Противостояние

Солэйр покачала головой, не желая и дальше размышлять на эту тему. Сейчас Ники и Камелия должны попытаться найти точки соприкосновения самостоятельно, она не имеет права вмешиваться. Если Ками потребуется помощь и поддержка — Солэйр будет рядом, но ничего иного она предпринимать не будет.

— Кажется, они будут частыми гостями на дополнительных занятиях у профессора Чени, — пробормотала Наталия, задумавшаяся, видимо, о том же самом.

Грант фыркнул в стакан с соком, но ничего говорить не стал. Признать, что он согласен с подобным высказыванием он не мог из чувства дружбы и мужской солидарности, тем более перед новоявленными подружками Камелии, но и оспаривать его не стал. Этой парочке предстоят еще очень веселые дни по привыканию и смирению. Впрочем, Ники получил ровно то, что хотел.

Николас вернулся за стол через несколько минут. Прошелся мрачным взглядом по лицам присутствующих и, не отвечая на молчаливые вопросы в глазах девушек, снова занялся своим обедом. Наталия и Солэйр некоторое время переглядывались, не решаясь заговорить с несдержанным злым магом, но в итоге почти хором выдохнули:

— А Камелия?..

— Жива и даже невредима, — со злым ехидством перебил их Ники, поднимая взгляд от тарелки. — Ничего я не сделал с вашей подружкой, будет ждать вас у аудитории. Мы с ней просто поговорили и выяснили некоторые моменты. Еще что-нибудь вас интересует, или я могу поесть?

— Больше ничего, спасибо, — с плохо скрываемым сарказмом поблагодарила Солэйр, возмущенная его тоном. Сочувствие к Камелии быстро вытеснило собой все другие чувства. Поднявшись со своих мест, девушки подхватили сумки и вышли из столовой.

Ники только фыркнул на эту демонстрацию неодобрения. Поведение девушек, как ни странно, немного улучшило его настроение, хотя едва ли эти красавицы ставили перед собой именно такую задачу. Проводив подруг Кэм насмешливым взглядом, повернулся к другу:

— У тебя самого проблем не будет из-за того, что твой проводник меня, кажется, начинает недолюбливать?

— Вряд ли, — пожал плечами Грант, достаточно равнодушно отнесшись к возможной угрозе испорченных отношений. — У Солэйр не такой характер, чтобы ассоциативно перекидывать эмоции, предназначенные тебе, на меня. Я знаю ее еще слишком мало для того, чтобы делать какие-то серьезные выводы, но то, что она соответствует своему имени — это однозначно.

— Хорошо, — отозвался Ники. — Не хватало нам еще вдвоем за своими проводниками бегать.

— Что с Камелией? — поинтересовался блондин, чуть повернув голову к другу и при этом задумчиво выбирая среди блюд следующую жертву голодного произвола.

— Камелия просто отлично себя чувствует, — слегка скривился Ники. — Хотя после ее сегодняшних выходок я начинаю задумываться о том, как бы поосновательнее испортить ей настроение.

Грант поднял брови, требуя продолжения. Потом сообразил, что друг его не видит, так как сидит рядом и точно так же занят поглощением обеда, и задал вопрос вслух:

— И до чего вы там договорились?

Ники взъерошил волосы, отложив столовые приборы и откинувшись на спинку стула. Взгляд его потяжелел, и верх снова стали одерживать отрицательные эмоции:

— Она заявила, что согласна, раз уж является моим проводником, подержать меня за ручку, чтобы восстановить резерв.

Грант поперхнулся, мгновенно оборачиваясь к другу:

— Так и сказала?

— Угу, — мрачно подтвердил Ники и насупился еще больше, глядя на расхохотавшегося блондина. — Мне это отнюдь не показалось смешным.

— Та девушка, что обедала с ними, не знаю ее имени, сказала, что вам наверняка придется часто и подолгу общаться с Альтерией Чени. И что-то мне подсказывает, что она была не так уж неправа. Ники, — попробовал воззвать к разуму друга Грант, — в первый год — ну или в первый семестр точно — маг и проводник только и делают, что за ручку держатся. Нашел, из-за чего дуться. А с такими непростыми отношениями, как у вас, вы еще не скоро преодолеете эту стадию.

— Знаешь, — задумчиво произнес Ники, проводя пальцем по краю чашки с остывающим чаем, — мне кажется, что даже такой способ позволит очень быстро восстановить мой резерв. Не знаю, как такое можно объяснить словами, я это просто чувствую. Хорошо, хорошо, — он поднял руки вверх под укоряющим взглядом Гранта, — я не буду снова заводить свою песню о нашей идеальной совместимости, но это все равно не изменит того, как я ее воспринимаю. И меня сейчас бесит больше всего даже не то, что она мне отказывает как девушка, а то, что меня пытаются лишить возможности прикоснуться к Силе.

— Ты свихнулся с этим своим идеальным проводником, — прокомментировал услышанное Грант. — К тому же она не лишает тебя этой возможности, сам же сказал. А через полгода, когда оба перестанете вести себя, как два идиота, сможете перейти от этого твоего "за ручку" к чему-нибудь, что позволит быстрее восстанавливать резерв. Главное, голову оба включите.

Ники пожал плечами, снова беря в руки вилку. Объяснять Гранту того, чего сам до конца не понимал, он больше не собирался. Гранту досталась Солэйр — чистая солнечная девочка, которая будет ему хорошим проводником. Хорошим, но не идеальным. Она обычный проводник, не такая, как для него Камелия. Кэм — открытый источник Силы, сверкающий, яркий, манящий. Он не врал, когда говорил, что и подержаться за руки будет достаточно, но объятия, поцелуи, постель — это возможность не просто быстрее восстановить резерв, это способ наиболее полно почувствовать Силу, на несколько мгновений сродниться с ней — и стать ее частью.

Если бы Ками еще не была такой язвой и злюкой. Ники признавал, что и сам горячится и ведет себя несколько неправильно, но все его слова и действия были ответом на ее поступки. Трудно было держать себя в руках и мыслить трезво, когда тебе бросает вызов твой собственный проводник и просто симпатичная девушка.

* * *

Я сидела на подоконнике напротив аудитории и пыхтела. Самым настоящим образом. Не фыркала, не бурчала, не возмущалась вслух, а молча сидела и пыхтела. Сама себе казалась чайником, который вот-вот закипит на плите и выпустит струйку пара, чтобы не взорваться.

У-у-у, как же он меня разозлил! Бесит! Ненавижу!

"Когда-нибудь позже, но не сейчас"... Да что он о себе возомнил? И подошел еще так близко, и глазами своими синими сверкал, и даже... возможностью поцелуя угрожал!

Наверное, то, что я ждала от него именно попытки поцеловать меня, и являлось сейчас главной причиной моей злости. Ждала, конечно, не с замиранием сердца, а с сжатыми кулаками, но это вряд ли что-то меняет. Главное, что для себя я нарисовала именно такой сценарий и готовилась именно к этому. Или Ники намеренно подвел меня к этим мыслям и сделал потом нечто совершенно другое?

А-а-а, ненавижу! Не собираюсь я ни о чем подобном думать! И за ручку его теперь держать не буду!

Во внутренний двор Академии высыпала толпа студентов-старшекурсников, у которых, по всей видимости, было практическое занятие на улице. Среди них были и маги, и проводники, и все стояли тремя большими дружными группками. Голубая форма спокойно соседствовала рядом с синей, не было никакого разделения по способностям. Солнечный теплый день за окном только способствовал их хорошему настроению, и до меня то и дело долетали взрывы смеха и отдельные громкие слова. Впрочем, сидела я не особо высоко — последнее занятие у нас снова проходило на третьем этаже северного крыла. Кажется, эта часть учебного корпуса использовалась преимущественно как лекционная, хотя расписание я помню плохо и утверждать, что все практические у нас в другом крыле, не возьмусь.

Я принялась разглядывать студентов, ожидающих преподавателя. Точно, никакой напряженности между проводниками и магами. Стоят, шутят, общаются между собой. Некоторые являются явно парами — кто за ручки держится, кто обнимается. Интересно, какой это курс? Как долго эти студенты шли к тому, что я вижу сейчас?

— Камелия!

По коридору ко мне приближались Наталия и Солэйр, обе чем-то недовольные и даже не пытающиеся этого скрыть. А я, кажется, уже успокоилась, глядя на старшекурсников. Грустно только стало оттого, что мне с моим магом ни хороших, ни тем более романтических отношений ожидать не приходится. А я бы, наверное, хотела, чтобы меня, как и ту блондинку-проводника, сзади обнимал человек, который важен мне и которому небезразлична я, чтобы можно было откинуть голову на его плечо и иногда показательно-лениво целовать в щеку. С Николасом у меня такого не будет, и трудно ожидать, что при его зацикленности на идеальных проводниках что-то подобное появится в ближайшие пять лет. Если только рядом со мной будет другой проводник... Но кто же из ведьмочек отпустит далеко от себя свой персональный резервуарчик на ножках? А обычных людей, никак не связанных с магией, я смогу видеть разве что на каникулах, когда буду приезжать домой, повидаться с родителями.

Грустная картина вырисовывается. Ну вот совсем нерадостная.

Я спрыгнула с подоконника, пытаясь выбросить из головы и мысли на подобную тему, и видение, где маг нежно обнимает свою блондинку, с удовольствием принимая от нее шутливые поцелуйчики.

— Чем недовольны, девочки? — неестественно бодрым голосом поинтересовалась я у подруг.

— Магом твоим недовольны, — хмуро отозвалась Солэйр, и у меня возникло ощущение, что ее внутреннее солнышко спряталось за тучу. Да что за... маг такой этот Николас, что от него даже эта девушка мрачнеет! — Тобой, впрочем, тоже.

— Что? — удивилась я. — И мной тоже? Я-то чем провинилась?

— Не поддавайся больше эмоциям и не бросай нас в обществе твоего неуравновешенного мага и его неразговорчивого друга.

— Эм... — растерялась я. Замечание Наталии было справедливым, я поступила некрасиво. — Постараюсь, честно, хотя ничего не могу обещать. Поэтому прощу заранее простить, если я вдруг в следующий раз поведу себя подобным образом. Но разве Грант такая бука?

Про друга Ники я ничего не могла сказать, но он не показался мне таким уж мрачным и нелюдимым.

Солэйр слабо улыбнулась:

— Да нет, обычный парень. Может, на фоне Ренвуда и выглядит немногословным, но и вчера, и сегодня с утра мы вполне спокойно и плодотворно общались. По крайней мере, в качестве паразита, тянущего из меня Силу, он меня устраивает гораздо больше, чем наш общий знакомый, оказавшийся, по совместительству, его лучшим другом.

Наталия усмехнулась, оценив новое звание магов, а я задумалась над этим вопросом, попытавшись прислушаться к себе. Нет, все-таки именно как паразитов я волшебников воспринимать не могу. Наш мир так устроен: кому-то дана возможность пользоваться магией, а кто-то должен открывать к ней дверь. Маги забирают не нашу собственную силу, они всего лишь с нашей помощью дотягиваются до того, без чего все их возможности бесполезны. Может быть, в чем-то проводники будут даже важнее магов, наша значимость очень высокая. Жаль только, что сами колдуны и ведьмы этого не понимают, воспринимая проводников... не так, как стоило бы. Может быть, нас не ценят потому, что на каждого мага есть свой проводник, и они просто не испытывают недостатка? Я не знаю, по каким законам проходит Распределение и как Боги подбирают для нас наши роли, но магов всегда — абсолютно всегда — в каждый год ровно столько, сколько и проводников. Равновесие еще ни разу не было нарушено, и никогда не появлялся человек, который бы захотел пройти Распределение и которому не хватило бы его пары. Другое дело, что уже после Распределения что-то может поменяться, но и с этим Судьба каким-то образом справлялась.

Но делиться своими мыслями не стала. Зачем? Солэйр назвала их так в шутку, это у меня настроение сегодня весь день скачет от истеричной злобы к философской задумчивости. Смысл мне еще и девочек сейчас грузить подобными размышлениями?

— И что натворил Ники?

— Глобально — ничего особенного, — отмахнулась Солэйр, возвращаясь к прежнему расположению духа и отодвигая неприятные эмоции, связанные с Ники, подальше, — но, когда у него плохое настроение, рядом с ним находиться, похоже, совершенно невозможно. И вежливым быть пытается, и на вопрос вроде отвечает, но делает это так, что потом жалеешь о том, что вообще рот открыла.

Наталия кивнула, соглашаясь с этими словами. О да, в наличии у моего мага такой способности я не сомневалась. Но в итоге обсуждение Ники и его отнюдь не золотого характера сошло на нет, и я тоскливо покосилась на дверь в аудиторию:

— Когда уж начнется лекция?

— Тебя интересует право? Хочешь стать законником? — удивилась Наталия, и ее личико при этом весьма выразительно скривилось. Думаю, моя ответная гримаса мало чем отличалась от ее:

— Боги, нет, конечно! Я в комнату уже хочу, этот день неожиданно вымотал меня, и все, о чем сейчас мечтаю — отсидеть эту лекцию, вернуться в общежитие и упасть на кровать. Не обязательно даже на подушку, главное, чтобы можно было вытянуться во весь рост и раскинуть руки-ноги.

Солэйр улыбнулась:

— Мечтаю о том же самом. Оу... кстати, — словно опомнилась она, — кого в какое общежитие заселили?

Наталия посмотрела на нас, покраснела и шепотом произнесла:

— В первое.

Я присвистнула, из-за чего заработала недоуменные взгляды от собеседниц. Ну что поделать, привычки, полученные с детства, трудно забыть. А уж если перенимаешь манеру старшего братика выражать удивление еще до того, как начинаешь изучать правила поведения в обществе, то искоренить такое в дальнейшем практически невозможно.

— Извините, — пробормотала я, особо не раскаиваясь. Но первое общежитие, однако!.. Оно относилось как раз к тем воздушно-сказочным строениям, в которых жили дочки богатых родителей. Так, выходит, Наталия у нас не такая уж простая художница? Сейчас, наверное, не очень прилично будет выспрашивать подробности, поэтому я промолчала, сделав вид, что ничего особенного она не сказала, но в уме сделала заметку, что попозже нужно будет порасспрашивать девушку о ее родителях. А впрочем, мы все равно потом будем друг с другом делиться всей возможной информацией о своих семьях, так что можно не пытаться изображать из себя шпионку.

Солэйр тоже решила, что не стоит заострять внимание на общественном положении родителей Наталии. В конце концов, все титулы, звания и состояния по большей мере остаются за стенами Академии. Не то чтобы мы все тут были равны — воспитание, стиль жизни и привычки все равно будут сказываться, — но все же здесь каждый решал для себя, пользуется он положением родителей или создает себе имя сам. В наибольшей степени это, естественно, относилось к магам, но среди известных деятелей медицины, искусства, того же права едва ли не две трети имен принадлежат проводникам — выпускникам Академий.

— А я в третьем, — Солэйр дернула меня за рукав: — Теперь твоя очередь признаваться.

— Тоже в третьем, — не стала отпираться я. — И чтобы быть точно уверенной: мы говорим с тобой об одном общежитии? Четырехэтажном, из светлого камня, в котором заправляет похожая на грызуна высохшая дама?

— Мисс Ротт? — хихикнула Солэйр и тут же оглянулась, словно опасаясь, что вышеназванная мисс появится за ее спиной. — Именно о нем мы и говорим.