Дар Королевы

— Ты к этому так негативно относишься. Не думаю, что это правильно, — высказался Юрка, а у меня аж челюсть отвисла. Никогда раньше не замечала за ним склонности к суициду. — Я думал на следующий год попытаться пройти конкурс в регулярный спецотряд.

— Богдан, ты проходил конкурс? — уточнила я, перегибаясь через маленький столик между нами.

— Нет, меня так затащили.

Я чуть не ляпнула, что меня тоже, но вовремя остановилась. Отчасти потому, что Ария, пришедшая в себя от возмущения, которое било через край, высказалась:

— Ты что, с ума сошел?! Жить надоело? — после этого вопроса я загрузилась. Никак не могла понять, что представляет большую угрозу: участие в боевых действиях или Ария, которая сильно против. — Ты вообще ещё мальчишка! Ты не знаешь, что такое кровь, боль, смерть! Ты хоть в курсе, что Мирослав, который ведёт эту войну, каждый вечер напивается, потому что иначе ему снятся призраки?! А что Эдик кричит по ночам? И почему Анжела начала курить?

Я поёжилась, представляя, что могло сломить этих людей, казавшихся сильными. И что может случиться со мной.

— Да ты идиот, если ещё сам в это полезешь! — заорала Ария с психу швырнув ближайшую подушку на пол.

У меня аж мурашки пробежали по спине. Завхоз, конечно, всегда казалась злобной и дёрганной, но до сих пор это была всего лишь показуха — бойтесь меня, а не то получите. Сейчас же Ария показывала настоящие эмоции, которые не могла сдержать. Она боялась войны, боялась потерь, боялась бежать и оставаться на месте. На Юрку сейчас мне было наплевать — сам дурак, мог бы и промолчать. А вот что случится, когда Ария узнает о моей роли?

— Я сейчас пойду к себе, — шепнула я Богдану, а попутно и Лёшке, который разливал спиртное. Вот уж точно главный представитель алкогольной элиты. — Поклянитесь, что не дадите Арии идти следом?

— Ну, клянусь, — усмехнулся Богдан, не принимая мои слова близко к сердцу.

Отставив в сторону полный бокал, я просто покачала головой на укоризненный взгляд Лешки.

— Прошу прощения, но уже поздно. Мне завтра рано вставать, — предупредила я, когда подошла к двери.

Ария как раз успокоилась до определённого уровня, снова заплела хвост и села на кровать поодаль от Юры.

— А ты с утра куда собралась? — удивился Стёпа. — У нас полуосадное положение: все, кто не участвует в операции, должны остаться в замке.

— Я завтра тоже выступаю, — справившись с немеющим языком и дрожью в коленях, произнесла я. Всё равно когда-нибудь все узнают.

— Ты? — обалдел Стёпа, не понимая, чему больше удивляться. — В каком отряде?

— В первом, — коротко ответила я и вышла за дверь, даже не пожелав спокойной ночи.

— Она в первом отряде?! — послышался обалделый голос из-за двери. — Третья из сильнейшей группы?

— Она что, с ума сошла, — шёпот Арии, который я всё же расслышала. — Да она...

— Ария, стой! Не надо за ней ходить! — Лёшка, который услышал мою просьбу, осадил её, заставив беспомощно опуститься на кровать.

Так забавно, я ведь не вижу их, но слишком живо моё воображение рисует образы. И слух как будто бы обострился. Я шагнула вперёд в тот момент, когда на дверь налетел мужчина.

— Какого чёрта?! — закричал Богдан, пытаясь открыть.

— Богдан, она же просила не ходить за ней!

— Это она Арию просила!

— Потому что ты, как разумный человек, должен принять новость спокойно.

— Она что думает, Ария единственная, кто о ней заботится?!

— В любом случае, — спокойно ответила Алиса, внося нотки логики в скопление страстей, — в ближайший час отсюда никто не выйдет. Она предусмотрительная. Замок заблокирован.

— А чего ты хотела? — подавленным голосом отозвался Стёпа, не ожидая от меня такого подвоха. — Она всё-таки преподаватель. Неправильно считать её равной из-за возраста.

До комнаты я добралась быстро, закрыв за собой дверь и на магический замок — специально выучила недавно. Дрожа, я поспешно переоделась в домашний халат и уселась на стул напротив окна. Звёзды мерцали сквозь редкие просветы в облаках, которые неторопливо плыли белёсыми клочками по тёмному небу.

— Ты чего так разволновалась? — спросил Игорь, когда я чуть успокоилась. — Что-то случилось?

— Я лезу в опасное дело.

— Могу порадовать: ты в него уже влезла, — довольный шуткой гоготнул ворон. — Ну, и доходит же до тебя...

— Завтра мы выступаем. Я третья в основной и самой сильной группе. Хотя рядом с Мирославом и Олегом даже не валялась.

— Но ты же выиграла бой с молодым оборотнем?

— Ты ведь сам видел, что это скорее случайность. Если бы я сама тогда не остановила сражение, то он бы меня минут через пять завалил. Разве что на руке у него остался приличный ожог. Но в нормальном бою на такие мелочи никто обращать внимание не станет.

— Так и режь их своим огнём, чихая на всё.

— Я не уверена, что смогу убить.

В комнате повисло молчание, в котором весело колыхалась свеча, отражаясь в оконном стекле. Я не хотела включать свет, пусть все думают, что я сплю. А свечку через щели не заметно.

— Но ведь тех гадов ползучих ты убиваешь?

— Знаешь, я и мясо спокойно режу без криков о том, что это была бедная несчастная и такая миленькая свинка.

— Тогда почему они тебя в первый отряд запихнули?

— Ты дурак или сам догадаешься? — фыркнула я, подскакивая со стула. Комната была слишком маленькой для того, чтобы я нарезала по ней круги — ходила от кровати до окна.

— Как принцессу?

— Именно! Представляешь, какой позор принцессу во вторую группу ставить? Или в третью. Цирк, да и только! К тому же, за моей короной идут.

— Я, кстати, понять не могу, зачем им этот ободок? Он же никакой особой ценности не несёт.

Я закатила глаза, плюхнувшись на кровать, и попутно приняла облик Миранды. В нём было спокойнее и приятнее. Я переставала себя чувствовать девушкой, которую предал до сих пор любимый лучший друг, и теперь она пытается делать вид, что преподает в магической академии. У принцессы была другая судьба. Пусть и более трагичная, но достойная восхищения, а не жалости и приободряющего: 'Он тебя не достоин'.

— Игорь, они хотят не корону украсть, хотя и от этого просто так не откажутся, а показать, что вот она — принцесса. Утешает только то, что меня они защитят любой ценой. Иначе всё полетит к чёртовой матери.

— А что же гнетёт?

— Цена может быть слишком высокой.

XIV

Утро наступило ещё раньше, чем я рассчитывала. Я открыла глаза, когда стрелка только подбиралась к половине шестого, и снова уснуть не смогла. Рассвет ещё даже не думал заниматься на сонном небе, а я уже встала и зажгла свечу. Снега не было, туч тоже. Звёзды сияли на тёмной пелене как россыпь бриллиантов.

От нечего делать я начала готовить себе подобие завтрака, вяло нарезая колбасу и хлеб. Никакого настроения. Почему-то было одновременно страшно и всё равно. Похоже на утро перед первым экзаменом. Хотя я бы сейчас предпочла что-нибудь сдать.

— Чего посреди ночи шумишь? — недовольный Игорь высунул клюв со шкафа. На большее его не хватило.

— Уже утро. Почти шесть.

— Ты офонарела? — уточнил он, подползая ближе — это надо было видеть собственными глазами. — С каких это пор ты встаёшь в такую рань?

— Я волнуюсь, — сказала я, прихлебнув горячего чая, согревающего изнутри.

Ворон на минуту замер, ничего не говоря. Шли секунды, минуты, потом он снова решил нарушить молчание:

— Не обижайся, но по тебе не видно.

— Да? — издеваясь, но без особого энтузиазма, спросила я. — А как я должна себя вести?

— Бегать, ругаться, ходить из угла в угол! Я, конечно, понимаю, что ты теперь принцесса и всё такое, но подобного я от тебя так скоро не ожидал. Волноваться с таким видом это даже для королевских отпрысков перебор.

— Мне ещё и страшно, — сказала я, делая очередной глоток.

Больше Игорь не говорил ничего, понимая, что моё подавленное состояние можно только ухудшить. Я молча оделась, выбрав брюки, которые заправила в сапоги из шкуры файшнека, не спеша натянула красную, как запёкшаяся кровь, тёплую рубашку. На всякий случай пропустила через них утепляющее заклинание. Хотя сегодня я не должна замёрзнуть. Заплела волосы в два низких хвоста, чтобы не слишком лезли в глаза. В отражении приятно поблёскивали украшения. Грустная ты сегодня какая-то, королева.

Было ещё рано, но я накинула плащ и неспешно вышла из башни. Пока спускалась с лестницы, стараясь не стучать каблуками, я вертела в руках перчатки, которыми сама же боялась обжечься. Дверь в комнату Арии была закрыта, но я слышала, как скребётся за ней Рэм.

— Ты идиотка, — раздался тихий голос — слишком громкий в молчания зимнего утра.

— Я знаю, — ответила я.

— Удачи тебе.

— Спасибо...

И ушла, оставив её вместе с Рэмом, который ничего не сказал мне в след. Только скрестись перестал. Не знаю, что он думал в тот момент.

Коридоры пустовали, но то тут, то там слышались разные шорохи. Даже ночью не бывает так тихо. Поэтому голоса, говорящие пусть и полушёпотом, я услышала издалека.

— Почему провал? На отчисление хочешь? Халтурщик!

— Простите меня, Василий Альбертович. Я не знаю, что случилось, но она моим чарам не поддаётся! — отвечал ещё один мой знакомый с того же факультета — собеседником графа Австрийского был не кто иной, как тот самый Женя, которого не любила Ария. Как интересно, он у профессора ещё и на особых поручениях бегает.

— Эмигрантка, — чертыхнулся его профессор.

Я вздрогнула, понимая, какое последнее задание подкинули лучшему студенту факультета. А Граф продолжил:

— Ладно, а так ты её соблазнить не смог? Без чар?

— Она сказала, что любит другого. Я подозреваю, что это из-за этого и чары не взялись.

— Другого значит, — задумался вампир, уже скрипя извилинами. — Ладно, иди отсюда. С её личной жизнью мы потом разберёмся.

Поспешно я подалась вперёд, собирая пространство, и оказалась прямо нос к носу с одной из стен, ближе к антресолям. Плохо, когда шагнуть можешь дальше, чем увидеть. Однако эта ситуация вернула утру хоть какую-то осмысленность. На лице заиграла коварная ухмылка, хотя непонятно, чему я радовалась. Обдумывая план мести, я заплутала в коридорах замка, сообразив, что мне пора выходить только за пять минут до назначенного времени.

В холле уже никого не осталось, зато на улице царило оживление. Эдик объяснял группам задания, выделяя почти что каждому индивидуальную миссию. Чуть поодаль стояли Мирослав и Олег, выслушивая горячую речь Богдана.

Я прислушалась, активируя одно из последних изученных заклинаний. Изучал его, конечно, Стёпа, но за колбасу я с удовольствием помогла. Звук рябил, становясь то тише, то громче, но всё же я разобрала:

— Пойми ты, Снежана даже не твоего уровня ведьма!

— Но и не вашего, дядя Мирослав! — с пеной у рта доказывал Богдан, сжимая кулаки. — Откажитесь от этого! Ещё есть время.

— Послушай, Богдан! Я понимаю, что ты над ней взял негласную опеку на пару с нашим завхозом. Но разговаривать о том, куда она пойдёт и в составе какой группы, я буду не с вами, а с ней лично. Кстати, тебе бы взять пример с Арии — даже она приняла всё спокойней! — рыкнул Мирослав, положив парню руку на плечи.

Но Богдана так просто ректором было не напугать. Студент вывернулся, крикнув что-то — я не разобрала — и добавил уже спокойней:

— Да, у неё выбора не осталось! Снежана не могла отказаться под вашим натиском.

— Да, ну?! — в голос спросили оборотни, окуная меня в недавние воспоминания.

Как только я вернулась из Лайори, сутки доставала их с вопросом, как лучше расцарапать морду Деяниру. Когда мне сказали, что этот трюк у меня пока что не получится, я вообще на них обиделась.

Страх, захвативший меня с утра, начал сдавать позиции. Нельзя бояться того, что хочешь. Даже если ты не знаешь, чем это закончится.

— Слушай, Богдан, иди-ка ты отсюда! Мы, наверное, лучше знаем её мнение.

— Я сам её спрошу!

— Да, пожалуйста, — пожал плечами Олег, который скрывал за безразличием ярость. — Кстати, она запаздывает.

— Я здесь! — подала я голос, забыв, что слушаю их с приличного расстояния — так и стояла на крыльце, наблюдая с возвышения.

Толпа зашевелилась, все взгляды устремились ко мне, словно волны... и удивлённо стекленели, будто бы врезаясь в невидимую скалу. Богдан сначала не понял, что происходит, и кто я вообще такая — сравнивать два моих лица было кощунством.

Олег приветливо помахал рукой, перекрикивая зашуршавшие шёпотки:

— Доброе утро, Снежана!

— Здравствуйте, принцесса Миранда! — сделал нажим на имени Мирослав, заставляя гомон усилиться.

Люди не знали о приготовленном сюрпризе... не знали и как реагировать. Восторги, недоверие, сомнение, надежда мелькали на их лицах и в лёгком шуме голосов. Но Богдан плевать на всё хотел: он прорвался ко мне сквозь толпу, то и дело повторяющую с разным придыханием: 'Она похожа', 'Как две капли'.

— Снежа! — остановился он на две ступени ниже, чем стояла я. — Ещё не поздно отказаться! Останься, пожалуйста, в замке. Сражения — не для тебя, тебя ведь могут убить или ранить! Не стоит подвергать себя такой опасности.

Я зажмурилась, слушая его предложения, которые буквально кружили мне голову как перед обмороком. Все замолчали, ожидая моего ответа, а я в душе переживала каждое слово моего студента. Кровь, развалины, крики — рисовало моё воображение, пусть я и не видела их так явственно, как когда-то та, чьё лицо я забрала себе. Я могу отказаться, могу отступить и сбежать, спрятавшись за спинами других. Но сейчас они не в состоянии выдержать эту битву без знамени. Да, я могу немного, но эта крупица вместе с сотнями других способна снести горы. Запрятавшись в одиночку по разным углам, мы не сделаем ничего.

Не знаю, почему я так близко к сердцу приняла страдания чужих людей. Наверное, потому что просто не люблю боль. Всю жизнь я была бесполезна. И почти никому не нужна. Страх выдать посторонним людям свои способности всегда мне мешал. Но сейчас я в силах помочь. Можно сказать, только я. Так что хватит быть обычной девочкой, которая ни на что не способна.

Я раскрыла глаза, но вместо этого хотелось кричать от боли, разрывая себя на куски... Замахнулась и ударила, оставляя на щеке парня алеющий след. Я хотела броситься помочь ему, спросить, не больно ли, но вместо этого, оставшись неподвижно стоять с неестественно прямой спиной, заговорила:

— Прекрати и не позорь меня. Я — законная королева и не стану прятаться за чужими спинами. Если боишься, можешь остаться — это больше моя война, чем твоя.

Шаг вниз, ещё одна ступень, ещё... и вот уже прошла мимо студента с остекленевшими глазами. Не надо, Богдан, не обижайся на меня. Я ведь тоже боюсь. И не только я. Зачем ты лишний раз бередишь сердца? Мне это нужно. Если сможешь, пойми меня. Можешь не прощать, я сейчас не права. Как друг.

— Идём? — уточнила я, подходя сквозь расступившийся строй к Олегу с Мирославом и натягивая перчатки. Хорошо, что раньше не додумалась.

— Все готовы? — окликнул онемевших людей старый барон.