| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я все сделаю, чтобы вернуть его. Он дошел и предупредил солдат... Он прекрасно справился... Справится и с этим. — "Лишь бы тоже глупостей не наделал", — печально подумалось Алонсо, но этого он вслух не сказал. Он взял короля за руку, держа нежно и осторожно, посмотрел в глаза. — Ну, я пойду?
Сюзерен хотел отрицательно покачать головой, обнять и держать так всегда — в своих руках, но вынужденно кивнул.
— Да, нужно не давать им ни малейшей возможности.
— Да, — глухо повторил Эдвин, позволив себе вместо поцелуя мимолетный взгляд на губы короля — они умели быть такими требовательными и властными, и это нравилось Эдвину. Что ж, неудачное время для любви. Он отпустил руку Луиса и попятился к выходу. — Вы отдохните. Вам понадобятся силы.
"Да, силы нужны всегда", — с горечью подумал Луис, а когда военачальник вышел, запалил свечу и принялся писать письмо Папе.
* * *
Они напали на молодого барона Моунт как раз тогда, когда тот крался по переходу, пробираясь к выходу. Накинули мешок на голову, связали и поволокли. Через мерзлые сумерки вечера, практически не переговариваясь. Затем закинули на телегу и покинул замок да и небольшое селение, притулившееся к баронскому дому.
Путешествие юного Пьетро, сопряженное с крайним неудобством позы, связанными руками и ногами и полным неведением, закончилось нескоро — сперва его бросили на мерзлую землю и оставили так минут на пятнадцать, потом вздернули и бросили куда-то, где было гораздо теплее. С Моунт стянули мешок и заставили встать, держа сзади и так затекшие от веревок руки.
Красивый молодой человек с темными глазами и прямым носом, длинными черными волосами вышел к Пьетро из полутьмы.
— Где король? — спросил он с легким акцентом.
Барон посмотрел на непонятно кого с вызовом. Он был зол на себя — на то, что так глупо попался, на то, что не выполнил приказ милорда, на то, что руки болели. Даже на то, что замерз. Совершенно понятно, что оказался в руках Райсаро и это бесило — его милость, находясь последние дни в странном состоянии, может, не дай бог, попробовать начать искать его или пошлет Алонсо, тогда их могут захватить эти гады.
— Поцелуй — скажу, — гнусная ухмылка появилась на губах Пьетро, решившего спровоцировать спрашивающего. Все равно бить будут, чем раньше вырубят, тем лучше.
— Развяжите ноги и ослабьте чуть веревки, — молодой человек кивнул, чтобы стоявшего на ватных ногах Пьетро усадили на тюки рядом с очагом, а сам отошел подальше и сел практически на той стороне. — Ваш сюзерен надеется спастись до приходя армии, вы его ставленник — Пьетро Моунт. Сын барона Моунт, который был любовником короля. Вы понимаете, что окружающие вас люди еретики и содомиты? — спросил ровно молодой человек.
Пьетро уставился наверх, на темный шатра, якобы в раздумьях. Он и самом деле думал — чтобы еще ляпнуть, но так, чтобы не очень сильно подставить себя. Глянул на допрашивающего. Тот казался размытым из-за пляшущего огня. Изобразив серьезную работу мысли, а именно — поиграв бровями и нахмурив лоб, юноша бросил:
— Я вас внимательно слушаю, — а сам упал на бок — лежать было гораздо приятнее. Поспать, что ли?
На удивление, допросчик не стал настаивать на том, чтобы продолжать разговор, а даже подошел и присел перед Пьетро, убирая с его лица темные пряди.
— Вам нужно отдохнуть. Солдаты не всегда ведут себя достойно. Лучше, чтобы вы не попали к братьям Райсаро на допрос сегодня, — добавил тише, а потом вытребовал кинжал и освободил руки от веревок. — Пить хотите?
Пьетро, сощурившись, наблюдал за молодым человеком, и не верил ему ни на грош. Пить хотелось — только ведь опоят чем-нибудь, как пить дать. Люди, восстающие против власти короля, ничем не гнушаются.
— Хочу, — кратко ответил и поудобнее улегся, скрестив руки на груди. "Буду репетировать, какой я буду красивый в гробу, пока живой", — и на полном серьезе начал представлять себе эту картинку, пытаясь забить все остальные мысли. А под ложечкой ныло беспокойством за милорда, которого пока, слава богу, не поймали.
— Вот, — молодой человек налил теплого вина и принес, потом отпил сам чуть, словно пробуя, — согреетесь.
Он смотрел на Пьетро с интересом и без всякой враждебности. В светло-зеленых глаза была только доброта и забота.
Юноша приоткрыл глаз, обозревая пространство, потом медленно сел — чтобы не ударило в голову. Состояние было еще аховое. Получив из рук допрашивающего кубок, начал отпивать как можно более медленными глоточками и ждать, что же будет дальше.
Но ничего не происходило. Его соглядатай забрал кубок и допил остатки, а потом принес хлеба и зеленого лука.
— Особо ничего такого нет, но надеюсь, вы не побрезгуете, барон.
Пьетро со все большим подозрением смотрел на молодого человека, но предложенное взял и съел — еда никогда не помешает.
Тот же совсем не любопытствовал поедающим ужин пленником, а направился к устроенному недалеко ложу и закутался в плащ, наблюдая за молодым наследником Легрэ. нездешняя внешность не походила на франкскую, скорее уж южанин или даже смесь арабской и испанской крови.
Пьетро быстро избавил мир от предложенного ему в качестве, наверное, ужина, пожал плечами и опять улегся на тюки — спать. Холодновато, конечно, но — шатер, костер близко, так что дела обстоят не так плохо.
Рядом с ним у входа расположились солдаты, которые зорко следили за Моунтом и не покидали своего поста. Молодой человек тоже улегся и устроился на подушке, поджимая ноги, хоть и было видно, что он не привык к такому холоду. Светлые глаза изучали Пьетро с интересом, не собираясь пока закрываться.
Юный барон же привычно расслабился и погрузился в полудрему — в походах и поездках с Алонсо и не так спать приходилось, и экономить каждую минуту времени, когда можно упасть и заснуть. Все нехорошие мысли Пьетро постарался отогнать — нужно отдохнуть, пока дают. О себе он почему-то не волновался, хоть и видел и допросы, и смерти, и на его глаза калечились. Но в душе юноши жила уверенность, что это не про него и не для него — у него будет долгая и славная судьба. Впрочем, такие мысли живут в голове почти у каждого, не вошедшего в пору зрелости. Тем более у таких бесбашенных шалопаев, как Пьетро Легрэ.
Ночь наступала незаметно, лишь треск костра нарушал тишину, да шаги сменившейся охраны. Заснул и таинственный незнакомец, словно взявший над Моунтом непонятное шефство, когда снаружи раздались голоса, а внутрь ввалился здоровенный мужчина лет двадцати с большим лишком и вздернул сонного юношу с уютного ложа на настиле.
— Этот? — спросил он у охраны, и те закивали.
Пьетро демонстративно зевнул, старательно показывая, что он еще спит, безобиден, ни на что не годен, но при первом же прикосновении подобрался, готовясь дать отпор в случае чего.
— Да, этот, — кивнул солдат.
А комок на шкурах зашевелился и открыл глаза.
— Вы не смеете, — сказал он довольно жестко все с тем же оттенком иноземности.
— Падре, внутренние дела вас не касаются, — отозвался мужчина, хорошенько встряхивая Пьетро. — Вы его обыскали? — спросил у охранника.
— Да, все оружие изъято, он сопротивлялся, как звереныш.
— Значит ты звереныш? — мужчина разглядывал Моунта пристально, как ножами резал. — Утка, которая уводит от гнезда, когда главная добыча уходит?
Юноша безвольно мотался в руках вновь появившегося — сейчас не время сопротивляться, а вот оценить силу — уже можно попробовать. Клацнув для убедительности зубами — как будто так сильно тряханули, так, что не смог удержать рот закрытым, пробормотал неуверенно:
— Дяденька, не бейте, — и приготовился дать в морду этому дебилу, что подходит к тренированному воину с такими претензиями так близко. Только вот руку одну оторвет от ворота. А дальше можно попробовать поднырнуть под ближайшего стражника — как-то слишком уж заманчиво у него нож заткнут за пояс. А там — как бог поможет.
— Прекратите!— молодой человек наконец выпутался из покрывала и заставил поставить Моунта на землю. — Пока вы не объясните мне, что затеяли, я не позволю вам и шага сделать лишнего. Вина должна быть доказана. Лишь бог может судить преступления, но не вы... Я требую, чтобы барон пришел сюда.
Пьетро чуть не выругался от огорчения — вот ведь, вылез этот непонятный падре. Но с другой стороны — интересно же послушать в чем обвиняют, а там и милорду как-нибудь передать. Потом, конечно, сначала самому убежать придется. Посему юноша продолжал изображать нечто растерянное и запуганное. Еще попищать, что ли? Рука уже машинально потянулась к уху — почесать, но юный барон Моунт быстро одернул себя.
Тем временем не слишком-то и сильный священник вытолкал взашей явившегося ночного гостя.
— Это сын Райсаро, — сказал он, — младший. Совершенно неуправляемый молодой человек.
Пьетро покивал головой, покачиваясь сонной совой — вроде как накатило после встряски и пережитого. Попробовать сейчас нож забрать или повременить все-таки?
— Вы замерзли, — молодой священник отдал свой плащ. — Устраивайтесь на шкурах. Надеюсь, завтра я смогу объясниться с Райсаро и его сыновьями. Если вы желаете, то дам перо и бумагу, чтобы предупредить вашего сюзерена.
Пьетро, обалдевший от такого заявления падре, остался стоять столбом около тюков, все-таки завершив начатый жест и теребя ухо.
— О чем?
Молодой человек пожал плечами.
— Ну, если вам не о чем писать, то вернее дождаться барона Райсаро-старшего, а пока выспаться хорошенько. Я постараюсь приложить все силы, чтобы вассал сюзерена не пострадал.
Так и не поняв, что же от него было нужно священнику, Пьетро улегся обратно, на этот раз укрывшись плащом. Возвращать столько полезную вещь он не собирался. Притворившись спящим, юноша наблюдал за охранниками, пытаясь определить слабое звено и как его использовать. Попутно он пытался размышлять. Выходило, что его просто пытались заставить навести на лагерь милорда. Или шантажировать милорда. Или еще что-то в таком же духе. Все равно ничего хорошего южанин-падре замыслить не мог. И вассал сюзерена — это он, собственно говоря, кого имел в виду? Мысли текли лениво переваливаясь через запутанные извилины мозга, ничуть не мешая присматриваться к возможностям завладеть оружием. Один из солдат был явный растяпа и, на счастье, как раз ближайший. Барон заворочался и, сонно вздохнув, сменил позу — так будет легче скатится под ноги выбранному. А дальше дело техники.
Сонный священник не сразу понял, что произошло: в шатре завязалась потасовка, которая привела к тому, что один охранник погиб, а второй поднял шум, и уже тут вновь вернулись и солдаты, и крайне недовольный громила, что недавно таскал Пьетро за шкирку.
Барон стоял в жутко неудобной позе, с заломленными назад руками и слизывал с губы кровь. Вновь разбитая щека жутко болела, при малейшем движении плечо грозило стать вывихнутым, а так все было в порядке. За исключением внутреннего состояния юноши — нога все-таки подвела, не удалось сразу добить второго охранника и Пьетро сейчас матерился про себя последними словами. Адреналин все еще стучал в голове, не давая оценить обстановку трезво.
— Падре, или вы идиот, или ... Нет, вы идиот, — мужчина еще несколько раз ударил барона, чтобы тот окончательно понял свое положение и приказал того связать. — Есть только одна правая сторона — это мы. Этот сученыш...
— Не ругайтесь при мне, — падре выпрямился и тяжело задышал, а младший Райсаро плюнул Пьетро под ноги.
— Сейчас бы прирезал, но сперва выясним, куда подался король.
— Иди в ад, предатель, — хрипло откликнулся Пьетро и сплюнул кровь. Воздух водой входил в легкие, перекрывая горло, но это было нормально. Вскоре все восстановится, лишь бы руки не перетянули слишком сильно.
Желваки у этого здоровяка заходили, и он сам потащил Моунта к выходу.
— В ваших же интересах... И вас бы прирезал, — остановившись у полога и крепко держа пленника, мужчина повернулся к священнику. — Теперь можете спать спокойно.
Юношу в темноте доволокли практически до лагеря и бросили на землю перед ногами нового незнакомца.
— Лучиано, погляди — стоит ли ждать отца? Он все равно ничего не скажет путного.
Из красного шатра, что стоял неподалеку, на звуки голосов вышла Софи.
— Что, — надменно спросила она, — уже успел что-то натворить?
Пьетро слегка извернулся и улыбнулся разбитыми губами девушке. Щеку опять задергало болью, но это не имело особого значения:
— Приветствую вас, прекраснейшая, — голос тоже был не ахти, но уж какой есть.
Лучиано несколько презрительно осматривал избитого барона Моунт, потом отозвался, прерывая Пьетро, который опять было открыл рот, чтобы разразиться дальнейшими комплиментами:
— Пасть закрой, — и для убедительности несильно ткнул носком сапога под дых юноше. Тот принялся старательно хватать воздух ртом.
Второй братец усмехнулся, протянул к Софи руку, наклонился и поцеловал пальчики.
— Сразу бы прирезать, только объяснишь ли отцу потом, что эта скотина бесполезна?
— А что инквизитор? Все еще не желает устроить нашему гостю допрос с пристрастием? — лукаво поинтересовалась Софи, мило улыбнувшись брату, и нисколько не возражая его знакам внимания.
— Наш святоша не определился, так что нужно всячески его подмасливать, как папа выразился. Хотя я бы ему подмаслил, — в речи был явный пошлый намек, шедший от младшего брата, которого прозвали в народе Волком, а на самом деле звали Флаво. У Флаво был вздорный и жестокий характер, не способный сдерживать ни ярости, ни излишних чувств.
— На чьей он стороне? — возмутилась Софи. — Здесь Лучиано главный. Почему мы должны либезить перед посланником Папы, который не способен вытянуть признание из этого мальчишки
— Флаво, Софи, — Лучиано одернул младших, пристально глядя на парочку. Тускло-зеленые глаза, доставшиеся от матери, казалось, ничего не выражали, но в голосе была явная угроза. — Мы тут не одни. А если падре все-таки решит исповедовать как следует нашего гостя, то... — последовало многозначительное молчание. — Хотя мне все больше кажется, что имеет смысл самим попробовать... — молчание стало еще более многозначительным.
— Подавишься, — выдохнул Пьетро и приготовился подставить бедро или по крайней мере пустить удар вскользь, если получится.
— А ты вообще молчи, — Волк легонько пнул дебошира и обнял Софи за талию, но на лице его появилось почти звериное любопытство. — Я-то согласен, если это принесет результат.
— Что ж, — девушка посмотрела хищным взглядом на Пьетро, — давайте поглядим, что он на самом деле знает о постели короля. Палач живо ему язык развяжет.
— Из ваших рук — что угодно, прекраснейшая, — прохрипел Моунт, когда его неласково вздернули наверх. Фраза про постель короля ему очень не понравилась, но сделать именно сейчас хоть что-нибудь он был не в силах.
— Куда? — Лучиано вопросительно глянул на девушку.
— На окраину лагеря. — Софи накрутила на палец черный волнистый локон волос и провела по нему, разглаживая и уложив на груди шелковой змейкой. — Там никто не услышит его криков.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
