— Чего надо? Без предисловий.
Нургл спокойно предложил Кхорну присесть, на что тот оперся на край огромного черного стола и вновь задал свой вопрос.
Все знали, что этот демон не любит гостей, что пол его спальни устелен костями, как и все остальные комнаты. Что смерть веет здесь с ощутимой страстью и каждая стена поддерживается мертвецом.
— Ты догадываешься! — Нургл был чист и открыт для прочтения поверхностной информации. А потому сразу получил рычащий ответ.
— Его у меня нет. Я не настолько пройдоха, чтобы зарабатывать такие деньги, как вы. Моя работа — убийство. — и огромный кулак ударил перед Нурглом о столешницу. — Если вы думаете, что он у меня, обыщите дом.
— Не кипятись! Ты прав... Ты прав, что никто не смеет вмешиваться в твои дела. Никто не собирается тебя уличать и переворачивать твое... Жилище!
— Но все меня обходят. И в тот раз на аукционе обошли, — сверкнул глазами воитель. — Я могу сказать, кого из темных лордов видел в тот вечер. И Змий порадуется...
Нургл кивнул. Конечно, господин врана уже обшарил длинной полночной тенью дом от крыши до основания, прочитал мысль каждой вещи, проверил на остатки света.
— Я видел Ланшора, Кфора, Санни и Дагона.
— Точно?
— Если были остальные, то они хорошо зашифровались. И ты способен врать, Нургл. Невинная овечка ты наша!
— Не сомневайся в этом! Но гораздо интереснее понять мотивации чужих поступков. — заметил демон, невольно подстраиваясь под недавний тон и манеру Змия, чувствуя, как напряжение нарастает. Да, вне стола переговоров грааны общаться практически не могли. И теперь следовало честь знать, так как Кхорн явно был чем-то занят, секретным, что не касалось гостя никак и не предназначалось для его глаз и ушей.
Уже на выходе демона охватила невыносимая слабость, только тогда он понял, что хозяин дома скачал с него уйму света — ясно, своего сати у этого убийцы нет. И он озлоблен на мерзавца, перехватившего ценную игрушку, и подозревает всех.
А Змий лишь улыбнулся Нурглу, когда в очередной раз проявился вне пределов видимости и не выдал свой комментарий:
— Вот ведь, возьми силой, казалось бы, а он весь такой честный! Я бы давно его обчистил.
— Так кто следующий? К кому мы отправимся?
— К Дагону. — прищур задумчивых глаз. — Есть что обсудить с моим грааном.
8
Свет сущего согревает весь мир. И источник воплощается в самом прекрасном образе, даруя ему силу созидательную и милосердную.
Но даже в самом светлом мире есть место тени. И иерархия приата складывалась не одно столетие и даже тысячелетие.
На самом верхней ступени стояли охотники. Суть их была — огнь небесный. Огнь, что мог уничтожить безвозвратно не только одиночного противника, но при особом усилии даже целые вселенные. Огнь убивал и ангелов. Гнев глав клана простирался над всеми крылатыми. Агрессивные по своей изначальной природе, охотники редко выходили из вод источника и редко перерождались. А потому в каждый момент бытия их одновременно правило не больше двух. Самые известные — Уриил и Михель.
Уриил изначально управлял стихией огня. Одним усилием воли из руки его выходил карающий сиянием истины меч, сокрушающий время и пространство.
Михелю досталась власть над отражениями. Перемещая судьбы, управляя целой армией ангелов, вышедших из зерцал источника, он считался за пределами светлой реальности одним из самых сильных охотников. Хотя на самом деле дела обстояли иначе, и клан Уриила давно обитал в главном приате, наиболее защищенном от нападок врана.
Хотя в последнее время это утверждение утратило всякую правдивость. Вран неизбежно наступал и расширялся, поглощая в хаосе островки молодых миров. Его черные щупальца протягивались и к границам света.
Демоны все чаще создавали тени-ловушки и устраивали охоту на крылатых, выдумывая новые и новые способы поживиться светлым товаром.
Потому Уриил как правитель приата принимал все меры, чтобы оградить немногочисленных сущих от возможной опасности. Ведь светлых жрецов было всего четверо. И двое из них являлись супругами Михеля, а двое других — самого Уриила. Рожденные от светлых Микаэль и Рафаил уже достигли возраста выбора назначения и ожидали решения приата. Так же как и юный Габриэль, о котором шептали всякое: одни говорили, что он появился в самом центре энергетического потока. Другие — что свился из волн океана. Третьи — что был звездой раньше. Все это было не главным. Великие сущие появлялись из ниоткуда и не были рождены. Они
обладали неземной красотой и мощным потоком энергии. От них трудно было отвести глаз. Каждый уникальный. Каждый — средоточие света.
Желанная добыча для граанов врана, давно затеявших необъявленную войну против источника и использующих все возможные способы, дабы ослабить защиту и проникнуть в заветные сады.
Элайл. Сердце начинает стучать быстрее, когда он появляется в поле зрения. Светлые волосы пахнут розами, Зеленые, с золотыми искрами глаза похожи на глаза кошки. Аккуратный носик и чувственные губы на белоснежном лице с легким румянцем совершенны. Так же идеальна и фигура — тонкая талия, длинные ноги... Закрываешь глаза, а в голове расцветает красками дивный образ чувственности, чистоты. Потому что Элайл и есть свет любви, которую желает любой.
Совсем другой Сариил. Он сдержан, он соткан из алого сияния. Его изящество сравнимо со снежинками, в которых форма отражает подлинную идеальность. Его сдержанность ведет на путь осознания. Он заставляет задумываться и изменить свою жизнь любое мыслящее существо. И когда он рядом, когда склоняется близко и смотрит огромными серыми очами в душу, хочется открыться без остатка и поцеловать его в мягкие розовые уста.
Нельзя, чтобы чудовища добрались до сущих. Ни в приате, ни в клановом гнезде Михеля. Иначе наступит настоящий хаос. Конец.
А потому охраняют границы серафимы — бесполые ангелы возмездия — и ловят они вранских охотников всех мастей. Каждый день и каждую ночь.
И пытают их, и жгут их железом, вызнавая цели врана, а потом ослепляют и лишают воли. Пусть послужат. Пусть поймут, что такое рабство на собственной шкуре. Когда ты бесправен. Когда в любую минуту можешь быть наказан или лишиться жизни, как лишаются ее низшие многочисленные ангелы-отражения, несущие в миры милосердие и терпящие лишения лишь потому, что в мире так много зла.
Неважно, что здесь демоны — животные. Всякая тварь несет наказание по ее вине. Нет, не так... Уриил давно переступил через барьер разумного — он посылал своих верных стражей за пределы источника, чтобы пополнять ряды слуг и рабов на богатых плантациях. Среди узников частенько появлялись молодые вранские отпрыски (возможно, дети богатых демонов), которых использовали в приате как домашних слуг, но зачастую высокопоставленные ангелы принуждали темных и к другим занятиям. Играла ли здесь роль природная мстительность или за тонкими манерами скрывалась настоящая буря страстей, но многочисленные фавориты сущих давно превратили свои дома в изощренные пыточные для юных демонов.
Иногда дело обходилось лишь плетьми и лишением еды. Но чаще игры носили сексуальный подтекст. В докладах серафимов глава клана давно читал шокирующие факты о том, что крылатые чины заставляют рабов самонасиловаться различными предметами и наблюдают за этими действиями с великим удовольствием, и даже приглашают гостей. А также принуждают слуг совокупляться с домашними животными и скотом. Избивают их до смерти и морят голодом.
Уриил оторвался от изучения карты приата, по краю которого алым пунктиром были нанесены очаги магического возмущения. Пять месяцев назад их было три, сегодня почти по всей границе тянется полоса вранских вылазок. В дверь постучали. И охотник чувствовал, кто заявился к нему в столь поздний час, а потому жестом открыл дверь и впустил в комнату ночного гостя.
— Что-то беспокоит, Сариил? — черные глаза буравили жреца, который прошел беззвучно по кругу ковра и опустился в одно из кресел, сложив белые руки поверх широких шелковых брюк с замысловатым рисунком.
— Беспокоит ли меня что-то? Это не вопрос, хайли (уважительное обращение к супругу). Ты знаешь, что беспокоит... Мальчишка! Он опасен. Он привлекает сюда тварей. — тихий вздох. — Когда ты поймешь, что мы не в состоянии обороняться? Когда отдашь его им?
— Ты с ума сошел!
— Это вопрос времени, Уриил. Только может случиться так, что в бой придется вступить нам самим.
— Габриэль — наша единственная надежда. — охотник мрачно оглядел супруга, всем видом выражавшего неудовольствие.
— В твоей постели? Ты ведь собираешься затащить его в кровать... — презрительное хмыканье и сжатые губы. — Я не Элайл. Мириться с этим не собираюсь. Ты хочешь нарушить законы. Ты знаешь, что Агнц пришел. Знаешь с самого начала. Габриэль не лейла. Он вышел из вод источника, потому что будущее окрашено кровью! Нашей кровью... — Сариил замолчал. Опустил голову, а охотник, еще раз взглянув на карту, подошел к супругу и опустился рядом на колени, положил на них голову, как доверчивый пес.
— Я устал, очень устал, — губы Уриила еле шевелились, сердце в груди стучало ровно и спокойно. Жрец погладил охотника по волосам. Конечно, ты утомился, обхаживая мальчишку, а потом наслаждаясь Элайлом. Ты — напыщенный идиот, который не замечает очевидного: Габриэля нельзя оставлять в приате! Иначе случится страшное. Сюда прорвутся твари.
Ангелы и серафимы не спасут. Их порежут на клочья.
Еще одно легкое поглаживание, и Сариил отстранился, резко встал и пошел к окну.
— Я говорил с твоим будущим лейлой сегодня. Из него бил источник. Мощный поток заполнял комнату. Мальчишка сканировал меня, изучал... Задавал вопросы. Я пытался позвать тебя...
— Я был занят, — попытался оправдаться Уриил, поднимаясь следом и все больше мрачнея. Сколько раз он давал себе слово не позволять жрецам крутить его чувствами и действиями — бесполезно. Сущие вызывали в теле дикую страсть. Вот и теперь — одно присутствие лишало охотника рассудка, а воспоминания о сладких ночах подкрепляли желание.
— Занят? Я думал, ты общаешься с Элайлом.
— И с ним тоже. — подтвердил охотник. — Добиваешься, чтобы я отказался от усиления власти?
— Я добиваюсь баланса. Сегодня вран силен, как никогда. Нельзя не замечать, что мы окружены враждебно настроенными государствами, питающимися от диктатуры Змия. И еще, — Сариил тяжело вздохнул и сложил руки за спиной, словно пленник. — Та история с вранским наследником. Грязная история, чуть не закончившаяся военным конфликтом.
Уриил обнял сущего сзади за плечи. Прошептал разгневанно:
— Желаешь быть наказанным?
Жрец лишь усмехнулся в ответ краешком губы. Конечно, проще откреститься от черного следа, чем теперь взирать на содеянное.
— Я этого не боюсь. Я должен тебе напомнить как правителю, что тогда мы выкупили неравной ценой многих вельмож, попавших в рабство.
Уриил отодвинул в сторону шелк волос, прижался горячими устами к лилейной шее, вызывая сладкие мурашки в драгоценном супруге.
— Я накажу тебя не как господин, а как твой верный пес. Ты слишком много видишь, Сариил. Слишком!
— Не переводи разговор, — жрец ускользнул от дальнейших ласк, и в одно мгновение переместился на другой конец комнаты. В синеву сумерек. Где таилась дверь в спальню.
Охотник еще больше напрягся. Конечно, сущий может смотреть через время. И видеть будущее, но и главе клана ведомы опасности, таящиеся в хаосе врана. Он давно готовится к войне. И не намерен уступать первенство решений что-то возомнившему из себя ангелу. Габриэль слишком ценная добыча. Слишком драгоценный приз, который способен сделать приат сильнейшим государством во всех пределах. Энергия Агнца превращает пустоту в цветущий рай. А его красота... Охотник отвел глаза от слишком наблюдательного собеседника. И произнес спокойно, хотя в облике появилась явная угроза:
— Ты забываешься!
Уриил через плечо посмотрел на ослушника.
— Немедля вернись!
-Сначала ты выслушаешь меня. — надменность Сариила сменилась мольбой, отказать которой не хватило сил. — Помнишь, мы принимали послов из врана? На нейтральной территории. Среди них был правитель врана... Он приехал в числе темных лордов. Все знали, что враг здесь, чувствовали его присутствие, его темную энергию и молчали. Потому что переговоры возглавляла третья сторона...
— Какое утомительное начало, — Уриил ярко воссоздал в голове картинку первого приема. Грааны врана заявились во всем черном. Знаки отличий блестели лишь на нагрудных карманах, но понять, кто кем является, было невозможно. Немногочисленные представители знати со стороны источника были одеты в традиционные длинные дымчатого шелка платья с широкими поясами. Примиряющим элементом выступал король огненных волхвов, что давно жили в озерных краях. Странные места и не менее странный народ, — шептались в приате. — Будет ли толк от таких помощников. И, тем не менее, и Змий и Уриил выбрали именно ненавидимого ими Малала. Его армия заняла прилегающие к пограничному городу Хору территории и окружила центральный дворец, где состоялась историческая встреча. Он же встречал обе враждующие стороны. И отвечал за проверку подписываемых документов. Высокий, с медными темными волосами, коротко остриженными, жесткими, как щетина. Благородным хищным лицом, Малал строго следил за тем, чтобы не возникало лишних конфликтов и потасовок. Но в дела не вмешивался, а лишь контролировал достоверность подписываемых пактов и соглашений. Возможно, поэтому большой совет прошел почти без осложнений и завершился на тонкой грани между перемирием и легким привкусом крови. Ангелы уже собирались уходить, когда послы врана поставили на стол знак угрозы — красный череп. Очень символично в свете закрепленных документов о ненападении...
Да, охотник помнил этот момент ярко, словно теперь стоял перед демонами, что скрывали лица за одинаковыми серыми масками и прожигали взглядами сущих, как сладчайшую добычу.
— Говори короче. Что ты имеешь в виду? — Уриил продолжал оставаться спокойным, хотя понимал, что жрец, зрящий в будущее, не станет вести бесполезных бесед.
— Я говорю о начале и конце. Причине и следствии. Возможности и наличии. Твои серафимы приволокли двадцать лет назад ценный груз. Среди юных демонов был принц. Сын Змия. Это была страшная ошибка...
— Я знаю. Но мы решили вопрос. Мы отдали демона во вран. И получили в залог крылатых. Война была отсрочена — мы выиграли время и спасли светлых.
— Нет, — Сариил нервно заходил из стороны в сторону. — Мы проиграли. Ты должен понимать, что мы дали повод. Даже там, где сияет яркий свет, есть место тени, а значит есть возможность уничтожить нас.
— При чем здесь тот обмен заложниками?
— Не заложниками, а рабами, хайли. Сын Змия попал в ад. В светлый ад! Его хозяин, если ты не знаешь, пытал мальчишку. Отыгрывался за потерянного ребенка, которого продали на вранском аукционе. Он посадил принца на цепь. Избивал каждый день плетьми. Унижал. Я не знаю, что еще там происходило, но думаю, достаточно причин для ненависти. Нет, для того чтобы понять — верхушка приата прогнила. И...
