Надежда империи

— Ого, — пробормотал впечатленный император. — Ого-го... это что ж получается? Биологическая бомба в постоянной готовности, да? М-да... А что не использовали? Ну, когда с нами воевали? Что вас остановило? Уж точно не этические принципы!

— Не этические, — неохотно сознался Эль-лор. — Производственные. Раса Эль с горячими технологиями, сам понимаешь, не очень дружит. Как только закончились железяки с "Надежды Империи", сразу столько проблем вылезло... Так что металлы и химию берем от вас, от людей. Вынужденный симбиоз получился, повезло вам, однодневкам. А вы не цените. И не осознаете, что по краешку ходите. Нам, чтоб леса Эль удержать в границах наших владений, пришлось по периметру высадить специальный сторожевой лес. Он с лесами Эль конфликтует, не дает распространяться. А вы его так и норовите вырубить, причем не для чего-то важного, а на дрова! Для своих дурацких медеплавилен!

— Давно мог бы предупредить, что мы, совсем дурные, что ли?!

— И как ты это представляешь, не совсем дурной? Мол, осторожнее, ребята, наши леса готовы вас съесть? И сколько после такого признания мы бы прожили? На нас бы вся планета накинулась и жгла бы, пока не сожгла!

— А сейчас что признался? Я ведь вашу тайну и разболтать могу... ради сохранения империи.

— Справились с проблемой, вот и признался. По краешку прошли, но справились. Со всеми проблемами справились! Две вспышки генетических эпидемий! Кризис самоидентификации! Утрата базовых знаний о вселенной! А меня... эх! Сволочи неблагодарные.

— Может, и неблагодарные, — задумчиво сказал император. — Но не сволочи точно. Твоя идея государственной стагнации как лучшей формы существования наверняка многих бесит. Не обижайся, но если б я был твоим подданным, давно бы переворот устроил. Знаешь, обезьянье существование в кронах деревьев на подножном корму — не то будущее, которое я бы желал своим детям!

— Можно подумать, вы в своей игрушечной империи чем-то принципиально другим заняты! — уязвленно вскинулся Эль-лор. — Жрать от пуза и трахать всех баб в пределах досягаемости — предел мечтаний большинства мужчин! Скажешь, нет?!

— Еще спать на мягком, — улыбнулся император.

— Наши верхние дома абсолютно комфортны! Абсолютно!

— ... красиво одеваться...

— Уж не хуже ваших выглядим!

— ... и осваивать новые земли для своих детей.

Эль-лор в затруднении побарабанил пальцами по каменной столешнице.

— Детьми не прикрывайся! — посоветовал он в результате. — У всех дети, но неограниченно расширяешься только ты!

— Потому что у меня есть силы, в отличие от всех! — самодовольно усмехнулся император.

— Потому что ты обожаешь власть! Уж я-то знаю, сам таким был! Тоже в свое время мечтал о лесах Эль от моря до моря!

— Нормальная мечта. А что потом изменилось?

— Не знаю, — угрюмо сказал Эль-лор. — Повзрослел, наверно. Потерял в конфликтах коллег, друзей, учеников и учениц... которые могли бы жить вечно. В результате задался очевидным вопросом: оно того стоит? И понял, что нет.

— Что — "оно"?

— Всё! — яростно сказал Эль-лор. — Жажда власти! Экономическое превосходство! Главенство на водных и сухопутных путях! Размер подвластных территорий! Мелкий гонор правителя! Всё это не стоит жизней тех, кто мог бы жить вечно!

— Ну, нам вечная жизнь не грозит! — легкомысленно заметил император.

— Бзынь, а какая разница, бессмертен ты или нет? — проникновенно спросил Эль-лор. — Какая, к демонам вселенной, разница? У тебя юная прелестная жена — так живи и радуйся! Сладко ешь, мягко спи, занимайся любовью, расти детей! Зачем для этого теснить соседей, воевать за соляные прииски, за месторождения медных руд, за водные пути, за выходы к морям? Зачем, если все, что доставляет удовольствие, можно делать без всего этого? Зачем?!

— Значит, я воюю, по-твоему, из дурной тяги к власти? — потерял терпение император. — Ты, хирург по бабским задницам, не слишком ли о себе возомнил, а?!

— Не слишком, — тихо, но твердо сказал Эль-лор. — И я больше не хирург по задницам. Я, если ты забыл, тоже правитель. И мое государство последние десятки лет именно так и жило, без агрессии и дикого расширения производств. И нормально жило!

— Вы нормально жили! — рявкнул император. — За нашими спинами! Мы гоняли пиратов, погибали без воды в поисках соляных озер, задыхались у медеплавилен, приводили к покорности племена псевдов, чтоб сохранить цивилизацию! А какие дороги построили, а? Не жалкой кучке генетических уродцев указывать нам, как жить! Вы сами живы лишь потому, что пользуетесь нашими достижениями! Где бы вы были без наших клинков из высокопрочной бронзы? Зубами бы свои деревья грызли?!

— Не грызли бы, Бзынь. Если господин император вдруг не в курсе — импорт бронзы у лесов Эль в этом году вдвое меньше показателей предыдущего года. Мы ищем и находим альтернативы. Мелкоабразивная нить, пущенная в станке с большой скоростью, равно успешно режет и дерево, и камень, и кость!

— Я ж не говорю, что вы совсем ничего не делаете! — буркнул неловко император, — Я говорю...

Эль-лор молча протянул над столом ладонь. Бзынь поколебался и примирительно шлепнул по ней.

— И вы не придурки, и мы не генетические недоразумения! — улыбнулся Эль-лор. — Просто два разных подхода к жизни. Два очень разных подхода. У вас — экстенсивное хозяйство, как можно шире, как можно мощнее, чтоб дым изо всех труб! У нас в лесах Эль — по возможности замкнутые и возобновляемые циклы. Возьмем примером те же пилы. У вас для их производства нужны угольные шахты, медные рудники, куча воловьих упряжек и толпы народу. У нас — высокопрочная нить делается из сока специальных деревьев, сок берется без ущерба для растений, и расход абразива менее тонны в год. Никаких отходов, дыма, никаких дорог и волов — а режет лучше. И вот так по-разному решается любой вопрос. Взять то же сельское хозяйство: у вас прирост населения, прикрепление к земле псевдов, пашен и скота все больше — у нас псевдов нет совсем, а населения ровно столько, сколько могут прокормить леса Эль...

— А ведь ты именно на этом погорел, Эль-лор, — неожиданно сказал император. — Вот гадом буду, если не так. Ну какая вы, к демонам бездны, новая раса? Люди вы, хоть и бессмертные, но люди! А уж людей я хорошо знаю, нагляделся в императорской должности до отвращения... Жить в одинаковых условиях, питаться тем, что леса Эль подарили — такое мало кого прельстит! Были б у вас танцовщицы Лю, они б вам давно все леса вверх корнями перевернули бы! Вот уж где любительницы роскоши!

— И без них прекрасно справились! — хмуро буркнул Эль-лор.

— И кто тебя турнул? — поинтересовался император. — У нас с тобой, между прочим, союз. Негласный, но надежный. Дать легионеров? Они твои леса Эль в линеечку построят.

— Они и так в линеечку, рукотворные же, — вздохнул Эль-лор и опустил голову. — Не надо легионеров. Легионеры — это большая кровь и с вашей, и с нашей стороны. На жену и сына я оружие не подниму. Пусть правят, как считают нужным.

— Что?! Твоя соплюха Лируан-вен — и тебя сместила?!

— А что такого? — неловко огрызнулся Эль-лор. — Во-первых, она давно не соплюха, время-то идет. Во-вторых, она из правящей семьи, в отличие от меня. В-третьих и главных — из другого поколения. Вен знает о жизни старой империи только по рассказам старших, она родилась и выросла уже здесь. Имперских университетов, понятное дело, не заканчивала. Естественно, у нее совсем другое понимание пути развития расы Эль! Плюс категоричность юности. Плюс поддержка сына, а он у нас, между прочим, главнокомандующий и ее любимчик...

— Чем он там главнокомандующий? — с презрением отозвался император. — Пятью сотнями воинов? Так у меня таких полутысячников в каждой провинции по паре штук! Эль-лор, не глупи! Бери легион, а лучше два, и наводи порядок! Я с твоей юной дурой не уживусь!

— За своей юной дурой присмотри! — огрызнулся Эль-лор. — У тебя ситуация идентичная! Твоя Рина точно так же из правящей семьи, такая же безграмотная, юная, хитрая, расчетливая и умело пользуется твоей слепой любовью! А амбиций у нее даже побольше, чем у моей Вен! Не успеешь оглянуться, как империю прокакаешь! Сына пока нет, так она с любовником столкуется и подвинет тебя! И пойдет завоевательной войной сначала на нас, потом на подземников! Как ты, договариваться не станет, жажда наживы и не таких, как она, ослепляет!

— Она меня любит, — угрюмо сказал император.

— Вот и я так же считал, — вздохнул Эль-лор. — Потому что сам любил без памяти. Как и ты. Ладно, не будем о грустном. Против своей семьи я не пойду, и закончим на этом.

— Закончим, — согласился император. — Выпьем лучше вина? Где-то Дик с ним задержался...

Эль-лор предупреждающе поднял ладонь. Прислушался. И плавно опустил руку на верное копье с наконечником из знаменитой небесной стали. Император вопросительно вскинул брови.

— Мы с тобой о чем говорили? — странно улыбнулся Эль-лор. — О женах и власти, да? И о предательстве? Может, это оно и есть. Я слышу звуки боя.

Император вскочил, опрокинув плетеное кресло. Хищно блеснул в свете очага меч.

И тут ударило в ближней деревне тревожное било. Через мгновение взревела на заставе Эль огромная деревянная труба. Серебряной песней тревоги отозвались ей медные горны имперских пограничников.

— Это не переворот! — выдохнул император. — Это, дружище, что-то другое, пострашнее!

И бросился к выходу.

8

Рина, вопреки предположениям своего супруга, вовсе не спала, а болтала с женой хозяина гостиницы.

— Нарыли вы ходов! — заметила она, с любопытством оглядывая отведенные ей покои. — В камне! И не лень было?

— Лень, — со странной усмешкой отозвалась Рей-рона. — Но чем ему еще заниматься? Вот и роет со скуки.

Рина подумала, что женщина так неуважительно отзывается о собственном супруге, и не стала переспрашивать. Семейные отношения простыми не бывают, на собственном опыте поняла.

— А красиво тут, — оценила она. — Деревом отделано, окна, камин... и не скажешь, что глубоко в скале. Это ведь уже не гостиница, а какие-то тайные комнаты, да? Мы долго вглубь шли. Вглубь и вверх. И двери там такие... каменные, мощные. И малозаметные.

— Дик приказал тебя спрятать, — серьезно сказала Рей-рона. — Бзынь привез тебя тайно, а он не стал бы без серьезных причин разводить секреты. Значит, для тебя существует опасность.

— Твой супруг настолько предан моему?

— Нет, — неохотно, но честно сказала Рей-рона. — Просто Дик не любит, когда убивают женщин. Он считает, женщины не должны участвовать в войнах. Дело женщин — рожать детей и кормить мужчин. Примитивный взгляд, но уж такой он, Дик.

— Примитивный?

Рей-рона надолго задумалась.

— В семейных отношениях да, — призналась она в результате с кривой усмешкой. — И поначалу это очень бесило... В управлении деревнями, пожалуй, тоже, но оно и правильно, псевды сложных распоряжений не понимают. А во всем остальном — сложнее человека я не встречала, хотя детство и юность провела при дворе императора, а уж там выдающихся людей хватало.

— Как ты вообще с ним живешь? — с огромным любопытством спросила Рина. — Представительница высшей знати, младоимперская ветвь семьи Рей, и какой-то... он, кстати, из какой семьи?

— Бессемейный, — хмыкнула Рей-рона. — Дик, просто Дик.

— Черномазый, — с легким презрением заключила Рина. — Ни традиций, ни чести, ни семейной гордости! Как ты с ним уживаешься?!

— Так же, как и ты, — сухо сказала Рей-рона. — Твой супруг тоже из бессемейных. Танцор с периферии империи, разве не так?

— Ну, Бзынь из богемы, — протянула Рина. — Богема по образу жизни все же близка знати. Ее всегда привечали при дворе. Бывали с представителями богемы и мезальянсы, нечасто, но бывали. С самыми яркими представителями.

— А сама ты из какой семьи? — слегка уязвленно спросила Рей-рона. — Насколько я помню, твой папенька поднялся до диктатора из "черномазых", и звался он Паук, без всяких семейных префиксов. Или я неправильно помню?

— Помнишь правильно, принцесса Рей, — несколько суховато отозвалась юная императрица. — Но ты не все знаешь. Далеко не все. Паук мне был отцом, и хорошим отцом. Но не родным. Моя мама в свое время блистала при дворе и многим принцам вскружила головы. Так что происхождением я равна тебе. И, даже больше, прихожусь тебе родней. Очень близкой родней.

Рей-рона улыбнулась.

— Не веришь?! — вскинулась Рина.

— Всякое могло быть, — снова улыбнулась женщина. — Хотя ты родилась уже здесь. А здесь, сама понимаешь, разве что в ночном клубе на "Надежде империи" можно было блистать перед адъютантами Верховного генштабиста... Но — всякое может быть, так что не спорю... младшая двоюродная сестра. Да и Дик предполагал, что новая знать обязательно будет привязывать свое происхождение к имперским семьям.

— Я — действительно принцесса Рей! — упрямо сказала Рина.

— А я и не спорю. Я же сказала и снова повторю — здравствуй, младшая двоюродная сестра! Да и какая разница, кто мы были в старой империи? Здесь — новая жизнь, и здесь ты полноправная императрица. А я всего лишь жена трактирщика.

— Ты — принцесса! — серьезно сказала Рина. — Была ей и осталась. Твое благородное происхождение неотчуждаемо!

— Сила крови? — усмехнулась Рей-рона. — Но видишь ли, в чем проблема... Я за последний десяток лет столько нового узнала из генетики, что благородное происхождение меня теперь ни в чем не убеждает. Ни в чем.

— Не только, — так же серьезно возразила Рина. — Не только и не столько происхождение. Еще образование. Круг знакомых. Детские привычки. Определенный уровень и образ жизни. Привычка и умение с детства распоряжаться судьбами людей. Все то, что составляет понятие "благородный". Рона, тебе не отказаться от своего происхождения, как бы ты ни хотела! Ты выросла при императорском дворе, сложилась там как личность, ты — принцесса! И тем не менее ты здесь. Жена трактирщика в потертом переднике. Не понимаю, честно. Ведь изменить ситуацию возможно, не так ли? История имперских семей предлагает множество проверенных вариантов.

— Я и сама не понимаю, — вздохнула Рей-рона и подарила юной императрице задумчивый взгляд. — Были всякие мысли поначалу, не отрицаю. Иногда казалось, что зарезать Дика во сне и уйти к "Надежде Империи" — единственно правильный выбор.

— Это — единственно правильный выбор! — убежденно сказала императрица. — И что помешало?

— Да родила я, — снова вздохнула Рей-рона. — Когда женщина постоянно рядом с мужчиной и зависит от него во всем, это закономерный итог, не так ли?

— А потом?

— А потом еще раз родила, — хмыкнула женщина. — И еще раз. И так одиннадцать раз подряд.

— У тебя одиннадцать детей?!

— Двенадцать, — улыбнулась Рей-рона. — И будет тринадцать, просто пока не заметно.

— Вот на чем он тебя повязал, на материнской любви, — пробормотала Рина и покосилась на собственный живот со странной задумчивостью. — Сволочь. Извини, конечно, что я так про твоего супруга, вы все же давно свыклись друг с другом...