Волшебник

— Щупалец, л-ля. — Он явно хотел сплюнуть на пол, но покосился на невозмутимого бармена и не стал. — Рубанул когтем, не успел увернуться. А потом, с-сука, ухватил за ноги... левую сразу оторвал, а правую только поломал в кашу. Думал, кранты мне, но ребята вытащили. Самые раны я ещё затянул, а вот на переломы сил уже не хватило... боялся, и вторую отрежут, но врач упорный попался, кое-как собрал. Теперь вот здесь сижу, бумажки перекладываю. — Бумаги он упомянул чуть ли не с той же ненавистью, что и покалечившего его монстра. Я покосился на полупустую кружку. — Ты пей, пей... хорошее пиво, я ребятам обещал, что от всего нашего взвода проставлюсь, когда комиссовался. — Неправильно истолковал он мой взгляд. Казалось, выпитое ударило ему в голову сразу и сильно.

— А чем вообще заниматься-то будем? — Прервал я затянувшееся молчание. — А то это Управление — одна сплошная секретность и никакой информации.

— Занима-а-аться? — Пьяно протянул он. — Заниматься будем. Но это не здесь, там расскажу. — Он мотнул головой в сторону правительственного квартала. — Много чем. Лучше ты про Академию расскажи... и как этот адреналин придумал. Ребята, ну, которые рядовые бойцы, на тебя за него молиться готовы были. — На миг промелькнуло его былое неуёмное любопытство, но снова скрылось, задавленное мрачностью. — Я-то, признаться, уверен был, что это чью-то старую заначку растрясли, а вашу братию для отвода глаз приплели, но ты — это другое дело.

— Неожиданно... — Искренне признался я. Вот уж от кого меньше всего ожидал какого-то особенного к себе отношения — так это от Петруччо. — Ну, если кратко, то люди как люди, нормальные, а плетение мы вдвоём со взводным чароплётом долго пилили... потом ещё и гарнизонных научников припахали. А если подробнее... — Я снова покосился на кружку, уже опустевшую, и сделал бармену знак "ещё две того же", и продолжил только получив желаемое. — А если подробнее — то и сволочей хватает, и вообще ни хрена не мёд.

Мой рассказ вызвал у Петруччо совершенно неожиданное для меня и какое-то почти болезненное воодушевление: глаза его загорелись некоей мрачной решимостью, чуть ли не истерической... а вот опьянение наоборот, отступило.

— Тут... такое дело... — Не сразу заговорил он. — Тот щупалец ведь мне не только ногу оттяпал...

— Чёрный сифон? — Вдруг сложились в моей голове кусочки. — Ну-ка...

Большой Адреналин на Петруччо лёг, до предела нагрузив резерв, но того неприятные ощущения, казалось, только обрадовали.

— Да-а! — Всё так же мрачно выдавил он. — Ты себе не представляешь, каково это — лишиться магии! — Я действительно не представлял и не хотел. — А теперь я себя живым чувствую! От обычных упражнений на раскачку толку ноль было, а эта штука реально сосёт! — Он скривился в болезненной, но явно довольной ухмылке... и лихо подхватил задетую локтём кружку, даже не расплескав пиво. — Твоё здоровье, Шива! — Снова болезненно скривившись произнёс он тост.

Глава 13. Вызовы судьбы.

По дороге обратно в госквартал нездоровое воодушевление покинуло Петруччо, как и опьянение, стремительно перемолотое магическим метаболизмом, подстёгнутым внезапным расходом маны. Впрочем, прежняя мрачность, так меня поразившая при встрече, хоть и вернулась, но в сильно урезанном виде.

— В общем, так. Есть мнение, — Петруччо многозначительно скосил глаза к потолку, намекая, насколько высоко это мнение проникло, — что твари не просто так к нам ломятся. Какие-то умники провели подробный анализ полной статистики прорывов за последние двадцать лет, и по географии, и по составу, и пришли к выводу, что прорывы, во-первых, не случайны, а во-вторых, имеют некий центр, правда, точное положение вычислить не получается — где-то за горами, плюс-минус два лаптя по карте. Сам понимаешь, сведения секретные, шо звездец, подписок о неразглашении цельный том, потом подпишешь на печати. На самом верху решили до этого центра добраться, под это дело в наше ведомство и собрали всех мало-мальски подготовленных людей. Разговоры про исследования — это официальная лажа. Ясен пень, что исследовать будем, но чуть-чуть не то. — Петруччо покосился на лежащую на подоконнике трубку и вздохнул. — Повадки, ареалы, пути миграции... и как сквозь всё это пройти в ё

* * *

ую даль на своих двоих налегке и без лишних потерь.

Я слушал и тихо охреневал. Всё началось ещё чуть ли не до моего поступления в школу чароплетения, и План был расписан на много лет вперёд. Казавшиеся мне бессмысленными во время пограничной службы вылазки тоже были его частью — в основном, сбор статистики по потерям для разных районов границы, разной длительности и дальности походов. Другие данные тоже собирали, но учитывая похвальное желание большинства командиров уберечь личный состав и вытекающее из первого, пусть и не столь похвальное — описать поход куда более тяжёлым, чем на самом деле, достоверными их считали весьма условно, на уровне среднепотолочной оценки. Тем не менее, статистика набиралась и скелет амбициознейшей идеи постепенно обрастал мясом подробностей.

Как поведал мне Петруччо, даже довольно высокие чины не знали всех подробностей плана, а ему... я бы, честно говоря, не назвал это везением, но другие подходящие по смыслу слова — вроде "судьбы" и "рока" — предпочитаю лишний раз не трепать. В общем, когда Петруччо валялся в бреду с оторванной ногой, ему довелось стать невольным свидетелем разговора между командиром и одним из заезжих спецов, вроде тех, что мы сами выводили в поле на своей заставе, а потом забирали. Вот тот спец и озвучил идею "нанести удар в самое сердце заразы". После выписки из госпиталя и увольнения по инвалидности, Петруччо решил во что бы то ни стало докопаться до самых корней идеи, стоившей ему ноги и магических способностей — и докопался, на свою голову, у него всегда был талант влипать в истории... к счастью — не только в неприятности, так что ему досталась та же куча подписок, что теперь светила мне, и хорошо оплачиваемая работа почти по профилю... и клятвенное обещание сделать всё, чтобы больше ни одна тварь никого не задрала. Я так понимаю, что именно последний пункт и стал решающим.

— Так, Петруччо, подписки — подписками, но мне теперь однозначно надо выпить... И не пару пива, а чего-нибудь покрепче. — По-своему подытожил я его откровения. — А то мозг взорвётся без охлаждения.

Собственно, он даже не спорил, а повёл сразу в первый отдел, и пока я на аурной печати собственноручно писал клятвы молчать до гроба или специального разрешения, выправил мне пропуск.

В родном городе я провёл ещё две недели — дополнительный инструктаж на что обращать внимание в дальних походах, как правильно "делить на десять" отчёты погранцов о вылазках с отрядами, кому что и в каких крайних случаях можно рассказывать... и какую лапшу вешать на уши, если рассказывать нельзя. Стандартный курс был рассчитан на месяц, но так как спать мне теперь практически не нужно, а на память я и в школьные годы не жаловался, управился быстрее и отправился на боевое слаживание с группой, которой предстояло проверить выкладки яйцеголовых умников и пройти на север не менее двухсот километров. На моё замечание, что двести километров можно просто за час пробежать, мне продемонстрировали карту, согласно которой искомое место находилось аккурат на дальнем — абсолютно неизвестном — склоне хребта, да ещё и область предстояло исследовать примерно с половину нашей Тирании.

* * *

— Итак, излагаю диспозицию. Пойдёте тремя отрядами, основной и два в разведке. Первый отряд, "Ворон" — отделение спецназа под командованием Васильева, ему придаются оба чароплёта, Григорьев и Кузьмин, и колдуны Лентяй и Выскочка. Первый отряд разведки, "Стриж" — Хвостатый, Иней и Угол, командует Хвостатый. Второй отряд разведки, "Колибри" — Рыжий, Тихоня и Шива, командует Рыжий. Вопросов нет? Выходите... — Моя поднятая рука удивила полковника Красильникова несказанно, и своего раздражения он не скрывал. — Да?

— Прошу перевести меня в отряд "Стриж". — Спокойно попросил я.

— Почему? — Нецензурных слов не прозвучало, но его "морда кирпичом" была исключительно выразительна в своей каменной неподвижности.

— В противном случае Рыжий погибнет в первой же стычке с тварями.

— Ты что, провидец какой? — Искреннее удивление, даже с некоторым нехорошим весельем, напрочь вытеснило недовольство. — Или гадалка нагадала?

— Нет, не провидец. Просто я его убью. — Абсолютное равнодушие моего тона не позволило ему сразу осознать смысл слов, и он даже начал что-то говорить, но осёкся. Все остальные смотрели на меня с удивлением... кроме Рыжего, даже не пытавшегося скрыть клокотавшую ненависть. — А стычки дождусь, чтобы Тихоня на нас не отвлекался, а то ещё под раздачу попадёт, а он тут ни при чём.

Постояв пару мгновений с приоткрытым на середине слова ртом, командир внезапно полностью успокоился, причём настолько глубоко, что это даже пугало.

— Что мне не доложили эти штабисты? — Абсолютно ровным голосом спросил Артём Олегович.

— Это личное. Мы с ним не ладим со дня моего поступления в Магадемию. Он до сих пор жив исключительно потому, что я пообещал одному хорошему человеку. — Я повернулся к Рыжему и язвительно уточнил. — Нет, не угадал. Петру Ильичу.

— А теперь что изменилось? — Голос оставался всё таким же ровным, но я прямо-таки чувствовал, с какой бешеной интенсивностью работают мозги немолодого уже полковника, так и эдак анализируя ситуацию.

— Я решил, что небольшое извинение — вполне приемлемая цена за удовольствие прищучить этого засранца.

— А вы что скажете? — Полковник повернулся к Рыжему.

— Этот мелкий выскочка мне с первого дня прохода не даёт! Не может простить, что я у него девушку отбил! — Образ праведного негодования нарушали только бегающие глазки, явно замеченные руководителем, так что я не стал уточнять, что история с Владой произошла уже после моего выпуска.

Повернувшись снова ко мне, Красильников требовательно-вопросительно поднял бровь. Поиграв с ним в гляделки с полминуты, я понял, что без подробностей не обойтись.

— Уговаривал ведущего ритуал уйти, не дожидаясь крайнего срока, аккурат перед моим возвращением, так что разговор я услышал... ну я и помял его немного в сердцах. Потом пообещал "поучить жизни" на спарринге, и я его снова помял... дважды. И потом ещё на полигоне трижды. Это ещё до того, как мы прошли внутренние выбросы. — Я пожал плечами. — Я не знаю, что именно случилось с Владой, но она действительно разорвала помолвку, когда я служил на границе, написала, что ждёт от него ребёнка и выходит замуж... Хотя обручального кольца я у него что-то не вижу. Штатный психолог Магадемии меня попросил не делать с ним ничего необдуманного. У меня было время и я обдумал. Дуэль между находящимися на действительной службе возможна только по прямому разрешению вышестоящего командира в звании не ниже генерала — слишком много мороки.

— Вам есть что добавить? — Полковник снова обратился к Рыжему, но тот только сплюнул на землю. — Почему сразу не доложили о личных конфликтах внутри группы?

— Прибыл утром, за час перед построением, не успел ни с кем познакомиться, только отдать бумаги в канцелярию. — Красильников нахмурился, и я со вздохом продолжил. — Прибыл в город сегодня утренним поездом и просто пробежался, здесь всего полтораста километров по прямой. Вероятно, в штабе планировали, что я войду в следующую группу...

Красильников мрачно вздохнул и махнул рукой в сторону широченного ангара неподалёку.

— Генерал разрешение на дуэль подпишет. Победитель будет оштрафован на три месячных довольствия, проигравший...

— Проигравшего не будет. — С мрачным удовлетворением перебил я его.

Сама схватка прошла довольно скучно — особенно, я полагаю, с точки зрения наблюдателей: сначала Рыжий залил весь ангар шквалом молний, а потом умер. За то время, что мы не виделись, он стал быстрее и гораздо сильнее, но этого всё равно не хватило: моя защита выдержала первый удар, а ударить повторно он не успел — я не стал заморачиваться с магией, просто пробежал сто метров и оторвал ему голову. Он даже не мучился... к сожалению.

Зато сразу после... стоило мне по въевшейся за время службы привычке проверить свою ауру, как я судорожно вбухал треть резерва в повтор защиты и ещё столько же — в очистку от чёрного сифона: капли крови Рыжего, попавшие на меня, совершенно явно мяли и корёжили тонкую структуру, как не всякое чудовище смогло бы. Нервно передёрнувшись — пример Петруччо был слишком свеж перед глазами — я мысленно возблагодарил всех богов, пославших зануду-командира, заставлявшего по полной проверяться после каждой стычки, даже если никаких видимых травм нет.

— Тащ полковник, колдун Васин, позывной Шива, дуэль закончил. Колдун Борисов, позывной Рыжий, убит. Готов понести заслуженное наказание. — Удивление, внезапно возникшее на лице Красильникова, заставило меня тотчас же обернуться и вчувствоваться в происходящее. Обезглавленный труп Рыжего, неестественно подёргиваясь, медленно поднялся и пополз, слепо шаря руками, куда-то в сторону своей головы, откатившейся к дальней стене ангара — поведение крайне необычное даже для колдунов. Я ещё раз вчувствовался — благо, дальность позволяла, и поправился. — Или не Борисов...

Труп воспринимался скорее как монстр, чем как человек — пусть даже и такой необычный, как колдун... Или даже как чудовище, учитывая, как текла и менялась его аура.

— Я справлюсь! — Поднял я руку, останавливая двинувшихся было вперёд волшебников. — Прикройте некастеров! Я это начал — мне и заканчивать.

Я осторожно двинулся по спирали вперёд, благо тело практически доползло до середины пустого пространства. Полузабытый Хвостик судорожно вцепился в спину — даже когда мы отбивали прорыв ему не было так страшно. Что же это за дрянь такая? Подойдя метров на двадцать, стало понятно, что сам труп вполне обычный — довелось повидать за время службы, вот только помимо трупа есть и кое-что ещё, именно оно сейчас и заставляло сокращаться лишившиеся управления, но ещё не полностью умершие мышцы... В живом организме это чудовище наверняка было абсолютно незаметно... Какой-то паразит тонкой структуры, правильно Хвостик испугался. Я ещё раз внимательно просканировал собственную ауру — вроде чисто, но лучше перестраховаться.

— Кто-нибудь, Синий Пламень* на меня, да погуще! — Бросил я слегка прифигевшим от такой просьбы коллегам... впрочем, Хвостатый, Тихоня и Иней время терять не стали, а остальные отстали от них лишь на миг. Мощные удары ощутимо прижгли верхние слои ауры и я поморщился, тихо буркнув под нос, что хватило бы и одного, но вслух поблагодарил: — Спасибо! Наблюдаю аурного паразита. Постараюсь подойти ближе и снять магическую карту. Если что — жгите по площади, я крепкий, ещё пару раз точно выдержу.

* — Заклятие, предназначенное для уничтожения чисто магических существ, крайне неприятное для любых кастеров, но для живых существ вредное умеренно.