Астариот. Версия окончательная.

Хлопнув меня по плечу, Ксанд поднялся, подзывал одного из подчиненных и отдавал пару приказов. Все это время я неспешно потягивал чай. У золотой птицы, как я про себя именовал эту сторону конфликта, заметно не хватало магов. Скорее всего, меня попытаются каким-то образом использовать в этом направление. Но я не мог понимать, что один маг может изменить в схватке подобного размаха. Всего за сутки я наблюдал уже пять столкновений и десяток отрядов примерной численностью тысяч в пять. Цифра не такая уж и большая даже для этого мира, но все равно внушающая уважение.

За своими размышлениями я не заметил, как отряд успел свернуть лагерь. В отличие от сине-черных обоза у золотой птицы не оказалось, крестьяне больше напоминали римских легионеров, несущих все необходимое на себе. В бою от ополчения толку немного, но вот роль мулов и поддержки они выполняют прекрасно. Похоже я недооценил того, кто планирует эту войну. На моих глазах синие побеждали только за счет магии. У ополчения оказалось кое-что более важное, чем подготовка: боевой дух и готовность стоять до конца, оно знало свое место в битве и на большее не претендовало.

Ладно, не буду строить из себя великого тактика, все мои знания в этой области опираются на книги и игры. Ко мне подвели лошадь одного из погибших рыцарей. Единственные тренировки, которые Лекиар не заставил меня бросить были занятиями верховой ездой. За то небольшое время, которое я провел на ипподроме, выучится чудесам вольтижировки было невозможно, но держаться в седле — вполне. Вот и сейчас я не опозорился, спокойно запрыгнув на лошадь.

Отряд стронулся с места, растянувшись внушительной колонной. Я ехал чуть в стороне, не было ни малейшего желания глотать дорожную пыль. Мерное покачивание в седле настраивало на философский лад.

Мысли вернулись к странности этой войны. Ну не так в моем воображении выглядели средневековые войны. Наконец меня осенило — какой смысл самому ломать голову, если можно спросить у непосредственного участника? Найти Ксанда оказалось нетрудно, он двигался в самом начале колонны, как и положено порядочному командиру. Я пришпорил лошадь, догоняя его.

— Слушай, Ксанд, можно у тебя кое-что уточнить?

— Уточнить? — нет, привычка отвечать вопросом на вопрос это нечто. Хорошо, буду считать, что это твердое 'Конечно, спрашивай, что только пожелаешь'.

— Да, уточнить. Меня не оставляет ощущения, что во всей этой войне что-то не так. Я далек от управления войсками, но мне казалось, что войны идут несколько по другим правилам. Есть ли смысл во множестве подобных лобовых схваток?

— И правда, ты далек от управления войсками, иначе бы и сам все понял,— удивительно, но Ксанд просто усмехался. Это заговор! Почему все надо мной смеются. словно встретили несмышленыша. Я был готов к лекции на тему 'Там, на верху, сидят люди поумнее нас', уж больно молодо выглядел мой спутник. Но Ксанд оказался неожиданно неплохо информирован.

— Дайен, как ты думаешь наш отряд нормальный? В том смысле, что укомплектован ли он так, как положено? — на всякий случай я поворочал головой в стороны, хотя и так было ясно, что это наводящий вопрос. Лейтенант терпеливо ждал, покачиваясь в седле и подставляя лицо лучам солнца. Кстати, тут оно зовется Астрей, но смысловую нагрузку это слово несет ту же, что и Солнце в моем мире — свет, светило.

— Конечно нет.

— Верно. Точно такой же некомплект и у наших противников. Мы пережили нашествие демонов, Дайен. Но какой ценой? Раньше в одном только Эль-Мирине проживали чуть меньше двух миллионов человек, население каждой провинции составляло примерно десять миллионов. На данный момент в Кессере не больше четырех сотен тысяч жителей, из крупных городов уцелел только один. Дайен, мы сейчас деремся на развалинах былого могущества. Легионы погибли полностью, все рыцари Ордена старше двадцати лет — тоже, в армии не хватает даже минимально обученных командиров. У наших противников ситуация примерно та же. Какие маневры, о чем ты. Кое-где еще пытаются что-то сделать, но подавляющее большинство схваток просто бойня, мы уничтожаем друг друга под корень, хороним остатки империи в собственных телах,— за разговором я и не заметил, что Ксанд подался чуть в сторону от марширующего отряда. Да уж, такие речи не пойдут на пользу боевому духу отряда. На лице рыцаря лежала печать какого-то вселенского бессилия. Не верю, что люди просто не видят того, что происходит.

— Тогда почему идет это война? Неужели мало противников по другую сторону? Вы ведь провинции империи, мне казалось, что выгоднее объединится и восстанавливать былое величие.

— Знаешь, Дайн... можно я буду так тебя звать? — я удивленно кивнул. — Так вот, Дайн, война идет по одной причине — того желает анр. Синлиин когда-то был просто правителем Грозовых Островов, но после вторжения он объявил себя единственным наследником Императора и благодаря своему владению укрепился в восточной провинции. Это были факты, а сейчас пойдут мои домыслы и слухи. Говорят, что Синлиину обещали пост императора, если он примет протекторат коалиции света, этим остроухим выгодно дальнейшее ослабление Империи. Анр далеко не дурак, он понимает, что Империю раздерут на куски, однако он пользуется их деньгами, ресурсами и надеется успеть быстрее, чем армии света подойдут к границам. Имея в руках всю мощь Империи, даже такой как он сможет надавать этим очистителям скверны по ушам.

Хм, а этот анр не так прост. Восточная провинция, она же Ласхет, самое богатое владение Империи. Чем-то она похожа на мою Россию, ведь там тоже есть все и в избытке. Стоит ему захватить Кессер и остальные 'князьки и корольки' не смогут ему ничего противопоставить, ведь северная провинция — бывший меч и щит Империи. Не даром здесь даже обычные крестьяне сражаются с профессиональными солдатами, такого бы не произошло ни в одной другой провинции, другой менталитет. Возможно, он и хотел бы действовать постепенно, начиная со слабейших, но время поджимает.

— Слушай, Ксанд, раз уж мы об этом заговорили, почему бы не дать решающее сражение? Зачем поддерживать эту мясорубку на потеху альянсу? Одна битва, пусть и с огромными жертвами явно предпочтительнее, чем подобное избиение? — рыцарь хмыкнул.

— Я отвечу. Раз уж взялся объяснять, то доведу свое дело до конца, хотя ты должен был и сам догадаться. У Синлиина есть маги. Их немного, но они все же есть. У нас их нет. Ты представляешь, что сотворят несколько магов с беззащитным войском в открытом бою? Как ни страшно это звучит, но именно нам выгодна подобная схватка. Как только мы видим достаточно крупный отряд, то вцепляемся в него зубами и когтями: травим источники, жжем леса или пускаем встречные палы, на ночных атаках наши охотники уже построили Силин`Арей . Пока нам удается навязывать свои правила,— построить Силин`Арей означало достичь в чем-то совершенства. По легенде этот храм был воплощением красоты, Император приказал сжечь его уже на следующий день после окончания строительства. Тогда он сказал: "Когда я смотрю на этот храм, у меня опускаются руки. Я понимаю, что никогда не смогу создать ничего более совершенного. Этому строению не место на земле"

Ксанд выдал мне большой объем информации, требующей осмысления. Стало ясно, почему обе сторону так легко отступали, когда весы начинали отклоняться в сторону противника. Даже обычные солдаты понимали бессмысленность этой бойни и стремились просто сохранить свои жизни, ни о каком стоянии по колено в крови и речи не шло. Все равно завтра этот отряд столкнется со свежим и уже сам отступит, это и называется войной на истощение. Становилась понятной и моя поездка, Кессеру нужны маги.

Забавно, но меня ничуть не тревожило, что на границах умирают десятки тысяч людей, я смотрел на эту картину сверху, словно на огромную игру-стратегию. Ладно, еще пара вопросов должны добавить пару кусочков этой мозаики.

— Слушай, Ксанд, ты говоришь, что у Ласхета всего несколько магов, но я видел четыре отряда восточников и во всех присутствовал хотя бы один чародей, как так? — удивленный взгляд был мне ответом. Через мгновение лейтенант сделал морду кирпичом, чем-то смахивая на Лекиара, объясняющего мне самые простые вещи по второму разу.

— Это не маги, Дайн, просто чародей вкладывает несколько заклинаний в тело человека, дает ему энергетический накопитель и все, это не маг, это так, жалкое подобие,— ничего себе в Империи технологии движутся, Лекиар ни о чем подобном даже не заикался. То есть совсем одно дело вложить плетение в ментальное тело чародея и совсем другое вложить многоразовую матрицу плетения в обычного человека. Идея с заклинаниями, которые можно использовать по несколько раз меня буквально захватила. Правду говорят, что война — двигатель прогресса. Это же прорыв! Теперь не нужно буквально на ходу плести множество заклинаний, достаточно вложить в себя некий сбалансированный комплекс, а специфические плетения создавать под ситуацию. С моим числом каналов я смогу просто засыпать противника множеством чар!

Почему я решил, что это многоразовая матрица? Да потому что вложить в ментальное тело человека даже одно плетение почти невозможно, оно быстро распадется, не хватит насыщенности. Артефакт, многоразовый амулет? А зачем тогда накопитель? Артефакт зарядится сам, в амулете необходимая энергия присутствует изначально. Конечно не стоит радоваться преждевременно, не похоже что рыцарь хорошо разбирается в вопросах магии. Но плотно пообщаться с ласхетскими магами — стоит.

Выходит, что я чуть не проиграл 'бледному подобию мага'? Хорошая мысль. Надеюсь, Ксанд не обратил внимания, ну а я, для успокоения эго, спишу все на азарт первого боя, я ведь действительно плохо себя контролировал.

— Ясно. Но в одном из боев на вашей стороне тоже выступала магия. Что-то не сходится.

-У нас нет магов! Неужели ты думаешь, что будь у нас хоть один чародей, то ему позволили бы гулять по фронту в составе небольшого отряда? Возможно это какой-то артефакт. Кладовые Ордена за время противостояния с демона изрядно поиздержали, но кое-что еще там можно найти.

— Ксанд, но если цена этого противостояния — существование Империи, то почему не пойти на компромисс? В конце концов, Синлиин не вечен

Ксанд кинул на меня такой взгляд, словно моя одежда в мгновение ока превратилось в рубище, а с небес пролилось ведро помоев — вроде бы и знакомый человек, но подходить все равно как-то противно. И что такого я сказал? В подобном деле нужно засунуть собственные амбиции куда подальше.

Видимо непонимание столь четко читалось у меня на лице, что Ксанд все же снизошел до объяснения. А я и не думал, что рыцарь может говорить так: цедя каждое слово и сопровождая его волной презрения.

— Мы присягнули аору и Императору! Предать эту клятву, значит потерять не только свою честь, но и честь всей своей семьи на поколения вперед,— желание спорить резко пропало. Спорить с фанатиком бессмысленно. Позиция была очень шаткой, но в словах Ксанда звучала убежденность и истовая вера. Судя по всему, в своем Ордене он прошел неплохую психологическую обработку. Видимо аор вывернул это воспитание себе родимому на пользу, гарантировав полную преданность гвардии. У кого мечи, тот и прав. Но все равно, что удерживает остальные слои населения? Неужели не нашлось никого достаточно умного? Так, ситуацию нужно уточнить. Я как-то забыл, что беседую с рыцарем, который еще совсем недавно был простым послушником Ордена, у него своеобразная позиция.

— Ладно тебе, Ксанд, не стоит так раздражаться, я же не местный и клятв не давал, прости, если оскорбил твои чувства,— некоторое время мы с лейтенантом мерялись взглядами, после чего рыцарь махнул рукой и, подъехав поближе, хлопнул меня рукой по плечу. Этот жест заменял местным рукопожатие.

— Ничего, Дайен, это я завелся непонятно с чего, забыл, что ты вырос в других местах и получил иное воспитание,— во время разговора я уже успел обмолвиться, что прибыл с Пиратского архипелага совсем недавно, в поисках нового знания и заработка. По словам Лекиара подобные наемники всегда стремились в местные горячие точки, расспрашивать о прошлом такого искателя было не принято.

На этом разговор и закончился. У нас обоих осталось чувство легкой неловкости после этого небольшого конфликта. Сославшись на то, что все интересующее меня Ксанд уже рассказал, я потянул поводья, отставая от рыцаря и вновь пристраиваясь с боку отряда.

Мысли неожиданно вернулись к родному миру, где я оставил все, что люблю. Родители, девушка, друзья воспринимаются как-то очень просто, когда рядом. А теперь мне их очень не хватает. Родителям я выдал легенду о хорошо оплачиваемой работе за границей, даже оставил на одном сервере с десяток писем о своей новой жизни. Они должны были приходить раз в месяц-два. С девушкой пришлось расстаться. Это было несложно, армия, а затем и учеба в другом городе создали между нами напряжение. Я просто сказал, что не хочу ее мучать и желаю ей счастья. Друзья, у меня их всегда было не много. Я легко знакомился с людьми, общался, шутил, создавал движение, но редко кто переходил из категории "знакомые" в "друзья". Для них я уехал в Германию.

День незаметно походил к концу. Равнина сменилась высокими и пологими холмами с редкими рощами. По моих прикидкам километров пятнадцать мы отмотали. Я невольно покосился на крестьян. Если я на лошади устал как собака, то тяжело нагруженные пешие должны едва ползти, высынув языки. Но нет, крестьяне даже не сбили строя, успевая шевелить и ногами, и языками. И последними не в роли вентилятора, а по прямому назначению. Столько баек я не слышал за всю жизнь. Истрии были разные: кто-то рассказывал о своей встрече с драконом, кто-то решил поведать сколько и в каком заведении выпьет, кто-то расхваливал прелести женщин известного ремесла, а кто-то тяжко вздыхал, ему-то все эти развлечения не грозили, дома ждала семья и строгая женка.

Наконец Ксанд объявил привал. Коня я сдал пареньку-ополченцу. Ухаживать за лошадьми я умел, но не любил. Поэтому при первой же возможности выпросил у Ксанда шестнадцатилетнего парнишку, у которого ко всем прочим обязанностям добавился уход за моим живым транспортом. Стоять и смотреть, как другие трудятся было приятно, но как-то неловко, я чувствовал себя лишним.

Спасение пришло в виде небольшой рощи. Я вспомнил, что все свободное время нужно тратить на тренировки. Уж это Лекиар вбил в меня намертво, я и без того пробездельничал, катаясь на лошади. Учитель бы этого не одобрил, он хоть и гад, но учил на совесть.

Я спустился с холма, лагерь стоял в стороне от рощи. Место оказалось неожиданно светлое и чистое, здесь даже ругаться матом казалось кощунством. Деревья напоминали обычные земные березки, земля поросла травяным ковром и редким кустарником. Из меня плохой ботаник, я с трудом смогу отличить дуб от ясеня и поэтому не смогу сказать, чем же отличалась эта роща от подобной же, но расположенной на Земле. Я вообще редко выбирался из города на природу.

Вокруг раскинулось море света и спокойствия, тренироваться в подобном месте было одно удовольствие. В этот раз я простоял в положенных стойках ровно столько времени, сколько необходимо. Никто мне не помешал выполнить весь комплекс целиком. Закончив с этим, я приступил к собственно тренировке. Если верить урокам Лекиара, начинать следовало с упражнения ученика-магистра. Таким названием маги подчеркивали его актуальность на любой ступени. Суть этого упражнения заключалась в улучшении навыков управления собственной энергией. Требовалось истощить себя до самого дна, а потом "сделать еще два раза", в этом тренировки физические и энергетические сходны, чтобы достичь прогресса нужно раз за разом переступать через свое немогу. Это же воспитывает волю. Для упражнения требовалось взять две максимально тонких магических линий и переплетать их на манер косички. Следовало внимательно следить, чтобы уровень силы в них не колебался, а оставался на одном уровне. Если это удавалось, то через пару минут к этой паре добавлялась третья нить... четвертая... пятая...шестая. Магистр может работать полусотней потоков одновременно, для меня же пять были пределом. Как только я создавал шестую, все кружево мгновенно путалось в единый ком. Приходилось начинать сначала, заставляя разум работать.