— Спасибо большое. Вы нам очень помогли.
— Не за что. Разрешите... — он подключает к нашим часам проводки от своего компьютера. — Все в порядке, сигналы будут поступать по указанному адресу.
— А вы не подскажете где этот переулок?
— Охотно. Это на другой стороне реки. Сейчас сврените налево, пройдите через мост, затем через парк, а там будет указатель с названиями улиц.
* * *
Идем по мосту, любуясь белыми корабликами, плывущими в золотисто-зеленой дымке вдоль песочно-ивовых берегов.
На другом берегу у входа в парк светится электронное табло — "Демофилд Другая Сторона" , DeMo — Валентин Неплох. "DeMo" — это, по-видимому, какая-то должность, наверно, смотритель. Этот Неплох — явно человек ответственный — расположил повсюду электронные карты и указатели на все случаи жизни — "комната смеха", "шашлычная", "тир", клуб "Демоник","лодочная станция" и другие.
На карте переулок Тамбыло выглядит как небольшой отросток от Улицы Роз.
Как бы мы догадались пройти через мост на Другую Сторону, если бы часовщик нам не сказал? Ведь это же чистая случайность, что Женя увидел часы на башне и решил мы зашли в магазин. Вероятность, что мы забрели бы в переулок Тамбыло и вошли в дом двадцать дробь два до наступления темноты — была ничтожна. Женя предположил, что часовой магазин — был одним из вариантов нахождения нашего дома. Возможно, мы выбрали не самый короткий путь, а возможно, сделали блестящий ход. Но как бы там ни было — хотелось скорее туда добраться и отдохнуть. Я действительно устала — с утра не присели еще. Женя предложил меня понести, но я не позволила — а вдруг это наружение общественного порядка.
— Ну, я и не подозревал, что ты будешь так ревностно соблюдать правила. Эдак и соскучиться недолго! Шучу, шучу, — смеялся он.
Какой он чудесный — мой Женя! Вот так поднял бы меня на руки и понес.
На улице Роз и вправду — сплошные цветники и оранжереи, даже чайхана называется "Чайная Роза"... и вдруг я замираю, а Женя проходит немного дальше, не заметив, что я больше не следую за ним. Затем оглядывается и возвращается:
— Что-нибудь не так?
А у меня слезы ручьем ... я вытираю их тыльной стороной ладони и всхлипываю. Женя смотрит на табличку "Переулок Тамбыло", потом на меня, потом опять на табличку:
— Ну все правильно же, идем искать дом двадцать дробь два... Да что с тобой, Полинка?
Мне кажется, что если я сделаю хоть один шаг, то все исчезнет, что это все — иллюзия — как мираж в пустыне. Конечно, я не могла не узнать место, где мне следовало жить в Демонете, потому что ... я выросла на этой улице, ходила в школу вон по той дороге, а на обратном пути заходила за хлебом вон в тот гастроном, и заодно выпивала там стаканчик яблочного сока и покупала шоколадный батончик.
— Полинка, ты знаешь куда дальше идти?
Женин голос звучит будто издалека, а я плыву как во сне. Когда я уезжала в Америку, улица выглядела несколько иначе: этого забора уже не было, старые домики напротив школы снесли, а на их месте строился торговый комплекс. А здесь перемен не было — все точно так, как в моем в детстве.
— Да, Женя, я знаю куда идти.
Женя молча шагает рядом, поглядывая на меня внимательно и настороженно. Я уверенно вхожу во двор, совершенно точно зная, что я там увижу. Все как раньше: даже тополя взметнувшиеся вверх. Уже в девяностых соседи как-то сговорились и в один из выходных дней обрубили ветки, чтобы уменьшить количество пуха... а здесь деревья машут пышными кронами, а весь двор засыпан пухом как снегом. Мы в детстве поджигали эти пушинки, наблюдая как они сгорают — любимая забава была.
Я уверенно открываю дверь своего подъезда, поднимаюсь по ступенькам и останавливаюсь перед дверью. Номера на ней нет, но это та самая дверь, которую я столько раз радостно захлопывала за собой, когда выбегала во двор гулять и тихонько прикрывала, когда сгорбившись, и волоча за собой портфель, тащилась утром в школу.
— Сюда?— спрашивает Женя и тянет ручку двери. — Здесь заперто.
Я стою перед дверью несколько мгновений, потом шарю под притолокой. Ключ действительно там. Оказывается я помню форму ключа много лет спустя, но этот — другой, с выбитыми буковками -"GG, Demonet, level #l". Тем не менее, он легко поворачивается в двери, и мы входим в маленькую тесную заваленную каким— то хламом, прихожую.
Внутри обстановка резко отличается от той, что я помню. Вещи вокруг навалены совершенно случайные: у окна — железная кровать с облупившейся эмалью и поржавевшими от времени прутьями, но застеленная свежими белоснежными простынями. Посреди комнаты — зеркальный шкаф светлого дерева, комод, чемодан распахнутый — часть вещей вывалено на пол, несколько стульев из разных комплектов — стоят в ряд у стены, перевернутое глубокое кожаное кресло и маленькой столик покрытый вышитой скатертью — все предметы совершенно мне незнакомые. Ощущение, что здесь только что переставляли мебель и остановились посреди работы. В квартире всего одна большая комната вместо трех небольших. Женя молчит. Видно, решил не мешать мне исследовать пространство.
Прохожу на кухню, Женя следует за мной. Старый пузатый холодильник, плита газовая, на ней горкой — набор белых кастрюль с синими цветочками — совершенно новые, даже с магазинной этикеткой, и две большие сковородки. Верхние ящики комода совершенно пусты, нижние забиты всяким барахлом: обгрызенные карандаши, мелкая хозяйственная утварь, отвертки, утюг... вот от чего я отвыкла начисто — так это от утюга — мы давно не покупаем мнущиеся вещи.
В одном из ящиков — кошелек с вышитыми инициалами "П. А".— похоже, что мой. Внутри — белые и желтые монеты — одни сияют как новенькие, а другие — совсем тусклые, покрытые зеленоватым налетом.
Я пересчитываю монеты и складываю их горкой. Интересно, это много или мало
Выглядываю в окно. Во дворе, на скамейке, демоны режутся в кости. Они поднимают головы как по команде, и начинают что-то бурно обсуждать, указывая пальцами в нашу сторону и громко гогоча. Женя подходит к окну:
— У, нечисть!
Демоны сразу же отбегают на безопасное расстояние.
— Все хорошо в этом мире, только демоны тут — у себя дома, понимаешь, Полинка? Первый уровень это их стихия, они тут делают, что хотят. И как мне, казадору, это вытерпеть? Только ради тебя я согласился вести себя как частное лицо и не обращать на них внимания. А так бы смел их в один момент!
— Спасибо, я ценю, — отвечаю я рассеянно. — А вот телефона тут нет...
— А кому ты звонить собираешься?
— Никому. Просто уточнила по привычке.
— Думаю, здесь должны быть другие средства коммуникации... О, а вот и они...
На окно садится голубь и стучит клювом в стекло. Открываю окно, и он нетерпеливо мнется на подоконнике — к его лапкам прикручен свиток с сургучной печатью. Аккуратно снимаю свиток. На свитке — мое имя. Ломаю печать, разворачиваю свиток — старинным шрифтом написано "Вас приветствует модератор вашего Демофилда — Валентин Неплох. И дальше следует памятка, что нельзя нарушать общественный порядок, а все остальное можно и приписка: "Если все-таки возникнет необходимость нарушить порядок, то обратитесь к модератору и действуйте согласно его инструкциям".
Голубь опять стучит клювом по стеклу. Я пытаюсь его погладить, но он взмывает под потолок, подлетает к комоду, на котором выложены монеты горкой, хватает одну и улетает.
— Ничего себе!— возмущаюсь. — Голубь ведет себя как сорока.
— Э, Полинка, он видно плату за услуги брать натренирован. Так чего там пишут?
— Опять напоминают, что нельзя нарушать порядок. Маловероятно, что нам захочется подраться на улице или спрыгнуть с моста в реку. Похоже, порядок— это действительно важно, но почему тогда на улицах нет никаких стражей?
— Я думаю, у них тут другая форма контроля.
— Мы же ничего не собираемся нарушать, правда, Женя?
— Да, хорошо бы не нарушать,— отвечает Женя и опять глядит во двор на демонов.
А вот ванная приятно удивила: просторная, современная и ультрамодная: кабинка для душа с прозрачной стенкой, пожалуй, круче, чем в моей квартире в Нью-Йорке. В белом зеркальном шкафчике — чистое белье и полотенца.
— Полинка, это бонус какой то, глянь что нашел!
Женя вытаскивает из зеркального шкафчика прозрачный пластиковый пакет с красивым женским бельем, новым, с этикетками: кружевные лифчики и трусики разных цветов.
— А ну примерь. Твой размер или нет?
— Сейчас? Подожди, дай осмотреться. А что вон в тех ящиках, интересно?
— Примерь сейчас, — строго говорит Женя, и плюхается на кровать, устраивается поудобнее, сложив руки на груди, как будто приготовившись к спектаклю и не терпящим возражений тоном:
— Разденься, только медленно, а потом надень это белье.
— Но...
— Я жду! Для чего мы, в конце концов, сюда прибыли?
А и правда. И я медленно тяну подол платья вверх. Я потягиваюсь перед ним как кошка, изгибаюсь и кручу бедрами. Оставшись совсем голой, я какое-то время красуюсь перед ним прямо посреди этого разгардаша, а потом надеваю прозрачное черное кружевное белье.
— Теперь иди сюда, — говорит Женя хрипло.
* * *
Лежим на кровати, обнявшись. Все остальное не имеет значения. Как будет — так будет, лишь бы не выгнали отсюда.
— Полинка, это на первое время жилье, подожди немного и у нас другое будет, лучше и больше.
— Жень, да мне и тут нормально. Мне все равно где жить, лишь бы с тобой. И я и вправду роскоши не люблю, мишуры всякой и лишних предметов.
— Знаешь, Полинка, ты здесь более важная птица, чем я. Похоже, они на тебя делают ставку. А я, как бы, при тебе. Тебе предоставили выбор где жить, а не мне и деньги — на твое имя. Мне никто ничего не предлагал, так что я здесь у тебя в гостях.
— Женя, ты что, обиделся на администрацию?
— Нет, но ...
— А может, где-то здесь есть часть мира предназначенная для тебя. Возможно, нам еще предстоит ее найти.
— Возможно. Милая моя Смородинка, ты должна быть очень осторожна и ни на минутку не забывать, что название этого мира — Демонет. Первый уровень или демоверсия — это демоническая версия, а не демонстрационная, как может показаться поначалу. И уж больно заманчиво все идет, гладко, без подвохов. Да еще нас тут никто не знает — это высвобождает волю. Вот скажи, чтобы ты делала, если бы последствий не боялась в реале, безнаказанно, то есть.
— Голая под дождем потанцевала бы, и еще...торты и пирожные ела бы каждый день, может даже три раза в день — вот! У меня низменные желания, да?
— А ты еще подумай.
— А что тут думать? Больше всего я хочу быть с тобой, и чтобы никто не мешал.
Он улыбается. "И чтобы ты забыл свою Оксану, причем мгновенно, и думал только обо мне" — добавляю я мысленно.
— Пожалуйста, избегай всех контактов с демонами. Они обязательно попытаются тебя соблазнить. И наобещают тебе того, чего ты на самом деле хочешь, но сама себе не признаешься. Скрытые желания — это их специализация. Глазом моргнуть не успеешь — втянут в свои делишки. Я хоть и безоружен здесь, но они меня все равно опасаются. Когда я рядом, они посмеют подойти, — говорит Женя взволнованно.
— А ты всегда рядом будь, Женя.
ДЕМОНЫ
Женя занимал большую часть моих мыслей в обоих мирах — мне все в нем нравилось: и веселые морщинки у глаз, и печальная складка у губ, и хитрая усмешка, и взгляд его — острый с хитрецой, и манера говорить — поэтичная, и профиль — нос чуть длинноватый, и манера наклонять голову, и походка легкая, бесшумная, и форма пальцев, и запах — все было замечательно. В реале я бездумно водила карандашом по бумаге и Женино имя появлялось на листке многократно — то прямыми угловатыми буквами, то круглыми с завитушками...
Я приняла факт, что в одном мире нельзя иметь все, а если можно то недолго. Мне так надоело сдерживаться и притворяться в реале, что сейчас я упивалась свободой чувств и тем дивным состоянием — когда не идешь к нему, а летишь, ног под собой не чувствуя. Нам с Женей так хорошо было вместе, что не хотелось выходить в город. Лежать рядом, тесно прижавшись, говорить друг с другом на языке эмоций — было интереснее, чем изучать новый мир, неожиданно доставшийся в подарок.
Кроме местного хода времени и демонов, все казалось обычным. Город был зеленым и благоустроенном, но ничем особенным не отличался. Улицы, дома, магазины, аптеки, кафе и парки — все казалось обыкновенным. И квартира с ее дряхлой утварью была сверх обыкновенной: одна конфорка газовой плиты барахлила, форточка скрипела и почти отваливалась, старый холодильник шумно дребезжал, чайник чуть не сгорел в тот день как в реале — это был самый обыкновенный чайник. Большой одежный шкаф был забит какими-то вещами, по всей вероятности, нашими — но самыми обыкновенными — ни рассматривать, ни примерять их не хотелось.
И тем не менее, второй день блаженства оказался последним. С утра Женя предлагал покататься на лодке, но я отказалась — не хотела выходить из дома. Он порывался заняться благоустройством квартиры, хотел купить краску и инструменты, но так и не смог от меня оторваться. Выбежал, правда, в магазин за продуктами пока я была в душе. А прибежал, поставил пакет с продуктами на пол и кинулся ко мне так, будто мы давно не виделись.
Ах, какой день был! Рук разжать и насмотреться друг на друга не могли. Валялись на старой кровати с железной спинкой, худой матрас все время сползал вбок, старые пружины скрипели нещадно... Поздним вечером Женя убаюкивал меня, напевая что-то, гладил по волосам, зарывался в них лицом. Засыпая, я думала, что ближе его у меня никого нет. Но он зачем-то упомянул, что Оксана к нему переехала в реале. И только Женя уснул, появился Рефф. В Демонете он казался больше, выше ростом, гораздо толще, вместо рук у него были перепончатые лапы. Демон ревности обложил меня в двух мирах одновременно и даже просочился во сны.
А на рассвете, когда Женя еще спал, я выглянула в окно, он стоял под окном. Он поманил меня пальцем и я решила выйти пройтись — я всегда так делаю, чтобы успокоиться или обдумать что-нибудь.
И пока я шла по улице Роз по направлению к парку и глубоко дышала, пытаясь успокоиться, Рефф бежал следом как собачонка. Редкие прохожие оглядывались на нас, в их глазах мелькало сочувствие. Тогда я ускорила шаг, Рефф отстал, но вновь появился в конце пустынной аллеи полностью трансформировавшись в зеленого ящера. Он засвистел мне на ухо: "Казадор сейчас в реале со своей невестой целуется. Он ей в глаза глядит, руку на талию кладет, а потом... Ну давай, давай представь себе их вместе".
Мысли от его слов становились тяжелыми, вязкими и ядовито-зелеными.
"Ее зовут Оксана, они скоро поженятся, она перейдет на его фамилию, у них будут дети... А ты кто? Тайная женщина из другого мира..." Рефф придвигается ближе и кладет перепончатую лапу мне на грудь и от его прикосновения холод ледяной разливается по телу. В ушах звон, во рту горечь, в висках стук, пелена глаза застилает, и мука, мука такая...
"Они знакомы много лет, их многое связывает. Она, наверно, знает про Демонет".
