Прапорщики по Адмиралтейству. (Черновик)

А причина в том, что я по сути являясь офицером, пусть и в двух телах, остаюсь всё тем же рядовым моряком. Пусть ко мне матросы и будут обращаться как к 'благородию'. Решение адмирала ясно мне показало, что допускать меня до рубки управления вспомогательного крейсера никто не собирается, что уж говорить о мостике боевого корабля. Мичман Ухтомский тоже не сказать, что этому рад, хотя рубка 'Лиса' — это его первый опыт в должности капитана, но предложи ему какую должность на боевом корабле, особенно если под командование миноносец дадут, его быстрее собственного радостного визга на 'Лисе' не будет. Так что пусть я и офицер, но от Адмиралтейства, а такие офицеры только и только на подхвате. То есть, мои планы повоевать в этой войне, получили серьёзный и сокрушающий удар. Я имею ввиду, воевать без оглядки на командование. Ведь если бы я был капитаном 'Лиса', я мог делать что хотеть. Капитан на борту первый после бога. Да, и тут надо мной есть командование, дивизиона, эскадры и флота, но победителей не судят. Тут же не вырваться. Я мог бы работать радаром по ночам, вместо сигнальщиков высматривая неприятеля и наводя на японцев наши корабли, но это чины и награды для тех, под командованием кого я буду служить, а мне по остатку. Очень мизерному остатку. Да, я жаждал наград и признания как военного моряка. И я не особо желал делится подобным. Пусть я патриот, и чтобы побить японцев готов и к такому, вполне бы стал помогать нашим, жаль, что отдача будет слабой, вряд ли наши смогут воспользоваться в полной мере таким ночным преимуществом, однако всё же выход из этой ситуации был. Чтобы получить под командование свой корабль, даже вспомогательный крейсер подходил, вроде того же 'Лиса', я должен стать офицером военного флота РИ. Не от Адмиралтейства, это временный состав флота во время войн, призывной.

Как я могу получить такое звание? Во всех флотах есть традиция, в Российской Империи она тоже действовала, при абордаже, кто войдёт из офицеров первым на борт вражеского корабля, тот и становится его капитаном. Именно поэтому командиры кораблей, что рангом и мощностью выше трофея, посылали любимчиков из офицеров или старпомов старшим в абордаж, те и получали заветный капитанский патент. Потому как правило действовало для всех, если командир крейсера захватит миноносец, он сдаст командование крейсером и станет капитаном захваченного миноносца. Не шучу, такое несколько раз бывало во флоте Англии, разве что захвачены были шлюпы, а не миноносцы, времена парусного флота были, но приказ не отменяли. Да и происходило это когда те командиры теряли свои корабли и захватывали противника. А по прибытию к своим просто сдавали командование и сам корабль, ждали назначения согласно своему званию и опыту. И да, захваченный корабль оценивали и выплачивали премию. Капитану больше всех. Вот и получается, если бы был миноносец, и захватив его, естественно доведя до наших, мне бы ВЫНУЖДЕННО дали мичмана, и назначали его командиром. А это именно то, что мне и нужно. Рожи бы кривили, но против традиций бы не пошли. А дальше я развернулся бы и сделал себе имя ночными атаками. Однако, планы были похерены японцами. Гады такие. У меня мелькнула подленькая мыслишка остаться тут с несколькими моряками, добравшись до другого порта и там захватить что нужно, план вполне реальный, однако остальные не смогут вырваться. Тут длинная череда заливов до выхода на открытые воды, наш побег быстро обнаружат, сообщив службе береговой обороны, и придётся до утра красться у берега, а провести судно так, чтобы его не обнаружили японцы, смогу только я, ночка-то тёмная. Нет, подвести своих так я не могу. Уходим вместе. Ничего, будет ещё и на моей улице праздник.

Мой шкипер отлично знал, что я хорошо вижу ночью, зрение такое. Поэтому последние пять месяцев вахты у меня были именно ночами, я даже заводил 'Магдалену' в порт, ставя на якорь, а не дожидались мы утра у входа, как обычно. В некоторых местах сложная навигация, и лоцман не всегда помогает. Так что шкипер отправил меня вперёд с тремя матросами, теми самыми, с которыми я обычно тренируюсь. Вооружён был только я, остальное оружие у замыкающей группы, на случай преследования, там старпом с 'Магдалены' командовал. Ночка действительно как по заказу тёмная. Бойцы шли за мной цепочкой, никто не видел вокруг, кроме меня. Михаил держался за мой ремень, остальные за Михаила. Так не потеряем друг друга. Да и остальные из основной группы шли плотной группой. В город заходить не стали, я стал обходить его, по цепочке отдав сообщение об этом. Тут мне повезло, приметил как из дома на окраине вышел офицер, знакомый, с того инженерного батальона, и направился вглубь города. Передав винтовку Михаилу, я бегом рванул к тому, и вырубив, нагнав со спины. Тот услышал шаги, хотя я и старался их скрыть, бежал на цыпочках, уже поворачивался, но удар в основные черепа гарантировано отправил его в мир грёз. Я же обзавёлся ремнём с кобурой револьвера, это был 'Тип-26', шестизарядник, и неплохой саблей. Жаль не японская катана, но тоже неплохо. При офицере ещё планшетка была, офицерская сумка по сути, пуста почти, внутри чистая тетрадка, пара карандашей и пачка галет из рисовой муки. А тело офицера положил на деревянное крыльцо ближайшего дома, чтобы не застудился на холодной земле. С часовыми в части также поступил.

По ситуации в порту, я сообщил шкиперу ещё в воротах, на выходе с территории военной части, так что общим решением шкиперов, был принят план по захвату 'Оки', как называлось судно, и бегстве на нём в открытое море. Что дальше делать ещё не обговаривали, не факт, что это бегство удастся, но хоть попытаемся. А причина, почему наш капитан был главным, а не шкипер 'Оки', в том, что её капитан местных вод не знал, судно в первые прибыло сюда из Одессы. А шло в Порт-Артур. Причём шло почти год. Сначала в Индию с грузом, оттуда с грузом риса в Сан-Франциско, где проходило ремонт почти полгода, откуда с грузом, по заявке Тихоокеанского флота, уже в Порт-Артур направилось, доставляло какие-то детали для сухого дока. Шли мимо Японии, и вот было задержано лёгким бронепалубным крейсером. Три дня в амбаре сидели, всё обговорить успели, так что в курсе дел. На берегу несколько десятков лодок было, вёсла только к четырём нашлось, но не страшно, загрузились все, под тихий мат, трое в воду свалились, три лодки взяли на буксир. На передовой двигался я, остальные следом. Тут уже светлее, хоть силуэты рассмотреть можно. Было видно, что судно под самую грузовую марку загружено, о чём я тихо шепнул шкиперу, тот тут же присутствовал. Тут на воде звуки далеко разносятся, так что только шептать можно. На палубе никого не увидел, однако и трап за борт спущен не был. Мы обошли по кругу судно, остальные чуть в стороне ожидали, сигнал им подали, чтобы ждали. Нет, даже верёвки за борт не свешивался, а тот высокий.

Как сделали парни? Поначалу хотели лесенку сделать, но лодка отходила от борта, так меня просто вдвоём взяли и закинули наверх, прямо до лееров. За которые я зацепился, чуть шумнув ножнами сабли. Это оружие шкиперу я отдавать не собирался, личный трофей. Да тот и не претендовал. Подтянувшись, я мягко ступил на палубу, осматриваясь. Пусто, только два стояночных огня горело, в пятна света которых входить я не собирался. Аккуратно ступая, я сделал несколько шагов, и перевалил через борт верёвочный трап, заготовленный японцами, проверив как тот закреплен. Пока наши поднимались, тут и остальные лодки подходили, я сбегал в рубку, где обнаружил сонного вахтенного. Вырубил его, как и того что у котлов был, сюда как раз наши спускались из кочегаров и судовых механиков. Японцев на борту всего семь оказалось, двое вахтенных и пять в койках взяли, всех семерых связали и отправили в пустое помещение под охрану одного из матросов. Оружие, револьвер, только у одного японца было, старшего, и отошло оно шкиперу 'Магдалены'. Людей преизбыток, тут шкиперы командовали, пока тихо, шума от побега не было, видимо ещё не обнаружили, потому стали поднимать пары, на это около получаса потребовалось, и подняв оба якоря, погасив стояночные огни, сдвинулись с места. Я стоял снаружи, и сообщал где идём, а рулевой за штурвалом. Штурманского инструмента и навигационных карт на судне не было, всё вынесли, так что штурманы были без дела, но я отлично помнил эти воды и шёл по памяти. Ох и тяжёлая работа нам с рулевым предстоит. На борту полное затемнение стояло, за этим следили двенадцать матросов и боцман, потому и шли сначала на пяти узлах, прокравшись в стороне от сторожевого судна, а потом и на девяти. Выше нельзя, искры из трубы видно. Сам капитан этого судна возмущался, сообщая, что его ограбили, из каюты всё ценное вынесли. Другие его офицеры подтверждали, также и с ними было. Кладовка с припасами тоже разграблена была, но японцы по пополнили мешками с рисом, кок с помощником уже работали, обещали скоро хорошо всех накормить. Обе команды разделились, пока одни спали, другие работали.

А вообще я удивляюсь обоим шкиперам. Ещё в недоумении был, наблюдая, как те внимательно японские лодки ощупывают, а те взяли и кран-балкой, пока поднимали пары, подняли все лодки на палубу. Решили к рукам прибрать. Трофеи есть трофеи. Даже такие. Тревога поднялась, когда мы уже были далеко, световой сигнал поднялся на холме, подобие фейерверков, где была расположена часть. Да, там всё же подняли тревогу. Что-то рано, я думал у нас больше будет времени. Шли на максимальном ходу в девять узлов. Если выше, а судно и четырнадцать узлов дать могло, но видны искры из трубы, как я уже говорил, что сильно демаскировало судно, их издалека видно, так что не выше девяти узлов и точка. Ночью в заливе жизнь кипела. Джонки видел, лодки рыбаков, что подманили сети, я старался уйти в сторону, тут я вёл судно. И не зря мы так тихарились, из-за мыса вывернули два небольших явно старых миноносца, и работая прожекторами устремились к Хиросиме, не заметив нас у самого берега. Повезло. Потом за час до рассвета, когда мы выходили в открытое море, сторожевое судно, канонерская лодка, что там стояла, освещала вокруг всё прожекторами, высветив английское грузовое судно, что тяжелогружённое шло в один из японских портов, однако и тут мы остались незамеченными, двигаясь у самого берега. А дальше, отойдя, дали уже всё, что могли выдать машины, и ушли вглубь моря. Радовались все, кто был на борту, вырвались, однако после этого возник конфликт.

Причина конфликта, решение обоих шкиперов идти в Шанхай и там интернироваться. Пусть и гражданское судно, но с военным грузом, трюм давно проверили, всё на месте было. В принципе, понять шкиперов можно, угольные бункера судна практически пусты, угля хватит до Шанхая, если идти экономичным ходом, но не более. До Порт-Артура точно не хватит, на полпути встанем. Тем более, мы уходили дальше вглубь Тихого океана, и пока поворота в Восточно-Китайское море не предвидится, там у Японии можно встретить и военные корабли, и гражданские суда, о нас тут же сообщат. Нейтралов тоже следует боятся, сразу о нас японцам настучат, особенно англичане, что по сути и развязали эту войну, поэтому любой дымок на горизонте, и мы шарахались в сторону. Нас уже покормили, был рис с рыбой, но тут порции больше, и кофе, заначку старпом нашёл, которую японцы не обнаружили. Так вот, были собраны все офицеры обеих команд, где шкипера и сообщили своё решение. Негатива это не вызвало, я же, сделав глоток кофе, это уже вторая кружка, сообщил:

— Я против.

— Это будет учтено, — вполне серьёзно сообщил мой капитан. — Но решено, идём в Шанхай.

— Нет, не идём, — сказал я вполне громко, общались мы в штурманской, и поставив кружку к другим на столик, сообщил. — Официально извещаю всех здесь присутствующих, что как действующий офицер военного Императорского флота, прапорщик по Адмиралтейству, накладываю вето на это решение. У нас с братом договор, если он в Порт-Артуре находится, или я, тот кто-то из двоих на момент начала войны там будет, то он под видом нас обоих в разное время проходит процедуру призыва на военную службу. И да, мы знали, что будет война, да и все догадывались об этом, но не знали, когда. Так что на данный момент я уже больше суток как офицер военного флота России. Прошу всех присутствующих засвидетельствовать мои слова. По прибытию в Порт-Артур, вы проверите мои слова и подтвердите, что я говорю правду. Как офицер военного флота, я принимаю командование судном 'Ока', до прибытия в Порт-Артур. И не нужно Иван Васильевич вскакивать, я понимаю, что вы капитан этого судна, но также напомню о захвате команды и судна японцами, и тому что именно я ступил первым на палубу судна, и взял японцев в плен. Я не претендую на должность капитана, вы останетесь шкипером, но я отдаю приказы вам, вы отдаёте приказы команде. Я в курсе, что вы также офицеры флота по Адмиралтейству, но пока вы в запасе, я старший. Нужно доставить груз 'Оки' в Порт-Артур. Он там остронеобходим. План такой, отойдём от Японии на пятьдесят морских миль, и дрейфуем, сразу уходя в сторону, если увидим какой дым на горизонте. Поэтому стоит увеличить количество сигнальщиков и наблюдателей за горизонтом. Менять каждые два часа. Днём сформировать абордажную группу и провести тренировки, для усиления вооружения передам группе саблю и револьвер, а то всего шесть винтовок и всё. Ночью возвращаемся к побережью, и берём на абордаж какого японца. Нам нужен уголь. Оружия мало, но думаю хватит для гражданских, которых военный японский флот подрядил для доставки военных грузов. Командует абордажем мой шкипер, он же и примет командование трофеем. Перегружаем часть угля, и идём в Порт-Артур. Я постараюсь довести оба судна до наших, и желательно ночью, шансов тут куда больше. Это предварительный план, теперь готов выслушать возражения или предложения.

К моему удивлению, возражений особо не было, мне даже показалось на лицах обоих шкиперов мелькнуло облегчение. В судовом журнале, это была та самая тетрадка японского офицера, куда уже внесли информацию по побегу и угону судна, также внесли и мои действия, с указанием времени и даты, чтобы потом подтвердить, являюсь я действующим офицером, или нет. Если явлюсь, то я в своём праве. Свидетели расписались в журнале. Самого судового журнала не было, японцы всё вынесли, пришлось с этой тетрадкой изгаляться.

Ну а пока Бета с двумя командами на борту судна дневали, 'отбежав' от берегов Японии, сам Бета отсыпался для ночной работы, абордажная команда в три десятка крепких моряков тренировались, остальные кто отдыхал, кто вахту нёс, Альфа же работал этот день. Для начала получил форму на себя и брата, переодевшись, сразу став военным. Хотя бы внешне. Оружие тот не получал, тут нет таких правил, купил в лавке военного снаряжения, всё по списку, что полагалось, в двух экземплярах. Два 'Нагана', два морских тесака, это у действующих офицеров военного флота кортики, офицерскую сумку со всем необходимым. Помог семье корейцев найти место на берегу, на их места уже прибыли матросы, включая кока. Как я и думал, Уфимцев погнал гражданских с борта, включая детей. С немалым облегчением я узнал, что временно исполняющий обязанности командующего Тихоокеанского флота, запретил выход минного транспорта 'Енисей', так что минной постановки по сути не было, и 'Боярин' продолжал находится на внешнем рейде, готовился к очередному выходу. Вообще наружу выпустили только 'Новик', да и то на разведку. Выводить флот адмирал явно не спешил. Шла спешная подготовка, ремонт повреждённых кораблей. Вон, наш 'Лис' спешно вводили в строй. Дав моряков с 'Цесаревича' до штата. Хорошо офицеров не было, их распределили по другим кораблям, и я оставался старпомом. Порадовал Уфимцев, тот на складах, а он со своими артиллеристами с утра ушёл на склад, нашёл три германских орудия, ещё китайского флота, что тут ранее стоял. Орудия праотцы тех самых 'ахт-ахт', что показали себя в годы Великой Отечественной Войны. Там конечно куда более современные, но и эти орудия ещё покажут себя. Всего было три орудия, в ящиках, с морскими тумбами, по два боекомплекта к каждому имелось. Нам хватит надолго, если не вести интенсивной стрельбы. Мичман распорядился поставить два орудия по бортам и одно на корме. На нос скорострелку в семьдесят пять миллиметров. Минных аппаратов не было в наличии. Ещё я просил, очень просил, найти пулемёт, вещь нужная. Тот нашёл, у инженеров дока на складах нашлось три таких пулемёта 'Максим', которыми вооружали боевые корабли, вот нам одно и выделили, на рубку поставили, тумба была специально для него. А что, удобно.