Исполнитель желаний

Побледневший Али только пискнул напоследок:

— Вот его вещи.

Когда за ним закрылась дверь, комендант повернулся к мальчику:

— Как тебя зовут?

— Мар, господин.

— Итак, Мар, ты знаешь, что в этом свертке?

— Знаю, что там маленькая шкатулка. Я ее нашел в страшной пещере, куда меня учитель Сахим отправил, чтобы испытать мою храбрость! Но внутрь заглядывал только он. Мне запретил. Он сказал, что там ценная для вас вещь. Радовался и говорил, что нас наградят, когда мы ее доставим. А потом его убили. Я решил, что могу сам доставить ее вам. И получить награду!

Комендант провел засветившейся рукой над свертком.

— Хм, вроде ничего опасного нет. Поставь на стол и разверни.

Мальчик повиновался.

Небольшую резную шкатулку Джамал изучал куда дольше. Наконец, он жестко приказал:

— А теперь открой шкатулку.

Стоило детской руке приподнять крышку, как Красный маг изменился в лице и захлопнул шкатулку. Он выхватил коробочку и, новым взглядом посмотрев на мальчика, пробормотал:

— Что ж, это и правда ценная вещь. И награду я за нее обещал щедрую. Чего же ты хочешь?

Ребенок выдохнул, затем набрал в грудь воздуха и выпалил:

— Хочу-стать-волшебником!

Джамал искренне удивился:

— Что? Я не ослышался, ты хочешь стать волшебником?

Мальчик яростно закивал:

— Да! Очень хочу! А еще у меня есть волшебный посох! Вот там лежит! А еще у меня есть волшебная книга! Вот она! А еще я умею заклинание!

Комендант взял протянутую потрепанную книгу в кожаном переплете и быстро пролистал.

— Это не книга волшебника, а дневник твоего учителя. Пусть он лучше будет у меня. Посох твой — это, вообще, жезл шести форм. Он для воинов больше полезен. А что за заклинанием ты владеешь?

Мальчик достал из-за пояса два кусочка руды и начал оглядываться.

— Всё, не надо показывать. Заговор починки. Не заклинание, конечно, но для десятилетнего самоучки неплохо.

Ребенок с надеждой посмотрел на Джамала.

— Значит, я стану волшебником? Или раз у меня нет ни волшебного посоха, ни книги, то я вам не подхожу?

— Посмотрим на твои старания. А шанс ты заслужил.

Глава 2

Выходя из кабинета коменданта, я не мог поверить, что проскочил. Конечно, еще будут проверки и испытания. Но за них я не переживал. Шади дал мне слово, что всё будет идеально. Слуга отвел меня в небольшую каморку с маленьким оконцем.

Сумка путника, жезл и всё оружие остались у коменданта. Хорошо, хоть он разрешил забрать сверток с едой, ведь покормить меня никто и не подумал. Перекусив своими припасами, я закутался в плащ и прикорнул прямо на полу.

Детскому телу необходим сон, чем совсем не баловали в предыдущие дни, поэтому проспал я почти до полудня. Проснулся, когда в мою каморку влетел молодой парень, одетый в потрепанный халат с чернильными пятнами на рукавах. Причем от энтузиазма он чуть не умудрился вписаться лбом в потолок. Для десятилетки высоты хватало с запасом. Взрослому же приходилось находиться в полусогнутом состоянии.

Но конфуз его ничуть не расстроил, и он жизнерадостно протараторил:

— Привет, Мар! Меня зовут Хасан, и меня попросили присмотреть за тобой!

Так, нужно не выбиваться из детского образа:

— Здравствуй, дядя Хасан. Ты научишь меня волшебству?

Парень рассмеялся:

— Пока нет. Но я научу тебя тому, без чего не может обойтись ни один волшебник! Но об этом позже. Давай, я устрою тебе экскурсию по крепости. Покажу, где ты будешь питаться и учиться. И особенно то, куда тебе проход запрещен. Спать ты пока будешь тут.

— А других детей в крепости нет? С кем можно поиграть?

Тень на мгновенье затмила веселье Хасана, когда он мне ответил:

— У нас редко бывают дети. Только если с караванами приходят. Боюсь, друзей для игр тебе здесь не найти. Но не расстраивайся. У тебя на них не будет времени. Пошли, для начала покормлю тебя.

После плотного перекуса на кухне Хасан провел меня почти по всей крепости.

Что я могу сказать о фортификациях?

Сделано всё добротно и, на мой дилетантский взгляд, по уму. Стены, башни, барбакан — всё в отличном состоянии, хоть и несет на себе следы предыдущих боев.

Гораздо интереснее оказалось внутреннее устройство крепости. Например, торговый двор зачем-то располагался внутри стен. Тогда как у нас предпочитали выносить это шумное и суетливое дело за периметр. Видимо, это не просто так. Слишком часто на торговцев налетали местные разбойники, да и иных напастей хватало.

Торговый двор упирался в мощное здание, лишь немногим меньше донжона.

Хасан со скрытой гордостью сказал:

— Тут располагаются все наши производства. На первом этаже мастера изготавливают оружие, доспехи, разные магические предметы. Второй отдан в распоряжение алхимиков. На самом верху располагаемся мы, писцы. Наша задача вести учет и наводить порядок под мудрым руководством господина Йодфы аль-Мулуки! Поэтому нам и дали самые лучшие помещения!

Проходящий мимо мускулистый мужик в кожаном фартуке заржал:

— Ага, как же! Не верь ему, парень! Просто этим белоручкам не надо поднимать к себе ничего тяжелее пергамента и чернильницы. Вот бездельникам и выделили место подальше!

Хасан тут же надулся:

— Джабаль, иди своей дорогой! Не видишь, я тут занят поручением самого господина Джамала! Ты, Мар, его не слушай. Видишь, весь ум у него в мышцы ушел. Вот и несет чего ни попадя!

Джабаль только весело рассмеялся и пошел дальше по своим делам. А мы продолжили экскурсию. За производственным зданием располагался проход во внутреннюю крепость. Часть ее такая, как помещения коменданта, заклинательные комнаты и шпиль, была закрыта для посещения под страхом смерти. Лишь особо доверенные слуги имели туда доступ. Зато получилось посмотреть мечеть Коссута, учебные помещения, где молодые волшебники вгрызались в гранит магической науки, небольшой садик и библиотеку.

Вдоль наружной стены внутренней крепости располагались казармы и загоны для животных. В целом всё расположено компактно и довольно рационально. Лишних помещений попросту не имелось. Именно поэтому мне досталась эта каморка. Впрочем, это можно считать привилегией, ведь даже Хасан делил комнату с соседом.

Закончив экскурсию, мы с моим провожатым отправились на его рабочее место.

После непродолжительного подъема по широкой каменной лестнице передо мной предстал эдакий средневековый офис в восточном стиле: длинное и просторное помещение, плотно заставленное десятком столов, усыпанных кипами бумаг. Заканчивалось оно дверью в небольшой кабинет, где и располагалось начальство. Первым делом меня повели ему представить.

Главным над писцами и по совместительству казначеем крепости оказался невысокий подвижный мужичок, одетый, на мой неискушенный взгляд, дорого и броско. Его лысая голова контрастировала с пышными пижонскими усами, прячущими вечную полуулыбку. Впервые увидев кристально честный и профессионально ласковый взгляд господина Йодфа аль-Мулуки, я рефлекторно проверил отсутствующие карманы. Уж очень характерный вид он имел.

К счастью, наше знакомство продлилось всего несколько секунд, и Хасан подтащил меня к своему столу.

— Так, где-то у меня есть эта книжка. Так, это драконий, тебе его рано. Ага, вот она. Держи!

Он как великую драгоценность вручил мне... букварь!

Серьезно, банальный букварь общего языка, который я и так знал, благодаря магии джинна! С другой стороны, мог ли обычный десятилетка из деревни где-то научиться читать и писать?

— А это волшебная книга?

Хасан рассмеялся.

Он, вообще, добродушный и веселый парень. И совсем не походил на порабощенного миньона злодейских тэйцев.

Хасан указал мне на маленький столик в углу и пояснил:

— Пока нет. Но ты не сможешь прочитать волшебную книгу, если не научишься читать обычные. Начни с этой. Смотри, как интересно. Тут на каждой страница картинка. Вот это — знаешь кто?

Ахренеть у них тут буквари для детей!

С картинки на меня смотрел чешуйчатый гуманоид, способный и взрослого заставить проснуться в холодном поту!

А Хасан, будто так и надо, продолжил:

— Это абишаи. Есть такие демоны в бааторе. Соответственно, этот значок буква А.

Абишаи — перерожденная в дьявола душа смертного, завоевавшего благосклонность темной богини Тиамат.

На букву Б у них была картинка балора! Вот тебе и букварь.

* * *

В целом жизнь устаканилась. Мне выделили неплохое жилье. Даже затащили в мою каморку топчан и что-то вроде широкой тумбочки. Кормили без разносолов, конечно, но сытно. И учили. Учил в основном Хасан. Коменданта я с тех пор не видел, только однажды обнаружил в своей каморке возвращённый жезл и арбалет. Сумка, похоже, затерялась где-то по пути.

По понятным причинам чтение и счет я выучил быстро, чем заслужил репутацию толкового мальчика. Проблема возникла с письмом.

О, какой же это ад писать пером!

Я и ручкой-то писал кое-как. А тут целое искусство!

Я надеялся, что бумага и пергамент — это дорогой дефицит, поэтому неразумно тратить на ребенка много ресурсов. Но гадский Хасан легко нашел решение! Он раздобыл где-то десяток зачарованных листов, которые заставлял каждый день заполнять с двух сторон прописями. А раз в сутки просто шептал волшебное слово, и они самостоятельно очищались.

Вечный двигатель страданий!

Причем обычно добродушный Хасан реально фанател от своей профессии и безжалостно требовал от меня идеального начертания каждой буквы, каждого знака!

Эти мучения стабильно занимали четыре-пять часов. В остальное время меня припахивали разносить записки, передавать распоряжения и собирать слухи. Так я каждый день не по одному разу оббегал всю крепость. Кроме запретных мест, конечно.

Стоило разок попробовать срезать путь не там, как стражник без разговоров, пинком отправил меня обратно. Больше я таких попыток не предпринимал.

Вообще, писцы обрадовались бесплатной рабочей силе, способной облегчить их жизнь, и относились ко мне неплохо. Только их начальник как-то странно посматривал в мою сторону. А начал он это делать после одной истории.

Я тогда уже обжился и начал присматриваться к возможностям улучшения своего быта. Ничего сверхъестественного, но нормальное полотенце, подушку, теплое одеяло и прочие мелочи хотелось иметь. Однако снабжать меня ими никто не собирался. Вариант с воровством я даже не рассматривал. Не умею, да и противно это мне.

Подработки?

Тоже плохой вариант. На тяжёлую работу не хватало сил мальчишеского тела, сложную не доверяли, а долгую и нудную я сам не мог брать, поскольку больше половины дня проводил с писцами или бегал по их поручениям.

Выход помог найти случай. Как-то пробегая по очередному поручению, я заметил охранника ворот, расстроенно рассматривающего пряжку, с мясом вырванную из ремня.

У меня забрезжила идея, и я подкатил к этому стражнику:

— Уважаемый, я вижу, что вы расстроены порчей этого ремня.

Тот повернулся ко мне:

— Досадно, малец. Мне этот ремень брат подарил, а на сегодняшней тренировке один придурок схватился и вырвал. Теперь только на выброс.

Я сжал в кармане пару магнетитов, которые зачем-то носил с собой.

— А если я починю его, сколько дадите?

Стражник скептически оглядел мою мальчишескую фигуру:

— Починишь, говоришь? Скорняк, что ли? Ну, смотри, если мне понравится, то дам медяк. Нет, даже два!

Заговор починки сработал идеально, и стражник с радостью заплатил мне пару медных монет.

Гроши?

Конечно, гроши. На эти деньги можно бы купить булку черного хлеба в обжитых местах, в крепости такая же булка уже стоила пять медяков. Сытный обед без выпивки пятнадцать-двадцать. Ну а с ней и пол серебряного можно прогулять.

Ни один нормальный мастер за такие деньги не стал бы работать, но мальчишке торговаться не приходилось. Тем более что я свое брал на объеме. Как оказалась, у местных имелось огромное количество бережно сохраняемого хлама, который моими стараниями обратно превращался в полезные вещи.

Поначалу меня хватало на два-три заговора в день. Но постепенно сил прибавлялось, и уже через пару месяцев я мог осилить и десяток без отдыха. Казалось, таким образом я мог бы быстро перечинить весь хлам и остаться без работы. Но нет, поток клиентов только ширился. Уже образовалась живая очередь.

Когда вести о моём маленьком гешефте дошли до Йодфа аль-Мулуки, тот вызвал меня к себе.

— Здравствуй, Мар. Как твои дела?

Всё тот же ласковый взгляд, к которому добавился участливый голос.

— Всё хорошо, господин аль-Мулуки. Я благодарен за заботу и обучение. Ну, кроме чистописания, конечно!

Опять это мальчишеское тело не дает мне держать язык за зубами! Ну какого, спрашивается, шайтана, я что-то предъявляю человеку, способному превратить мою жизнь в ад?

Но Йодфа лишь рассмеялся:

— Да, Хасан требовательный учитель. Он любит и гордится своей работой. Поэтому тебе приходится нелегко, но поверь, это задел на далекое будущее. Если тебя это утешит, то у самого Хасана, когда я его взял в ученики, с почерком дело обстояло еще хуже. Да и грамотность хромала. А ты в этом плане молодец. Быстро разобрался.

Я мысленно отвесил себе подзатыльник.

Идиот, какого ты выпендривался!

Тебя десять лет учили в школе, а ты теперь за пару месяцев типа выучил все правила всеобщего языка! Еще этот начальничек вперился глазами и высматривает какую-то реакцию!

— Благодарю вас, эфенди, за добрые слова. В этом мало моей заслуги, больший вклад в мои навыки внесли труды ваших подчиненных.

Йодфа внезапно стал серьезным:

— Слова, достойные придворного. И откуда у деревенского мальчишки такие сладкие речи? Я бы подумал, что ты шпион. Но десятилетних шпионов не бывает. А если бы ты был специально омоложенным агентом, то никогда бы себя так глупо не выдал. Да и внешность у тебя ненашенская. Может, в тебе говорит кровь благородных предков? Так иногда бывает. Способности еще. Тебе повезло, что твоя история полностью подтвердилась, иначе пришлось бы отправиться в темницу и уже там общаться с Али аль-Лазаном. Да и сейчас он к тебе присматривается. Не нравится ему, видите ли, что господин аль-Йинданниму распекал его прямо на твоих глазах. Но ты не переживай. Я тебя в обиду не дам. Пока ты под моим крылом, нашего инквизитора можешь не опасаться.

Я внезапно сообразил. А ведь старику что-то от меня надо! Вон как обхаживает. И хвалит и пугает Лазаном. Так, не выдавай себя! Ты мальчишка! Ты не можешь этого понять, пока он тебе прямо не скажет!

— Время, проведенное под вашей опекой, бесценно. Я навсегда сохраню в своем сердце то добро, которое получил от вас и ваших подчиненных, господин аль-Мулуки!

Казначей задумчиво теребил ус, нечитаемым взглядом рассматривая меня. Зачем-то вынул из-за отворота своего роскошного одеяния несколько разноцветных камней и посмотрел их на свет.

Убрал обратно и развернулся ко мне:

— Знаешь, Мар. А ведь такой толковый мальчик мог бы кое-что для меня сделать!

Я похолодел. В голове пронеслись какие-то нехорошие мысли.