Морской закон, рыбья правда

* * *

Смешно же. Лин кудалучше нее знал, что она никогда, даже в отрочестве не рисковалажизнью от того, что кто-то мог ей предложить золото, почести или иныенаграды. Сама-то Зура поняла это только сейчас.Но и благородные целиее никакие особенно не толкали. Она не защищала угнетенных илислабых, не отстаивала принципы. Патриотизм для нее был пустым звукомс тех пор, как они с Камилом покинули родные степи.Кроме брата онаникого не любила, а любовь к нему давно превратилось в колкое,выжженное чувство. Поэтому нельзя сказать, что она боролась радиблизких людей.Лин говорил: этопотому, что так тебе интересно жить.Может быть.Но еще, думала Зура,сейчас я рвусь в этот огненный ад не только потому, что жажда битвывскружила мне голову. А потом что Лин всегда старался сделать больше.Самонадеянный,смешной, тщеславный маг, он ставил свою жизнь и свое достояние након, чтобы переиграть саму судьбу и человеческую натуру. Что ему доэтой войны? Что ему до тервириеновского побережья и Полуострова?Давно мог удалиться куда подальше, такому сильному магу везде гдеморе, там и дом.А он вместо этогозапутался вновь в интриги, с которыми зарекся иметь что-то общеепосле гибели друга. Не потому что хотел благодарности и даже непотому, что хотел что-то исправить. Просто не мог иначе.Зура видела его сны,уж она-то знала.Ей хотелось -странное желание, но такое сильное — чтобы если Лин увидел еесны, он мог бы гордиться ими.

* * *

Наверное, онапрорвала эту, первую, защиту на чистой ярости.Она не помнила, как.Помнила, что вода вскипела вокруг, опаляя щеки и голые плечи.Помнила, что барьер, поставленный магами огня, напрягся, и она злоподумала: "Нихрена! После того, как Лин и я столько сил на этоугробили!" А потом упругая преграда поддалась, пропустилавнутрь, и Зура вломилась в адскую машину, окутанная языками огня иструями кипящей воды.И тут же нос к носустолкнулась с первым из... извозчиков? Управляющих? Она незнала, как их назвать. Она только увидела одного из морского народа,видимо, мага, судя по окутывающему его дыхало пузырю воздуха. Онсидел прямо за этим отверстием, в которое она ворвалась. Должно быть,оно служило чем-то вроде амбразуры.У Зуры не былоникакого оружия — Майя ей про него ни слова не сказала, а самаЗура не подумала, что оно может понадобиться.Но магия Лина (или еесобственная магия, в этот момент уже трудно было различить) никуда неделась. Вода обступала ее, и легче легкого было сформировать лезвиена конце руки, чтобы перерезать этим лезвием противнику жилу на шее.Тот даже ничего не успел понять.Кровь, темная приэтом свете, выплеснулась в воду туманным облаком; пузырек воздухавокруг дыхала лопнул, когда исчезла поддерживающая его сила.Ну вот. Вот оно. То,чего она так долго ждала. Наконец-то настоящая битва с этими хмырями.Она же привыклаубивать их. Она научилась это делать хорошо. И сейчас наконец-то онапокажет, чего стоит.Лин может сколькоугодно призывать к миру, но правда — истинная правда, хотьрыбья, хоть человеческая! — состоит в том, что война в нашейкрови. Все эти долгие переговоры, все эти интриги без конца и края,все это чувство бессилия перед многочисленными магами, такимигрозными, такими непостижимыми, воистину заели Зуру. Но теперьнастало ее время.Оскалившись, онаметнулась вниз, в сплетение внутренней структуры адской машины. Там громоздилиськакие-то балки, вращались шестеренки — слишком близко, чтобыпротиснулся кто-то из морского народа с их гладкими, широкими,неподатливыми телами. И вполне достаточно, чтобы пролез кто-то вродеЗуры: цепкий, ловкий и опьяненный возможностью драться.Она только один разбольно ударилась локтем и слегка ободрала бок обо что-то -говорить не о чем.Следующий операторждал ее: может быть, услышал возню сверху (Зура нырнула в верхнюючасть башенки и двигалась вниз), может быть, у рыб был какой-тоспособ связываться друг с другом. Он ударил ее светящимися алымиплетьми, и Зура закричала бы от боли, но под водой ей не хватило наэто воздуха.Все-таки онадобралась до гаденыша. Этому горло перерезать было неудобно, поэтомуона ударила по нему столпом воды, разнося в фарш всю середину еготела. Самое то. Хотите воевать с людьми? Узнайте, каково это.Третий... нет,кажется, третья, если она правильно разобрала оттенок шкуры. Онапопыталась о чем-то с Зурой заговорить, но та не знала их языка.Потом попыталась сбежать, вырвалась из механизма прочь черезотверстие вроде того, в которое попалась Зура. Удивительно, какпротиснулась: окошко было для нее маловато.Зура не стала еепреследовать — ее уже ждал следующий. И, наверное, следующий. Ачто потом — она не хотела загадывать...Но эта, сбежавшая,вдруг снаружи полоснула по Зуре "обращенным огнем" -прах побери этого Лина, он опять умудрился предсказать, что моглипридумать эти маги, вот уж всезнайка!Этот неогненный огоньосел льдом на лице, плечах и груди, сдирая кожу. Разбил ее воздушныйпузырь, сорвал все водные щиты. Все, что Зура смогла — необращая внимания на боль, метнуться по линии белого огня, связавшегоее и нападающую, чтобы последним усилием дотянуться, вцепиться,убить...И вдруг отпустило.Внезапно, сразу, будто тело перестало выжигать изнутри. Зураудивилась этому, попыталась вдохнуть, и вдохнула, естественно, воду.Ее захлестнуладурацкая, новичковая паника — та самая, которая губит вернеевражьих клинков и заклинаний. Она вдруг поняла, что над ней метры иметры воды, а руки у нее изранены, лицо горит огнем, и нет никакихсил подняться.Но вдруг моревзорвалось под ней, а эти метры и метры воды понеслись навстречу.Следующимсознательным ощущением было то, что Зура пыталась прокашляться,качаясь на волах под золотистым предзакатным небом. Как она всплыла,она не помнила, но вода вокруг была горячей почти непереносимо ипочти не держала.Лин кричал.Конечно, дурак -он дурак и есть. Тут уж кричи не кричи.

* * *

Потом произошло многовсего.Зура бы, наверное, невыплыла, потому что ее руки, лицо и тело кровоточили нещадно. Но ееподобрала Майя. Она никуда не делась, просто и ее, и ее учениц,которые все-таки приплыли, унесло во время вызванного Лераей шторма.А все потому, что одна из них оказалась предательницей и вывела всюгруппу прямо под атаку тервириенских магов.А потом, когда из-задействий Зуры маги, управлявшие адской машиной, запаниковали ивзорвали свое творение, Майя Зуру нашла. По взрыву.Майя же отвезла ее наостров с маяком — лечиться. Задним числом Зура поняла, что ейочень повезло, что Майя взялась за нее: маги огня как никторазбирались в лечении ожогов. Ее мази и припарки сделали чудеса:через неделю Зура встала на ноги, а через две уже стало ясно, что онасможет рано или поздно восстановить подвижность в левой руке.Ну и шрамы на лице -пустяки.Хотелось бы думать,что пустяки.Лин появился насобственном острове далеко не сразу. Он исправносвязывался с Зурой каждый день и, по его словам, страшно переживал,что не может прибыть. Но дел у него было еще больше, чем раньше, еслитакое только возможно.Во-первых, оставалосьподписать договор с вождем морского народа. Это отняло еще два дня:инцидент с обоюдным нападением удалось замять, замолчать и списать вархив, но, по словам Лина, это было совсем нелегко.Во-вторых, послетого, как договор был подписан, нужно было еще разобраться с этимибухтами, заблокированными льдом. Из-за несостоявшейся битвы двухмашин по обе стороны баррикад осталось очень мало магов, готовыхпомогать Лину; по словам волшебника, ему пришлось заниматься этимльдом чуть ли не в одиночку. Ему помогали разве что Майя с ученицами(но маги огня плохо растапливают чародейский лед), да паратервириенских магов, не состоявших в Ассоциации. По их словам, преждеони считали затею Лина гиблой, но, когда договор был подписан, изаклинание, ограничивающие вылов рыбы, сплетено над морем, онипризнали его правоту.Но все равно этогобыло невероятно мало.Когда три неделиспустя лодка Лина ткнулась в старенький причал у подножия маяка, магказался серым от усталости и еле держался на ногах.Зура встречала его наберегу, закутавшись в старый плащ мага, который нашла в одном изсундуков. Он был ей коротковат, но ее порой еще била дрожь от ветра сморя, а пахнущая солью шерсть давала защиту.— Ну как корью?— спросила она Лина. — Начали нерест?— Нерестятсятолько рыбы в пресных реках, — покачал маг головой. Он не смогвылезти на причал нормально, просто сел на почерневшие доски. -Но корью отложили икру, я видел. Не думаю, что...Он впервые посмотрелЗуре на лицо и осекся.— Хороша? -она опустила уголки губ вниз, изображая то ли сарказм, то ли иронию.— Прелестна, -Лин почему-то улыбнулся так, будто говорил серьезно. — Тыпрости. Это мои ошибки. Я должен был предусмотреть...— Ничего, -Зура помогла ему встать. — Ничего ты был не должен. Но сделалдаже больше, чем мог.Вместе они пошли кмаяку. Зура все еще прихрамывала, но несмотря на это (а может, именнопоэтому) она забрала у Лина сумку — маг чуть ли не шатался.Сумка показалась подозрительно тяжелой, хотя, насколько ей былоизвестно, у волшебника было немного вещей.— Я прихватилтвою книгу с корабля, — пояснил Лин.— Какую? -удивилась Зура: казалось невозможным, чтобы у нее была книга. Потомдо нее дошло: — А, "Три друга-мстителя"? Вообще-то,это твоя книга. В смысле, я взяла ее в твоем доме.— Именно, -кивнул Лин. — Помню, в детстве я ее обожал. — Я уже вряд либуду дочитывать.— Могурассказать, чем все кончится.Зура хотела былоотказаться. Но до маяка было идти еще довольно много, и хромая ноганачинала неприятно ныть. Нужно было не лениться, а разрабатывать. Сцепив зубы, ностараясь, чтобы Лин не заметил, она сказала:— Ну давай.Трави.Лин, какой бы серыйон ни был, охотно послушался. Вот есть же люди, для которых работатьязыком — главное развлечение.— В концеоказалось, что отца Пеоля убил сам Пеоль. И даже не совсем случайно.А маг Дериан был виновен только в том, что разорил беднягу...Все это так подействовало на чувствительного Таола, что он тут жеслился с океаном, не дожидаясь положенного срока, а Дамиан вызвалПеоля на дуэль.— Жуть какая, -совершенно искренне сказала Зура. — Такие друзья! А еще онимне так нравились, особенно Пеоль. Таол какой-то слишком...неземной даже для мага. А Дамиан простоватый. — Да? -удивился Лин. — А мне Дамиан нравился больше других.— И чемкончилась дуэль?— Книгакончается, не дойдя до дуэли. Они просто сидят на скале над морем, вкоторое навеки ушел их друг, молчат и не знают, как глядеть друг вдругу в глаза.— А такаявеселая история была...— На самом делевесьма характерная концовка для романа той эпохи. В прошлом векесчиталось, что чем меньше концовка соответствует началу и чем болеенезаметно совершился переход, тем выше мастерство автора.Зура много чего моглабы рассказать про этих бессердечных писателей, которых не заботят нигерои, ни читатели, но они, к счастью, добрались до маяка.Линова спальня, гдеЗура никогда не была, находилась на втором этаже, и маг настоял,чтобы подняться туда.Там оказалосьпустынно: воздух был сырой, даже затхлый.Не обращая вниманияна пасмурную погоду, Лин распахнул единственное окно.— Мне оченьхочется поговорить с тобой, — проговорил он извиняющимся тоном,— но сейчас, боюсь, я способен только спать. Ты подождешь?— Подожду, -деланно зевнула Зура, — я не тороплюсь особо. Нога с рукой ещене долечились. Это, конечно, уже никуда не денется... -она махнула рукой на щеку и лоб.Лин поймал еезапястье. Удивительное дело: обычно-то он ловкостью не отличался. — Ты самаякрасивая, — пробормотал он, хотя она видела, что смотреть нанее ему неприятно. — Лучше всех.Потом, укладываясь,он еще долго бормотал что-то о том, как, может быть, они сейчасзаложили основы взаимопонимания между народами, и маяк этот рано илипоздно заработает снова.Зура дотемна сидела вкресле-качалке в его спальне, смотрела в тускнеющем свете из окна,как маг спит. Она понимала, что надо уходить.Дело, конечно, не вшрамах. Она же не какая-то смазливая вертихвостка, у которой ничегокроме личика нет и не будет. А Лин, наверное, прав: сейчас он еще непривык, да и винит себя за ожоги. Потом привыкнет.Просто... Лин всего себя вложилв этот договор, в это заклятье. В то, чтобы между морем и сушейустановился мир. А Зура убивала этих рыб, и убивала их с дикарским,животным наслаждением. Это были ее враги, и они должны были умереть.Можно сражаться сдругими, но себя победить нельзя. Можно выгнать войну отовсюду, но изчеловеческой души она никуда не денется.Поэтому Зуре и нечегоделать рядом с магом. Ничего. Эта историязакончилась. Начнется другая.Такова жизнь. В неймного историй.

* * *

В заключениимагического контракта нет ни пафоса, ни пышности.Когда он совершаетсямежду двумя людьми, они смешивают свою кровь в чаше с морской водой,потом отпивают по глотку из этой чаши. Чуть-чуть отливается воткрытую воду: в реку или в море. Остаток разливается в три флакона.Можно и в один, но три — безопасней.Один флакон хранит усебя посредник (в случае проститутки и клиента это бордель), двадругих забирают себе стороны и размещают по своему усмотрению.Рекомендуется поместить в банк.Чтобы разорватьконтракт, необходимо уничтожить все три флакона.По крайней мере,столичные гетеры и их клиенты в это верят.Они не знают того,говорил Лин, что эти три флакона — обманка, камуфляж. Значениеимеют не они, а те три глотка: по одному для договаривающихся сторони один для стихии, чтобы она была свидетелем. С остальными флаконамипотом можно делать что угодно: хоть бить их, хоть жечь, хоть чтоугодно.Когда Зурапоинтересовалась у Лина, почему он не расскажет это всем, тот толькоброви поднял:— Кто бызаключал договор, зная, что его нельзя разорвать? А чем меньше улюдей возможностей вредить друг другу, тем лучше... К тому же, ясовсем не уверен, что договор не изнашивается со временем.Заключениемагического контракта между Мариендом, поверенным Голоса голосов, иВеликим вождем морского народа, Зура не видела. Не знала, мешали литам кровь, не знали, куда эту кровь потом отливали. Но Майя описывалаей это так, будто золотистая пелена легла на волны, берег и горы. — И все, -сказала она, — ни морскому народу, ни наземному сталоневозможно вредить друг другу на этом участке шельфа. Мы должны житьв мире и пользоваться дарами моря совместно, — потом оназасмеялась. — Все-таки только Лин мог придумать такую чушь, даеще и в жизнь ее претворить! Это как в сказках.— Думаешь,будут неприятные последствия? — спросила Зура.— Будут, -ответила Майя уверенно. — И для Лина в первую очередь.Потом помялась, будтосомневалась, сказать или не сказать, и добавила просительно:— Ты уж небросай его...

* * *

Должно быть, Зуразадремала в кресле, потому что ее разбудил какой-то шорох или стуквнизу, за стенами маяка.Это было странно: завремя своего пребывания здесь Зура привыкла, что на острове никогдане бывает по-настоящему тихо. Море шумело всегда: ворочалось,вздыхало, шелестело. Может быть, это всемаги, что растворились, ушли в море прежде, голосили и шептали вскладках волн, пытаясь на что-то намекнуть или о чем-то предостеречь?А может быть, это былвовсе не звук, а что-то сродни уколу предчувствия...— Лин, -она ткнула мага рукой в плечо, и он сразу же проснулся, сна ни водном глазу, растерянно сел на постели.— В чем дело?— По-моему, наострове кто-то есть. Кроме нас.— Антуан? -проговорил Лин чуть растерянно. — Он говорил, что заглянет.Может, Тиана притащил сюда? Они подружились...Но чутье Зуры в голосвопило: никакой это не Антуан, и его дружба с Тианом тут не причем.От Тиана не исходило такой угрозы, неприятной и как будто знакомой.Да что там знакомой... Такое было ощущение, что Зура совсемнедавно сталкивалась с той же опасностью.Ей казалось, онаподумает и поймет. Вот-вот поймет. Майя говорила: остерегайтесьпоследствий. И еще было что-то, какой-то разговор...И тут в окно надголовой Лина ворвался язык пламени.Если бы маг несутулился, тут бы ему и пришел конец. Но, к счастью, он всего лишьохнул и скатился с кровати.Оконная рамавспыхнула, будто пропитанная каким-то составом.Зура схватила Лина заруку и вздернула на ноги. Босиком, но не обувь же искать! Ничего, имбы только спуститься на первый этаж, а там до моря рукой подать. Вморе водного мага не одолеть......Если толькопротивник не из морского народа. А он точно из морского народа -кто еще владеет магией огня?И тут прямо из люка вполу ударила струя морской воды, ломая перекрытия и затопляя пол.Зура этого не ожидала, и вода ударила ее прямо в лицо, сломав,наверное, нос — она упала навзничь, захлебнувшись соленым; повкусу то была наполовину морская вода, наполовину кровь.Боль была адская.Миг спустя под нейпроломился пол, и она рухнула на нижний ярус маяка.Наверное, ей сказочноповезло, что она не пересчитала спиной все ступени винтовой лестницы,а упала рядом с ней. Наверное. В тот момент из нее вышибло дух, инесколько секунд она не думала ни о чем и не воспринимала ничего,только боролась с невидимой темной рукой, сжимающей грудь. Это быладаже не боль, нечто за гранью боли, что выламывало тело и душу.Буквально у лица Зураувидела сандалии и по какому-то капризу сознания даже различила ихцвет: темно-синяя замша, серебристые застежки на щиколотке. ЦветаАссоциации Тервириена. Вот дерьмо, а она была уверена, что из нихникого не осталось...— А я говорил,что это очень самонадеянно, — произнес над головой холодныйголос Риуны Салема. — И вдвойне самонадеянно, Темсин Лин, чтоты так и не слился с морем. Поэтому сейчас проиграешь, а твоезаклятье разрушится.— Боюсь, ничегоу тебя не выйдет, — тихо и хрипло сказал Лин где-то сверху. -Даже если я погибну, магический договор не будет отменен.— Ну что ж, -кажется, Риуна улыбнулся, — тогда это означает, что нам с моимисоюзниками просто-напросто придется пытать тебя, пока ты его неснимешь. Я слышал, у тебя всегда есть туз-другой в рукаве."Мать вашу",— подумала Зура, пытаясь дотянуться до кинжала на поясе. Руки не слушались.Совсем. Неужели хребет перебила? Лучше умереть.Вдруг Риуна сдавленновскрикнул и рухнул на пол, рядом с Зурой. Она вновь поразилась, какоеже у мерзавца красивое лицо — чудо просто. — А вы, смотрю,развлекаетесь без нас с дочкой? — спросил веселый голосАнтуана. — Могли бы и раньше позвать.И Зура с чистойсовестью потеряла сознание от боли.