Тривиальный сюжет. Общий файл

— Он посадит нас на кол, отрубит голову, четвертует, повесит, как отребье из простонародья, сварит в кипящем масле, — с неуемной фантазией продолжал рассуждать о предполагаемом будущем Фредрик.

— Так не попадайтесь, — не выдержала Тиенна, красочно представив лишенного кожи и сваренного в кипящем масле нитрианского герцога. Жаль, что этим мечтания сбыться не суждено.

Фредрик осуждающе покачал завитыми и намасленными кудряшками, став неуловимо похожим на беленькую и кудрявую овцу, которых вместе с дебелыми розовыми пастушками любил на досуге изображать маэстро Жанко, придворный художник. Да и блеял Фред почти похоже, надо сказать.

Тиенна резко ощутила, как вновь начинает раскалываться к голова, а к горлу подкатывает комок. Мало того, что ей с самого утра довелось выслушивать оду о невыносимых страданиях несчастного братца, так еще и предстоял очередной торжественный обед в честь нитрианского посланника. Папенька, видимо, решили закрепить намечающийся союз совместно съеденным запеченным кабаном. А ей самой предстояло сидеть за одним столом с убийцей Гайна и давиться печеными яблоками — весело, нечего сказать.

— Ах, Тиэ, ну почему ты такая жестокая? — закатил глаза Фредрик.

Тиенна мысленно вздохнула и принялась убеждать страдальца в собственном сочувствии — как бы то ни было, ссориться с братцем было нельзя, не хватало только, чтобы у безголового Фредди вдруг появилась потребность в других советчиках и доброжелателях. У нее уже и так стали возникать подозрения, что кто-то умудрился втереться к наследному принцу в доверие за ее спиной.

Успокоенный и почти убежденный в собственной исключительности братец, наконец, затих, и Тиэ смогла с чистой совестью углубиться в хроники прошлой войны с Темным.

Фредрик трагически и громко вздыхал над ухом, а высохшие страницы беспристрастно говорили о чужой смерти и крови.

Почему никто раньше не пытался остановить Темного, как только он возрождался, почему обязательно необходимо было дождаться, пока Враг не успеет захватить тройку-другую королевств и накопить сил? Чем дольше Тиенна вчитывалась в выбранный наугад талмуд, тем больше ей казалось, что что-то идет неправильно.

Темный... Древний маг, возжелавший могущество Богов и власти над миром. Бессмертное и вечно возвращающееся зло... Герой, единственный, кто способен взять в руки меч, и лишь оным мечом можно поразить восставшее из тьмы веков Зло. Дурная и безвкусная пиеса, неожиданно воплотившаяся в жизнь. Бред и бессмыслица, наивная сказка, из разряда тех, что рассказывают зимними вечерами у каминов и печей.

Тиенна с раздражением захлопнула книгу.

До вечера оказалось мучительно далеко — стоило избавиться от прилипчивого Фредрика, как ее неожиданно возжелал лицезреть отец.

-Ваше величество, — Тиенна склонилась в традиционном коротком поклоне, цепко оглядывая кабинет отца. Как же давно она в нем не была, оказывается — по крайней мере, раньше этого полированного букового стола здесь не стояло.

— Присаживайся, дочь моя, — величественно кивнул Тален, небрежным жестом прогоняя секретаря, молодого нобиля из знатного рода, парня старательного, но недалекого, занимавшего место лишь благодаря стараниям предприимчивых родичей.

— Благодарю, отец, — Тиенна аккуратно опустилась в позолоченное кресло, расправляя тяжелые юбки.

Приглашал своих детей в кабинет его величество Тален лишь в одном случае — когда хотел устроить им выволочку. Именно поэтому чаще всего седалище драгоценного кресла протирали наследник и непокорная младшая дочь, сама же Тиенна была здесь, дай Даннан памяти, почти два года назад.

Кажется, она знает, о чем будет беседа.

Тяжелые предчувствия, разумеется, не обманули. Батюшка, словно подражая Арлинде, интересовался, чем ей так не угодил нитрианский герцог.

Тиэ неожиданно стало противно — нет, то, что ее связь с гвардейцем не осталась незамеченной для вездесущего папеньки, ничуть не удивляло — как-никак весь Высокий Город кишел шпионами излишне мнительного короля Талена, но вот то, что родной отец счел ее, мягко говоря, недалекой, неожиданно обидело.

— Я не собиралась причинять герцогу какие-либо неприятности, — пересохшими губами произнесла Тиенна, — и тем более не желала ему смерти. Если это все, что вы хотели мне поведать, то, с вашего соизволения, я предпочла бы удалиться в свои покои. Мне дурно.

Она почти уже привстала, но, натолкнувшись на бешеный взгляд, вновь упала в кресло.

— Задержись, дочь моя, — отец сурово нахмурился, морщины стали резче, и Тиенна в первый раз подумала о том, что тот уже стар.

Отец цепко держал свою страну в крепких руках, но что будет после его смерти? Фредрик не способен стать хорошим правителем, а сама Тиенна... Последние события показывали, что она несколько поторопилась, воображая себя опытным кукловодом за спинкой трона будущего короля.

Тиенна сцепила между собой дрожащие руки и медленно выдохнула — в последнее время у нее было не все в порядке с выдержкой. Глупо и недостойно члена королевского дома Эллирии.

Они молчали еще некоторое время, разделенные внушительным столом. Тиенна пыталась окончательно успокоиться, пока отец подписывал очередную кипу бумаг.

— У твоего цепного пса нашли некое письмо, — ровным, способным заморозить собеседника тоном, продолжил король, — написанное твоим почерком письмо, Тиэ. Странное и непонятное письмо, чье содержание скрупулезно объясняло, почему герцога Норэ так необходимо убить для блага Эллирии. Чудесно, не так ли?

Бред. Этого не могла быть, это бессмыслица какая-то. Она никогда не писала Гайну никаких писем. Никогда. Ни разу.

— Могу я взглянуть на него? — когда она узнает, кто именно написал это письмо, то неизвестный "благожелатель" пожалеет, что родился на свет.

— Нет. Я его уничтожил, — спокойно пояснил отец, — твое счастье, что дознаватель, ведший это дело, оказался столь предан короне. Мне не нужны слухи о том, что у нас убивают гостей.

Да, оказывается настолько не нужны, что отец не постеснялся привлечь дознавателей для расследования! В самом деле, чудесно.

— Я не имею никакого отношения к сей нелепой дуэли.

— Лучше контролируй свои марионетки, моя дорогая, в таком случае, — сухо донеслось в ответ, — или лучше объясняй им, что именно ты ждешь от них. Чтобы внезапно не случилось... никакого казуса.

Гайн не был марионеткой, но доказывать что-либо отцу... Нет, Тиенна не настолько наивна. Осталось только узнать, кого именно хотели подставить — ее саму, Гайна или дорогого герцога.

— Тиэ, ты меня разочаровываешь, — отец аккуратно поставил очередную подпись, — до сего дня я считал, что у тебя поболее здравого смысла, но твоя последняя выходка...

Отец ей не верил.

— Мне жаль, Ваше величество, — хватит, нечего доказывать, она не настолько слаба и ничтожна, чтобы не справиться самостоятельно.

— Тебе есть еще что сказать? — отец что, хочет добиться от нее покаяния?! Данан ему судья, но он не жрец, чтобы Тиенна каялась в несделанных подлостях.

— Что ж, тогда можешь идти.

Тиенна осторожно поднялась, поправляя юбки. Ей и в самом деле пора — расследование проще проводить, пока следы еще свежи.

Кирилл

Нитрианским генералам, наконец, удалось сговориться и, вот радость-то, теперь их ждет долгая, слякотная, осенняя война. До того, как Терлик соизволил поделиться приятной новостью, Кир ничтоже сумящеся надеялся, что пока эллирианцы не окажут обещанную помощь страдающим собратьям, к ним никто не сунется, но удача, как всегда, подвела.

Терлик, как оказалось, прозорливо создавший на границе "их части" Нитриана шпионскую сеть из вьерн, даже несколько обрадовался произошедшему. Еще бы, ведь можно разгромить раздробленных врагов поодиночке! Да, представления любимых соратничков всегда были настолько далеки от реальности, что Кир порой опасался за их психику. Иногда даже более, чем за свою собственную.

Как же все-таки не вовремя. Мало ему того, что собственная сестрица создает за его спиной какое-то тайное общество, что до сих пор неизвестно, что делать с чумой и магическим ядом, откуда взялись демонологии-некроманты и что делать с недостающими запасами хлеба, так еще и война.

Довольно, с него хватит, пусть дальше бравые нитрианцы разбираются без него. В конце концов, он не нанимался решать чужие проблемы, местные легко обойдутся и без горя-завоевателя. Все же, что надо самому Киру — это чтобы "светлые" не совались на территорию бывшей темной империи и вообще вежливо их игнорировали. Ради этого Кирилл даже был согласен удерживать чересчур ретивых "подданных" от грабежей — в конце концов, деньги, чтобы заплатить за хлеб, у него есть. Не так, чтоб много, но зато его собственные, предположительно накопленные многолетними непосильными темновластелинскими трудами.

В случае, если ему удастся договориться с нитрианскими военачальниками, Кирилл даже с легким сердцем бы отпустил ушастых на все четыре стороны. Право слово, эльфы ему изрядно поднадоели. Правда, тут же появлялись совсем другие проблемы — к примеру, чем же он в таком случае собирается расплачиваться с ссейши? Да и Леська расстроится, если они не смогут попасть домой. В последнее время сестрица особенно часто вспоминает интернет, любимые клубы и не менее любимый диван. Да она даже по универу ностальгирует!

Кроме того, стоило заранее решить, что делать с перебежчиками. Все же Кир за них отвечает, и было бы не очень приятно, если бы из-за него кого-либо казнили.

А еще сильно хотелось есть — Кир вспомнил, что последний раз ему довелось перекусить вчера. И, вроде бы, это был наспех проглоченный бутерброд. А уж о том, когда он в последний раз высыпался, и вспоминать не стоило. Зато, когда он в последний раз принимал успокоительное, Кир помнил поминутно: в последние недели приходилось совмещать все подряд — от почти наркотических зелий до талисманов. Лишь предварительно наглотавшись всего, что попадало под руку из седативных, наплевав на возможные последствия после смещения зелий, нацепив эльфий амулет и еще парочку безделок, одолженных у Терлика или реквизированных у местных магов, он впадал в не то чтобы благодушное настроение, но, что уже радовало, сдирать с кого-нибудь кожу или ломать кости не тянуло.

Интересно, что ему делать, когда все вышеперечисленно перестанет действовать? И что делать окружающим? Кир начинал бояться, что если, каким-то чудом, ему удастся попасть домой, полиции придется иметь дело с очередным сбрендившим маньяком-шизофреником с голосами в голове.

Впрочем, к черту все метания. Он, в любом случае, все же попробует договориться. Все лучше, чем изображать из себя мировое пугало.

И оставалось надеяться, что нитрианцы тоже не против сесть за стол переговоров. С другой стороны, что мешает Кириллу уточнить у знающих людей, насколько можно положиться на генеральское благоразумие. Посоветоваться с миэлем Абрахамом, пожалуй, стоит в любом случае.

Зайти за стариком, что ли? Как раз через полчаса должен был начаться назначенный Киром предвоенный "совет", или, как он сам считал, очередной фарс. Ладно, вряд ли миэлю Абрахаму удастся узнать что-то особо секретное. А немного благоразумия им всем не помешает. Итак придется терпеть эльфов — ушастых можно было и не приглашать, но Кирилл решил сразу все все прояснить. Во избежание, так сказать.

Уже через оные полчаса Кир о своем решении успел пожалеть — в переходах дворца очень легко можно было заблудиться. Вот он и заблудился, надо отметить. Сопровождающая его химера подсказать дорогу не могла, зато умудрялась распугивать всех встречных, способных вывести их из этого лабиринта.

В конце концов, ему удалось отловить невысокую девочку-служанку, как раз собиравшуюся укусить румяное яблоко. Тут же вспомнилось о том, что есть надо не тогда, когда удастся выкроить минутку, а хотя бы раз-два в день.

Девица испуганно вскрикнула и чуть не уронила будущий киров толи завтрак, толи ужин. Чувствуя себя настоящим самодуром, Кир аккуратно вынул из дрожащих девичьих пальцев румяное яблоко и решительно дал указания привести миэля Абрахама. Долее плутать по переходам он был не намерен.

Девочка торопливо скрылась за поворотом, провожаемая насмешливым взглядом химеры, и Кир остался наедине с яблоком. Правда, перекусить так и не удалось — из-за поворота выплыло прекрасное видение.

Миэль Абрахам

Если бы Абрахам знал, что так получится, он пришел бы пораньше. Или попозже. Но, увы, ему довелось застать... разговор... Темного с леди Хельгой, дамой весьма и весьма известной как своей любвеобильностью, так и некоей недалекостью. Зрелище было весьма прискорбным: Темный пялился в вырез платья, где мелькало единственное достоинство сей... леди, переспавшей с половиной двора — ее бюст. Леди Хельга смотрела "восхищенными" глазами и отработанно краснела.

— Кхм, — предупредительно кашлянул первосвященник.

Если бы миэль обладал даром предвиденья, он бы задержался. Все равно, жрец Данана не понимал, зачем он внезапно мог понадобиться обычно избегавшему его Темному.

— Ваше высокопреосвященство, — не отрываясь от изучения хельгиной груди, поприветствовал Господин Лжи, — утро доброе.

Все-таки они с Дагмаром — два сапога пара. Тот тоже связался с Хельгой, да потом не знал, как отвязаться. Да и к дорогой одежде, золотым финтифлюшкам и прочим столь любимым знатью излишествам бедный мальчик равнодушно относился. Правда, не так равнодушно как Темный Властелин, все время не снимавший старую потрепанную куртку, про разваливающиеся сапоги и упоминать нечего, чистые и ладно. Владыка Тьмы был не просто не тщеславен, это даже равнодушием-то назвать оказалось трудно.

Леди Хельга, наконец, сообразила откланяться, и они остались вдвоем.

— Увы, милое дитя весьма скорбно умом, — счел должным предупредить Абрахам, предварительно закончив петь хвалебные песнопения красоте и привлекательности покинувшей их леди.

— Что? — откликнулся Темный, провожая взглядом удаляющуюся фигуру, но потом подобрался, — спасибо, конечно, но мы же не философские темы с ней обсуждать собирались, если что.

Абрахам постарался злорадно не улыбаться — пусть потом попробует отделаться от любвеобильной и прилипчивой словно пиявка Хельги.

— И несколько корыстна, — прямо заметил он — намеков Темный не понимал, наверное, ему было не дано от природы. А Хельгу все же стоило пожалеть — мало ли что придет в голову оскорбленному в лучших чувствах Темному.

— А... Вы имеете в виду, что она хочет денег и... кажется, титул герцоги, — прищелкнул пальцами Темный, — я в курсе, но еще раз спасибо.

— Вероятно, милая леди хотела попросить за своего мужа, — мягко заметил миэль, — он был на стороне Элама, — пояснил, поймав недоуменный взгляд Темного.

— Да нет, про мужа она даже рада. Он ей до смерти надоел, и она мечтала его отравить, — с изрядной скукой в голосе отозвался Темный, — пойдемте, ваше высокопреосвященство, нас ждут.

Поведать, кто именно ждет, где и зачем, Враг, разумеется, не соизволил. Оставалось надеться, что не случилось ничего непоправимого.