Убить менестреля Часть 2

Вопреки ожиданиям, вокруг оказались не обшарпанные стены тюремной камеры, а просторная и уютная пещера. Вместо угрюмых взглядов сокамерников в человека впились очень мрачные взоры лорда Фобиуса, Дагнира и Короля Гномов, на фоне которых сокамерники показались бы весёлыми и компанейскими ребятами.

— Ваше Величество... — Дон опомнился и отвесил по всем правилам поклон Королю, кивнул Дагниру и демонстративно проигнорировал Фобиуса. Впрочем, последнему было не до обид — он чуть ли не кипел от ярости.

— Что ты себе позволяешь?! Щенок! Мальчишка! — Глава службы безопасности орал на человека, совершенно не стесняясь в выражениях. — Да как ты посмел?

— Может, мне кто-то объяснит, в чём дело? — Дон обратился к главе Клана Воинов, начисто игнорируя орущего Фобиуса.

— Объяснит, — Дагнир тяжело поднялся на ноги. — Но сначала ты нам объясни кое-что.

— Да пожалуйста, — пожал плечами Дон, хотя в груди закололо нехорошее предчувствие.

— Что с тобой происходит? — отбросив церемонии, Король спросил его прямо в лоб.

— Ничего, — ответил Дон, морщась от боли в груди и от осознания того, что он хоть и говорит правду, но всё-таки не всю правду. — Со мной всё в порядке.

— Да неужели? — проницательно взглянул Дагнир. — А вот с задержанными тобою — не всё в порядке.

— Ты зачем оружейнику нос сломал? — вновь завопил замолчавший было Фобиус.

— Он стоял на пути правосудия, — ответил Дон привычной заученной фразой, надеясь, что она как всегда поможет, защитит, убережёт от монаршьего гнева...

Напрасно надеялся.

— Кто?! — заорал теперь уж и Король, зардевшись ровно свекла, уперся обеими руками в стол и привстал в своем кресле. — Нос?! Отвечай! Нос стоял на пути?

Дон счёл за лучшее не отвечать.

Король некоторое время тягостно молчал, потом сел и, глядя куда-то за Доново плечо, медленно проговорил официальным голосом:

— Человек по имени Дон, с этого момента вы временно отстраняетесь от деятельно-розыскной службы и направляетесь в неоплачиваемый отпуск до дальнейших распоряжений.

После чего отвернулся столь выразительно, будто добавил:

— Всё, свободен.

Дон медленно, как во сне, повернулся и деревянным шагом направился к двери. Краем глаз он успел заметить, каким взглядом — полным великого сожаления и глубокого сострадания — обменялись Король и Дагнир. Взор вильнул, наткнулся на Грахеля, застывшего у двери со столь покаянным видом, будто он был во всём виноват. Дон пытался осознать, что же сейчас, собственно, произошло: кажется, его, Дона, несмотря на практически раскрытый заговор фактически изгнали из рядов стражи, ибо как еще можно истолковать "неоплачиваемый отпуск"? Да, именно так. Дону даже в голову не пришло спросить, за что — он и сам прекрасно знал ответ на этот вопрос.

Теперь у него не стало даже любимой работы.

У самой двери Дон остановился.

И обернулся.

Медленно.

Но недостаточно медленно — цепкий глаз человека успел заметить торжествующую ухмылку на устах лорда Фобиуса, которую тот не успел скрыть. Или не посчитал нужным. Но в любом случае он просчитался. Именно из-за неё Дон и решился.

— Ваше Величество! — Дон развернулся и шагнул к Королю. — Хоть я и отстранён, и это теперь не моё дело... но мой долг — сообщить вам о результатах моего последнего расследования!

— Убирайся! Его Величество не интересуют выбитые тобой показания!!! — фальцетом завопил лорд Фобиус, и Дон с удовлетворением заметил в его голосе нотки неуверенности.

— Фобиус, друг мой, — мягко произнёс Король, но его взгляд, обращённый на главу службы безопасности, обрёл опасную цепкость: так смотрит лучник за миг до того, как спустить тетиву. — Ты, кажется, собрался решать за меня, что мне интересно, а что — нет?

Лорд Фобиус нервно сглотнул и стушевался.

— Рассказывай, — кивнул Дагнир.

— Последний из арестованный мною заговорщиков признался, что в заговор его вовлекли насильно, хотя поначалу пытались уговорить, — начал Дон свой рассказ. — Уговаривал его лично беглый Принц; и в ходе уговоров Принц проговорился, что в заговоре он играет не самую главную роль. Есть кое-кто и над ним, — Дон искоса наблюдал за нервничающим Фобиусом, перечисляя:

— Кто-то достаточно богатый, знатный, неведомым образом знающий мельчайшие подробности о нужных людях — что наводит на мысль о весьма высоком посте, который этот кое-кто занимает...

— Проклятье! — Король стукнул кулаком по столу. — Меня предал, выходит, кто-то из ближнего круга... из неоднократно проверенных, из друзей, которым я безоглядно доверял!

— Но как узнать, кто именно предатель? — почесал затылок Дагнир. — Ведь этот кое-кто, судя по всему, невероятно осторожен! И если он не совершит ошибки...

— Он её совершил, — улыбнулся Дон. — Вернее, не он, а его подчинённый, Принц — в разговоре с оружейником он оказался столь неосторожен, что назвал имя...

— Какое? — одновременно выкрикнули Король и Дагнир.

Фобиус же был занят — полуотвернувшись, он что-то судорожно шептал в кристалл связи, и на его лысеющем лбу блестели крупные капли пота.

— К сожалению, — развёл руками Дон, — этого я выяснить не успел. Нашу беседу прервала стража, которая бесцеремонно вломилась, ничего слушать не стала и уволокла арестованного невесть куда...

— Так имени ты не знаешь?! — нахмурился Король. — Так что ж ты нам голову морочишь?

— Я имени не знаю, — озорно сверкнул глазами Дон. — Но вот арестованный — знает. И если его расспросить хорошенько... Грахель, будь другом, — гном дёрнулся от неприкрытого сарказма, с которым человек произнёс последнее слово, — сбегай, пожалуйста, за арестованным, которого вы мне помешали допросить.

Гном, не говоря ни слова, резко сплёл заклинание телепорта и исчез.

— Быстр, — уважительно цокнул языком Дагнир. — И силён. Я в его годы так бы не смог. Вот попомни мои слова — быть ему на моём посту!

— Как бы он на моём посту не оказался, — буркнул Король, после чего они с Дагниром расхохотались.

Дон вежливо улыбнулся. Лорд Фобиус, единственный, не принял участия в веселье, он сидел вспотевший, напряжённый, явно ожидающий... чего?

— А вот скажи-ка, — лорд Фобиус не выдержал и дрожащим от напряжения голосом обратился к человеку. — Как тебе удалось разговорить арестованного? Ты его только начал допрашивать, а он уже выложил все секреты и тайны! Как тебе это удалось?

— Нашлись у меня методы, — неопределённо ответил Дон, надеясь уйти от ответа. Не удалось.

— А ведь действительно! — всплеснул руками Король. — Ты секрет знаешь? Поделись!

— Да какой там секрет? — Дон сделал вид, что речь идёт о чём-то незначительном. — Двинуть его разок в ухо, если запирается — вот и весь секрет.

— Так ты посмел избивать арестованного?! — возмущённо привстал Король.

— Как известно, добрым словом и кулаком можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом, — Дон всё ещё надеялся свести дело к шутке.

— Да как ты... — губы Короля дрогнули. — Как ты смел? Беззащитного арестованного...

— А я всегда говорил, что он мне не внушает доверия, — нагло влез в разговор лорд Фобиус. — Я с самого начала требовал его изгнать! И если бы меня послушали...

— Да что вы говорите? — Дон повернулся к нему, излучая неприкрытое ехидство. — Ведь именно ты, Фобиус, дал мне разрешение заняться расследованиями, ты и никто иной! Понятно, ты надеялся, что глупый, неопытный человек только запутает расследование, вместо того чтобы довести до конца. А когда ты увидел, как я раскручиваю дела, стал жаловаться Королю, просить убрать меня, пока я не вышел на кое-кого высокопоставленного... Сказать, кого? Или все уж и так догадались?

Позади сверкнула вспышка, и на по пещеры шагнул Грахель. Один-одинёшенек.

— Арестованный мёртв, — бесстрастно сообщил он подавшимся вперёд Королю и Дагниру. — Убит... одним из стражников, на моих глазах. Я не успел чуть-чуть. А убийца живым не дался.

В душе Дона шевельнулось сожаление пополам с раскаянием. Ведь это он погубил арестованного, устроив этот спектакль, ради разоблачения заговора отдав жизнь хоть и запутавшегося, но славного оружейника. Отдал — без сомнений и колебаний. И даже не задумался! Стоит ли разоблачение заговора чужой жизни?

Прежнего Дона эти вопросы бы убили. Но нынешний легко с ними справился, глотнув из заветной фляги — отложив их на потом, на дальнее потом... навсегда.

— Грахель, — Дон щёлкнул пальцами от пришедшей в голову идеи, — у убийцы был при себе кристалл связи?

— Да, — растерянно ответил тот. — Он попытался его выбросить, но не преуспел.

Дон кивнул в подтверждение своим мыслям и обратил взор на съёжившегося лорда Фобиуса.

— Позволит ли многоуважаемый лорд Фобиус задать ему один маленький вопрос...

— Нет, — тихо и спокойно проговорил Король, но от его тона даже флегматичного Грахеля бросило в дрожь. — Нет. Теперь я задам вопрос этому лорду, один-единственный, — Король не выдержал и сорвался на крик:

— Где моя дочь?!

— У нас.

Все присутствующие застыли, словно поражённые громом, от неожиданной, невозможной, немыслимой наглости ответа лорда Фобиуса. А тот изменился: расправил плечи, выпятил грудь, даже словно стал выше ростом, и слова его обрели не просительный, а пренебрежительно-повелительный тон:

— Твоя дочь у нас. И если ты не будешь исполнять нашу волю, ей будет очень плохо. Первым делом ты подпишешь капитуляцию оркам...

— Врёт.

Дон шагнул вперёд и твёрдо продолжил:

— Он врёт. Нет у него вашей дочери и никогда не было. Иначе бы это требование прозвучало незамедлительно.

— А ты умён, — усмехнулся Фобиус. — Ты всё верно понял, человек. Несколько раньше, чем я рассчитывал — но слишком поздно, чтобы нам помешать.

— Тебе лично я сейчас помешаю очень сильно, — Дон сжал в кулак ладонь, облачённую в латную перчатку. — Неужели ты на что-то рассчитываешь? Мимо нас тебе не пройти, разве что телепорт...

— Я заблокировал заклинание телепорта в этой пещере, — коротко произнёс Грахель и прислонился спиной к двери.

— Нет, я всё-таки тебя переоценил, — с сожалением проговорил Фобиус. — Неужели ты думал, что у меня нет ничего про запас, на случай поражения?

Фобиус быстро сунул руку под стол.

— Запасной головы у тебя точно нет, — прошипел Дон, сожалея об отобранном арбалете и готовясь отразить арбалетный болт.

— Но как ты мог? — с болью в голосе произнёс Король, всё ещё не веря до конца в предательство главы Службы Безопасности. — Вот так взять и предать? Родину предать? Предать своих?

— Не предать, а продать, — криво усмехнулся Фобиус.

— Фобиус, опомнись, ведь ты же — гном...

— В гробу я видел этих гномов! — сплюнул лорд Фобиус. — Мне надоело защищать твоих подданных от бандитов и убийц! Хочу жить в Мордоре, иметь много денег, пить игристые вина и есть паштеты с трюфелями! За твоё королевство орки отвалят мне полный мешок золота!

— Ятаган в горло они тебе отвалят, а не золото, — усмехнулся Грахель. — Ты что, орков не знаешь?

— А я с ними подстрахуюсь, так же, как с вами, — Фобиус поднял руку, которую прятал под столом.

Дон инстинктивно пригнулся, ожидая увидеть в руке гнома арбалет — и весьма удивился, когда вместо него взору всех присутствующих открылся зажатый в кулаке гнома мерцающий багровый шар.

— Яйцо феникса... — посеревшими от страха губами прошептал Дагнир, отодвигаясь подальше.

— Именно! — довольно воскликнул Фобиус. — Одно неосторожное движение — от вас не останется даже пепла.

Дон неумело попытался сплести заклинание Воздушного Щита. Не вышло.

— Да брось ты, — рассмеялся Фобиус, от глаз которого не укрылась его попытка. — Если разбить яйцо феникса, да что там разбить — просто надколоть скорлупу, то огонь изнутри него освобождается и сжигает весь воздух вокруг. А Воздушный Щит тебе может помочь разве что ярче гореть!

— Что ты хочешь? — спросил Король.

— Наконец-то начался плодотворный разговор! — улыбнулся лорд Фобиус. — А нужны мне всего-навсего две совершенно пустяковые вещицы. Для начала — свободный проход к двери. С дороги! — прикрикнул он на Дона с Грахелем, не двинувшихся с места.

— А какая вторая вещь? — мрачно поинтересовался Грахель, освобождая проход и нервно сжимая правой рукой арбалет. Он мог бы с лёгкостью вбить Фобиусу арбалетную стрелу в горло, но яйцо Феникса при этом неминуемо бы разбилось, погубив их всех, в том числе и Короля. Этого гном допустить не мог.

— О, вторая вещь сущий пустяк, — светским тоном проговорил лорд Фобиус, потихоньку семеня к выходу. — Я передаю вам, Ваше Величество, от имени Принца вызов на поединок.

— Какой поединок? — привстал Король.

— Ну как же? — притворно изумился Фобиус. — У вас ведь есть нерешённое противоречие: кому возглавить Королевство Гномов. А традиция гласит, что решать подобные вопросы следует в поединке, один на один. Так что Принц будет ждать вас завтра на рассвете на Восточной Террасе. И не вздумайте прислать стражу! — гневно воскликнул предатель. — Ручаюсь, что ваши подданные всё равно узнают о вызове и поймут, что их возглавляет трус!

— Я приду, — кивнул Король. — Стражи не будет. Но ответь мне честно на один вопрос — моя дочь жива?

— Не знаю, — пожал плечами лорд Фобиус. — Наша попытка захватить её не удалась — она ушла в портал, ведущий, насколько смогла проследить... э-э-э... насколько смог проследить один знакомый оркский шаман, в земли орков.

В последовавшей за этим циничным признанием гробовой тишине лорд Фобиус добрался до самой двери. Приоткрыв её, он обернулся и окинул собравшихся насмешливым взором.

— Всё-таки вы глупцы, — сочувственно поцокал языком он. — Вы в силу своей зашоренности не способны понять таких свободных гномов, как я — и у вас в голове не укладывается, что свободный гном ни за что не стал бы жертвовать своей жизнью. Я не разбил бы яйцо, если бы вы на меня бросились — для свободного существа его жизнь превыше всего! А теперь — меня ничто не держит. Прощайте.

Гном швырнул яйцо феникса в противоположную стену, захлопнул дверь и, судя по звукам, сломя голову помчался по коридору.

Дон зачарованно наблюдал, как яйцо приближается к стене, рассекая неподатливый воздух... очень неподатливый... совершенно неподатливый... застывший!

Дон сжал кулак с такой силой, что захрустели кости. И яйцо замерло в локте от стены, закованное в панцирь застывшего воздуха.

И лишь спустя один удар сердца, показавшийся вечностью, послышался облегчённый выдох троих гномов.

И Дон с удивлением понял, что он тоже задерживал дыхание.

Шестнадцатая глава

— Любезнейший, а подай-ка мне бутылочку лучшего пойла из своих подвалов! — зычный голос Дона заставил встрепенуться продавца винной лавки, мирно дремавшего у прилавка. — Честное слово, мне сейчас просто необходимо выпить!