Визирь

-Мы должны превозмогать трудности, во имя светлого будущего наших детей, и детей наших детей, и детей детей наших детей... — вздохнув, Джафар вернул себе нормальное выражение морды и спокойный тон голоса. — А вот остальные пусть сами работают: горбатиться всю жизнь я не впрягался.

— Пф... — фыркнула принцесса и откинулась на спину, снова расправляя крылья, а затем одергивая край чуть задравшейся маечки, из-за чего ткань натянулась на двух округлостях, более чем хорошо развитых для её возраста. — И ты хочешь, чтобы всем этим занималась я?

— Ты — будущая королева, — развёл руками визирь и подойдя к кровати, устало уселся на самый край, а затем тоже откинулся на спину, скрещивая предплечья на груди. — Хочешь — дуйся как крупа на мышь; хочешь — делай вид, что крепко спишь; всё равно, сестрёнка — от короны не сбежишь.

— Отрекусь от трона в твою пользу, — повернувшись к брату, показала язык кобылка.

"Какой бы взрослой она ни выглядела, но внутри остаётся жеребёнком. Хорошо, что хотя бы капризы свои на всеобщее обозрение не выставляет, в отличие от той же Жасмин", — подумал про себя Сомбра.

— И чего же ты хочешь, если не стать королевой? — скосив взгляд на собеседницу, уточнил тёмно-серый жеребец.

— Хочу гулять, — категорично заявила снова севшая Каденс, складывая руки под грудью. — Хочу хотя бы раз сходить на танцы, а не на эти "торжественные балы"; хочу поесть мороженного из уличного лотка, поболтать с обычными кобылками своего возраста в неформальной обстановке...

— Пообжиматься с жеребчиками в тёмных углах? — с намёком на ехидство спросил Джафар.

— Хочу, — задрала носик и отвернулась принцесса.

— Ты ведь понимаешь, какое отношение будет к прогуливающейся по городу без охраны аликорнице? — уточнил визирь. — Я уже умолчу о том, что это как минимум небезопасно...

— Ненавижу свои крылья, — буркнула кобылка-подросток и согнув ноги в коленях, обняла их руками, устраивая голову поверх этой конструкции, а крыльями укрываясь словно в кокон. — Зачем быть аликорном, если из-за этого невозможно нормально жить? Может быть я вовсе не хотела рождаться такой!

— Гхм, — кашлянул Сомбра, извлекая из внутреннего кармана медальон, похожий на компас со стеклянной крышкой. — Я говорил про аликорницу без охраны... а вот пегаску или единорожку, в компании нескольких подруг, могут и не заметить.

"Не можешь предотвратить — возглавь", — решил тёмно-серый жеребец, протягивая артефакт сестре.

Пару секунд Каденс молча смотрела на раскачивающуюся блестяшку, затем протянула левую руку и осторожно сжала пальцы на серебряном корпусе, внутри которого виднелась стрелка, указывающая на букву "В", а справа и слева имелись ещё две буквы "Е" и "П".

— Наденешь на шею и повернёшь стрелку влево, иллюзия сделает тебя единорожкой, ну а повернёшь направо — будешь выглядеть как пегаска, — не дожидаясь вопросов, сообщил Джафар. — Разового заряда хватит на шесть часов непрерывной работы. Чтобы его заряжать... нужно иметь контроль подмастерья зачарования.

— Ты... — нежно-розовая аликорночка широко распахнутыми глазами уставилась на брата, который продолжал лежать на её кровати с совершенно невозмутимым выражением морды.

— Жуткий злодей, заставляющий маленькую сестрёнку учиться, манипулируя её маленькими слабостями? — саркастично изогнул брови жеребец.

— Дурак, — фыркнула крылато-рогатая пони, а затем улыбнулась и упав на Сомбру поперёк, крепко его обняла. — Спасибо...

— Я дам согласие на твою авантюру, но только при одном условии, — предупредил единорог, в свою очередь обнимая Каденс, пальцами одной руки зарываясь в её гриву.

— И каком же? — нахмурилась принцесса, чувствуя какой-то подвох.

— Одна из твоих служанок, тоже под иллюзией, всегда будет тебя сопровождать, — отчеканил Джафар.

— Ну... — сделала вид, будто задумалась Каденс. — Ла-адно уж.

"Ах... Сама наивность. Наверняка думает, что сможет либо договориться с "банши", либо улизнуть от них. Зато о том, что за ней будет присматривать кто-то другой уже не думает", — мягко улыбнувшись и потрепав крылато-рогатую пони по голове, подумал визирь.

— Ну а теперь — ложись спать, — разжимая объятья, велел Сомбра. — Завтра будет тяжёлый день.

— Но я не хочу спать, — возмутилась кобылка. — И вообще — я не маленькая.

— То есть, сказку о том, как к принцессе Жасмин приехал свататься заморский жених, а в это время жадный бродяжка планировал проникнуть во дворец, чтобы поживиться сокровищами султана, ты дослушивать не хочешь? — тёмно-серый единорог насмешливо прищурился, видя как колеблется его маленькая принцесса, в которой боролись гордость, упрямство и жеребячий интерес.

— Хммм... — приподнявшись на руках, Каденс выгнула спину и вскинув голову задумалась, от сосредоточенности даже прикусив кончик языка. — Эм-м-м... Ладно. Я — в ванную.

Соскочив с кровати, нежно-розовая аликорночка побежала к боковой двери. Жеребец же, проводив её взглядом, подложил ладони под голову и закрыв глаза, стал продумывать дальнейшую историю избалованной принцессы, жадного и подлого бродяги, хитрого и жестокого колдуна-некроманта, глупого султана и несчастного советника, которому приходится со всем этим разбираться.

И пусть это была мелочная месть, о которой объекты столь негативного отношения даже не узнают, но учитывая тот факт, что большинство "сказок" случилось на самом деле, пусть и преподнесены в ином свете, а рассказывает их Сомбра уже не первый год, то в голове крылато-рогатой кобылки волей-неволей складываются положительные и отрицательные образы. Ну а провести параллели она и сама сможет: всё же Каденс достаточно умна, пусть пока что и не видит второго-третьего дна.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Вторая арка — 2

Войдя в тронный зал, в столь поздний час утопающий в тишине и полумраке, Джафар замер на несколько секунд перед троном в виде бутона цветка, лепестки которого состояли из кристалла и складывались в спинку, подлокотники и сидение (он лично заказал этот шедевр ювелирного искусства, как символ новой власти под рукой юной Каденс). Перед его взором пронеслись картины того первого раза, когда после своего неожиданного возвращения в мир живых, пусть и в общество двуногих пони, визирь стоял преклонив колено перед королевой Аморе: величественной и мудрой; запутавшейся и испуганной; решительной и усталой...

"Похоже, что моя собственная гибель и последующая борьба за своё сознание сделали меня сентиментальным. Впрочем, пока это не мешает наслаждаться жизнью, избавляться от этой черты не стоит", — лёгкая ностальгическая улыбка скользнула по губам тёмно-серого единорога.

Луч магии вырвался из красного витого рога и устремился к центру лепестка бутона, изображающего спинку трона, приводя в действие скрытый механизм.

Плита пола, находящаяся перед тронным возвышением бесшумно ушла вниз и вперёд, открывая взгляду жеребца широкую лестницу с большими ступеньками, уходящую куда-то вниз и во тьму. Не став более терять драгоценного времени, которого официально — второму, а на деле — первому пони города-государства никогда не хватало, он начал спускаться вниз. Стоило же миновать девять ступенек и наступить на десятую, как замаскированный механизм вернул плиту-створку на прежнее место, закупоривая выход наверх, что было одной из функций системы безопасности.

"Если кто-то сумеет проникнуть на лестницу, далеко не факт, что он знает как выйти наружу... А телепортация здесь не работает", — прикоснувшись правой рукой к стене и продолжив спускаться по ступенькам, которые из прямого спуска превратились в винтовую лестницу, хранитель Кристального Сердца закрыл глаза, чтобы избежать попадания в следующую ловушку.

Вспыхнул яркий свет, который мог бы ослепить глаза, если бы не закрытые веки, но секрет этой лестницы состоял вовсе не в осветительных кристаллах, а в хитро завёрнутом пространстве, которое заставляло спускающегося вниз разумного раз за разом проходить от начала второго, до конца пятого витка спирали... если он хотя бы на секунду откроет веки и посмотрит вперёд. Всё же Аморе пусть и была откровенно неважным правителем, но магом-исследователем являлась гениальным: одно рождение аликорна, потребовавшее от неё раскрытия секрета принцесс Эквестрии стоило многого, не говоря уже о других разработках, многие из которых она так и не завершила из-за необходимости усадить свой круп на трон. А ведь чародеи-исследователи, которые сейчас имеются в распоряжении Джафара, даже с её шифром разобраться не могут, что обесценивает обладание рабочими дневниками кобылы.

"Если бы заговорщиков можно было казнить дважды... Мечты-мечты", — досадливо поморщившись, визирь наконец-то оказался в самом низу лестницы и только теперь открыл глаза.

Перед Сомброй находились высокие двустворчатые зеркальные двери с двумя позолоченными круглыми ручками. В зеркальной поверхности отражался тёмно-серый жеребец, одетый в белые штаны и жилетку, удобно развалившийся на горе мягких бархатных подушек, во всю ширь расправив могучие крылья, сияя алым рогом и щуря рубиновые глаза с выражением полного довольства собой. У его ног сидела розовая аликорночка, держащая в руках вазу с какими-то ягодами, крылья массировали белая и тёмно-синяя аликорницы, одетые в широкие полупрозрачные шаровары и миниатюрные топики, прикрывающие только груди. На их лодыжках и запястьях были надеты тонкие браслеты с золотыми колокольчиками... А на заднем фоне танцевали грифонши, лани, зебры, лошади, яки, минотаврихи, гиппогрифихи...

На какие-то секунды Сомбра даже ощутил запах благовоний, смешивающийся с ароматом разгорячённых тел кобыл, вкус сладких плодов на языке, прикосновения к крыльям и мягкость ложа Владыки Единой Империи, перед мощью и величием коего склонились все народы Эквуса. Правда... всё это было лишь иллюзией, навеянной заточённым в двери духом сладких грёз, пойманным по приказу Лорда-Хранителя учёными Кристальной Империи при помощи одного любопытного артефакта, называющегося "Ловец Снов".

"Самое сладкое вино становится кислее скисшего молока, если ты знаешь о том, что не получил желаемого собственными силами", — разорвав зрительный контакт со своим отражением, Джафар откинул голову назад и зажмурился, ощущая как угасают фантомные ощущения.

Нельзя сказать, что он отказался бы от того, чтобы видение осуществилось, но и уходить в иллюзию не собирался. Кроме того, как понял для себя визирь, цель становится тем более желанной и сладкой, чем более долгий путь к ней пройден, и чем труднее было сделать эти шаги. Всё же собственная гибель наложила на его восприятие жизни свой отпечаток, в результате чего удовольствие от борьбы, стремления к цели и осуществления планов, стало едва ли не большим чем то, что он мог получить по итогам своих трудов. Даже окажись он в прошлом, на месте себя же, но только получившего в свои руки лампу джина, вряд ли стал бы действовать настолько прямолинейно.

"Я заставил бы их испытать бессилие, познать отчаяние, признать безысходность...", — усмехнувшись, Сомбра вновь посмотрел на зеркальные створки, но на этот раз за ними отразились не покои императора, а бескрайнее пространство, переливающееся всеми цветами радуги, а также самыми невероятными оттенками и их комбинациями.

Казалось, что стоит открыть эту тонкую, крайне ненадёжную дверь, как хаос захлестнёт всё внутреннее пространство замка, сметая любые препятствия на своём пути, увлекая тёмно-серого единорога в пустоту буйства энергий, где ему вновь и вновь придётся бороться за само своё существование, чтобы в итоге быть сломленным этой безумной, не злой и не доброй мощью. От того, насколько реалистичными оказались все эти видения, по спине пробежался табун мурашек, заставляя бархатистую шёрстку вставать дыбом, а каплю холодного пота сбежать по правому виску.

Ночной кошмар, также как и дух грёз пойманный "Ловцом Снов", а затем помещённый в кристалл в глубине двери, по полной программе отработал свою кормёжку. И пусть для кого-то другого это видение могло бы показаться глупым, а то может быть даже красивым, но точно не для мага, точно знающего ужасы подобного пространства...

Ладони тёмно-серого жеребца легли на дверные ручки, уверенно их повернули в противоположные стороны, а затем потянули на себя, открывая массивные створки. Иллюзия тут же прервалась, а в морду ударила прохлада, подкреплённая запахом каких-то химических реагентов.

Подземный комплекс, существующий с тех самых пор как был построен город-государство, встретил Лорда-Хранителя светло-голубым сиянием осветительных кристаллов, вставленных в потолок, белыми стенами с голубыми прожилками и серым каменным полом. В разные времена здесь находились темницы для особо важных "гостей", убежище для королевской семьи, тайная лаборатория для официально не одобряемых исследований... ну а теперь — база Седьмого Отряда Кристальной Империи (сокращённо — СОКИ).

Небольшой тренировочный полигон, расположенный в круглом зале с куполовидным потолком, общежитие на пятьдесят маленьких комнат, камеры для содержания пленников и живых образцов, десять комнат с комфортными условиями для проживания элиты, кухня, общий душ, небольшой кабинет начальника — вот и всё, что досталось в руки визиря после вскрытия этих помещений. Однако же, что-либо достраивать он не спешил, так как во-первых сомневался, что это не нарушит какие-нибудь системы замка, а во-вторых, пока что комплекс использовался не на все сто процентов, так что оставались незадействованные помещения (часть элитных комнат вовсе были обустроены для отдыха бойцов личной маленькой армии Сомбры).

Зачем тёмно-серому жеребцу были нужны все эти сложности, ведь по факту именно он правил Кристальной Империей, а через несколько лет вовсе сможет стать мужем королевы? Ответ на этот вопрос был прост: скука и личные амбиции, составляющие основу его личности, не позволяли удовольствоваться уже имеющимся, когда вокруг было много большее. Ну и кроме того, пусть Сердце и давало своему хранителю некоторые силы и особенности, которые в пределах щита делали его очень опасным и могущественным существом, но вот бессмертия или вечной жизни оно не даровало...

"Зачем захватывать власть, если не успеешь ей насладиться?", — этот вопрос, то и дело звучащий где-то в тёмных уголках разума, побуждал искать способы если не обрести вечную молодость, то хотя бы продлить свою жизнь настолько долго, сколько потребуется для того, чтобы устать от бренного существования (а это вряд ли произойдёт до тех пор, пока в мире есть хоть один достойный соперник).

Проследовав по коридору в комнату, стены которой были заставлены книжными стеллажами, а в центре стояли стол с выдвижными ящиками и кресло, Джафар устроился на единственном сидении и позволил себе несколько минут безделья. Толковых помощников, которым можно было доверить работу по крайне... щепетильным проектам, катастрофически не хватало, да и отсутствие доверенного собеседника, способного дать совет и при этом держать язык за зубами при посторонних, откровенно угнетало.