказал, я и передаю. Так получилось. Сейчас время как раз в таком месте, что его легко поменять. То есть, перевести назад. Ну, это как часы с кукушкой — когда гирька как раз спустилась в самый низ и можно — раз — снова её подтянуть. А потом ждать надо. Так что сосредоточьтесь, вспомните всё, что с вами произошло. Запомните, а то все воспоминания, которые не важные и которые вы в памяти не отметите, могут исчезнуть,

Максимка посмотрел на своего друга.

— Но ты-то, Тимофей, не исчезнешь? Ты останешься?

— А это от вас зависит, — улыбнулся Тимофей. — В вашей памяти останутся только самые важные вещи. Если я для вас важен, то, конечно, останусь. Точнее, я так и так останусь, но сможете ли вы меня видеть или нет — это вам решать. Ну, всё, сосредоточились?

Настя и Максимка кивнули.

— Тогда начинаю считать. 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1!

Поехали!...

... Максимка снова захотел побегать и попрыгать. Но мама его, которая гуляла по парку вместе с ним и с его сестрой, уже устала от своего супер-энергичного сыночка, поэтому тут же его приземлила. И сказала немного посидеть на лавочке. На лавочке сидеть было скучно. Максим обернулся назад, чтобы посмотреть — может что интересное в кустах, которые были за лавочкой на площадке. И вдруг он заметил на траве под кустом какую-то кепку. Она была серой в клетку, и какой-то такой смешной — с большим козырьком, с пуговкой на макушке.

Максимка взял кепку. Он не собирался ее одевать. Просто посмотрел по сторонам. И увидел, как из-под куста ему подмигивает какой-то чумазый подросток. Максимка помахал ему рукой и положил кепку на лавочку.

— Увидимся дома, Тимофей! ­— прошептал он.

И улыбнулся.