Зверь лютый. Книга 37. Дедовщина

"А мы могли

Свою судьбу найти на краешке земли

Какие песни

Такие мы".

Вернусь — научу.

А чё? Комсомольское "Прощание" Исаковского в исполнении Самой Великой Княжны Всея Руси, Княгини Вислецкой... будет круто.

И я побежал. К той сосне одинокой, которая, типа, "на севере диком". С Суханом и пулемётом.

Хреновастенько, между нами. Боезапас кончился, последний магазин до конца не набит. Стрельба будет... экономической.

Ребятки — молодцы, верёвку оставили. Залез, вытянул наверх свою "оглоблю с яйцами и крылышками".

Начал на засидке устраиваться.

И тут она — хрясь — и провалилась.

Погоди. Э-эх... Ладно, пиши. Я прежде про этот случай подробно... не рассказывал. В деталях... как-то смущался. Чёт... не героически получается. Но столько лет прошло... Пиши. Может, кому на пользу...

М-мать. Давненько я такого страха не испытывал. Инстинктивного. Но не упал. А застрял. И вишу.

Два толстых сука. Нет, это не женского рода. Хотя слово было озвучено. В ряду других. Аналогичных.

Эти... суки — торчат. Из ствола. Под прямым углом друг к другу. Чуток вверх. Между ними... какой-то лапник. Был. Я за эти... пережитки ветвей успел коленками зацепиться. В раскорячку. И — ляжками. Что радует. А спиной — держусь за ствол.

В смысле: у меня тут два ствола — сосны и пулемёта. Спиной — за сосны, рукой — за пулемёта. А задница провалилась между суками. Э-э-э... сучьями. И там... проветривается.

"Тянет с речки какой-то прохладой".

Точно знаю какой — прохладной. По пояснице. Потому как кафтан у меня вздыбился и съехал на горло.

* * *

" — Доктор! У меня голова болит!

— А почему повязка на ноге?

— Сползла".

* * *

Кафтан — сполз. На глаза. Хорошо — распашная одежда. Верхнюю пуговку расстегнул и выглядываю. Промежду лацканов. "Ванёк из запазухи".

И, конечно, "Громыхало из подмышки". — Коллеги! Вы даже не представляете, насколько ваш "ассоциативный кретинизм" близок к истине! Хотя громыхать — ничем, кроме собственных костей, мне тут нечем.

Надо как-то выбираться из этой ж... В смысле: живой природы.

Надо мною сук растёт. Ещё один. Такой же. В смысле: сосновый. Рукой ухватил, подтянулся...

Хрясь, бздынь.

Обломился. Итить... говорить, сообщать и комментировать.

Я снова... в этом... в засаде... глубоко.

Хорошо — не далеко. В смысле: не долетел. До земли. Зацепился. В смысле: застрял. Между сучьями. И хват у меня за ствол, в смысле: сосны, исключительно загривком. Ой, вру! Ещё и затылком придерживаюсь. Головой, так сказать, работать начал.

Факеншит же! Столько труда, забот, мыслей и анализов...!

Нет, коллеги, здесь анализы не то, что вы себе сразу...

Родословные князей, тенденции демографического развития различных групп населения, Рогнеда эта, правнук её с плацентой на головушке... Всё впустую. Вот я отсюда ка-ак... а лететь метров пятнадцать. Или двенадцать. Не знаю. Но сверху глядючи... много.

* * *

"Когда накроюсь медным тазом,

Предсмертный испытав оргазм,

Тогда уж точно отдохну на всю катушку,

Без ваших стонов и капризов

В своей загробной новой жизни

Я заживу, как беззаботная кукушка.

А вы, у гроба порыдавши

Над моим телом, вечно павшим,

Меня зароете у елки на опушке,

И вам, навек осиротевшим,

И невдомёк, что я, взлетевший,

Гляжу на вас, сидя у елки на макушке".

Не на ёлке, а на сосне. А так всё правильно.

Интересно: пока лететь буду — успею? В смысле: испытать.

* * *

"Мат.закономерности ист.процесса..." — кто это сказал?! Закономерность — есть. Одна — матерная. Вот свалюсь, убьюсь... и будет мне не только больно, но и стыдно. И весь прогресс, и ист.процесс... медным тазом. В смысле: вернётся в естественное русло. В смысле: восемь веков дерьма. Да и потом... А всё из-за этих сук... в смысле: сучьев.

"И дорогая, — в смысле: родина, — не узнает, какой от Вани был прогресс".

И на хрена я сюда полез?! — А кто?!

Прежде решил, что не буду ходить по Руси без пулемёта. Теперь добавлю: и без пулемётчика. Ванька-лысый — единственный пулемётчик на тыщу вёрст! Итить, кузьмить, пулемётить и уникалить!

Не хочу! Не хочу быть уникальным! Хочу быть нормальным! Чтобы под каждым тут кустом был готов и стол, и дом. И — пулемётчик.

Надо было хотя бы Сухана научить.

Надо — было. Умный я. Как отсутствующая у меня жена — потом.

Сухан — телохранитель. Несколько волшебный охранник тела. Моего. Поскольку "тело" очень суетливое — ему приходится тоже... А "беломышести" у него нет. Устаёт мой зомби, утомляется. Остальная моя охрана меняется вахтами, а он один. Временами надо и "ходячему мертвяку" дать отдохнуть. Опять же, у него тоже потребности есть, расти над собой нужно или, там, в сортир...

Да я и сам бы не пошёл! В смысле: на пулемёт. Нет, коллеги, не грудью, а изучать. Но надо было разобраться и составить методички... Вернусь — новый параграф сочиню: "применение пневмопулемёта при стрельбе с унитаза на дереве". Или правильнее: "при стрельбе с деревянного унитаза"?

Что, Ваня, испугался-обделался? — Не... не знаю. Так-то... холодит. Но, вроде бы, не от меня... а от реки.

Это радует. Но не отменяет. В смысле: необходимость решения проблемы.

И чего делать? Слазить? — А фиг там. Туман поднялся. Стрелки с павезами уже на той стороне. С отсюда гридни выходят. Колоннами с лестницами выстраиваются.

Солнышко встаёт. А время — уходит.

Взял я этот сук... третий, обломанный. И осторожненько... то просаживаясь... к вентиляции... то высаживаясь... в обратную сторону... положил... его на два других... как вы догадались? — правильно: на два других... сука. Сбля... Сблярансировал. В смысле... нашёл его центр тяжести. Нащупал. Да, коллеги, как не странно, но у каждой... у каждого сука... есть центр. Именно этого — тяжести. И стал пятками... хорошо, что шпор нет... пяточками... сучок обламатый... проталкивать... всё выше, и выше, и выше... "И в каждом движении дышит. Спокойствие наших яиц"... и дальше, и дальше... но не сильно... "главное — спокойствие!"... не перекакашивая... продвигать... по этим... сукам... и нивелировать. В смысле: выравнивать. По уровню крепостного заборола. Светло стало — видать.

Ага. Вроде. Ну, типа.

Ура! То, что доктор прописал! Хрен бы я свою оглоблю руками удержал без подпорки на дальнем конце!

Кто не понял: "моя оглобля" — это про пулемёт. Я, конечно, как и всякий мужчина, несколько хвастлив. В смысле: про "мою оглоблю". Но полтора метра... огня и стали... удержать в руках... хотя огня нет... но как выплёвывает! На версту!

Как это мило! Оптимистично и воодушевлятельно! Любое обломинго из сук... из суков... путём минимальной интеллектуальной деятельности... и гимнастических упражнений... превращает ручной пулемёт... в станковый! Ка-акой я умный! Галелео, извините за выражение, Галилейнутый.

Теперь сверху на эту... палку... в области пяток... опускаем... сошки не надо... осторожно... конец... нет, не мой — оглобли... сперва прицельную планку поднять... опускаем... выравниваем. А приклад куда? Ваня! Молчать! Там пусть ветерок погуляет. А приклад — к плечу. Я же говорил: громыхало? — из подмышки.

Как-то ребятам в дороге пожаловался. Нарисовал желаемое. На песочке. Не-не-не! Всяких загибонов с вые... с выгибонами — не надо! Тонкая "проваленная" шейка — не надо. Хотя очень похожая по форме коряга мне попадалась. Мне за ту шейку не хватать — лишь бы было что в плечо упереть.

В Берестье надобное выстругали. Из полена. Почти Буратина. Но без носа и... женского пола: пропилили паз. Насадили плотненько на задний конец пулемёта. Хотите сказать, что так нельзя? Что оно рассохнется, разболтается, развалится? — А я не знаю? Но пока у меня есть ружо с прикладом. С пистолетной рукояткой. Как в лучших домах ЛондОна и ПОрижа.

И вот висю я на дереве, раскоряченный как дама в кресле. В смысле: гине-куку-лого-гическом. Весь на нервах! Нервы, преимущественно, тазобедренные и седалищные. Выставляю миллиметровыми движениями своих полусогнутых пяток... горизонт, упираюсь загривком в ствол, елозю другим стволом по суке... в смысле: по суку, для выбора правильного сектора обстрела, трепетно прижимаясь ляжками к этим... нижним сукам, в подмышке у меня свежеструганный приклад женского рода, в заднице — сквозняк, на затылке осыпающийся сухим мусором ствол сосны, между ног торчит оглобля железная, полтора метра длиной, грудь сжимают округлости в бюстгальтере — ресиверы с воздухом в защитной клетке...

Всё, знаете ли — очень порнографически. Видеть целый город, одну из лучших крепостей Всея Святая Руси, на кончике своего... "замедленного жеста". Ну, пусть "жеста". Длинного, твёрдого и направленного. Железного, полутораметрового, нарезного... жаль — не крупнокалиберного, но вполне автоматического. Выставленного между широко раздвинутых ног... ух я и заелдырю... в сторону ожидаемого противника и встающего за крепостью солнца. Сща я им всем... вот этим длинно... фокусным и дальне... стрельным ка-ак.... Инстинкты и гормоны пляшут и обнимаются.

"Тут врагу разгром готовлю близкий

И сижу, отважен и силён,

Между сук в позиции ветвистой

Пневмо-длинно-стволом наделён".

И очень хочется сказать. От всей души:

— Ну?! Сколько ещё?! Может, подерёмся да разбежимся?

Прошлый раз, в Луцке, пришлось осваивать стрельбу с полуприседа. Теперь — со спины меж широко раздвинутых и полусогнутых. Да нет такого ни в одном Уставе!

Да, Ваня, это "неуставное боеположение". "Уставы пишутся кровью" — видать, в такой позе... крови ещё не было. Но ты можешь исправить это досадное упущение.

Время идёт, солнышко встаёт. Как встанет — совсем ничего видеть не буду. Нахрена тогда я сюда залез?! Долбо...мыслитель. Рассвет предвидеть не мог?!

"Солнце встаёт над рекой Хуанхе"... Ни одного "хуанхе" в округе. Единственная пристойная река, да и та сволочь. Ой, извиняюсь — Свислочь.

Стрелы со стены летят уже густо. Мои бойцы далековато, на этой стороне речки, но со стены добивают. И попадания есть. Стоять под безответным обстрелом — самое хреновое занятие. Даже в доспехе и со щитами. Бойцы... "сборная солянка" — долго не вытерпят.

Надо решать — или туда, или обратно. А если обратно, то куда?

В этот момент на стене началось активное движение.

Чуть подробнее.

Сверху — крыша. На столбах под свесами. Ниже — бруствер. Он же — забороло. Средний рост аборигена — 1.65. Чтобы боец мог стрелять вперёд и вниз (машикулей нет), бить лезущих по лестницам копьём, топором, мечом, высота бруствера — по грудь, 1.2. А высота свеса крыши — 2.4. А как? Берёшь лук новгородский берестяной, который 1.8 м. Вытягиваешь тетиву к глазу... где у тебя верхний конец лука от пола боевого хода? А теперь давай лук задирать. Для максимальной дистанции. Или наклонять вперёд. Для стрельбы к подножию стены. Я уж не говорю про замах топором или копьём.

Между свесом крыши и бруствером — 1.2 м, пустое пространство. Которое сейчас просвечивается насквозь, "со спины", встающим на востоке солнышком.

Это в городе можно не знать где солнце встаёт. А десять лет "жизни на природе", в смысле: в средневековье, меня четко научили: солнце встаёт на востоке. Восток — там. Я — от стены на запад. Вишу (или правильнее — висю? вывесиваюсися?) в раскорячку на сосне одинокой, ругаю парней, которые такую хреновую засидку сделали, себя, что такой идиотский план придумал, солнце, которое вот-вот поднимется и будет мне прямо в глаза...

И вижу я, как в просвечиваемом насквозь "боевом ходе" откуда-то слева, от середины стены, валит толпа народу. Доходит до прямо напротив моих мостков через ту Немигу, растекается по галерее и разглядывает. Стрелков, мостки, бойцов. Принцессу в моём корзне на коне.

На меня внимания ноль, только глянули мельком. Сосна — в стороне, довольно далеко, за перестрелом. Да ещё этот... лесной мусор от развалившейся засидки с сук... в смысле: с сучьев, бахромой висит.

Камуфляж типа "леший". Ванька-лысый ёлкой прикинулся? — Похоже.

Правило маскировки: прячься там, куда смотреть неприятно. А кому приятно смотреть на неопрятный висящий хвойный мусор на далёком полусухом дереве?

Факеншит! В следующий раз спрячусь в мусорном баке. Блин! Сперва придётся их спрогрессерить и повсеместно внедрить. И мусор изобрести!

Какой-то поц, в смысле: князь русский, тычет ручкой, типа команду подаёт. Оттуда всё дальше стреляют, всё ближе к моей... к моему двойнику в косыночке.

Их там, в середине толпы на авансцене, в смысле: прямо у заборола, кучка хрено-поцев в корзнях. А предохранитель у меня уже снят, первые магазин-ресивер включены. И я... не дыша... чуть-чуть поелозив стволом по суку... вам понятно, что по подпяточному? прижав приклад посильнее... вы представили куда? а спиной по стволу... вы разбираете, где какой ствол?

Русский язык, факеншит: нам и черёмуха — граната.

"Ваня, Ваня, петушок.

Золотой гребешок.

Выстави в окошко.

Сыпани горошком".

Имеется в виду: мелким горошком чугуно-литейного происхождения. Что именно "выставить" и где у меня "окошко"... уже объяснил.

* * *

"Old school". Снайпер с болтовкой и снайпер с автоматической — две большие разницы. Если цель — голова, то из болтовки целишь в голову. А из автоматики — в круг шириной "по плечи". "Старая школа" выцеливает "с остановкой": поймал в прицел, зафиксировал, задержал дыхание... Мальчик-автоматчик стреляет "с движения". Я не про движение цели — про перемещение ствола. Ствол ползёт, но две-три пули... какая-то да попадёт.

Молодёжь, как-то наблюдая за моими манипуляциями в положении "стоя", удивлялась:

— Дык это ж какие руки надо иметь, чтобы так долго держать? А какие нервы?

Времена меняются, новые инструменты требуют адекватных навыков. Уже и машинки не с одиночным, а с отсечкой на двоечке пошли в народ. Не будем консерваторами — они на поле боя долго не живут.

* * *

Аккуратненько, не дыша, придавливаю клавишу... и сразу отпускаю. Очередь — коротенькая. 2 пульки всего. Пук-пук...

Факеншит! Не попал!

А чего ж ты ожидал? В такой позе, с такой мордой... попандопуло непопадёвое.

Попал в крышу. Левее и выше. Видно, как из щепы кровли пыль выбило.

Народ на забороле пригнулся. Звук-то по крыше был. А где-чего — не понять. Ни дождя, ни града, небо чистое. Покрутили головами, мнениями обменялись. И опять смотрят в поле.

Реакция на прилёт — отсутствует. Как и положено обезьянам, при сильном внезапном звуке вздрагивают, пригибаются. Мечтают убежать, но стесняются. Причины не видно, возвращаются в исходное. Навыка: упал, вжался, откатился... откуда? Есть другое: не упал.

Тогда... "овощная диета".

* * *

" — Овощ тебе в помощь.

— А конкретнее?

— Хрен тебе!".

Захреначиваем.

* * *

Это ж здорово! Пристрелка произведена. Корректируем огонь. Хотя ни одного огня в округе нет. Пар-радокс: его нет, но — корректируем. Чуть правее и ниже. Лишь бы эта... этот сук не сыграл — прицел потеряю. Нога затекла. В полусогнутом, полуприподнятом и сильно раздвинутом... И как бедненькие женщины в такой позиции...