Нулевой элемент

— Вы сбежали, — настиг меня насмешливый голос. И наивный одновременно. Коллапс звучания и интонации когда-нибудь заставит меня свихнуться, ей-ей.

— Психотерапевт ТСана, — протянула я, не пытаясь скрыть досаду и фальшь улыбки. — Вы тут случайно или практикуете выездные сеансы по клубам?

— Искала вас, — пожала плечами азари, присаживаясь рядом. Мой предыдущий сосед куда-то пропал менее, чем за секунду.

Ну да, мне стоило догадаться, что за так она от меня не отвяжется. Как минимум из принципа. Впрочем, я и не надеялась, если честно. Её пассаж я проигнорировала, вновь закрывая глаза и возвращаясь к медитации над стаканом.

— Почему вы сбежали?

— Потому что поспорила с доктором ТРией и близился час расплаты. И потому что не хотела общаться с вами. Также я не люблю больницы, а моё здоровье восстановилось достаточно. Звёзды, в общем, так сошлись.

— Не хотите со мной общаться?

— Вы удивитесь, но повторять одно и то же по несколько раз — тоже отнюдь не моё хобби, — доверительно поделилась я с доктором драгоценной инсайдерской информацией. Из первых рук, так сказать.

— Почему вы так себя ведёте? — ближе наклонившись ко мне, серьёзно спросила Раиль. Плюс все эти штучки — проникновенный взгляд глаза в глаза, её рука на моем плече... Чтоб я ещё знала, о чём она спросила, женщина неопределённая. Недетерминированная.

Меня пробивает на смешок от не совсем адекватной мысли и я скрываю его, поправляя кепку. Кажется, та дрянь, которую мне выдала Трейнор, не за так тут самый популярный заказ. Этому стулу на сегодня определённо хватит.

— Не понимаю, о чём вы, — говорю, и Раиль задумчиво кивает в ответ, не спеша прощается и исчезает в толпе. Озадачила и ушла. Она начинает мне нравиться, однако.

Настроения после ТСаны нет ни на что, так что остаток времени я просто брожу по местным достопримечательностям и пялюсь во все стороны. Есть преимущества у прихода из другой реальности — везде интересно. Даже на пьяных в дрова турианцев посмотреть.

Вскоре нас всех по очереди вылавливает Джек (ко мне она успевает буквально за пять минут до будильника, по которому я вроде как иду на точку сбора), чтобы затем провести стадо своих питомцев к ближайшей цели. Направляемся прямиком к космопорту, и нас пропускают без вопросов и даже проверок. В течение получаса группу принимает на борт большой корабль, тип которого мне не определить — не "Нормандия", что я могу сказать... Бандура здоровенная по имени "Циолковский".

Коридоры, перегородки, металлическое на вид покрытие, проводочки красиво связанные, кабели, то бишь... Лабиринт Минотавра какой-то, судя по комментариям, Джек тоже не вполне понимает, как выделенный нам член экипажа ("Лейтенант Ирхывнч, очень приятно", — невнятно сказал молодой усатый паренёк) ориентируется в этом архитектурном бардаке. Но до свободного жилого отсека он довёл нас оперативно, где и оставил.

Много двухэтажных кроватей, практически все заняты форменными сумками Альянса. Но только одна из них приютила мой "вещмешок" и несколько пакетов с моим именем в графе адресата. Подарки! Усталость отодвинем, ещё на полчаса бодрствования меня должно хватить...

Правда, бодрствую я чуть дольше, потому что, переговорив с нашим проводником, возвращается Джек и даёт мне по шапке за пропущенную физиотерапию. Завершает она краткую, но ёмкую характеристику моей обязательности зловещим пассажем о грядущих компенсациях, на том покидает меня зловещей тенью, давать по шапке следующему на очереди кадету. Нас таких много набралось, накосячивших. И, учитывая, что прилетает каждому пьяному кадету, а трезвых нас (или их?) — раз-два и обчёлся, пожелания сладких снов грозят затянуться. Впрочем, впереди три четверти суток полёта, торопиться некуда.

Наконец, дело доходит до ожидающих меня свёртков. Первыми открываю несколько мелких — там чип-карта от ТСони с конфигурациями для протезов и программой-тестером, моделирующим работу всех опций каталога, пачка поощрительных печенек от детского центра за стопроцентно успешно выполненные задания и приглашение заходить ещё, та самая машинка из автодрома, жуткая открытка от мистера Райта с невнятным текстом, ещё один чип с интерактивной базой поиска проституток в установленном радиусе с оплаченной на год подпиской от Сузи и несколько карточек от предполагаемых знакомых. В основном пожелания выздоровления, обеспокоенное письмо от Мелиссы Джорджес (поисковик показал, что миссис Джорджес — сестра моей мамы), которому я бы поверила, если бы не извещение от совета директоров "Кингс Фьючера" об экстренном сборе через четыре дня и не краткая аннотация от Барлы Вона о том, что Мелисса намеревается нежно отобрать или позаимствовать с максимальной выгодой всё моё, до чего дотянется. У меня, правда, в корпорации всё ещё контрольный пакет, но кого это интересует, когда можно погрызться за права наследования и, пока суть да дело, назначиться исполнительным директором? Или генеральным. Не зря же последний раз тётушка мне писала... а ну-ка, сервер... У, тринадцать лет назад. Поздравляла с днём рождения. М, может мы встречались потом? Хотя я последние три года, судя по данным, праздновала старение в Академии. А звонила? Двенадцать лет назад. Даже запись есть. Вру, не звонок, а видеосообщение. Так, прослушаю как-нибудь потом.

Осталось всего два пакета. В первом обнаруживается механический хомячок с довольно мерзкой мордочкой — Прэнгли подсуетился. Обязательно скажу ему спасибо, когда он вновь сможет воспринимать действительность, а то, кажется, наш золотой мальчик так хотел напоследок пообщаться и подбодрить каждого, что бодрость его покинула вместе с трезвостью на ближайшую пару дней.

Во втором я с удивлением обнаруживаю порядком поцарапанный, но очень крепкий нагрудник. Пальцы левой очень скоро опознают материал. Для верности прижимаю его к левой щеке — да, один в один и текстура, и поверхность.

— Ты будешь моей прелестью, — ласково сказала я подарку и отложила его до конца уборки, после чего разложила кровать и, поудобнее устроив голову органической частью на нагруднике N7, заснула.

Когда над ухом взвыло что-то настолько омерзительное, что баньши из любой мифологии или там Жнеца обзавидовались бы, это нисколько не поддало нам бодрости и любви ко всему сущему. Я накрылась нагрудником и попыталась уснуть обратно, вспоминая студенческие годы — ни одна отвратительная мелодия не имела надо мной власти более двух дней, а при длительном воздействии, пусть даже с переливами, привыкалось только быстрее, — но тут над ухом нарисовалась Джек. Эта нехорошая женщина, ничуть не стесняясь, стянула с меня нагрудник и ласковым пинком сдвинула с койки. По крайней мере, мне повезло спать на нижнем ярусе, меланхолично осознала я, глядя на летящих с высоты посерьёзнее товарищей.

Следующий пинок вышел в спину и полегче — это уже просто старалась не Джек, а какой-то абсолютно незнакомый мне чмырь в форме. От моей попытки схватить его ногу для дальнейших объяснений азов этики он увернулся и наподдал по загребущей руке, после чего решил, будто бы конфликт исчерпан и отвернулся к остальным. Как будто я добрая или спросонья миролюбием отличаюсь, ага.

Так-то они, а это оказались наши будущие инструктора, подготовились — надели на себя мощнейшую систему противобиотической защиты, так что то и дело голубые вспышки оканчивались ничем для целей и дополнительными подзатыльниками для самых активных. Но я девушка скромная, магическому бою необученная пока, да и ориентироваться сразу после подъёма на какие-то сложные действия, требующие контроля и концентрации — не моё. Вот ребром нагрудника по шее — моё. То есть его, инструктора. Бедняга ещё и упал неудачно, лбом в бортик соседней кровати. Но пульс есть и кровь течёт несильно. А теперь обуваться.

Подбежали ещё два инструктора, нагрудник порекомендовали оставить с остальными вещами и группу не задерживать. Хотя они и преувеличивали — часть потенциальных артиллеристов и на ногах-то не стояла, бедные ребята пытались заползти под кровати, друг под друга и иногда под тени инструкторов, что неудивительно, ибо вместо обещанных восемнадцати часов полёта прошло всего четыре с половиной, — я не стала нагнетать ситуацию и поплелась по коридору вслед за редкой цепочкой таких же, как я, бодрячков. На ходу дремалось тоже неплохо.

Ой, нет, я обратно!

Коварство тех, кто стоит за этим форменным издевательством, пределов, похоже, не имело — в конце пути нас поджидал спуск без лестницы, и хоть там от корабля до земли всего-то полметра, всё равно неприятно на спокойном ходу чебурахнуться носом прямёхонько в грязь. Под ливень с градом.

Рядом было ещё около полутора десятков курсантов, осоловело пытающихся хоть как-то согреться. Я не стала даже пробовать подняться и быстро уползла под корабль. Три биотических лепёшки, выпавших из "Циолковского", спустя меня оттуда выковыряли, чтобы я страдала со всеми; братцев-кроликов, пытавшихся последовать моему примеру, ухитрились не пропустить.

Затем раздался финальный шмяк, и очень злая азари, которая непосредственно меня вытаскивала и теперь сама была по самую макушку в грязи, объявила:

— Вы — взвод Оскар! Запоминайте друг друга. Я — лейтенант Ниррис, с нами сейчас сержанты Мендоса, Эриксон и Фетичев, и для начала всем вам предстоит небольшой кросс. Бегом!

Серьёзно?!

От кучки злобных теней у корабля отделились три субъекта и начали потихоньку нас подгонять. Если честно, видимость была отстойной (как и всё остальное!), так что из всего взвода и командного состава мне запомнилась только азари — потому что очень терпеливая и очень синяя, и глаза у неё злые, особенно после того, как она всё-таки схватила меня, но упала, — и злобный сержант-азиат, который постоянно оказывался рядом со мной и истошно орал на ухо "Не спать, Кинг!" или "Неха спать!", как раз когда я всё-таки приноравливалась к ритму и готова была придремать.

Конечно, никто долго не продержался, все сдохли через пару километров. Ситуация усугублялась общепаршивой экипировкой — нашлось несколько разутых гениев (среди них девчонка, кто-то хотел проявить джентльменство и отдать свои ботинки, но его быстренько отвадили), додумались взять с собой куртки только трое, и, увы, я не в их числе. Сержанты (они ориентировались на местности по карте на юни-туле, которую нам так и не скинули) вились над нами стервятниками, подгоняя, но не приближаясь уж слишком — видели, как нехорошо мы начинаем посматривать на их непромокаемые гимнастёрки и браслеты-пояса с подогревом. Впрочем, совсем маразма не было — стоило кому-то пораниться, как они тут же подскакивали с дезинфектором и плотными пластырями, и, если кто-то отставал, сержанты пытались заставить нас бегать кругами тут же, потому что нельзя разделяться из-за нулевой видимости и бла-бла-бла.

Вообще эти нехорошие люди по большему счёту давили на мозг, подзуживая нас, но никаких лишних действий не совершая. Когда в очередной раз прозвучало "Взвод Оскар, расстояние, которое вам нужно пройти, ничуть не уменьшается, пока вы жуёте сопли! А ну бежать!", я уже основательно задолбалась. Настолько, что высмотрела двух самых флегматичных парней и подбежала к ним с неприличным предложением. Идея сработала, и спустя минуту они уже тащили на себе вяло перебирающую ногами разутую девчонку. Дальше уже проще: ещё на двоих, самых здоровенных, повесить стойкого алкоголика, от которого даже сейчас хотелось занюхать — он, конечно, шёл, но спотыкался на каждом шагу. Худо-бедно распределились шесть троек, и без "команды" осталась только я и мальчик-жердь — худющий, высоченный и с надписью "превозмогать" большими буквами на лбу. После пары льстивых предложений он отправился вперёд, а я осталась плестись позади всех, по утоптанному. Толпа неудачников уже стала больше похожа на, как сказала азари, "кросс". Только было холодно, ничего не видно, отстойное самочувствие и о, небеса, клянусь, я убью этого гондольера-азиата, который по-прежнему выпрыгивал, будто чёртик из табакерки, то слева, то справа, и орал:

— Не спать!

Урод.

Пардон, уроды.

Как выяснилось потом, планета, на которую мы прибыли, и была конечной целью — именно на ней был расположен тренировочный лагерь. И такая восхитительная погода была тут довольно-таки постоянной. Если в один день не шёл дождь, значит, ближайшие три месяца не выдастся ни секундочки без долбанного ливня.

Собственно лагерь находился под защитным куполом буквально в трёх шагах от корабля, да. Но для профилактики и во славу тёмных богов нас банально заставили бегать вокруг него. Когда мы, наконец, резко свернули с маршрута, я буквально могла прочесть вопрос "Почему?" на замаранных лицах товарищей по несчастью, а вот все встречные и наши инструктора в том числе были в этот момент похожи на коней. В ванной.

Повезло, что мы были первыми с "Циолковского" — количество кругов было одинаковым для всех, но вот для каждой следующей группы расстояние от лагеря, а значит, и окружность, по которой следовало бегать, увеличивалась. Правда, собственно взвод Оскар пришёл вторым. Это нам уже потом сообщили, огласили результаты на общем построении.

А пока навстречу нам вышла Джек в компании крупного негра, вызвавшего у меня стойкие ассоциации с майором Бенсоном Уиннифредом Пейном (хотя этот назвался майором Кайлом), умилённо посмотрела на наши ненавидящие всех вокруг (накормленных, сухих, согретых, довольных) лица и сказала:

— Добро пожаловать в лагерь "Прим Астра". Здесь мы будем делать из вас биотическую артиллерию, детишки.

Под куполом было посуше, да и теплее, а когда нас отвели в полипластиковый бокс на двадцать коек — вообще замечательно стало. Ненадолго. Троица сержантов, прикреплённая к нам, зашла следом, полюбовалась, как курсанты падают на кровати, сметая оттуда свои вещи, и сообщила, что у взвода есть полчаса на приведение себя в порядок, после чего стартует учебная программа. И остались, сволочи, тереться у дверей, зорко высматривая любой намёк на попытку уснуть.

Я угрюмо свесила голову с кровати. Рядом с моей сумкой на полу фигурно расстелилась, судя по всему, форма, услужливо разложенная по четырём идентичным комплектам, две пары высоких ботинок военного образца находились тут же. Развернула один клубок с вещами на пробу — бельё прилагалось. Перспектива горячего душа была мной расценена как более привлекательная в данный момент, чем "ещё пять минуточек", так что я устроила нагрудник получше на подушке и, подхватив форму с ботинками, отправилась в жестокий холодный мир. В душевые любезно ткнул пальцем высунувшийся со мной на секунду азиат, но провожать не стал.

Контрастный душ немного примирил меня с реальностью, форма (футболка, штаны, куртка с капюшоном и перчатки) оказалась очень удобной, сныканные с собой печеньки вернули вкус к жизни, а благополучно скачанный с местного сервера план лагеря и прилегающей территории пробудил дух авантюризма. На юни-тул также поступило извещение о том, что меня ждут в испытательном центре.

В искусственном окуляре были свои преимущества — целиком органические смертные, как уже говорилось, вынуждены были открывать экранчик для работы с сетью или пользоваться специальными линзами, которые по сути были эквивалентны тому же самому экрану. Мой блок ничего не визуализировал, так что в итоге я оказалась практически единственным курсантом с полной картой местности, потому что местные умельцы поставили запрет на графический вывод информации без прав доступа — мол, когда не знаешь, куда что ввести и где нажать, скачать план родного завода не выйдет. Есть что-то полезное в трансляции в мозг.