Лунная школа

Кэйлик проказливо улыбнулся и вдруг признался:

— Когда мне было десять, я залез в чемодан Шалена и вместе с ним выехал из города. Он, конечно, обнаружил меня в первой же придорожной гостинице, всыпал и вернул домой. А в пятнадцать, когда я выиграл свой первый турнир, брат взял меня с собой в поездку. Меньше суток и все время под строгим надзором, но все равно было здорово.

Взявшись за руки, мы брели вдоль городской стены, говорили, смеялись, кривлялись перед камерами. Когда закончили с откровениями, Кэйлик рассказал то, ради чего мы и затеяли эту прогулку.

Кристаллы. На них замыкалась магия места, где Орлгорд и Вольстенгард когда-то основали город. Стена вокруг Блэкдорна тоже была напитана ею. А после того, как основатели разругались, вышло так, что пять кристаллов остались в лунной части города и только два ушли к скарабеям.

Отец Кэйлика, которого он толком и не помнил, перед смертью оставил завещание. Старшему сыну отошли кристаллы и власть над городом, среднему — прииски и мастерские, где делали редкой красоты драгоценности и всяческие магические предметы, младшему предстояло управлять школами. Но после смерти старшего мать забрала кристаллы себе, хотя к семье Орлгорд относилась только по мужу, еще через несколько лет Шален превратился в злобного безумца, а Кэйлик понимал, что все придется взвалить на себя ему, но сейчас не имел желания что-то предпринимать и начинать открытый конфликт с родственниками, которые давно стали чужими.

Моя рука уютно уместилась в его ладони. И когда рассказ закончился, я не стала ее отнимать. Так и шли до самой школы. С ним было хорошо молчать.

Главное я для себя вынесла: у Орлгордов пять кристаллов, где-то есть еще два. Возможно, у Айзека. Или в стене действительно есть какой-то ход. Это еще только предстоит выяснить.

Уже на территории школы мы остановились. Будто собирались прощаться. Будто нам предстояло войти не в одно здание.

Метаморф поймал и вторую мою руку, осторожно погладил большими пальцами тыльную сторону ладони.

— Шалисса... — чуть слышно пробормотал он.

— Уже Шалисса, не Вайрис? — едко фыркнула я.

— Спасибо за чудесное свидание, — не обращал внимания на колкости парень. — Мне было очень хорошо с тобой.

— Какое еще свидание?! — попробовала возмутиться я.

Зря. Знала же, что он самоуверенный, напыщенный, невыносимый...

Додумать гневную мысль не успела.

— Не порть момент, — заявил этот бессовестный тип, притянул меня к себе и настырно прижался губами к губам.

На этот раз я среагировала быстрее: с силой рванулась и, получив свободу, влепила нахалу пощечину. Не соображала, что делаю, само собой получилось. И пока он потирал пострадавшую щеку, понеслась к замку.

— Я легко не сдамся, — успела расслышать за спиной обещание. — Когда-нибудь тебе надоест от меня бегать.

Вбегала в комнату с бешено бьющимся сердцем и трясущимися руками. Невыносимый, упрямый, самовлюбленный... И что мне так с поклонниками везет?! Я громко хлопнула дверью и рухнула на кровать. На сон осталось всего каких-то четыре часа, и лучше их провести с пользой.

Но здравому смыслу противостояло взбудораженное эмоциональное состояние, так что еще час я проворочалась с боку на бок, шипя сквозь зубы отнюдь не добрые слова в адрес одного представителя семейства Орлгорд. Потом все-таки забылась беспокойным сном.

Арабель сидела за столом и что-то сосредоточенно выводила на альбомном листе, время от времени прикусывая карандаш. Я повернулась на бок, моргнула, прогоняя остатки сна, с блаженным стоном потянулась. Вот странность, с тех пор, как принудительно перебралась к метаморфам, на отдых мне нужно намного меньше времени.

Мои шевеления сестренка проигнорировала, будто бы и не слышала ничего.

— Бель? — позвала осторожно.

Ноль реакции.

Пришлось вставать и идти к ней. Ох уж мне эти творческие личности!

— Белька... — осторожно тронула за плечо.

Метаморфа вздрогнула и перевела на меня затуманенный взгляд. Какое-то время ей потребовалось, чтобы вернуться в реальность.

— А, Шалисса, ты уже проснулась... — наконец меня узнали. — Домой позвони, там всем жутко интересно, как мы тут устроились.

Но едва я направилась выполнять поручение, как тонкие прохладные пальчики сомкнулись на моем запястье.

— Нет, стой! Сначала взгляни на рисунки ...

Взгляд скользнул по разложенным на столе листам, кожу тут же лизнул холодок. Впечатляюще... Просто темные линии на белом листе, но каждый из рисунков имел невероятное сходство с "оригиналом". На одном был изображен Джарс. Без красок красные пряди в темных волосах выделить было трудно, но я сразу поняла, что они есть. Взгляд у парня был такой же диковатый, как я и запомнила, худое лицо украшал синяк и несколько ссадин.

А вот этого нам не надо!

— Белька, сотри немедленно! — затребовала я, сверля взглядом двоюродную сестру. — Или нарисуй свой знак. Не хочу, чтобы это сбылось...

— Поздно, — сестренка виновато поникла. — Мне кажется, оно уже сбылось.

— Ненавижу лунную магию, — с чувством выдохнула я.

— Это не совсем она...

Вникать в тонкости прямо сейчас не хотелось.

— Все равно ненавижу.

Побитое лицо Джарса вызвало не много сострадания. В конце концов, никто его не просил посреди ночи шпионить под окнами чужого дома и потом искать правды. Совесть немного грызла, это же все из-за меня, но, чего уж там, чисто по-девичьи мне было даже приятно. И вообще, Арабель ведь могла нарисовать какую-нибудь камеру или больничную койку, а тут всего несколько ссадин. Ничего, переживет. А я ему за это в подробностях расскажу, что тут со мной происходило.

Жаль, связи совсем никакой нет. Узнать, что он такое впечатляющее увидел той ночью, мне бы не мешало.

Следующий рисунок не поведал ничего интересного. На нем была изображена стена, пересекающая Блэкдорн посередине. Просто стена, ни тебе двери, ни какого-нибудь тайного хода. Стена и стена. Ну очень познавательно!

Еще на столе валялись наброски с видом нашей комнаты. То один, то другой угол, то коридор, в который выходит дверь... Тоже ничего интересного.

— И что все это значит? — я обратилась за пояснениями к единственной сведущей.

— Понятия не имею, — "обрадовала" художница. И весомо добавила: — Пока.

Новая грань ее таланта впечатляла. Получается, она не только может рисовать картины, которые каким-то образом сбываются, но и через рисунки видеть события, происходящие где-то далеко.

Однако прямо сейчас непосредственного присутствия требовала наша лунная реальность, а все остальное вполне могло подождать.

Неслышно ступая, как одни метаморфы умеют, я сновала по комнате, занимаясь обычными повседневными делами. Прибралась немного, связалась с бабушкой, заверила ее, что ем, сплю и вообще прекрасно живу без присмотра, мне уже не пять лет и позаботиться о себе я в состоянии. Потом огребла от отца, до которого любезно донесли информацию о моей встрече с Шаленом. Его беспокойство было обоснованно, так что нагоняй снесла безропотно.

Закончив разговор, ушла в душ.

А когда вышла, на кровати меня ждал сюрприз.

Роза цвета лунного камня.

— Ну и как это понимать? — требовательный взгляд вонзился в сестру, которая разбирала последние рисунки, решая, что оставить, а чему дорога в мусор.

— Могу задать тебе тот же вопрос, — хмыкнула Арабель и стрельнула в меня хитро блестящими глазами. — Она просочилась сквозь стекло. Твой тайный поклонник — тот, о ком я подумала?

Сбежать из-под обстрела было без шансов, единственное, что я могла, это притвориться, что крайне озабочена выбором платья, в котором пойду на занятия. Зеленое или серое?

— Между нами ничего!

— Это ты так думаешь, — рассмеялась эта заноза. — А он охотится.

— Орлгорд-младший имеет репутацию бабника? — интереса в голосе было чуточку больше, чем мне бы хотелось.

Бель задумалась на миг, потом уверенно покачала головой.

— Нет, я вообще ни разу не слышала о его девушках, хотя кто-то наверняка был, — а вот ответ мне почему-то понравился. — Но Орлгорды всегда получают то, чего хотят.

— Пф! Меня уже получила Адарина, — едко отфыркнулась я и остановила выбор на третьем варианте — легком белом платье на бретельках. — Хватит уже, раздача закрыта.

— Зря ты так, бабушка у нас хорошая, — насупилась Арабель, но ей было слишком интересно, чтобы долго злиться. — И вообще, мы говорим не об этом! Знаешь, кто у меня получался, когда я в первый раз пыталась нарисовать твоего проявителя?

Интуиция обеспокоенно зашевелилась.

— Кто?

— Кэйлик Орлгорд.

Все, больше она для меня ничего не рисует! Иначе, чувствую, однажды проснусь замужем и с шестью детьми.

Я выхватила из вещей нужное платье и, повернувшись к сестре спиной, начала переодеваться.

Но выражение лица художница все-таки засекла, и, похоже, оно было красноречиво.

— Шалисса, я же не специально! — невинным глазищам сложно было не поверить.

— Скажи еще, что так суждено, — буркнула я.

— Ну... похоже на то.

Как они тут вообще живут со своей лунной магией?! Я в этой части Блэкдорна еще и недели не провела, а сомнения в собственной вменяемости уже посещают. Регулярно, притом!

Очередное событие в моей бурной жизни произошло во время перерыва между метаморфозами и лунной магией. Одно неловкое движение. Я задумалась и на выходе из лекционного зала столкнулась с низеньким рыжим пареньком в круглых очках. Сумка свалилась с плеча, тетради и ручки разлетелись по полу.

— Недоразумение кривоногое, — сморщила нос симпатичная метаморфа в бежевом сарафане, проходя мимо нас.

Ему сказала, не мне. После памятного случая с Кэйликом в столовой задирать меня остерегались. Вообще лишний раз старались не заговаривать.

Лишние мысли улетели, взгляд еще раз мазнул по торчащим во все стороны волосам и очкам. Похоже, полукровка.

— Ой, прости! — виновато пискнул парень, рухнул на корточки и принялся сгребать все, что вывалилось из сумки.

— Ничего, — я слабо улыбнулась, тоже присела, подняла лежащую рядом тетрадь. — Меня зовут Шалисса.

— Дриан, — представился парень и тоже неуверенно улыбнулся. Затем выразительно указал взглядом в сторону, куда ушла нахамившая ему девица и еле слышно предупредил: — Ты нормальная, но если хочешь вписаться к этим, не стоит разговаривать с такими, как я.

Да уж, совсем они тут загнобили полукровок.

Я кивнула на Арабель, которая как раз спешила к нам, и презрительно фыркнула:

— Куда хотела, я уже вписалась. Остальные меня не особо интересуют. Идем, не то опоздаем на лунную магию.

Вещи были возвращены в сумку, я выпрямилась, но Дриан так и продолжал сидеть на корточках, внимательно рассматривая что-то рядом с моей левой ногой.

— Это твое? — он протянул руку и...

Мо-бук.

Сегодня точно не мой день!

— Никогда таких не видел...

Какая же я все-таки безголовая! Ходила с этой сумкой на прогулку с Кэйликом и, похоже, просто не выложила подозрительную вещицу. Но от самобичевания особого толку не было, следовало хотя бы попытаться как-то спасти ситуацию.

— Наверное, ты уже понял, что я не местная... Там, откуда я приехала, пользовались вот такими штуками. Но в вашем Блэкдорне от мо-бука особого толка нет, таскаю с собой по привычке.

Фу, отговорилась! Дриан протянул мне вещицу, поднялся, и мы наконец пошли в класс, где проходили лекции по лунной магии.

— Если хочешь, я мог бы попробовать его настроить, — по дороге предложил новый знакомый.

— А можешь?! — изумленно воскликнула Арабель.

— Электроника мне дается определенно лучше, чем вся эта ваша магия, — признался Дриан.

7 глава

Прошло два дня. Стоило мне появиться где-то, кроме нашей с Бель комнаты и занятий, рядом мгновенно обозначался Кэйлик и окружал вниманием. В остальное время он также не позволял о себе забыть: передавал цветы, конфеты, записки и устные послания. А однажды, прямо во время занятия по магии искусств, меня закружил вихрь небольших синих бабочек. Ощущения полета продлилось меньше минуты, потом был крайне заинтересованный взгляд Айзека, но обошлось без последствий и даже без вопросов.

Я бесилась. Сама не знаю, почему. Этот Орлгорд симпатичный, хоть и зараза порядочная. Но в глубине души его внимание было мне даже приятно. И в то же время в груди занозой засело понимание, что в лунной части города связей у меня уже больше, чем нужно, а ведь я здесь не навсегда. Я вообще понятия не имею, что меня ждет. Так что лучше воздержаться от необдуманных поступков, чтобы потом не было мучительно больно. Не мне одной.

Впрочем, сегодня меня интересовал исключительно Дриан. Он уже третий день пытался перенастроить мо-бук, результат ожидался вот-вот. Но после занятий мы разъезжались по домам на выходные, и если все не будет готово сейчас, тогда только на следующей неделе. Я дергалась и то и дело поглядывала на Дриана. Кэйлик тихо злился и уже трижды грозился его убить. А мой рыжий друг невозмутимо копался в устройстве и, кажется, ничего вокруг не замечал.

Вводный курс давал небольшую нагрузку. Нам в основном объясняли, что и как, давали достаточно общую информацию, которою и записывать-то почти не требовалось. Понятно, что со следующего семестра ситуация кардинально поменяется, но пока учеба казалась достаточно простой даже мне.

На занятиях по лунной магии нам рассказывали, собственно, об этой магии, об истории города, разные местные предания. Из практики — учили чувствовать потоки света. От магии искусств я была практически освобождена, поскольку подходящими талантами не обладала. Ходила исключительно ради Арабель. Ну еще чтобы за Айзеком присматривать. И только с метаморфозами испытывала сложности.

На ровном месте! Там, где всем остальным было легко и просто!

Леди Марла, которая и преподавала самый сложный для меня предмет, непрестанно повторяла, что сама сущность метаморфа изменчива, как пластилин. Одно желание, легкое движение души, и мы способны измениться до неузнаваемости. Немного больше усилий помогут перенять многие внутренние качества "оригинала", этому научатся избранные, которые "доживут" до четвертого курса. Сейчас же, чтобы разбавить скучную на ее взгляд теорию полезной практикой, преподавательница заставляла нас менять некоторые черты. Кого-то просила изменить овал лица, других — разрез глаз, третьих — форму носа.

Другим студентам такое времяпрепровождение казалось веселым, но моя сущность будто закостенела. Как ни старалась, из кожи вон лезла, но единственный результат, которого умудрилась достичь, — тонкая струйка крови из носа. И никаких изменений!

В итоге все просто обожали метаморфозы и молодую преподавательницу, которая каждую ночь появлялась с новой внешностью. В школе даже тотализатор действовал, и тому, кто угадает, как она выглядит на самом деле, светила кругленькая сумма. Но Марла работала уже шесть лет, и за это время еще никому не удавалось поймать ее истинный облик. Я же все эти мучения просто ненавидела.

Но сегодня после почти часа страданий и очередного несильного кровотечения из носа меня ждала награда. Мы как раз переходили в класс лунной магии, когда к нам с Арабель подошел Дриан и незаметно сунул мне в руку мо-бук. А через пару секунд в другой руке оказался смятый листок.