Как-то незаметно дома справа закончились и я оказался на площади или базаре. Кругом вопили зазывалы, народ сновал туда-сюда. Деревянные столы длинными рядами шли от места, где я стоял, в другой конец площади. На столах лежали товары. В основном фрукты. Во всяком случае на тех, что были ближе ко мне. Воришек, снующих тут и там меж покупателей, так же не было видно. Всё было чинно, культурно и шумно.
Я оглянулся и вздрогнул. Дороги, по которой я пришёл сюда, не было. Вместо неё за моей спиной был сплошной, каменный забор. Чего-чего, а этого я ни как не ожидал. Выходит, из роддома выйти можно, а вот вернуться к нему никак.
— Во, ещё один новенький! — Раздалось у меня за спиной.
Я оторвался от созерцания неожиданно возникшей ограды и повернулся на голос. передо мной стояла толи девочка, толи юная особа. Трудно было сказать. Ну, не полностью оформившаяся особь женского пола.
— Добрый день... М-м-м... — Поздоровался я и замычал, не зная, как обратиться.
— Мисс. — Поправило существо.
— Благодарю вас, мисс. — Слегка поклонился я. — А с чего вы решили, что я новенький?
— А все новенькие появляются из этого забора. Правда, не все в одном, но... Вон то дерево видите? — Она ткнула пальцем в дерево, стоящее слева от меня метрах в пятнадцати.
— Да. И что?
— Вот примерно тот промежуток, где появляются новички.
Я мысленно прикинул ширину дороги по которой шёл и согласился с незнакомкой.
— А что там за забором? Ну-у-у... Откуда появляются новенькие.
— Почём я знаю? Чей нибудь дом. Может даже дворец.
— Неужто не интересно?
— Не-а. Меньше знаешь, лучше спишь. — Выдала девчонка избитую истину.
— И что?
— Что и что? — Не поняла девчонка.
— С чего ты решила, что я новенький? — ушёл я от опасной темы.
— Разве этого мало?! Одет как все новенькие. — Удивилась моей несообразительности собеседница.
— Да:?! — Удивился я, и глянул на нож, который продолжал держать в руке.
— Ты это лучше спрячь. — Посоветовала девчонка. — Не то посадят за ношение холодного оружия. Здесь не разрешается носить боевые ножи.
— А с чего ты решила, что этот нож боевой?
— Борозды для стока крови. — Пренебрежительно скривилась девчонка. — Ты совсем баран или притворяешься?
— Нет, не притворяюсь. — Буркнул я. — Ты лучше скажи, куда мне его спрятать, чтоб не потерять и никто не украл?
— Поди, купи ножны, повесь на пояс и носи сколько тебе влезет. Только не обнажай и всё будет тип-топ.
— Так просто?
— Ага.
— А где купить можно?
— А вон, вишь, лавочка? — Она махнула рукой, указывая в сторону дерева. — Вон, кирпичное строение? Там и купи.
— Ты всем там советуешь покупать ножны? — Уточнил я.
— Нет. Таких, как ты, встречаю впервые.
— И как прикажешь мне нести это чудо?
— Хм! Это не мои проблемы. — Пожала плечами девчонка.
— Не, ну как ты себе представляешь? — Продолжал настаивать я. — Вхожу я в лавку, а в руке нож. Что подумает хозяин?
— Хозяин подумает, что ты идиот, коли гуляешь по улице вот так.
— Почти правильно. — Согласился я. — Но как же мне его донести до лавки?
— Возьмись за лезвие и неси.
— Ты в своём уме? — Спросил я, осторожно покосившись на кромку лезвия кинжала.
— Ну тогда засунь за ремень шорт.
— Ты издеваешься?
— Ты чо ко мне пристал? — Возмутилась девчонка. — Я-те чо, тайный советник?
Я взглянул в глаза девчонке, ничего там не увидел, кроме отражающегося забора за моей спиной, и вздохнул.
— Ладно. — Сказал обречённо и взялся двумя пальцами за кончик кинжала, рукоятью вниз. Так нести можно было, но не очень долго. Всё же кинжал — вещь тяжёлая для двух пальцев, а потому я не стал прощаться, а чуть ли не бегом бросился к указанному дому.
Удерживая нож из последних сил, взбежал на не очень высокое крыльцо (ступеней пять, посчитать не успел), и толкнулся в дверь. Она оказалась заперта. Я перехватил кинжал левой рукой за рукоять лезвием вдоль предплечья, и потянул ручку двери на себя. Дверь легко распахнулась. С облегчением шагнул внутрь.
— Здравствуйте, молодой человек. — Поздоровался со мной некто азиатской внешности. Толи армянин, толи азербайджанец, я в них не разбираюсь.
— Здрасте, — ответил я на автомате и оглянулся. Дверь закрылась сама собой.
— И кого вы собираетесь убить этим шампуром? — Спросил продавец, взглядом указывая на нож в моей руке.
— М-м-м... — Промычал я и положил кинжал на прилавок. — Никого, уважаемый. Я хотел бы приобрести ножны для него.
— Хм... А зачем вам вообще такой нож? — Поинтересовался продавец, даже не взглянув на предмет обсуждения.
— Как, в смысле? — Растерялся я. — Это же оружие. Меня за него могут арестовать.
— Кто сказал вам такую чушь? -Поднял бровь продавец.
— На улице. Одна девчонка. — Стушевался я. — Она посоветовала обратиться к вам и указала на ваш магазин.
— Молодой человек, — улыбнулся продавец. — Вы хоть посмотрели бы на товар в этой лавке.
Я удивлённо уставился на него, потом принялся оглядывать прилавок и полки. Там лежали рулоны материи самых разных расцветок: ситец, хлопок, шёлк, бархат, батист, ковры большие и маленькие коврики, циновки и кто его знает что ещё.
— Бли-ин! — Протянул я. — Надула! Как пацана.
— Ничего, бывает. — Снисходительно улыбнулся продавец. — А нож свой вы можете носить как угодно и где угодно. Правда, держать его постоянно в руках не очень удобно. Тут вы правы, нужны ножны. Выйдите на площадь, поверните налево. Там за гончарной лавкой будет оружейка. В ней вы и найдёте искомое.
— Спасибо. — С чувством поблагодарил я. Взял нож и направился к двери.
— Только вот что ещё, молодой человек, — остановил меня продавец тканей. — Этот ваш нож практически ничего не стоит. На вид он страшный, а в сущности хлам. Я бы на вашем месте заказал у кузнеца к этой рукояти другое жало. Не от этого ножа она.
Я остановился в дверях и взглянул на рукоять. Действительно, она выглядела нарядной что ли?.. Если смотреть целиком на лезвие с рукоятью в глаза бросалось несоответствие. Я пощёлкал по лезвию ногтем. Ничего особенного. Металл, как металл.
— Не звенит?— Поинтересовался у меня продавец.
Я не понял его вопроса, потому что не слушал, когда стучал. Я о другом думал. Пришлось ещё раз постучать и убедиться, что звук глухой.
— Нет, — ответил я, — не звенит.
— Это, молодой человек, означает, что металл у этого клинка плохой. Очень плохой. Небось ещё и тяжёлый. Он развалится от первого удара. Можете проверить, если не жалко. На улице камней полно.
— и что? — Не понял я. — Его об камень бить?
— Хороший клинок будет звенеть, но от удара о камень не разлетится.
— Да ну?.. — Усомнился я.
— Вы у оружейника спросите. Он вам покажет. У него для таких случаев демонстрационные ножи имеются.
— А сколько он за это возьмёт? — Осторожно поинтересовался я.
— Не знаю. — Честно ответил продавец. — Смотря какое у него сегодня настроение, и как вы ему приглянетесь. Может и вообще ничего не взять.
— Спасибо. — Ещё раз поблагодарил я, и покинул лавку трикотажника.
Оказавшись за дверью, кубарем скатился с крыльца и рванул со всех ног в указанном направлении. Но пренебрежительный отзыв о моём кинжале не давал мне покоя, а потому я остановился, вытащил из ножен полученный в роддоме нож и, присев, постучал им о камень мостовой. Раздался мелодичный звон. Тогда я постучал ножом чебурашки. Звук был больше похож на толстостенное корыто, глухой и неприятный. Я поднялся, сунул роддомовский нож в ножны и шагнул к лавке оружейника, как был остановлен окриком:
— молодой человек! Если подточить нож, то сюда!
Я оглянулся. Шагах в десяти под громадным зонтом от солнца сидел мужичок на маленьком стульчике. Ну точь-в-точь, как чистильщик обуви из кинофильма "новые приключения неуловимых мстителей".
— Нет. — Покачал я головой, и решительно направился к своей цели, стараясь не обращать внимания на призывы зазывал.
В лавке оружейника посетителей было не много. Невысокий, но очень плечистый, парень рассматривал что-то на витрине. В другом конце прилавка девушка с конским хвостом (причёска такая) крутила в руках лук, то прикладывая его к плечу будто это приклад ружья, то дёргая тетиву, которая в свою очередь издавала звук хорошо натянутой струны. Точно между ними, но за прилавком, стоял с безразличным видом к происходящему продавец.
— Простите, — обратился я к последнему. — Уважаемый, я бы хотел продать нож и купить себе что-нибудь более приличное.
Продавец встрепенулся. Взор его на мгновенье стал осмысленным, но лишь затем, чтоб тут же вернуться к прежнему состоянию. Одного взгляда на меня ему хватило. Он даже не посмотрел на нож, ответил:
— 5 медяков, и то потому, что я уважаю новичков.
— 5?! — изумился я. — За такой кинжал?
— Какой кинжал? — Встрепенулся продавец. И, заметив нож в моей руке, снова потерял всякий интерес.
— За такой хлам я и медяка не дам. — Бросил он и демонстративно отвернулся
— Уважаете же вы покупателей. — Обижено хмыкнул я.
— Вы не покупатель, — Отреагировал тот. — Вы продавец ворованного.
— Это ещё почему? — Начал злиться я.
— Потому что новичкам не выдают таких ножей. Просто так тебе его никто не даст. Значит, ты снял его с убитого. А поскольку здесь убивать нельзя, то ты не только вор, но ещё и убийца.
— Версия находки не рассматривается?
— Хм! Сколько лет живу, а вот такое даже слышу впервые. — Ответил продавец и направился к парню, нетерпеливо замахавшему руками.
— Что угодно? — Спросил у него продавец таким льстивым голоском, что мне аж тошно стало.
— Эй, уважаемый, вы со мной ещё не закончили. — Повысил голос я.
— А мы с вами и не начинали. — Отрезал продавец, не поворачивая головы.
— Ну ты и хам. — Сказал я, и решительно покинул лавку.
Базар шумел на все голоса. Я подошёл к ближайшему прилавку и попросил кусок обёрточной бумаги. Продавщица, дама дородная, удивлённо глянула на меня, но ничего не сказала. Пошарилась под прилавком и подала здоровенный лист пергамента.
— С вас 7 копеек. — Сказала она, не глядя.
Я удивился ещё больше, но спорить не стал. полез за кошельком и,, высыпав на прилавок всю мелочь, принялся считать.
— Ты чо, молодой, на паперти стоял? — Спросил продавец из-за соседнего прилавка.
— Что дали в начале пути, то и имею. — Огрызнулся я, протягивая женщине монеты.
— Э! Да ты считать не можешь! — Вскричала продавщица, даже не коснувшись монет.
— Тётя, — спокойно заговорил я. — Эти штучки мужу можешь устраивать. А меня не проведёшь.
Я швырнул бумагу ей в лицо. Быстро сгрёб деньги в кошелёк, не забыв и отдельную кучку.
— Городовой! — Завопила женщина.
— Не ори, дура. — Раздался за моей спиной голос. — Научись сначала торговать, а потом дурить новичков.
Я, не оборачиваясь, двинулся вдоль прилавков, рассматривая товары. Особенного здесь не было ничего. За мной никто не гнался, свисток не свистел из чего сделал вывод, что городовой оказался не тот, на которого рассчитывала торговка. Окажись здесь её напарник, мне бы уйти не дали, предварительно обобрав до нитки.
Невольно мой взгляд задержался на одном довольно-таки колоритном продавце. Что в нём такого я сразу не понял. Лишь несколько секунд спустя сообразил, что борода у того ниже пояса, и чёрная, как смоль. Волос такого насыщенного чёрного цвета в природе не бывает. На прилавке у мужика располагались молотки, кувалды, лопаты, вилы. Отдельно виднелись ящики со скобами, гвоздями и даже шурупами. Более мелкий плотницко-кузнечный товар находился позади торгующего. На прилавке явно не хватало места. Я решительно шагнул к мужику.
— Добрый день. — Поздоровался я и спросил: — А чем бороду красите, уважаемый?
Брови мужика сначала поползли вверх, но тут же сменили направление. Он насупился и грубо, но негромко посоветовал:
— Топай, отсель.
— Уважаемый, — продолжил я, сообразив, что ляпнул что-то не то. — Извини, если я обидел,. Но у людей борода такого цвета не бывает.
— А я и не человек. — отмахнулся мужик.
— То есть как? — Растерялся я. — Что значит, не человек? А кто же ты?
— Парень, оставь его. — Посоветовал парнишка из-за прилавка напротив. — Гном он, гном. Понимаешь?
Я ошарашено посмотрел на продавца скобяными товарами. Никакой разницы между собой и другими продавцами мужеского пола и этим гномом не наблюдалось. Может и была, но такая тонкая, что мне, новичку, не разобраться в этом.
— извините. — Промямлил я. — Мне как-то ни разу не доводилось встречать гномов. Вы первый.
— О! — Вдруг оживился тот и лицо его разгладилось. — Вот и будь у меня первым покупателем.
— Не, спасибо. — Отказался я. — Мне ничего из вашего товара не надо. Если б ножны были, то другое дело.
— Какие ножны? — Заинтересовался мужик.
— Вот для этого ножа. — Я показал прижатый к боку нож.
Гном внимательно посмотрел на нож, потом на меня, и снова на нож.
— Ну-ка, дай-ка посмотрю? — Протянул он руку.
Я отдал нож, с любопытством наблюдая за его манипуляциями. А гном взял кинжал за рукоять двумя пальцами и принялся рассматривать его со всех сторон, не касаясь при этом лезвия.
— Ты им резался?
— Спросил он.
— Не. — Мотнул я головой. — А зачем?
— может случайно порезался? — Настаивал мужик.
— Не. Говорю же, за лезвие только один раз взялся, да и то не за режущую кромку.
— Держи свой нож. — Протянул он мне кинжал. — И вот что я тебе скажу. Если найдёшь к нему ножны, приходи, я куплю у тебя его за 10 золотых.
— А чо так дёшево? — Поинтересовался я, почуяв добычу.
Мужик помялся, потом ответил:
— Тебе всё равно никто не даст за него и ломанного гроша.
— Ты не уходи от ответа, уважаемый. — Остановил я речь гнома. — Ты конкретно скажи, Почему только 10? Почему не тысячу?
— Я тебе уже ответил. Принесёшь, куплю, потом скажу.
— Парень, — снова обратился ко мне продавец из-за соседнего прилавка. — Говорю тебе, гном он. Не имей с ним дело. Обязательно надурит. Это тебе не Марфа-торговка.
— А ты помолчи, сопляк. — Зло зыркнул на соседа напротив гном.
— во-во, только это и умеешь делать, как оскорблять. — усмехнулся тот в ответ.
Я бочком, бочком, стал отдаляться в сторону. Мне ещё скандалов не хватало.
— Э, парень, погоди! — Заволновался гном. — Так мы договорились?
— Не-а! — Замотал я головой. — Не договорились. Я бумаги не подписывал.
— Но ты же на мой товар смотрел?! Плати!
Тут я вспомнил Насреддина, достал кошель с монетами и позвенел.
— Слыхал? — Спросил я приостанавливаясь.
— И чо? — Не врубился гном.
— Мы квиты. — Засмеялся я. — Я видел твой товар, ты слышал звон моих денег. А поскольку денег у меня больше чем у тебя товара, так ты мне ещё должен.
И тут за прилавками раздался такой регот... Народ раскачивался, приседал, хлопал себя по заднице и ляжкам. Кое-кто даже присел, не в силах совладать со смехом.. Я же откровенно не понимал такого внезапного веселья.
