Исполнитель чужих желаний

— Господин, вот мальчишка с вашей печатью. Говорит, принес какие-то важные вести.

Джамал недовольно оторвался от бумаг.

— Али, знаешь, что случилось бы, не будь ты так мне полезен?

Инквизитор насторожился:

— Нет, господин.

Комендант взорвался:

— Я бы тебя казнил к демогоргоновой бабушке! Какого баатезу ты вламываешься ко мне и притаскиваешь какого-то оборванца?!

Али, внезапно вспомнивший, что только милость Джамала спасает его от карателей Хияла, резко поменял тон:

— Но, господин, ваша печать...

Красный волшебник жестом приказал Али умолкнуть и повернулся к мальчику:

— Ну, и какую важную весть ты мне принес?

Мальчик поклонился и достал из-за пазухи небольшой сверток и почтительно его протянул.

Джамал повернулся к инквизитору и задумчиво протянул:

— Итак, ты привел ко мне неизвестно кого и при этом даже не удосужился обыскать? Хорошо, что у него с собой не нашлось алхимического огня или яда. Вон с глаз моих! А я пока подумаю, как тебя наказать.

Побледневший Али только пискнул напоследок:

— Вот его вещи.

Когда за ним закрылась дверь, комендант повернулся к мальчику:

— Как тебя зовут?

— Мар, господин.

— Итак, Мар, ты знаешь, что в этом свертке?

— Знаю, что там маленькая шкатулка. Я ее нашел в страшной пещере, куда меня учитель Сахим отправил, чтобы испытать мою храбрость! Но внутрь заглядывал только он. Мне запретил. Он сказал, что там ценная для вас вещь. Радовался и говорил, что нас наградят, когда мы ее доставим. А потом его убили. Я решил, что могу сам доставить ее вам. И получить награду!

Комендант провел засветившейся рукой над свертком.

— Хм, вроде ничего опасного нет. Поставь на стол и разверни.

Мальчик повиновался.

Небольшую резную шкатулку Джамал изучал куда дольше.

Наконец, он жестко приказал:

— А теперь открой шкатулку.

Стоило детской руке приподнять крышку, как Красный маг изменился в лице и захлопнул шкатулку. Он выхватил коробочку и, новым взглядом посмотрев на мальчика, пробормотал:

— Что ж, это и правда ценная вещь. И награду я за нее обещал щедрую. Чего же ты хочешь?

Ребенок выдохнул, затем набрал в грудь воздуха и выпалил:

— Хочу стать волшебником!

Джамал искренне удивился:

— Что? Я не ослышался, ты хочешь стать волшебником?

Мальчик яростно закивал:

— Да! Очень хочу! А еще у меня есть волшебный посох! Вот там лежит! А еще у меня есть волшебная книга! Вот она! А еще я умею заклинание!

Комендант взял протянутую потрепанную книгу в кожаном переплете и быстро пролистал.

— Это не книга волшебника, а дневник твоего учителя. Пусть он лучше будет у меня. Посох твой — это вообще-то жезл шести форм. Он для воинов больше полезен. А что за заклинанием ты владеешь?

Мальчик достал из-за пояса два кусочка руды и начал оглядываться.

— Всё, не надо показывать. Заговор починки. Не заклинание, конечно, но для десятилетнего самоучки неплохо.

Ребенок с надеждой посмотрел на Джамала.

— Значит, я стану волшебником? Или раз у меня нет ни волшебного посоха, ни книги, то я вам не подхожу?

— Посмотрим на твои старания. А шанс ты заслужил.

Глава 2

Выходя из кабинета коменданта, я не мог поверить, что проскочил. Конечно, еще будут проверки и испытания. Но за них я не переживал. Шади дал мне слово, что всё будет идеально. Слуга отвел меня в небольшую каморку с маленьким оконцем.

Сумка путника, жезл и всё оружие остались у коменданта. Хорошо, хоть он разрешил забрать сверток с едой, ведь покормить меня никто и не подумал. Перекусив своими припасами, я закутался в плащ и прикорнул прямо на полу.

Детскому телу необходим сон, чем совсем не баловали в предыдущие дни, поэтому проспал я почти до полудня. Проснулся, когда в мою каморку влетел молодой парень, одетый в потрепанный халат с чернильными пятнами на рукавах. Причем от энтузиазма он умудрился чуть не вписаться лбом в потолок. Для десятилетки высоты хватало с запасом. Взрослому же приходилось находиться в полусогнутом состоянии.

Но конфуз его ничуть не расстроил, и он жизнерадостно протараторил:

— Привет, Мар! Меня зовут Хасан, и меня попросили присмотреть за тобой!

Так, нужно не выбиваться из детского образа:

— Здравствуй, дядя Хасан. Ты научишь меня волшебству?

Парень рассмеялся:

— Пока нет. Но я научу тебя тому, без чего не может обойтись ни один волшебник! Но об этом позже. Давай, я устрою тебе экскурсию по крепости. Покажу, где ты будешь питаться и учиться. И особенно то, куда тебе проход запрещен. Спать ты пока будешь тут.

— А других детей в крепости нет? С кем можно поиграть?

Тень на мгновенье затмила веселье Хасана, когда он мне ответил:

— У нас редко бывают дети. Только если с караванами приходят. Боюсь, друзей для игр тебе здесь не найти. Но не расстраивайся. У тебя на них не будет времени. Пошли, для начала покормлю тебя.

После плотного перекуса на кухне Хасан провел меня почти по всей крепости.

Что я могу сказать о фортификациях?

Сделано всё добротно и, на мой дилетантский взгляд, по уму. Стены, башни, барбакан — всё в отличном состоянии, хоть и несет на себе следы предыдущих боев.

Гораздо интереснее оказалось внутреннее устройство крепости. Например, торговый двор зачем-то располагался внутри стен. Тогда как у нас предпочитали выносить это шумное и суетливое дело за периметр. Видимо, это не просто так. Слишком часто на торговцев налетали местные разбойники, да иных напастей хватало.

Торговый двор упирался в мощное здание, лишь немногим меньше донжона.

Хасан со скрытой гордостью сказал:

— Тут располагаются все наши производства. На первом этаже мастера изготавливают оружие, доспехи, разные магические предметы. Второй отдан в распоряжение алхимиков. На самом верху располагаемся мы, писцы. Наша задача вести учет и наводить порядок под мудрым руководством господина Йодфы аль-Мулуки! Поэтому нам и дали самые лучшие помещения!

Проходящий мимо мускулистый мужик в кожаном фартуке заржал:

— Ага, как же! Не верь ему, парень! Просто этим белоручкам не надо поднимать к себе ничего тяжелее пергамента и чернильницы. Вот бездельникам и выделили место подальше!

Хасан тут же надулся:

— Джабаль, иди своей дорогой! Не видишь, я тут занят поручением самого господина Джамала! Ты, Мар, его не слушай. Видишь, весь ум у него в мышцы ушел. Вот и несет чего ни попадя!

Джабаль только весело рассмеялся и пошел дальше по своим делам. А мы продолжили экскурсию. За производственным зданием располагался проход во внутреннюю крепость. Часть ее такая, как помещения коменданта, заклинательные комнаты и шпиль, была закрыта для посещения под страхом смерти. Лишь особо доверенные слуги имели туда доступ. Зато получилось посмотреть мечеть Коссута, учебные помещения, где молодые волшебники вгрызались в гранит магической науки, небольшой садик и библиотеку.

Вдоль наружной стены внутренней крепости располагались казармы и загоны для животных. В целом всё расположено компактно и довольно рационально. Лишних помещений попросту не имелось. Именно поэтому мне досталась эта каморка. Впрочем, это можно считать привилегией, ведь даже Хасан делил комнату с соседом.

Закончив экскурсию, мы с моим провожатым отправились на его рабочее место.

После непродолжительного подъёма по широкой каменной лестнице передо мной предстал эдакий средневековый офис в восточном стиле: длинное и просторное помещение, плотно заставленное десятком столов, усыпанных кипами бумаг. Заканчивалось оно дверью в небольшой кабинет, где и располагалось начальство. Первым делом меня повели ему представить.

Главным над писцами и по совместительству казначеем крепости оказался невысокий подвижный мужичок, одетый, на мой неискушенный взгляд, дорого и броско. Его лысая голова контрастировала с пышными пижонскими усами, прятавшими вечную полуулыбку. Впервые увидев кристально честный и профессионально ласковый взгляд господина Йодфы аль-Мулуки, я рефлекторно проверил отсутствующие карманы. Уж очень характерный вид он имел.

К счастью, наше знакомство продлилось всего несколько секунд, и Хасан потащил меня к своему столу.

— Так, где-то у меня есть эта книжка. Так, это Драконий, тебе рано. Ага, вот она. Держи!

Он как великую драгоценность вручил мне... букварь!

Серьезно, банальный букварь общего языка, который я и так знал, благодаря магии джинна! С другой стороны, мог ли обычный десятилетка из деревни где-то научиться читать и писать?

— А это волшебная книга?

Хасан рассмеялся.

Он вообще-то добродушный и веселый парень и совсем не походил на порабощенного миньона злодейских тэйцев.

Хасан указал мне на маленький столик в углу и пояснил:

— Пока нет. Но ты не сможешь прочитать волшебную книгу, если не научишься читать обычные. Начни с этой. Смотри, как интересно. Тут на каждой страница картинка. Вот это — знаешь кто?

Охренеть! У них тут буквари для детей!

С картинки на меня смотрел чешуйчатый гуманоид, способный и взрослого заставить проснуться в холодном поту!

А Хасан, как будто так и надо, продолжил:

— Это абишаи. Есть такие демоны в Бааторе. Соответственно, этот значок буква А.

Абишаи — перерожденная в дьявола душа смертного, завоевавшего благосклонность темной богини Тиамат.

На букву Б у них была картинка балора! Вот тебе и букварь.

* * *

В целом жизнь устаканилась. Мне выделили неплохое жилье. Даже затащили в мою каморку топчан и что-то вроде широкой тумбочки. Кормили без разносолов, конечно, но сытно. И учили. Учил в основном Хасан. Коменданта я с тех пор не видел, только однажды обнаружил в своей каморке возвращённый жезл и арбалет. Сумка, похоже, затерялась где-то по пути.

По понятным причинам чтение и счет я выучил быстро, чем заслужил репутацию толкового мальчика. Проблема возникла с письмом.

О, какой же это ад писать пером!

Я и ручкой-то писал кое-как. А тут целое искусство!

Я надеялся, что бумага и пергамент — это дорогой дефицит, поэтому неразумно тратить на ребенка много ресурсов. Но гадский Хасан легко нашел решение! Он раздобыл где-то десяток зачарованных листов, которые заставлял каждый день заполнять с двух сторон прописями. А раз в сутки просто шептал волшебное слово, и они самостоятельно очищались.

Вечный двигатель страданий!

Причем обычно добродушный Хасан реально фанател от своей профессии и безжалостно требовал от меня идеального начертания каждой буквы, каждого знака!

Эти мучения стабильно занимали четыре-пять часов. В остальное время меня припахивали разносить записки, передавать распоряжения и собирать слухи. Так я каждый день не по одному разу оббегал всю крепость. Кроме запретных мест, конечно.

Стоило разок попробовать срезать путь не там, как стражник без разговоров пинком отправил меня обратно. Больше таких попыток я не предпринимал.

Вообще, писцы обрадовались бесплатной рабочей силе, способной облегчить их жизнь, и относились ко мне неплохо. Только их начальник как-то странно посматривал в мою сторону. А начал он это делать после одной истории.

Я тогда уже обжился и начал присматриваться к возможностям улучшения своего быта. Ничего сверхъестественного, но нормальное полотенце, подушку, теплое одеяло и прочие мелочи хотелось иметь. Однако снабжать меня ими никто не собирался. Вариант с воровством я даже не рассматривал. Не умею, да и противно это мне.

Подработки?

Тоже плохой вариант. На тяжёлую работу не хватало сил мальчишеского тела, сложную не доверяли, а долгую и нудную я сам не мог брать, поскольку больше половины дня проводил с писцами или бегал по их поручениям.

Выход помог найти случай. Как-то пробегая по очередному поручению, я заметил охранника ворот, расстроенно рассматривавшего пряжку, с мясом вырванную из ремня.

У меня забрезжила идея, и я подкатил к стражнику:

— Уважаемый, я вижу, что вы расстроены порчей этого ремня.

Тот повернулся ко мне:

— Досадно, малец. Мне этот ремень брат подарил, а на сегодняшней тренировке один придурок схватился и вырвал. Теперь только на выброс.

Я сжал в кармане пару магнетитов, которые зачем-то носил с собой.

— А если я починю его, сколько дадите?

Стражник скептически оглядел мою мальчишескую фигуру:

— Починишь, говоришь? Скорняк, что ли? Ну, смотри, если мне понравится, то дам медяк. Нет, даже два!

Заговор починки сработал идеально, и стражник с радостью заплатил мне пару медных монет.

Гроши?

Конечно, гроши. На эти деньги можно бы купить булку черного хлеба в обжитых местах, в крепости такая же булка уже стоила пять медяков. Сытный обед без выпивки пятнадцать-двадцать. Ну а с ней и пол серебряного можно прогулять.

Ни один нормальный мастер за такие деньги не стал бы работать, но мальчишке торговаться не приходилось, тем более что я свое брал на объёме. Как оказалась, у местных имелось огромное количество бережно сохраняемого хлама, который моими стараниями снова превращался в полезные вещи.

Поначалу меня хватало на два-три заговора в день. Но постепенно сил прибавлялось, и уже через пару месяцев я мог осилить и десяток без отдыха. Казалось, таким образом я мог бы быстро перечинить весь хлам и остаться без работы. Но нет, поток клиентов только ширился. Уже образовалась живая очередь.

Когда вести о моём маленьком гешефте дошли до Йодфы аль-Мулуки, тот вызвал меня к себе.

— Здравствуй, Мар. Как твои дела?

Всё тот же ласковый взгляд, к которому добавился участливый голос.

— Всё хорошо, господин аль-Мулуки. Я благодарен за заботу и обучение. Ну, кроме чистописания, конечно!

Опять это мальчишеское тело не дает мне держать язык за зубами! Ну, какого, спрашивается, шайтана, я что-то предъявляю человеку, способному превратить мою жизнь в ад?

Но Йодфа лишь рассмеялся:

— Да, Хасан требовательный учитель. Он любит и гордится своей работой. Поэтому тебе приходится нелегко, но поверь, это задел на далекое будущее. Если тебя это утешит, то у самого Хасана, когда я взял его в ученики, с почерком дело обстояло еще хуже. Да и грамотность хромала. А ты в этом плане молодец. Быстро разобрался.

Я мысленно отвесил себе подзатыльник.

Идиот, какого ты выпендривался?!

Тебя десять лет учили в школе, а ты теперь за пару месяцев типа выучил все правила всеобщего языка! Еще этот начальничек вперился глазами и высматривает какую-то реакцию!

— Благодарю вас, эфенди, за добрые слова. В этом мало моей заслуги, больший вклад в мои навыки внесли труды ваших подчиненных.

Йодфа внезапно стал серьезным:

— Слова, достойные придворного. И откуда у деревенского мальчишки такие сладкие речи? Я бы подумал, что ты шпион. Но десятилетних шпионов не бывает. А если бы ты был специально омоложенным агентом, то никогда бы себя так глупо не выдал. Да и внешность у тебя ненашенская. Может, в тебе говорит кровь благородных предков? Так иногда бывает. Способности еще. Тебе повезло, что твоя история полностью подтвердилась, иначе пришлось бы отправиться в темницу и уже там общаться с Али аль-Лазаном. Да и сейчас он к тебе присматривается. Не нравится ему, видите ли, что господин аль-Йинданниму распекал его прямо на твоих глазах. Но ты не переживай. Я тебя в обиду не дам. Пока ты под моим крылом, нашего инквизитора можешь не опасаться.