-После сегодняшнего выхода, если ты позволишь, я, хотел бы быть в бою на мостике 'Орла'. Море взбодрило меня, а паровая эскадра показала свою возросшую подготовку к бою. Если удастся хотя бы ещё раз вывести её на маневры, степень боеготовности возрастёт ещё больше. Это я тебе, обещаю, Александр. И можно будет даже замахиваться на бой с британцами, — сказал великий князь Константин. Он честно говоря, немного и по-хорошему завидовал, Александру и младшим братьям, которые уже побывали в сражении, а, не просто были при армии. Отчасти поэтому, великий князь, так рьяно готовил Балтийский флот к бою. Нет, он был согласен быть в тени императора и не думал о соперничестве с Александром. Тем более с таким, Александром. В тоже время хотел проявить себя не только как управленец и организатор, что у него стало неплохо получаться, но, и в бою, и самостоятельно. И поэтому ощутимо волновался, ожидая решения императора. Где ему быть.
Александр, внимательно посмотрел на него и сказал ему: 'Брат, ты, флот приводил в порядок, готовил к бою. Поэтому будь с ним в будущих событиях. Только я тебе приказываю, не пори горячку, не берись пускать на дно всю эскадру союзников. Не устраивай балтийский Синоп. Британцы — это не турки. Нанести урон и в итоге поражение, это возможно. Чего, мы, с тобой и должны добиться. Я в Свеаборге, ты на море. Завтра об этом со штабом поговорим. А сейчас знаешь, что я сделаю? Залезу как я на марс. Всегда об этом мечтал. Ты со мной брат?' И через несколько минут вахтенные офицеры и все те, кто был в это время на мостике и палубе увидели, как царь и великий князь по вантам поднимаются на марс грот-мачты. У их князя получалось гораздо лучше, чем у царя. Сказывался опыт службы на флоте. Он свой ... моряк. Потом двух августейших братьев моряки наблюдали стоящими и сидящими, ведущими, наверняка, о чём-то важном разговор. О чём ещё могли говорить, император и его брат на марсе самого сильного боевого корабля флота идущем по Финскому заливу балтийским вечером? Наверняка, о том, о чём говорили сейчас все на эскадре, о прошедших манёврах и будущих боях. Это желание, настроение Константин просто ощущал в воздухе, оно просто висело в нём. Балтийский флот хотел боя!!! Он к нему был готов. Хотя великий князь знал и понимал, что он боеспособен, не в такой степени как хотелось ему и адмиралам. И всё-таки флот уже был способен вести бой. И император на грот-марсе флагмана обещал ему бой в лице великого князя Константина Николаевича.
Вице-адмирал Ричард Саундерс Дандас командующий Балтийской эскадрой, но, её состав и численность позволял говорить, что это флот. Так вот командующий союзным флотом, не спал, хотя было уже глубоко за полночь. Не мог уснуть. Хотя и выпил для сна полпинты хорошего бренди. Не помогало. Конечно он понимал, почему не идёт сон. Причиной этому приказ, который он подписал накануне. Приказ о том, что они идут к Свеаборгу. Подвергнут его уничтожающей бомбардировке и после этого может даже будет высажен десант. Который должен дойти до Гельсингфорса, занять его. Это по мнению из Лондона поднимет на борьбу финнов, которым само собой будут обещать свободу, независимость и даже русскую Карелию. А шведам в свою очередь будет обещана Финляндия, может даже Прибалтика, чтоб они вступили в войну против России. При таком положении дел и Австрия выступит против неё уже не только политически, но и вооружённой силой. И после этого России, даже после её побед не устоять. Всё, война закончена будет победой. Как и планировалось, когда её начинали. Так ему писали из Лондона. И начать серию побед должен был он, вице-адмирал Ричард Саундерс Дандас. Стать человеком, который победил русских, уже после их побед над союзников на суше и на море. То есть вроде как непобедимых. Адмирал не был политиком, но, одержать над русскими верх он хотел. Взять реванш за позор у Кронштадта и особенно за Выборг. Где корабль флота Его Величества, из его эскадры был взят гребными канонерками на ... абордаж!!! Он читал, что про него писали газеты после этого. В ответ он мог только грязно ругаться в их адрес и готовить флот для действий против Свеаборга. Готовить как осатанелый. Стрельбы, маневры. Ему из Адмиралтейства негласно сообщили либо он добьётся успеха после неудач и это откроет для него новые возможности в службе и политике, а, если нет, то может ему и доверят командовать парой посудин где-нибудь в жопе мире на старости лет. Или даже вариант встречи с Дэвидом Прайсом. К нему он явно не спешил, а вот стать военно-морским лордом, может даже первым, был не прочь. Лондону тоже нужна была чистая победа, поэтому адмирал Дандас получал всё, что просил. Почти. Подвели, а верней просто обманули, чёртовы лягушатники.
В начале июня, когда к нему пришли 'союзники', хотя должны были они соединится в мае, у французского адмирала Пэно было четыре винтовых линейных корабля, два винтовых фрегата. Один из них 'D'Assas' он потерял в бою у Кронштадта. И обвинили в этом британцев. После это отношения с Пэно стали ещё хуже. После неудач на Белом море и у Выборга французы начали открыто посмеиваться на Роял Нави, особенно на этим чёртовым абордажем у Выборга. И мало того ставить себя на равных с британцами. И вот накануне сражения за Свеаборг, Пэно заявил ему, что у него остаётся только линейные корабли 'Tourville' и 'Austerlitz', фрегат 'Eagle', и, что, вместо обещанных пяти мортирных судов и пяти канонерских лодок придёт только по две единицы тех и других. И не четыре французских мортирных батареи для установки на острове будет, а две. Союзники! 'Fuck them so !!!' До него из Лондона доходили разговоры, что французы готовили самостоятельную операцию флотом на Чёрном море. Против Очакова с Кинбурном или опять Керчи. И хотели применить какие-то чудесные, неуязвимые корабли. Осмелели французы, начали открыто соперничать с Роял Нави. И надо признать их винтовые линейные корабли и фрегаты были неплохи. Что для Британии плохо. И к началу Крымской войны британский флот имел уже 13, а французский 12 винтовых линейных кораблей. Англичане построили 24, а французы 15 винтовых фрегатов, корветов и шлюпов.
Хотя, чёрт с ними. У него из без них было 28-мь канонерских лодок с 12-дюймовой мортирой каждая, 20-ть бомбардирских судов так же с мортирами. Многие из них были не специальной постройки, а, собранные в портах Англии пароходы, наиболее подходящие для канлодок и бомбардирских судов. Главное, что они у него были в качестве военных кораблей. Кроме этого были два артиллерийских плота построенные по замыслу коммандера Купера Кольза, участника неудачного дела для британского флота у Керчи. Хотя это неудача была для него, адмирала Дандаса даже полезна. Первое, опыт полученный там он взял на вооружение, второе адмирал Лайонс, из-за поражения его сынка под Керчью, был не в фаворе. А он конкурент в борьбе за место в Адмиралтействе. Так вот плот Кольза был самоходным, имел осадку в три фута и четыре дюйма, нёс 68-ми фунтовое орудие, и, что было не совсем необычно в нём, пушка и расчёт были укрыты за бруствером высотой пять футов и шесть дюймов из толстых дубовых брусьев и поверх них листы дюймового железа. Малая осадка позволяла не боятся мин, защита орудия и расчёта делала их неуязвимым от ответного огня противника. Если плоты коммандера Кольза покажут себя хорошо, то можно будет думать и о штурме с моря доселе неприступного Кронштадта.
Шесть, из имеющихся канлодок получили новинку, 68-фунтовые нарезные пушки Ланкастера, имевшие дальность стрельбы в 5 000 ярдов (4,5 км) или даже в 5 500 ярдов, они ещё правда только проходили испытания и были склонны к разрывам. Были проблемы и с точностью, но, решили, что, укрепления, батареи, город в конце концов не корабли, дай Бог, попадут в них. Поэтому их всё равно решили применить. Ещё по два орудия Ланкастера установили на двух винтовых блокшипах. 12-ти дюймовки из-за минной опасности и ответного огня береговой артиллерии русских, здесь опять же опыт Лайонса, только уже старшего, был на пользу, так вот мортиры должны были вести огонь на пределе возможного, с максимального угла возвышения, 35 градусов и с увеличением порохового заряда с 16 до 25 фунтов, что давало дальность стрельбы для 12-дюймовок в 3 620 ярдов (3,3 км), а для французских 13-дюймовок — 3 900 ярдов (3,5 км). Правда, при этом вероятность разрыва стволов многократно возрастала. Но, другого пути не было. Приходилось рисковать орудиями и расчётами. Были ещё ракеты Конгрива в запасе. Разлёт у них ещё более дикий на большие дистанции чем у Ланкастеров, но, по крепости и тем более по городу особой точности и не надо. Сожжение Копенгагена в сентябре 1807 года, показало эффективность сочетания бомб и ракет. И адмирал Дандас вновь хотел с помощью этого дуэта покончить со Свеаборгом и, если надо будет и Гельсингфорсом. Но, чтоб это гарантировано сделать. Ему мешали они ... чёртовы русские мины!!! Дьявол разбери их создателей!
Русские подводные мины стали пока непреодолимым барьером для Royal Navy и главной угрозой для него. Офицеры флота Его Величества ломали голову как хотя бы минимизировать минную опасность. Предлагали заставлять их детонировать обстрелом бомбами с замедленным подрывом под водой, но, это сколько нужно бомб? Использовать пловцов для поиска и обезвреживания мин. Но, где их взять? Балтика не теплые моря. Холодная и непрозрачная. Пускать вперёд суда с усиленной плавучестью, чтоб могли выдержать несколько подрывов. Малые суда не годятся, малы и слабы. Большие суда. У королевы конечно много. Но, и русские понаставили сотни мин, если уже не тысячи. Дороговато будет так их обезвреживать. И все ли смогут выявить и нейтрализовать? Эти чёртовы мины, пока для Royal Navy оставались неразгаданной опасной загадкой. Поэтому и решили вести огонь по Свеаборгу на пределе дальности и даже при опасности разрыва стволов, а, десятки мортир и выпущенные ими тысячи снарядов и ракет должны сделать своё дело. Разрушить, сжечь, сокрушить Свеаборг, нанести потери гарнизону, уничтожить корабли его защищающие. После подавления береговых батарей в ход будут пущены сотни орудий линейных кораблей. Они откроют путь к Гельсингфорсу, а затем и в Финляндию, а там по цепочке Швеция, Австрия выступят против русских. И в итоге эта так по-дикарски упрямая и крепко бьющая в ответ Россия будет поставлена на колени. А ему, адмиралу Дандасу будет открыт путь в Адмиралтейство. А на его пути туда могли встать только русские. Все их последние победы и успехи на суше и на море говорили о том, что они, оказались, ещё более серьёзным противником, чем думалось до того.
Последнее время русские ему не нравились, от слова совсем, своей активностью и даже наглостью. После боя у Кронштадта русские паровые корабли стали выходить в Финский залив всё чаще и всё дальше на вест. И делали это отрядами в четыре вымпела, в шесть, восемь, десять и осмеливались вступать в перестрелки с дозорами Балтийской эскадры союзников. И не без успеха для себя. Гонять туда-сюда против них винтовые линейные корабли он не хотел. Их машины надо поберечь. Поэтому к Кронштадту перестали ходить, сосредоточившись на подготовке к сражению за Свеаборг.
В июне у русских было замечено увеличение количества винтовых кораблей. Было известно, что в строю только большой винтовой фрегат, но, в июне был замечен линейный корабль. И это после заверений из Лондона, что у русских не будет на Балтике больших паровых кораблей? И если в мае с берегов Темзы ещё шли сведения, что там происходит у русских. Хотя тут не надо было семи пядей во лбу, что это понимать. Русские, вернее их новый император Александр готовил Балтийский флот к кампании 1855 года. Ремонтировались и вооружались корабли, парусные и паровые, строились винтовые канонерские лодки, делали сотнями, чёртовы мины. То в июне, новых сведений по его запросам больше не присылали. Балтийский флот и Свеаборг закрылся от него глухой стеной. Хотя наоборот обещали, что ему будут видны дела русских, как будто он на них смотрит из своей каюты. Сраные балаболы.
И хотя было всё готово для достижения победы и сделано даже больше, чем обычно, вице-адмиралу Ричарду Саундерсу Дандасу, командующему Балтийской эскадрой всё равно не спалось.И даже ещё четверть пинты бренди не помогла. А уже начинало светать.
Сражение ещё не началось, шло выстраивание сил сторон. Точнее флот союзников выстраивал против главных укреплений Свеаборга линию канонерских лодок и бомбард-кораблей, на каком расстоянии было ещё не понятно для крепости. Их левый фланг упирался в остров Вестре-Реншер, этот фланг и левый отряд центра явно готовился вести огонь непосредственно по укреплениям самого Гельсингфорса, островам Харака, Лонгерн и по форту Вестер-Сворт. Острова Варгэ, Густав-верке, Сканслад должны были попасть под огонь правого отряда центра и правого фланга линии канлодок и бомбард, который выходил на позиции чуть мористее острова Логхару.
Готовились к бою две английские и две французских батареи на острове Абрамсгольм, которые русские почему-то позволили установить союзникам против себя ещё вчера. За линией канлодок и бомбард на расстояния примерно в трёх кабельтовых занимали позиции пять пароходов. Вероятно, они должны были снабжать боеприпасами носителей мортир. И ещё четыре каких-то странных судна на фоне других кораблей и судов. Они имели очень низкий борт, надстроек не было,только торчащая прям из палубы как перст дымовая труба, вероятно ходовая рубка и что-то вроде открытой башни с орудием. Явно с ними заодно были небольшие колёсные пароходы. В одной линии со странными судами стояли и блокшипы. Это бывшие линейные корабли или фрегаты на которые установили паровые машины, но, полноценными паровыми корабля они не являлись. Для обороны портов, стоянок. Здесь их выставили против крепости. И уже за ними в четырёх верстах от русских батарей горделиво и чинно вставали на свои места линейные корабли, восемь паровых и два парусных. Вокруг этих властелинов моря как-то суетливо на их фоне расставлялись на свои места пять паровых фрегатов, два корвета, четыре парохода, два брига, две яхты и четыре транспорта. Два пароходофрегата и транспорт вероятно взяли курс к острову Друмсе. И как заметил внимательный наблюдатель, а, другого на воздушном тепловом шаре, который весёлым, пёстрым пятном висел над Свеаборгом и быть не могло. Подъём шара на высоту сорок саженей давал русским немалый козырь и прекрасный вид на многие-многие мили вокруг себя. Но, обзор на 360 градусов был не нужен, всё внимание было на море, точнее на флот противника, который небывалой доселе силой в этих местах пришёл и как даже казалось десятками кораблей и судов как бы вдавил Свеаборг в залив и берега. Так вот, наблюдатель чётко видел,что среди этих кораблей не было ... французских! Они были у Свеаборга, но, было видно, что действовать будут отдельно, против батарей острова Сандхамн. В пяти милях восточней от главных сил союзного флота, то есть англичан. И главных укреплений крепости. Два красавца винтовые линейные корабли, такой же фрегат и четыре канонерских лодки. Это давало повод думать, что не всё так хорошо в отношения между союзниками. Но, задача наблюдателя наблюдать и сообщать сведения, а, не думать. О численности флота противника, его расстановке и движениях он уже давно сообщил в рупор на землю и по системе тросов с грузами и футлярами. Дальше сведения уже по проводам электрического телеграфа, который дублировал ещё и оптический и посыльные, ушла в штаб крепости, оттуда уже по фортам, батареям и кораблям. Это было ещё одно преимущество русской крепости над флотом союзников.
