Чёрный пёс Элчестера. Часть четвёртая.

— О боже, дай мне терпения... — вздохнул лорд. — Вы хотите, чтобы каждый служка в этой гостинице судачил о распущенности графской компаньонки? Ну имейте же здравый смысл, Бьянка...

— Если он всё равно не будет выходить отсюда... — робко шепнула девушка. — Откуда же всем знать, что Жоффруа живёт в моей комнате?.. А когда подают еду, я буду прятать его...

— Чёрт с вами, — сдался Фрэнсис. — Если ваш приятель не против, пусть остаётся. Но чтобы по гостинице не гуляло даже тени сплетен!

— Благодарю вас, милорд! — радостно воскликнула девушка. — Благодарю.

Его сиятельство ещё раз внимательно посмотрел на растерянного Жоффруа. Похоже, для него предложение предприимчивой итальянки оказалось не менее неожиданным. Молодой рыцарь улыбнулся, поймав себя на мысли, у кого же из них более глупое положение...

— Жоффруа, если к тому времени, когда наши дамы вернут вам зрение, мы с вами не поссоримся, я сделаю вас своим оруженосцем, — произнёс он, закрывая за собой дверь.

Жоффруа от изумления схватил воздух ртом — и не смог ничего ответить.

Глава XXXI

— Монсеньор граф, к вам посыльный от его высочества. Прикажете позвать?..

Лакей, постучавший в дверь, почтительно склонился перед его сиятельством.

Фрэнсис кивнул.

— Пусть поднимется.

Милица полуобернулась от окна, за которым сгущались сумерки. Лишь далеко на горизонте, очерчивая тёмно-сиреневый свод неба белёсым контуром, умирали последние отблески заката. На их фоне крыши Дижона угадывались лишь смутными конусами — темнота стёрла все краски.

На столе, где ожидал ужин, в серебряном канделябре горели свечи, бросая тёплый свет на белую скатерть и дорогую посуду, а в камине пылало пламя. Мягкий золотистый полумрак окутывал комнату.

— Интересно, зачем герцогу понадобилось отправлять к тебе посыльного в такой поздний час? Да ещё и накануне оммажа. Мне тревожно...

Граф с улыбкой приобнял жену.

— Нам нечего бояться. Я догадываюсь, что там...

— Что?.. — волшебница порывисто обернулась к мужу, пытливо всматриваясь в его лицо.

— Условия оммажа. В частности, нам наконец станет известно, какой феод пожалует мне его высочество. Я же должен буду назвать его во время церемонии... иначе чего ради мне клясться герцогу в верности?.. — молодой лорд рассмеялся.

— Ты уверен?..

Граф не успел ответить. На пороге возник оруженосец в цветах Бургундского дома.

— Ваше сиятельство, — преклонив колено, посланник протянул Фрэнсису свиток с печатью.

Лорд кивнул, принимая письмо.

— Подожди, возможно, я напишу ответ... — рассеянно обронил он.

Молодой человек заскользил глазами по строчкам. По мере того, как граф читал, на лице его всё явственнее проступала усмешка.

— Да, монсеньор весьма щедр... — пробормотал он.

— Что там? — Мили, подойдя, осторожно дотронулась до руки мужа.

— О, мне жалуют графство... чтобы я ничего не терял, — с непередаваемым сарказмом обронил Фрэнсис. — Другое дело, что на самом деле эти земли давно разделены между тремя сюзеренами, и герцог может передать мне от силы одну треть... а остальные две трети я, значит, возникни у меня такое желание, могу приобрести собственными силами... Да и целый-то, Авалон невелик...

— Как-как?.. — невольно улыбнулась Милица. Граф улыбнулся в ответ.

— Да-да, Авалон... Это не только сказочная страна... существует вполне реальная дыра с таким названием. Вот её-то мне и жалуют.

— Ну, всё же лучше, чем ничего... — неуверенно заметила Мили.

Фрэнсис фыркнул.

— Мили, Элчестер приносил моему отцу десять тысяч фунтов в год! Это треть доходов короны. А Авалон, насколько я знаю, хорошо, если даст пятьсот...та жалкая его треть, что его высочество высокопарно поименовал целым графством. Да иной барон получает больше!.. И даже если бы мне удалось заполучить оставшиеся две трети земель — а их держат епископ и монастырь, и конфликт с ними означает конфликт с Церковью — то и тогда Авалон приносил бы от силы две тысячи.

— А по-моему, за одно название можно согласиться, — мягко улыбнулась девушка.

Фрэнсис вздохнул.

— По большому счету, у нас нет выбора. Но, признаться, мне не нравится, как поступает герцог. Я бы с большей благодарностью принял достойное баронство, честно названное баронством, чем такое графство. Не люблю, когда меня пытаются держать за дурака.

Он помолчал, потом, вздохнув, продолжил читать.

— Дальше всё обычно. О, — юноша иронически хмыкнул, — его высочество даже предоставляет нашей семье право наследственного вассального договора! Как великодушно...

Мили вопросительно изогнула бровь.

— Это означает, что наш сын унаследует Авалон, — со смешком пояснил Фрэнсис.

— Так чем ты недоволен?..

Лорд поморщился и, вспомнив об оруженосце, безмолвно ожидавшем у порога, кивнул ему.

— Спасибо. Можешь идти.

— На словах ничего не передавать его высочеству?

— Передай ему мою благодарность, — сдержанно ответил молодой человек.

Посланник поклонился и оставил графскую чету. Дверь за ним закрылась.

Милица обессиленно уронила голову на грудь мужу.

— Я боюсь... — прошептала она.

— Всё будет хорошо... — ласково ответил Фрэнсис, поднимая её лицо за подбородок и нежно целуя в кончик носа. — И не обращай внимания на моё брюзжание. Я же зануда... — он шутливо поморщился. — Ты права: захудалое графство много лучше, чем пустой титул. Да и цвета Авалона, как и цвета Элчестера, белый с голубым... И где же ещё жить волшебнице, как не в Авалоне?.. — Юноша уткнулся своим лбом в её. — Моя любимая будет хозяйкой настоящего замка... мы станем устраивать состязания трубадуров и менестрелей, пиры и турниры, охоты и игры лучников... Как отец... И мы обязательно вернём мои поместья в Нормандии... и Элчестер...

Милица ничего не ответила, лишь крепко обняла Фрэнсиса.

Они стояли в неверных золотистых бликах камина, прижавшись друг к другу, и их тени длинным тёмным изломом ложились на стену...

* * *

— Его сиятельство Фрэнсис, граф Элчестер, с супругой Милисентой!

Звонкий голос герольда разнёсся по огромному холлу герцогского замка, и толпа рыцарей и дам притихла. Все головы повернулись к огромным стрельчатым дверям, ведущим на лестницу, куда входил виновник нынешнего торжества. Сам герцог улыбнулся, заметив, как чуть подались вперёд его старшие дети, сидевшие на тронах поменьше, дочери — слева, а сын — справа.

Герцогиня, восседавшая рядом с мужем, достаточно владела собой, чтобы сохранять величественную невозмутимость.

Лёгкий шёпот пробегал иной раз меж придворными. Неслыханно! Норманнский граф пожелал принести оммаж герцогу Бургундии! О том, что могло толкнуть его сиятельство на подобный шаг, строились различные предположения, но одно не вызывало сомнений: судьба Фрэнсиса Элчестера отнюдь не прозаична.

Норманнский рыцарь.... Да ещё и женатый на славянке!

По слухам, какой-то княжне...

Как верно заметил его высочество, доблесть норманнов и красота славянок — вот две вещи, о которых слагались легенды в Европе. И эти две легенды соединились, явившись ко двору бургундского герцога в лице графа Элчестера и его супруги...

И вот они, наконец!

Граф поклонился, едва переступив порог залы, а его леди присела — с изяществом истинной принцессы.

В этот момент глаза всех, кто находился в холле, были устремлены на эту чету, от последнего слуги до принца и принцесс, от оруженосца до самого герцога.

Оба — в белом и тёмно-синем. Он — в блио с серебряным поясом, безоружный и с непокрытой головой, как и предписывала церемония оммажа. Она — в бархатном платье с пушистым воротником, и длинная накидка струится по плечам, ниспадая с шапочки, расшитой серебром и жемчугами. Из-под прозрачной ткани трубчатыми локонами выбиваются тёмные блестящие пряди, словно у эльфийской королевы.

Белый шёлк туго охватывает овал лица...

Они шли по залу, меж рядами придворных — прямо к трону.

И восхищённые перешёптывания летели им вслед.

"Настоящий норманн"... "Какая стать!.. глядя на него, поверишь, что все норманны непревзойдённые воины"... "А как прекрасна графиня!"

Дойдя до середины зала, Милица остановилась, и, ещё раз присев в поклоне, замерла. К ступеням трона Фрэнсис приблизился один.

Преклонив колено, молодой человек вложил свои ладони в протянутые навстречу руки герцога и заговорил, и голос рыцаря чётко и ясно разносился под сводами.

— Я, Фрэнсис, граф Элчестерский, отныне признаю себя человеком его высочества герцога Бургундского Гуго II за право пользования его владениями, графством Авалон и замком Васси, а также местечками Нижний Этоль и Верхний Этоль. И в том, что за объявленный феод я признаю себя верным человеком его высочества, я готов поклясться на святом евангелии.

Герцог кивнул ожидавшему в тени священнику, и тот сразу выступил вперёд, протягивая на бархатной подушечке священное писание.

Граф, не вставая с колен, положил руку на книгу и произнёс:

— Клянусь, что я, Фрэнсис Элчестер, буду верен своему сеньору, герцогу Гуго Бургундскому, ни при каких обстоятельствах не причиню ему вреда, не покушусь ни на его личность, ни на имущество, ни на его честь, ни на семью до тех пор, пока мой сеньор будет уважать мою личность, мою честь, мою семью и моё имущество, уважать моё право на правосудие и пока будет предоставлять мне в пользование объявленный феод.

Я обязуюсь заботиться о данных мне землях и не сокращать их, обязуюсь защищать их, как свою собственность, и всегда буду готов признать законное право моего сеньора на них. Я клянусь служить моему сеньору против всех мужчин и женщин, как живых, так и мёртвых, и сопровождать его в военных походах, но не более чем сорок дней. Обязуюсь во время войны предоставлять в распоряжение сеньора свой замок по первому требованию, чтобы мог его высочество разместить в нём гарнизон, если сеньор возвратит мне замок в том виде, в каком получил, и ничего не возьмёт оттуда, кроме соломы и сена. Также обязуюсь я помогать своему сеньору деньгами, если он попал в плен и нуждается в выкупе, либо если собирается он в крестовый поход, либо выдает дочь замуж, либо посвящает в рыцари сына. В мирное время, если случится сеньору приехать в мой замок, обязуюсь предоставить ему и его свите помещение и пищу, и обязуюсь также помогать своему сеньору советами в затруднительных случаях, и прибывать в его замок по первому зову.

Фрэнсис умолк.

Гуго II улыбнулся, поднял молодого графа с колен и поцеловал, как велел обычай.

— Поздравляю, граф, ваш оммаж принят. Теперь мы с вами неразрывно связаны. В знак передачи вам Авалона примите этот жезл, — его высочество протянул лорду небольшую, украшенную золотом палочку.

Инвеститура...

Юноша с поклоном принял её.

И сделал знак ожидавшему у входа слуге.

— В свою очередь, в знак своих обязательств, монсеньор, разрешите вручить вам это.

На подушечке лежала серебряная шпора, которую Фрэнсис заказал три дня назад, возвращаясь от герцога, специально для этого случая.

Гуго с улыбкой кивнул, паж принял подношение и унёс куда-то, а молодой граф передал подарок его высочества своему слуге, и тот с поклоном удалился.

— Что ж, мессир граф, коль скоро все формальности соблюдены, позвольте выразить надежду, что вы столь же верно станете служить и моей семье.

Фрэнсис преклонил колено на ступеньках трона.

— Примите мою преданность, монсеньор и медам, — со склоненной головой промолвил он, обращаясь к наследному принцу — белокурому тринадцатилетнему мальчику Эду, и женщинам — его матери, престарелой герцогине Мод де Тюренн, и сёстрам, очаровательным девушкам пятнадцати и четырнадцати лет, Эглине и Констанции.

Девицы величественно кивнули, её высочество милостиво улыбнулась, а принц, всем телом подавшись вперёд, с детской непосредственностью заявил:

— Я бы хотел, граф, поговорить с вами и послушать рассказ о ваших приключениях!

Герцог засмеялся, укоризненно глянув на сына.

— Без сомнения, у вас будет много возможностей побеседовать. А сейчас, граф, мы были бы счастливы, если бы вы представили нам свою супругу...

— Благодарю за оказанную честь, монсеньор.

Фрэнсис поднялся и, подойдя к Милице, взял её за руку.

Девушка вскинула на своего мужа настороженный, испытующий взгляд.

"Всё будет хорошо", — одним нежным пожатием ответил юноша — и повёл свою любимую к тронам властителей Бургундии.

— Ваше высочество, я счастлив представить вам мою леди, Милисенту Нитранскую, — промолвил рыцарь.

Милица вновь присела в коротком, но изящном поклоне.

— Нам чрезвычайно приятно видеть при своём дворе такую высокородную даму, — любезно произнёс герцог.

— Вы прекрасны, миледи! — с блестящими глазами выпалил юный принц.

Принцессы, переглянувшись, захихикали. Герцогиня сдержанно улыбнулась.

— Благодарю за тёплые слова, монсеньор, — почтительно ответила Милица Гуго II. — И вас, ваша милость, — с лёгкой улыбкой обернулась графиня к принцу. — Для меня большая честь находиться при дворе Бургундского дома. Слава о его великолепии и блеске достигла и моей далёкой Родины.

— Вы ведь урождённая княжна, дитя моё? — осведомилась герцогиня.

— Вы правы, моя госпожа.

— Ах, — её высочество вздохнула. — Наверное, это так трудно: быть рождённой едва ли не королевой — и волей судьбы лишиться всего? Более того, видеть, как ваш муж приносит оммаж, в то время как вы, верно, в детстве мечтали, что ваш супруг будет принимать оммажи?..

Милица улыбнулась.

— Я счастлива, мадам, — мягко ответила она. — Мне ли роптать на судьбу?.. Я замужем за тем, кого люблю, и была бы счастлива с ним даже в крестьянской лачуге, в чём и клялась перед алтарём. К тому же, разве присяга унизила моего господина? Напротив, она возвысила его! Теперь он и сам сможет принимать оммажи от рыцарей и баронов, а с их помощью умножать богатство и процветание вверенного ему феода.

Принцессы восхищённо переглянулись, а герцогиня кивнула.

— О да. Сразу чувствуется благородная кровь! Дитя моё, я всегда буду рада видеть вас при дворе...

— Благодарю, ваше высочество.

— Ну что ж, — улыбнулся Гуго. — А теперь позвольте мне объявить то, чего столь многие присутствующие здесь рыцари и дамы, без сомнения, с нетерпением ожидали. Турнир в честь нашего благородного гостя и его супруги!

По залу прокатилась волна оживления.

— Вы примете участие, граф? — осведомился его высочество.

— Почту за честь, — с поклоном ответил Фрэнсис.

Милица опустила голову.

В этот момент графине почудилось, что за ней пристально, внимательно следит чей-то тяжёлый взгляд. Девушка с тревогой огляделась по сторонам...

...ничего необычного.

Герцогская семья спустилась с тронов, дабы прошествовать на турнирную галерею. Фрэнсис, предложив супруге руку, направился следом.

За ними пёстрой цепочкой потянулись остальные придворные.

— Дорогая, а ты уверена, что в тебе нет благородной крови? — нагнувшись к самому уху, прошептал Фрэнсис, и в его голосе Мили уловила улыбку. — Чёрт возьми, сегодня я понял, что и в самом деле взял в жёны княжну. Незаконнорожденную, никому не известную княжну.