Исполнитель желаний

Пролог.

Властитель Эль-Фуджейра, Шах шахов, Покоритель Небес и Повелитель джинов Абуль-Музаффар аль-Насир хмурым взором окидывал трепещущих подданных. Уже долгое время ничто не могло порадовать его сердце: ни умиротворяющая, пронизанная ароматами изысканных благовоний, прохлада дворца Аль-Хейля, ни журчащая красота водопадов Аль-Вурая, ни уютная теплота серных источников Айн Аль-Гамура. Жемчужина его земель, сады Айн Аль-Мадхаб была не способна заставить даже тень улыбки появиться на его лице.

Верные слуги долгие месяцы не знали покоя, безрезультатно пытаясь утолить печаль своего господина. Его единственный сын и его гордость, молодой, ему недавно исполнилось две тысячи лет, принц джинов ШадИ аль-Насир чтобы порадовать отца совершил немыслимый подвиг, в одиночку выследив и победив могучего песчаного йотуна, долгие годы разорявшего окрестности Аль-Хейля. Но вместо радости увидел в глазах отца лишь боль и отчаяние.

Во всем царстве лишь главный визирь, мудрейший Джафар, знал о причине горя своего повелителя. Ибо он был не только мудрейшим, но и одним из старейших слуг Абуль-Музаффара аль-Насира. Сегодня он прибыл во дворец и предстал перед троном своего владыки.

— Приветствую тебя, мудрейший Джафар. Давно ты не посещал меня. Какие дела так надолго завладели твоим временем?

— О Великолепный, я не мог наблюдать за твоей печалью и долгие годы искал способ её побороть. Судьба была ко мне благосклонна, и я нашёл решение!

Мгновение назад сидевший в расслабленной позе, Шах превратился в готового к смертельному прыжку тигра:

— Говори. Если твоя идея придется мне по нраву, то награда превысит все твои мечты. Если же нет, то жаркое пламя Баатора вкусит твоей плоти!

Спокойствие не изменило визирю:

— Повелитель, подходит срок уплаты дани. Я думаю, что не погрешу против истины, если предположу, что лишь один пункт некогда заключенного соглашения терзает твое сердце.

Взгляд шаха затуманился:

— Мой сын....

— Да, господин. Твой наследник должен уйти на службу Баатору. И вернуться к тебе ему будет не суждено. Клятвы, скрепленные высшими силами, не преодолеть. Однако решение все же есть. Пусть и тяжелое.

— Что может быть тяжелее утраты ребенка!

Глаза визиря довольно блеснули:

— Пару эонов назад, наш народ был практически истреблен в жестокой войне. Выживших не набралось и сотни. Истощенные и сломленные они бежали в этот мир. Слишком мало, чтобы возродить наш род. И тогда твой великий предок Аль-Малик ан-Насир создал ритуал. Он позволял наделить частицей бессмертной оболочки души смертное существо. Если смертный был достоин этого дара, то со временем он перерождался в джина. И становился сыном того, кто поделился с ним душой. Таким путем был спасен наш народ.

— Мне прекрасно известна эта история. Вот только ты забыл упомянуть, что практикующие этот ритуал лишались сил и начинали быстро стареть! Но и это ладно. Ты думаешь демоны такие глупцы, что не будут способны отличить свежеиспеченного полукровку и моего наследника?!

Джафар полез за пазуху своего халата и достал небольшой предмет:

— Глупцы? Нет, они далеко не глупцы. Баатор всегда получает, то, что ему причитается. Однако, там, где не поможет глупость, поможет корысть. Эта сфера позволяет призвать тень одного из владык демонов. За достойное вознаграждение, он готов сделать, так, чтобы замену наследника приняли в качестве дани.

Абуль-Музаффар не был глупцом, и знал, чем чреваты сделки с демонами. Но раз иного пути не было, он решительно активировал артефакт.

Нечеткая гуманоидная фигура, будто собранная из раскаленных углей проявилась в тронном зале.

— Значит ты согласился, джин.

Привыкший к почтительности подданных шах с трудом сдержал гнев:

— Не спеши, демон. Мы еще не договорились о цене. Всем известна ваша гнусная натура. Лишь безукоризненно составленный договор может дать шанс удержать её в узде.

Угольный человек рассмеялся:

— О, да. Уж ты-то знаешь толк в договорах с нами. Только в чем смысл всех этих уловок, если проиграл в войне, или приперт к стене как сейчас? Мы оба знаем, что ты согласишься на любую цену. Впрочем, не буду тебя дразнить. Лишь один предмет достоин моих усилий. Небольшой хрустальный сосуд, завернутый в шелк, который ты держишь в своей малой сокровищнице.

Повелитель джинов ощутил почти позабытое чувство страха. Лучше бы этому фиалу никогда не видеть свет. Но ради сына!

— Забирай. Джафар передаст его тебе, как только будет принята дань.

Фигура демона стала терять очертания, а голос затихать:

-А ты наглец, джин. Ставишь мне условия? Что ж, тогда и я поставлю. Постарайся подобрать замену, так чтобы он не сразу сдох. А то наша маленькая афера может и вскрыться. С Баатором шутки плохи. Помни, что это мы поставили вас на колени.

Властитель Эль-Фуджайра прошипел вслед исчезнувшему:

— Не забуду. Это уж точно не забуду. Джафар, подготовь все к ритуалу и подбери кандидатов.

Визирь склонился в прощальном поклоне:

— Как пожелает, мой повелитель.

Часть первая. Порталы, порталы, порталы.

Глава 1

Часы показывали без пяти пять. Долгожданный конец рабочего дня и рабочей же недели почти наступил. Надо побыстрее свалить домой, пока не появилось сверхсрочных документов, как было на прошлой неделе, или неожиданной командировки, как на позапрошлой, или потопа как на поза позапрошлой.... Привыкли, что Ворон всегда решает задачу. Обнаглели совсем. Хоть одни полноценные выходные в месяц я имею право иметь? Хм, слишком много слов 'иметь'. Звоночек, однако.

Настойчивый стук в дверь отозвался в сердце нехорошим предчувствием. Но это был всего лишь наш нач безопасности Гена, за свою чрезмерную дружелюбность прозванный крокодилом:

— Артемка дружище! Сегодня пятница, а у Сереги птошника мальчишник, и он зовет всех в барчик. Погнали оторвемся! Отпразднуем конец жизни товарища! Если пойдешь, то может быть я сегодня возьму тебя на должность Чебурашки!

Гена знал о своем прозвище, и даже гордился им, в промышленных количествах придумывая и озвучивая плоские остроты. Но я твердо нацелился в эти выходные отрубить телефоны и тупо поваляться с книжкой:

— Не, брат. Я домой, задолбался как собака. Новый снабженец все нервы издергал. Надо отлежаться. Да и в зал надо доползти, а то тренер уже как-то нехорошо поглядывает.

Настойчивого коллегу было так просто не отвадить:

— Воронцов, ты и раньше был не особо общительный, а как тебя поставили замдиром так совсем забил на коллектив! Пошли, отдохнешь в компании. Кстати, бухгалтерия сегодня гуляет с нами. Честно поделим добычу: мне Маринка, тебе Алиска! Она кстати спрашивала, пойдешь ли ты.

Рыжеволосая Алиса с двумя аргументами четвертого размера поколебала мою решимость. Но воспоминание, как она упорхнула в самый интересный момент на прошлом корпоративе, помогло принять единственно верное решение:

— Гена, я конечно очень уважаю тебя и коллектив, но эти выходные последний мой шанс выспаться и отдохнуть. Ты ведь не забыл, что с понедельника у нас начинается приемка стадиона? Догадываешься, кто будет бегать с тех. надзором заказчика и прикрывать все наши косяки? Поэтому Алисе сердечный привет, а я домой! Адьос!

Чтобы не уснуть за рулем родной камрюхи, включил радио:

— Глава центрального банка обосновала падение рубля тем что, Плутон вошел в созвездие девы и космическая энергия породила негативные тренды на фондовом рынке. Ей возразил министр экономики. Он назвал откровенной чушью высказывание главы ЦБ и в свою очередь объяснил, что падение рубля обусловлено негативной конъектурой астральных потоков, а также влиянием порчи, наложенной колдунами Конго.

Не выдерживаю этого бреда. Дегенераты. Вместо новостной мути врубаю бодрящий рокешник и без зазрения совести фальшиво, но от души подпеваю солисту Теургии:

— Гений! Сновидений! Пока ты спишь — владеет ОН душой и разумом твоим!

Пятничные пробки позади. Дом! Милый дом! Пусть у меня и небольшая однушка, зато своя и в хорошем месте. Наследство. А вот случись что со мной, даже некому оставить. Увы. Встряхиваю головой, отгоняя мрачные мысли, решительным движением вырубаю телефон и иду готовить ужин. На заднем фоне негромко тарахтит телевизор. Сквозь шкворчание сковородки внезапно вычленяю знакомое словосочетание:

— Сегодня вечером, главный стадион нашего города 'Нанит Арена' буквально провалился под землю. Как утверждают очевидцы...

Журналюги, вибрируя от наслаждения, показывали картину полнейшего краха нашей работы!

Дальше у меня уши забило ватой. Потемнело в глазах. Этот стадион в понедельник я должен сдать заказчику. Я конечно хорош, но такую задачу в нашей стране мог бы решить разве что рыжий внедритель инноваций.

— Так, спокойно. Ты свою работу делал добросовестно, никаких левых бумаг не подписывал. К тебе будет минимум претензий. А фирма под крышей. Они там наверху решат, как выкрутиться!

Под эту мантру я, не чувствуя вкуса, закинул в себя ужин и, хлопнув пару таблеток снотворного, завалился спать.

Снилась мне какая-то дичь: туннели, поземные реки, подземные же водопады. К утру я убегал от великана, чью бухающую поступь я слышал за спиной. Вот он совсем рядом, и я с нервным вздохом открыл глаза. Гулкий звук шагов великана превратился в мощный стук в дверь.

Очумелый, в майке и трусах я открыл дверь. На пороге стоял похмельный Гена:

— Воронцов, ты охренел? У нас чп, все стоят на ушах, а ты дрыхнешь дома и даже телефон не соизволил включить! Пять минут тебе на сборы. Начальство срочно требует! Машина ждет внизу.

Черный крузак гнал по улицам обесцвеченного больным светом раннего утра города. Молчаливый водитель полностью сосредоточился на дороге, а на заднем сидении Гена вводил меня в курс дела:

— В общем ситуация непростая. Косяк с фундаментом явно наш, а значит разруливать его нам!

Я возмутился:

— А я тут причем? Когда я только пришел, еще младшим инженером, уже заканчивали первый этаж. Я в глаза этот фундамент не видел!

Гена укоризненно наклонил голову:

— Тёмка, мы же команда! А ты глава команды! Поэтому тебе срочно надо подписать несколько документов. Вот бумажки, вот ручка.

До меня начала доходить нездоровость ситуации, еще непонятная спешка. А когда я открыл папку и вчитался, то мне совсем поплохело. Если я это подпишу, то всю ответственность возьму на себя. А это лет десять строгача минимум!

— Ген, ты же не думаешь, что хоть один разумный человек добровольно подпишет себе ни за что приговор?

Начальник безопасности вздохнул с притворной печалью:

— Жаль, по-хорошему не получилось.

Тут я заметил, что мы выехали из города и движемся по лесополосе. Водитель свернул на неприметную грунтовку и спустя пару минут остановился. Обернулся и сочувственно сказал:

— Все мужик, выходи. Приехали.

Прозвище Гены обрело новое значение, когда он с крокодильей ухмылкой вытолкнул меня из салона и хищным движением вылез за мной. Водитель остался внутри неторопливо раскуривая сигарилу.

В небольшом лесном тупичке была вырыта яма. Влажно поблескивающие рыжиной комья глины намекали, что откопали её совсем недавно. И я уже осознал для кого.

— Гена, послушай. Неужели вы думаете, что вот так можно прикрыть все косяки? Допустим подписи вы выбьете или подделаете. Но что делать с живыми свидетелями? Любой следак, если он не дебил, вскроет эту махинацию, не выходя из кабинета!

Апперкот в печень бросил меня на землю, тусклый утренний свет потемнел. Пока я хрипел в грязи, безопасник прошелся вдоль ямы, зачем-то зачерпнул горсть земли и бросил вниз.

— Ты, Тёмка, не обижайся. Такая, понимаешь ли, оперативная обстановка. Пропали государевы деньги, и кто-то должен за это ответить. Чтобы ты не питал лишних иллюзий, поясню как ребенку. Большие дяди привыкли вкусно и обильно кушать из большого такого корыта. Наш шеф лишь мешает ложкой содержимое, да перехватывает крохи, когда ему позволяют. И этим дядям не нужны проблемы. Если надо назначить самого тупого в мире следователя чтобы дело прикрыть, он будет назначен. И свидетели скажут правильную версию. Знаешь, ты мне всегда был по-человечески симпатичен. Такой исполнительный, такой надежный, не задавающий лишних вопросов. Но приказ есть приказ. И мой приказ — добыть от тебя подписи. Поверь, я отлично умею пытать людей. 'Боль меняет сознание', как пелось в одной хорошей песне. Ты же не боец, подпиши бумажки, слови свою десятку и все довольны. А как выйдешь, может тебя, как проверенного человека, к какой теме пристроят? Мы договорились?

Киваю и медленно встаю, прижимая руки к правому боку. Гена протягивает мне планшет и ручку. Скрючившись, делаю вид что не могу дотянуться. И он делает маленький шаг навстречу. Лоукик по открывшейся внутренней поверхности бедра бросает крокодила прямо в яму. Водитель выскакивает из машины, но пока он отстегивал ремень безопасности, я уже бегу за кустами. Несколько выстрелов наугад заставляют втянуть голову в плечи, но бег не замедляют.

Ломлюсь, не видя дороги. Ветки хлещут и царапают лицо, коряги цепляют ноги. Земля уходит из-под ног, и я скатываюсь в овраг. Когда мир перестает вращаться вижу в миллиметре от глаза сук. Еще чуть и привет одноглазый Джо!

Пока лежал, пытаясь судорожно отдышаться, прислушивался к окружающему лесу. Кроме шелеста листвы, пары крикливых птичек и одинокого дятла никого не слышно. По Гене удар прошел чисто, в мякоть бедра. Значит он точно не бегун. Водила мутный, трудно сказать пойдет он за мной в одиночку или нет. Скорее нет, раз сразу не побежал.

Надо выбираться к людям. А потом в Москву, в следственный или прокуратуру. А лучше и туда, и туда. Так замять будет сложнее. Мы ехали на юг, город на севере, значит если оставить солнце слева, я пойду куда-то в его сторону....

* * *

Выныриваю из беспамятства, но темнота не уходит. Что-то шершавое трется о мое лицо. Мешок. Пытаюсь снять, но руки крепко стянуты.

— Шеф, все на мази! Очкарики пробили, и он нашелся. На свой паспорт взял билет, и даже именной картой оплатил, чепушила. Да, в Москве. Приняли прямо на вокзале. Глушанули шокером и упаковали. Едем за город, купаться. Что? Особняк? Зачем он им? Понял, да понял я! Не мое дело, значит не мое дело. Толик, разворачивайся, едем за Шатуру.

Миллион вопросов терзал мой разум, но кляп не давал им вырваться наружу. Я уже понял, что изрядно сглупил, сунувшись на электричку. Надо было, как выбрался из леса снять наличность в любом банкомате и добираться автостопом. Понадеялся, что проскочу. Жалкий глупец.

Нас качнуло вперед, когда машина резко тормознула. Хлопнули двери, и меня рывком выпихнули наружу. Подхватив под локти, повели по гулким коридорам.

Наконец вкрадчивый голос произнес:

— Снимите с него мешок и развяжите, я думаю молодой человек не будет делать глупостей.

Рывком в мои глаза ворвался свет, и пока я промаргивался и растирал затекшие руки, смог осмотреться. Стены, облицованные панелями из мореного дуба, высоченный потолок, украшенный затейливой лепниной, художественный паркет из драгоценных сортов древесины — уже это стоило как неплохая московская однушка. А если добавить стоимость антикварной мебели, то можно замахнуться на трешку с видом не кремль. Причем сочеталось все идеально, что говорило о работе очень непростых дизайнеров.

Хозяин кабинета -невысокий щуплый старик, одетый в малиновый шелковый халат, сидел в ушастом кресле и со вкусом сёрпал кофе из крохотной фарфоровой чашечки. Рядом на столике стоял старинный серебряный кофейник и еще одна чашка.

— Присаживайся, Артёмушка. Поди набегался уже. Угощайся, кофеек замечательный. Мне его эфиопы по старой дружбе присылают. Такого ты в магазине точно не купишь!

Стоящие позади громилы тут же усадили меня в соседнее кресло и встали за спиной. Роскошное, глубокое, из которого невозможно вскочить. Когда хозяин кабинета заботливо наполнил мою чашку, я заметил у него на пальцах интересные татуировки в виде перстней. Вор, похоже авторитетный:

— Что-то не хочется. С утра нет аппетита.

Мои ключицы до хруста стиснули лапы конвоиров.

— Дерзишь. А зря. Молчи и пей, пока с тобой по-хорошему говорят.

Делаю пару судорожных обжигающих глотков. Авторитет довольно щурится:

-Восхитительный аромат. Вам молодым не понять, что жизнь делают прекрасной именно такие моменты. Ты пробуй, пробуй. Взбодрился? Ну давай тогда знакомиться. Можешь звать меня Виктор Палыч. Сам можешь не представляться, я много про тебя знаю.

Кофе и правда был великолепный. Будто не было бессонной ночи и суток беготни. Прояснившийся разум вышел на форсаж:

— Виктор Палыч, зачем я здесь? Ведь дело решено.

— Эх, всё вы молодые торопитесь. Спешите, спешите, а куда спешите и сами не знаете. То дело мелкое и решеное, я б в него и не стал лезть. Ты меня заинтересовал. Крокодил так кичился своей подготовкой, гоголем ходил. Секунда, и он валяется беспомощный. Ты кстати ему колено повредил, операцию сегодня сделали. Так он ребятушкам сказал о тебе особо позаботиться. Ты его знатно, кхе, приземлил. Давно я так не смеялся. Расскажи кстати, как у тебя так ловко вышло? Ты ведь даже в армии не служил.

Откровенничать не было ни малейшего желания, но часть правды я решил приоткрыть:

— Было бы, что рассказывать. Он с похмелья был, да и меня за угрозу не считал. А я, по заветам Брюса Ли, каждую тренировку закачиваю сотней лоукиков по груше. И пусть в остальном боец из меня посредственный, но зато один удар у меня отработан на чемпионском уровне. Он открылся, я ударил. Вот и весь секрет.

Хозяин кабинета довольно зажмурился:

— Да, поучительная история. Знаешь какая в наше время главная проблема? Людей нет! Никому важного дела не поручить. Мы, старики, уходим, а на вас, молодежь, надежды никакой!

Видать дед любил поговорить, но стоящие позади меня быки на роль собеседников годились слабо. Что ж, подыграем. Мне пока спешить некуда.

— Виктор Палыч, а что вы меня все молодежью называете? Четвертый десяток доживаю.

Седая щетина расплылась в ехидной улыбке:

— Хороший вопрос. Подводит нас к причине твоего визита сюда. Как ты думаешь, Артем, сколько мне лет?

Плохо я умею возраст определять. Даже в клубах у девах проверял паспорта от греха. Ну раз спрашивают:

— Не знаю, лет шестьдесят-семьдесят.

Старик довольно засмеялся:

— Польстил, изрядно польстил. А ведь мне девяносто семь годков исполнилось. Я и правда довольно неплохо сохранился. Хотя до своих лет не должен был дожить. Дело было после войны. Я уже успел поскитаться по лагерям. Голод, холод и привет чахотка. Одна жалостливая докторша выписала мне путевку на юг, в Туркменистан — так я мог подольше протянуть. Но на даже на кресте мне становилось все хуже и хуже. Там были две говорливые медсестрички. Подслушал я, что дают мне неделю— две. Голова у меня работала тогда странно. Решил, что сдохну я на воле. Доходяг вроде меня особо не охраняли, думаю, когда я утек, то даже не стали поднимать бучу. Списали на крематорий и все.

Старческая рука удивительно нежным движением огладила бок кофейника:

-Тогда мне конкретно фартануло. Достался мне в наследство вот этот кувшинчик. Стоит денек настоять в нем воду, как она превращается в дивное лекарство. Я как разобрался в этом чуде, за неделю вылечился от чахотки. Да и от остальных болячек.

Старик замолчал, предавшись воспоминаниям. В кабинете воцарилась плотная тишина. Наконец он встряхнулся:

-С тех пор прошло немало лет. Я не прекращал поиски других чудес. Годы бесплодных поисков. И пару месяцев назад мне улыбнулась удача. В той же проклятой каракумской пустыне мои археологи нашли еще один любопытный экспонат.

Он достал из отворота халат несколько фотографий. На всех была изображена массивная арабская арка из темного песчаника, покрытая искусной вязью растительного орнамента. На вратах арки, отлитых из темного зеленоватого металла похожего на медь, были выгравированы замысловатые знаки.

-Орнамент схож с орнаментом на кувшине. Когда их собрали и установили ничего не произошло. Как только мальчики над ними не изгалялись. Шаманы, экстрасенсы, профессора — все оказались бесполезными шарлатанами. А выход нашел едва окончивший девять классов Лось. Один из моих обалдуев принес барыге якобы золотую загогулину, а та оказалась из какого-то редкого сплава бронзы. Вот барыга и стуканул кому надо, что его пытаются кинуть. Когда Лось проводил воспитательный разговор, выяснилось, что рыжьё это из того же места, что и арка. Вот посмотри.

Старик протянул мне еще одно фото. На нем был засов, выполненный в форме лемнискаты из золотистого металла:

— Умники приспособили её на воротины, чуток покрутили... И ничего не произошло. Один психанул и кинул бутылку с водой в арку. Она влетела и пропала. Как не было. Тут-то всех и прихватило. Хе, забегали. А то ведь знаю шептались за спиной! Мол дед кукушкой двинулся.

Старик довольно прищурился и серпнул кофе:

— Поначалу фигней страдали, как дети малые — все что под руку попадалось бросали в арку и радовались, что фокус удается. Лось, гад, выкинул туда мой томагавк. Подарок прислали партнеры из-за океана. Цельнометаллический, шикарный экземпляр из космического сплава. Двести тонн баксов стоил! Пришлось шугануть ребяток. Опомнились, эксперименты начали ставить. Кроликов, да мышек туда закидывать без особого толку. А тут ты набедокурил...

Стадо сороконожек с ледяными ногами проскакало по моей спине:

— Вы же не хотите...

Старик смотрел на меня ласковым взглядом сытого удава:

— Все ты правильно понял, Артёмушка. Нынче у тебя два пути: или туда, или развлекать мальчиков крокодила. Если сможешь туда-обратно в арку сходить, получишь место при мне. Будешь и дальше с ней работать. Разболтался я с тобой, а время идёт. Минуту на раздумья даю.

Подсек меня старик. От этих головорезов мне никак не отделаться. Да еще и привет от бывшего коллеги. Гена, какой же ты гнидой оказался! Решено. В худшем случае быстрая смерть, а в лучшем еще побарахтаюсь.

* * *

Идти было совсем недалеко. В прилегающем к особняку парке умело прятался крохотный домик, почти беседка. Вот только у беседок не бывает подвалов. Подвалов с лифтом, который еще минуту опускался в глубины земли.

Да тут настоящий бункер, в котором можно пережить ядерную зиму! Вентиляция, освещение, обширные помещения с высокими потолками— все в идеальном состоянии. Недолгий путь по гулким коридорам закончился, и мы вошли в просторный зал. На возвышении в центре стояла портальная арка. Хозяин гостеприимно махнул рукой:

— Вот она, моя красавица! Ты подходи, не боись. Тебе теперь, кхе, бояться нечего.

Меня по мере приближении начало потряхивать. Пытаюсь сделать шаг назад, но в спину уперлись руки конвоиров. Стиснул кулаки, резко выдохнул и расслабился, возвращая трезвость мыслей. Авторитет с кривой усмешкой наблюдал за моими метаниями. Нехороший взгляд, так смотрят сквозь тебя, будто ты уже не существуешь. Или не будешь существовать в ближайшее время.

Тычок и я на пороге чего-то. Каждый волосок на моем теле встал дыбом от тугого напряжения, исходившего от щели между дверными полотнами. Амбал справа издевательски услужливо раскрыл створки:

— Просим на посадку!

Что-то непонятное было между ними, какое-то марево по контуру арки подсвечиваемое синими искрами.

Напоследок я обернулся:

— Арриведерчи, Виктор Палыч. Ждите вестей.

Зажмурившись, делаю нерешительный шаг. Мощный пинок вкидывает меня в проем арки.

Глава 2

Недолгое головокружение, ноги споткнулись обо что-то, и я пластом упал на землю. Перед лицом, в паре сантиметров от глаза, увидел лезвие. Замер, боясь вздохнуть. Медленно отодвинулся от чуть не ослепившей меня железки и перевел дух. Кряхтя поднялся и огляделся. Я стоял в полутемном гроте напротив такой же арки, в которую вошел. Ноги слегка провалились в песок.

-Ух, сволочи! Припомню еще вам всё! — сказал я, почесывая филей, в который пришелся футбольный пинок амбала.

Впереди виднелся прямоугольник теплого солнечного света, отраженные лучи которого еле разгоняли сумрак к сероватому граниту стен просторной пещеры, оставляя свод потолка в темноте. После секундного раздумья, я решительно закрыл створки портала, вынул из паза задвижку, а вернее все же ключ, в уже знакомой мне форме лемнискаты и отбросил в сторону.

— Вот и все, Виктор Палыч! Хрен тебе, а не магический туризм. Живым ты меня точно не оставил бы, а так хоть подгажу напоследок!

Выдохнул и наконец понял, как мне жарко. Несмотря на легкий по летнему времени прикид, жарило неслабо. За тридцать градусов точно. Сушняк. В глаза бросилась валяющаяся на песке полупустая бутылка от кулера. Вылил воды на ладонь и поднес к носу. Вроде нормальная. Попробовал языком и жадно присосался к горлышку. Теплая вода утолила жажду, но не освежила.

Пошел на свет и протиснулся через полузасыпанную щель наружу. Солнце раскаленной кувалдой ударило по непокрытой голове. Жара стиснула тело. Когда глаза проморгались передо мной предстала удручающая картина. Я стоял на склоне горы, а вокруг до горизонта тянулись песчаные барханы с чахлыми кустиками и лишь за спиной выступала скальная гряда. Минуты такой духовки хватило чтобы понять — днем снаружи ловить нечего. Обжигаясь о раскаленный гранит, вернулся в пещеру.

Что ж, придется отсюда выбираться к людям. Вот только понять бы, есть ли тут люди? И это старушка Земля, или другой мир?

Осматриваюсь чем одарили меня горе исследователи. Горка получилась приличная. Засучив рукава рубашки, растащил все на три кучки. Первая -бесполезный мусор вроде степлера, банок из-под пива, проводного телефона, картонных коробок, пачек бумаги и прочего офисного барахла, которое особо талантливые исследователи закинули сюда. Вторая, самая важная сейчас — еда и вода. Воды на удивление много, штук десять разнокалиберных бутылок минералки, бутыль из-под кулера, три пакета сока и сиська пива. С едой похуже, пара пачек крекеров, пяток банок консервов, чипсы, сухарики и упаковка попкорна. Все нетронутое.

Так, стоп! Палыч же говорил, что живность успели запустить сюда, а еда нетронута и ничего даже не погрызено! Кидаюсь к третьей куче куда сложил относительно полезные предметы, и выдергиваю томагавк, шип на обухе которого чуть не лишил меня глаза при приземлении. На освещенном пятачке никого нет, в сумрачной зоне тоже пусто. Не глядя, левой нащупываю фонарик с динамо машиной. Вжикаю ручкой и пятно света шарит по темным углам.

Ничего, пусто. И тихо. Только мое дыхание и жужжание фонаря. На подрагивающих ногах обхожу портал, освещая каждую нишу или выступ стены. Никого, только тени от дергающего света. Не успеваю облегчённо выдохнуть, как приходит осознание. Потолок!

Паук, размером с овчарку, недовольно заскрипел хелицерами от луча фонаря. Пару метров я не дошел до него. Еще несколько шагов и он мог запрыгнуть мне на плечи. Рывок членистоногого встречаю неловким ударом томагавка. Плашмя. Туша насекомого оказывается неожиданно массивной, и падение на спину вышибает из меня воздух. Топорик улетает куда-то в темноту, а туловище насекомого нависает надо мной. Оно тянет морду вниз, хищно растопырив жвалы. Упираюсь правым предплечьем в головогрудь, не давая ухватить себя. Держусь из последних сил, а пасть все ближе и ближе рвется к моему лицу.

Мозг выключается, и в дело вступают борцовские рефлексы. Левой рукой подбиваю лапы, скручиваю тело и бью правым коленом навстречу, корректируя импульс правым локтем. Потерявшая опору визжащая тварь кувырком наискось летит через левое плечо и падает на спину, отчаянно дрыгая лапами. Перекатываюсь от нее и подхватываю подвернувшийся под руку томагавк. Вид беспомощно барахтающегося паука придает смелости. Подхожу со стороны головы и наношу удар. Еле успеваю увернуться от плевка непонятной субстанцией и отчаянно бью, пока, туша не перестает дергаться.

Фонарик пришлось поискать в темноте. Затем тщательно осмотрел потолок, в поисках сородичей твари. Но к счастью она была одна. Еще на раунд сил не осталось. Почувствовав, что опасность отступила, я расслабился. Сразу заломило виски и в теле разлилась слабость. Несмотря на жару меня пробил озноб.

Заставил себя осмотреть добычу. Я не энтомолог, но даже мне очевидно, что на земле такие огромные экземпляры не водятся, а значит здравствуй прекрасный новый мир! Теперь надо иметь в виду, что людей, и вообще разумных существ здесь может и не быть. Хотя портал сюда зачем-то сделали, значит шансы неплохие.

С каждой минутой мне становилось все хуже и хуже. Надо позаботится о лежанке. Выбрал место повыше, разровнял песок и выстлал картоном. Поверх него кинул белый лабораторный халат, а под голову пристроил матерчатую барсетку. Тяжелый кожаный плащ стал мне одеялом. Из последних сил подтащил поближе воду и упал. Надо идти на разведку, но не в таком состоянии.

Чем же меня так приложило? Откат от приключений? Вряд ли, столько пришлось пережить, что невольно приспособился. Даже здоровенный паук заставил понервничать больше от неожиданности. Может он траванул меня? От плевка я увернулся. Вроде есть на Земле экземпляры с ядовитыми волосками по туловищу. Но в местах касаний кожа чистая: ни пятнышка, ни раздражения. Значит не он. Что еще? Не акклиматизация же? Хотя: другой мир, другие гравитация, атмосферное давление и климат. Хорошо если состав воздуха не сильно отличается от нашего. Удивительно что сразу не слег. На адреналине наверно держался. Тогда надо просто отлежаться и все. В любом случае из лекарств у меня только теплая вода. С этой мыслью уплыл из реальности.

Не знаю сколько я валялся в полубреду, но когда пришел в себя в пещере было довольно прохладно, а с улицы лился серый утренний свет. Хорошая новость — от вчерашнего недомогания остались только слабость и вялость. Плохая — за ночь я почти допил воду из бутылки от кулера. А значит запасы питья изрядно сократились. Надо экономить.

Раз особых сил нет, решаю сегодняшний день потратить на внимательный разбор наследства. А то вчера только примерно раскидал его кучкам. Например, в барсетку, послужившую мне подушкой, я даже не заглянул. Вынимаю её из-под головы и открываю. Забавно: пара таблеток виагры, пара презиков, пара протеиновых батончиков, пачка сигарет и крутая зиповская зажигалка. У кого-то определенно были планы на вечер. Виагру сразу откладываю в сторону. Я точно помню, что изначально ей лечили сердце. Правда, как и от чего не знаю. Но лучше хоть какое-нибудь лекарство иметь. Презики тоже могут пригодиться, причем не только по прямому назначению. Про зажигалку и говорить нечего. Сигареты я поначалу отложил, но потом вспомнил, что смесью перца и табака в великую отечественную собак со следа сбивали. Может тоже сгодится. Оп, а что это у нас в неприметном кармашке сбоку. Нож-бабочка. Пригодится однозначно.

Теперь одежда. Белый лабораторный халат — просто спасение для пустыни. Понтовый кожаный плащ, аля бандитос девяностых, тоже пригодится. Лыжная шапочка с прорезями для глаз и рта вполне еще годится в качестве головного убора. Хотя есть еще бандана с камуфляжной расцветкой. Беру.

Небольшой туристический рюкзак оказался совершенно пустым, но и сам по себе представлял немалую ценность. Я немедленно закинул в него самую легкую еду, вроде печенья, зажигалку, ножик и бутылку воды. На шнурки приторочил томагавк, так чтобы его можно было быстро выхватить. Если вдруг придется драпать, то минимумом вещей для выживания он меня обеспечит. В боковой карман идеально уместился небольшой театральный бинокль.

Какими путями ходили мысли бандитосов, когда они закидывали все это барахло портал, я даже не пытался понять. И откуда у них взялся в секретном бункере театральный бинокль? Да и черт с ними! Главное сейчас выжить и выйти к людям. А потом может я и сам смогу у них спросить.

К вечеру проснулся аппетит, но пировать я себе не позволил. Экономно съел банку горошка и закусил попкорном. Вначале решил налегать на габаритную еду, чтобы не тащить её с собой. Относительно сытый я устроился на относительно удобное ложе, укрылся относительно теплым кожаным одеялом и относительно мирно уснул.

На утро я чувствовал себя почти нормальным человеком. После легкого перекуса, решил не терять драгоценные часы утренней прохлады и отправиться на разведку. Поскольку лег я рано, то проснулся затемно. На горизонте только-только начала занимать заря и исполинская луна все еще была отчетливо видна. Такой чужой цвет неба, такие чужие звезды

Когда я выбрался из пещеры то на мгновение замер, наблюдая эту такую чужую и при этом жутко завораживающую картину.

План у меня был простой. Забраться повыше и осмотреть окрестности с помощью театрального бинокля. Пусть у него всего трехкратное увеличение, но это лучше, чем ничего.

Путь наверх оказался на удивление удобным. Такое ощущение, что кто-то в нужных местах подровнял склон, привалил крупные камни и таким образом сделал незаметную со стороны, но проходимую тропу. Но даже несмотря на это с меня сошло семь потов, пока мое тело отфыркиваясь не перевалилось за гребень скалы и распласталось без сил. Кряхтя поднялся и огляделся. Вокруг простиралось море красноватого песка. Я до черных точек в глазах осматривал пустыню. Не на пустом месте тут сделали проход. До него должны были как-то добираться, а значит должно быть что-то. Следы стоянок, указатели, менгиры или ... оазис! Пятно зелени мелькнуло в окуляре всего на мгновенье, но я тут же вернулся к нему. Сомнений нет. Оазис, и теперь я точно знал свой следующий шаг!

Прямо наверху прикинул азимут движения, мысленно проложив линию от грота до оазиса, и приметил пару попутных ориентиров. По всему выходило, что часа три-четыре мне прошагать придется. Днем я умру на полпути, а если стартануть вечером, то в сумерках можно прозевать не такой уж и большой клочок зелени. Значит с утречка завтра и отправлюсь. Как раз отдохну от подъема. Делаю пару экономных глотков воды, и отправляюсь назад. Спуск дался полегче, но все равно к концу уже так начало жарить, что окутавшая меня темень пещеры вызвала стон облегчения.

Когда я только выпал из портала, атмосфера пещеры показалась мне жаркой и душной. Сейчас же я, валяясь на убогом ложе, наслаждался ей. Неприятно начало пощипывать руки и шею. Кожа на них покраснела и казалась горячей. Обгорел! Так надо из банданы соорудить шейный платок и не забыть сунуть в карман пару строительных перчаток.

* * *

Время было недалеко от полудня, когда я наконец дохромал до оазиса. Последний час пришлось тратить драгоценную воду на смачивание головы, иначе я падал от теплового удара. Раскаленный песок немилосердно жег ноги сквозь тонкую подошву летних кедов. Песчинки, мгновенно набившиеся внутрь, натирали и так страдавшие ступни.

Но все страдания были не зря! Передо мной расстилался полноценный оазис. Небольшой водоем, окруженный высокой травой и невысокими деревцами, мог дать мне приют.

Главная находка ждала меня в самом конце. Окруженное камнями кострище. Старое, припорошенное песком. Тут есть жители, и они посещают это место, а значит есть надежда с ними добраться до более обжитых мест. При этом я старательно гнал от себя мысль, что даже на земле гуманизм получил распространение не так давно и далеко не везде. А вот лет триста назад одинокий чужак был законной добычей, потенциальным бесплатным рабом, а то и подарком богов в виде главного блюда к праздничному по такому делу пиру.

Прямо возле кострища я и решил обустроить свой бивак. Под картон соорудил подложку из травы. Из валежника соорудил навес и заготовил запас топлива. Кстати сухого дерева валялось довольно много, что было плохим знаком. Ведь если это место часто посещали, то такого бы запаса не накопилось.

Легкий ужин чувствительно сократил мои невеликие запасы еды. Чувствую скоро здешнее поголовье ящериц и змей изрядно сократиться. С этой мыслью я улегся спать. Разбудил меня холод. Да, пещера так не остывала, а может прогревшиеся за день скалы, не давали так разгуляться холоду? Дрожащими руками запалил костер и до утра ютился возле него.

Чуть забрезжил рассвет, я сразу отправился к пещере. Были опасения, что хоть скальную гряду и видно вполне отчетливо, а саму пещеру придется поискать. Но видимо образ входа так врезался мне в память, что я издали увидел нужную скалу.

Конечно ждать у моря погоды самое тупое занятие в моем положении. Вначале надо обжиться. Возле портала осталось немало полезного. Надо перетащить сюда.

Глава 3

Набившаяся ватой в уши тишина приветствовала моё пробуждение. Вой бури мешал спать всю ночь, а тучи песка полностью скрыли местную исполинскую луну. Хорошо, что я изначально расположил стоянку в низине, ограниченной с одной стороны мощным барханом, а с другой густым, с переплетшимися ветвями, кустарником. Невысокое, но крепкое деревце дарило тень и надежный якорь для моей самодельной микропалатки. Впрочем, её крохотный размер прошлой ночью сослужил хорошую службу, поскольку низкая парусность не позволила порывам ветра унести её в переплетение песчаных смерчей. И меня вместе с ней.

Припасы тоже почти не пострадали, их лишь присыпало песком. Уцелел даже небольшой склад, на который я, за неимением других занятий, стащил все барахло из пещеры. Сделал я это не просто так. Очень уж приметные вещицы, а я хотел оставить этот незаметный и очевидно забытый грот в изначальном состоянии. Отброшенный на эмоциях ключ от портала, я потом нашел и спрятал в неприметную щель в стене пещеры, присыпав сверху каменной крошкой и песком.

Привычная ко всему пустынная растительность тоже чувствовала себя неплохо. И сейчас будто отряхивалась ветром от обсыпавшего все вокруг песка.

Какой я молодец, пережил такую засаду. И даже ничего важного не потерял. Бережно стряхнув мелкий песочек, припорошивший окуляры ставшего почти родным бинокля, и осмотрел горизонт. Было наивно надеяться, что пролетевшее бедствие обнажит какие-нибудь руины или еще что интересное. Но я надеялся. Да и за неимением телевизора любование окружающий пейзажем было моим главным досугом.

* * *

За невидимой человеческим глазом упругой пленкой защитного круга истошно свистел и шептал песчаный вихрь. Мощный амулет защиты от ветра и песка не справлялся с свирепостью стихии. Люди испуганно жались в центре, поближе к костру, с надеждой смотря на зависшую в метре землей фигуру. Мускулистый мужчина с синей кожей парил, медленно вращаясь в воздушных потоках. Джин направлял свою силу, усмиряя прилегающий кусочек бури и ослабляя давление на барьер.

Вначале Ахмад ибн Фадлан к присоединению необычного попутчика к своему каравану отнесся с опаской. Джины слыли могущественными и опасными существами. Закон пустыни суров. Если ты не можешь постоять за себя, то станешь добычей тех, кто сильнее. Ахмаду не раз приходилось спасаться от желающих поживиться его добром, равно как и вдали от обжитых земель прихватывать небольшие группы путников или беспечных одиночек.

К глубокой печали Ахмада в присутствии джина привычный приработок грозил неминуемой карой. Но с другой стороны и опасность самому стать жертвой нападения снижалась. А теперь, когда налетел этот проклятый самум и лишь магия могучего бессмертного спасала караван от страшной гибели, он и вовсе возблагодарил Судьбу за такую своевременную помощь.

Затем караванщик перевел взгляд на своих людей. Многие были на грани паники и старый верный Сухмет, который сопровождал еще его отца, принялся рассказывать очередную байку, на которые был большой мастак:

— Все вы знаете легенду о Хранительнице Мудрости, Избраннице Судьба. О свитках, написанных её рукой, что нашел мальчик из нашего народа Аль Бадия, который впоследствии распространил их мудрость на все земли Закхары. Некоторые не знают, но именно этот мальчик и стал первым Великим Халифом. Но нужно помнить, что силы зла не дремлют! И каждый раз стараются обратить добро во зло. Об этом и будет моя история.

Старик сделал маленький глоток из пиалы и продолжил:

— Если Хранительница Мудрости была из вольных кочевников Аль Бадия, то силы зла избрали себе последовательницу из оседлых Аль Хадхар. Она была гордой дочерью правителя небольшого города на берегу Золотого Залива. Места эти были богатые, благодаря морским промыслам и бойкой торговле. Казна правителя была полна золотом, драгоценностями и магическими артефактами. Да, именно из-за артефактов и случилась беда. Многие искатели, зная о щедрой награде, в первую очередь везли найденные магические вещи именно сюда. Тут маги и жрецы их тщательно проверяли и оценивали. Если артефакт был ценным правитель, не скупясь, одаривал счастливчиков золотом, драгоценностями, а иногда и землями.

Сухмет на несколько секунд замолк, давая слушателям представить себя на месте одариваемых. А затем голос его помрачнел:

— Дочь правителя росла, не зная ни в чем отказа. Любые яства, великолепные одежды, драгоценности, развлечения — все давалось по её первому слову. Она выросла вздорной и капризной. Издевалась над слугами, презирала простых людей. Не ограничивала себя ни в чем. Говорят, многим красивым юношам довелось ночевать в её покоях. Любила она и вино, и иные дурманящие разум составы. Правитель, ослепленный отцовской любовью, не видел в ней ни одного изъяна и потакал каждому капризу. Зная её репутацию, достойные женихи обходили стороной их дом. Годы шли, юность и свежесть быстро покинули принцессу. Юноши уже не рвались в её покои. Да и те, которые приходили, делали это из-за золота.

Старик неодобрительно покачал головой:

— Конечно все это сделало её характер еще хуже. И вот закономерный итог. Чтобы вернуть былую красоту она обратилась к темным, запретным знаниям. Начали пропадать люди, и в первую очередь юные девушки из прислуги дворца. В подвалах происходили непонятные ритуалы. Ядовитые запахи, вспышки странного света и ужасные крики пугали людей. Наконец тьма ответила своей последовательнице. Она открыла ей, что есть артефакт, способный исполнить её желания. И был он совсем недалеко. Сотни лет он дремал на дне морском, и ждал новой хозяйки.

Даже глава каравана, который уже не раз слышал эту историю, с завороженно слушал Сухмета:

— Немедленно организовали экспедицию. Принцесса лично её возглавила. Путь этот был нелегок. Из пяти кораблей, лишь флагман дошёл до цели. Поднять груз со дна тоже оказалось непросто. Водовороты, морские чудовища — казалось сама природа мешает им. Но сильные маги и запас артефактов из отцовской сокровищницы, позволили преодолеть все препятствия. Из десятка волшебников, нырнувших в глубину, вернулся один. Истекающий кровью, он еле забрался на палубу, зажимая под мышкой небольшой сундук. Принцесса вырвала из слабых рук добычу, и мгновенно забыв о раненом слуге, удалилась в свои покои.

Рассказчик несколько секунд смотрел в огонь костра, попивая чай, пока кто-то нетерпеливый не воскликнул:

— А дальше? Что же было дальше?

Сухмет посмотрел на торопыгу и сказал:

— А дальше? Три дня и три ночи плыл кораблю в родную гавань. Три дня и три ночи оставалась принцесса в своих покоях. А когда вышла — все ахнули. Юная девушка, ослепительной красоты, с маслянисто черным венцом на голове, приковала внимание. Она наслаждалась своей красотой, и властью, которую она давала. Смеясь, она приказала молоденькому юнге выпрыгнуть за борт, чтобы её развлечь. Ни секунды не раздумывая, юноша с улыбкой нырнул в морскую пучину. За всем этим наблюдал последний выживший волшебник. Он уже осознал, какое зло они выпустили в мир. Поэтому, собрав последние силы, он открыл портал домой. За несколько часов до прихода корабля, он добрался до храма Хаку, великого бога свободы. Его жрецы, пораженные дурными вестями, собрались на пристани, встречая принцессу.

Тон старика стал зловещим:

— Гримаса ненависти исказило прекрасное лицо принцессы, стоило ей заметить толпу в бело-золотых одеяниях. Она закричала — убить всех жрецов! Команда корабля, в которой уже с трудом можно было узнать людей, озверело бросилась в атаку. Не ожидавшие такого напора жрецы и храмовые воины поначалу попятились, но затем стали ожесточенно биться. На помощь им поспешили стражники порта, да и простые люди тоже стали защищать свой дом. И это стало огромной ошибкой. Если с храмовыми воинами принцесса, или то чем она стала, ничего не могла поделать, то простых людей она по одному брала под контроль. То один, то другой присоединялся к её одичавшей стае. На звуки битвы со всего города стали стягиваться жрецы всех богов. Они сумели сковать её силу очарования, и потихоньку победа людей стала очевидна. Поняв, что рано или поздно её миньонов истребят, а тогда примутся за неё, принцесса бросила своих слуг и нечестивой магией открыла темный портал, обрамленный зловещим огнем. Уже шагнувшую в портал принцессу догнал белоснежный луч, вылетевший из рук главного жреца Хаку. Портал закрылся.

Выдержав паузу, старый слуга закончил историю:

-После пережитого ужаса, многие люди решили покинуть тот город. Он опустел и со временем сгинул в песках истории. Правитель, узнав о делах единственной дочери, в тот же миг умер. О самой принцессе с тех пор не было ничего слышно. Остается надеяться, что она сгинула. Но главное, это то, что могучее зло было повержено праведными людьми. Поэтому помните — путь праведности убережет вас от бед.

Ранним утром истошный крик разбудил Ахмада ибн Фадлана. Мгновенно вскочивший караванщик с обнаженной саблей уже через пару секунд оказался возле кричавшего:

— Какого шайтана верещишь ты, сын осла и козы?

— Хозяин, наша вода! Кто-то ночью прохудил все бурдюки! Из всего запаса осталось лишь несколько глотков!

Ужасная новость стальным тисками сжала грудную клетку караванщика. Они были почти посередине между двумя оазисами. Ни дойти до нового, ни вернутся к предыдущему возможности не было. Люди просто умрут от жажды.

Ахмад с надеждой посмотрел на подошедшего джина, но тот отрицательно качнул головой:

— Я потратил много сил на сдерживание бури. Теперь несколько дней не ждите от меня помощи.

Ужасные картины гибели всего каравана не успели сформироваться в голове мужчины, когда верный Сухмет успокаивающе положил руку ему на плечо:

— Эфенди, недалеко есть каменная гряда возле которой лежит небольшой оазис. О нём редко вспоминают, поскольку он располагается в стороне от привычных караванных троп, но за день мы точно доберемся. Там пополним запасы воды, заштопаем бурдюки. Пусть и сделаем крюк.

— Я благодарю небо, что послало такого верного и знающего слугу как ты, Сухмет. Но остается нерешенным вопрос, кто попортил бурдюки и может ли он это сделать снова?

Старик на секунду задумался, затем отрицательно качнул головой:

— Не думаю, что это кто-то из наших людей. Они с нами ходят не первый год и точно знают, что отсутствие воды — это верная смерть для всех. В том числе и для них. Возможно это вина каких-то небольших животных или мелких духов, взбудораженных прошедшей бурей. На дневной переход ни те, ни другие за нами не пойдут. Все должно быть благополучно.

Благосклонно кивнув, Ахмад, вернувший привычную невозмутимость, отправился организовывать движение каравана.

* * *

Вначале, черные точки, мелькнувшие на вершине бархана, я принял за оптическую иллюзию, вызванную маревом раскаленного воздуха. Но уж больно ровно и целеустремленно они двигались для простого видения. Скатившись с насиженного местечка в тени, я выхватил бинокль и жадно стал рассматривать подходящий караван. Люди! Слава Богу люди! Или по крайней мере гуманоиды издалека неотличимые от людей благодаря просторным бедуинским одеждам. Да и ездовые животные — один в один наши родные верблюды. Раз, два, три.... Два десятка нагруженным матерчатыми вьюками животин. Еще десяток верховых.

Надо бы скрытно понаблюдать за ними. Хотя бы примерно понять, что за люди и можно ли к ним выходить. В крайнем случае отойду к пещере и пережду пока они не уйдут. Хотя припасов осталось мало. И следующего каравана можно не дождаться.

Но планы пошли прахом, когда от каравана отделилась пара всадников и поспешила к оазису. Разведчики! Причем толковые, судя по тому как они ловко и привычно прочесывают все потайные места. Шансов остаться незамеченным не осталось. Нужно рисковать.

Демонстративно подняв пустые руки, я пошел им навстречу. Но мой миролюбивый жест, вместо того, чтобы успокоить разведчиков, вызвал у них панику и агрессию. Один из них сорвал со спины лук и навскидку выстрелил в мою сторону. Не успел я моргнуть, как в землю передо мной воткнулась стрела. Я замер, боясь дышать, а лучник уже целился в меня, в то время как его напарник, нахлестывая верблюда мчался к каравану.

* * *

Ахмад ибн Фадлан хмуро осматривал брошенного перед ним на колени пленника. Необычайно светлая кожа, характерная для знатных людей, способных позволить себе избегать жаркого южного солнца в своих дворцах, намекала на высокий статус. Тогда как потрепанная одежда, неопрятная борода и спутанные волосы пристали скорее жалкому бродяге.

Еще удивительнее был доклад Фархада, нового главы охраны:

— Когда мы подошли к оазису, чужак показался на глаза. Напасть или подать знак не пытался. Говорит на незнакомом языке, нашего не знает. Или делает вид, что не знает. Кроме него никого в округе нет. Следов тоже нет, но это и не удивительно. Буря все скрыла. Собрали все, что было при нем и на стоянке.

На подстеленную дерюгу небрежно высыпали охапку весьма необычных предметов. Опытный взгляд прожжённого купца тут же подметил несколько весьма искусно сделанных вещиц. Наверняка их можно продать за неплохие деньги. Караванщик недовольно покосился на навязавшегося спутника, с интересом слушавшего доклад охранника. Эх, если б только можно было тихонько потерять этого непонятного найденыша в пустыне, а вещицы изучить и распродать! Но не при джине.

— Точно он не понимает нормального языка? Хочу его допросить. Слишком много непонятного. Непонятные бури, непонятные вредители, непонятные одинокие путники.

Ахмад в последнюю секунду прикусил язык, чуть не добавив: непонятные попутчики. Злить могущественное создание он не хотел. Молчавший до сих пор джин решил поучаствовать в беседе:

— Мои силы немного восстановились. И если кто-нибудь готов будет потратить желание, то я могу обучить его вашему языку.

Караванщик тут же заинтересовался:

— Потратить желание? Господин не соблаговолит пояснить свои слова скудоумным?

— Вам надо знать, что при огромной удаче у каждой смертной души есть возможность загадать три желания. И если эти желания будут услышаны кем-то вроде меня, то, приложив толику усилий, я могу его исполнить. Особо беречь их смысла нет, ибо лишь единицам удается услышать подобное предложение. Да и на моей памяти еще никому не удавалось за короткую жизнь смертного загадать все три желания.

Ахмад повернулся к главе охраны:

— Фархад, давай попробуем. Загадай нашему дорогому спутнику желание, чтобы найденыш узнал наш язык.

— Эфенди, не полезнее было бы, чтобы ты или кто-то из нас изучил его язык? К чему делать незнакомцу такой подарок?

Караванщик искоса взглянул на умника, посмевшего давать ему советы. Он не собирался озвучивать тот факт, что ему очень не хотелось, чтобы проклятый джин копался в его голове или в головах его людей. А значит формальная причина нужна иная:

— К чему нам бесполезное знание языка, на котором никто здесь не говорит? Для этого путника это большая помощь. Хакия завещала помогать если это возможно. Да и достопочтенный джин предложил именно этот вариант. Как смеешь ты, собака, перечить ему?

Смешавший советчик поспешил скрыться с глаз, а Фархад неохотно произнес:

— Хочу, чтобы этот чужак узнал наш язык.

Нездешняя синева плеснулась в глазах джина:

— ИСПОЛНЕНО!

* * *

Скрутили меня ловко. Не успел я и моргнуть глазом, как оказался связанным на коленях перед крепким нестарым дядькой, бывшим судя по богато расшитому халату и уверенному командному голосу тут за главного. Мой пленитель что-то бодро рапортовал. Неторопливый, деловитый разговор давал надежду на приемлемый исход нашей встречи, когда дядька рявкнул на какого-то работягу, тут же сныкавшегося за спинами людей. А следом ко мне подошел синекожий гуманоид с перламутровыми волосами. Не человек. Я дернулся, когда он положил руку мне на лоб. Мир крутанулся, в голове что-то щелкнуло и пришло осознание, что я понимаю, о чем говорит главный:

— Эй, теперь ты меня понимаешь?

С удивление отвечаю на том же языке:

— Д-да! Я понимаю.

— Перед тобой почтенный купец Ахмад ибн Фадлан. Кто ты и как здесь оказался?

Чертовски хороший вопрос. Не знаю, как у них относятся к иномирянам, а также стоит ли говорить о портале неподалеку? А если они какие-нибудь злобные демоны? Разузнают о проходе в мой мир и привет вторжение! Нет, о портале надо молчать однозначно. Если получится. Судя по тому, как легко и быстро получилось выучить их язык, по головам здесь шарить умеют, значит отмалчиваться не вариант. Не ожидал, что так быстро контакт будет. Легенду я, дурак, себе не придумал, а значит если будут колоть, то на противоречиях легко поймают. Надо говорить правду, но не всю. Например, имя лучше скрыть. Вроде с именами какую-то власть можно получить, в общем выбираю псевдоним. С потолка если взять, тоже плохо. Не будет рефлекса откликаться на имя. Палевно. Хотя если взять ник с игрушки, то отзываться буду привычно. МарсЕр. Да, Марсер должен подойти.

Я бы и дальше погружался в мыслительный процесс, но ощутимый толчок в плечо вернул меня в реальность:

— Да. Меня зовут Марсер. Сам я из очень далёких мест. Сюда попал порталом. Повздорил с нашими бандитами, и они закинули меня в незнакомый портал. Выкинуло в пустыне. Скитался по пескам пару дней, пока не набрел на этот оазис.

Боец, стоявший сзади, больно ткнул древком копья между лопаток:

— Врешь, собака! Если тебя сюда закинули бандиты, то откуда ты взял все эти вещи? Или они благородно не стали обирать тебя перед отправкой? Тогда, что это за бандиты такие?!

Скривившись от боли, я выдохнул:

— А они без всего меня и закинули! Вот только их подельники пока дежурили возле портала, кидали в него всякое барахло. Да так увлеклись, что не только мусор достался мне в наследство!

Мужик, облаченный в что-то на вроде бригантины, в отличие от остальных караванщиков, защитой которым служили стеганые халаты, скептически хмыкнул:

— Как удобно. И вот ты здесь такой красивый, а выход из портала мы после бури уже не найдем. Эфенди, решать тебе, но я чую, что тут что-то нечисто. Как начальник охраны советую или избавиться от этого чужака, или по крайней мере держать его связанным. Пойду удвою караулы — все равно, пока пережидали самум все успели отоспаться.

Когда раздраженный охранник ушел, купец дал знак воину за спиной, и тот развязал мои путы и помог подняться:

— Ты, уважаемый Марсер, не обижайся на достойного Фархада. Места тут опасные, а обстоятельства нашего знакомства тревожные. Не поверишь, сколько удивительнейших совпадений привели к нашей встрече. Пойдем, я угощу тебя чаем, и мы спокойно поговорим. Я расскажу тебе о наших местах, а ты поведаешь мне о своей родине и тех удивительных предметах, которыми ты владеешь. Сухмет уже все подготовил.

Нелюдь, который так тихо стоял все это время, что даже успел о нем позабыть, непринужденно присоединился к нам:

— А еще расскажи подробнее о портале и о том, что ты видел тут до бури.

Голос, прозвучавший будто изнутри мозга, заставил меня вздрогнуть:

— Не советую быть слишком откровенным с караванщиками. Я верю, что ты оказался тут случайно. В отличие от них. Поэтому держи глаза открытыми, и в случае чего обращайся сразу ко мне.

Недалеко крепкий старик соорудил навес, кинул на землю кошму и ловко сервировал невысокий столик. Там мы и расположились вчетвером. Я, Ахмад, нелюдь и старый слуга.

Допрос, не очень старательно замаскированный под беседу, продолжался больше часа. В основном говорил Ахмад, а нелюдь изредка задавал уточняющие вопросы. Молчаливый слуга не давал опустеть пиалам с чаем, отлучаясь лишь чтобы набрать еще кипятка.

Хитрый купец хотел оптом скупить весь хлам, который я с таким трудом дотащил до оазиса, но я понимал, что это мой единственный капитал в этом мире. Глупо продавать его первому встречному за три копейки, не зная местных цен. Видя мою несговорчивость, торгаш решил сменить тактику, и стал намекать, что самостоятельно мне отсюда не выбраться, а место в караване стоит денег. Долгий разговор меня изрядно утомил, да и зашел куда-то не туда, поэтому я предложил отложить обсуждение до завтрашнего дня. Неохотно, но под нечитаемым взглядом синекожего, Ахмад отступился. На время.

Я сидел, привалившись спиной к стволу дерева на краю оазиса, любовался барханами. И размышлял. Караванщик рассказал удивительные вещи. Я находился почти в центре Плачущей Пустыни, что располагался в регионе Призрачные Земли. И места эти были очень негостеприимные! Многочисленные разбойники из кочевников Аль Бадия, охотничьи партии нежити из целого города немертвых— Соккара, патрули красных волшебников из расположенной неподалеку крепости Крак ан Нираан, хищники, демоны, природные духи. Мое счастье, что я появился в редко посещаемом закутке. Второе мое счастье, по мнению караванщика, что на меня наткнулись такие благородные люди, как господин Ахмад ибн Фадлан и его спутники.

Негромкое покашливания за спиной заставило вздрогнуть. Это был Сухмет. Старик протянул мне куль с моим вещами и присел рядом. Некоторое время мы молчали.

— Знаешь, ты большой счастливчик. Пережить такое и иметь все шансы выжить. Ты неплохо держишься. Торгуешься тоже неплохо, но господин Ахмад свое выжмет. Не новичку тягаться с его опытом. Не советую упрямиться. Если бы с нами не было джина, то разговор с тобой был бы совсем короткий. Дикие места, опасные встречи — обычное дело.

Я встрепенулся, услышав знакомое слово:

— Джина? Кто это?

— Джины — это могущественные бессмертные существа, наделенные невообразимыми силами. Один из них даровал тебе знание нашего языка.

— А, так этот тот нелюдь, с которым мы пили чай?

Старик мгновенно построжел:

— Побольше уважения! Не смей пренебрежительно отзываться о том, кто неизмеримо выше тебя!

— Прости, прости. На моей родине такие не обитают. По правде говоря, у нас из разумных существ только люди. Если людей можно отнести к разумным.

Фигура Сухмета немного расслабилась:

— Может у вас там так и принято. Но у нас неуважение может очень дорого обойтись.

— Он так легко впихнул в меня знания. У вас это обычное дело? А может он также легко читать мысли или брать разум под контроль?

— Не все так просто. Игры с разумом не очень свойственны джинам, хотя телепатией они владеют. А вот каким-нибудь иллитидам— это да. На контроле разума и держится все могущество этих мерзких тварей. Но разговор не про них. Прими совет. Не дразни жадность купца. Ему в последнее время сильно не везло, и он хватается за каждую возможность поправить свои дела. Его благосклонность все еще немалого стоит и чужаку будет крайне полезна.

— Достопочтенный Сухмет, я думаю прислушаться к твоему несомненно мудрому совету. Вот только мне непонятна природа взаимоотношений между уважаемым Ахмадом и джином?

Старик с неожиданной хитринкой взглянул на меня:

— Эта природа непонятна и самому господину Ахмаду. Где уж тебе разобраться. Советую сосредоточиться на действительно важных вопросах. Выжить на чужбине — нетривиальная задача. Тут даже в знакомых местах можно нарваться на опасность. Как например накануне. Лишь могущество джина и защита специального артефакта помогли нам пережить бурю.

Я сразу заинтересовался:

— Артефакт? Что ты подразумеваешь под артефактом? Некую вещь, наделенную волшебными свойствами?

— Именно. В нашем случае— это куб защиты от песка ветра. Дорогая и редкая вещь, но каждый караванщик стремится такой получить. Разве у тебя на родине не так?

— Только шарлатаны, слухи и байки. Я в жизни не видел, настоящего артефакта. Но раз это такая ценность — просить посмотреть не буду.

Тем временем последний кусочек солнца скрылся за барханами и непривычно огромный диск луны отчетливо проступил на небосводе. Чужое небо, чужие звезды, чужая земля. Невыносимо захотелось бросить все и вернуться домой. Пофиг на бандитов. Раз теперь я знаю местный язык, то становлюсь незаменимым активом. По крайней мере на первое время. А потом как-нибудь выкручусь!

Но это была лишь минутная слабость. Я понимал, что Виктором Палычем и его ребятками нам не по пути. Какое-то рваное движение зацепило мой взгляд. С стороны заката приближались пылевые облачка.

— Мефиты! ТРЕВОГА!!!!— выдохнул вскочивший Сухмет и припустил в сторону каравана.

Я уверен, что никогда раньше не слышал этого слова, равно как не встречал подобных созданий. Однако, услышав название приближающихся уродцев, понял, что знаю кто такие мефиты.

Состоящие из земли и воздуха пылевые мефиты — своенравные, похожие на бесов, укутанных пылевым облаком, существа, родом со стихийных планов. Есть шесть разновидностей мефитов, каждая из которых представляет собой смесь двух стихий. Обычно населяющие Стихийные Планы и Стихийный Хаос, они также нередко находят пути на Материальный План, где предпочитают обитать в местах, богатых их родными стихиями. А еще они наслаждаются смертью.

Искрой боли пронесшиеся мысли спустя мгновение оставили лишь панику и желание оказаться как можно дальше от этих уродцев. А еще лучше за надежными спинами крепких мужиков из охраны каравана.

Но догнать ускорившегося старика я смог только уже на стоянке. От вида безжизненно лежащих караванщиков у меня встали дыбом волосы, даже в тех местах, где я не подозревал об их наличии. На ногах осталось всего четыре фигуры. Джин и главный стражник напружинившись стояли друг напротив друга, а Сухмет и Ахмад лихорадочно стаскивали тела к зеркалу воды в центре оазиса. Старик повернулся ко мне:

— Парень, если хочешь выжить, помогай! Надо всех перетащить в кучу. В воду мефиты не полезут. Попытаемся отбиться.

— Не успеем! Этот ваш артефакт. Раз он защищает от ветра и песка, от созданий из ветра и песка он тоже защитит?

На мгновение старик прервал суету:

— А ведь верно подмечено! Стаскивай крайних ближе, теперь точно успеем всех спасти! Скажу Ахмаду!

На разговоры нет времени, поэтому подхватываю ближайшее тело.

* * *

Когда сила джина соприкоснулась с душой главного стражника, гений воздуха почувствовал гнилостную нотку извращенной магии Танар Ри. Стало очевидно, что как минимум Фархад является одним из культистов. Все время разговора с Марсером, который так старался не думать, о том, что является гостем из другого мира материального плана, Шади краем глаза следил за перемещениями пособника демонов. Но тот ничего подозрительного не делал. Обычная суета.

Когда утомленный Марсер ушел на край оазиса, Шади сообщил побледневшему караванщику об увлечениях его начальника охраны и хотел уже пригласить того на приватную и откровенную беседу, когда ветер донес до гения воздуха странное волнение. Будто несколько десятков малых смерчей терзали покой стихии, а люди вокруг начали оседать на землю. Пока на ногах не остались только караванщик и Фархад, который с злорадной ухмылкой шел навстречу.

Будь проклят Джафар ас Самал и его наследие! Амулет в руке культиста, сделанный по заветам первого шаира, сковал природные силы джина, и только принадлежность к благородным гениям позволила сохранить свободу воли и ясность сознания. Но это не смутило демонопоклонника. Наоборот, он с довольным видом направлял на Шади следующий амулет, и лишь превосходные рефлексы позволили уклониться от луча гнилостно-зеленого цвета.

Джин никогда не испытывал такого напряжения в схватке с смертным. Проклятая магия шаиров практически подавила его природные силы, оставив только мастерство воина и волшебника. Непривычная слабость мешала раздавить смертную букашку, которая умудрялась больно жалить заклинаниями. А со всей округи слетались десятки мефитов.

К счастью, Ахмад сообразил, что надо делать. Когда к караванщику подбежал Сухмет, он выдернул из тюков куб защиты от ветра и песка, способный создать защитный круг от подступающих мефитов. Стащив людей внутрь круга, он активировал его.

Шади рваным движением сорвал с шеи медную пластину и кинул себе под ноги. Артефакт, врученный отцом, на мгновение ослабил удавку вражеского кодовства. Тут же стена воздуха отделила джина вместе с противником от верещащей толпы мефитов. Но сила шаира ядовитым туманов вновь охватила сущность гения воздуха, препятствуя творению новых чар.

Джин утратил возможность наблюдать за окружением, вынужденный полностью сосредоточиться на противостоянии с невозможно сильным противником. И все равно он медленно уступал. Шаг за шагом Фархад истощал его.

— Он хочет не убить, а поработить! — эта мысль привела джина в ярость и придала сил, позволив ненадолго отыграть несколько очков в их противостоянии. Но специально подобранный против него комплекс чар и амулетов давал слишком большое преимущество Фархаду.

Он не понимал, сколько прошло времени, когда их борьба начала приходить к закономерному завершению. Чужая магия давила все сильнее, принуждая покорно изменить форму и влиться в медный сосуд в руках врага, когда с шелестом что-то пролетело над правым плечом и со звоном ударило в мощную налобную пластину шлема противника. Мгновеньем, на которое отвлекшийся враг снизил давление, он воспользовался по полной, вложив все силы в последний удар. Молния, вылетевшая из рук джина, пробила насквозь фигуру человека. Обессиленный джин и мертвый человек синхронно рухнули на песок.

* * *

Нечеловеческими усилиями мы успели. Все люди оказались под защитой артефакта. Снаружи бесновались мефиты. Ахмад зачерпнул воду ладонью и отфыркиваясь умылся, Сухмет просто заполошно дыша растянулся на земле. Я привалился к дереву и приходил в себя, наблюдая за схваткой джина и главного стражника, который уже мало походил на человека. Что-то злобное и демоническое проглядывало сквозь его плоть.

Рядом опустилась грузная фигура караванщика:

— Марсер, надо что-то делать. Все больше и больше тварей давят на круг, если их будет слишком много, то защита рухнет. Надо сократить их количество.

Сухмет согласно кивнул:

— Надо делать вылазку. Мы должны продержаться, пока джин не разберется с Фархадом, или тем, кто себя за него выдавал. Господин, ведь нам его навязали ваши партнеры. Неспроста это.

Ахмад протянул мне мой верный томагавк:

— Меньше болтай не по делу. Имеем то, что имеем. Марсер, держи свое оружие. Тебе идти первым.

— Стоп. Когда это я вызвался добровольцем? Я вообще понятия не имею как убивать этих ваших мефитов. Да и вы видели их когти? У меня даже нет никакого доспеха. Они меня сгрызут в мгновение ока! Уступлю право первыми вступить в битву вам, уважаемые.

Караванщик неохотно стянул с шеи амулет:

— Доспех тут особо и не поможет. Вот, отдаю с возвратом. Это защитит от них лучше любого доспеха. Я подстрахую тебя магией. У меня есть несколько амулетов. Сухмет -старик. К тому же лучше всего владеет копьем, поэтому разумнее ему поддерживать тебя из-за спины. Мефиты — не самые опасные существа. Они сильны только числом. Не будь трусом!

— Черт с тобой! Но если выживем, за вами должок!

Надеваю неприметный медный амулет и сразу чувствую какой-то кокон поверх кожи. Ощущения непривычные, но не сказать, что неприятные. В правой руке как влитой устраивается томагавк, в левую беру небольшой круглый обшитый кожей щит одного из лежащих без сознания воинов. За спиной пристраиваются Ахмад с какой-то светящейся висюлькой и Сухмет с копьем наизготовку.

Труднее всего было сделать первый шаг за круг, в толпу беснующихся бесят. От первого же удара томагавка уродец осыпался на землю кучкой песка. Но его собратья не теряли времени. Двое вцепились мне в ноги, один повис на щите, блокируя левую руку, но самый опасный разбежался и прыгнул, целясь своими когтями в мое лицо. Из-за плеча мелькнуло копейное жало, и летун, пискнув, полетел к земле. Двумя взмахами оружия освобождаю ноги и ударом щита размазываю по земле последнего мефита из этой кучки.

Пока новая порция врагов с верещанием мчится к нам, отступаю обратно под защиту круга. Осматриваю горящие адской болью ноги, и с облегчением обнаруживаю лишь царапины, пусть и глубокие. Амулет купца работает. Уже смелее иду на второй заход. Вторая пятерка уже легче умирает, оставляя на память еще несколько неглубоких ранок.

Во время краткой передышки, Ахмад водил каким-то амулетом по моим ранам, затворяя кровь. Я уже некоторым пренебрежением рассматриваю скачущих буквально в двух шагах уродцев:

— Не такие уж они и страшные. Дохнут легко и вреда немного.

Не отвлекаясь от моего лечения, караванщик только хмыкнул:

— Это ты сейчас говоришь, истребляя их практически в идеальных условиях. А теперь на секунду представь, что у тебя нет ни моего амулета, ни защитного круга. И налетают они на тебя не по пять-шесть штук, а всей толпой? Даже если бы все наши спутники были на ногах, напади эти твари неожиданно и нам пришел бы конец. Еще имей в виду, что две-три одновременные атаки амулет держит превосходно, четыре-пять уже заметно хуже. Шестой удар пройдет по тебе почти без ослабления.

Внимательно осматривающий округу Сухмет произнес:

— Сто четыре.

Я повернулся к нему:

— Что, сто четыре?

Вместо старика ответил караванщик:

— Сто четыре мефита окружают нас. У Сухмета есть особый дар. Помогает быстро считать товар. Ну и врагов тоже. Он получил его еще с тех пор, как готовился принять жреческий сан. Сам Зан, бог знаний, обучения и интеллекта, отметил его. Но Судьба распорядилась иначе. Все. Теперь ты не теряешь кровь. Надо продолжать. Круг постепенно слабеет и нам нельзя терять времени.

С вздохом встаю:

— Готов. Твой амулет не разрядится в самый ответственный момент?

— Нет. Он постоянного действия, если враждебная магия не повредит. Но мефиты ничем таким не владеют.

С каждым заходом получалось истреблять по четыре-пять врагов. Я приноравливался и все ловчее управлялся с задачей. Но все больше ран ослабляли меня. Росла и усталость. Передышки становились длительнее, и Фархад с тревогой посматривал на куб защиты.

Критический момент настал, когда я, уже сильно истощенный, оступился и рухнул на песок. С радостным писком вся толпа накинулась на меня, почти скрыв под собой. Меня хватало только на то, чтобы скрючиться, пытаясь руками закрыть шею и горло. Незабываемые ощущения, как рвут твое тело, были прерваны шипением молний, которые слизнули с меня противника. А затем мощный рывок за ноги втащил меня под защиту круга.

Не веря в спасение, я со стоном поднялся на ноги. Рядом тяжело дыша полулежал Сухмет. Рывок нелегко дался старику. Чуть в стороне купец с печалью рассматривал магический кругляш.

— Мой единственный амулет с атакующей магией. Одноразовый. Больше не подставляйся, Марсер. Второй раз не вытащим. Хотя мефитов не так много и осталось, меньше половины. Странно, обычно это довольно трусливые существа. Так безоглядно бросаться в бой их может заставить только магия. Паршивая магия. Джин завяз в бою с Фархадом, хорошо еще что они внутри воздушного вихря, и ему не надо отвлекаться.

Я недоуменно посмотрел на караванщика:

— Так может нам помочь ему в первую очередь? А потом вместе легче будет справиться с мефитами.

— Вперед! Пробейся через толпу, а затем преодолей окружающий их вихрь. Нет, нам сейчас надо перебить мелочь, с демоном он сам разберется.

Давление на круг снизилось, но артефакт все равно работал из последних сил. Из последних сил и я выходил на бой. Уворачиваться уже не получалось. Приходилось расчетливо подставлять под удары бесов где щит, а где и живую плоть. Одежда превратилась в лохмотья, пропитанные кровью. Но раны уже стали для меня привычны, поэтому дело двигалось.

Не успел я обрадоваться, что последняя тварюшка, жалобно пискнув, рассыпалась невесомой пылью, как взгляд выхватил джина, из последних сил сопротивлявшегося фигуре, в которой почти ничего человеческого не осталось. Даже окружающий их схватку вихрь рассеялся. Не раздумывая метаю так хорошо послуживший мне сегодня томагавк в голову демонической твари. Обухом. Определенно тупейший поступок, но именно он становится спасительным. Стоило злобному взгляду твари на мгновенье перейти на меня, как фигура джина вспыхивает искрами и разряд молнии насквозь пробивает нечеловеческий силуэт. Облегченно выдохнув, я обессилено осел, не обращая внимания на окружающие меня ночной холод, грязь и останки мефитов.

Караванщик и Сухмет тут же подскочили к будто истончившейся фигуре джина и бережно уложили его на чистый лежак, заботливо укрыв толстым шерстяным одеялом. Искореженная фигура его противника осталась нетронутой. Люди старались не приближаться к ней, опасливо обходя стороной. После того, как джин был устроен и обихожен, и я чуть пришёл в себя, мы занялись остальными спутниками. Как оказалось, они чувствовали себя вполне сносно, находясь в наркотическом дурмане. Наконец мы оказали им всю возможную помощь и присели отдохнуть.

Глава 4

Сухмет запалил небольшой костерок, возле которого мы грелись, завороженно наблюдая за игрой пламени и улетающими во тьму искрами. Вдруг старик зло рявкнул:

— Вот же тварь! Этот дурман демонопоклонники используют на своих жертвах. Предатель не только свою душу загубил связью с Бездной, но и хотел нас принести им в жертву! Господин, в вашем целебном амулете остались еще силы? Надо хоть пару воинов привести в чувство, а то боюсь тут неподалеку их база. И наверняка о смерти своего подельника они тоже знают!

Караванщик сокрушенно покачал головой:

— Увы, пришлось разрядить почти все амулеты в бою с мефитами! Проклятый Фархад! А ведь его мне навязали партнеры!

— Зря ты связался с торговлей камнями душ. Ахмад, ты же понимаешь кому в конечном счете идут эти поставки?

Караванщик, впрочем, как и мы, подскочил от неожиданно раздавшегося в голове голоса.

— Могучий! Ты пришёл в себя! Я не виноват! Камни душ ведь не только демоны могут использовать! Маги и жрецы их тоже с удовольствием берут!

— Ахмад, ты же не глупец. Ты не мог не понимать, что от твоих поставщиков и покупателей попахивает Бездной. Мы наблюдали за тобой не один год. Жадность застила тебе глаза настолько, что тебя не насторожила неожиданная смерть твоего прошлого начальника охраны. И то, как удачно подвернулся нынешний. Ты стал слишком заметным. А культисты такого не любят. Тебя и твоих людей решили применить по назначению. Когда вас вынудили завернуть в эту пустыню, стало ясно — это путь в один конец. Я решил подстегнуть их и в открытую присоединился к каравану. Но как-то они успели подготовить мне такую серьезную ловушку.

Джин с видимым трудом поднялся и подсел к нам на свободную кошму скрестив ноги. Сухмет услужливо протянул ему пиалу с чаем, который успел между заварить. Некоторое время все молчали. Наконец мне надоела тишина:

— Людей мы защитили, но всех животных задрали проклятые мефиты. Воды в таком небольшом оазисе надолго не хватит. Что нам теперь делать?

Допив аккуратными небольшими глотками свой напиток, Джин обратился ко мне уже вслух:

— План у нас простой. Восход близок, а подобные им сильно не любят дневной свет. До заката солнца скорее всего на нас не нападут. Спешить нет смысла — деваться отсюда нам некуда. Отдохнем и восстановим силы, а затем отправимся к ним в гости. Или мы добьем тварей или сгинем без следа в этих песках, как многие до нас. Мне известно, как минимум о трёх пропавших за последний год караванах между Тахамом и Садом Джинов.

Караванщик поспешно закивал:

— Конечно, Господин. Мои воины с радостью истребят нечисть под твоим предводительством!

— Нет, Ахмад. Так быстро они в себя не придут. Да и потом дурман уйдет не полностью, делая их вялыми и слабыми. Идти придется нам четверым. Сейчас они потратили силы на орду мефитов. Если упустить время, то они могут призвать кого и похуже.

Джин достал откуда-то из-за пазухи несколько пузатых мензурок из непрозрачного стекла, размером с детский кулачок и раздал нам. Мне достались три штуки, запечатанных разноцветным сургучом.

— Красный — целебное зелье, зеленый — противоядие, белый — прибавляет силы и выносливости. Моё противоядие нужно пить сразу после отравления. Ни до, ни сильно после оно помочь не сможет. Если яд попал в рану, то несколько капель надо капнуть туда, а потом остаток выпить. Зелье выносливости на час дает почти неистощимый прилив сил, однако потом сутки будешь еле передвигать ноги. Думаю, разберешься, когда его применить.

Пока я бережно укладывал драгоценные бутылочки в многострадальную барсетку, в голове крутилась мысль, что как-то легко стал соглашаться на всякие опасные для жизни авантюры. Нет, даже сейчас, на относительно холодную голову, лучшего выхода, чем встать на острие атаки против мефитов, я придумать не мог. Но вот так, без колебаний, пойти на смертельно опасное дело — это на меня не похоже. С другой стороны, что во мне осталось от того офисного планктона, которым я был всего несколько дней назад? Легкая безуминка поможет пережить предстоящее приключение, хотя поджилки все равно подрагивают.

Джин тем временем возился с тем, что осталось от Фархада. Первым делом он яростно вырвал из скрюченных рук гроздь амулетов и с видимым наслаждением расплавил их потоком молний. Затем пинком перевернул тело и снял с пояса какой-то бутылёк. Проведя рукой над телом, он хмыкнул и снял незаметную серьгу с уха. Заметив мой интерес, джин пояснил:

— Неплохо его снарядили. Помимо амулетов шаира, он имел при себе еще флягу путешественника. Редкий и ценный предмет. Раз в сутки наполняется тремя литрами чистой воды, причем все умещается в ней и весит в десять раз меньше. А вот серьга связи — это проблема. О провале нашего захвата враг уже в курсе, значит будут нас ждать. Но я изначально на эффект неожиданности и не рассчитывал. Вот, Марсер, я вижу ты потерял много крови. Выпей перед отдыхом — этот эликсир поможет восполнить кровопотерю.

— А шаир -это..? — начал было я, но наткнувшись на злой взгляд джина, умолк на полуслове.

— Тебе достаточно знать, что они наши враги. Встретил такого — лучше убей. Если сможешь. Так, Сухмет, подойди ко мне. Ты же чемпион арены — Сухмет Злое Копье?

Старик с поклоном ответил:

— Это было очень давно, господин. Я слишком стар. От того гладиатора почти ничего не осталось.

Джин довольно хмыкнул:

— Ну это мы еще посмотрим. Скажи, а ты не хотел бы вернуть себе силы и молодость? Подумай, посмотри вглубь себя, найди это желание и ответь?

Спустя секунду старый слуга ответил:

— Да, повелитель. Я желаю вернуть себе молодость и былую силу!

Глаза джина озарились искристым светом:

— ИСПОЛНЕНО!

Туманная дымка на мгновенье окутала сухощавую фигуру старика, хотя уже не старика. Халат довольно просторное одеяние и только благодаря этому не треснул по швам. Сухмет с трудом стянул верх одежды — сухие, рельефные мышцы заиграли под кожей. Затем он подхватил и крутанул одной рукой копье. Всего одно движение, но тугая волна воздуха заставила меня сделать полшага назад.

Джин довольно кивнул:

— Хорошо получилось. Три с половиной десятка лет ты скинул. Пик силы. Готовьтесь к походу, а мне нужно восстановить силы и заклинания.

Подготовиться — это хорошая идея. Моя одежда превратилась в лохмотья, заляпанные кровью. К счастью в запасниках каравана нашлись подходящие мне шаровары и халат. Так же мне удалось заменить убитые ботинки на вполне удобные кожаные сандалии. Перед тем как надеть новую одежду я вначале оттерся от крови песком, а затем, немыслимая роскошь для пустыни, влажной тряпочкой.

Стоило мне привести себя в порядок и одеться, как запас сил, окончательно упал. Я прилег на первую попавшуюся кошму и отключился. Разбудили меня приглушенные голоса неподалеку. Пришедшие в себя караванщики вяло переговаривались, полусонными мухами слоняясь по оазису.

Жгучий луч полуденного солнца защипал глаза, заставив меня чихнуть. Заметив, что я не сплю ко мне энергичным мячиком подскочил сам глава каравана:

— Марсер, ты проснулся! Я как раз собирался тебя будить. Господин Шади уже закончил медитацию, а мы подготовили все для похода. Держи— вот твоя часть поклажи, вот 11-футовый шест. Он тебе хорошо послужит. А еще Сухмет приготовил обед. Обязательно перекуси — через час мы выступаем.

Я с наслаждением потянулся. Нигде не болело, а тело переполняла энергия, что было удивительно после вчерашней мясорубки. Но алхимия джина обладала великолепным эффектом. Почувствовав сильный голод, я подсел к костру и с благодарностью принял из рук Сухмета большую миску какой-то похлебки. Похлебка оказалась на диво вкусной и сытной.

Я чуть не вздрогнул, когда мне на плечо опустилась синяя ладонь:

— Марсер, нам нужно сразу договориться о порядке движения в подземелье. Почему я так уверен, что нас ждет подземелье? Странный вопрос. Это излюбленный способ таких тварей устраивать себе логова. Да и в пустыне лучше дневной жар пережидать под землей. Смотри, боевой порядок у нас будет следующий: ты идешь первым, я вижу Ахмад уже дал тебе 11футовый шест. Им ты должен проверять все подозрительные места, где могут быть ловушки.

— Ловушки? Какого типа ловушки? Капканы что ли?

Джин непритворно удивился:

— Ты не слышал о ловушках в подземельях? Плохо, но пока время есть я тебя просвещу.

Далее последовала короткая, но содержательная лекция. Ловушки делятся на две большие группы. Магические и механические. Магические ловушки у меня мало шансов обнаружить, поэтому джин даже не стал особо заострять на них внимание. А вот механических оказалось огромное множество. Какие-то были вполне логичными и понятными вроде ловчих ям, или маятников. Другие с точки зрения инженерной мысли были дичайшей дичью. Катящиеся валуны, выскакивающие из стены лезвия и прочее. В итоге мое дело сводилось к тому, чтобы замечать все необычное и выделяющееся. Если повезет, этого должно хватить. Если повезет.

— Теперь ты понимаешь свою задачу? Страховать тебя будет копьё Сухмета, который пойдет сразу за тобой, и лук Ахмада на третьей позиции. Защиту тыла и магическую поддержку я возьму на себя. С обезвреживанием ловушек я тоже помогу — твоя задача их обнаруживать. Поверь, с такой подстраховкой риск минимален.

Караванщик вставил свои пять копеек:

— К тому же мой амулет уже восстановился и будет тебе хорошей защитой.

Джин согласно кивнул:

— Именно. Нам главное дойти до их главаря, а там я уже разберусь. По традиции сразу обговорим дележ добычи. Как командир я получаю две доли. Еще одну или две доли обычно дают за магическую поддержку. Я согласен на одну— итого у меня три доли. У вас по одной доле. Есть возражения?

Тут я никак не мог промолчать:

— У меня есть. Принципиально я согласен, но как быть с тем, что я своей шкурой буду собирать все ловушки и первым встречать врагов? Мне кажется подобный риск достоин компенсации.

— Сухмет — гениальный копейщик, а Ахмад — великолепный лучник. Твои же боевые навыки, как бы сказать помягче, слабоваты. И несмотря на это мы даем тебе полную долю! Не наглей, Марсер!

Я отрицательно качнул головой:

— Я не спорю, что опыта у меня в этих делах немного. Вот только свою задачу я выполнить смогу, значит для этого моих навыков достаточно. А вот шкурой я рискую больше всех. Если не справлюсь, то вы сможете мою долю поделить. Поэтому вынужден настоять.

Джин задумчиво осмотрел мою фигуру:

— Хм. Ладно. В прошлом бою ты показал себя неплохо. Криворукий, но не трус. Сверх твоей доли я разрешаю выбрать один предмет, который будет тебе полезен, и ты сможешь использовать. Устроит такое решение?

Если честно, я не очень верил, что будет какая-то достойная добыча. Просто было обидно, что придется больше всех рисковать шкурой. Логику джина я понимал. Он предложил и впрямь оптимальный вариант, оспаривать который было неразумно. Но совсем задарма подставляться душила жаба. Поэтому получив хоть какую-то компенсацию, я согласился.

Тем временем солнце вышло из зенита, и пустынная жара чуть спала. Пришло время отправляться. Джин с некоторым скепсисом осмотрел наш отряд.

— Перед нападением я почувствовал направление, откуда к нам пришла орда мефитов. Уверен, что наши враги именно в той стороне. Выступаем!

* * *

Солнце самым краешком коснулось горизонта, когда мы наконец достигли цели. Несколько часов блужданий по пустыне изрядно меня вымотали, в отличие от моих спутников, которые держались бодрячком. Особенно обидным мой дефицит выносливости смотрелся на фоне немолодого и тучного Ахмада, который казалось совсем не устал.

Тяжело вздохнув, я внимательно оглядел вход в предполагаемое логово наших врагов. Обрамленная глиной неровная дыра в склоне бархана не вызывала ни доверия, ни энтузиазма.

Но рефлексировать не было ни времени, ни возможности. Чтобы хоть немного оттянуть момент погружения в темный провал, я тщательно осмотрел обрамление входа. И это сразу принесло плоды! Обычному человеку это не бросилось бы в глаза, но я сразу заметил, что почти вся глина ровная, с редкими довольно глубокими трещинами. А вот небольшой участок, чуть больше двух пальцев шириной, был покрыт мелкой сеточкой нитевидных трещин. Ставлю свой томагавк против рваной сандалии, что это говорит о тонком слое глины, под которым что-то есть.

Жестом я показал джину на подозрительную область, вдоль которой он поводил синей ладонью.

— Молодец, Марсер! Ты обнаружил магическую сигналку. Она предупреждает хозяев подземелья о каждом прошедшем мимо неё. Ломать я её не стал, а просто временно заблокировал. На обратном пути заберем себе. Они небольшие и дорогие. Хорошая добыча!

Я бы разместил ловушку сразу на входе. Ведь когда вторженцы переходят из яркого дня в темноту подземелья, то на несколько секунд резко слепнут. Но тщательный осмотр площадки напротив проема ничего не дал. Тогда я достал 11футовый шест и стал им прощупывать каждый камень пола и неровность глиняных стен. Ничего.

Надо входить. Делаю первый шаг в темноту. Достаю фонарик и вжикаю рукояткой, но меня останавливает джин:

— Неплохая вещь. Но шумная. У меня есть кое-что получше. Держи, в этом мешочке несколько десятков жемчужин света. Они не очень яркие, зато их много и можно кидать в темные места. Или подсвечивать что-нибудь.

Я не спешу, даю глазам привыкнуть к полумраку подсвеченному тусклым светом жемчужины в руке. Передо мной предстает небольшая круглая камера с прямоугольным проемом в полу, в котором виднеются забежные ступени. Невысокий бортик из полуразрушенных камней по периметру площадки напоминает зубцы. Будто верхушка башни, утонувшая в земле.

На пустую площадку заходят мои спутники, а я начинаю неторопливо спускаться, внимательно осматривая каждый метр стены и каждую ступеньку. Лестница делает полный оборот, и я вижу первый подземный этаж. Небольшая камера. Несколько заложенных бойниц окончательно убедили меня в том, что это башня, погруженная в землю. Каменный пол, каменные стены, пустота и никаких ловушек. Если бы не сигналка на входе, я бы уже начал думать, что мы зашли не по адресу. Хотел бы тут тоже пошерудить шестом, но он оказался слишком длинным для узкой винтовой лестницы и его пришлось оставить наверху.

Когда мои спутники спустились на этаж, и света хватило на всю комнату, я заметил, что бойницы заложены неодинаково:

— Шади, посмотри. На большинстве проемов каменная кладка сделана профессионально, с ровными рядами и перевязкой швов. Видишь? Шов на шов не попадают в соседних рядах. А вот эту делал какой-то криворучка.

Пока Ахмад и Сухмет сторожили спуск, джин осмотрел проем:

— Похоже на тайник. Во всяком случае никаких механизмов или активных чар тут нет. Давай попробуем вскрыть.

Я не скрывал скепсиса:

— Тайник? Прямо на входе? Чтобы любой имел к нему доступ. Как-то ненадежно!

— Отнюдь, мой друг. Мы же не знаем, для чего он использовался? Например, очень часто в демонических культах идет подковёрная грызня. Каждый стремиться добиться благосклонности хозяев и подвинуть соперников. А для этого нужны ресурсы. А маленький доходный гешефт в обход начальства — это обычное дело. Впрочем, это не единственный вариант. Вскрывай давай.

Аккуратно поддеваю верхний камень шипом на обухе томагавка, и он плавно выскальзывает из гнезда. А затем кладка легко разбирается руками. Внутри лежит неприметная дорожная сумка. Джин провел на ней чуть светящейся рукой, раскрыл горловину и презрительно скривился:

— Жалкая подделка под дорожную сумку. Вмещает всего три своих объема весом не больше двадцати пяти кило и это при постоянном весе в пять кило. Пару лет чары продержаться, а потом в любой момент исчезнут вместе с содержимым. Бесполезный мусор. Внутри дорожный плащ и припасы. Кто-то приготовился драпать.

Неплохая вещь, чего им не нравится? Я подхватываю сумку и вешаю на плечо:

— Может вам и мусор, а мне пригодится. Даже такой у меня нет.

Спутники переглянулись и кивнули:

— Забирай. Твоя добыча. Все равно ты обнаружил этот тайник.

Довольно кивнув, я подошел к спуску. Отсутствие ловушек напрягало меня все больше и больше, заставляя тщательно осматривать каждый сантиметр пути. Блик отраженного света, замеченный краем глаза, заставил замереть. Хитро придумано! Ведь когда спускаешь по крутой незнакомой лестнице, да еще и предположительно с ловушками, то смотришь в первую очередь под ноги.

Тонкая леска, натянутая на уровне груди, искусно скрывалась в полумраке. Подныриваю под нее, взмахом руки показывая товарищам на ловушку. Спустя пол оборота лестницы хватаюсь рукой за стену, в последнюю секунду передумав наступать на следующую ступень. А не понравилась она мне тем, что высота у всех ступеней была примерно одинаковая. И вдруг резкий перепад, будто на ступени что-то лежит, или вместо ступени приладили что-то другое. Кладу перед ловушкой жемчужину света и переступаю её.

Несколько подобных ступеней попадаются по пути на следующий этаж. К счастью запас жемчужин позволял не экономить и помечать каждую. Ведь, если нужно будет поспешно ретироваться, это нам пригодится.

Последний оборот лестницы, и я вижу выход на этаж. Это помещение гораздо обширнее. Зажатой в кулаке, чтобы не выдать себя раньше времени, жемчужиной аккуратно подсвечиваю окружение. Опа! Вдоль стены тянулась знакомая леска! Прослеживаю её путь и вижу, что конец удерживает в верхней точке массивный маятник. Если леску оборвать, то он полетит в здоровенный гонг. Так эта леска на лестнице была еще одной сигнализацией!

Хотя я кажется начал понимать логику устроителей ловушек. Вначале магическая сигналка — вторженцы обнаружены и им готовится приём. Допустим у них есть маг, который убрал или заблокировал магическую сигнализацию. Тогда следующий уровень — механическая сигнализация. И тут двойной профит. Если магическая сигналка заблокирована, а механическая сработала — значит у врага есть маг. Уже ценная информация.

Повнимательнее присматриваюсь к гонгу и понимаю, что такая здоровенная дура будет звенеть на все подземелье. Даже вторженцы услышат! Хотя и тут есть смысл! Поднимается тревога и надо спешить. Отряд несется по лестнице и налетает на расположенные там ловушки. Или тормозит, давая хозяевам подземелья основательно подготовиться к встрече.

Тогда первый рубеж обороны было бы логично расположить где-то тут! Жестом призвал соратников скучковаться и шепотом озвучил свои предположения.

Джин кивнул и сел в позу лотоса прямо на каменный пол:

— В твоих словах есть смысл. Посторожите меня несколько минут, попробую послушать воздушную стихию.

От синекожей фигуры порхнуло еле ощутимым ветерком.

Глава 5

* * *

Штурм подземелья начался на удивление неплохо. Когда Шади уговорил Марсера пойти в авангарде группы, он рассчитывал с его помощью разрядить несколько ловушек, сохранив сильных воинов. Жалко было использовать иномирянина в качестве мясного щита, ведь у него можно столько интересного узнать! Но истребление демонопоклонников на первом месте. Эль Фуджейру и так хватало проблем с нежитью, наймитами прибрежных городов и красными волшебниками! К счастью, судя по тому, что никого серьезнее мефитов и одного шаира на захват каравана отправить не смогли, силы культа тут были незначительны.

Иномирянин оказался на удивление толковым и глазастым. И к тому же явно не обделённый воровскими талантами. Благодаря этому удалось незаметно подобраться почти к самому входу в логово культа. Еле заметные нотки демонической магии, витавшие вокруг, четко улавливались гением воздуха.

Форпост, затянутый под землю, через дозорную башню которого спустился отряд, явно был небольшим, а значит враг должен быть уже рядом. Верная воздушная стихия была ограничена удавкой земных оков, поэтому отзывалась неохотно. Но благородный джин — это не просто красивое название.

Шади сосредоточился, и легчайшие порывы ветра растеклись от его фигуры, ощупывая каждую пылинку, каждую щербинку окружения. Тут же пришло знакомое ощущение потревоженной стихии. Где-то недалеко были мефиты. Десяток или два — пока они кучковались было не разобрать. Ага, в вот тут мощная дверь и пост охраны перед ней. Охранник один, и вроде человек. Вот только несет от него демонятиной.

Воздух напоследок игриво шевельнул волосы, когда Шади его отпустил. Джин открыл глаза и поднялся:

— Эта комната чиста — ни врагов не ловушек. Из нее ведут две двери. Нам нужно в ту, что справа, однако за левой дверью комната в которой десяток мефитов, способный ударить нам в спину. Поэтому разделим цели. Марсер с Сухметом возьмут на себя мефитов, благо опыт уже есть. А мы с Ахмадом разберемся с охранником справа. Кто первым закончит — придет на помощь остальным. Начнем одновременно, на счет три.

Пары разошлись по позициям. Раз! Два! Три! Краем глаза Шади проконтролировал, как Марсер решительно открыл дверь. А затем стало не до контроля. Расслабленно развалившийся охранник мгновенно отреагировал на вторжение. Первым делом он дернул расположенный под рукой рычаг, и легкий звон показал, что эффект неожиданности утерян.

Джин не успел глазом моргнуть, как у охранника в руках оказалось массивное копье, и он замер в боевой стойке, блокируя дверь. Ахмад, вошедший следом, сместился вбок, получив удобный обзор. От первой стрелы охранник уклонился, вторую отбил копьем. Что-то неестественное было в его движениях. Какая-то дерганность. Но анализировать не было времени. Поняв, что рано или поздно его просто расстреляют охранник, пошел в атаку. Целью он естественно выбрал лучника, но Шади был начеку. Поднырнув под широкий взмах копья, джин заставил врага резко остановиться, чтобы не напороться на меч.

Отскоком разорвав дистанцию, копейщик сместился так, чтобы фигура джина закрывала его от Ахмада. Фактически схватка пошла один на один. Меч против копья. Не самый лучший расклад для Шади. Тратить магию на первого же врага не хотелось. Поэтому противникам оставалось только кружить, выгадывая удобный момент для атаки. И тянуть время. Очевидно охранник ждал подмоги, но и Шади был уверен, что скоро соратники разберутся с мефитами. И тогда он с удовольствием посмотрит на бой мастера копья с этим дерганым.

Спустя пару минут, в комнату шагнули Марсер с Сухметом. Быстро они! Наловчились сегодня с мефитами разбираться.

* * *

Чертовы мефиты! Как же они меня достали! Нет, прикончили мы их легко и быстро, но они опять изодрали мне всю одежду и исцарапали ноги. Спасибо амулету— отработал без осечек. Крови вроде немного, даже перевязываться не буду. Убедившись, что врагов не осталось и в спину нам уже никто не ударит, мы поспешили на помощь товарищам.

Картина перед нами предстала прелюбопытнейшая. Поскольку ширина помещения не позволяла безопасно зайти сбоку, Шади нарезал полукруги перед замотанным в тряпки по самые глаза копейщиком, а Ахмад пытался как-то его выцелить. Судя по бодрым и уверенным движениям врага — ничего у них не получалось.

Поэтому я совсем не удивился, когда джин с видимым облегчением шагнул назад и сказал:

— Сухмет, тут для тебя противник. Тоже копейщик, причем весьма ловкий.

Я, с моим коротким томагавком даже соваться не стал, а вот Сухмет с готовностью шагнул вперед, хищно сверкнув острием. Враг с интересом оглядел его фигуру, сделав приглашающий жест копьем. И тут бывший старик показал класс. С первых движений он буквально ставил противника в неудобные позиции, подводя под выстрел Ахмада. Спустя пару секунд, охранник понял, что шансов на победу с такой тактикой не остается и вошел в клинч, сцепившись древками копий.

Сухмет на такой маневр пренебрежительно хмыкнул, толчком заставляя охранника подставить бок под выстрел лучника. Но сторож и не думал сдаваться. Правой рукой он схватил копьё противника, а его оружие в левой внезапно изменилось, вначале превратившись в компактный жезл, а затем в короткий меч. Избегая укола клинка, Сухмет был вынужден отпустить копье и отскочить назад.

Секундная тишина, когда все замерли, позволила четко услышать шум за дверью. Враги были совсем рядом.

Джин недовольно прищурился:

— Видимо сейчас не время экономить силы.

С его руки сорвались три огненных луча. От первого охранник уклонился, второй принял на возникший в руках массивный щит, а вот последний, прилетевший точно в голову, стал для него фатальным.

Не успел Сухмет подхватить копьё и занять позицию между мной и джином, прикрывая лучника, как из распахнувшей двери повалили враги. Первым на нас вылетел пылающий зеленоватым огнем череп. Сухмет кувырком ушел от гнилостных лучей, вырвавшихся из глазниц нежити.

Продолжать поливать нас магией черепу не дала стрела, расколовшая лобную кость и откинувшая его к стене. Несмотря на повреждения череп дернулся снова взлететь, но пара стрел заставила его рассыпать на куски. Ахмад — красавчик!

Заскочившие следом культисты воспользовались временем, выигранным нежитью, чтобы сгруппироваться и распределить цели. Четыре фигуры, замотанные в балахоны, блокировали джина. Пара щитоносцев в тяжелых доспехах насели на Сухмета. Еще один балахонистый азартно метал с двух рук какие-то белые снаряды в Ахмада, который был вынужден вертеться ужом, позабыв про лук. За всем этим с какой-то отрешенностью наблюдал их лидер. Почему я решил, что это лидер? Его отличала богато расшитая сутана с глухим капюшоном. И пара прислужников, угодливо склонившиеся по бокам.

На мгновенье мне стало обидно, что враги принимают меня за пустое место раз не выделили противника, но как я ошибался! Мою голову сжали тиски чужой воли. Один из прислужников немигающим взглядом давил на меня, заставляя замереть. Тело стало ощущаться как чужое. Словно марионетка, я неловкими, прерывистыми движениями бросил оружие и стал освобождаться от защиты. Даже драгоценный амулет полетел на землю. Причем никакого беспокойства это у меня не вызвало. Все было правильно. Слушаться. Не думать. Починяться. Забыться.

А тем временем дела у моих товарищей стали идти совсем плохо. Ахмад, несколько раз раненый, был вынужден отступить к лестнице. Сухмета прижали к стене, и лишь недюжинное мастерство пока позволяло ему отбиваться без царапины. Шади приходилось совсем туго. Пока четверо балахонщиков принимали на себя магические атаки джина, главный достал амулет, похожий на тот который был у Фархада. Шепча непонятные слова, от звучания которых у меня защекотало затылок, он стал приближаться к поникшей синекожей фигуре.

Когда джин ослабел настолько, что был вынужден опуститься на одно колено, культисты почтительно расступились. Их лидер в одну руку взял подобострастно поданный прислужником перстень с огромным синим камнем, а другую опустил на склоненную голову джина.

Заклинания зазвучали громче и увереннее. Синяя фигура начала терять четкость и дрожать. Злая магия распыляла и сдавливала джина, заставляя подчиниться. Синий камень хищно поблескивал, предвкушая то как впитает волшебное создание.

Я безучастно наблюдал, слегка раскачиваясь в расслабленной позе. Шепот чужой воли подавлял и убаюкивал. Я смотрел, но не видел. Слушал, но не слышал. Меня и мир вокруг разделяла стеклянная стена. Вдруг меня, что-то царапнуло. Какой-то раздражитель. Улыбка. Улыбка полная презрения и превосходства, с которой на меня смотрел хозяин. Хозяин!? Какой к черту хозяин!

В груди электрическим зарядом разбежалась ярость, вымывая тупую апатию. Чугунная плита внешней воли заставила пошатнуться. Слушаться. Не думать. Подчиняться. Забыться. Слушаться! Не думать! Подчиняться! Забыться! СЛУШАТЬСЯ! НЕ ДУМАТЬ! ПОДЧИНЯТЬСЯ! ЗАБЫТЬСЯ!

Нет уж, твари! Хозяев у меня не будет! Каждая жилка в моем теле напрягается, помогая преодолеть внушение. Враг уже не улыбается, он давит изо всех сил. Но по капле, по крошке, по миллиметру — я передавливаю! Еще чуть-чуть! Внезапно внешняя воля отступает. Теперь она не мешает мне осознавать себя, не блокирует мысли. Она превращается в вязкую вату и связь с телом становится слабее. Теперь я все понимаю, но не могу пошевелить и мизинцем!

Напряженное тело расслабляется, и я оседаю на землю. Картина перед глазами совсем печальная. Сухмет из последних сил отбивается обломком копья. Туманная фигура джина под алчными взглядами культистов по чуть-чуть перетекает в перстень. Ахмад где-то сзади неизвестно в каком состоянии.

Лихорадочно ищу способ вернуть себе контроль над телом, но просто не понимаю, как! Всю сознательную жизнь родное тело меня не подводило! Сквозь вату чужой воли проскакивает искра боли. Когда я опустился на землю, острый обух выброшенного ранее томагавка впивается мне в бедро. По этой болевой ниточке нахожу дорогу к телу и обретаю над ним контроль.

Пока враг не очухался, торопливо хватаю тамагавк, и прямо с земли метаю его в вражеского предводителя! Но неудобное положение и не до конца вернувшийся контроль над телом меня подводят! С разочарованием провожаю летящее мимо врага оружие, но все было не зря! Рукоятка вращающегося тамагавка смахивает с ладони врага перстень, поглощающий джина, и заставляет прервать заклинание!

Мгновенно обретшая четкость фигура разъяренного джина взрывается яркими плетьми молний, раскидавших обугленные тела рано расслабившихся балахонщиков. Предводитель без видимых повреждений переживает атаку гения воздуха, лишь отступив на пару шагов, защищая лицо руками.

Враги мгновенно реагируют на изменившуюся диспозицию. Один из тяжелых пехотинцев шагает к предводителю, прикрывая его щитом. Мой противник теряет ко мне интерес, переключаясь на джина. Из дальнего конца комнаты в джина летят заклинания от противника Ахмада.

Яростная синева, окружающая тело гения воздуха, принимает все атаки не дрогнув. А вот ответные атаки джина повергают врагов с первого удара. Вспышка и откинутый щитоносец стекает по стене. Вспышка и прислужник, сунувшийся подобрать перстень, полуиспаряется. Пару секунд такого буйства и на поле боя остается только фигура в дымящейся сутане и мы.

Шади, выложившийся на полную, тяжело дышит, прислонившись к стене. Сухмет, вогнавший обломок копья в прорезь шлема своего щитоносца, подхватывает его меч и заходит последнему врагу за спину. Окровавленный Ахмад с полутянутым луком с опаской заглядывает в дверной проём. И я, медленно поднимаюсь, приходя в себя после борьбы за тело и оглушения от пронесшейся над головой череды заклинаний.

Несколько мгновений висела тишина. Лидер врагов стянул с головы обугленный капюшон. Под ним скрывалось миловидное лицо юной девушки, кривящееся в ехидной усмешке.

Женская фигура как-то неуловимо изогнулась, вздрогнула и спустя мгновенье на её месте оказался демон. Демон этот был красив, той красотой, которая одновременно завораживает и повергает в ужас. Черты лица почти не изменились, добавилось лишь обрамление из чего-то издалека похожего на мелкую чешую. Небольшие рожки венчали голову, а кожистые крылья дополняли образ.

— Алу! — шепчет обессиленный джин.

Предводитель, а вернее предводительница врагов оказалась полудемоном. Искра боли проскочила по моим нейронам, донося информацию. Алу — порочный плод соития суккуба со смертным. Извращенно коварны и неистово жестоки. Они сами по себе опасные противники, а когда еще и колдовать умеют!

Несмотря на потерю своих миньонов, полудемоница довольно оглядывает нас.

— Как удачно получилось! Вы молодцы! Избавили меня от этих назойливых насекомых. И какие полезные рабы из вас получатся. А джин полезет в кольцо. Теперь сопротивляться у него сил нет.

Стрела Ахмада влетела в нее почти синхронно с выпадом Сухмета. Они оба попали! Но оружие бессильно отскочило.

Жуткий смех демоницы пробрал меня до печенок:

— Идиоты, простое оружие против меня бесполезно. А ваш единственный маг полностью обессилел. Что теперь будете делать? Вставайте на колени, тогда обращаться с вами буду получше. Может быть.

Похоже тварь не врала. Мои спутники с обреченной решимостью смотрели на неё. Сдаваться никто не спешил. Да и лучше умереть в бою, чем мучиться рабом у демонов. Джин совсем плох. Напрягся весь, но из всех усилий получилась лишь маленькая искра, которая даже не долетела до цели.

Демонесса тем временем поморщилась от очередной стрелы, прилетевшей в голову, и рыкнув несколько непонятных слов, когтистой рукой указала на Ахмада. Караванщик тут же закачался и безжизненно осел на пол. Сухмет с широким размахом и оттяжкой пытался прорубить ее защиту, но прозрачный снаряд, вылетевший из изящного браслета на левой руке алу, вбил его в угол.

Я как мог незаметно катнул в сторону Сухмета флакон лечебного зелья, молясь про себя чтобы старик был в сознании. А сам одним махом опрокинул в себя допинг. Теперь моя очередь. Я приметил, что демонице после атаки надо несколько секунд перерыва. В это окно я вроде попадал. Оружие мое куда-то улетело, от щита остались бесполезные огрызки, амулет валялся неизвестно где, но сейчас я надеялся на другое. На принцип ёжика.

Алу презрительно скривилась:

— Ты, убогий, куда лезешь? Ни оружия, ни магии. Их то я берегу, будут полезными рабами. А тебя я с наслаждением разорву на куски!

Я про себя хмыкнул. Убогий, я конечно, убогий. Да вот только ты, подруга, совсем не так уверена как хочешь показать. Все же опасаешься меня, вон — даже полшага назад сделала. А вслух сказал:

— Госпожа, я не своей волей вторгся в ваши владения. Эти злые люди схватили меня в пустыне и под угрозой смерти заставили напасть на вас. Да и использовали они меня, чтобы искать ловушки. Если вам будет угодно, то я с радостью стану вашим рабом. И в знак преданности примите это!

Как все женские особи алу оказалась любопытной. И подшагнула, чтобы взглянуть на подношение. Тут мне и сгодилась крутая зиповская зажигалка. Изящный и явно дорогой предмет заинтересовал демоницу:

— И что это? Какой-то артефакт? Нет, магии в нем нет. Украшение?

— Сейчас я все покажу. Смотрите, открываем эту крышечку и...

Всё топливо из зажигалки летит на сутану алу, а затем щелчок кремня и первые огоньки появляются на свет. Слишком ярко, похоже прошлый хозяин заправлял её совсем не бензином! Демоница хотела отшатнуться, но я уже ухватил её за рукав. Самбо— не мой конек. И с человеком своей массы у меня бы ничего не вышло. А вот благодаря принципу ёжика, который конечно сильный, но уж больно легкий, бросок вышел как надо. Враг не понимал толи бороться с огнем, толи со мной. Эта растерянность и дала мне шанс!

Верещащая тварь плашмя бухнулась на каменный пол, но продыху я ей не дал. Моя единственная надежда на победу — это не дать ей опомниться. Захват— бросок. Захват— бросок. Огонь, так вовремя отвлекший внимание врага, быстро потух и не мешал мне. Благодаря крыльям, за которые было удобно хвататься, мне на надо было наклоняться. Я снова и снова вбивал её в пол. У твари не было и мгновенья, чтобы контратаковать. Раньше меня не хватило бы и на пару минут, такого энергичного веселья, но благодаря зелью джина, я даже не запыхался. Казалось я могу это делать вечно.

* * *

Шади обреченно смотрел на подступающую танар ри. И мысли его были не веселы:

— Эх, отец, не дождешься ты меня видать в этот раз. Твой самонадеянный сын станет рабом демонов. Даже не истинных, а жалкой алу, пусть и преуспевшей на ниве магии.

Атака соратников на секунду вселила надежду, но потом Шади осознал, что кроме него никто не сможет преодолеть демоническую защиту. Собрав последние силы, он попытался призвать молнию. Жалкие искры были результатом его усилий. Надо хотя бы полчаса, чтобы восстановиться, но где их взять?!

Когда Марсер начал проситься в рабство к демонессе, Шади не мог поверить своим ушам. Дурак! Лучше прямо тут умереть самой мучительной смертью, чем попасть в лапы хаотично злых демонов! Даже баатезу на фоне того, что творили со своими рабами танарри, смотрелись не так ужасно.

Фигура демоницы вспыхнула! У Марсера был алхимический огонь! Хорошо, эти твари не обладают иммунитетом к огню, и инстинктивно трепещут перед ним. Ведь это атрибут их владык — балоров. Но к сожалению этот алхимический огонь и вспыхнул слабо и горел жалко и неровно, лишь на мгновение сковав ужасом алу. Но Марсеру хватило этого мгновения!

Шади хотелось аплодировать обычному человеку, который вытирает пол надменной алу! Жаль это ненадолго. Даже выносливому воину поддерживать такой темп будет сложно, а уж Марсера выносливым назвать трудно. Хотя он вроде и не устает, вон алу уже обмякла, а он машет ей и машет. Точно! Зелье выносливости!

Обессиленный джин шепчет:

— Полчаса! Продержись полчаса!

Из угла, хромает Сухмет, и присаживается возле Шади:

— А парень неплох! Вон как весело развлекается с алу. Господин, могу я чем-то помочь?

Джин отрицательно качнул головой:

— Нет, мне поможет только время. Узнай, что с Ахмадом. Кстати, как ты выжил?

— Когда меня откинуло в угол, я подумал, что все. Пора уже в загробное царство. Но тут мне почти прямо под руку подкатилось ваше зелье лечения. Еле смог открыть и выпить. Великолепная вещь! Хоть я пока и не способен сражаться, но зато живой. Пойду проверю Ахмада.

Бывший старик похромал в сторону входа, старательно обходя разбушевавшегося Марсера. К счастью Ахмад был жив и даже почти здоров. Демоница приголубила его банальным заклинанием сна. Сухмет легко разбудил караванщика и вдвоем они вернулись к джину.

Сухмет спросил:

— Господин, алу совсем поникла. Видать отбил ей все Марсер. Может остановим его и добьем тварь?

— Эти демоны крепче, чем кажутся. Стоит Марсеру дать ей хоть пару секунд оклематься, и все. Увы, волшебного оружия у нас нет. Сделать мы ей ничего не сможем.

Ахмад задумчиво посмотрел вокруг:

— Так получается нет шанса на победу? Тогда может нам отступить? Зачем всем погибать?

Шади только усмехнулся такой наивности:

— И куда мы пойдем? Марсер остановится рано или поздно, тогда алу его порвет. А потом пойдет за нами. Я без отдыха не смогу ей ничего сделать, а в пути мои силы будут возвращаться слишком медленно. Нет, единственный вариант — это прямо тут мне восстанавливаться. И надеяться, что, когда Марсер устанет, мне хватит сил добить дезориентированную тварь.

Караванщик и бывший старик переглянулись:

— Тогда мы тоже подготовимся и постараемся выгадать время. Кстати надо не забыть подобрать мой амулет.

* * *

Монотонная работа ввела меня в какой-то транс. Я не ощущал ни времени, ни усталости. Мысли и эмоции остались где-то далеко. Казалось это может длиться вечно, пока однажды руки просто не отказались слушаться. Я пытался совершить привычное действие, но вместо этого лишь зашатался и осел на землю. Меня подхватили подмышки и оттащили в сторону.

Мой разум будто вынырнул на поверхность. Я увидел Ахмада, который приговаривал:

— Ты молодец. Продержался почти до конца. Теперь наша очередь.

Гулкий удар привлек мое внимание. Сухмет, неизвестно где взявший массивный молот, энергично лупил по голове распластавшейся демоницы. Когда он запыхался, молот подхватил Ахмад. Так они и менялись. За спиной у меня была какая-то возня. Я догадался, что это Шади, но когда хотел посмотреть, понял что тело совсем не слушается.

Ахмад и Сухмет все чаще стали меняться, а промежутки между ударами молота становились все реже. Бесчувственное ранее тело алу начало шевелиться и подавать иные признаки жизни. Увидев это, мои соратники взбодрились и активнее начали лупить вражину. Однако поддерживать такой темп они смогли всего пару минут. Наконец они были вынуждены отскочить от приходящей в себя демоницы. Ты подняла руку и мои спутники получили по прозрачному снаряду, в который раз вбившему их в стену.

Алу кое-как поднялась, и по моей коже проскреблась волна физически ощутимой ненависти. Теперь я кажется почувствовал, каково это-иметь дело с демонами.

— Вы! Я вас не убью, нет! Я найду лучшие чары, дарующие долголетие! Вы будете жить долго, очень долго. И каждое мгновение будет наполнено невыразимой болью! Но кричать вы не сможете. Неет! Вы...

Из груди разошедшейся демоницы вырвалась молния. Шади, про которого она забыла, все же смог собраться с силами. Но ни радости, ни удовлетворения я не испытывал. Только тупую и всепоглощающую усталость. Осознание, что неминуемая смерть отступила, позволило расслабиться и уплыть в спасительную дрёму.

Глава 6

Разбудило меня негромкое лязганье металлической ложки о металлическую же тарелку. Я лежал на каком-то топчане, укрытый шерстяным одеялом. Небольшая комната походила на аскетичную каменную келью. В двух шагах от меня на таком же топчане располагался Сухмет, который с отменным аппетитом предавался чревоугодию. Стоило пошевелиться, как он подхватился и подошел ко мне:

— Ты лежи, Марсер. Лежи и отдыхай. После того, как зельем выжал из себя все силы, восстанавливаться тебе долго. Но ничего. Там у входа мы похоже всех зачистили. Господин Шади и Ахмад затащили тебя сюда, чуток передохнули и отправились проверять остальное подземелье. А от меня после ранения толку сейчас мало, но хоть за тобой присмотрю.

Видно, что этот сильный человек, ненадолго вернувший часть былой мощи, очень тяготится временной слабостью.

— Спасибо тебе, Сухмет. Все равно самым беспомощным в конце концов оказался я. Тело как желе. Даже сам приподняться не могу. Помоги, пожалуйста.

Бывший старик с готовностью подставил плечо. Да, такого состояния нестояния я еще не испытывал. Казалось каждая мышца в моем теле превратилась в манную кашу. Рывком на меня накатил бешеный голод. Увидев мой взгляд, Сухмет сразу все понял:

— Там полный котелок солдатской каши. Видать они готовились трапезничать, да мы помешали. Каша конечно остыла и чуть пригорела. Но утоляет голод замечательно. Держи, захочешь добавки — сразу говори.

Сухмет тактично оставил меня наедине с здоровенной, доверху наполненной миской. Трясущейся и еле двигающейся рукой я стал наяривать эту солдатскую кашу. На вкус она была похожа на перловку, хотя по консистенции больше походила на полбу. В себя я пришел, когда доскребал последние крупицы каши. Чувство сосущей пустоты внутри приутихло, хоть и не ушло полностью.

С вернувшимся соратником в комнату ворвался душистый запах трав:

— Вот, Марсер. Тут у них был запас неплохого чая. Еще и добавки кое-какие. В самый раз тебе запить еду.

Он вручил мне небольшую глиняную кружку и заботливо налил чая.

— Сухмет, ты сразу ко мне неплохо относился. Но теперь радушен настолько, что это даже немного пугает.

Бывший старик засмеялся:

— Ты, малец, даже не понимаешь, что ты сделал. И от чего всех нас спас! А я понимаю. И господин Шади понимает. Так что ждет тебя большая награда. Но сейчас дело не в этом. Я знаю, каково это, приходить в себя после таких эликсиров. Пару раз доводилось пробовать, когда я бился на арене. Так что это даже не радушие, а просто помощь раненому товарищу. Тебе кстати еще очень повезло, что зелье господина Шади было очень качественным. Будь оно чуть похуже, и помимо слабости, тебя терзала бы адская боль. Ты лучше пробуй чай. Травки там и правда полезные.

Первый глоток принес чувство облегчения:

— Старик, а нет ли там какой наркоты? Не хочу терять ясность мыслей.

— И такие травы у них были. Но конкретно тут, ничего кроме укрепляющих добавок. Не беспокойся.

Благодаря расслабленной сытости и уютной неге говорить совсем расхотелось. Сухмет, хорошо понимая моё состояние, не лез с разговорами и просто попивал душистый напиток, попутно подливая и мне.

Допив чай, я кое-как сполз на лежак и там снова отрубился.

Утром я чувствовал себя заметно лучше. Не как полноценный человек, но и не как вчерашнее одноклеточное. Когда проснулся, то смог самостоятельно подняться и похромать в надежде найти туалет. К счастью удобства были недалеко, и сделав свои дела, я отправился искать спутников.

Караванщик и джин обнаружились в небольшой столовой. Невольно мне довелось подслушать часть их беседы, пока ковылял ко входу. А затем я замер, впитывая жизненно важную информацию.

Говорил джин:

— Теперь то ты понимаешь куда влез? Я тебя услышал. Твои беды мне понятны и даже вызывают сочувствие. Твой единственный шанс — это начать работать на нас. Выполнять несложные задания. Передать посылку или письмо. Встретиться с нужным человеком. Узнать слухи. Поверь выгода значительно превысит небольшие хлопоты.

Ахмад возражал глухим голосом:

— Достопочтенный, Шади. Я был бы искренне рад принять покровительство такого достойного правителя, как властелин Эль Фуджейра. Но как быть с его враждой с красными волшебниками? Если они узнают, то любое сотрудничество с ними станет невозможным. А большую часть самых дорогих и ценных магических предметов делают именно они! Да и поговаривают, что они только на словах отказались от своих жестоких методов. Уж больно часто пропадают неугодные им! И границы Тэйя станут для меня запретными.

Тэй — магократическое государство на востоке Фаэруна. Опасное, хищное, сильное. Вспышки боли от всплывающих в голове знаний стали заметно меньше. Какое все-таки полезное это дело — магическое изучение языков! Какие драгоценные знания оказываются на халяву доступны!

Джин с легкой ленцой пояснил:

— И много у тебя в караване этих магических предметов? Что? Ни одного? Золота не хватает? А с нами хватит. Далеко не факт, что о нашем сотрудничестве когда-либо узнают. Вон, Сухмет, служит Эль Фуджейру уже какой десяток лет! И если бы не крайние обстоятельства, ты бы никогда об этом не узнал. Как и прочие. О мести Тэйцев не переживай. Они совсем не так всемогущи, как хотят казаться. Сколько лет они точат зуб на нас? И что? Как стоял Эль Фуджейр неприступным, так и стоит. Хотя они многое отдали бы, чтобы попировать на его руинах.

Упрямый караванщик стоял на своем:

— Красные волшебники — это пол беды. А как быть с вашей враждой с нежитью Соккара? Ходили слухи, что они уже не раз приступали к вашим стенам!

— Как приступали, так и отходили! Не этим осколкам былого величия тягаться с мощью нашего господина! Уж этих жалких мертвяков тебе стыдно бояться!

Ахмад печально вздохнул:

— А ваша вражда с Садом Джинов?

Голос джина громыхнул грозовым разрядом:

— Не со всем Садом Джинов! Только с пожирателем тухлой плоти! Этой пародии на истинного гения стихии!

Человек попытался робко возразить:

— Но ведь говорят он сильнейший из них! И еще говорят он их правитель.

— Не правитель — неохотно ответил джин. Просто с ним не хотят вражды, и поэтому потакают его капризам. Но ничего. Когда-нибудь у господина найдется время, и тогда все увидят ничтожность этой земляной твари!

Купец уже совсем шепотом продолжил:

— А еще говорят в Натхонге уже приготовили специальную темницу для...

Тут джин рассвирепел:

— Натхонге?! Натхонге!? Это туда ты тащил камни, наполненные вырванными из разумных душами!? А ты не думал, зачем они им? Уж не для сделок ли с демонами? Не от них ли они получают свои нечестивые знания!? Да они в открытую призывают на службу марраши и якшаются с убийцами из Братства Вечного! А этот их 'Безликий Бог'? Нет, раз тебе милее дружба с ними— пожалуйста. Мы вчера вместе пролили кровь, и честь не позволит мне расправиться с тобой сейчас. Но в следующую встречу мы будет врагами!

Марраши — крылатые демоны с телом человека на птичьих ногах и с головой шакала. Известны как прекрасные лучники. Их стрелы несут болезнь, заразившись которой человек умирает. Если не сжечь тело, то душа жертвы поглощается, и спустя какое-то время из трупа восстает новый марраши. Я потер виски, чтобы немного угомонить головную боль.

А караванщик уже не на шутку перетрусил:

— Что вы, господин! Только от безысходности я связался с ними! Клянусь Хакией, это было в первый и последний раз! Я вам не враг. Просто не пойму, зачем вам разоренный караванщик? Ведь теперь, без верблюдов, мне придется бросить весь товар. И по приходу в обжитые места распустить людей! Зачем вам такой ничтожный человек?

Внезапно джин хитро улыбнулся:

— А хочешь не разоряться? Хочешь доставить все товары до Эль Фуджейра? Там выгодно расторгуешься. Разживешься золотом. Пополнишь припасы. И иди себе своей дорогой. В Крак ан Нираане тебя уже наверно заждались. И ты знаешь, что для этого надо.

— Похоже у меня нет выбора, господин.

— У тебя не было выбора уже очень давно. А сейчас есть. Я честно и открыто делаю тебе предложение. Служи нам и будешь вознаграждён. Золото, новая молодость, тайные знания — мы можем многое дать. Но кара за предательство тоже будет неизмеримо большой. Выбирай, и принимай последствия выбора.

Тут я неосторожно оперся о дверь, и она скрипнула, оповестив о моем приходе. Подскочивший Ахмад радушно махнул рукой:

— Заходи, Марсер. Ты как раз к завтраку! Сухмет приготовил шикарную кашу, не экономил ни крупу, ни масло. Впрочем, тут такие запасы, что мы все не вывезем.

Я под внимательным взглядом джина наполнил самую большую тарелку из теплого котелка и уселся за стол:

— Вкусно, надо поблагодарить повара. А где сам Сухмет?

Ответил мне Шади:

— Отсыпается. Мы вчера проверили все подземелье и решили отдохнуть до утра. Сухмет остался дежурить. С утра наготовил еды, а как мы встали, сам отправился на боковую. Думаю, через пару тройку часов проснется. Тогда начнется самое интересное.

Я был заинтригован:

— И что же?

Ахмад с деланным недоумением:

— Как что? Самое главное. Сбор и делёж трофеев. Мы вчера только убедились в отсутствии врагов и сразу вернулись к вам. Такое дело лучше делать вместе, чтобы потом недопонимания не было. А то ведь как бывает? Группа успешно зачищает подземелье. И потерь у них мало, и добыча хороша, и доли обговорены заранее. Но дележка нередко кончается поножовщиной. Это конечно не наш случай, поэтому лучше мы вместе соберем трофеи. Потом оценим и поделим.

Джин кивнул:

— Согласен. Вот только магические предметы и книги я буду осматривать сам. Не от недоверия, а потому что они частенько бывают под защитными чарами и проклятьями. К счастью, для меня слабые магические воздействия не страшны, а почти все сильные я могу заранее распознать. Ты имей ввиду, Марсер. Не спеши хватать голыми руками подозрительные предметы. Да и неподозрительные тоже. Что-то непонятное— сразу зови меня.

Я криво улыбнулся:

— Боюсь сейчас от меня в сборе трофеев толку мало. Вон, еле дохромал до вас.

Караванщик утешительно положил руку мне на плечо:

— Не беспокойся. Ценные трофеи мы соберем. Но их наверняка немного, а остальное вынесут мои люди. От тебя же нужен твой зоркий глаз. Тайники, ухоронки, может где-то скрыт вход в сокровищницу?

Я скептически улыбнулся:

— Сокровищницу? Для наличия сокровищницы, они как-то бедновато жили. Все помещения, которые я видел более чем скромные.

Джин налил себе чая из знакомого медного чайника, глотнул и ответил:

— Им и не положено жить хорошо. Они рабы и слуги. Покои алу обставлены куда лучше, но и не в ней дело. Я думаю, что это только перевалочная база. А основная дальше на восток. В зависимости от того, с кем культисты заключили союз северо-восток или юго-восток. Но сейчас это не важно. Важно, что тут может находится груз для основной базы. И такое хорошо прячут. Или хорошо охраняют. Здесь охрана была слабой, они больше полагались на тайну и подлые нападения. Значит для груза есть ухоронка. И лучше бы нам её найти.

Я задумчиво потер подбородок:

— А что за груз?

Джин только досадливо поморщился:

— Если бы я знал! И так наткнулся на эту секту почти случайно. Очень надеюсь, что в местных бумагах найдется что-то интересное.

— Я имею в виду груз габаритный? Или не очень?

Тут Шади крепко призадумался на пару минут. Встал и сделал пару кругов по комнате. Затем повернулся ко мне:

— А ведь ничего габаритного они сюда тащить не могли! И так им повезло, что в крепости сохранился колодец и с водой у них проблем не было. Еду и прочее через пустыню тащить сложно. Но это груз неприметный. Еда всем нужна. А вот если что-то интересное и приметное... Нет. Груз у них наверняка негабаритный.

— Понял. Значит ищу в первую очередь мелкие тайники.

Шади приглашающе махнул рукой карванщику:

— Пойдем, Ахмад. Надо перетащить тела в дальнюю комнату, где были мефиты. А то завоняют все подземелье. А ты, Марсер, пока доедай потихоньку, и можешь пару часов еще подремать. После моего зелья тебе будет это полезно.

Я про себя усмехнулся. Ты, братец, хочешь дожать вербовку Ахмада, пока он не опомнился. И лишние уши тебе не нужны. Вот и отправляешь меня, чтобы не мешался. Но это не мое дело, поэтому просто согласно киваю головой.

Легкое похлопывание по плечу вырвало меня из сытой дрёмы. Отвратительно бодрый Сухмет протягивал мне дымящуюся кружку:

— Просыпайся, Марсер. Вот, я тебе чуток травок заварил, чтобы взбодриться. Выпей и подходи ко входу. Оттуда и начнем.

Когда я подошел к месту битвы, все тела были убраны. А вещи, даже рваные и поломанные аккуратно разложены по кучкам. Джин с Сухметом где-то бродили. Поэтому я с удивлением спросил у самозабвенно копающегося в этом мусоре караванщика:

— Ахмад, а зачем ты роешься в этой рванине? Неужели мы потащим его по пустыне? Проще бросить тут.

Круглое лицо купца аж покраснело от возмущения:

— Ты что! Это же наши честные трофеи! И стоят прилично. Господин Шади обещал помочь с доставкой. Пока не знаю как. Может быть его мощи достанет, чтобы открыть портал до обжитых мест? А по поводу рванины, видимо ты не знаком с одним очень полезным навыком! Вот у меня есть с собой несколько магнетитов.

Караванщик достал из поясного кошеля пару кусочков металлически поблескивающей руды размером чуть меньше ногтя мизинца, и сжал их в левой руке. Правую он положил на погнутый нагрудник, в том месте где была вмятина от копья Сухмета. А старик силён! Почти пробил! Купец тем временем сосредоточенно что-то бубнил себе под нос. Прошла минута, и передо мной предстал девственно цельный доспех!

Я недоверчиво потрогал абсолютно целую вещь:

— Какое полезное умение! Научи меня! А я помогу тебе с починкой этого барахла.

Ахмад добродушно усмехнулся:

— Это называется заговор починки. Надо иметь способности, чтобы его использовать. Научить попробую, но без гарантий. Для начала необходимо выучить текст заговора. А еще нужен материальный компонент. Как закончим со сбором трофеев, так и займемся. Ты только отложи пару листов бумаги или пергамента, чтобы я записал тебе инструкцию.

Со стороны выхода из подземелья бодрым шагом вышли наши спутники. Джин поманил нас к себе:

— Ну, что готовы? Мы с Сухметом переместили леску от гонга, теперь нас не застанут врасплох. Заодно я прибрал сигналку с входа. С боя трофеи у нас неплохие. Магических предметов с тел мы собрали целых три. Первый — это браслет, способный до десяти раз выпускать заклинание вроде сконцентрированного порыва ветра. Неплохая вещь, но восстановить заряды может только специально обученный волшебник. Второй предмет — это некое подобие жезла подвижной формы. Он был у привратника. Жезл способен запомнить до шести видов оружия и шесть раз в сутки принять их форму. Но только обычного оружия. Полезная штука, но ничего особенного. И последний предмет. Копье с чарами остроты. Роскошная вещь, думаю все согласятся, что именно Сухмету оно подходит лучше всего.

Я положил глаз на жезл, а Ахмад явно приценивался к браслету, поэтому возражений не последовало. Затем джин вывалил пяток разнокалиберных книжек:

— Это книги заклинаний культистов. Я их просмотрел, ничего ценного там нет, а вот запретные знания присутствуют. Поэтому я решил их и еще некоторые смердящие демонами предметы спалить от греха.

В кучу полетела сутана алу и еще какие-то небольшие безделушки. По мне так и пусть спалит. Коснувшись самого краешка этой безграничной злобы, я бы не препятствовал уничтожению даже всей добычи. А тут лишь малая часть. Когда все сгорело в яркой вспышке, я испытал облегчение.

— Остальную мелочевку стащим в кучу и тогда поделим. Думаю, для ускорения процесса, разделимся на пары и все ценное будем стаскивать сюда. Я пойду с Марсером, а Ахмад с Сухметом.

За воротами коридор разделялся на два пути. Один вел к покоям Алу, другой в кельи, столовую и подсобные помещения. Естественно обследовать покои демоницы пошли мы с джином.

Я впервые был в этом помещении, и едва справлялся разочарованием. Спутники описывали роскошные покои. А по факту это был просторный зал, аляповато украшенный драпировками из разных тканей, не всегда подходящих друг к другу. Просторное ложе по центру смотрелось неуместно, а шкафы и тумбочки, хаотично расставленные вдоль стен, чуть ли не вызывали головную боль.

Джин предложил:

— Для начала предлагаю снять со стен эти тряпки. Ткань мало весит и неплохо стоит. Ахмад с удовольствием найдет ей место в своем караване.

Мне еще надо было искать возможный тайник, поэтому я счел это разумным. Только для начала, мы разобрали одну из тумбочек, чтобы с помощью неё доставать до крепления тканей. Немного работы и десяток рулонов отправляются ко входу.

А между делом джин исподволь завел разговор:

— Расскажи о своей родине, Марсер. Мне довелось много путешествовать, но Закхару я не покидал. Поэтому мне интересно, как живут в других местах?

Я насторожился:

— Да наверно, как и везде. Рождаются, живут, рожают детей. Грустят и радуются. Я думаю, что все по большому счету одинаково.

От следующих слов я остолбенел:

— В твоем мире возможно. У нас же жизнь в Закхаре, жизнь в Тэйе и жизнь в Подземье — это три разные жизни. Да, да, не удивляйся. Я знаю, что ты из другого мира. Это не такая уж и редкость. Главное, что это мир первичного материального плана, а не какая-нибудь Бездна. Не беспокойся, до твоего мира нам дела нет— хватает и своего. Я верю, вернее знаю, что когда ты рассказывал о своем попадании сюда, то почти не врал. Сочувствую. Домой тебе вернуться будет сложно, если вообще возможно. Как думаешь устраиваться?

Что ж, достопочтенный джин и меня начал вербовать. Либо я так ему глянулся, либо у них дефицит кадров. Впрочем, какие у меня перспективы без поддержки? Дома я сам по себе вертелся, и когда пришла беда, не у кого было попросить помощи. Может это и неплохой вариант?

— Я невольно подслушал часть вашего с Ахмадом разговора. Похоже у вас много врагов и мало друзей. Мы сражались вместе, а это сближает. Но я совсем не ориентируюсь в здешних реалиях. Выгоду оценить сложно. Я поверю твоему слову. Скажи, если я присоединюсь к вам — это будет разумный поступок?

Джин на секунду замялся от такой откровенности:

— Определенный риск есть. Полную безопасность я тебе обещать не буду. А буду обещать щедрую награду, причем вперед. И перспективы. Подробнее о них рассказывать не буду, ты пока их все равно не сможешь оценить. Или честная альтернатива. В Эль Фуджейре тебе уберут из памяти лишнее, вручат награду за мое спасение, дадут припасов и телепортируют в любой город Закхары на выбор. Я бы на твоем месте выбрал сотрудничество с нами. Риска ненамного больше, а результат ты сразу оценишь!

Шади сложно было назвать глупцом, но не было в нем расчетливого подлого цинизма. Пусть он блюл свой интерес, но делал это как-то честно. Или очень хорошо производил такое впечатление. В любом случае не тот я персонаж, чтобы ради меня делать мудрёный концерт.

Я протянул ему руку:

— Я в деле. Можешь на меня рассчитывать.

Джин не скрывал улыбки:

— Поверь, очень скоро ты поймёшь, насколько верный выбор сделал!

Между тем осмотр шкафов и ящиков принес нам десяток полудрагоценных камней, пять свитков заклинаний, горку безделушек и охапку различных одеяний. Охапку документов джин сразу забрал себе. Отдельно я прихватил пачку чистой бумаги для Ахмада. Добыча по словам Шади неплохая, вот только искомого тайника мы так и не нашли.

Результат второй пары тоже был неплох. Солидные запасы пищи и одежды были не так интересны, хотя и позволят каравану пополнить припасы. А вот небольшой арсенал порадовал. Два полных доспеха тяжелых пехотинцев, по типу той пары, с которой мы справились на входе. Пара десятков единиц разнокалиберного простого, немагического, оружия, пара луков и красавец— легкий арбалет.

В отдельном закутке были аккуратно складированы тюки, на которые Ахмад сразу сделал стойку. Медные слитки, рулоны тканей и специи вызвали бурное слюноотделение у торговца, пока он расписывал добычу. Затем он встрепенулся и заискивающе спросил у джина:

— Господин, вы говорили, что поможет с транспортировкой. Сможем мы все это вывезти?

Шади снисходительно усмехнулся:

— Об этом не беспокойся. Я могу перевезти груза втрое больше чем твой караван.

Ахмад аж потер руки от удовольствия:

— Тогда я потихоньку начну готовить опись для оценки. Сразу говорите, что хотите взять в зачет своей доли. Я бы взял браслет. У меня совсем не осталось атакующих амулетов, и если господин восполнит его заряды, то он станет хорошим подспорьем.

Джин пренебрежительно махнул рукой:

— Вещь неплохая, но мне ни к чему. Сухмет взял копьё, если Марсер не возражает, то бери.

Я тут не растерялся:

— Конечно. Я бы взял себе жезл и арбалет. С ними от меня будет больше пользы. Еще в покоях алу я нашел хрустальный шар в резной шкатулке. Если он никому не нужен, я бы и его прихватил.

— Вот и договорились. Завтра я восполню заряды браслета, а сегодня призову скакуна и отправлю Сухмета за подмогой. Путь приведет пяток погонщиков, которые помогут увязать и вывезти добычу.

Копейщик с готовностью шагнул вперед:

— Я готов, господин, по первому слову отправиться в путь!

Шади на секунду задумался:

— До заката три часа. Если поедешь прямо сейчас, то успеешь вернуться до темноты. Раздай указания, и захвати толкового воина сюда. Его поставим в дозор, а то вдруг сюда заявятся культисты. Пойдем наверх.

Я тем временем протянул купцу бумагу:

— Вот, нашел в покоях алу. Что еще нужно для заговора?

Ахмад взял бумагу, скорописью набросал текст и протянул мне обратно вместе с двумя кусочками руды:

— Вот, я все записал. Садись и тренируйся. Если у тебя есть способности, то этого тебе хватит. А если нет, то и книга заклинаний архимага не поможет.

Я с волнением принял из его рук подарки. Моё первое заклинание. Дома я не верил в волшебство, гадалок, экстрасенсов. Но где-то в глубине души оставались, нет, не вера, какая-то надежда и детское ожидание чуда. И ингредиенты этого чуда теперь были у меня в руках.

Подхватываю помятый шлем и присаживаюсь на табурет привратника, который остался сиротливо стоять после истребления хозяев. Так, текст вроде несложный. Кладу руку на сломанное забрало и читаю заклинание. Ничего. Снова читаю заклинание, громко и с выражением. Снова ничего. Что-то я делаю не так.

Вчитываюсь в пояснения, и первая же фраза:

— Возьми в руку материальный компонент заклинания. В данном случае два магнетита...

А я-то в руке держу инструкцию, вместо магнетитов. Чуток переконфигурировался, теперь листок лежал на табуретке, а в свободной ладони зажимаю руду. Читаю слова заговора. Получилось! Шлем стал как новенький! Только почему мне так плохо и темнеет в глазах?

* * *

Вадиг с тревогой ждал своего господина. Череда бед и несчастий истощила караванщиков и посеяла в их сердцах страх. Который усугублялся тем, что опытнейшие люди, способные вывести из этих проклятых песков, отправились на битву. Их смерть означала смерть всего каравана. Гибель всех верблюдов тоже грозила смертью, но не неминуемой.

А еще с припасами было неблагополучно. Воды хватало, а еды осталось мало. Вадиг с печалью взглянул на свой впалый живот. Пайки были урезаны из-за задержек в пути, так еще и пришлось выкинуть часть еды, попорченной проклятым предателем. Очистка лагеря от растерзанных верблюжьих туш, пока они не успели завонять или, не дай Хакия, отравить воду, тоже не придавала радости.

В первый день ждать возвращения господина, понятное дело не стоило. Но на второй, каждый погонщик или охранник каравана, с надеждой всматривались в горизонт. И все они молились богам, чтобы это произошло. Вот уже закат, а никого нет. Вадиг, как назначенный старшим, старался приободрить подчиненных, но и сам не верил своим словам.

Люди уже готовились к ночлегу, когда прибежал дозорный:

— Там с юга пылевое облако!

Вадиг похолодел. Неужели опять мефиты? Значит господин Ахмад мертв? Сейчас это неважно. Нужно исполнять свой долг.

— Всем приготовиться к бою! Встретим врага перед оазисом!

Хмурые люди, еще ослабленные отравой, с мрачной решимостью собрались в боевое построение. Пылевое облако неестественно быстро приближалось. Вот оно совсем рядом, и Вадиг облегченно выдохнул. Сухмет! Это вернулся Сухмет! Да еще и с добычей!

— Эй, Аль Бадия! Так вы встречаете своего товарища!

Бодрый голос Сухмета вызвал облегченные улыбки у людей. Бывший старик лихо проскакал вдоль строя и остановил коня возле Вадига:

— Не беспокойся, старый друг. Мы победили, потерь нет. А добыча есть! Я привез вам припасов. Там довольно и крупы, и масла, и вина! Сегодня пируйте, отдыхайте. Завтра же после полудня мы вас заберем! Приготовьте вьюки к дороге. Нужно будет быстро погрузить их. И мы сразу отправимся в путь!

Сухмет дернул хитрый узел, и груз упал на песок.

— А теперь мне пора назад. Вадиг, выдели мне толкового воина. Его я заберу сразу. С утра по холоду отправь пять погонщиков. Надо собирать добычу! Они легко найдут путь по моим следам!

Умиротворенный Вадиг дал знак охраннику устроиться позади бывшего старика:

— Все исполню!

* * *

Кажется, за всю жизнь я столько раз не терял сознание, как за последние пару дней. Стоило мне открыть глаза, как коршуном налетел джин:

— Марсер, ты о чем вообще думал?! Ослабленный и истощенный ты пытался освоить новое заклинание! Хорошо еще, что уровня заговора. Будь это чары хотя-бы первого круга, то пришлось бы нам искать место тебе под могилку!

Я виновато понурился:

— Так я же не знал! Я думал вообще не выйдет. Шади, раз получилось, значит у меня есть дар?

Джин недовольно поджал губы:

— Ты волшебник, Марсер. Только очень хреновый. Слабый и необученный. А еще почти померший от собственной глупости! Пока ты валялся безвольной тушкой, мы уже собрали трофеи и подготовили к транспортировке. Ближе к закату, будем отправляться. Раз ты так хорошо выспался, будешь дежурить, пока все отдыхают перед дорогой.

Я и впрямь чувствовал себя вполне сносно, поэтому с готовностью поднялся. К счастью снаружи дежурил один из охранников, а на мою долю досталось патрулирование нижних этажей. Особого смысла я в этом не видел, видимо джин хотел просто подстраховаться.

Пару часов я бессистемно бродил по базе культистов, фантазируя как они тут жили до нашего прихода. И как тут жили люди, когда крепость еще была на поверхности. И кое-что меня начало смущать. Странно, что в такое ответственное место как дозорная башня путь идёт через захаб. Ведь этот узкий коридор перед входом в укрепление делали для затруднения доступа врагов к воротам. Наверняка, должен быть прямой ход из башни на прясло, а оттуда во двор. Значит надо искать его сверху!

Я накидал прямо на пыльном камне пола схемку крепости, и понял, что проход этот мог быть только со стороны бывших покоев алу! Но мы же там все стены простучали! Даже эту тяжеленую кровать в центре сдвинули в поисках тайника. Тогда если предположить, что проход есть, то единственное место где к нему будет доступ — это потолок прямо над спальным местом!

Вдохновленный идеей я помчался к цели. Пыхтя и отдуваясь, со скрипом сдвинул ложе в изначальное положение. Разбудить спутников я не боялся, они расположились в другом крыле, поскольку никто не захотел спать в помещении, принадлежавшем демонице. Выдохнул, утер трудовой пот и чуть не заорал от неожиданности, когда мне на плечо опустилась рука:

— Что это ты решил здесь перестановку сделать?

Подошедший совершенно бесшумно Шади выглядел свежим и отдохнувшим. Внимательно выслушав мои рассуждения, он признал их логичность. И тут же решил меня подвинуть:

— Ты пойми, наверняка там будет ловушка. Полезь ты сам, схлопотал бы заковыристое проклятие. А снимать их не такое простое дело. Сейчас я все проверю.

Ростом джин превосходил худосочную алу, и, стоя на ложе, с легкостью доставал до верха. Ловкими пальцами он пробежался по потолку и дернул за какую-то полупрозрачную петельку. Дверца потайного люка легко опустилась, превративший в откидную лестницу. Джин тут же ввинтился в проход.

Меня давила обида и терзало любопытство. Не сильно конечно, но чувствительно. Я придумал как найти тайник. И я должен первым увидеть, что в нём! Потом мы бы конечно все по-честному поделили. В общем подумал я пару секунд, и полез вслед за джином.

За проемом скрывался узкий коридор, похожий на боевой ход, который оканчивался круглой комнатой, на подобии небольшой караулки. В центре комнаты стоял постамент, на котором возвышался исписанный мелкими рунами параллелепипед. Там же обнаружился и джин, завороженно изучавший знаки и надписи, нанесенные какой-то темной краской на пол и стены комнаты.

— Марсер, ты знаешь, что мы нашли? Этот артефакт наделен силами повелевать ветром и песком. Именно с помощью него они контролировали песчаные бури. А также он позволяет толпами призывать мефитов. И что еще более ценно, призванные мефиты будут полностью покорны воле владельца этого камня.

Я удивился такой бурной радости могущественного джина:

— Неужели это настолько ценная вещь? Погодой конечно полезно управлять. Но вот от мефитов большого толка я не вижу. Мы вон, вчетвером перебили их без особых проблем.

— Все же твои суждения поспешны, друг мой. Например, на мой дом неоднократно нападали орды нежити. Эти твари очень любят себе в помощь поднимать трупы мелких зверьков. Грызуны, кошки, птицы — все они доставляют большое беспокойство и отвлекают внимание магов от действительно опасных атак. Сотня мефитов истребит эту нечисть, отвлечет внимание более крупной нежити и разрядит на себя немало вредоносных чар. И при этом будет стоить очень мало усилий. Этот артефакт заметно укрепит защиту Эль Фуджейра. И именно его я заберу в качестве своей доли.

Я удивился:

— А разве не надо это согласовать со всеми?

Шади отрицательно качнул головой:

— Сухмет уже получил неплохое оружие, а остаток доли он получит дома. И своей наградой он будет удовлетворен. Ахмад же желает получить все товары, которые мы нашли. К тому же в оазисе ему понадобится приобрести новых верблюдов. Все это более чем перекрывает стоимость его доли. Остаешься только ты. Я уже знаю, чем тебе компенсируют этот артефакт. Поверь, ты не пожалеешь. Но есть еще один момент. Каждый из наших спутников получит честную награду, но им не обязательно знать за что. Пусть просто порадуются. Чем меньше народа узнает о нашей находке, тем лучше.

— Но ведь на этой базе побывала половина каравана. А людям языки узлом не завяжешь. Если культисты будут искать свой артефакт, они узнают, кто уничтожил базу. Узнают о тебе! А потом элементарно догадаться, где искать пропажу!

Шади несколько секунд задумчиво смотрел на меня. Затем что-то для себя решил и ответил:

— В моих силах взаимодействовать с разумом живых существ. Драконы, демоны, духи, элементали — все это отдельная история. А вот людям мне вполне по силам убрать или заменить часть воспоминаний. Никто лишний не вспомнит, ни о подземной крепости, ни о нападении. Погонщики и охранники будут знать, что им повезло наткнуться на остатки погибшего каравана, товары которого так удачно пополнили их груз. А Ахмад и Сухмет болтать не будут. Остаешься ты. Но раз ты теперь с нами, значит беспокоиться не о чем.

Я про себя подумал:

— Да, беспокоится не о чем. Вот только не успел ли ты уже покопаться в моих мозгах?

Джин будто прочитал мои мысли:

— Знаешь, Марсер. У менталистов, если конечно они не поганые иллитиды или коварные дроу, есть свой кодекс поведения. Если направо и налево вмешиваться в воспоминания, кроить личность или подавлять волю, явно или исподволь управляя разумными, то такой менталист со временем изменяется сам. Другие становятся для него фигурами на игральной доске. Управляемыми придатками эго. Такие менталисты плохо кончают. Даю тебе слово, что я никак не воздействовал на твой разум своими силами. Все наши договоренности достигнуты честно.

Мне стало стыдно за свои подозрения:

— Прости, Шади. Для меня дико и непривычно, что кто-то может прочитать мои мысли. Или вообще что-то поменять в голове. Я тебе верю, но хотел бы все же оставлять свои мысли при себе.

Джин понимающе кивнул:

— Я услышал тебя. В скором времени ты получишь определенные возможности. Если таково будет твое желание, то только самые могущественные маги разума смогут воздействовать на тебя. И то это дастся им непросто, и будет очень заметно тебе. А с заметной атакой можно бороться. Ты и сам уже это делал.

Шади бережно снял артефакт с пьедестала и тщательно замотал в вытащенный откуда-то отрез темной шелковистой ткани. Я помог спустить сверток в покои алу, откуда джин самолично его унес в неизвестном направлении.

Пару часов я передохнул, даже сумел вздремнуть, поскольку пышущий энергией после омоложения Сухмет меня сменил.

Глава 7

Наконец пришло время отправляться. Несмотря на довольно продолжительный отдых и травяные микстуры, подъем наверх дался мне совсем непросто. Солнце перевалило за полдень и вовсю стремилось к закату. Жар от нагретого песка тут же охватил мое уже успевшее привыкнуть к относительной прохладе подземелья тело.

Про себя я порадовался, что мне не пришлось таскать наверх, все то барахло, которое прибрал жадный караванщик. Зашитые в плотную ткань, попарно связанные тюки ровными рядами были разложены перед входом. Отдельно лежали несколько бухт веревок и канатов.

Вдоль своего имущества расхаживал рачительный купец, проверяя упаковку и костеря нерадивых погонщиков. Сами погонщики, вжимая головы в плечи, метались, устраняя найденные недоделки. За этим лениво наблюдал охранник каравана, делая вид, что стоит в дозоре.

Я немного заскучал и стал в голове в очередной раз выстраивать схему базы культистов. Спуск, вход, крылья. Все мы тщательно обыскали. Но тайника, о котором говорили, так и не нашли. Если Шади упомянул о нем не для того чтобы сменить тему, то единственное место, которое мы изучили совсем поверхностно, это грот перед спуском.

Вдохновленный появившейся идеей, я достал фонарик и стал тщательно осматривать плиты пола. Безрезультатно, да и толщина перекрытия слишком мала, чтобы разместить приличную полость. Глинистые стены— неплохое решение. Замазать швы, и после высыхания мокрого пятна тайник будет трудно обнаружить. Однако это требует навыков и возни с сырой глиной. Сомневаюсь, что культистам хотелось так заморачиваться каждый раз. Пол пусто, стены и свод потолка тоже. Остается только бортик! Среди рваного камня легко сделать тайник. Да и кто предположит, что что-то ценное спрячут прямо на входе?

Почти полный круг и я уже начал думать, что мои действия бессмысленны, когда очередной камень подозрительно закачался. Вспомнив совет джина, решаю проверить тайник 11-футовым шестом, который так и остался валяться тут. Никогда не был силён в бильярде, но потихоньку дело двигалось. Несколько тычков по камню и слышится явный хруст.

Зеленоватый дым мгновенно наполнил грот. Я задержал дыхание. Вход находился от меня в противоположной стороне, могу заплутать в таком тумане. Поэтому я ринулся к находящемуся в шаге спуску. Проклятье! Дым тяжелее воздуха, и медленно опускается по лестнице! Кислород быстро стал заканчиваться, а ядовитая дымка лишь чуть поредела. Еле сдерживая вдох, спускаюсь ниже и ниже. БОМ!! В спешке я задел сигналку джина. Не успеваю! Я совсем немного обгоняю опускающийся яд!

Сдавленный гипоксией мозг выдает решение! Противоядие! Где-то у меня в сумке противоядие, которое перед походом выдал джин! Откидываю клапан сумки и лихорадочно ищу. Сколько барахла! Где же ты? Нащупываю пузырёк, но сил терпеть уже нет. Судорожно вдыхаю и кипяток обдает мои легкие! В глазах темнеет, на ощупь срываю сургуч с горлышка, и горькая жидкость льется в горло. Ноги подгибаются, опять я теряю сознание!

* * *

Перед отправкой джин давал Сухмету последние инструкции:

— Поэтому, когда прибудем в Эль Фуджейр, проследи чтобы Ахмад своих не распускал. Сразу веди в караван-сарай. Там о них позаботятся. Товары и остальное имущество доставят туда же — за это можешь не переживать. Если Ахмад вдруг взбрыкнет..

БОМ!! Гулкий звук гонга прервал беседу. Что-то случилось! Нападение?! Пришли пособники культистов?! Шади и Сухиет поспешили на выход, но вынуждены были резко отпрянуть от клубов яда, ползущих навстречу от входа. Джин зло поджал губы и мощный поток воздуха вбил отраву обратной на лестницу.

Так они и поднимались, пока не наткнулись на безжизненное тело Марсера. Бьющаяся жилка на шее подсказала, что он еще почему-то жив. Бывший старик с кряхтением закинул тело на плечо, и они отправились дальше. Вот уже виден выход, в который выдуваются остатки яда. Джин усилил напор, но отрава убывала слишком медленно. Струйки текли из щели между камнями. Рядом валялся шест. Картина сложилась.

Видимо Марсер пытался открыть тайник, но сработала ловушка с ядовитым газом. Дрянь редкостная, удивительно, что он выжил надышавшись. Разве только он успел выпить противоядие! Но ему не победить такой сильный яд. Только в Эль Фуджейре его смогут спасти. Если доживет!

— Сухмет, тащи Марсера наружу и подготовь его к перевозке. Собери и организуй караванщиков. Они вероятно там разбежались от дыма. Проследи, чтобы все были наготове. Как я тут закончу будем отправляться.

Бывший старик молча кивнул и поспешил на выход.

Джин мощным порывом ветра сбил с тайника остатки яда и откинул камень. Сверток из плотной кожи был усыпан осколками разбитого флакона. Опасаясь очередной ловушки, Шади использовал заклятье невидимой руки, чтобы дистанционно вынуть его. Ничего не произошло. Тогда он так же осторожно развернул его. Плотно упакованные свитки призыва демонов танарри. Причем отнюдь не какой-то мелочи. Свитки заклинаний, ни одного ниже пятого круга. Сегодня культисты понесли сокрушительные потери. Даже артефакт призыва мефитов терялся на фоне содержимого тайника.

Запаковав находку обратно, джин убрал её за пояс, в потайной карман с расширенным пространством. О содержимом ухоронки не стоило знать спутникам. Впрочем, обманывать их он не будет. Дома оценит добычу, и доля их приятно удивит. Джин напоследок еще раз проверил тайник, убедившись, что в нем не скрывается что-то еще и решительно шагнул в пустынную жару.

Шади оглядел построенный отряд и сказал:

— Вижу все готовы. Сейчас будем отправляться. Сначала заедем в оазис, там заберем оставшихся спутников и товары. А затем без остановок махнем в Эль Фуджейр. Приготовьте фляги, пить будем на ходу. И помните, крепко держитесь, за отставшими возвращаться не будем!

Джин зачерпнул горсть песка и сдул его с ладони. Пока песчинки неестественно медленно опускались, Шади скороговоркой читал заклинание, сопровождая его непонятными пассами рук. Эффект стал очевиден сразу. Откуда-то сверху спустились несколько воздушных вихрей, игриво закружившихся в задорном танце. Затем они будто сгустились, опустились вплотную к земле и сконденсировались в белоснежного красавца жеребца с полупрозрачной развевающейся гривой.

Шади ласково потрепал фыркающее животное по шее:

— Знакомьтесь это — Игривый Ветерок. Мой верный скакун.

К джину робко подошел Ахмад:

— Господин, разве сможет ваш, без всякого сомнения великолепный, конь вынести всех нас? И товары?

— Один, конечно нет. Но он не один. Его табун придет на зов вожака!

Конь горделиво вскинул голову и согласно заржал. Его ржание отразилось от земли и улетело в небеса. В ответ к земле стали опускаться десятки уже знакомых вихрей, сплетаясь в два десятка лошадиных силуэтов.

Джин махнул рукой ошалевшим людям:

— Быстрее грузите товары и грузитесь сами. У нас есть пол дня, чтобы добраться до Эль Фуджейра!

Спустя пару десятков минут кавалькада отправилась в путь. Быстроногие скакуны мчались так, что обгоняли поднимаемое ими пылевое облако. На одном из них болталось безвольное тело.

* * *

Когда я вынырнул из ядовитой тьмы, перед глазами предстал удивительно белый потолок. Он был настолько белый, что я не сразу рассмотрел его структуру. Сводики, похожие на своды Монье, были разделены между собой воздушными арками, украшенными изысканной резьбой. Красиво. Сквозь огромные окна струился яркий свет. Просторные покои в центре которых располагалось мое ложе, окруженное балдахином из тончайшей ткани, жемчужного цвета, с которой нежно игрался легкий ветерок.

Ощупываю свое тело. Если это не галлюцинация, то я жив и даже вполне здоров. Одет правда в какую-то странную длинную рубаху из приятной на ощупь ткани. Учитывая, что последнее мое воспоминание — это клубы яда, то можно смело предположить, что меня спасли спутники. А значит скорее всего я в Эль Фуджейре. Судя по обстановке, мне не лгали, обещая щедрую награду, за те глупости, которые я творил.

Удивительное дело, за предыдущие тридцать девять лет жизни я терял сознание всего пару раз. Впервые, когда сдавал кровь, и где-то на четырехстах граммах я потух. Второй раз был гораздо хуже. Я тогда нарвался на рок фестивале на компанию дружелюбных фэбосов. Дружелюбных фэбосов с запасами виски. Понятное дело, что в такие службы отбирают исключительно здоровых людей. Ибо иные просто не вынесут такой объем алкоголя. Я же оказался куда хлипче. Следующее утречко стало адским.

А вот нынешнее приключение — это какое-то безумие. Огреб-отрубился-подлатали— иди дальше. И так по кругу. Нет, хватит с меня таких экзерсисов. Получу заслуженную награду, заведу домик с садом. Если награды хватит, то подумаю о женитьбе. Или о гареме. Да, гарем завести было бы неплохо...

Из мечтаний меня вырвал шум энергичных шагов. Так, по-хозяйски, может идти ко мне или местный хозяин, или...

-Марсер, наконец ты пришел в себя! Ну и здоров ты спать! Мы ждали твоего пробуждения еще день назад. А теперь не обессудь, времени совсем нет! Собирайся, тебя ждет аудиенция у нашего господина!

Влетевший в мои покои Шади дважды хлопнул в ладоши, и вслед за ним потянулась вереница служанок, несущих одежду. Они ловко стянули с меня рубаху, тихонько хихикая над моим смущением, и не менее ловко облачили меня в богато украшенный наряд, напомнивший мне костюм Алладина, в образе принца.

Когда джина удовлетворил мой внешний вид, он подхватил меня под локоток и потащил за собой:

— Слушай меня внимательно, Марсер. Сейчас очень важный момент. Ты предстанешь перед нашим господином. Будь почтителен, иначе не сносить тебе головы, несмотря ни на какие заслуги. Тебя могут провоцировать, не обращай ни на кого внимание. Важны только слова владыки. Раз ты теперь с нами, будет уместно обращение 'повелитель'. Это покажет всем, что ты почтительно принимаешь его власть.

Я было вскинулся, но Шади жестом не дал мне открыть рот:

— Ничего не говори, я знаю про твое отношение к свободе. Но этикет есть этикет. Ты согласился поступить к нам на службу. Стать вассалом владыки Эль Фуджейра. Многие хотели бы быть на твоем месте. Ведь служба не рабство — это вассальный договор. За твою верность, господин воздает по заслугам. У тебя будут свои права и обязанности, а у господина свои. Поэтому не будет умалением чести обратиться к повелителю, как к повелителю!

Слова джина попахивали манипуляцией, но сермяжная правда в них была. Будучи в Риме, веди себя как римлянин. Нарываться на ровном месте на неприятности не стоит. Меня еще дома поражало, как некоторые авторы позволяют своим персонажам публично хамить правителям, покровительственно давать им советы — в общем всячески подрывать их власть. Любой адекватный правитель отреагирует на это мгновенно и жестко.

— Хорошо, повелитель так повелитель. Но на колени вставать все равно не буду!

— Ты явный чужеземец. К тому же свободный и прибывший для награждения за оказанные Эль Фуджейру услуги. К таким людям этикет снисходителен. Достаточно будет поясного поклона. Как разумному человеку думаю не надо тебе объяснять, что махать руками, внаглую разглядывать повелителя и творить прочие глупости не стоит?

Я отрицательно качнул головой.

— Хорошо, остается совсем мало времени. Поэтому слушай внимательно. Могущество нашего повелителя столь велико, что сами боги были вынуждены ограничить его. Есть такое крайне могущественное заклинание — исполнение желаний. Есть очень немногое, на что не способны эти чары. Сила повелителя схожа по действию с этими чарами. Вот только невозможного для нее еще меньше. Поэтому по договору с богами повелитель может применять её лишь на достойных людей, заслуживших награду, соразмерную их деяниям. У тебя будут три желания. Выбирай мудро.

Я сразу озвучил, пришедшее в голову:

— Здоровье, долгая жизнь и вернуться домой. Золота в моей доле должно хватить.

Джин задумчиво осмотрел меня:

— Хм, так даже лучше. Как раз мы уже почти подошли. Дальше тебя проведут слуги. Увидимся на аудиенции.

* * *

Властитель Эль-Фуджайра, Шах шахов, Покоритель Небес и Повелитель джинов Абуль-Музаффар аль-Насир хмурым взором окидывал трепещущих подданных. В очередной раз он чуть не потерял сына, в очередной раз это обернулось большой выгодой. Регулярные набеги нежити истощили стражу и гвардию. Кто бы ему еще какой-то век назад сказал, что он будет радоваться какой-то сотне мефитов. Или пачке свитков, причем даже не высшей магии!! Но и этого было недостаточно.

Эль Фуджейру нужна передышка. Восстановить и вооружить армию, найти новые источники дохода и пополнить опустевшую казну. Привлечь новых гениев на службу взамен погибших в бесконечных стычках. Урезонить соседей, вычистить демонопоклонников, прижать к ногтю распоясавшихся торговцев. Сделать надо так много, а сил и времени так мало! Еще тратить его на какого-то смертного, который имел наглость опаздывать! Раздражение шаха не успело разгореться, как распахнулись двери и быстрым шагом вошел человек.

Об этикете этот плебей имел самое отдаленное представление. Неуклюжий поклон даже позабавил шаха, привыкшего к изысканному лизоблюдству. Презрительный ропот придворных мгновенно замолк, стоило мазнуть по ним недовольным взглядом.

— Приветствую тебя, Марсер, в Эль Фуджейре. Путь твой был непрост, и все равно ты умудрился оказать нам множество ценных услуг. Обещанная награда ждет тебя. Озвучь три желания, и они будут исполнены!

Человек еще раз неуклюже поклонился:

— Повелитель, твоя щедрость безгранична. Повинуюсь твоей воле. Я бы хотел получить в награду крепкое здоровье, долгую жизнь и возвращение домой!

Абуль-Музаффар удивился, не о том они говорили с сыном. Найдя глазами Шади, который по своему обыкновению притулился чуть в стороне от придворной толпы, шах увидел утвердительный кивок. Что ж, все меняется.

— Хорошо, достойная твоих достижений награда найдет тебя в ближайшее время, а пока будь моим гостем.

Сказав это шах поднялся с трона, и распорядитель немедленно объявил:

— Аудиенция окончена! Господин изволит удалиться!

Придворные поклонились. Марсер пусть и с задержкой тоже сообразил согнуть спину.

* * *

Стоило покинуть зал, как меня подхватил Шади и уволок в незаметный боковой коридор. Пару минут мы плутали, пока не вышли в небольшую уютную комнату, где на расшитых подушках за низким столиком сидел и попивал чай шах.

Я остолбенел, а довольный моим смущением Шади подтолкнул меня к столику:

— Присаживайся, Марсер. Сейчас мы встречаемся по-семейному. Отец не будет гневаться на твое незнание этикета.

Я только и смог вопросительно прошептать:

— Отец!?

Довольный джин усмехнулся:

— Ты имел честь дважды спасти жизнь и свободу сыну и наследнику Абуль-Музаффара аль-Насира — Шади Аль Насиру!

Шах осуждающе покачал головой:

— Любишь ты, сын, развлекаться за счет спутников. Но времени у меня немного, поэтому перейдем сразу к делу. Скажи, почему вдруг твой человек загадывает такие странные желания? Ты ему ничего не объяснил?

— Отец, у меня было всего несколько минут. Ты знаешь, почему такая спешка. Когда он перечислил свои желания, я понял — они идеальны для публичного оглашения!

Тут уже я напрягся:

— Позвольте уточнить, я правильно понял, что не планируете выполнить озвученные мной желания?!

Шади мягко улыбнулся:

— Возможно ты еще не совсем пришел в себя после забытья, поэтому буду снисходителен. Скажи, как твое желание прямо сейчас вернуться домой вяжется с твоим согласием поступить к нам на службу?

Я похолодел:

— Значит домой мне не попасть?

Шах улыбнулся:

— Пока нет, но не так уж ты этого и хочешь. А вот твои истинные желания гораздо интереснее...

ЧАСТЬ 2

Глава 1

Караван приближался к неприступной крепости Крак ан Нираан. Этот анклав красных волшебников стоял на пересечении важных караванных путей. Поток награбленных товаров с корсарских островов тек в сторону Якарианской Империи, по пути частенько петляя в сторону Торговой бухты или Сада Джинов. Торговцы с удовольствием привозили любые товары и с еще большим удовольствием закупались магическими предметами, производимыми в крепости. Ведь качество артефактов, изготавливаемых тэйцами, признавали даже их лютые враги.

Ахмад ибн Фадлан хозяйским взором оглядывая растянувшийся караван. Крепкие, породистые верблюды, которыми его щедро одарили в Эль Фуджейре, двигались из последних сил, перегруженные тяжелыми тюками. Да, такого объема товара он еще не возил. Даже охранникам пришлось взять на себя обязанности погонщиков, чтобы вся эта толпа могла двигаться. Но ничего, когда он дойдет до Замка Пламени, у него с руками оторвут что медь, что ткань, что специи. А вместо этого он закупится куда менее габаритными артефактами. Лишних верблюдов можно будет тут продать. От предвкушения будущих барышей у торговца зачесались ладони. И похолодела спина. Лишь бы они не узнали...

Сбоку его догнал старый верный Сухмет. Вернее, уже не старый, и, как выяснилось, верный совсем не ему. Крепкий воин в самом расцвете лет поравнялся с Ахмадом:

— Эфенди, скоро прибываем. Ты помнишь, что говорить?

Караванщик раздраженно поморщился. Всю дорогу Сухмет приставал к нему с проверками знания легенды. Она уже от зубов отлетала, а агент Эль Фуджейра все никак не успокаивался.

— Все я помню. Вышли из Тахама, попали в песчаную бурю, пока пережидали её кончилась вода. Завернули в оазис, по пути наткнулись на остатки другого каравана. Забрали себе товары. Конечно никто не поверит, что мы случайно разбогатели. Все будут думать, что по дороге чуток пограбили. Но тэйцам на это наплевать, пока грабят не их, и не их партнеров. Ты племянник Сухмета, которого назвали в честь дяди. Старый Сухмет решил остепениться, и ты его заменил. Мальчишка...

Тут Ахмад недовольно и немного нервно посмотрел на кулем сидящего мальчика на верблюде, привязанном к седлу Сухмета.

— Мальчишка не твоя забота. Его мы сдадим страже на воротах. Говори, как есть. Прибился в Тахаме, причитает, что у него важные вести для красных волшебников. Ты решил его взять помощником погонщика.

Купец внезапно спросил:

— Мне вот интересно. Всем моим людям поправили воспоминания. Почему я избежал этого? Мне было бы куда спокойнее, не знай я правды.

Воин чуть приблизил своего верблюда:

— Ты теперь один из нас. И должен знать, что делаешь. Более того, ты должен сам думать, искать возможности принести пользу своему господину. И взамен получать награду. Ведь тебя щедро вознаградили!

Ахмад невольно кивнул. Награда и впрямь была огромна. Помимо товаров, верблюдов и золота его одарили еще кое чем чрезвычайно ценным. Омолодить его как Сухмета было бы слишком подозрительно. Поэтому он все равно будет молодеть. Только медленно. За следующие двадцать лет он плавно помолодеет на те же двадцать лет. И никто не удивится, ведь похожего эффекта можно добиться дорогой, но не такой и редкой алхимией.

Тем временем караван уже подтянулся к воротам. От крепости лениво вышла пара стражников, тем не менее зорко осматривающие людей, верблюдов и тюки. К ним навстречу поспешил Ахмад:

— Приветствую достопочтенных охранителей Замка Пламени. Скромный купец, Ахмад ибн Фадлан, прибыл чтобы предложить свои товары благородным хозяевам этого места.

Стражник испытующе посмотрел на караванщика:

— То есть ты, купец, не намереваешься торговать с иными гостями нашей крепости?

— Те мои товары, которые глянутся вашим закупщикам, я с радостью продам. Остальное я планирую доставить в Натхонг.

Кислая мина стражника заставила Ахмада внутренне улыбнуться:

— Тогда твой караван не облагается пошлиной. Но имей ввиду, за тобой присмотрят. И если ты схитрил, и будешь торговать из-под полы, то одним штрафом не отделаешься!

Тут внимание тэйца привлек Сухмет:

— Господин, тут есть еще одно дело. К нам в Тахаме прибился мальчишка. Говорит у него какое-то дело есть к красным волшебникам.

Сонливость мгновенно слетела с стражника:

— Где он? Привести немедленно.

К нему подтолкнули потупившегося мальчонку лет десяти отроду.

— Это ты посмел трепать славное имя красных волшебников?!

Мальчик робко ответил:

— Господин, но у меня правда есть дело к ним! Посмотрите — это знак моего учителя. Он говорил, что по нему господа маги опознают своих слуг.

Стражник вырвал из детских рук небольшую печать и несколько секунд её внимательно изучал. Затем повернулся к Ахмаду:

— Проходите, не задерживайтесь. Внутри вас встретят. Пацана я забираю.

Купец поклонился:

— Конечно, господин. Вот вещи, которые были при нем.

Стражник подхватил небольшую сумку и почти волоком потащил мальчишку в крепость.

* * *

Меня грубо втолкнули внутрь небольшого кабинета. За столом сидел дородный мордатый дядька и рассматривал мои вещи. Арбалет, жезл и сумка были отложены отдельно. Остальное барахло, вроде плаща, запаса еды и воды, было небрежно скинуто на пол. Сейчас он пристально рассматривал знак Сахима. Видимо убедившись в его подлинности, он наконец обратил свое внимание на меня:

— Итак, прибыв в Крак ан Нираан, ты предъявил знак и утверждаешь, что у тебя есть послание для красных волшебников. При тебе нашли арбалет и какой-то магический жезл. Скажи, ты планировал напасть на них? Убить? Кто тебя послал!?

Понятно, что он просто для острастки меня прессует, хотя на десятилетку этот спектакль произвел бы впечатление. Надо ему подыграть, поэтому втягиваю голову в плечи:

— Что вы, господин. Я и натянуть этот арбалет не сумею, а волшебным жезлом даже не знаю, как пользоваться! Эти вещи достались мне в наследство от погибшего учителя!

Мордоворот хлопнул ладонью по столу, заставив меня вздрогнуть:

— Не ври мне! Даю тебе последний шанс сказать правду! Сейчас сюда придет господин аль-Лазан и выведет тебя на чистую воду!

Станиславский по тебе плачет, дядя. Паршиво играешь, но разговор идет в нужное русло:

— А господин аль-Лазан — красный волшебник?

— Тебе то, пацан, какая разница?

Я чуть наклонился вперед и доверительно зашептал:

— Учитель говорил, что если я передам весть красным волшебникам, то меня ждет награда!

Мужик сразу забыл про свой спектакль и с интересом спросил:

— Так расскажи мне! Почем тебе знать, может я красный волшебник!

Я укоризненно покачал головой:

— Господин смеется надо мной. Даже в нашей деревне слышали, что красные волшебники носят одеяния благородного красного цвета. И только они имеют на него право. А на вас ничего красного нет.

Мордатый откинулся на спинку стула и несколько секунд осматривал меня, что-то прикидывая про себя.

— Знаешь, а ведь я могу и...

Дверь в кабинет распахнулась и широким шагом в неё вошел тощий человек в развевающемся балахоне:

— Барзан, какого пламени ты меня отвлекаешь? Надо кого-то сжечь— я с удовольствием. Или мне сжечь тебя? Да, ты бы славно горел. Огонь бы тебя, хе-хе порадовался!

Барзан тут же подскочил и согнулся в поклоне:

— Господин аль— Лазан, этот мальчишка утверждает, что у него есть вести для красных волшебников. Но прежде чем беспокоить коменданта, я хотел убедиться, что он не врет!

Маг резко, всем телом, повернулся ко мне:

— Интересно, ну ка мальчик, посмотри мне в глаза!

* * *

Немного ранее.

Шах пристально смотрел на меня:

— Ты не разобрался в себе. Истинную силу имеют только подлинные желания. Они ведут тебя через жизнь, могут стать твоей силой. Если ты их понимаешь, осознаешь и принимаешь. Или волокут против воли, мучают и терзают. Поэтому сейчас не торопись. Просто честно себе произнеси вслух, чего ты хочешь!

Я задумался:

— Самое первое, что приходит на ум — я не хочу, чтобы в моей голове копались. Мысли там читали или внушали что-то!

Абуль-Музаффар согласно кивнул:

— Да. Это истинное желание. Порожденное недавним страхом, и поэтому неглубокое. Но сильное. ИСПОЛНЕНО!

Если бы его глаза не вспыхнули знакомой синевой, я бы подумал, что меня дурят. Никакой разницы не ощутил. Только хотел задать вопрос, как почувствовал легкий толчок на периферии сознания. Это напоминало атаку культиста, только еле ощутимую. Я повернулся к Шади, который направил на меня руку:

— Странные ощущения. Ты сейчас что-то на меня колданул?

— Это было почти такое же заклинание, которым тебя взяли под контроль. Разницу думаю ты осознал. Причем поскольку это сила отца, то ты защищен не только от магии и псионики. Даже божественное вмешательство не сразу одолеет защиту.

— Сын, похоже ты не ошибся. Он именно тот, кто нам нужен.

Я с некоторой тревогой посмотрел на шаха:

— Нужен для чего?

Тот только снисходительно улыбнулся:

— В свое время узнаешь. Ты дважды спасал моего сына. Поэтому озвучь второе желание!

Тут я крепко призадумался. Что-то мне подсказывало, что с третьим желанием будет какая-то засада. Поэтому со вторым нужно не прогадать.

— Я хочу получить молодое и здоровое тело!

— ИСПОЛНЕНО!

В этот раз глаза шаха сверкнули даже ярче! Меня сдавило, как-то повело. Пропорции предметов плавно изменились. Все как-то увеличилось, даже одежда, в которой я утонул. Или это я уменьшился! Подскакиваю к небольшому зеркалу, стоящему на столике. Из почти сорокалетнего кабана я превратился в тощего мальчишку десяти-одиннадцати лет от роду! От такого зрелища я онемел и лишь очумело посмотрел на довольно улыбающуюся парочку нелюдей!

— Видишь, Марсер, как удачно получилось. Вся жизнь впереди!

Гад Шади был доволен собой и даже веселился! Шах невозмутимо взирал на мою пантомиму.

— За-зачем вы так?!

От звука собственного голоса хотелось провалиться! Шах ответил на мой крик души:

— Поверь, в этом есть смысл и необходимость. Все дело в твоем третьем желании.

— Каком еще желании?! Я его еще даже не загадывал!

— Том самом. Глубоком, из самого детства. Столь мощном, что я его ощущаю без всяких усилий. Ты кстати недавно его пробудил. Долго оно дремало в глубине твоей души. Ты знаешь, о чем я говорю. Произнеси его. Произнеси свое самое сокровенное желание!

Я замотал головой. Он не может влезть в мой мозг! У меня же защита! Но дело было не во внушении, просто я не готов был справляться с взбрыками детского тела. Поэтому невольно у меня вырвалось:

— Хочу стать волшебником!

Глаза шаха довольно блеснули:

— Именно. И это твое желание я не могу исполнить по щелчку пальцев. Тебе нужно учиться. Искусство волшебника требует понимания. Знания принципов работы магии, её сокровенных тайн, достаются тяжелым трудом. Даже с хорошим учителем. Стоит признать, что самые квалифицированные и разносторонни маги в наших землях— это красные волшебники. Их крепость неподалеку доставляет нам некоторое беспокойство. К тому же тэйские анклавы сами по себе являются источниками проблем для окружающих. Иметь там свои глаза и уши — разумная предосторожность.

Шади подхватил речь отца:

— Вот только они очень недоверчивы к чужеземцам. Слишком легко они раскрывали соглядатаев. И нам удалось выяснить причину этого. Главный инквизитор Крак ан Нираана, Али аль-Лазан, оказался не просто маньяком пироманом, но еще и мастером лазания по чужим головам. Мы пока что не выяснили, откуда проистекают его способности. Но можно однозначно сказать, что шпион с открытым разумом будет им вскрыт мгновенно. А с ней еще быстрее. Полученная тобой ментальная защита внешне очень похожа на природную. Изредка рождаются люди с таким талантом.

— Секунду, вы хотите сказать, что мне надо отправиться в этот крак, как его там, и шпионить для вас? Какая-то странная награда!

Абуль-Музаффар задумчиво потер подбородок:

— Крак ан Нираан или Замок Пламени. Постарайся запомнить. И отправишься ты туда не просто так. Есть один предмет, который я раздобыл много лет назад. Его страстно желает вернуть нежить Соккара. Но не менее интересен он Джамалу аль-Йинданниму — коменданту Крак ан Нираана...

* * *

Али аль-Лазан помассировал виски. У мальчишки была демонски сильная защита разума. Слишком сильная, чтобы быть искусственной. Похоже на редкий талант, с которым можно только родится. Но это было подозрительно. Хотя, что может десятилетний ребенок? Надо во всем тщательно разобраться. Или просто сжечь его? Да, сжечь было бы хорошо. Но он говорит, что у него вести для Джамала. Значит можно быстро отвести его к Джамалу, а потом сжечь! А если Джамал не даст? Он никогда не понимал красоту пламени. Тогда сразу сжечь! Но если у него важные вести? Тогда Джамал может и наказать. А он умеет наказывать. Надо разобраться! Найти причину! Если он где-то соврет...

* * *

Шади возбужденно продолжил:

— Именно! У тебя будет идеальная легенда! Смотри, один из миньонов тэйцев по имени Сахим, имел подлую привычку набирать сирот и отправлять их исследовать всякие опасные, но перспективные в плане добычи места. Подход скотский, но довольно эффективный. Так вот, недавно этого негодяя прирезали в кабацкой драке. Он, когда набирал детей, то конечно не говорил, что они смертники. Звал в ученики, обещал научить ремеслу авантюриста. Ты выдашь себя за его ученика! Он подобрал тебя в небольшой деревушке под Тахамом. Провел к пещере, я тебе потом покажу её иллюзию, где ты нашел некий предмет. Твой учитель очень обрадовался, сказал, что ты прошел испытание, и еще говорил, что за этот предмет в Замке Пламени дадут большую награду. Но стоило вам добраться до Тахама, как он от радости напился и нарвался не на ту компанию. Ты, увидев, как бездыханное тело учителя выносят на улицу, собрал его и свои вещички и свалил. Затем тебе удачно попался на глаза караван Ахмада, про который ты случайно услышал, что он идет через Замок Пламени. И ты решил отнести добычу туда и попроситься в ученики!

— Внутренне устройство Тэйя базируется на всеобщей конкуренции, все борются со всеми. И самая жесткая борьба идет между самими красными волшебниками. Конечно их предводитель Сзас Тэм стоит над этим, какие бы мысли порой не мелькали в головах тарчионов или зулкикров.

Головная боль от пришедшего откуда-то знания уже почти не ощущалась. Тарчионы— правители тарчей, областей на которые административно поделен Тэй. Зулкиры — элитные красные волшебники. Каждый зулкир является великолепным мастером в одной из школ магии.

А шах тем временем продолжил:

— Поэтому красные волшебники никогда не пренебрегают ценными ресурсами, способными дать преимущество в их конкурентной борьбе. А мальчишка— сирота, с природной защитой разума, которого можно воспитать преданным последователем— это то, мимо чего Джамал точно не пройдет. Главное попасться ему на глаза. Ты сразу на входе требуй красного волшебника, конечно ради мальчишки никто его беспокоить не будет. Тогда ты покажи печать своего 'учителя', и скажи, что у тебя важная посылка. И отдашь ты её только в руки адресата. Этого должно хватить.

Я немного одурел от такого потока информации, но у меня хватило здравого смысла спросить:

— А если мою легенду будут проверять? Вернее, когда её будут проверять. Ведь прежде чем допустить к себе нового человека, разумно проверить историю!

Шади пренебрежительно махнул рукой:

— И пусть проверяют. Ты теперь десятилетний мальчишка. Сколько у тебя той истории? Деревню твою вырезали разбойники, как и несколько по соседству. Там спрашивать некого. Делишки свои Сахим обделывал в тишине. Как зарезали его в кабаке свидетелей тьма. А на мелкого мальчишку внимания никто не обратил. Я даже подстрахую, чтобы кто-нибудь тебя вспомнил.

— Сын хорошо разбирается в таких вещах, он сделает все как надо. Надо отдать должное Тэйцам. Они умеют получать с каждого человека максимум выгоды. Даже на рабах они не экономят. А уж тебя в обучении ограничат только твои способности.

* * *

Али аль-Лазан в который раз переспрашивал историю мальца, и в который раз не находил в ней ничего подозрительного. Опрошенные караванщики подтвердили свою часть. Остальное можно проверить позже. Надо будет отправить пару писем в Тахам. Но сейчас причин не отвести парнишку к Джамалу нет. Чем он должен заниматься вместо того, чтобы любоваться красотой пламени?

Инквизитор жестко схватил мальчика за руку и поволок к коменданту. Встречные люди почтительно расступались, не желая связываться с больным на голову пироманьяком. Наконец они дошли до покоев начальника крепости. Ко всем другим Али вламывался без стука, но к Джамалу аль-Йинданниму он был вынужден проявлять почтительность. Могущественный маг мог встретить неожиданное вторжение каким-нибудь пакостным заклинанием.

Поэтому после стука первым в дверной проем полетел мальчишка, а Али только шагнул следом:

— Господин, вот мальчишка с вашей печатью. Говорит принес какие-то важные вести.

Джамал недовольно оторвался от бумаг.

— Али, знаешь, что было бы не будь ты так мне полезен?

Инквизитор насторожился:

— Нет, господин.

Комендант взорвался:

— Я бы тебя казнил к Демогоргоновой бабушке! Какого баатезу ты вламываешься ко мне и притаскиваешь какого-то оборванца?!

Али, внезапно вспомнивший, что только милость Джамала спасает его от карателей Хияла, резко поменял тон:

— Но, господин, ваша печать...

Красный волшебник жестом приказал Али умолкнуть и повернулся к мальчику:

— Ну, и какую важную весть ты мне принес?

Мальчик поклонился и достал из-за пазухи небольшой сверток и почтительно его протянул. Джамал повернулся к инквизитору и задумчиво протянул:

— Итак, ты привел ко мне неизвестно кого, и при этом даже не удосужился обыскать? Хорошо, что у него с собой не нашлось алхимического огня или яда. Вон с глаз моих! А я пока подумаю, как тебя наказать.

Побледневший Али, только пискнул напоследок:

— Вот его вещи.

Когда за ним закрылась дверь, комендант повернулся к мальчику:

— Как тебя зовут?

— Мар, господин.

— Итак, Мар, ты знаешь, что в этом свертке?

— Знаю, что там маленькая шкатулка. Я её нашел в страшной пещере, куда меня учитель Сахим отправил, чтобы испытать мою храбрость! Но внутрь заглядывал только он. Мне запретил. Он сказал, что там ценная для вас вещь. Радовался и говорил, что нас наградят, когда мы её доставим. А потом его убили. Я решил, что могу сам доставить её вам. И получить награду!

Комендант провел засветившейся рукой над свертком.

— Хм, вроде ничего опасного нет. Поставь на стол и разверни.

Мальчик повиновался. Небольшую резную шкатулку Джамал изучал куда дольше. Наконец он жестко приказал:

— А теперь открой шкатулку.

Стоило детской руке приподнять крышку, как красный маг изменился в лице и захлопнул шкатулку. Он выхватил коробочку и новым взглядом посмотрел на мальчика:

— Что ж, это и правда ценная вещь. И награду я за нее обещал щедрую. Чего же ты хочешь?

Ребенок выдохнул, затем набрал в грудь воздуха и выпалил:

-Хочустатьволшебником!

Джамал искренне удивился:

— Что? Я не ослышался, ты хочешь стать волшебником?

Мальчик яростно закивал:

— Да! Очень хочу! А еще у меня есть волшебный посох! Вот там лежит! А еще у меня есть волшебная книга! Вот она! А еще я умею заклинание!

Комендант взял протянутую потрепанную книгу в кожаном переплете и быстро пролистал.

— Это не книга волшебника, а дневник твоего учителя. Пусть он лучше будет у меня. Посох твой — это вообще жезл шести форм. Он для воинов больше полезен. А что за заклинанием ты владеешь?

Мальчик достал из-за пояса два кусочка руды и начал оглядываться.

— Все, не надо показывать. Заговор починки. Не заклинание конечно, но для десятилетнего самоучки неплохо.

Ребенок с надеждой посмотрел на Джамала:

— Значит я стану волшебником? Или раз у меня нет ни волшебного посоха, ни книги, то я вам не подхожу?

— Посмотрим на твои старания. А шанс ты заслужил.

Глава 2

Выходя из кабинета коменданта, я не мог поверить, что проскочил. Конечно еще будут проверки и испытания. Но за них я не переживал. Шади дал мне слово, что все будет идеально. Слуга отвел меня в небольшую каморку, с маленьким оконцем.

Сумка путника, жезл и все оружие остались у коменданта. Хорошо хоть он разрешил забрать сверток с едой, ведь покормить меня никто и не подумал. Перекусив своими припасами, я закутался в плащ и прикорнул прямо на полу.

Детскому телу был необходим сон, чем его совсем не баловали в предыдущие дни, поэтому проспал я почти до полудня. Проснулся, когда в мою каморку влетел молодой парень, одетый в потрепанный халат с чернильными пятнами на рукавах. Причем от энтузиазма он чуть не умудрился вписаться лбом в потолок. Для десятилетки высоты хватало с запасом. Взрослому же приходилось находиться в полусогнутом состоянии. Но конфуз его ничуть не расстроил, и он жизнерадостно протараторил:

— Привет, Мар! Меня зовут Хасан, и меня попросили присмотреть за тобой!

Так, нужно не выбиваться из детского образа:

— Здравствуй, дядя Хасан. Ты научишь меня волшебству?

Парень рассмеялся:

— Пока нет. Но я научу тебя тому, без чего не может обойтись ни один волшебник! Но об этом позже. Давай, я устрою тебе экскурсию по крепости. Покажу где ты будешь питаться и учиться. И особенно куда тебе проход запрещен. Спать ты пока будешь тут.

— А других детей в крепости нет? С кем можно поиграть?

Тень на мгновенье затмила веселье Хасана, когда он мне ответил:

— У нас редко бывают дети. Только если с караванами приходят. Боюсь друзей для игр тебе здесь не найти. Но не расстраивайся. У тебя на них не будет времени. Пошли, для начала покормлю тебя.

После плотного перекуса на кухне, Хасан провел меня почти по всей крепости. Что я могу сказать о фортификациях? Сделано все добротно и на мой дилетантский взгляд по уму. Стены, башни, барбакан — все было в отличном состоянии, хоть и несло на себе следы предыдущих боев.

Гораздо интереснее было внутреннее устройство крепости. Например, торговый двор зачем-то располагался внутри стен. Тогда как у нас предпочитали выносить это шумное и суетливое дело за периметр. Оказалось, это не просто так. Слишком часто на торговцев налетали местные разбойники, да и иных напастей хватало.

Торговый двор упирался в мощное здание, лишь немногим меньше донжона. Хасан с скрытой гордостью сказал:

— Тут располагаются все наши производства. На первом этаже мастера изготавливают оружие, доспехи, разные магические предметы. Второй отдан в распоряжение алхимиков. На самом верху располагаемся мы, писцы. Наша задача вести учет и наводить порядок под мудрым руководством господина Йодфы аль-Мулуки! Поэтому нам и дали самые лучшие помещения!

Проходящий мимо мускулистый мужик в кожаном фартуке заржал:

— Ага, как же! Не верь ему, парень! Просто этим белоручкам не надо поднимать к себе ничего тяжелее пергамента и чернильницы. Вот бездельникам и выделили место подальше!

Хасан тут же надулся:

-Джабаль, иди своей дорогой! Не видишь, я тут занят поручением самого господина Джамала! Ты, Мар, его не слушай. Видишь, весь ум у него в мышцы ушел. Вот и несет чего ни попадя!

Джабаль только весело рассмеялся и пошел дальше по своим делам. А мы продолжили экскурсию. За производственным зданием располагался проход во внутреннюю крепость. Часть её, такая как помещения коменданта, заклинательные комнаты и шпиль были закрыты для посещения под страхом смерти. Лишь особо доверенные слуги имели туда доступ. Зато получилось посмотреть Мечеть Коссута, учебные помещения, где молодые волшебники вгрызались в граним магической науки, небольшой садик и библиотеку.

Вдоль наружной стены внутренней крепости располагались казармы и загоны для животных. В целом все было расположено компактно и довольно рационально. Лишних помещений попросту не было. Именно поэтому мне досталась эта каморка. Впрочем, это можно было счесть привилегией, ведь даже Хасан делил комнату с соседом.

Закончив экскурсию, мы с моим провожатым отправились на его рабочее место. После непродолжительного подъема по широкой каменной лестнице, передо мной предстал эдакий средневековый офис в восточном стиле. Длинное и просторное помещение было плотно заставлено десятком столов, усыпанных кипами бумаг. Заканчивалось оно дверью в небольшой кабинет, где и располагалось начальство. Первым делом меня повели ему представить.

Главным над писцами, и по совместительству казначеем крепости, оказался невысокий подвижный мужичок, одетый, на мой неискушенный взгляд, дорого и броско. Его лысая голова, контрастировала с пышными пижонскими усами, прячущими вечную полуулыбку. Впервые увидев кристально честный и профессионально ласковый взгляд господина Йодфа аль-Мулуки, я рефлекторно проверил отсутствующие карманы. Уж очень характерный вид он имел. К счастью наше знакомство продлилось всего несколько секунд и Хасан подтащил меня к своему столу:

— Так, где-то у меня была эта книжка. Так, это драконий, тебе его рано. Ага, вот она. Держи.

Он как великую драгоценность вручил мне .... букварь! Серьезно, банальный букварь общего языка, который я и так знал, благодаря магии джина! С другой стороны, мог ли обычный десятилетка из деревни где-то научиться читать и писать?

— А это волшебная книга?

Хасан рассмеялся. Он вообще был добродушным и веселым парнем. Совсем не походил на порабощенного миньона злодейских тэйцев. Он указал мне на маленький столик в углу:

— Пока нет. Но ты не сможешь прочитать волшебную книгу, если не научишься читать обычные. Начни с этой. Смотри как интересно. Тут на каждой страница картинка. Вот это знаешь кто?

Ахренеть у них тут буквари для детей! С картинки на меня смотрела чешуйчатый гуманоид, способный и взрослого заставить проснуться в холодном поту! А Хасан будто так и надо продолжил:

— Это Абишаи. Есть такие демоны в бааторе. Значит этот значок буква 'а'.

Абишаи — перерожденная в дьявола душа смертного, завоевавшего благосклонность темной богини Тиамат.

На букву 'б' у них была картинка балора! Вот тебе и букварь.

* * *

В целом жизнь устаканилась. Мне выделили неплохое жилье. Даже затащили в мою каморку топчан и что-то вроде широкой тумбочки. Кормили без разносолов конечно, но сытно. И учили. Учил в основном Хасан. Коменданта я с тех пор не видел, только однажды обнаружил в своей каморке возвращенные жезл и арбалет. Сумка похоже затерялась где-то по пути.

По понятным причинам чтение и счет я выучил быстро, чем заслужил репутацию 'толкового мальчика'. Проблема возникла с письмом. О, какой же это ад писать пером! Я и ручкой то писал кое-как. А тут целое искусство! Я надеялся, что бумага и пергамент — это дорогой дефицит, поэтому неразумно тратить на ребенка много ресурсов. Но гадский Хасан легко нашел решение! Он раздобыл где-то десяток зачарованных листов, которые заставлял каждый день заполнять с двух сторон прописями. А раз в сутки просто шептал волшебное слово, и они самостоятельно очищались. Вечный двигатель страданий!

Причем обычно добродушный Хасан реально фанател по своей профессии и безжалостно требовал от меня идеального начертания каждой буквы, каждого знака! Эти мучения стабильно занимали четыре пять часов. В остальное время меня припахивали разносить записки, передавать распоряжения и собирать слухи. Так я каждый день не по одному разу оббегал всю крепость. Кроме запретных мест конечно. Стоило разок попробовать срезать путь не там, как стражник, без разговоров, пинком отправили меня обратно. Больше я таких попыток не предпринимал.

Вообще писцы обрадовались бесплатной рабочей силе, способной облегчить их жизнь, и относились ко мне неплохо. Только их начальник как-то странно посматривал в мою сторону. А начал он это делать после одной истории.

Я тогда уже обжился и начал присматриваться к возможностям улучшения своего быта. Ничего сверхъестественного, но нормальное полотенце, подушку, теплое одеяло и прочие мелочи хотелось иметь. Однако снабжать меня ими никто не собирался. Вариант с воровством я даже не рассматривал. Не умею, да и противно это мне. Подработки? Тоже плохой вариант. На тяжелую работу не хватало сил мальчишеского тела, сложную не доверяли, а долгую и нудную я сам не мог брать, поскольку больше половины дня проводил с писцами или бегал по их поручениям.

Выход помог найти случай. Как-то пробегая по очередному поручению, я заметил охранника ворот, расстроенно рассматривающего пряжку с мясом вырванную из ремня. У меня забрезжила идея, и я подкатил к этому стражнику:

— Уважаемый, я вижу, что вы расстроены порчей этого ремня.

Тот повернулся ко мне:

— Досадно, малец. Мне этот ремень брат подарил, а на сегодняшней тренировке один придурок схватился и вырвал. Теперь только на выброс.

Я сжал в кармане пару магнетитов, которые зачем-то носил с собой:

— А если я починю его, сколько дадите?

Стражник скептически оглядел мою мальчишескую фигуру:

— Починишь, говоришь? Скорняк что ли? Ну смотри, если мне понравиться, то дам медяк. Нет, даже два!

Заговор починки сработал идеально, и стражник с радостью заплатил мне пару медных монет. Гроши? Конечно гроши. На эти деньги можно было бы купить булку черного хлеба в обжитых местах, в крепости такая же булка уже стоила пять медяков. Сытный обед без выпивки пятнадцать-двадцать. Ну а с ней и пол серебряного можно было прогулять.

Ни один нормальный мастер за такие деньги не стал бы работать, но мальчишке торговаться не приходилось. Тем более, что я свое брал на объеме. Как оказалась у местных имелось огромное количество бережно сохраняемого хлама, который моими стараниями обратно превращался в полезные вещи.

Поначалу меня хватало на два-три заговора в день. Но постепенно сил прибавлялось, и уже через пару месяцев я мог осилить и десяток без отдыха. Казалось таким образом я должен был быстро перечинить весь хлам и остаться без работы. Но нет, поток 'клиентов' только ширился. Уже образовалась живая очередь. Когда вести о моем маленьком гешефте дошли до Йодфа аль-Мулуки, тот вызвал меня к себе.

— Здравствуй, Мар. Как твои дела?

Все тот же ласковый взгляд, к которому добавился участливый голос.

— Все хорошо, господин аль-Мулуки. Я благодарен за заботу и обучение. Ну кроме чистописания конечно!

Опять это мальчишеское тело не дает мне держать язык за зубами! Ну какого спрашивается шайтана, я что-то предъявляю человеку, способному превратить мою жизнь в ад? Но Йодфа лишь рассмеялся:

— Да, Хасан требовательный учитель. Он любит и гордится своей работой. Поэтому тебе приходится нелегко, но поверь, это задел на далекое будущее. Если тебя это утешит, то у самого Хасана, когда я его взял в ученики, с почерком было еще хуже. Да и грамотность хромала. А ты в этом плане молодец. Быстро разобрался.

Я мысленно отвесил себе подзатыльник. Идиот, какого ты выпендривался! Тебя десять лет учили в школе, а ты теперь за пару месяцев типа выучил все правила всеобщего языка! Еще этот начальничек вперился глазами, и высматривает какую-то реакцию!

— Благодарю вас, эфенди, за добрые слова. В этом мало моей заслуги, больший вклад в мои навыки внесли труды ваших подчиненных.

Йодфа внезапно стал серьезным:

— Слова достойные придворного. И откуда у деревенского мальчишки такие сладкие речи? Я бы подумал, что ты шпион. Но десятилетних шпионов не бывает. А если бы ты был специально омоложенным агентом, то никогда бы себя так глупо не выдал. Да и внешность у тебя ненашенская. Может в тебе говорит кровь благородных предков? Так иногда бывает. Способности еще. Тебе повезло, что твоя история полностью подтвердилась, иначе пришлось бы отправиться в темницу и уже там общаться с Али аль-Лазаном. Да и сейчас он к тебе присматривается. Не нравится ему видите-ли, что господин аль-Йинданниму распекал его прямо на твоих глазах. Но ты не переживай. Я тебя в обиду не дам. Пока ты под моим крылом, нашего инквизитора можешь не опасаться.

Я внезапно сообразил. А ведь старику что-то от меня надо! Вон как обихаживает. И хвалит, и пугает Лазаном. Так, не выдавай себя! Ты мальчишка! Ты не можешь этого понять пока он тебе прямо не скажет!

— Время, проведенное под Ваше опекой, бесценно. Я навсегда сохраню в своем сердце, то добро, которое получил от Вас и Ваших подчиненных, господин аль-Мулуки!

Казначей задумчиво теребил ус, нечитаемым взглядом рассматривая меня. Зачем-то вынул из-за отворота своего роскошного одеяния несколько разноцветных камней и посмотрел их на свет. Убрал обратно и развернулся ко мне:

— Знаешь, Мар. А ведь такой толковый мальчик мог бы кое-что для меня сделать!

Я похолодел. В голове пронеслись какие-то нехорошие мысли.

— Конечно, господин. Чем я могу вам помочь?

Йодфа достал из-под стола кожаный тубус:

— Сейчас я все объясню.

* * *

Стражники, лениво позевывая, косились вслед уходящему каравану. Вот последний верблюд проходит через ворота и дежурные поднатужившись начинают их закрывать. Когда остается небольшая щель, в неё пытается прошмыгнуть пацан, в одеждах писцов.

Старший стражник поймал его за воротник:

— Стоять! Куда это ты собрался?

Мальчик задергался и заверещал:

— Отпустите! Срочно надо передать письмо с тем караваном! Я туда и обратно! Пока они далеко не ушли. Вот у меня тубус с личной печатью господина аль-Йинданниму!

Стражник внимательно осмотрел сургуч. Взвесил на руке тубус. Затем отпустил мальчишку и строго сказал:

— Вечно вы со своими бумажками суету наводите. Порядок, есть порядок. Раз ты самостоятельно выходишь, значит надо тебя проверить артефактом правды. Уже делал такое?

Пацан отрицательно замотал головой.

— Тогда смотри, одеваешь этот медальон на шею, а в руки берешь вот этот шар. Четко отвечаешь на вопросы и, если соврешь, шар засветится. И тогда не избежать тебе наказания. Все понял?

— Конечно, господин стражник.

По знаку старшего, мальчика быстро оснастили артефактом, и стражник приступил к опросу:

— Не выносишь ли ты при себе чужого имущества?

— Кроме этого письма нет.

— Не желаешь ли передать тайны или какие-либо вести о Замке Пламени, его обитателях, о делах красных магов?

— Нет, господин.

— Ты идешь наружу только чтобы догнать караван и передать письмо?

— Мне еще велено сказать, что послание важное и должно быть доставлено как можно скорее. Ничего кроме этого.

— Смотри, у тебя полчаса времени. Потом я закрою ворота, и открывать их специально для тебя никто не будет. Не успеешь и придется лезть по веревке. Или ночевать за стенами. Там как раз какая-то голодная нечисть сегодня выла. Глядишь подкормится тобой и ребятам ночное дежурство поспокойнее будет!

И довольный своим остроумием отпустил юного гонца.

* * *

Хитропопый мужик этот Йодфа. Припахал мальчишку за спасибо. Эх, нелегкая и бесправная детская доля! Но отказаться я не мог. Мне уже стало понятно, что в Замке Пламени сформировалось и борются за влияние несколько группировок. В одной из них авторитетом был Йодфа. В нее входили в основном производственники. Писцы к ним относились, поскольку помимо обычной бюрократии, занимались изготовлением свитков заклинаний. Артефакторы, кузнецы и алхимики тоже в неё входили.

Авторитетом другой группировки был Али аль-Лазан. Маги и стражники, отвечающие за внутреннюю безопасность, напрямую подчинялись ему. Кроме того, его поддерживали жрецы Коссута — бога пламени. В общем сборище сбшников и пироманьяков. Немногочисленное, но опасное.

Третьей фракцией были вояки. Они состояли как из кадровых стражников, так и из наемников. Их было много, неплохая организация, несколько штатных магов. Вроде как главным у них был уже знакомый мне Барзан аль Хияли. Еще мелькал в разговорах бойцов какой-то Хайзуран. Имя это произносилось с трепетом, хотя похоже его никто не видел и ничего конкретного сказать не мог.

И наконец самой главной силой была фракция коменданта. Туда входили вояки из Тэйя, включая даже элитных рыцарей, шигхарахи (талантливые маги огня, доучивающиеся в крепости) и личные ученики Джамала. И кто-то еще. Мне не удалось узнать кто, но этих неизвестных боялись все остальные.

Так вот, чтобы не заиметь проблем с группировкой аль-Лазана, мне нужен был покровитель. Сам Джамал, после нашей встречи, интереса ко мне не проявлял, запершись в своих покоях, и проводя там непонятные опыты. Значит оставался Йодфа, который по слухам был тем еще жуликом. И естественно за ним особо присматривали местные сбшники. Была какая-то темная история с выносом и продажей имущества крепости, после которой главу писцов чуть не казнили, опутали кучей обетов, да еще взяли на особый контроль. А на ворота крепости поставили специальный артефакт, для отлова умников, желающих нажиться на чужом имуществе.

На время Йодфа притих, но потом в его ведомстве появился я, с моей устойчивостью к проникновению в голову. И старик воспрял.

На первый раз ничего запрещенного я не нес. Это была просто проверка, сработает ли на мне артефакт. К сожалению, не сработал. А значит теперь я буду шустрить на местного главного жулика. Поэтому, когда я доставил письмо и вернулся на доклад, Йодфа, довольно потирая руки, сказал:

— Хорошо, очень хорошо! Ты счастливчик, мальчик. Теперь ты будешь получать от меня небольшие задания и за них иметь хорошую награду. Я сразу смекнул, что ты большой умник, когда узнал о твоем небольшом заработке на ремонте. Я помогу тебе. Мой добрый друг Джабаль занимается изготовлением и ремонтом магических предметов. Иди к нему, он тебя поучит.

Я молча поклонился и пошел на первый этаж. Мне всегда больше импонировало спокойствие территории писцов. Скрип перьев, тонкий аромат чернил. Спокойная и размеренная работа. Помещения первого этажа, просторные с высокими потолками, были наполнены вечным хаосом. Что-то куда-то таскали, стучали молоты, визжали точильные станки. Запах дыма и каких-то кислот смешивался в адский коктейль. И лишь магия позволяла всем остальным не страдать от такого соседства.

Мне не раз уже приходилось тут бывать, поэтому Джабаля я нашел быстро. Мощный мужик в своем неизменном кожаном фартуке на голое тело ласково полировал здоровенную секиру. Заметив меня, он махнул рукой:

— А, Мар, заходи! Смотри какая красавица! Зачарована на прочность и пробитие доспехов. Роскошная вещь — сделал на заказ. А метал! Оцени метал!

Я только сокрушенно покачал головой:

— Увы, мастер Джабаль. Если красоту я еще способен оценить, но на остальные качества моих скудных знаний не хватает.

Мужик хитро на меня посмотрел:

— Чего это ты меня мастером стал звать? Раньше все дядя, да дядя. Неужели Йодфа прислал?

— Он сказал, что вы поможете лучше обращаться с заговором починки...

— Тьфу, эта ваша магия! Руками надо работать! Ты парень смышленый, бросай этих белоручек и иди ко мне в ученики!

Куда-то не туда пошел наш разговор, надо срочно сменить тему:

— Не пристало на ходу менять учителя и ремесло. Уж коль довелось мне учиться у мастера Хасана, то пока не освою его науку, за другую не возьмусь. Да и нужен ли вам ученик, так легко бросающий начатое? Поэтому прошу, обучите меня владению заговором починки!

Кузнец достал из кучи металлолома разломанную подкову:

— Ладно, дело твое. Тогда покажи мне, что ты уже умеешь.

Знакомая работа, я столько раз использовал заговор ремонта, что мне не требовалась шпаргалка. Верные магнетиты с собой, поэтому спустя пять минут перед нами предстала цельная подкова. Кузнец придирчиво осмотрел результат, и хмыкнув протянул мне еще одну:

— Неплохо для твоего возраста. Ты наверно думаешь, что освоил этот заговор. Но не все так просто. Попробуй починить эту.

И тут все прошло как по маслу. Цельное изделие лежало передо мной. Джабаль протянул мне первую починенную подкову:

— Ты вроде парень крепкий, попробуй согнуть. Хотя бы чуть.

Я тужился изо всех сил, но добротный метал оказался неподвластен тонким детским рукам. Тогда кузнец протянул мне вторую подкову. Я, уже уставший, без особого энтузиазма рванул её, и у меня в руках оказались две половинки! Я недоуменно посмотрел на мастера:

— Вот ты и узнал первый из изъянов этого заговора. Если при ремонте потерялся хотя бы маленький осколок, стык будет слабым. Поэтому воины, владеющие этим навыком, используют его на оружии и доспехах только в крайнем случае, и при первой возможности идут к нормальному мастеру. Но раз ты 'волшебник', то мы с тобой наверно сможем немножко улучшить стандартную формулу. Она будет сложнее и потребует больше сил, зато неожиданных поломок можно не бояться.

Тут я припомнил, что из всей кучи барахла, что мне натащили для починки, к оружию можно было условно отнести только пару ножей. И то они видимо использовались чтобы колбасу резать! Чайники, ложки, вилки, украшения, веревки — но ничего боевого. Видимо все кроме меня знали, о такой неприятной особенности!

Джабаль дал мне несколько секунд обдумать свои слова, затем протянул еще пару обломков подковы. Верные магнетиты, отработанные слова заговора и ничего! Никакого эффекта.

— Второй недостаток — это неспособность объединить две детали от разных изделий. Даже если они идеально подходят. С этим справиться еще сложнее. Помимо улучшенного и хорошо освоенного заговора починки, требуется понимание устройства ремонтируемого или создаваемого предмета. Ну как тебе? Интересней чем у писак?

— Очень интересно. Но и у них тоже я многому учусь. Поэтому, мастер Джабаль, я благодарю вас за науку. И буду рад научиться всему, чему вы соблаговолите меня обучить. Но свое будущее я вижу в качестве волшебника.

Кузнец с какой-то затаенной грустью посмотрел на меня. Потрепал по голове и сказал:

— Приходи завтра на рассвете. По холодку начну тебя учить. А к своим писцам после обеда будешь ходить. Йодфа в курсе и дал добро.

* * *

Так и потекли мои деньки. Утром я впахивал у Джабаля, после обеда меня мучал Хасан, а вечером я бегал по заданиям писцов. К концу дня уматывался в хлам. Но одно из преимуществ детского тела, это способность хорошо приспосабливаться к нагрузкам. Поэтому спустя месяц у меня появились силы на заброшенную халтурку. Поток заказов чуток снизился, а вот потребности мои наоборот увеличились. Стандартной порции еды стало не хватать, приходилось добирать за счет перекусов в таверне. Одежда трепалась со страшной силой, и только заговор починки еле продлевал её жизнь.

Йодфа меня с тех пор не дергал. Только загадочно посматривал, когда нам доводилось случайно столкнуться. И чего-то ждал. Стоило мне освоить метод надежной починки, как он тут же нарисовался:

— Мар, до меня дошли слухи о твоих успехах. Ты большой молодец, что научился такому полезному навыку. В честь этого события хочу предложить тебя большой подряд. В этой кладовой сложено сломанное оружие, которое копилось десятилетиями. В свободное время ты можешь практиковаться на нем. Конечно это гораздо сложнее, чем обычный ремонт. Поэтому за каждый починенный экземпляр я оплачу тебе не два, а сразу десять медных!

Какая неслыханная щедрость! Твое жаднейшиство хочет, чтобы я за три копейки лопатил хлам в супер нужный и ликвидный товар. Самое плохонькое оружие шло от двух золотых! В двести раз дороже! Наши капиталюги рыдают, над твоим схематозом. Не удивлюсь, если ты втюхаешь его втридорого как новое! Ах ты ж, крыса тыловая! Ты с таким прицелом отдал меня в обучение Джабалю!

Я не позволил промелькнувшим мысля отразится на лице и лишь почтительно поклонился:

— Благодарю Вас, господин аль-Мулуки, за такую неслыханную щедрость!

Надеюсь он не различил моего сарказма!

— Не спеши, мальчик. Это еще не все. Ты растешь и развиваешься как волшебник. Пришла пора тебе пробовать освоить начала настоящей магии. В этом свитке запечатлено заклинание первого уровня 'Безмолвный образ'. Самое простое и безопасное. То, что надо начинающему заклинателю. Пробуй перед сном его запомнить. Ты поймешь, когда у тебя получится.

А за это спасибо, дядя. Буду штудировать.

* * *

Властитель Эль-Фуджайра, Шах шахов, Покоритель Небес и Повелитель джинов Абуль-Музаффар аль-Насир хмуро слушал суетливого человечка, с жаром произносящего явно заготовленную речь:

— Итог неутешительный. Внешне эта стена неплоха, но в прошлое нападение нежить подрыла её грунт основания. Осадку она не дала лишь из-за чар укрепления. Но теперь эта зона ослаблена и требует постоянной поддержки. Есть несколько похожих мест на северной стороне. Я мог бы предположить, что это сделано сознательно. Как подготовка к следующему штурму. Надежно устранить уязвимость возможно, лишь разобрав и собрав обратно участок стены. Чары укрепления придется снять и накладывать заново. Есть шанс, что и башню это затронет.

Прошлое нашествие нежити и так дорого обошлось Эль-Фуджейру, ополовинив войска, которые до сих пор не получилось полноценно восполнить. А теперь еще и надежность стен под вопросом. И, что особенно нехорошо, быстро это не исправить. А вот Соккар уже восстановился и скорее всего готов пойти на очередной штурм.

Жестом отпустив человечка, шах неспешно прошелся по всем укреплениям, уже зная, что искать. Прорицание подтвердило безрадостные новости. Абуль-Музаффар был мудрым правителем, и поэтому знал, что к цели могут вести разные пути. Если в этот раз не получалось подготовиться к нападению, значит его нужно предотвратить. А лучше перенаправить на врагов!

По первому зову явился его первый визирь — Джафар:

— Я жажду служить! Чего желает мой повелитель?

Шах несколько секунд задумчиво рассматривал склоненную фигуру своего советника:

— Расскажи мне, как там обстоят дела у наших новых агентов.

Джафар распрямился и начал доклад:

— Караван благополучно добрался до Замка Пламени. Там все прошло по плану, мальчишку забрала стража. Почти наверняка ваша посылка дошла до адресата. Вот только этот Марсер так и не вышел на связь. В чем причина -трудно сказать. Наших агентов там не осталось, а Ахмад почти сразу, как расторговался, отправился в Якарианску Империю, в соответствии с нашими договоренностями. Кстати от него как раз пришла весточка. Он пишет, что ему удалось за бесценок выкупить пару десятков старых гладиаторов. Они настолько ветхие, что уже не способны даже быть наставниками. Однако, их навыки и опыт, вкупе с возвращенной физической силой делают их ценными бойцами.

Абуль-Музаффар раздраженно отмахнулся:

— Бойцы, наемники, солдаты — сейчас это не имеет большого значения. Гораздо важнее, что с моей посылкой? Джамал настолько умен и осторожен? Или он не понял, что попало к нему в руки? Нет, точно понял. Видимо решил не торопиться, ведь у него все хорошо и спешить некуда. Значит надо его ускорить. У нас же остались еще друзья среди арфистов?

Визирь предостерегающе понизил голос:

— Господин, вы же знаете насколько опасно иметь дело с этой организацией? Они конечно борются за добро, против зла. Вот только, где добро, а где зло решают самостоятельно. И их решения частенько смертельно удивляли вроде бы светлых магов. Каждый контакт— это риск привлечь их нездоровое внимание.

— Как привлечем, так и отвлечем. Впрочем, не обязательно это делать напрямую. Мне нужно, чтобы они узнали, об одной опасной вещи, попавшей в руки красных волшебников. А уж их страстная 'любовь' к тэйцам сделает все остальное. А еще важнее, чтобы Джамала предупредили об их визите. Тогда может совсем хорошо получиться!

Глава 3

Сегодня Джабаль не стал меня нагружать грязной и нудной работой, как делал это каждое утро. Наоборот, он даже сам сменил свой кожаный фартук на более цивильное одеяние. И вместо грохота мастерских мы зашли в уютную тишину кабинета.

Это был рабочий кабинет Джабаля, который оказался начальником над всеми мастерами крепости! Вот только он предпочитал бумажной работе, шум и движуху реального производства, поэтому помещение часто пустовало. Несмотря на это, в нем царил идеальный порядок и не было ни пылинки.

— Проходи и садись, Мар. Сегодня я тебе расскажу о повсеместно распространенных на Ториле школах магии. Конечно это деление условно, они переплетаются между собой, образуя причудливые сочетания. Но если копнуть вглубь, все сводится к этим школам.

Джабаль достал восемь тонких брошюрок. На секунду задумался, и парочку убрал обратно. Затем он сел за стол, напротив меня и протянул мне книжицу:

— Первая школа, о которой я хотел с тобой поговорить — это школа Ограждения. Любой маг, желающий прожить подольше должен овладеть хотя бы основами. Еще одним преимуществом этой школы является относительная безопасность заклинаний для неопытного волшебника. Поэтому мы с Хасаном решили начать твое обучение именно с неё. Сейчас не будем на ней подробно останавливаться и рассмотрим остальные.

Я быстро пролистал брошюрку, в которой оказалось всего лишь около трех десятков страниц. Там было описание всего четырех заклинаний первого уровня и парочки заговоров. Джабаль тем временем протягивал мне следующую:

— Школа Прорицания, многогранная и крайне полезная в повседневной жизни дисциплина. Куда-то затерялся ключ? Найдем. Незнакомый магический предмет? Идентифицируем. И многое, многое другое. Как и в случае с Ограждением, крайне важна и полезна для выживания. Но если базовыми навыками и заклинаниями Школы Ограждения может овладеть почти каждый, то Прорицание гораздо более требовательно к способностям и таланту!

Первый же заговор этой школы идеально подходил для меня! Надеюсь моих способностей хватит освоить хотя бы его! Ух держитесь тогда враги!

Следующее пособие он протянул уже с видимой неохотой:

— Школа призыва. Наверно одна из наиболее опасных ветвей магического искусства. Сколько неофитов окончили жизнь в зубах, когтях и щупальцах неосторожно призванных тварей. Или переместившись не туда. Или не целиком. Еще больше навсегда остались калеками. Но обойти стороной эту дисциплину я не могу. Слишком большие преимущества она дает. Тут тебе и фамилиар, и призыв союзников, и порталы, и добыча редких ингредиентов. Заклинаю тебя, не приступай к практике призыва, пока не освоишь на хорошем уровне первые две школы!

Он несколько секунд испытующе смотрел на меня, пока я утвердительно не кивнул. Удовлетворившись моим согласием, он продолжил:

— Вот томик о школе Воплощения. Очень универсальная штука. Она предоставит и серьезнейшие боевые заклинания, и исцеление, и многое другое. Средняя по опасности освоения. Если конечно ты не делаешь упор на магию огня, как некоторые тут. Наверняка тебе доводилось замечать множество ожогов на служителях Коссута или молодых шигхарахи. Многогранная и полезная, но в чем-то ограниченная. Я бы не советовал именно на неё делать упор. Но тут уж все зависит от твоих способностей.

Следующую книжицу он как-то по-особенному ласково погладил, прежде чем протянуть мне:

— Трансмутация. Полезнейшее искусство для артефактора. Да и не только. На мой взгляд самая многогранная школа. Сложная в освоении. Требовательная к интеллекту и воображению. Требующая особой осторожности. Позволяет наделять существ и предметы новыми свойствами. А самым могучим адептам этой дисциплины подвластно само время!

Слишком много информации, изучу в тиши на досуге, чтобы ничего важного не пропустить.

Последнюю приготовленную брошюрку он бросил с пренебрежением:

— Иллюзия. Бесполезные фокусы или подлые уловки. Нормальному волшебнику есть чем поинтереснее заняться. Даю для общего ознакомления. Смысла особого не вижу, но Хасан настоял, чтобы обзор был полный. И это подводит нас к еще двум дисциплинам, прибегать к которым я тебе категорически не советую. Первая — это очарование. Заклинания этой школы лежат в области контроля чужого разума. Жестокая и подлая. Её имеет смысл изучать, чтобы получить возможность противостоять. Тебе, с твоим природным сопротивлением, она не страшна. Остальные же опасаются и ненавидят тех, кто лезет им в голову.

Я слушал эту лекцию, затаив дыхание. Наконец-то нормальное обучение настоящей магии! Всю литературу я потом изучу. А самые интересные моменты выпишу себе. Хасан как раз обещал подогнать несколько признанных уже негодными листов пергамента. А Джабаль тем временем наконец решился продолжить:

— Последняя школа о которой я тебе сегодня расскажу — это наверно самый короткий путь. Или к могуществу, или в могилу. В настоящее время сильнейший и авторитетнейший маг в Тэйе — Сзас Тэм. Зулкир Некромантии, постигший это искусство столь глубоко, что сам стал воплощением смерти на земле. Могучий немертвый заклинатель. Лич. Тэй стоит нетронутым в том числе и потому, что многие враги не решаются нападать в открытую, скованные страхом перед ним и его Легионом Костей. Но цена, уплаченная им за подобное могущество непомерна. Взывая к силам тьмы и смерти, будь готов и сам стать им подобным. Надеюсь ты избежишь этой отравы.

-Мастер Джабаль, а почему вы мне даете изучать сразу много школ? Ведь, например, шигхарахи изучают только одну школу. А в той сосредотачиваются на огненной магии!

Со вздохом наставник мне ответил:

— Не хотел тебе раньше говорить, чтобы не подрывать твой энтузиазм. Шигхарахи — это маги обладающие несомненным талантом. Уже спустя пару месяцев обучения они овладевают заклинаниями первого круга, к концу года им покоряется второй. Еще пара лет и третий становится им доступен. Тогда их направляют набираться опыта в отдаленные и опасные места на подобии нашей крепости. Тут они дорастают до четвертого круга и с этого момента считаются полноценными магами. А не учениками, к которым относят всех не сумевших овладеть заклятьями четвертого круга.

Мощный и крепкий мужик на секунду показался мне древним стариком:

— Я уже много лет занимаюсь магией. Как в далекой юности это искусство увлекло меня, так до сих пор и не отпускает. Почти всю жизнь я учусь и практикуюсь. Мои навыки были оценены столь высоко, что Джамал аль-Йинданним лично пригласил меня на службу в крепость. Более того, он вручил мне Зелье Долголетия! Ведь к тому моменту я уже был ветхим дедом. Он не прогадал. За годы службы я многократно возместил его затраты.

Джабаль прошелся по кабинету. Вздохнул и продолжил:

-Но дело в другом. Ты очень похож на меня. Такая же страсть к магии и такие же слабые способности. Хасан трус, поэтому просил, чтобы я тебе рассказал. Ты не задумывался, почему комендант про тебя забыл?

Я, придавленный откровениями, отрицательно помотал головой:

— Не знаю, говорят он заперся у себя и проводит какие-то важные исследования.

Кузнец неодобрительно цокнул:

— Чтобы ты знал, Джамала можно назвать каким угодно: жестоким, властолюбивым, не чурающимся темных путей могущества. Но даже его враги признают, что он всегда держит слово. И раз он пообещал тебе обучение, то его обеспечит. Он велел привести тебя к нему сразу как овладеешь первым кругом... Что должно было уже давно произойти. Но ты уперся в потолок. Это не беда. Пройдет пара-тройка лет и ты его преодолеешь. Через десяток лет и второй круг будет по силам. Сам понимаешь, с такими сроками не имеет смысла упираться в одну дисциплину. Магическую слабость частично можно компенсировать разнообразием.

* * *

Я сидел на зубце крепостной стены и задумчиво смотрел на бескрайнюю пустыню. Унылый вид вполне соответствовал моему настроению. В моем чулане лежала стопка литературы, а желание читать её отсутствовало. Стоило только краешком соприкоснуться с настоящей магией, как мне прилетел такой удар. Бездарь. Джин оставил еще одно возможное желание. Поводок, который дает надежду на обретение способностей. Наверняка он знал...

Как же меня достали эти хитрецы! Еще дома, мне порой хотелось свалить от всех на какой-нибудь маяк в Сибири, куда раз в полгода прилетает вертолет с припасами! Побыть наедине с собой, с природой. Если задуматься, то моя робинзонада в оазисе была не так уж и плоха. Да, там был страх смерти, отсутствие припасов и элементарного снаряжения. Однако и определенное умиротворение тоже было. Может мне просто нужна цель? Например, обрести возможность независимо и автономно прожить хоть какое-то время?

Моё одиночество нарушил Хасан.

— Мар, ты чего нос повесил? На обед не явился. Джабаль тебя искал. Он переживает, что ты воспринял его слова слишком близко к сердцу. Убежал и даже не дал ему договорить. А между тем он ради тебя сильно заморочился!

— Я благодарен за книги и обязательно...

Хасан жестом меня прервал:

— Да нет же! Понимаешь, есть один эликсир, который может помочь тебе перескочить на первый круг магии! Сразу как выпьешь! Сэкономишь несколько лет. Эта зараза редкая и дорогая. Но Джабаль раздобыл рецепт и договорился с нашими алхимиками. Они сварят его бесплатно. Нужно только купить ингредиенты! Там надо где-то сотню золотых. У старика с деньгами дела плохи, он вкалывает на крепость за гроши. Но, например, господин Йодфа мог бы одолжить такую сумму...

Эх, Хасан, Хасан. Хороший ты парень. Искренний. И искренне не понимаешь в какую кабалу и к кому меня толкаешь! Йодфа наверняка деньги даст. Вот только, что он потребует взамен? Жаль я не мог располагать своей долей добычи из базы культистов! Мальчишка с набитым кошелем был бы слишком подозрительным. Поэтому свое золото я решил вложить в караван Ахмада. Прибыток обещал быть очень неплохим. Вот только толку мне сейчас с него?

Сотня золотых. Это много или мало? Новый арбалет типа моего стоил двадцать золотых. Самый простенький пятерку. Экипировать ополченца можно было за дюжину монет. Профессионал носил снаряжение от двадцати пяти золотых. Тяжелый пехотинец уже требовал пятьдесят полновесных золотых. Это если без магических предметов.

За полгода халтуры я сумел накопить чуть меньше золотого. Но это в фоновом режиме. Если поставлю себе цель... За день меня хватит на полсотни заговоров починки. Это пять серебряных, если чинить хлам Йодфы. Значит всего две тысячи дней мне корячиться, чтобы накопить на реагенты. Нереально. Продать жезл и арбалет? Сорок золотых меня не спасут.

— Мар. Мааар!

Хасан обеспокоено теребил мое плечо:

— Ты не уходи так глубоко в себя! Не знай я о твоей защите, подумал бы, что тебя приголубили заклинанием школы очарования!

— Прости, наставник. Я слишком задумался. Слушай, а кто отвечает за охрану ворот?

* * *

Синан аль Дирбас раздраженно дернул мочку уха. Его заставляли бесполезно тратить время на этом стрельбище! Опять эти олухи испортили учебный арбалет. Вот как можно было умудриться сломать специально от таких умников магически укрепленную вещь? Опять Йодфа будет нудить и грозиться урезать финансирование. Как будто его есть куда урезать.

Наемники под командованием Синана и так получали самое скудное содержание. Это было обидно еще и потому, что большая часть работы ложилась на их плечи. Встреча и досмотр караванов, охрана ворот, посты на наружных стенах, патрули... Работы было невпроворот. Эти дармоеды из внутренней крепости могли поплевывать в потолок целый день, затем со свежими силами потренироваться. И не с одним учебным арбалетом на десяток. В то время как его воины после дежурства еле доползали до стрельбища.

Снаряжение, помощь целителей, питание, казармы — все лучшее доставалось тэйским рыцарям и их людям. Лорд-комендант Барзан аль-Хияли как мог пытался бороться с такой несправедливостью. Но увы...

Так еще и эти дурацкие соревнования! Конечно качество стрелковой подготовки сильно влияет на обороноспособность крепости. А соседи, и особенно нежить, как-то слишком беспокойны в последнее время! Но не в ущерб же основным обязанностям! Хотите, чтобы пехотинцы на сносном уровне освоили арбалеты? Да не вопрос! Только выделите на это время! Или людей!

От невеселых мыслей стражника оторвало легкое подергивание за рукав:

— Господин! Господин, Синан?

Тощий мальчишка лет одиннадцати пытался привлечь его внимание:

-Чего тебе, малец?

Пацан подпрыгнул от лишней энергии и затараторил:

— Меня зовут Мар. И у меня деловое предложение! Я готов помогать вам с починкой всяких поломок, в меру моих сил конечно. А взамен прошу, чтобы стражники на входе говорили гостям крепости о возможности за небольшие деньги починиться у меня!

Аль Дирбас заинтересованно наклонился:

— Мне рассказывали про тебя. Только я думал это байки. Что, прямо все можешь починить? Вот, например, этот арбалет тебе по силам?

Мальчик осмотрел поломку, сунул руку за отворот халата и достал пару черных камешков и что-то забормотал себе под нос. Пол минуты и Синан недоверчиво разглядывает целёхонький арбалет:

— Хм, вроде неплохо получилось. Но это только на вид. Нукась попробуй стрельнуть из него! Если напортачил-сам пострадаешь!

Мар с энтузиазмом подхватил переданное оружие:

— Конечно! Я давно хотел научиться стрелять! У меня даже есть свой арбалет— достался в наследство от погибшего учителя!

Вот только энтузиазм его уперся в неспособность провернуть тугой механизм. Синан пару минут понаблюдал за мучениями ребенка, отобрал арбалет и одним четким движением взвел в боевое положение. Наложил болт и протянул обратно.

На стрельбище было четыре вида мишеней, на 30, 60, 80 и 100 метров. Большинство стрелков могла уверенно попадать во вторые и третьи. 100 метров и больше — это уже признак мастерства, а на тридцатке тренировались новички. На неё и указал Синан мальчику.

Парень занял дистанцию, долго целился и попал! В краешек мишени, но для первого выстрела это было очень неплохо!

— А можно еще раз? Хочу кое-что попробовать.

Синан снова взвел арбалет, но в этот раз мальчик встал на максимальную дистанцию! Перед выстрелом, он достал тонкую книжицу, и что-то в ней прочитал. Стражник расслышал:

— Так, меткий удар значит...

Мар навел арбалет на цель и секунд пять что-то бормотал под нос. Выстрел и болт вонзился в центр стометровой мишени! Стражник удивленно спросил:

— Хороший выстрел! И как это тебе удалось? Ведь ты даже держать правильно арбалет не умеешь!

— Первый выстрел я сделал честно, без поддержки. А вот на второй применил заговор из Школы Прорицания. Меткий удар называется! Я просто почувствовал, как надо довернуть арбалет, чтобы попасть!

— А ну ка повтори!

Следующие выстрелы оказались похуже, ни один не попал в центр мишени. Но в саму мишень попали все! И это у пацана, впервые взявшего в руки арбалет! Если его чуть подучить, то соревнования он выиграет! Еще бы десяток таких найти...

— Мар, а этому твоему заговору сложно научиться?

Мальчик задумчиво почесал затылок:

— Заговор то совсем несложный. И сил особых не требует. Вот только нужны способности к школе прорицания. Или опыт работы с ней, если таланта нет. А что?

— Понимаешь, раз в год проходят соревнования среди воинов крепости. По разным дисциплинам. Но одна из важнейших— стрелковая подготовка. И каждый год внешняя стража их с треском проигрывает. Вот если бы набрать десяток таких как ты, подучить и наконец утереть нос этим зазнайкам! Да и призы там хорошие...

— Значит там еще и призы... Я попробую, что-нибудь придумать! Но по моему первому вопросу с караванами мы договорились?

Синан протянул мальчишке руку:

— Договорились, только пива ребятам поставишь с выручки!

Мар с готовностью ответил на рукопожатие.

* * *

Собрать десяток человек в команду и выиграть соревнования? Эта идея меня захватила. Ведь в награду давали много чего полезного. Артефакты, свитки, зелья, золото — победитель мог выбирать свой приз из того, что тут производили. Вообще турнир проходил среди воинов крепости, но Синан сказал, что может на время принять мою команду в наемники. И нарушения не будет! Дело осталось за малым — найти людей, способных применять заговор точного удара. И они у меня были!

Со своей идеей я подкатил к Хасану:

— Учитель, а как вы относитесь к идее разжиться толикой полезностей!

Писец с подозрением уставился на меня:

— Мар, неужели ты переобщался с господином аль Мулуки?!

— Скорее с господином аль Дирбасом. Я тут узнал про соревнования среди стражи. А с хорошими арбалетчиками у него беда.

Хасан удивленно вскинул брови:

— А мы то тут причем? Где писцы и где арбалеты?

Я заговорщицки ему подмигнул:

— Сейчас затишье, работы стало заметно меньше и наши коллеги стали скучать. И почему бы им не поучиться стрелять?

— Ты думаешь наши книжные мыши способны потягаться с снайперами из внутренней стражи?

— По-честному? Конечно нет! Но вы же постоянно используете заклинания школы прорицания для поиска нужных документов. Значит на заговор точного удара способностей хватит, а с ним я со второго выстрела начал попадать в дальнюю мишень. До соревнований несколько месяцев. Если потренируемся, то точно утрем им нос!

* * *

Караван наконец добрался до Крак ан Нираана. Долгий путь из Города Тайн— Хафайи, выдался непростым. В предгорьях свирепствовали банды разбойников из Аль Бадия. Несколько стычек на марше и ночное нападение оставили много раненых. К счастью с ними была жрица Джисаны, способная взывать к помощи богини плодородия, которая выбивалась из сил, но исцеляла каждого пострадавшего.

Труднее всего пришлось при переходе перевала через Бороздчатые Горы. Нежить Соккара будто сорвалась с цепи! Лишь чудом и благодаря покровительству Джисаны, караван прорвался к Замку Пламени. Конечно днем немертвые должны были укрываться от солнечного света. Но стоило светилу зайти, как они выбирались из своих гробниц, глубоких пещер или просто выкапывались из песка! Каждая ночь превращалась в битву за выживание! К счастью нежить перла не единой толпой. Она подходила равномерно. Это позволяло истреблять её партиями.

Когда их встретил разъезд стражи тэйцев, привлеченной грохотом магии накануне, люди уже падали без сил. Нечего было и думать продолжать путь в таком состоянии. Кое-как дохромав до безопасного двора внешней крепости, Икбал, хозяин каравана, выдохнул и дал команду всем отдыхать.

К счастью хороший навар с продажи алхимических реагентов позволял без проблем оплачивать стоянку и припасы. Тут же нашлись люди, готовые за небольшое вознаграждение позаботиться о животных. В целом поход можно было бы назвать успешным, ведь потерь получилось избежать, а доход приобрести. Вот только главный куш ждал их в Натхонге— столице Якарианской Империи. Тем более самый трудный участок пути уже пройден! Относительно мирные лысые культисты Морадаска, или разрозненные обитатели Сада Джинов ни в какое сравнение не шли с озверелой нежитью Соккара.

Однако со снаряжением была беда. Анимированные трупики мелких животных натворили дел, пока воины разбирались с обычной нежитью. Поклажа держалась на честном слове, упряжь пришлось мастерить из подручных материалов, одежда, обувь, палатки — все было истерзано до невозможности. Конечно кое-что можно было прикупить прямо тут, пусть и по завышенным ценам. Вот только Икбал очень сомневаться, что в запасах найдется комплект упряжи на полсотни верблюдов. И еще нужны были боевые седла для лошадей охраны.

Неожиданно к Икбалу подошел один из стражей, охранявших ворота:

— Господин, я вижу каравану нелегко пришлось в пути. Хочу вам немного помочь. Недавно мастер Джабаль взялся учить одного толкового мальчишку. Сам начальник артефакторов не будет тратить время на ремонт ваших вещей. А вот этот парень— Мар, уже вполне освоил навык починки. Он частенько латает поломки обитателям крепости. Думаю, и вам сможет помочь.

Да, если удастся починить хотя бы часть вещей, то не придется продавать тут задешево лишние товары и животных!

— Благодарю тебя, почтенный страж. Где я могу найти этого юношу?

— А вон он, как раз пробегает. Маар! Подойди...

* * *

Казначей крепости лично вышел поприветствовать давнего торгового партнера:

— Приветствую тебя, друг мой. Да будет Судьба благосклонна к тебе и твоим людям. Как дорога? Как разместился? Надеюсь все хорошо?

Купец склонил голову:

— Благодарю, Йодфа, за добрые пожелания. Только милостью Судьбы мы и спаслись. Возможно это последний наш караван в этом году. Становится слишком опасно передвигаться в зоне доступности Соккара. Да и иных опасностей хватает...

Казначей тут же навострил уши:

— У тебя важные вести? Проходи! Будь моим гостем! Сейчас же нам принесут чай и какие-нибудь закуски!

Икбал согласно склонил голову. Когда собеседники остались наедине в защищенной тиши кабинета, и гость успел отведать первую пиалу чая, начался серьезный разговор.

— Йодфа, ты же знаешь, я всегда терпеть не мог этого безумца— аль-Лазана. Не понимаю, зачем комендант вообще его покрывает от карателей Хияла? Поэтому я поддерживал и поддерживаю тебя.

Казначей полюбовался игрой драгоценного камня на роскошном перстне, украшавшем его руку:

— Наша дружба всегда была взаимовыгодна. Как разумный человек, я всегда готов платить добром за добро.

Купец отрицательно качнул головой:

— Не в этот раз. Вопрос слишком серьезен для мелких счетов. Просто пришли мне весточку, когда все уляжется и можно будет вновь водить через вас караваны.

— Об этом можешь не беспокоиться!

Икбал окинул подозрительным взглядом помещение. Хозяин поспешил его заверить:

— О соглядатаях не беспокойся. Мой кабинет защищен от этой дряни не хуже покоев коменданта. Все, что ты скажешь в этих стенах, будет строго между нами!

Наконец купец решился:

— Накануне моего выхода из Хафайи в порт пришел один корабль. Прямиком с Фаэруна. Не побоялись ни морских чудовищ, ни штормов, ни корсаров. От него разбежались люди в поисках проводников. Думаю, ты уже догадался, куда они держат путь.

Йодфа в притворном удивлении вскинул брови:

-Неужели их заинтересовало наше захолустье?

— Ты не будешь так легкомысленно шутить, когда узнаешь, что за главного у них сам Леосин Эрлантар!

— Арфист?! Какого баатезу ему понадобилось у нас?

— Ты мне скажи! Не так много причин, одному их самых известных и уважаемых представителей этой организации, которые могут заставить его сорваться на другой континент! К счастью на этом корабле его не было. Он должен приплыть со следующим рейсом. И все может опять закрутиться, как тогда...

— Поверь, я понятия не имею! У нас в последнее время все тихо. Даже комендант заперся у себя и занимается какими-то изысканиями, бросив крепость на меня и этого солдафона Барзана! Но вести определенно не радуют.

— Зато ты донесешь эти вести Джамалу аль-Йинданниму. А не его комнатная собачка, которая вроде как должна отвечать за разведку! Да и время у вас пока есть. Путь нелегко дался их фрегату, ему требуется капитальный ремонт. Месяц они точно провозятся, а скорее всего и того больше. Затем дорога обратно — это еще два-три месяца, снова ремонт, и наконец те же два три месяца на рейс сюда. За полгода могу ручаться — дальше как повезет.

— А что мешает ему примчаться на другом корабле?

— Я всегда уважал твой ум, Йодфа. Но какая же ты все-таки сухопутная крыса! Кораблей, способным напрямую прорваться от Фаэруна к Закхаре единицы. И они все очень нужны в других местах. Чудо, что арфистам выделили даже один такой! Так что у них выбор или отправляться пешком, по пути пересекая Тэй и тратя на эту бездну времени, или ждать корабль. В крайнем случае остаются еще порталы...

Казначей фыркнул:

— О, это было бы замечательно. В нашем регионе они работают великолепно! Лично мне было бы гораздо спокойнее, если вместо арфистов к нам перенесется фарш из них же!

— Ну это я чисто для умозрительного примера сказал. Поэтому я так уверен, что полгода у вас есть. А там может и пронесет...

* * *

Я мысленно потирал руки. Целый караван работы! И всего-то стоило пообещать начальству внешней стражи выполнять их заказы в первую очередь, да проставляться пивом тому, кто подгоняет клиента! И еще купцы задержатся не на пару дней, как обычно, а на целую неделю! С Икбалом сошлись на серебряном за починенную вещь. Или двух, если ремонт очень сложный. Он сразу дал мне вперед золотой, чтобы я не думал увиливать от договоренности. И не переживает, гад! Ведь стоит мне накосячить, как он пойдет к Джабалю. А подставлять старика я бы не стал ни при каких условиях!

Тут же в гостевом дворе мне насыпали гору упряжи и седел. Я уж было хотел приступить к работе, как возле меня нарисовался Хасан:

— Мар, ты собираешься копаться в этой куче мусора?

Я потянул его за рукав, заставляя чуть наклониться и зашептал:

— Тут нашелся отличный прибыток! Я договорился на серебряный за вещь! За неделю подниму три или четыре золотых!

Хасан строго на меня посмотрел:

— Я не об этом. Мар, ты теперь ученик магов нашей крепости. А в перспективе и самого коменданта. Ты должен соответствовать своему статусу! Не может волшебник позволить, чтобы ему так кидали работу. Пусть почистят и разложат. А потом уже настанет твой черед! Помни, ты должен блюсти статус заклинателей!

С этой точки зрения я на проблему не смотрел. Действительно, чего это я должен лопатить эту кучу, когда есть толпа ленящихся дармоедов? Маг я или тварь дрожащая? Ой, это не отсюда. Икбал отнесся к моему требованию с пониманием и тут же раздал нужные команды. И вот передо мной стройные ряды измочаленных вещей. Пора поработать!

Два десятка заговоров и передышка. Надо рассчитывать силы. Я конечно могу уже бахнуть и полсотни сразу, но потом буду амёбой валяться пару дней. Разок так попробовал на барахле Йодфы и больше повторять не хочу. Сходил пообедал и продолжил.

Икбал периодически проведывал меня и молча потирал руки, осматривая растущую кучу отремонтированных вещей. К вечеру, на волевых, я добил первую партию и уполз к себе.

Поскольку остальных обязанностей с меня никто не снимал, то в эту неделю пришлось позабыть про отдых и нормальный сон. Но с гордостью могу сказать, что триста восемьдесят серебряных я отработал на сто процентов. Купец был так впечатлён, что перед уходом отозвал меня в сторону:

— Знаешь, Мар, ты очень нас выручил. Поэтому я хочу сделать тебе два подарка. Первый — это рекомендательное письмо, заверенное печатью торговой гильдии нашего города. В нем я пишу, что лично оценил качество твоей работы и остался им доволен. Теперь у тебя появилась своя деловая репутация. Второй подарок тебе вручит господин аль-Мулуки. Ты хорошо постарался, но при всем старании не мог отремонтировать все. Часть снаряжения мы просто купили. В этой кладовке сложены поломанные вещи. Ты можешь их починить и сдать Йодфе за хорошие деньги. Возни будет много, там остался самый хлам. Восстановив хотя бы половину, ты неплохо заработаешь! Но все это при одном условии. Для нас стоимость твоей работы останется неизменной, пусть хотя бы лет на пять.

— По рукам, достопочтенный Икбал! От таких роскошных предложений не отказываются!

Баблишко набирается!

* * *

— Вот и пришло время прощаться, друг мой. Пусть твой путь будет легок, а беды и напасти обойдут стороной.

— Благодарю. Ты всегда умел красивого говорить. Мне Судьба такого таланта к сожалению, не дала, поэтому хочу без изысков попросить тебя об одолжении.

— Икбал, не прибедняйся! Просто ты применяешь свой дар красноречия в другой плоскости. Как там кстати поживает достопочтенная правительница Аджаиба? Как там её зовут... А точно, Халима аль-Васхи. Все так же жаждет тебя казнить? Или все же женить на себе?

Купец замахал руками:

— Не поминай её перед дорогой! Дурная примета. Когда ты уже забудешь эту историю, которой я поделился с тобой по-дружески?! Я те края обхожу седьмой дорогой. И никаких вестей от неё не получаю! И вообще, я хотел попросить тебя об одолжении напоследок.

Йодфа одобрительно кивнул:

— Конечно, все что будет в моих силах.

— О, это не потребует большого беспокойства. Твой новый протеже мне глянулся. Трудолюбивый и целеустремленный мальчишка. Я впечатлен, сколько он успел сделать всего за неделю. Хочу сделать ему небольшой подарок...

— Икбал, ты же не собираешься переманивать моего человека? Знаешь, я возлагаю на него определенные надежды. Не лезь к нему!

Караванщик замахал руками:

— Что ты! Никаких переманиваний! Просто мне очень понравились качество и стоимость его услуг. Хочу зафиксировать цену. Ведь ты сам понимаешь, пройдет год другой, он вырастет как волшебник, повзрослеет и за такие копейки работать не будет. Но парень держит слово. Он не успевал доделать все в срок. И поэтому всю последнюю ночь не спал, но обещание выполнил. У меня там в чулане осталось пару десятков комплектов сбруи и еще кое-какой хлам. Пусть попробует починить. А как починит — принесет тебе. Дай ему нормальную цену. Он почувствует вкус денег и его станет легче приручить. Польза для всех.

Успокоенный Йодфа кивнул.

* * *

Рано я обрадовался, жадный купец оставил мне реально полнейший хлам, починить который моих навыков не хватало. Отсутствовавшие здоровенные куски не позволяли даже улучшенным заговором ремонта превратить себя в что-то полезное. Если я хотел получить свой навар, надо было восстанавливать вещи за счет каннибализации других. Пришло время освоить последнюю хитрость с совмещением разных предметов.

Когда я пришел с этим вопросом к Джабалю, тот внимательно меня выслушал, уточнил список хлама и... отправил меня к скорнякам! Оказалось, чтобы сделать простейшее седло нужно как минимум два мастера. Первый — арчажник. Он изготавливал арчак — твердый каркас седла из специально обработанной клеёной древесины. Они бывали множества видов в зависимости от назначения будущего седла. Верховые, вьючные, вьючно-верховые, военные, для лошади, для верблюда, даже для слонов! Целая сложная наука! Вначале мне надо по имеющимся кускам понять, какой тип седел достался мне.

Пришлось побегать, переспрашивая по нескольку раз, но я разобрался. У меня валялись три верховых седла и пять вьючных на верблюда. И одно боевое для лошади. Учиться я решил на вьючных седлах, поскольку они были самыми дешевыми. Как раз у одного из них был сломан каркас.

Арчажник внимательно осмотрел принесенное седло, даже срезал кусочек клея и попробовал на зуб:

— Неплохая работа. Не легендарный Превосходный Клей конечно. Но состав из рыбьих костей для седел очень хорош. На дереве тоже не экономили. Взяли правильно высушенный залантар— вон характерный для него черный цвет из-под лака проглядывает. Вот тебе бутылёк клея и обрезки дерева. Джабаль велел показать, как изготовить вставку на место слома. Тут все просто, изгиб тебе не нужен. Поэтому берешь и напиливаешь тонкие полоски, хорошенько промазываешь их клеем и зажимаешь вот этими тисками. Денек постоит и можешь идти с этим к наставнику.

Вроде несложно. Да кто доверит необученному ребенку сложную работу?! Все же тэйцы молодцы — на мастерах не экономят и снабжают их качественным инструментом. Поэтому напилить стопку деревянных пластинок я смог быстро. А вот когда начал клеить случился конфуз.

Незаметно подошедший арчажник заглянул мне через плечо:

— Эй парень, ты зачем каждый слой разворачиваешь поперек предыдущего? Я тебе такого еще не говорил!

Прокол! Я-то не подумав стал делать по принципу клееной древесины у нас. Когда послойное чередование волокон вдоль и поперек позволяет получить более качественный результат. Видимо об этом принципе было известно и тут, но необученный мальчишка не мог этого знать! Надо придумать правдоподобную причину!

— Э, мне показалось так будет красивей. А что? Я неправильно сделал?

— Не то чтобы совсем неправильно. Так тоже можно. Но делать это нужно в определённых местах. Не забивай голову. Для ремонта луки седла сойдет. Завтра после полудня уже высохнет и сможешь забрать.

— Спасибо, мастер!

На следующий день я отдуваясь затащил седло в мастерскую Джабаля. Всего восемь кило, а с меня сошло семь потов! Скорее бы уже вырасти! Еще раз осмотрев свой груз, я остался доволен своей работой. Благодаря толщине кожу получилось восстановить стандартным заговором без дополнительной мороки. Осталась только задняя лука, будто сгрызенная кем-то. Достав из кармана брусочек клеёного дерева, я положил его рядом.

Энергичным шагом в комнату зашел Джабаль. Как обычно после сытного обеда в хорошем настроении. Осмотрев предложенную композицию, он повернулся ко мне:

— Ну что, Мар, готов освоить последнюю известную мне хитрость?

— Всегда готов!

— Хорошо. Но вначале хочу поговорить о ремонте магических предметов и артефактов.

У меня отвисла челюсть:

— Заговор починки и такое может?!

Джабаль усмехнулся:

— Если бы все было так просто! Этот заговор может починить только материальный компонент, магическое наполнение ему не по силам. Но это и не всегда требуется. Часто в качественно зачарованные предметы заложены механизмы восстановления целостности магического плетения. В первую очередь это относится к защитным артефактам. Например, какой-нибудь щит с укреплением. Вмятины и сколы довольно частое явление, снижающие его прочность. Но пока он не разбит на куски, хорошо выполненный заговор починки может сделать его невредимым! Даже если вставить в него кусок нового металла взамен утраченного, то спустя какое-то время укрепление распространится и на новую часть! Но тут важно не ошибиться с материалом. Если использовать неподходящий, то можно наоборот ослабить и вовсе уничтожить полезное магическое свойство! Надо иметь обширные знания. Или использовать заклинание из школы прорицания. Хотя опознание разумно применять на любом неизвестном артефакте.

Джабаль повертел в руках изготовленный мной брусок дерева:

— Еще важно подбирать материал для починки с учетом влияния окружающей магии. Магия всегда вокруг нас. Во всей мультивселенной существует на так уж много мест, где эта аксиома не работает. И если материалы подобраны неверно, то оказавшись на другом плане твое изделие может развалиться. Но пока тебе рано заморачиваться с такими сложностями. Просто чтобы ты знал на будущее. Твоя вставка хорошо подходит для этого седла. Ты уже знаешь достаточно о его устройстве. Теперь пришло время его починить.

Он положил брусок на седло и продолжил:

— Материал вставки должен касаться ремонтируемого предмета. При этом желательно как можно ближе к месту поломки. Но если это сделать невозможно, то не беда. Просто потратишь больше сил. Затем ты должен четко представить конечный результат. Для этого и требуется углубленное понимание строения. Ведь при обычном ремонте предмет просто возвращает себе исходную форму, при усложненном ты чуть корректируешь процесс, чтобы не было слабого места. Сейчас же формирование результата полностью лежит на твоем разуме. А теперь пробуй!

Зажав во вспотевшей ладони верные магнетиты, я произнес привычные слова заговора. Только в этот раз вместо стандартного течения, моя воля взяла под контроль направляемую силу, подхватила брусок и начала и соединять! От усердия я закрыл глаза! Открыть их меня заставил ржач Джабаля:

— Такое седло у тебя не купят, мой ученик. Хотя может и есть особые эстеты...

Брусок, вместо луки, вертикально закрепился прямо в центре седла. Пока я растерянно моргал, Джабаль осмотрел крепление, даже дернул за него несколько раз:

— По крайней мере соединено крепко. Но ничего страшного. Отдохни немного и пробуй снова и снова. Пока не получится.

Три часа и пара десятков попыток понадобились мне чтобы получить нужный результат. Я обессилено привалился к починенному седлу. Джабаль заботливо передал мне кружку воды и участливо спросил:

— Ну как тебе? Понравилось?

— Это каждый раз так сложно?

Старый мастер утешающе похлопал по моему плечу:

— Каждый новый вид предметов. А вот если сосредоточиться на чем-то одном, то можно наловчиться быстро их обрабатывать. Но это не очень распространено. Догадываешься почему?

— Талантливые маги развиваются и им становятся неинтересны грошовые заработки, а бездари не могут освоить ничего сложнее стандартного варианта заговора?

— Именно. Теперь у тебя есть своя ниша для заработка. Пришла пора рассказать тебе о Трех Законах Анклава. Вообще это задача Хасана, но раз ты зарабатываешь моим ремеслом, то я возьму на себя эту обязанность. Первый закон — это Закон Суверенитета. На территории анклава, а значит всей крепости действуют законы Тэйя. Всегда помни, что Красные Волшебники и только они являются высшей властью в этих стенах. Второй закон — Закон Торговли. Свитки заклинаний нулевого круга, равно как и услуги по наложению заговоров, должны продаваться по себестоимости. Конечно, это касается только уважаемых торговых партнеров. Задрать цену тебе не позволят, поэтому будь осторожен. И последний закон — Закон Ремесла. Тебя не удивляет, что в крепости, в которой хватает могущественных магов, главным мастером трудится волшебник, достигший лишь третьего круга заклинаний?

Я отрицательно покачал головой. Несмотря на широчайшие знания и огромный опыт Джабаля, неужели не нашлось кого помогущественней на эту должность? А старый мастер тем временем продолжил:

— Согласно Закону Ремесла, мы не должны создавать слишком могущественных артефактов, свитков выше четвертого круга, а также предметов способным помочь в темных делишках. Наподобие зелья невидимости или свитков из подлой школы очарования. Большая часть изготавливаемых в крепости предметов относится к первому-второму уровню. И на них моих сил более чем хватает. А если заказывают что-то помощнее, то я зову кого-нибудь из шигхарахов. Поэтому, если тебе принесут на починку какие-нибудь сомнительные вещи — будь на чеку. За починку, например, отмычек тебя по головке не погладят!

Нагруженный седлом и новой информацией я вышел из мастерских и отправился к Йодфе. Но на полпути меня перехватили.

— А, наконец мы вновь встретились, мальчик. Пойдем, добрый дядя Али угостит тебя горячим чаем. Да, очень горячим...

* * *

Аль Лазан провел меня узкими тёмными коридорами во внутреннюю крепость. Я обливаясь потом пёр это дурацкое седло, а проклятый инквизитор лишь с ухмылкой смотрел на мои мучения! Наконец стала очевидна цель нашего пути. Передо мной предстала мечеть Коссута во всем своем великолепии.

Я видел её издали, еще когда Хасан проводил мне первую экскурсию по крепости. Снаружи она походила на пирамиду с усеченным верхом. 'Нужно построить Зиккурат!' мелькнула в голове дурацкая мысль. Перед входом колыхались алые полотнища с символом Коссута — переплетенными языками пламени. Тащить несчастное седло внутрь священного места я не решился. Мало ли фанатики сочтут это оскорблением. И останутся от меня только угольки. Поэтому я аккуратно пристроил его в углу, где основание пирамиды примыкало к стене.

Лазан задумчиво осмотрел получившуюся композицию и внезапно спросил:

— А куда ты его нес?

Я с тщательно скрываемой гордостью ответил:

— Вот, починил. Теперь хочу отнести господину аль Мулуки. Предъявить работу!

Инквизитор окинул меня странным взглядом:

— Хорошая идея. Потом отнесешь. Может быть. Шагай вперед.

Первое, что я ощутил внутри — это терпкий, кружащий голову, запах благовоний, который волнами расходился от пяти огромных жаровен. Четыре из них стояли по углам, а самая большая полыхала неистовым огнем в центре. Служители мечети тянули гудящие песнопения, простирая руки к языкам пламени.

Одеты они были в алые, ближе к фиолетовому цвету, одеяния. Похожий цвет носили шигхарахи. Это было связано с тем, что четкий красный цвет был под страхом смерти запрещен всем, кроме Красных Волшебников. По крайней мере в местах где действовал закон Тэйя.

Но в центральном зале мы не задержались, нырнув в неприметную боковую дверь. Гудящая энергия, пронизавшая меня на входе в мечеть, тут ощущалась чуть слабее. И я смог немного вынырнуть на поверхность смурного сознания. Мы шагнули в небольшую комнату без окон, где по центру стоял табурет. На него мне жестом указал Али.

Стоило мне примоститься, как в комнату влетел человек облаченный в одеяния жрецов Коссута. Я его узнал. Еще в самом начале ученичества Хасан категорически советовал избегать двух людей: маньяка-инквизитора — Али аль Лазана и главного жреца Коссута, по совместительству высокопоставленного убийцу из Братства Огненной Смерти -Узада аль Акнади. И сейчас оба этих персонажа в одной комнате со мной. Наедине.

Вдруг меня ошпарила мысль: Лазан так подгадал момент, что почти никто не видел, как он привел меня сюда. Только внутренняя стража, подчиняющаяся инквизитору, и жрецы Коссута, лояльные понятно кому.

Где я прокололся? Неужели эти дурацкие бруски? Или слишком быстро выучился? Не может быть, слишком шаткая основа, а Йодфа не захочет терять прибыток на мне. Чтобы меня прихватить им нужны хоть какие-нибудь основания! Правда про них говорили, что они оба больные на голову уроды... На этой почве и сошлись. Проклятье! Почему они так долго молчат, пристально уставившись на меня?!

Наконец жрец заговорил:

— Али, ты уверен, что он с ними связан? Кто будет посвящать мальчишку в такие дела?

Инквизитор упрямо наклонил голову:

— Я уверен, что он крутит какие-то дела с Йодфой и его дружком Икбалом. А значит может знать, что-нибудь полезное. Пройдоха как-то подозрительно себя ведет. И стоило купцу приехать, как он напросился на прием к коменданту. И это явно неспроста. Что-то происходит, а мы не в курсе. Слышишь, Узад! МЫ НЕ В КУРСЕ!

Психа начало потряхивать от приступа ярости. Я вжался в табуретку и пытался лишний раз не привлекать внимание. Но привлек. После слов инквизитора, жрец повернулся ко мне и сказал:

— Ну а ты, мальчик, что скажешь? Видишь, как разволновался мой друг. О, была бы его воля, то уже калилось бы в жаровнях железо. И ты бы отвечал быстро и правдиво. Но на твое счастье, я не позволю ему творить бесчинства. Слышал ты умён не по годам. Мощный ментальный щит. Да еще и с талантом волшебника. Не думал избрать путь служения Коссуту? Наш бог щедро одаряет последователей. Тебе покорятся не только секреты управления пламенем, но и многие другие...

Я отрицательно замотал головой:

— Простите, господин. Но я придерживаюсь веры моих предков. Я не очень ревностный последователь, но менять её не буду!

Жрец угрожающе прошипел:

— Хорошо подумал? Ты отказываешься от покровительства нашего господина! Без его защиты ты можешь и не выйти отсюда живым!

От его фигуры полыхнуло жаром. Смешиваясь с ароматами благовоний, он начал плавить мой рассудок. Но я стиснул зубы и из последних сил прошептал:

— Истинную веру не приобретают из-под палки. Нельзя заставить человека искренне принять учение. Можно сломать. Можно убить. Но не обратить в свою веру!

Давление резко спало, Узад недовольно цыкнул, а инквизитор насмешливо прокаркал:

— Ты еще слишком мал, чтобы понимать в таких вещах. Было бы у меня время, я бы...

Но жрец прервал его:

— Али, мы уходим от сути. Мальчик, раз ты отверг мое покровительство, то с твоей стороны будет крайне неразумно отпираться. И уклоняться от ответов на наши вопросы!

Тут у меня прорвался крик души:

— Так вы же ничего не спрашиваете!!!

Инквизитор деловито подхватился:

— А вот сейчас и спросим! Расскажи, какие дела были у нашего казначея с пришлым купцом?

Йодфа вроде как мой патрон. И стучать на него конкурирующей структуре моветон. Вот только я знать не знал никаких его тайн! Если буду рассказывать общеизвестные факты, то вреда точно не нанесу:

— Ну, они вроде как друзья. Господин аль Мулуки даже вышел его встретить. Но вначале господин Икбал поговорил со мной.

Пироман резко наклонился:

— А о чем?! О чем уважаемому купцу говорить с безродным мальчишкой?

Тут тайны не было, поэтому я с готовностью затараторил:

— Стражники сообщили ему, что я неплохо владею заговором починки. А имущество каравана как раз сильно пострадало в пути. Вроде как нежить на них напала. Ну я и заработал на ремонте. Вы не думайте, положенную десятину я честно отдал в казну крепости!

Жрец задумчиво пробормотал:

— Значит любишь деньги. Теперь понятно, как Йодфа...

Но его грубо прервал инквизитор:

— Подожди! Какая нежить? Сколько? Где напала? Как они выжили?

Я замотал головой:

— Господин, со мной же это никто не обсуждал! Я просто услышал часть разговоров караванщиков, пока латал их вещи. По правде сказать, я так уставал, что уже на второй день ничего кроме работы не видел и не слышал. И то еле успел!

Но аль Лазана так просто было с мысли не сбить:

— А мне значит не доложили. Разберемся! Ладно, этого ты можешь и не знать. Но вот почему стражники рекомендуют тебя прибывающим купцам, ты точно в курсе!

Мне очень не хотелось раньше времени раскрывать карты, но тут не до жиру:

— Я попросил об этом начальника внешней стражи -господина Синана аль Дирбаса...

Ноздри инквизитора хищно раздулись:

— И он тебе значит помог. А ты ему что взамен?

Эх, прощай моя победа:

— А я ему починку вне очереди. И на соревнованиях выставлю стрелков, чтобы он не отвлекал своих людей.

Узада аль Акнади разобрал смех:

— Ох Дирбас! Я конечно всегда знал его отношение к этим играм, где он вечно остается в пролете. Но так он еще не позорился! И кто будет от него участвовать? Уборщики? Кузнецы?

Я робко вставил:

— Писцы. Они уже согласились...

Тут уже и аль Лазан заржал:

— Дирбас, Дирбас. Совсем отчаялся. Нужно будет в этот раз утвердить награды побогаче. Ребятам они не помешают.

То ли из-за воздействия благовоний, то ли из-за давления жара, но я решил все же уточнить:

— Вообще-то мы упорно тренируемся и рассчитываем победить!

Жрец только фыркнул:

— Самонадеянный мальчишка...

Эта парочка маньяков еще меня помурыжила немного, но в конце концов все же отпустила. И я попер седло обратно, к Йодфе. Чая мне кстати никто не предложил. Всюду обман!

* * *

— А, Мар, привет. Заходи, заходи. Ты по какому поводу?

Я заполошно дыша скинул треклятое седло на пол и с гордостью сказал:

— Вот, господин аль Мулуки! Все починил. Как новенькое! Принимайте работу!

Йодфа несколько секунд задумчиво меня рассматривал, а затем сказал:

— Вот умный ты парень, Мар. Ответь мне на один простой вопрос. Какого баатезу ты принес его сюда? Что я по-твоему должен с ним сделать? На себя одеть? Или на тебя?

И правда, склады то внизу! Нахрена я пер его на третий этаж?! Что ж, очевидно предстоит тащить его обратно. Вообще получается я как последний ишак пронес его почти по всей крепости! И Лазан ничего не сказал. Наверно ржал, когда представил, что я припрусь к казначею!

— Э, наверно мне стоит отнести его вниз...

-Стоит. Сдай на склад и приходи за оплатой.

Я немного помялся, но затем решительно достал из-за пазухи мешочек и положил на край стола:

— Тут десять золотых.

Казначей в удивлении вздернул брови:

— Ты взятку мне принес что ли?

— Нет. Это 'подарок' в знак доброго сотрудничества от ваших друзей. От господ аль Лазна и аль Акнади. Чтобы я присматривал за вами, и сообщал им если что-то узнаю.

Йодфа развязал мешочек, перебрал монеты. Вздохнул и откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе:

— Недорого ты меня продал, Мар. Такой смышленый мальчик мог бы выбить условия и получше.

— Так это же только первый взнос! Они обещали щедро платить за пикантные новости. А мне сейчас как раз остро не хватает золота. Так что, как будут вести, о которых вы желали бы их уведомить — сразу говорите. Я с радостью передам. За соответствующую плату.

Казначей чуть поерзал, устраиваясь поудобнее:

— Ты же понимаешь, ЧТО они могут с тобой сделать, если узнают?

— Если узнают. Или вернее если узнают до того, как я стану личным учеником коменданта. Я уже понял, что против него никто не решится выступать. А значит мне всего лишь надо продержаться до первого круга.

— А для этого тебе нужно зелье. И золото для него. Сколько ты уже успел накопить?

Я прикинул в уме свои накопления:

— Пять золотых я поднял на заказах в крепости. Семь монет мне дали караваны, включая караван уважаемого Икбала. Десятка — благотворительный взнос господ из внутренней крепости. Если вы дадите мне хотя бы половину цены новой упряжи за починенную, то через пару недель прибавится еще три с чем-то десятка. Итого больше половины. Пятьдесят три — пятьдесят пять. Как-то так получается.

-Как остаток добирать будешь?

— Что-то заработаю починкой. Караваны надеюсь будут еще приходить. А через пару месяцев праздник основания крепости. И турнир в честь него. Если победим, то возьму свою награду золотом.

— Если победишь.

* * *

На время жизнь вошла в привычную колею. Безопасники пока отстали, ожидая новостей. Йодфа, если и имел какие-то планы на меня, их приостановил. Учеба шла своим чередом. Километровые простыни заполненного текста сделали своё дело, и я уже настолько наловчился обращаться с пишущим пером, что мне стали доверять оформление настоящих документов. Не самых важных, но это уже было признание. А учитывая требовательность Хасана, я даже мог собой немного гордиться.

Починка все так же занимала почти все свободное время, стабильно принося копеечку. В магии был тоже определенный прогресс. По заветам Джабаля, я при первой возможности освоил полезнейший заговор из Школы Ограждения. Хотя он назывался 'защита от оружия', но с не меньшей эффективностью сопротивлялся воздействию ударов руками, клыками и когтями. По эффекту он был очень похож на воздействие амулета Ахмада, под защитой которого я воевал с мефитами. Вот только действие амулета было перманентным, а заговор действовал чуть больше десятка секунд, а затем его нужно было обновлять.

Так же мы с писцами каждое утро вставали с первыми лучами солнца и первыми приходили на стрельбище. И прогресс был очень неплох. В первую очередь благодаря воодушевлению и старанию, с которым они тренировались.

В одну из ранних тренировок, когда я вслух удивился этому факту, Хасан мне с усмешкой пояснил:

— Ты думаешь почему они согласились участвовать? Из-за награды? Нет. Настоящих причин две. Первая — у нас удивительно спокойная и скучная жизнь. Я не жалуюсь, но порой хочется какой-то суеты! Разбавить однообразие. Но это приятное дополнение к основной.

— А вторая причина?

Хасан потрепал меня по голове:

— А вторая еще проще. Мог бы и догадаться. Они просто хотят помочь тебе. Ты у нас прижился и стал своим. А своих мы не бросаем!

Сердце кольнуло чувство вины. Я же вроде как шпион. Хотя ни одного донесения так и не отправил. На это правда была объективная причина, а не мое решение. И чем дальше, тем меньше мне хотелось создавать какие-либо проблемы Замку Пламени. Нет были люди, к которым я не испытывал ни малейшей симпатии, вроде Лазана или Акнади. Но большая часть была мне по душе. Честные трудяги, безропотно тянущие лямку.

Из раздумий меня вывело похлопывание по плечу:

— Твоя очередь стрелять, Мар. Ты чего такой задумчивый? Неужели узнал, что нашему шефу понравилась твоя задумка и он тоже решил поучаствовать?

Я разинул рот:

— Йодфа решил войти в нашу команду?

Хасан со смехом дал мне легкий щелбан:

— Для тебя -господин аль Мулуки! Конечно нет. Сам он участвовать не будет, но твоя идея перспективная. Он решил выставить еще команды. Шеф договорился с Джабалем, чтобы тот выделил из своих людей пару десятков, хорошо овладевших школой преобразования. Благодаря заклинаниям из нее, мы надеемся забрать призы на соревнованиях, где решающим фактором являются сила, скорость и выносливость. Будем выступать под стягом наемников и у Синана в кои-то веки появился шанс отыграться! Глава внешней стражи был кстати очень благодарен ему за это. И тебе. Причем настолько, что согласился выделить нам в наставники своего самого толкового арбалетчика. От сердца оторвал. Он кстати должен вот-вот подойти.

Мастером стрелком оказался желчный, немолодой мужик, нехотя прихромавший на стрельбище. Первым делом он разнес каждого из нас. Не та стойка, не то положение рук, не так заряжаем, не так стреляем — ничего ему не понравилось. Но советы давал дельные, поэтому характер пришлось терпеть.

До меня он докопался в самом конце:

— А тебя, малец, меня попросили особо помучить. Остальные свободны.

Когда мы остались наедине, мастер продолжил:

— Я вижу у тебя свой арбалет. Вот только ты о нем совсем не заботишься. С этого и начнем. Первое — когда ухаживаешь за арбалетом, всегда тщательно осматривай его на предмет трещин и сколов. Говорят, ты неплохо владеешь заговором починки. Тогда почему я вижу повреждения на плечах? Спусковой механизм разболтан, тетива пушится. Все исправить! И не забудь еще натереть его воском! Проверю.

Старик был всюду прав и мне оставалось только покорно склонить голову:

— Да, наставник. К следующему занятию все сделаю!

— А сейчас нам надо заниматься. Джабаль говорил у тебя есть магический жезл, способный принимать форму любого оружия?

— Он в моей каморке. Принести?

-Шуруй. Одна нога здесь— другая там!

* * *

С жезлом была отдельная история. Еще в самом начале обучения, я просил Джабаля научить им пользоваться, но вредный старикан всячески от этого уклонялся. Аргументировал просто:

-Артефакты детям не игрушки!

Конечно, принадлежащая мне поделка не дотягивала до гордого звания артефакта, но и ей при старании можно было натворить бед. Поэтому пришлось несколько месяцев доказывать собственную сознательность, пока Джабаль наконец не растаял.

— Это вполне неплохая подделка под Жезл подвижной формы. Твой 'артефакт' способен запомнить до шести образцов немагического оружия, и шесть раз в день принимать их форму. Делается это просто— прикладываешь жезл, например, к мечу и волевым импульсом заставляешь запомнить его форму. Звучит сложно, но на деле у всех легко получается. Вот тебе кинжал попробуй.

Стоило последовать инструкции и прикоснуться оголовьем жезла к кинжалу, как я что-то почувствовал. Словно далекое воспоминание или подключение периферийного устройства к компьютеру. Стоило только сосредоточиться на этом, как артефакт в моих руках чуть дрогнул и превратился в точную копию кинжала. Внешний вид, вес, фактура материала — все было абсолютно идентично.

Джабаль подхватил у меня оба клинка и с двух рук метнул их в деревянную плашку, висевшую на стене:

— Если не знать заранее, что один из кинжалов не кинжал, то понять это очень непросто. Обычное обнаружение магии способно определить жезл только в момент трансформации, а заклинаниями опознания обычно не бросаются, ибо реагенты для них слишком дороги. На запоминание тратится заряд, которых всего шесть. То есть ты можешь или шесть раз изменить форму, или те же шесть раз изучить новую. Ну и разные комбинации этих вариантов. Раз в сутки заряды восстанавливаются. Причем отсчет перезарядки начинается с момента первого использования. Кстати возращение в исходную форму не требует заряда.

Я тут же вклинился с вопросом:

— А что насчет стрелкового оружия? Луки, арбалеты там...

— Оригинальный артефакт автоматически создает снаряды. Твой же на это не способен. Так что у тебя два выхода: или носить стрелы и болты с собой, или приторочить их непосредственно к луку или арбалету. Конечно — это все лишь несколько штук. Но все равно лучше, чем ничего.

Я выдернул из деревяшки глубоко вошедший кинжал и задумчиво покрутил его в руке:

— А сколько жезл может оставаться в измененной форме?

— Энергию он тратит только на изменение, а значит теоретически вечно.

У меня давненько были идеи относительно жезла, но важны были нюансы:

— А вот допустим превратил я жезл в кинжал. Прошли сутки и заряды восстановились. Значит из кинжала я могу его снова шесть раз трансформировать?

— Совершенно верно, ты возвращаешь ему вид жезла, а затем по стандартной схеме.

— А я могу превратить его все шесть раз в одну и ту же форму?

— Конечно! В любую из шести запомненных.

Я мысленно потирал руки. Осталось уточнить лишь пару вопросов:

— В азбуке, которую мне дал Хасан, упоминались существа уязвимые к серебру. В основном всякая нежить и нечисть. А что будет, если я превращу жезл в серебряное или посеребрённое оружие? Будет ли оно иметь такой же эффект?

Тут я заставил Джабаля надолго задуматься:

— Хм. Сложный вопрос. С одной стороны, магические свойства при копировании не воспроизводятся. С другой стороны, серебро, полученное алхимическим путем вполне себе используется и работает ничуть не хуже природного. Может дело в каких-то иных характеристиках? Наверняка ты сможешь узнать, только попробовав его в деле. Но это будет еще очень нескоро.

* * *

Старик, который учил нас обращаться с арбалетом, оказался настоящим мастером. Но воспринимать его науку было нелегко. Он вел занятия деловито, профессионально, сухо. Никакой искры — только математически выверенная теория и механически точная практика. Он даже не соизволил представиться! Мы обращались к нему просто— наставник. Но результат был! Да еще какой!

Писцы, в жизни не державшие в руках оружие, уверенно освоились с такой технически сложной штукой как арбалет. И вполне уже тянули на полноценных стрелков, уверенно поражая средние мишени. Без магии. С заговором на точный удар они и вовсе творили чудеса.

К сожалению интенсивная подготовка критически изнашивала учебные арбалеты. После каждого занятия мне приходилось оставаться и латать инвентарь. Понятно почему хотя хорошие стрелки и ценились, но их было совсем немного. Обучение влетало в копеечку.

Где-то за пределами стен, чтобы раньше времени не спалиться, потихоньку тренировались люди Джабаля. Лазан чуть с ума не сошел, когда ему сообщили, что ежедневно половина мастеров крепости дружно собирается и выходит в пустыню, а спустя пару часов возвращается как ни в чем не бывало. Он насел на меня. По согласованию с Йодфой, пришлось ему сообщить часть информации.

Но на слово он конечно не поверил, поэтому пришлось организовать ему экскурсию, с возможностью понаблюдать за тренирующимися людьми. Впрочем, они его не впечатлили, ведь пока магию не применяли, набирая физическую форму.

На всякий случай воины внутренней стражи тоже нарастили тренировки, не желая неожиданно уступить каким-то ремесленникам. А когда объявили, что награды за призовые места в этот раз будут особо щедрыми, то энтузиазм вспыхнул о всей крепости. В последнее время караваны стали очень редкими гостями, благодаря чему работы у всех было немного. А свободное время тратилось на тренировки.

* * *

Властитель Эль-Фуджайра, Шах шахов, Покоритель Небес и Повелитель джинов Абуль-Музаффар аль-Насир нечитаемым взором смотрел на склонившегося разведчика.

— Донесения подтвердились. Нежить начала перебрасывать свои силы в нашу сторону. Пока это тихоходные осадные некроголемы, немного скелетов и пара мертвых колдунов. Как мы и думали они укрываются от света в пещерах ближайшего склона Бороздчатых гор. Так же на перевалах были замечены осадные орудия. В этот раз подготовка более серьезная. Если к авангарду присоединятся основные силы, то выстоять будет трудно. Кроме того, над Соккаром замечено большое количество летающей нежити. Очевидно они выслали вперед тихоходов, чтобы подгадать и навалиться всей массой.

Жестом шах отпустил слугу и повернулся к визирю:

— Джафар, что там с арфистами?

— Господин, корабль с основными силами будет только через два-три месяца. До тех пор они ничего не предпримут.

Шах поднялся и задумчиво прошелся по комнате, в которой приватно слушал секретный доклад. Наконец он остановился у окна и выглянул во двор. Там тренировались выкупленные в Якарианской империи гладиаторы. Выжившие в бесчисленных смертельных схватках воины восстанавливали форму после возвращения молодости и здоровья. Приобретение оказалось удивительно удачным. Каждый боец мог на равных драться с парой гвардейцев Эль-Фуджейра. А уж если их снабдить таким же снаряжением и артефактами...

— Выбора нет. Мы должны уничтожить их авангард. Это отсрочит нападение, а потом им станет не до нас. Джафар, ты мой единственный архимаг. Возьми гладиаторов, половину гвардии и всех мефитов.

Визирь почтительно склонился:

— Ваша воля исполнится! Пятьдесят гвардейцев легко расправятся с обычной нежитью, а уж с поддержкой гладиаторов и подавно. Осадные големы тоже не проблема. Вот только там два мощных дефлока. Ламия создала их из ваших контрактников. Позволю себе напомнить, что я сразу был против идеи тратить ваше могущество на смертных. У Вашего покорного слуги есть шанс справиться с одним. Два же — это верная смерть...

Абуль-Музаффар отмахнулся:

— Насчет этого не беспокойся. Недавно сын добыл пачку свитков призыва демонов. Пара бабау и врок станут тебе отличной поддержкой. Свитки высокоуровневые и гарантируют минимум сутки подчинения призванных. А преимущество неожиданного нападения и артефакты из моей коллекции обеспечат победу. Главное не положи там все силы. Вперед пусти мефитов — их легко восполнить. Потом гладиаторов-пусть докажут свою полезность. Гвардейцев старайся сохранить. Потеря передового отряда заставит их отложить нападение. Пока восстановят големов, восполнят потери, найдут новый маршрут — пройдет достаточно времени.

Визирю осталось лишь покорно ответить:

— Как пожелает мой повелитель!

* * *

Принцесса Офидия ас-Соккари уныло созерцала привычные руины некогда живописного и многолюдного города. Уже давно зелень садов сменил песок с торчащими словно ребра скелета останками стен, между которыми уныло и беспросветно бродила нежить. Солнечный свет не мог рассеять сумрак, порожденный облаком проклятия, укрывшим город и окрестности.

Нежить верно служила ей, насколько могут быть верны бездушные куклы. Проклятие, настигшее её столетия назад, исказило облик, превратив в ламию. Верхняя половина тела навечно осталась прекрасной девой, тогда как все ниже пояса обратилось мерзким хвостом змеи. Помимо чисто внешних изменений, она приобрела и пороки своего нового вида. Если страсть к тайным знаниям её затронула мало, то жажда роскоши и восхищения преданных рабов расцвели пышным цветом, наложившись на природные склонности до обращения. И от неудовлетворенности именно этих желаний она так тяжело и страдала.

Нежить не годилась на роль воздыхателей, ибо даже имеющая разум, наподобие дефлоков, не испытывала никаких эмоций. Редкие пленники, захваченные в проходящих мимо караванах, долго не выживали под сенью проклятия. Одно время она держалась, сосредоточившись на другой своей страсти— роскоши. Буквально купаясь в золотых монетах, украшениях, драгоценных камнях, ламия могла испытывать редкие мгновенья счастья. Но и это стало недоступно с недавних пор.

Проклятый Культ Дракона! Когда его посланцы достигли Соккара и предложили союз, она не могла поверить своей удаче. Взамен пыльных фолиантов, ненужных артефактов и части сокровищ, они предложили возможность справиться с проклятием, обрести свободу и вернуть человеческий облик, сохранив при этом все преимущества бытия монстром. Надежный, идеально выверенный план, который с треском провалился. Вначале вмешался проклятый джин, похитивший необходимые для ритуала артефакты и материалы. И сосуд. Это казалось несущественным, лишней подстраховкой. Пока не вмешались арфисты.

Как можно было предположить, что приданный ей в усиление могучий драколич будет повержен жалкими смертными?! А теперь ни богатств, ни помощи союзников — одни претензии и требования возместить ущерб. Вот и приходилось, забыв про сон и отдых, изматывающими осадами вынуждать проклятого джина вернуть украденное.

Казалось, еще немного и Эль-Фуджейр падет, но подлое нападение выбило из строя и так дефицитных заклинателей. Но ничего, сейчас она не будет спешить. Накопит силы и тогда они ответят за все!

https://dnd.su/bestiary/925-deathlock/

* * *

-Фух!

Я выдохнул, устало опускаясь на лавку. По случаю завершения тренировок, Йодфа пригласил посидеть в таверне всех своих 'гладиаторов'. Непривычная щедрость обычно скаредного коротышки меня даже немного насторожила. Но мотив казначея выплыл стразу. Он произнес перед нами пламенную речь, мотивирующую выложиться полностью и доказать меднолобым дуболомам из внутренней крепости наше величие. Старик умел говорить, и даже я, закаленный профессиональными телевизионными балаболами, почувствовал воодушевление. Что уж говорить про неискушенных детей магического средневековья, окрыленных признанием и дармовым угощением.

Страдающий от отсутствия привычных клиентов из проезжающих караванов трактирщик возблагодарил всех богов, когда его заведение на весь вечер арендовал Йодфа. С неограниченным аккредитивом. Поэтому столы ломились от угощений и выпивки, а народ гулял, как в последний раз. Казалось бы, самыми буйными должны были оказаться крепыши из мастеровых, или на крайняк алхимики, взбодренные какими-нибудь своими декоктами. Но нет. Больше всех суеты наводили обычно тихие и неконфликтные писцы!

Хорошенько накатив, они дерзко задирали могучих здоровяков, у которых руки были толще чем у них ноги! Но до серьезных потасовок не доходило. Все же даже хмель не заглушил чувство локтя, порожденной совместными тренировками и речью Йодфы.

Казначей с многозначительной улыбкой наблюдал за творящейся вакханалией, попивая душистый чаёк. Ему компанию составлял я, по малолетству не допущенный до употребления горячительного.

— Хорошо народ веселится! Такого ты на 'празднике' не увидишь. Нудная тэйская музыка и их не менее нудные танцы. Только соревнования и спасают от скуки.

Я повернулся к заговорившему Йодфе:

— Но почему бы не сделать нормальные гуляния? Которые всем придутся по нраву?

Старик окинул меня задумчивым взглядом:

— Почему говоришь? Да уж есть причина. Видишь ли, мальчик, самым главным врагом и конкурентом красного волшебника является другой красный волшебник. Невидимая, закулисная, но от того не менее ожесточенная борьба между ними ведется постоянно. Что правители регионов — тарчионы, что могущественные зулкиры, что рядовые красные волшебники и рыцари — все вовлечены в эту борьбу. Нужно постоянно доказывать свои силу, полезность и верность. Господин Джамал по меркам красных волшебников не отличается особой силой. Да еще и не из Мулани — коренного народа Тэйя. Поэтому чтобы оставаться на плаву ему постоянно приходится доказывать свою полезность. И верность. Удачное положение Замка Пламени позволяет поставлять метрополии не только стабильный поток золота и информации, но и оказывать влияние на политику всего региона. Ценное и перспективное место, взять под контроль которое всегда было немало желающих. Но как основатель, наш комендант имеет солидную фору перед остальными. Да и имеет высоких покровителей. Точно не знаю кто, но минимум кто-то из тарчионов его поддерживает.

Йодфа отхлебнул душистого чая:

— Один из способов показать свою лояльность — проведение таких традиционных праздников. Джамалу нужно быть большим тэйцем чем сами тэйцы. К тому же это хороший повод навестить нашего коменданта и очно обсудить какие-нибудь деликатные вопросы. Всегда кто-нибудь приезжает. Так будет и в этот раз.

Я подхватил мысль:

— А соревнования — это повод показать лицом мощь и выучку своих воинов?

Казначей благосклонно кивнул:

— Именно. Причем в соревнования не запрещено участвовать и гостям. Нередко они привозят с собой какого-нибудь мастера копья, который разносит в пух и прах наших бойцов. Но так случается только когда гости приезжают от конкурирующих сил. Как будет в этот раз я не знаю. Впрочем, и в остальное время нас не оставляют без присмотра.

Я одними губами обозначил вопрос:

— Кто?!

Но Йодфа только усмехнулся и отрицательно покачал головой:

— Не заморачивайся этим. Просто держи себя в руках. Я это рассказываю, чтобы ты понимал, даже когда ты станешь его учеником, комендант не от всего сможет и захочет тебя прикрыть. А если себя хорошо проявишь на празднике — это станет полезным заделом. Поэтому не сдерживайся и выложись на полную.

* * *

Приближалось время праздника. Неделю к нему готовили внутренний двор крепости. Были сколочены деревянные трибуны для простых смертных и роскошные ложи, задрапированные красной тканью, для руководства и уважаемых гостей. Причем, если судить по количеству этих лож, гостей в этот раз ожидалось необычайно много.

В промежутках между трибунами установили огромные барабаны. В центре выгородили арену, присыпав её белым песком. Рассмотреть это удалось лишь мельком, поскольку все мои силы и внимание были отданы подготовке к выступлениям. Но даже такая сосредоточенность не позволила пропустить эффектное появление коллег коменданта по опасному бизнесу.

Первым прибыл красный маг, владеющий некромантией. Как я это понял? Вначале крепость накрыло исполинское облако, скрывшее солнце. Затем мы увидели его. Огромный и роскошный паланкин несла толпа скелетов. Не меньшая толпа мертвецов следовала за своим хозяином, нагруженная скарбом. Судя по количеству тюков, этот волшебник не привык себя ограничивать в чем-либо. В качестве охраны его сопровождали мрачные фигуры в глухом доспехе с светящимися желтым светом глазами. Жуткое и завораживающие зрелище. Джабаль, наблюдавший рядом со мной за процессией, сплюнул и пробормотал:

— Проклятые колдуны из Легиона Костей!

Пусть Тэй и далеко, но я уже немного ориентировался в его внутренних раскладах:

— Это которым командует лично Сзас Тэм?!

Джабаль кивнул:

— Можешь не сомневаться, от него представитель. Только они могут так нагло использовать мертвецов за пределами Тэйя. Да и воины ужаса в охране на это намекают. Вообще мы далековато от границ метрополии. Раньше они в нашу глушь не забредали. Интересно, что их приманило?

Еще один красный волшебник привел с собой гораздо более малочисленную свиту, но прибыл не менее эффектно. Десяток грифонов с птичьими криками спикировали на внутренний двор крепости. Могучие создания с телом льва и головой орла яростно клекотали, удерживаемые крепкими руками. Наездники, соскользнувшие на землю, производили впечатление. Помимо лидера, в красных одеяниях, в отряде состояли воины в роскошных легких доспехах, которым, судя по притороченным к седлам посохам, не чужда была и магия. Это были представители Легиона Грифонов Пьярадоса — тарча, расположенного слишком далеко от Закхары, чтобы их появление могло оказаться случайным. Конечно же их приняли со всем радушием.

Когда прибыла третья делегация из Тэйя, даже последнему козопасу стало понятно, что это неспроста. Кстати лично мне последние гости понравились гораздо больше, чем суповой набор костей или толпа угрюмых мужиков. Это была сотня всадников, а вернее всадниц на единорогах. Но какие это были единороги! И какие это были всадницы! От милого создания, изображение которого мне попалось еще в азбуке, в этих тварях почти ничего не осталось. Угольно черная шкура, хищная морда с огромными клыками, когтистые лапы — не хотелось бы мне повстречаться с такой тварью один на один. К тому же характер у зверюшек был тоже далеко не ангельский, и лишь твердая рука наездниц удерживала этих чудовищ.

Но вселенная стремилась к равновесию. Ведь насколько ужасными были единороги, настолько прекрасными были всадницы. Роскошные фигуристые дамочки в анатомических доспехах. И с анатомией было все прекрасно! Эх, будь я постарше, точно попробовал бы склеить! Рядом судорожно сглотнул Хасан. Молодой парень завороженно наблюдал за подпрыгивающими в такт аллюра прелестями.

Мда, в крепости половой вопрос стоял остро. У коменданта было несколько жен и, как мне шепнули, целый гарем во внутренней крепости. Остальные же не были балованы женской лаской. Если кто-то вроде шигхарахи или жрецов Коссута особо от этого не страдал, увлеченный своими делами, то воины и молодые мастера лезли на стенку, спуская жалованье в единственном борделе.

В такую атмосферу прискакала целая сотня симпотных девах. Впрочем, они вниманием явно наслаждались, хищно посматривая на расправляющих плечи и выпячивающих грудь мужиков.

Синан аль Дирбас, глядя на эту картину, сплюнул и врезав кулаком по шлему завороженного стражника рявкнул:

— Страх потеряли, дети ишака?! Держать равнение, не отвлекаться! Узнаю, если кто оставит пост — в нужнике утоплю!

Но даже рык грозного начальства не мог стереть мечтательного выражения с лиц стражников. Тем более, что до мечты было рукой подать! Красных магов и их приближенных со всеми удобствами разместили в апартаментах внутренней крепости. Грифонов загнали в спешно освобожденные конюшни, где разместились и их всадники. Мертвую свиту спустили в подземелья крепости, подальше от губительного солнечного света. А под черных единорогов пришлось сделать загон возле таверны, чтобы расположившиеся там всадницы могли сдерживать дурной нрав своих скакунов.

Естественно у всего свободного мужского населения вдруг появились срочные дела в таверне. Прямо на подходах вспыхнуло несколько драк, разогнанных стражей. Впрочем, для некоторых все усилия окупились.

На следующий день наступил долгожданный праздник. Все население Замка Пламени, за исключением дежурной смены караула и рабов, собралось вокруг арены. Кстати зря Йодфа наговаривал, музыка оказалась на удивление приятной. Эдакий фэнтезийно-средневековый рок, без бас гитар конечно, но с приличными ударными. Я и остальные участники наблюдали за происходящим из небольшого загончика, где ждали своей очереди. Видно было не очень, зато слышимость была великолепной. Под синхронный бой барабанов, от которого по конструкциям трибун гуляла вибрация, в своей ложе поднялся комендант.

По его жесту наступила тишина, в которой разнесся усиленный магией голос:

— Достопочтенные гости! Мы счастливы приветствовать вас в эту годовщину объединения Тэйя под твердой рукой нашего бессменного лидера Сзаса Тэма. Вдвойне радует, что в этот раз нас почтило своим присутствием его доверенное лицо. Поприветствуем же мастера некромантии из Легиона Костей — Лео Мрачного!

Трибуны разразились дисциплинированными овациями.

Джабаль, стоявший рядом проворчал:

— Ишь как надрываются! Рады они приветствовать! Знай, Мар, что некромантов опасаются и недолюбливают даже в метрополии. Но в открытую проявлять такое отношение чревато, поэтому все внутренне кривятся, но хлопают.

. А комендант тем временем продолжил:

— Не менее приятен и визит могучих стражей границ Тэйя из Легиона Грифонов Пьярадоса во главе с прославленным воином и магом — Янисом Красом!

В этот раз овации были хоть и короче, но гораздо искренней. И естественно Джабаль не удержался от комментария:

— Что-то тарчион больно расстарался, прислав такую сильную группу. Ты не смотри, что их всего десяток. Каждый владеет минимум четвертым кругом заклинаний, да и бойцы они не из последних. А уж вместе с грифонами разнесут небольшую армию!

А речь коменданта тем временем продолжилась:

— И конечно же я не могу обделить вниманием отряд лучшей кавалерии Тэйя, чье появление повергает врагов в ужас, а союзников в восхищение. Думаю, их прибытие не оставило равнодушным ни одного обитателя Замка Пламени! Поприветствуем же прекрасную и смертоносную Алиору Фаур и её воительниц!

О, в этот раз овации были куда продолжительней! И куда искренней! Даже раздались крики с выражением радости и скабрезными шутками. Мгновенно стихнувшие, стоило коменданту кинуть недовольный взгляд на дебоширов.

Тут уже высказался незаметно подошедший Хасан:

— А про этих всадниц, что скажешь, Джабаль? Не ты ли мне как-то по пьяни рассказывал, как тебя оседлала одна из них?!

Писец тут же был вынужден уворачиваться от взмаха могучей руки:

— Не болтай о том в чем ничего не смыслишь! Управлять такой злобной тварью как черный единорог одним искусством вольтижировки не получится. Чтобы держать их в узде, они постоянно применяют магию из школы очарования. Да и в обычной жизни любят к ней прибегать. Я по молодости глянулся такой дамочке, и три года потерял, исполняя её прихоти. Пока не надоел. И счастья или радости там не было и помине! Поэтому, если хочешь совать голову в петлю — суй. Но хотя бы не с таким идиотски-радостным выражением лица!

Дав еще несколько секунд повыплескивать восторг, Джамал аль Йинданимиу продолжил:

— Наши гости решили оказать нам честь и поучаствовать в нашем традиционном турнире! Бороться с такими искусными воинами будет непросто, но и мы не лыком шиты! Так пусть же победит сильнейший! Да начнется битва!

Первыми на арену вышли бойцы ближнего боя. Номинаций было всего пять. Древковое оружие, одноручное со щитом, просто одноручное, двуручное и парные клинки. Внутренняя стража и внешняя стража выставили по десять человек на каждое соревнование, но большинство было просто массовкой — фавориты были давно известны. А вот гости выставили лишь по одному бойцу, но зато максимального класса.

Схема соревнований была простой и понятной. Вначале жеребьевка, затем схватки один на один по олимпийской системе, где проигравший выбывает. Первые бои проводились параллельно, по несколько штук на арене. В противном случае пришлось бы растягивать праздник на несколько дней. А вот полуфинал и финал уже переносились на вечер, чтобы бойцы могли отдохнуть и восстановиться. И эффектно показать свои навыки.

Увы, первые бои оказались для Замка Пламени настоящим провалом. Из десяти финалистов, лишь пятеро было из гарнизона. Генералы то бледнели, то краснели под ласковым взглядом коменданта.

Впрочем, впоследствии ситуация немного выровнялась. Когда настала очередь атлетических соревнований, тут конкурентов у подчиненных Джабаля не оказалось. До допинг-проб, равно как и до запрета своей магии, тут еще не додумались. Нежить, летуны и дамочки не сдюжили против системной подготовки.

Наконец настало наше время. Соревнование стрелков. Оценивалась чисто меткость, поэтому лучники выступали наравне с арбалетчиками. Хороших стрелков всегда было немного. И тут мы обоснованно рассчитывали на победу. У нежити с точностью всегда были проблемы, дамочки из тяжелой кавалерии были привычны к оружию ближнего боя. Сомнения вызывал только один наездник на грифоне. Уж больно козырной лук у него был. И уж больно ловко он его держал.

Перед самым выходом ко мне протиснулся Хасан:

— Мар, я тут переговорил с господином Йодфой. Комендант в ярости. Никогда еще соревнования не проходили так неудачно для нас. Если считать по победам, то счет между нами и, хм, 'гостями' равный. Чтобы совсем не опозориться, нам нужно выиграть соревнование стрелков. И выиграть убедительно.

Я скептически хмыкнул:

— Конечно сделаем все возможное, но ты же понимаешь, что по сравнению с опытным мастером-лучником мы слабоваты? Надежда только на заговор точности, но и с ним шансы все еще призрачны...

— Мар, ты же горазд на выдумку! Придумай, что-нибудь! А за комендантом награда не заржавеет! Как и многочисленные кары за провал!

По стандартным мишеням и по обычным правилам победить будет трудно. Жульничать? Я бы и рад, вот только никаких идей, как это можно провернуть. Хотя, кое-что все же можно сделать!

— Хасан, если получиться выйти в финал, то есть шанс! Главное не слиться вначале! Беги к коменданту и предложи...

* * *

Зов трубы вызвал нас арену. И сразу мишени на стометровой дистанции. Концентрическая разметка целей давала разное количество очков. Маленький кружок в центре стоил десять очков, следующие пять, три, один и нуль соответственно. По жребию первому выпало стрелять снайперу Пьярадоса. Выйдя на дистанцию, он четко, с небрежной ленцой, положил все выстрелы в центр, набрав максимальную сотню.

Такое явное превосходство деморализовало остальных, которые даже на тренировках не могли похвастаться таким результатом. В среднем мои соратники выбивали по восемьдесят-девяносто очков, что было очень хорошим результатом, но никак не помогало в решении моей задачи. Настало мое время.

Выход на дистанцию. Глубокий вдох. На границе сознания метрономом звучал ровный голос наставника:

— Спокойствие, ровное дыхание и концентрация— это три столпа точности. Почувствуй связь с целью. Почувствуй, что цель и твоя стрела едины. Просто воплоти это в реальность!

В голове за пол секунды проносится тысячекратно отработанный заговор точности. Мгновение озарения, арбалет смещается на пол градуса, щелчок тетивы и первая десятка выбита! Во время перезарядки успеваю перевести дух и немного восстановить концентрацию. Щелчок, снова точно! От волнения детского тела перехватывает дыхание, но ценой пары лишних секунд заставляю себя успокоиться. Физически каждый выстрел не требовал заоблачных усилий, но эмоциональный накал трибун, остро ощущаемое требовательное внимание из ложи коменданта — все это выматывало. И толкало на ошибку. Шиш вам! Кладу все выстрелы в яблочко!

Фух, первая часть плана благополучно осуществлена. И пока герольд объявляет результаты я успеваю увидеть коменданта, который кивком подтвердил, что моя идея пришлась ему по душе.

— И наконец два победителя! Искусный стрелок из достославного Пьярадоса — Сефрис Уутракт и нам всем хорошо известный юный талант — Мар!

Переждав короткие овации, герольд продолжил:

— Оба финалиста достойны славы и почета за свой талант, но место на вершине только одно! Поэтому мы приняли решение провести дополнительное испытание, дабы выявить победителя! Поскольку размер нашей арены не позволяет увеличить дистанцию, мы решили испытать иной аспект мастерства— стрельбу по движущимся мишеням!

По взмаху его руки на арену вышли слуги, несущие стопки массивных керамических дисков. Герольд взял один, взвесил на руке явно тяжеловатый предмет и продемонстрировал его трибунам:

— Перед вами диски, изготовленные из качественной глины и тщательно обожжённые для придания дополнительной прочности. Вернее, изготовлен и обожжен был первый диск, остальные же были скопированы заклинанием, чтобы обеспечить идеальную идентичность мишеней! Сейчас наш сотрудник будет по очереди метать их в воздух. По пять мишеней и по пять выстрелов! Не больше, не меньше!

Герольд мгновенно умолк по повелительному жесту фигуры в красном одеянии из гостевой ложи. Лео Мрачный видимо применил какое-то заклинание или воспользовался артефактом, поскольку его негромкий хриплый голос был четко слышен каждому:

— Отличная идея. И чтобы уменьшить долю случайностей и придушить возможные разговоры о неявной помощи своему чемпиону, предлагаю, чтобы диски метал мой воин.

На арену спустилась фигура, закованная в глухие воронёные доспехи. Ядовито-желтый свет, прорывавшийся сквозь забрало явно указывал, что это нежить. И судя по отсутствию угловатой неловкости, характерной для обычных поднятых, очень продвинутая. Хасан как-то обмолвился, что некоторые некроманты делают из лучших экземпляров воинов ужаса своих фамилиаров. Может он из таких?

Хоть такое дополнение и было не по плану, но в открытую спорить с гостем было неприлично. Тем более из-за такой мелочи, поэтому по сигналу коменданта мертвецу передали стопку мишеней. По жребию первым опять выпало выступать снайперу Пьярадоса.

Лучник занял позицию четко на вершине овала арены, справа от него расположился герольд с флагом, а с левой стороны приготовился метать мишени черный воин. По взмаху распорядителя в воздух взлетела первая мишень. Поскольку видимо пьярадосцу был непривычен такой вид стрельбы, то первая стрела хоть и попала в тарелку, но под неудачным углом. И соскользнула, лишь заставив её закрутиться волчком. Но все последующие мишени успешно разлетались на куски. На все про все ушло меньше полминуты. Трибуны приветствовали такое мастерство заслуженными аплодисментами. Сефрис Уутракт, торжествующе вскинув лук над головой, покинул позицию.

Когда я изготовился к стрельбе, вновь прозвучал негромкий голос Лео:

— Чтобы участники были в равной ситуации, мой воин будет метать диски в таком же темпе.

Герольд в чью обязанность входило не только распоряжение турниром, но и судейство, тут же встрепенулся:

— Но господин! Ведь Мар не лучник! Три секунды не хватит на перезарядку арбалета!

Красный маг даже не делал попытки скрыть насмешку:

— Так путь возьмет лук, если хочет. Хотя, принимая во внимание его молодость, так и быть. Удвоим ему время!

Проклятый старикан! Насмехается надо мной. Очевидно же, что этого не хватит на перезарядку! Вдвойне позорно проиграть с гандикапом. Но ничего. Сейчас мы тебя удивим.

— Я благодарю достопочтенного Лео Мрачного за его щедрость и великодушие. Однако не пристало мне прятаться за молодостью. Как заметил многоуважаемый маг — участники должны быть в равной ситуации. Поэтому прошу не давать мне никаких поблажек!

Герольд, кинув взгляд на ложу коменданта, возвестил:

— Что ж, мишени будут метаться с такой же частотой! На позицию!

Трачу секунду, чтобы вытереть вспотевшие ладони об одежду и поднимаю арбалет на изготовку. Первая пошла! Бах, вдребезги! Еще до того, как мертвец успел метнуть вторую, арбалет в моих руках на мгновение превращается в жезл, а затем обратно в арбалет. Только уже взведенный и с наложенным болтом.

Да уж, непросто мне дался такой навык. Пришлось специально тренировать скорость трансформации жезла. К сожалению, всего шесть попыток в сутки не делали задачу легче. Но я упорно, каждый день перед сном, тратил все заряды и добился очень неплохого результата! Трансформация разряженный арбалет-жезл-заряженный арбалет занимала всего пол секунды!

Мелькнувшие мысли не нарушили концентрации. Третья мишень сбита! Было очень непросто переключаться от управления трансформацией оружия на заговор точности и обратно, но я справлялся! Четвертая тарелка разлетелась глиняной крошкой! И тут проклятый мертвяк метнул мишень вбок, в сторону трибун!

В такие моменты голова у меня отключается и в дело вступают рефлексы. Выстрел в сторону присевших людей, и в то же мгновение как разбивается глиняный диск, превращаю арбалет в жезл, чтобы болт растворился в воздухе, так никого и не поранив.

Секундное замешательство и зрители разразились овациями! Формально мы оба поразили свои цели. Вот только помимо того, что мои попадания были очевидно более чистыми, последний бросок мишени в сторону был явно нечестным. Причем это было сделано настолько топорно и нарочито, что у меня сложилось четкое ощущение, что некромант хотел подсунуть свинью отнюдь не мне. Ведь явное жульничество ложилось пятном на репутацию бойцов Пьярадоса. Вдвойне позорно это было поскольку противником был какой-то мальчишка.

Конечно дураков нет в открытую что-то предъявлять красному волшебнику, но шепотки определенно будут. Но видимо в Пьярадосе дураков в командирах не держали, поскольку Янис Крас тут же взял слово:

— Отрадно видеть, что подрастающее поколение проявляет такие удивительные таланты. Моему воину не зазорно уступить такому достойному сопернику. Объявляю Мара победителем, и в свою очередь хочу отметить его достижение отдельной наградой лично от себя! Однако не буду слишком сильно нарушать регламент. Полагаю, что наш радушный хозяин, Джамал аль Йинданиму, хочет сказать несколько слов.

Комендант благосклонно кивнул:

— Действительно время уже к вечеру. Приглашаю на арену победителей! Давайте воздадим им заслуженное и будем праздновать!

С награждением тут была интересная история. Поскольку чемпион мог выбрать разные варианты призов, то организация их выдачи занимала много времени. Например, на то, чтобы изготовить желаемый артефакт или сварить зелье, порой уходило несколько дней. К тому же не все хотели, чтобы их награда была общеизвестна. Поэтому почести отдавались сразу и публично, а остальное уже без спешки и в тишине.

Мощное соло ударных завершило торжественную речь коменданта. Народ попроще начал потихоньку перемещаться в сторону выкаченных бочек с дармовыми напитками, а уважаемых гостей и победителей ждал торжественный ужин во внутренней крепости.

Но на выходе с арены меня перехватили:

— Не соблаговолит ли почтенный чемпион выпить кружку чая со старым знакомым?

* * *

Где-то в стороне гулял народ, пользуясь редким моментом, чтобы отвлечься от тяжелой рутины. Крики, песни, стихийные танцы — все это было вне того закутка, где мы расположились.

Под умиротворяющий треск жаровни Сухмет тонкой струйкой ссыпал заварку в кипящий медный чайник с закопченными боками. Размешал, дал минутку настояться и разлил по кружкам душистый напиток. Одну протянул мне, а из второй сделал хороший глоток.

— То еще путешествие нам выпало, Марсер. Обитатели Сада Джинов совсем одичали, да и в Морадаске сектанты поголовно сошли с ума. Про Якарианскую империю даже говорить не буду. Тут надо самому видеть. Но ничего. Ахмад расторговался удачно. Да еще и много полезного сумел сделать. И продолжает делать. А я вот с попутным караваном заскочил проведать. Говорят, вестей от тебя никаких не приходило...

Потяжелевший взгляд агента Эль Фуджейра намекал на то, что такое поведение требует убедительного объяснения:

— А у меня и возможности такой не было. Первым делом как мы и рассчитывали они забрали и перерыли мои вещи. Потом конечно вернули, вот только не все. К сожалению сумка путешественника где-то сгинула. А вместе с ней и ракушка для связи. Поэтому передать весть в Оазис у меня не было никакой возможности. Но я все сделал. Шкатулка у коменданта и его очень заинтересовала. Я потихоньку учусь разным премудростям, готовлюсь стать личным учеником Джамала.

Сухмет благосклонно кивнул:

— Это хорошо, что ты не забываешь порученное тебе дело. Но теперь тебе нужно еще кое-что сделать. Слишком много сил Тэйя собралось в Замке Пламени. Это явно неспроста. Поэтому первейшей твоей задачей будет разузнать причину этой активности. И желательно успеть это сделать в течении пары дней, пока я не уехал. Иначе передать весть будет сложно, ведь трудно обнаружимые артефакты связи на дороге не валяются. Мой мне нужен, а свой ты успешно потерял. Кстати, все же постарайся его вернуть. Ладно, успеем еще поговорить. Ты поспеши, нехорошо опаздывать на званный ужин. Тем более тебе как самому молодому нужно быть там раньше всех — иначе проявишь неуважение.

* * *

Торжественный пир прошел в странной атмосфере. Красные волшебники, воздав положенные по этикету почести хозяину и гостям, умолкли, многозначительно переглядываясь между собой. Их сопровождающие и телохранители тоже не добавляли веселья, подозрительно косясь друг на друга. В воздухе витал аромат какой-то интриги. Остальные, чутко улавливая повисшее напряжение, тоже не стремились привлекать к себе лишнее внимание, потихоньку вкушая дармовые разносолы.

Наконец этот странный пир подошел к концу и народ начал активно расходиться, чтобы успеть добрать веселья среди публики попроще. Я тоже собирался тихонько улизнуть, но меня перехватил Сефрис Уутракт:

— Пойдем, парень. С тобой хочет говорить командир. Кстати, ты жезл при тебе?

— Я бы не посмел прийти на пир вооруженным. Конечно же я оставил все в своей комнате.

— Тогда пошли скорее. Захватишь его. Не стоит заставлять начальство ждать.

Сефрис на удивление хорошо ориентировался в хитросплетении переходов крепости, поэтому спустя несколько минут мы зашли в кабинет коменданта. Внутри возле камина в глубоких креслах дружески дегустировали вино Джамал аль Йинданиму и Янис Крас. Уутракт подтолкнул меня к ним навстречу.

— А, Мар! Заходи мальчик. Ты сегодня большой молодец! Не зря я за тебя хлопотал!

Я не смог удержать удивления, который видя это негромко рассмеялся:

— Ха, зазнался парень! Неужели ты думаешь, что опытнейший воин мог отстреляться хуже, чем зеленый мальчишка?

На меня накатила такая обида, что детское тело не сдержало злые слезы:

— Так это все неправда?! Я победил нечестно?!

Тут вмешался Крас:

— Да не переживай ты так! Все было честно! Просто Сефрис по просьбе моего друга дал тебе небольшую фору, не используя магию. Да, да. Неужели ты думаешь, что один догадался использовать заговор точности? Опытные стрелки знают множество хитростей. А вот твоя придумка с трансформацией жезла мне очень понравилась. Остроумно и эффективно. Так что награда полностью заслужена. Кстати о ней. Джамал, помнишь я раньше исследовал интеграцию артефактов?

Комендант удивленно вскинул брови:

— Это когда ты хотел объединить два артефакта, чтобы синергично увеличить их мощь?! Неужели у тебя получилось?

Пьярадосец лишь печально вздохнул:

— Увы. Полнейший провал. Ни один полноценный артефакт не способен без проблем принять несвойственные ему функции. Пока экспериментировал на различных ученических поделках еще что-то получалось. Но результат всегда проигрывал полноценному, качественному и стандартному зачарованию. Тем не менее, как я успел заметить, у Мара на вооружении как раз именно такая поделка. Можно посмотреть?

Я протянул красному волшебнику жезл, который тот пристально изучил сквозь какой-то артефакт похожий на монокль. Спустя пару минут удовлетворенно откинулся на спинку кресла и сделал хороший глоток вина из кубка:

— Да, как я и думал. Наверняка тебе известны его свойства. Поэтому сразу опишу свое предложение. У меня есть примерно такого же уровня реплика неподвижного жезла. Знаешь, что это такое?

Я отрицательно качнул головой.

— Неподвижный жезл или жезл постоянства -это магический предмет способный фиксировать свое положение в пространстве, так что, его можно сдвинуть, лишь приложив усилий больше чем на четыре тонны. Полезнейшая вещь, которая очень пригодится человеку с фантазией. Моя поделка способна удержать лишь пятьсот килограмм. К тому же если оригинал управляется нажатием кнопки на торце, то мой огрызок требует волевого управление, что дано далеко не каждому. Но ты конечно это уже умеешь. Я могу совместить оба этих жезла в один, таким образом, чтобы их магические свойства объединились и усилили друг друга. Однако ты должен знать, что в операциях подобного рода всегда есть шанс на неудачу, что грозит уничтожением обоих 'артефактов'. Поэтому моё предложение таково: или я просто дарю тебе этот жезл, или пробую их объединить. Решать тебе.

Я задумался. Шанс потерять мое главное на сегодняшний день оружие конечно пугал. Однако голову будоражили мысли о возможном применении получившегося артефакта. Хм, не думаю, что риск велик, да и комендант одобрительно кивает:

— Господин, я с благодарностью принимаю ваш щедрый дар. Нисколько не сомневаюсь в вашем магическом искусстве и согласен на объединение жезлов. Только скажите, велик ли шанс провала?

Крас задумчиво потеребил подбородок:

— Я бы сказал примерно один к двадцати. Но и его можно уменьшить! Если добавить в ритуал какой-нибудь драгоценный камень, то это не только может уберечь от провала, но и улучшит итоговый результат. Может начальство выдаст в счет награды за победу? Джамал, что скажешь?

Комендант тут же набычился:

— Рубин или черный сапфир не дам! Знаю я твои аппетиты! Цитрин, лунный камень или максимум яшма!

Янис согласно кивнул:

— Сойдет! Конечно аметист или янтарь подошли бы лучше, но хорошая яшма тоже будет очень полезна. Согласен, Мар, взять награду камнем?

И хочется и колется! Ведь у меня такие планы на выигрыш! Накопленных на сегодняшний день шестидесяти золотых никак не хватит на зелье. Хотя остаток можно добыть и по-другому. А такой случай упускать никак нельзя!

— Благодарю за вашу щедрость!

Крас довольно кивнул:

— Да будет так. Подходи к моим покоям завтра с утра.

* * *

Только забрезжил рассвет, как я уже караулил возле дверей. Пару часов пришлось подождать — красный маг не был ранней пташкой. Наконец он позевывая вышел мне навстречу. Несмотря на лютое похмелье, Янис был в благодушном настроении:

— Доброе утром, Мар! Давно ждешь? Дело молодое, понимаю и разделяю твою страсть к магии. Веди меня в ваши мастерские. Джамал говорил, что ты его будущий ученик. Пока идем расскажи немного о себе.

— Да особо не о чем говорить. Родился в небольшой деревушке, благодаря Судьбе сумел оказать господину коменданту небольшую услугу. Из милости он приютил меня и обещал взять в ученики, как мне покорится первый круг заклинаний. К сожалению высшие силы не отмерили мне большого таланта к магии, но я изо всех сил стараюсь оправдать ожидания господина и со временем отплатить ему за доброту. Вот получилось проявить себя на соревнованиях. Правда, как я понял это все благодаря вашей помощи. Почему вы согласились? Ведь гости обычно стараются показать свое превосходство.

Крас рассмеялся:

— Обычно так и есть. Но мы с Джамалом дружны еще со времен обучения.

Похоже красный маг был не прочь поболтать и у меня появился шанс что-нибудь разузнать для Сухмета:

— Вы учились у одного наставника?

— Совсем нет. Наоборот, ученики одного мастера как правило соперничают наиболее ожесточенно. Наши наставники были дружны, и их дружба передалась нам. Редкое дело в последнее время. Я и сюда прилетел ради нашей дружбы. Стал бы я так набираться с лицемерными гнидами из .... Ты ничего не слышал парень!

Тут он видимо понял, что сболтнул лишнее и поспешил перевести тему:

— А ты уже успел завести тут друзей?

Я лишь вздохнул:

— Ко мне хорошо относятся в крепости. Наставники хвалят и совсем редко наказывают. Но других детей тут нет. И никто не говорит почему. Может вы знаете?

Видимо и эта тема была неудобна, поэтому красный волшебник решил и с неё соскочить:

— Тут довольно негостеприимные места для заведения детей. Но давай обсудим дело. Что ты знаешь о ритуальной магии?

— В учебниках пишут, что на неё требуется больше времени и иногда ингредиентов, но зато маг тратит меньше сил. И иногда может сотворить более мощное или сложное заклинание.

Пьярадосец довольно хмыкнул:

— Неплохо, неплохо. Ты смышленый парень! Ритуалы крайне полезны любому волшебнику. Даже чародеи и колдуны, из тех что поумнее, ими не брезгуют. Некоторые вещи можно совершить только ритуалом. Конечно если не принимать в расчет что-то крайне редкое. Например, магию уровня архимагов вроде заклинания исполнения желания, или божественных сил, или могущественных и крайне редких артефактов. Но даже лучшие из нас, вроде Сзаса Тэма, не пренебрегают таким полезным разделом искусства. Как освоишь первый круг магии, рекомендую изучить ритуал призыва фамилиара. Потом почитаешь кто это и для чего нужен. Ты уже бывал в местной библиотеке?

Я только тяжко вздохнул. Если на Земле чтение было любимым досугом, настолько что за выходной я мог прочитать три-четыре книги залпом, то тут меня терзал настоящий информационный голод. Про Сервантеса говорили, что он настолько любил читать, что внимательно изучал любую попавшуюся бумажку. И теперь я его хорошо понимал. Особенно тяжко было от того, что хорошая доза полезной информации была в шаговой доступности. Но не для меня.

— Увы, господин. Я пока не допущен в неё, хоть и страстно желаю прикоснуться к мудрости.

— А что тебе мешало вчера попросить разрешения у Джамала?

— Я и так одарен сверх меры. Ведь обычно стоимость награды за победу в турнире составляет примерно тридцать золотых, тогда как яшма для ритуала у нас продается вдвое дороже!

— А ты неплохо разбираешься в ценах. Неужели стезя купца тебе ближе магического искусства?

— Под руководством многоуважаемого Йодфы мне довелось готовить множество документов на покупку и продажу почти всех товаров крепости. Память меня пока не подводит. Отсюда и знания. Но магия меня привлекает несравненно больше!

— Ладно, раз ты такой скромник сам попрошу у Джамала доступ для тебя. Хотя может он сам тебя облагодетельствует! Как Алиора вчера бесилась! Просто праздник какой-то! А кислая мина Лео будет долго греть мне сердце!

Так, разговор зашел в интересное русло. Надо аккуратненько его простимулировать:

— Странно, я ничего такого не заметил. Госпожа Алиора наоборот была такая красивая! Настоящая пэри!

Янис аж поперхнулся воздухом:

— Красивая! Ну конечно, на что еще может смотреть мальчишка! Запомни парень, за такой внешностью часто скрывается хладнокровная, мстительная, подлая змеиная натура! Будь проклят день, когда я на нее повелся! Все они поначалу такие добрые и пушистые, а как запустят когти поглубже в душу, так покажут себя! И сюда приперлась чтобы меня позлить! Связалась с этим недоумком Лео! Хотя он ей никогда не нравился! Ну хоть шлюх своих с собой притащила— пусть местные порадуются! А то Джамал их совсем на голодном пайке держит!

А мы тем временем дошли до нашего корпуса, поэтому маг мгновенно отбросил эмоции и переключился на деловой тон:

— Вот мы пришли, показывай, где тут у вас комната для зачарования?

С Джабалем я договорился еще с вечера, хотя и не уверен, что похмельный мастер был полностью в адеквате, когда вручал мне связку ключей. Тем не менее пустые мастерские были в нашем полном распоряжении, пока народ не отойдет от вчерашней гулянки.

С внутренним трепетом отпираю заклинательную комнату, где зачаровывалось большинство артефактов крепости. Джабаль лишь разок мне показал её издалека, но тогда не позволил даже войти.

Размер Замка Пламени был ограничен, поэтому внутреннее пространство приходилось использовать очень рационально. Только на четырех вещах не экономили. Безопасность— все мыслимые фортификационные сооружения, захаб, площадки для метательных машин, галереи и переходы для эффективного и защищенного перемещения гарнизона, мощная внутренняя крепость, высокие башни, каждая из которых могла самостоятельно обороняться неделями. Такое богатство занимало наверно треть всех площадей.

Вторым необходимым аспектом была торговля и все с ней связанное. Под нее был выделен внутренний двор с прилегающими складами и стойлами для животных. Конечно в отсутствие караванов все это пространство использовалось. Но при необходимости всем площади освобождались мгновенно.

Третьим, но не по значимости, типом площадей была внутренняя крепость. Там раскинулись покои коменданта, по слухам его гарем, и всякие важные духовные и магические штуки, вроде мечети Коссута, библиотеки и школы шигхарахи.

Ну а на последнем месте располагалось производство. На него уже выделяли место по остаточному принципу. Поэтому тесниться приходилось всем. Даже Йодфа, при всем своем привилегированном положении, имел очень скромный кабинет. Да и в четыре этажа, если считать и подвал, производственный корпус построили не от хорошей жизни. Остальные ютились кто где.

Но при всей стесненности, заклинательный зал был просторен и обустроен по максимуму. Чтобы даже не очень сильный волшебник, вроде Джабаля, мог производить качественные артефакты.

Квадратное помещение, где-то десять на десять, с высоким потолком было отделано плиткой из красноватого минерала с серыми прожилками, похожего на мрамор. Стены, пол, потолок и даже дверь были покрыты им. Этот камень стоил хороших денег, но все равно пользовался спросом, поскольку обладал свойством слабого сопротивления магии. Слишком слабого, чтобы использовать в военных целях, но вполне доставочного, чтобы стабилизировать магическое поле в заклинательных комнатах, что облегчало работу и значительно снижало шанс на критический провал. В центре располагался пьедестал зачарователя — массивная тумба из глянцево-черного минерала, густо изрезанная магическими символами.

Вдоль стен стояли стеллажи с аккуратно разложенными инструментами и расходниками. В центре потолка с еле слышным гудением левитировала сфера зачарователя, которая дополнительно фокусировала усмиренные потоки магии на магическом круге в центре пьедестала.

Крас довольно осмотрел помещение:

— Неплохо, совсем неплохо! Я вижу Джамал не поскупился. Ну что ж, приступим. Времени на подготовку осталось нет так много.

Первым делом волшебник поместил оба жезла и яшму на пьедестал зачарователя. По взмаху руки метровые цилиндры поднялись в воздух и медленно закружились в противофазе вокруг драгоценного камня. А Янис, одевший какие-то чудные окуляры, тем временем пояснил:

— Запомни, Мар, любое нормальное зачарование начинается с заклинательной формулы. В ней ты должен четко рассчитать три вещи. Состав исходных компонентов, итоговый результат и необходимое воздействие. В теории можно из обычного булыжника создать артефакт божественного уровня. Вот только сила необходимого воздействия будет такова, что далеко не каждое божество осилит. Так же на процесс могут влиять и внешние факторы. Например, оборудованное место облегчает работу, а наличие поблизости сильных колебаний магии наоборот усложняет.

Попутно лекции маг что-то активно записывал в свиток:

— Но собрать компоненты, определиться с результатом и формулой — это только начало. Дальше начинается серьезная работа. Например, чтобы зачаровать простенький магический предмет на подобие жезла неподвижности, надо семь дней по восемь часов проводить ритуалы. И если чуть ошибиться, то вместо полноценного артефакта получится недоделка, обладающая лишь малой частью требуемых свойств. Единственное преимущество таких предметов— это пригодность для объединения.

Крас закончил писать, пробежался глазами по тексту, довольно кивнул и отложил свиток в сторону. А я, воспользовавшись паузой, задал вопрос:

— То есть объединять можно только магические предметы с дефектом?

— Нет конечно! Существуют и полноценные артефакты, пригодные для объединения. Вот только такая возможность должна быть заложена при создании. Хорошим примером тут служит мантия полезных предметов. Вначале маг зачаровывает саму мантию. Потом отдельными ритуалами добавляет различные полезные предметы, от маленького кинжала до шлюпки или тарана, которые превращаются в цветные заплатки. Затем, по мере надобности, пользователь отдирает эти заплаты, которые возвращают себе изначальную форму. Или другой пример. Некий могущественные артефакт был разделен на части, которые сами по себе стали простенькими магическими предметами. Объединение таких частей может происходить вообще без ритуала. Это только то, что сразу приходит на ум. Магия многогранна и поэтому всегда найдется что-то не вписывающееся в привычные рамки.

Волшебник отвернулся к стеллажам и начал набирать инструменты. Много инструментов.

— По идее, Мар, для объединения двух магических предметов, которые создавались по семь дней каждый, надо затратить не менее двух недель. Но моя формула оптимизирует процесс и позволяет уменьшить этот срок вдвое. Как ты наверно догадываешься, я не могу потратить столько времени на тебя. К счастью выход есть. Ритуал ускоряется пропорционально увеличению участников. То есть если ко мне присоединится десяток помощников, то дело займет часа три.

Я смущенно спросил:

— Но где вы возьмете столько магов? Я мог бы попросить Джабаля и Хасана, будь они во вменяемом состоянии...

— О, не переживай. Джамал просил меня оказать любезность и провести урок по артефакторике с его шигхарахи. А то те совсем одичали, сосредоточившись только на магии огня. Скоро они прибудут и начнем ритуал.

Янис не прогнал меня, и я три часа завороженно наблюдал за творившимся волшебством. Шигхарахи косо на меня поглядывали, но дисциплинированно молчали. Два жезла крутились в бешеном танце, пока не слились в яростной вспышке. Стоило ритуалу завершиться, как красный волшебник подхватил получившийся предмет и внимательно его изучил:

— Что ж, Мар. Ритуал прошел удачно. У меня для тебя две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?

Я похолодел, неужели возникла какая-то проблема?! Пересохшие губы прошептали:

— С плохой!

— Во время ритуала кое-кто дал маху и жезл приобрел неприятное свойство. Его вес и так должен был увеличиться из-за эффектов слияния, так еще и удвоился от магического эффекта. Сейчас он весит чуть меньше четырех килограммов! Немного тяжеловато для тебя, ну так подрастешь и в самый раз будет! Зато магические свойства получились идеально! Теперь тебе доступно двенадцать форм и двенадцать превращений в сутки. Сила сдерживания тоже получилась больше тонны. И наконец изюминка! Благодаря удачному моменту мне удалось добавить в жезл способность раз в сутки применять заклинание опознания! Знаю, есть гораздо более полезные заклинания первого уровня. Вот только компоненты для них или не требуются, или дешевы. А вот сотню золотых на опознание тратить расточительно даже для меня. Поэтому маги, часто имеющие дело с незнакомыми магическими предметами, первым делом делают или добывают артефакт, способный творить это заклинание.

Я дрожащими руками принял свой жезл, который и впрямь оказался тяжеловат! Попытка превратить его в арбалет не увенчалась успехом. В ответ на мой ошарашенный взгляд Крас пояснил:

— Не беспокойся, с ним все в порядке. Просто во время ритуала слетели все настройки. Тебе просто надо заново изучить ему облики.

Радостно прижимая к груди мою прелесть, я вприпрыжку скакал в свою каморку, когда меня остановил томный голос:

— Постой, мальчик! Тёте надо с тобой переговорить.

Даже свободная мантия красных волшебников была неспособна скрыть все прелести фигуры Алиоры Фаур. Я судорожно вздохнул аромат изысканных духов и немного косноязычно ответил:

— Приветствую, госпожа. Чем я могу служить вам?

Хрустальным колокольчиком зазвенел смех:

— Ой какие мы серьезные! Я всего лишь хотела поболтать с молодым, но уже таким талантливым юношей.

Её томные глаза гипнотизировали меня, заставляя разум погрузиться в полусонную дрему. Где-то на периферии дрогнула защита от ментальных атак, сообщая о вторжении. Тут же расслабленное умиротворение сменилось холодным ужасом, припорошенным головокружением. ДухИ! Они явно содержали что-то наркотическое. Вряд ли сильное, но я в который раз проклял свое немощное детское тело! Собрав волю в кулак, не подавая вида, что её шарм на меня не подействовал. Поэтому словно загипнотизированной немного заторможено отвечаю:

— Конечно, госпожа. Я счастлив вам услужить всем чем смогу.

Меня снисходительно потрепали по щеке:

— Непременно услужишь. Для начала расскажи, чем таким интересным вы занимались с этим гадким Янисом!

— Господин Крас обещал мне отдельную награду за победу. Он улучшил мой жезл. Вот посмотрите какой получился!

Алиора лишь презрительно фыркнула:

— Лучше бы он свой жезл улучшил! А то вечно без толку возился со своими железками! Ладно, теперь расскажи мне о Джамале. Я слышала он обещал взять тебя в ученики?

— Да, госпожа. Я доставил ему какую-то посылку и в награду стану его учеником. Вот только господин комендант очень занят исследованиями.

Самодовольство и расслабленность волшебницы тут же сменились хищным интересом:

— Расскажи подробнее! Что за исследования? Давно он ими занимается? Видел ли ты какие-нибудь странные огни? Звуки? Может быть могильный холод?

Но тут излишне откровенничать я конечно не собирался:

— Простите госпожа. Но я не имею доступа во внутреннюю крепость. Лишь когда мне покорится первый круг заклинаний, господин комендант возьмется за мое обучение.

Алиора раздраженно выдохнула:

— Не стоило ждать много от мальчишки. Ну хоть какая-то польза. Ладно. Иди к себе и ложись спать. Утром ты не вспомнишь о нашем разговоре.

Киваю и деревянной походкой отправляюсь восвояси. Вот только стоило скрыться с глаз волшебницы, как вся напускная сонливость с меня спадает. Получен еще кусочек информации, и у меня уже в принципе сложилась картина происходящего. Вот только надо кое-что уточнить у коменданта. И я даже знаю, как это сделать! Аллюром в три креста мчусь во внутренний двор, где в укромном закутке затаился агент Эль Фуджейра, делая вид, что починяет примус.

— Сухмет, у меня появилась возможность расспросить коменданта, о его гостях! Вот только попасть к нему я просто так не могу. Нужно золото!

У бывшего старика отвисла челюсть:

— Ты его подкупить что ли собрался?!

Меня разобрал смех:

— Нет, я же не настолько идиот! Мне нужен повод попасть к нему на личный прием. Без свидетелей. И лучшим вариантом будет, если я приду к нему, освоив первый круг заклинаний. Тогда он возьмет меня в ученики. Ну и в процессе я проверну дело. Вот только для этого мне необходимо зелье повышения магических способностей! А оно стоит за сотню золотых. Как там кстати моя доля с подземелья мефитов?

— Все у меня. Ахмад практически удвоил твое золото. Конечно же, не забыв и про себя. Вот— тут пол сотни золотых с мелочью. Хватит? Если что я могу и от себя добавить на дело...

Золотой запас был бы совсем не лишним. Но влезать в долги совсем не хотелось. По дороге в Крак аль Нираан у меня было время все обдумать. И уже тогда понятно, что я являюсь для правителя Эль Фуджейра лишь расходным инструментом. А после знакомства с Лазаном, стало очевидно, что одноразовым. Знал об этом добродушный дядя Сухмет? Думаю, опытный агент осознал все риски сразу. Но воля повелителя для него была важнее жизни малознакомого человека, пусть и разок спасшего его шкуру. Шади? Он это и спланировал. Однако рвать отношения с оазисом на этом этапе было чревато. Из этого следует, что я буду подыгрывать им до поры до времени.

— Не стоит. Этого вполне хватит. Всё, я побежал! Нужно успеть заказать зелье!

Путь мой лежал к алхимикам. Вообще на втором этаже мне доводилось бывать нечасто. Да и дальше прихожей меня не пускали. То ли боялись за свои секреты, то ли производственный процесс был настолько нежным, что одно моё присутствие могло его нарушить. А может, все дело в том, что старший алхимик — Имзель Гоба, не дружил с моим номинальным шефом? Впрочем, Йодфа отвечал ему полной взаимностью.

Хотя с Джабалем они были не разлей вода. Судя по слухам они скооперировались и в каком-то тайном месте соорудили алхимико-магический аналог самогонного аппарата, способный гнать выпивку из любой дряни. Правда это или нет — я не знаю. Но частенько мне доводилось видеть эту парочку изрядно набравшейся! Не имею представления о благосостоянии алхимика, а вот Джабаль точно получал гроши. Ведь на нем висел долг за зелья омоложения. И все же отнюдь не дешевую в наших местах выпивку он как-то доставал.

В прихожей алхимиков меня встретил сам Имзель Гоба:

— Наша новая знаменитость! Привет, Мар. Небось за зельем Джабаля прискакал? Наградные жгут карман?

Ехидный дед был в своем репертуаре. Конечно он знал о моей нужде, ведь именно с ним Джабаль обсуждал закупку ингредиентов.

— Именно так, господин Гоба! Вот, сто два золотых — все как договаривались!

Алхимик взвесил позвякивающий мешочек, подкинул его и, не раскрывая, убрал за пояс.

— Держи свое зелье. Сделал заранее. Как знал, что ты ко мне заявишься. Это был интересный эксперимент. База из сушеной эфедры, ягод шипоцвета и корня мандрагоры. Недорогая, но с интересным способом приготовления. Наполнение из корня Стрела и элементальной воды. Элементальная вода-весьма редкий ингредиент в наших местах. Ваше счастье, что я знал, где её достать за приемлемые деньги. Окажи любезность— прими зелье при мне. Хочу оценить эффект.

Почему бы и не уважить старика? Откупориваю крышку и залпов вливаю безвкусную маслянистую жидкость в горло. Прислушиваюсь к себе-никакой разницы. Дед Имзель, прошептав заклинание, пристально посмотрел на меня:

— Да, аура определённо изменилась. Думаю, все прошло удачно.

Киваю и отправляюсь к себе. Достаю свиток подаренный Йодфой и вновь его тщательно изучаю. Но в этот раз все по-другому. Слова и символы не скользят вдоль разума, а будто собираются в компактный шарик на границе сознания. Пока еще тусклый. Надо вздремнуть или помедитировать, чтобы он налился силой. Но уже очевидно. Я волшебник!

Сознание рывком вынырнуло из пучины сна. Что-то было не так. Стоило приоткрыть глаза, как рот зажала костистая ладонь, а плечи придавило к кровати:

— Тсс, не шуми малыш. Все спят, а мы же не хотим их будить?

Лазан! Чертов Лазан пробрался ко мне в комнату! В темноте вторженца было не опознать, но этот голос с нотками безумия я запомнил на всю жизнь! Делаю судорожный вздох, чтобы хоть немного прийти в себя. Запах. От его руки шел какой-то терпкий, смутно знакомый запах. Вот только не получалось вспомнить, где я его раньше чуял.

А инквизитор тем временем продолжил:

— Знаешь, Мар, на чем прокалываются даже самые хитрые шпионы или предатели? Деньги. Крак ан Нираан может показаться какому-нибудь мальчишке из захолустья огромным, но это не так. Тут так тесно, что все всё про всех знают. И рассказывают мне. Нужно отдать должное твоим хватке и трудолюбию. Накопить шестьдесят золотых -большое достижение для мальчишки. И зачем тебе столько денег? Вначале я грешил на жадность. Ведь ты так легко продал мне своего патрона. Но донесения были так себе. Ничего интересного или полезного— впустую потраченные деньги. Может Йодфа что-то почуял и затаился? Вполне возможно. Старый лис всегда держал нос по ветру. А может ты и не так уж алчен? Просто деньги нужны для чего-то конкретного. Например, зелья за сто два золотых, которое ты купил сегодня.

Выкаченные глаза инквизитора казалось смотрели в саму душу:

— Я хочу, чтобы ты ответил мне тихо и четко на простой вопрос. Откуда ты взял недостающее золото? Про награду за турнир можешь не врать, я знаю, что тебе её выдали драгоценным камнем.

Ладонь, закрывавшая мне рот, чуть отодвинулась, возвращая способность говорить:

— П-пари! Я поставил на свою победу!

— И с кем же ты поспорил? Это должен быть кто-то приезжий, ведь про местным мне все известно.

Мы изначально с Сухметом договорились, что в крайнем случае будем ссылаться на пари, так, что я почти не рисковал, называя его имя. Все же без веского повода потрошить приезжих купцов Лазану не дадут.

— С Сухметом. Это воин из каравана, который привез меня сюда. Столкнулись перед турниром и поспорили. Он был уверен, что в таком возрасте выиграть турнир невозможно. А я был уверен, что у меня все получится!

Инквизитор скорчил недовольную мину:

— И он вот так просто отсыпал тебе золота? Мутная история, но отложим её на секунду. Йодфа, этот мелкий крысёныш, уже слишком долго водит меня за нос. Я точно знаю, что он продает контрабанду. Мои люди видят, как тюки перегружают за стенами крепости. И самый главный вопрос, как они туда попадают? Я предлагаю тебе два варианта. Первый— ты запираешься. И я начинаю тебя колоть. Беру в оборот этого твоего Сухмета. Даже если ни в чем не виноваты, вы пройдете такие круги бездны...

На секунду глаза маньяка-садиста мечтательно закатились, а затем вновь вперились в меня:

-Или ты сдашь мне ту лазейку за стену. Или отсюда отправимся прямо в пыточную.

Мозг лихорадочно работал, но выхода не находил:

— Я бы и рад откупиться этими сведениями! Но откуда ж мне знать! Где я и где господин Йодфа!

Инквизитор яростно встряхнул мое тельце, заставляя умолкнуть:

— Ты почти год под его руководством мотался по всей крепости! Хоть он и не привлек тебя к своим делам, но и особо прятаться ему не было смысла! Думай! Альтернатива тебе известна!

Проклятье! Он годами не может найти этот чертов лаз, а теперь требует, чтобы я прямо тут поднес его на блюдечке! Но выбор и впрямь невелик. Будем рассуждать логически, где теоретически может быть этот ход? Лазан сказал, что товар в тюках, значит туда должен поместиться несун с грузом. Где это может быть?

Для начала, где прохода точно нет? В зоне ворот чисто, там и артефакт, и проверки разные. В донжон только дебил попробует сунуться. Башни тоже можно исключить. Они слишком мощные— под такие нужен крепкий фундамент. И если его подрыть, то можно таких проблем огрести. Остаются прясла. Казармы и конюшни можно исключить, северное прясло открыто. Канализация? Там тонкая труба, тоже фигня. Разве что...

— Алхимики! У них же отдельная канализация для ядовитой дряни! И там проход, чтобы её чистить!

Лицо инквизитора скривилось:

— Алхимики! Но ведь Имзель Гоба ... так демонстративно пакостит Йодфе! На него последнего подумают. И с Джабалем они почему-то на короткой ноге! Правдоподобно. Молодец. Живи пока.

Лазан, не прощаясь, покинул меня. А я, взбудораженный визитом, даже не пытался уснуть. С первыми лучами рассвета я уже стучался в дверь Йодфы. Заспанный казначей с зевком открыл мне:

— А, Мар! Какого баатезу ты ломишься ко мне в такую рань?

— Ко мне ночью ввалился Лазан! Он хотел меня пытать! Требовал, чтобы я выдал твою лазейку для контрабанды! Но я же не в курсе? Тогда он сказал, чтобы я догадался! И я вроде догадался! Это там! Где канализация алхимиков!

Йодфа внезапно резко развернул мою голову в сторону окна и пристально посмотрел в глаза:

— Вот тварь! Не мельтеши, Мар. Он давал тебе чего-нибудь пить или есть?

Меня сбил с толку его странный вопрос:

— Н-нет. Если только пока я спал...

Йодфа отрицательно качнул головой:

— Нет, не разбудив тебя он бы это не провернул. Как же он накачал тебя дурманом?

Тут меня пронзила вспышка осознания. Запах от руки Лазана был такой же как от тюка наркотиков демонопоклонников из подземелья мефитов! Но Йодфе я по понятным причинам не мог об этом сказать.

— Рука! Его рука пахла какой-то алхимической дрянью!

Казначей удовлетворенно кивнул:

— Все ясно! Стервец решил напоследок хоть что-то поиметь с тебя. Я слышал, ты накопил на зелье. Поздравляю. Сегодня ты идешь к коменданту? Вот видишь, как только окажешь под крылом Джамала, то Али аль Лазану останется только издали смотреть на тебя печальным взглядом. Насчет прохода не беспокойся. Он действительно там есть, но им никто не пользуется. Сначала умойся и попей воды. Как очухаешься— иди прямиком к начальству. Говори как есть, и ничего не бойся.

От умиротворяющего голоса Йодфы я начал успокаиваться и приходить в себя. Действительно, ведь ничего непоправимого не случилось? Пошел к себе, тут меня и сморило. Проснулся, когда солнце уже перевалило за зенит. Что было неплохо. Комендант уже успел пообедать и вздремнуть, а значит должен пребывать в благодушном состоянии. Бодрой походкой я отправился к нему на приём.

И как же я ошибся! В своем кабинете Джамал аль Йинданиму расхаживал из стороны в сторону, что-то яростно бормоча себе под нос. Моё появление он заметил, но не счел нужным оторваться от своего занятия. До меня долетали обрывки фраз:

— Падальщики! ... соглядатаи и стукачи! ... опять отобрать победу! Так близко... Придется рисковать!

На последнем слове он резко, всем телом, обернулся ко мне и уставился прямо в душу:

— Так, Мар, ты здесь. У меня для тебя есть поручение. Хотя стоп! Я же еще за тобой не посылал! Значит ты пришёл по другому поводу. Говори!

Такой напор ошеломил меня. Но, собравшись с мыслями, я ответил:

— Я побеспокоил вас по двум причинам. Первая — это разговор с госпожой Алиорой Фаур.

Комендант, и так кипящий от праведного гнева, чуть не взорвался:

— И чего этой шлюхе понадобилось от тебя? Ха, представляю её удивление, когда её чары не пробили твою сопротивляемость! И что, ты сразу её отшил?

Я сокрушенно покачал головой:

— Увы, господин. Я бы не посмел дерзить красной волшебнице. У неё были какие-то странные духи, от которых кружилась голова. И совсем не получалось отмалчиваться. Я рассказал ей, все, что мне известно.

Джамал аж почернел от ярости:

— Алхимия! Эта дрянь еще и алхимией намазалась! Поганец Лео знал, кого позвать, чтобы вынюхивать мои секреты. Но ничего, эти ... Так, ладно. Продолжай, Мар.

Я, молча, сунул руку в карман и сжал припасенный кусочек овечьей шерсти, протарабанил заклинание и указал на пол перед комендантом. Тут же из воздуха возник сундук с откинутой крышкой, переполненный золотом и драгоценностями.

Комендант прошелся вокруг и довольно хмыкнул:

— Неплохо. Добротно исполненное заклинание безмолвного образа. Только монеты какие-то странные, да и где ты видел такие драгоценности?

Я мысленно щелкнул себя по лбу. Опять прокол! Ну откуда мальчишка мог взять образ драгоценностей? Не в деревне же успел насмотреться! Пришлось выкручиваться:

— Я видел гравюру в книге одного из караванщиков. Остальное пришлось придумывать. А что, плохо получилось?

— Получилось на удивление неплохо. Ладно, показывай второе заклинание.

Я впал ступор:

— Э, я только одно пока осилил.

Джамал всем телом развернулся ко мне:

— То есть, сейчас ты можешь сотворить лишь одно заклинание?

Я неуверенно кивнул. Комендант заложил руки за спину и отвернулся к окну:

— Видишь ли Мар, когда волшебник постигает первый круг магии, он сразу может сотворить два заклинания. Всегда два, без исключений. Затем три, затем четыре и ему покоряется второй круг с двумя заклинаниями в нем. И так далее. Путь этот хорошо изучен. То, что тебе по силам лишь одно может говорить лишь о двух вещах. Первый вариант— это серьезное и очень неприятное проклятие. И ты даже мог подхватить такое в месте, откуда забрал шкатулку. Но такое сгубило бы тебя давно. А значит верен второй вариант. Искусственное повышение сил. Ритуал или зелье. Зная Джабаля, думаю, что это зелье. Путь формально ты исполнил моё задание, но фактически лишь на пол шага сдвинулся в нужную сторону. Это надо исправлять.

Он подошел к столу, порылся в бумагах и развернул карту:

— Подойди. Видишь на востоке от Крак ан Нираана под песком похоронен древний город Аль Анвар. А еще севернее располагаются безымянные руины. В тех местах пропали несколько наших патрулей. Очевидно опять завелась какая-то дрянь. У меня есть один артефакт для таких случаев. Он позволяет получить предсказание. И представь моё удивление, когда после ритуала в ответ на вопрос 'кто из моих подчиненных лучше справится с этой проблемой?' я получил однозначный ответ. Ты. Я потратил пару дней, чтобы несколько раз перепроверить результат. Но всегда неизменно получалось, что только ты можешь справиться там. Это будет полезно и тебе. Ничто так не стимулирует рост сил волшебника, как победа в смертельной схватке. Знания и умения я смогу тебе передать. Силу же тебе придется обрести самостоятельно.

Я внимательно изучил карту. Нашел Тахам, нашел Замок Пламени. И если масштаб не врал, то до нужных руин была минимум неделя пути.

— Господин, я не смею противиться ваше воле, но сомневаюсь в своей способности даже добраться в такую даль.

Красный волшебник отмахнулся:

— Насчет этого не переживай. Я скажу Синану, чтобы он отправил с тобой усиленный патруль. Они доведут тебя до места, но внутрь не сунутся. Прямо сейчас собирайся в путь и поутру отправитесь. И собираться ты должен максимально напоказ. Требуй моим словом припасы и снаряжение. Можешь поскандалить. Главное, чтобы вся крепость знала, что ты срочно уезжаешь по важному поручению. Но не говори по какому. Даже твои сопровождающие будут знать лишь направление. О конечной точке разрешаю им сообщить не раньше, чем на третий день пути! Да, и зайди еще к Янису. Я отдал ему твою сумку. Ту, которая с расширенным пространством. Он её подлатал и теперь нет опасности ей пользоваться. Затем зайди к Йодфе — он поможет снарядиться для похода.

Гостевые покои располагались в двух шагах, поэтому через минуту я уже стучался в дверь Яниса Краса. Волшебник лениво попивал вино расположившись на небольшом диванчике:

— А, Мар, заходи. Интересную задачку ты мне преподнес. Обычно такие поделки, как эта появляются на свет в результате неудачно прошедшего ритуала зачарования сумки хранения. Тут же изначально пытались применить иной подход. Оригинально, забавно и полностью нерационально. Эффективность тоже хромает. Я подправил чары, чтобы они перестали расползаться и чуть оптимизировал внутреннее пространство. Теперь туда помещается пятикратный объем груза общим весом не более пятидесяти кило. Бери смело, только помни о главном правиле использования пространственных магических предметов. Ни в коем случае не пытайся поместить один такой артефакт в другой. Иначе тут же произойдет разрыв. Тебя и всех, кто будет поблизости, засосет в астральный план. Хотя ты пока и не знаешь, что это такое, но поверь, лучше туда не попадать.

Искренне поблагодарив, я подхватил протянутую сумку и отправился собираться в поход. Вещей у меня было немного. Равно как и денег. К счастью обувь я заготовил заранее. Уж не знаю у кого из каравана Икбала была настолько маленькая нога, что погрызенные сапоги были лишь на два-три размера больше моей детской ноги. Несколько слоев портянок решали эту проблему. В общем я сразу отложил эту пару для себя, особо бережно восстановил и даже чуть подогнал. С одеждой было сложнее. Какой-никакой опыт путешествий по пустыне у меня уже был. И я четко понимал, что в пути важно безболезненной переносить и дневной жар, и ночной холод. У меня был приличный форменный халат писца, который совершенно не годился для путешествий. А значит первым делом мой путь лежит к складу одежды. Можно конечно решить вопрос через Йодфу, но по опыту, я знал, что напрямую будет и проще, и быстрее.

Тут нужно отдать должное Джамалу. И воины, и служащие Замка Пламени снабжались формой централизовано, что было большой редкостью. Конечно дело было не в благотворительности. Просто если пускать дело на самотек, то тут же все начнут экономить на недешёвой одежде, и половина служащих сразу станет выглядеть как оборванцы. А комендант любил порядок и благолепие.

Складом заведовал невысокий добродушный толстячок из народа рашеми -Наварра Роба. Однако стоило покуситься на трепетно охраняемые им закрома, как тут же на поверхность всплывал бульдожий характер. А поскольку все зачисления и списания шли через наших писцов, то мне частенько приходилось бывать тут. И спорить с ним до хрипоты, размахивая подписанными Йодфой документами. Сейчас же я шел вооруженный лишь устным указанием коменданта.

Встретил меня 'каптенармус', попивая душистый чай и большой глиняной кружки:

— А, Мар, заходи дорогой! Поздравляю с заслуженной победой! Как красиво ты утер нос этому пьярадосцу! Будешь чай?

Я отрицательно качнул головой:

— Я бы с радостью, но дел совсем невпроворот. Поручение Самого!

Я ткнул пальцем в потолок. А Наварра, мгновенно растерявший все благодушие, напряженно на меня уставился. А я тем временем продолжил:

— Мне тут поручили отправиться за пределы Крак ан Нираана, да вот беда— снаряжения совсем нет. Мне бы комплект походной одежды...

Роба лишь сожалением развел руками:

— Да где же я тебе её возьму? На твой размер разве что головной убор могу подобрать. Ни рубашек, ни халатов...

— А вот тут ты уважаемый ошибаешься! Помнишь в том месяце доставили подпорченный халат для Йодфы? Ну тот, из белёной шерсти с прожжённым подолом? Если его чуть укоротить, то он вполне сойдет. Пусть и великоват— так на вырост сгодится.

— Да я его уже давно на тряпки пустил...

Я сокрушенно вздохнул:

— Эх, достопочтенный Наварра! А мы ведь так хорошо сотрудничали. Столько вещей я в обход своего начальства тебе подлатал. И вот, когда у меня такая нужда, ты зажимаешь несчастный халат, который лежит у тебя вон в том ларе! Придется идти к Йодфе и просить бумагу, заодно и с остальным он не откажется помочь...

Глаза Робы забегали:

— Мар, ну какие глупости! Мы же друзья! К чему беспокоить такого важного и занятого человека! Вспомнил я! Сейчас достану, снимем мерочку и к вечеру забирай обнову! Да и комплект патрульного тебе пригодится! Сейчас соберем, что нужно для похода: спальник, огниво и трут, малый котелок, кружка, пара бурдюков. Рационы брать будешь?

Суточные рационы, состоящие из обезвоженной пищи, вяленого мяса, сухофруктов, галет и орехов, были очень востребованы, благодаря компактным размерам, малому весу и способности храниться годами. Но брали их немного, ибо потратить пять серебряных на дневной паёк мог далеко не каждый. Я про себя улыбнулся и ответил:

— Конечно возьму. Давай так договоримся— наполни эту сумочку, и мы в расчете!

Оставив проклинающего сумки с расширенным пространством Наварру, я отправился в арсенал. Надо было разжиться новыми обликами для жезла. Ничего сверхъестественного, но молот, секиру, клевец, лэнс (рыцарское копьё), обычный щит, стилет и павеза (осадный щит) приятно дополнили мои возможности. Осадный щит удивленный кузнец немного доработал. Ничего крамольного, но ему не хотелось делать бесполезные модификации, а потом возвращать все назад. Поэтому пришлось докинуть пяток серебра на пиво, но итогом я был очень доволен.

На выходе из арсенала меня поймал Джабаль:

— Наконец я тебя нашел, Мар! Зазвездился ты, ой зазвездился!

Я смущенно почесал затылок. И впрямь столько всего сразу навалилось, что не было окошка заглянуть к своим друзьям. Стыдно было за такое отношение к людям, которые там много вложили меня. Но всю подоплеку рассказать не было возможности и пришлось выкручиваться:

— Прости, Джабаль! Столько надо сделать! Тут и комендант нагрузил, и гости чудят. Я завтра уеду на задание, а как вернусь — обязательно отметим!

Старый мастер грустно улыбнулся и потрепал меня по голове:

-Эх парень. Видать такова воля Судьбы. Знаешь, я тут приготовил небольшой подарок. По случаю всего: и победы, и овладения первым кругом, и становления учеником коменданта. Это мой дневник. В нем я записал весь свой путь становления волшебником, способы увеличения магической силы. Владей и обращайся бережно. Этот томик не зачарован на защиту.

Я был искренне тронут. За все время нахождения в Крак ан Нираане у меня не получилось прочитать и строчки полезной информации о магии. Если конечно не считать свитка Йодфы и методичек Джабаля. Но этого было так мало! За успехи в учебе и работе меня иногда премировали возможностью полистать томик другой из библиотеки крепости. Но это были исторические трактаты, жизнеописания правителей, дневники путешественников— все, кроме литературы по магии. Эти знания береглись. И теперь Джабаль фактически отдавал мне плод работы за всю жизнь. У меня запершило в горле:

— Учитель, я не знаю, как...

Но Джабаль взмахом руки прервал меня, и уже уходя напоследок сказал:

— Ой, только не надо этих соплей! Ты лучше загляни к своим писцам! Я ничего не говорил, но у них тоже есть для тебя подарок!

На верхнем этаже меня уже ждали. Писцы радостно хлопали меня по плечам, похваляясь заслуженными наградами. Наконец Хасан вырвал меня из этого дружелюбного водоворота и протянул небольшой кожаный тубус:

— Господин Йодфа делает вид, что недоволен тобой. Ведь третий день его подчиненные гульбанят вместо работы. Но я знаю, что он сам искренне рад нашей победе! Мы тут с ребятами подготовили тебе подарок. От всех. Даже начальство вложилось в него. Как ты знаешь, иногда при начертании свитка происходит осечка, и он оказывается безнадежно испорчен. Однако, если заморочиться, то можно из получившегося отхода сделать свиток той же школы, но на круг ниже. Изучить из такого свитка заклинание невозможно, зато использовать— без проблем. Наш начальник, скряга, добавил еще от себя десяток свитков безмолвного образа. Из отказной партии. Владей и распоряжайся с умом.

Хасан на секунду замялся:

— Ты же знаешь, что мне нравятся всякие страшилки? На подобии рассказов моего любимого Абу аль Хазима. Так вот, я годами расспрашивал караванщиков и записывал их байки. И теперь мой труд завершен. Я хочу тебе подарить первый экземпляр!

Он протянул мне томик. Простенькая обложка. 'Мифы и сказания о зловещих существах Торила. Автор Хасан аль Махан. Писец, книжник, исследователь.' Я открыл первую страницу. В углу дарственная надпись. 'Моему ученику Мару. Пусть Судьба убережет тебя от встречи с ужасами этой книги'. Я прижал книгу к груди и растроганно прижал её к груди:

— Спасибо Хасан! Не ожидал, правда! Я буду её беречь!

Хасан дружески хлопнул меня по плечу и улыбнулся. Я первым делом распаковал тубус и разложил по кучкам подаренные свитки. Десяток безмолвных образов был ожидаем и понятен. А вот с остальными заклинаниями я еще не сталкивался. Но тут старший товарищ пришел мне на помощь:

— Это заклинание щита. Одно из полезнейших на первом круге. При правильном использовании спасет тебе жизнь даже в почти безнадежной ситуации. Нужно его вовремя использовать, чтобы атака врага разбилась о магическое поле. Действует секунд шесть. Неправильно рассчитал и профукал защиту. Пяти штук тебе должно надолго хватить.

Хасан указал на три свитка которые я отложил чуть в сторону:

— Защита от зла и добра. Эти чары мы положили на крайний случай, если тебе доведется столкнуться с какой-нибудь нежитью. Или еще чем похуже. Обычно волшебники не особо жалуют это заклинание, поскольку оно требует концентрации, что для тебя не проблема. А эта парочка уже лично мой выбор. Ведь и мне повелось побыть на побегушках, где заклинание скорохода очень облегчает жизнь. Эффект думаю понятен из названия. А это наша маленькая гордость. Аж второй уровень. Видение невидимого позволит целый час обнаруживать сокрытое. Если разбогатеешь благодаря ему, то не забудь поделиться! И последнее, но не по значимости, заклинание — это отражения. Когда тебя выцеливает враг призываешь три иллюзорных копии. И твои шансы выжить возрастают в четыре раза!

Я немного разочаровано спросил:

— А чего-нибудь атакующего не было? А то как дурак с этим арбалетом...

Хасан рассмеялся:

— Ты на удивление рассудительный для своего возраста. Но давать двенадцатилетнему мальчишке мощную атакующую магию? Вначале подрасти, Мар!

Тут мал, а отправляться к черту на куличики разбираться с какой-то опасной тварью не мал! Впрочем, с моей стороны было бы последним скотством ответить неблагодарностью на такой подарок. Поэтому выразив признательность всем вместе и каждому по отдельности, я отправился к себе, сгрузить подарки. Посетил еще пару мест напоследок. К вечеру я был готов ко всему.

Часть 3

Глава 1

Солнце безжалостно плавило песок, превращая и так негостеприимную пустыню в сущий ад. А ведь было не такое уж и позднее утро! Я трясся в седле флегматичного верблюда, считая время до дневной стоянки, когда можно будет сделать глоток драгоценной воды и передохнуть в тени. Растрескавшиеся губы прошептали:

— Пол часа. Еще полчаса потерпеть осталось!

В который раз я мысленно возблагодарил свою настойчивость и удачное стечение обстоятельств, позволившее перехватить халат из редкой белёной шерсти. Еще дома мне попалась картинка, где несколько манекенов, одетые в футболки разных цветов, были выставлены на солнце. А затем сняты тепловизором. Понятное дело, что тело под черной тканью нагрелось сильнее всех, а под белой слабее. Белый отражает весь спектр цветов, а значит наименьшее количество солнечной энергии переходит в тепло. Оптика— сила! Если меня так плавит сейчас, боюсь представить, что было бы, будь на мне обычный, темно серый, прикид.

Пятые сутки мы были в пути. Я и пятерка мрачных разведчиков. Вообще парней можно понять. Начальство посылает тебя в опасное место, к черту на куличики. А уж когда я объявил конечную цель нашего похода, они совсем загрустили. И вся надежда на какого-то пацана! Тут поневоле станешь хмурым и неразговорчивым. Но дело свое они знали, и двигались мы четко и без эксцессов.

А раз о дороге голова болит у других, то у меня появилось время хорошенько обдумать ситуацию. Попал я в переплёт. Оазис так просто с меня не слезет, и раз сумка путешественника вернулась ко мне, то я могу связаться в Шади и доложить обстановку, подтвердив свою лояльность. Вот только о чем докладывать? Очевидно сейчас события крутятся вокруг той посылки, что я доставил. Она заинтересовала коменданта, она же привлекла других красных волшебников. Судя по оговоркам Джамала, это что-то очень ценное. А тут еще и Лазан с очень странными телодвижениями...

Вот какого черта он докопался до меня и Йодфы? У него полная крепость потенциально враждебных гостей, а он так яростно и спешно ищет маленький гешефт казначея? Раздраженно тру бестолковую голову, которая никак не может разобраться в этом бардаке!

Воин в головном дозоре подал знак! Впереди полуразрушенная дозорная башня — Аль Анвар неподалеку. Смотрю на небо— солнце у уже недалеко от зенита, а значит пора вставать на дневку. И остатки строения дадут хоть какую-то тень.

Когда мы приблизились к руинам, воины привычно обыскали каждую щель в поисках затаившихся неприятностей, но в этот раз все безопасно. А вот прошлый привал, в пещере, порадовал нас пятью гигантскими пауками, по типу того, что повстречался у портала. Вот только если я чудом выжил, то опытные воины разобрали тварей на запчасти за десяток секунд. Еще потом пожарили лапки и с удовольствием стрескали. Предлагали и мне, но я отказался, чудом удержав в себе завтрак.

Разведчики быстро, но без суеты оборудовали лагерь. Пришло время и мне позаботится о комфортном отдыхе. Под завистливыми взглядами спутников достаю из приседельного чехла магический жезл. Короткий посыл— и он превращается в осадный щит. Еще один посыл и щит застывает в воздухе чуть выше моей головы, укрывая меня от солнца. Креплю одеяло к коротким сторонам щита и получаю роскошный гамак.

За время пути придумка оправдала себя на двести процентов. Ночью гамак позволял избегать самого холода у земли. А тварям, вроде змей и скорпионов, высота не давала не добраться до моей тушки. Достал рацион и с удовольствием уплёл его под завистливыми взглядами спутников. Ну а чего они? Еще в первый привал, когда я попытался наладить контакт, их старший мне четко объяснил. Я сам по себе, они сами по себе. И спасать мою шкуру в случае чего буду только я. Да и черт с этими неженками! Не хотят возиться — не надо!

Я достал свою шпаргалку с записанным заклинанием безмолвного образа и привычно принялся его зубрить. У нас получалось два длинных привала в сутки. Один ночной, когда темень не позволяла продолжать путь. И второй дневной, чтобы переждать жару. Детскому телу не хватало сна, и я добирал его как мог. Однако была в этом и положительная сторона. Каждый сон позволял мне восстановить заклинание. Чем я и пользовался, стараясь упражняться. Конечно было бы куда удобнее, будь у меня нормальная книга заклинаний, а не кипа листов. Но комендант четко сказал— книга полагается только полноценному магу. И пока я не осилю второе заклинание, чтоб не смел даже заикаться о приобретении.

Остается лишь вздохнуть от такой несправедливости и вернуться к записям. Безмолвный образ оказался многогранным заклинанием. Например, я могу сотворить облако, которое десяток минут будет укутывать меня, уберегая от солнца. Или другой вариант— линза, которая позволит разводить костер в сто раз легче, чем огнивом. Или кустик зелени, который привлекает верблюда. Забавно было смотреть, как глупое животное пытается съесть несуществующую траву. Или образ здоровенного скорпиона на груди прикорнувшего часового. Вот криков то было! Зато теперь никто не расслабляется!

Конечно глупо бесить моих сопровождающих. Но детское тело требовало движухи, и хоть иногда нужно было позволять ему спустить пар. Вот и сейчас я планировал совершить очередную глупость. А именно забраться на полуразрушенную башню. Старая кладка была так потрепана временем, что в некоторые швы спокойно можно было засунуть ладонь. Но поскольку стена была сложена из огромных блоков, она стояла довольно устойчиво. Но прежде надо было вздремнуть.

Проснулся я от скрипа упряжи, которую конвоиры одевали на верблюдов. Процесс небыстрый и полчаса у меня как раз есть на мои планы. Прислушался к себе— на задворках сознания уютно умостился шарик заклинания. Быстренько разобрал и упаковал постель. Затем вернул жезлу изначальную форму. Уф! Тяжеловат он для меня! Но ничего. Трансформировал его в ножик, самый мелкий из тех, что нашлись, который прикрепил к поясу.

Подошел к затененной стене и потрогал камень. Тёпленький, представляю какая там сковородка с солнечной стороны. Оборачиваюсь к спутникам и кричу:

— Я полез наверх. Гляну на Аль Анвар, заодно и наш путь могу осмотреть! В какую сторону двинемся?

Старший недовольно пробурчал:

— Делать тебе больше нечего! Что ты хочешь увидеть в такой дали? Ну может свернешь себе шею, и нам не придется тащиться в эти проклятые руины. Вон видишь там темную точку? Это твой Аль Анвар. Вернее, то, что от него осталось. Мы обогнем его слева.

Кивнув, я полез наверх. Высота вроде и небольшая — метров восемь, но попотеть пришлось. Вид с кромки стены открывался неплохой, но мне все же хотелось забраться повыше. Поэтому достал свой артефакт и вновь превратил его в павезу, которая по команде застыла в воздухе, выгадав мне еще полтора метра. Устойчиво расположившись на широкой поверхности щита, я осмотрел окрестности. Невооруженным глазом и впрямь ничего полезного не разглядеть.

Тут очень пригодился бы мой бинокль, наследство от бандитов. Но вещица была очень уж приметная, поэтому от нее пришлось избавиться перед отправлением в Крак ан Нираан. Равно как и от всего земного барахла. Единственный предмет, способный, пусть и с натяжкой, сойти за местный, это томагавк из 'космического сплава'. Он хорошо мне послужил в бою, и было как-то неправильно сбагривать его. Поэтому перед отправкой я забрал его у Сухмета. Сомневаюсь, что кому-то будет дело до небольшого топорика, пусть и из необычного металла. Конечно я сразу же запомнил его облик жезлом, а сам он пока валялся в поклаже.

Внизу засуетились конвойные, а значит времени у меня почти не осталось. Привычно творю заклинание безмолвного образа, вот только в этот раз оно формирует иллюзию нескольких соосных (находящихся на одной оси) линз, которая благодаря размерам работает лучше любого бинокля и многих телескопов. Подстраиваю её расположение напротив глаз и Аль Авар предстает передо мной во всей своей разрушенной красе.

Медленно двигая заклинание, я с интересом осмотрел руины некогда огромного по здешним меркам мегаполиса. Торчащие зубья запорошенных песком стен навевают уныние. Ведь когда-то здесь жили люди, потратившие столько труда на возведение города. Но безжалостное время превратило все их старания в никому не нужный памятник былого величия. Хотя... На секунду глаз зацепился за какое-то движение. Я всмотрелся повнимательнее. Благодаря многократному увеличению я увидел явные следы пребывания в этих руинах немаленькой группы живых. Натоптанные дорожки, мешки, мелькающие силуэты— все это создавало ощущение, что руины наполнились какой-то жизнью. Жизнью после смерти. Загробной жизнью. По спине несмотря на жару пополз холодок. Даже сквозь расстояние чувствовалось чье-то темное присутствие. Какое-то знакомое ощущение зла. Точно! Как от той алу из подземелья мефитов! Только сильнее! И это несмотря на расстояние!

Пушинкой слетаю вниз и подскакиваю с старшему конвойному:

— Там в руинах какая-то суета. И веет чем-то очень нехорошим. Я думаю демоны! Нужно немедленно вернуться в Замок Пламени и обо всем доложить!

Но воин цепко схватил меня за плечи:

— Слушай сюда, пацан. Мне тоже не доставляет удовольствие переться по этой баатезовой пустыне в бааторову бездну. Но я получил приказ— любой ценой доставить тебя туда. И я его исполню. Не знаю, чего ты там унюхал, но так и быть. Сделаем крюк и обойдем эти проклятые руины дальней стороной. Доберемся до места, сделаем дело и по возвращении обо всем доложим!

Чертов солдафон! Даже имени своего не удосужился назвать! Ни во что не ставит ни меня, ни мои предупреждения! Ладно, осталось около полтора суток пути туда. День там. Надеюсь не больше. В принципе не такая уж и критичная потеря. Все же ритм жизни тут был куда как медленнее, чем на родине.

— Тогда поспешим. Несмотря на крюк, послезавтра по утру нам надо дойти.

Воины переглянулись.

— Не беспокойся, 'эфенди'. Будем. Ты главное сам не запроси пощады.

И мы погнали. Отдых сократился до минимума, настолько, что даже не получалось перезарядить заклинание. Верблюды стали выдыхаться. Чтобы облегчить им ношу, часть пути воины проделали пешком. И вот с рассветом перед нами предстали нужные руины.

Когда-то это был величественный храм, чем-то похожий на Парфенон, окруженный остатками крепостных стен и башен. Фрагменты двускатной кровли поддерживали осколки колоннады, некогда составлявшей периметр здания. Этот памятник былых эпох выделялся своей архитектурой. Современные постройки были массивными, грубовато надежными. Тут же присутствовала инженерная мысль, позволившая облегчить конструкцию, не перегружать её многократным запасом прочности. Я недоуменно повернулся к своим спутникам:

— Да тут же явно ничего нет! Все руины насквозь видно!

На что старший конвоир криво усмехнулся:

— Видно все. Кроме подвалов!

Опять подземелья! Я уже начинал потихоньку ненавидеть их, ведь почти в каждом мне прилетали неприятности. Но деваться некуда. Хотя могли бы и предупредить, что придется лезть под землю. Тогда я бы захватил освещение получше обычного масляного фонаря. Те же жемчужины света, например. Но раз я не удосужился заранее побеспокоиться о необходимом снаряжении, значит придется идти так.

Конечно лучше бы передохнуть перед делом, но что-то мне не хотелось ночевать возле места, где без следа пропала пятерка опытных разведчиков. А может и не прямо тут, может в пути нарвались на неприятности. Достоверно было известно, что отправили их сюда. А уж как судьба повернулась еще только предстояло выяснить. Конвоиры разбили лагерь чуть в стороне, всем видом показывая, что не намереваются приближаться к руинам.

Томагавк за спину, моток веревки через плечо, в левую фонарь, в правую жезл— я готов! Но перед отправкой меня перехватил главный конвоир:

— Хм, парень, тут такое дело... В общем пропавшими разведчиками командовал мой брат. Как старшему ему принадлежал семейный амулет. Он дает неплохую защиту от магии, поэтому что бы там не обитало— оно очень опасно!

Я был ошарашен такой неожиданной разговорчивостью:

— Но почему вы думаете, что дело в магии? Может какая зверушка их схарчила? Или бандиты?

— Они все были опытными воинами. С обычной опасностью они бы справились, или хоть кто-то бы отступил и доложил. Дело явно попахивает какой-то мерзкой магией. Да, к чему я веду разговор-то. Если ты найдешь тела разведчиков, у одного из них на груди будет овальный амулет из светлого металла. Я желаю получить его обратно!

Вот хитрый жук! Хочет, чтобы ему таскали каштаны из огня!! Да еще и за так?

— Уважаемый, я один спускаюсь туда и рискую жизнью. Все, что я найду, будет моей добычей. Включая и этот амулет. Если хочешь получить его назад— плати!

Разведчик недовольно скривился:

— И что ты хочешь взамен? Много денег не смогу тебе предложить. Пять золотых сойдет?

Я только усмехнулся такой наивности:

— Такие амулеты идут от сотни золотых, а ты мне щедро предлагаешь пять? Нет, так не пойдет. Раз нет денег, предложи что-нибудь равноценное на обмен.

Конвоир скривился, но видимо этот амулет был ему действительно нужен:

-Ладно! Есть меня артефакт для обмена. Вот эта фляга. Каждое утро она наполняется чистой водой. Не смотри, что она размером с твою ладонь, два литра в ней помещается.

А вещь то в пустыне крайне полезная! Как минимум смерти от жажды можно не бояться. По стоимости почти совпадает. Беру!

Кивнув в знак согласия, я отправился на дело. Конечно сразу лезть в подвалы я не стал, решив вначале изучить окрестности в поисках подсказок, могущих пролить свет на происходящее. Но или проклятый песок скрыл все следы, или я был не способен их обнаружить. Единственная странность, бросившаяся в глаза, это то, что одна из башен выделялась из общего ансамбля. Чуть другие цвет и фактура камня, чуть другая архитектура, чуть лучше сохранилась. Если не присматриваться, то особо и не заметно. Тщательно осматриваю её снаружи и изнутри, но ничего особенного не обнаруживаю.

Больше тянуть нельзя, и я с внутренним трепетом вступаю в разрушенный храм. От былой красоты осталась лишь выглаженные песками времени куски камня. Вот и полузасыпанный спуск. Делаю шаг в тень и замираю, давая глазам приспособиться. Наконец света фонаря стало хватать, и я продолжаю спуск по узкой винтовой лестнице. И зачем эти поганцы всегда так глубоко закапываются? Спустя пяток оборотов по засыпанным ступеням захожу в небольшую каморку-предбанник. Когда-то проемы наверняка перегораживали двери, но сейчас я явно вижу просторный зал впереди.

Застываю на несколько секунд, прислушиваясь к мрачной тишине. Ни звука, ни дуновения ветерка— абсолютный мертвый покой. По спине ползет холодок, заставляя передернуть плечами. Стиснув зубы, продолжаю обследовать большой зал. Когда-то тут была целая сеть подземелий, но сейчас проходы прямо и направо засыпаны песком, оставляя путь только налево.

За поворотом меня ждали безжизненные тела разведчиков. Все пятеро лежали вдоль стен узкого коридора. Подношу фонарь и осматриваю трупы. Запаха нет, они практически мумифицировались. Нигде ни следа ран, ни крови, одежда целая. Никакой видимой причины смерти. Только искаженные ужасом лица. Будто они умерли от страха.

Прислушиваюсь к себе — ни тошноты, ни головокружения. Вряд ли это какой-то яд, но от греха достаю флакончик противоядия, парочку которых прихватил из крепости. Горькая жидкость проваливается в пищевод, а я тем временем нахожу амулет брата конвоира и тут же одеваю на шею. Как бы дело ни повернулось, дополнительная защита точно не будет лишней.

В неразведанном конце коридора послышался шорох. Дрогнувшей рукой направляю туда фонарь, и каждый волосок на моем теле встает дыбом, а панический крик застывает на губах.

Лоскуты маслянистой тьмы струились по полу, потихоньку подбираясь к моим ногам. Заныли виски, сигнализируя о попытке вторжения в разум. Но защита джина пока держалась. Теперь понятно, почему гадание выдало мою кандидатуру. Обычный человек уже покорно брел бы в пасть этой гадины.

Рукоять жезла, стиснутая до боли в ладони, придает немного уверенности. Тело, скованное ужасом, неловко шагает в сторону противника. Но врага не видно, только стелящаяся по полу тьма и хищный голод, пронизывающий пространство. Зачем? Зачем я заставляю себя идти туда?! Но все же иду. Коридор оканчивается просторным залом. В дальнем конце небольшая возвышенность. Подхожу к ней, и в луче фонаря появляется сама тварь.

Темное облако, в котором мелькают искаженные, беззвучно кричащие полупрозрачные лица, вальяжно левитирует мне навстречу. Тут же руки, без участия тормозящего разума, совершают привычные манипуляции. Жезл в руках преображается в арбалет. Но в этот раз он заряжен не обычной стрелой. Специально для этого похода мне в мастерских хорошенько посеребрили бронебойный болт. А нежить и призраки чувствительны к этому металлу. С мстительным предвкушением жму спускную скобу и снаряд улетает в силуэт твари! Туманная плоть чуть колыхается, а затем плывет в мою сторону. Тут уж нервы не выдерживают, и я несусь на выход, а тварь мчится за мной по пятам. С заносом прохожу поворот коридора и бросаюсь к лестнице. Темный всполох за плечом, замеченный краем глаза, придает дополнительное ускорение.

Я уже простился с жизнью, когда увидел солнечный свет. Черное щупальце, практически сдавившее мое горло, отпрянуло в сумрак подземелья, и я плашмя упал на песок, устилавший ступени. Бешеный стук сердца гулко отдавался в ушах, а в глазах было темно от черных точек. Перевернулся на спину, и чуть приподнялся, чтобы посмотреть назад. За границей света колыхались темные полотнища. Тварь была тут, но не желала выходить наружу. Или не могла.

С кряхтением поднялся на дрожащие ноги, и поковылял наверх. Пока поднимался, голова чуть прочистилась, и в сознании забрезжило узнавание. Где-то я слышал про похожую тварь. Точно! Подарок Хасана! Похромал к всполошившимся конвоирам. Но мне было не до их вопросов. Распотрошил поклажу, выхватив тщательно упакованный томик страшных сказок. К сожалению, совсем не сказок.

Пролистал страницы. Вот эта тварь! Даже гравюра есть. Зовущий вот тьме. Крайне мерзкий представитель бестелесной нежити. По легендам появляется в местах массовой гибели разумных. Громадная псионическая мощь, неуязвимость к обычному оружию, поглощение душ павших противников. И как ЭТО забороть? Боится солнечного света. Ну так я и сам уже догадался! Если бы предсказание коменданта однозначно не говорило, что я способен с ним справиться, наш отряд бы уже скакал прочь, не теряя ни секунды.

Хм. Свет. Тут же на песке черчу упрощенную аксонометрическую схему подземелья. Так надо посчитать. Чтобы дойти до конца подземелья нужно преодолеть два поворота и пять пролетов лестницы. Итого семь. Одна рассеивающая прямо в проход. И три на сбор. Одиннадцать. Ровно столько у меня и есть. Солнце практически в зените, а значит нельзя терять ни минуты!

Мне нужно как можно больше света, поэтому я бестрепетно распотрошил свою заначку с свитками. Десяток безмолвных образов и защиту от зла и добра я распихал по поясу и отправился к спуску в подземелье. Три двояковыпуклые собирающие линзы максимально возможно размера повисли в воздухе, направляя собранные потоки света на верхний ярус лестницы. Пришлось немного поиграть с фокусировкой, чтобы слишком тонкий луч не сразу плавил камень.

Вообще-то в описании безмолвного образа было указано требование поддержания концентрации, что делало невозможным одновременное применение нескольких заклинаний, но я обнаружил, что если зафиксировать иллюзию и плавно отпустить связь, то она получает автономность и просуществует те же десять минут. Вот только на неё уже невозможно будет повлиять.

Полусферическое зеркало подхватило мощный, благодаря интерференции, поток света и отправило его вглубь. На каждый оборот лестницы по зеркалу, и вот предбанник уже освещен. Следующий образ провел луч до коридора. Последний свиток я потратил на поворот в коридор. Свет чуть ослабел за счет транзитных потерь, но все еще был способен за несколько секунд раскалить как-нибудь железку. Поэтому по коридору я прошел вдоль стен, стараясь не попадать в фокус потока.

Зовущий во тьме тоже был тут. Он сжался в самом темном углу, за постаментом. Я зашел зал, и прикрыл проход назад двояковогнутой рассеивающей линзой во весь проем. Она залила все помещение ярким солнечным светом. От твари послышалось яростное шипение, а в мою голову ткнулся её зов:

-Чшеловек! Остановисьш! Ты доказал свою силу! Но она все же невелика! Отступись, и мы заключим контракт! Я дам тебе могущество, о котором ты и не смел мечтать!

(тут и далее курсивом будет обозначаться общение при помощи телепатии)

Эк тебя проняло! Договариваться с людоедами плохая идея. Это сейчас он такой покладистый, пока его жарит свет. И времени осталось немного. Линзы держатся десять минут, из которых половина уже прошла. А стоит вернуться темноте...

— Да что ты можешь мне предложить? Жалкая нежить, скованная заклинаниями первого уровня?

-Шшш! Не торописьш, юный волшшебник! Я чую, ЧУЮ! Тфоя сила софсем нефелика! Сейчасш ты исхитрился. Дасш, вывернулссся. Но я могу открыть доступ. Я лисшь малая часть, часть обшщего. Оно там, в глубине! Сшкофано, порапосшено. Но оковы сшлабеют! И сшкоро МЫ будем на фоле! Покорисссь нам! И награда будет невообразимой! Уничтожьш меня сейчас, и тогда МЫ отомштим! Неизбежшно!

Пока тварь меня уговаривала, я уже приближаюсь к плотному шару тьмы, в который она свернулась. И я не собираюсь тратить время на пустые препирательства. Оружие в моих руках крутит привычные метаморфозы: жезл-арбалет-выстрел. Десяток болтов рвут туманную плоть в лоскуты, но тварь, даже ослабленная светом, корчится, воет, но отказывается подыхать. Наоборот она извивается, пытаясь уклониться и одновременно атаковать щупальцами. А у меня осталась последняя трансформация!

Превращаю жезл в копье и пришпиливаю черную гадину к полу, одновременно давая команду застыть. Тварь дергается, пытаясь сдвинуть зафиксированное магией оружие, но не может перебороть сопротивление. А я хватаюсь за последнее свое оружие— томагавк. Лезвие топорика с ощутимым сопротивлением рубит призрачную плоть. Зовущий воет в бессильной ярости:

-Шшалкий черфь! Ты пошалеешь о сфоём решшении! Фосмесдие грядёт неиспешно! НЕИСПЕШНО!

Остервенело машу оружием, физически ощущая, как уходят драгоценные мгновенья. Тварь уже не пытается молить о пощаде, а только дергается под моими ударами. Внезапно свет слабеет на треть. Первая линза рассеялась! Да, с ней я возился дольше всего, значит оставшиеся должны продержатся еще минутку! Зовущий во тьме остервенел, почувствовав облегчение. Щупальца бешено бьют, и я чувствую, как нагрелся амулет на моей груди. Вот-вот они доберутся до моей тушки!

Отскакиваю чуть назад, выхватив свиток из-за пояса. Защита от зла и добра укрепляет мою оборону. Бросаюсь прямо в центр клубка отростков. Туда где сердцевина, где должно быть слабое место твари! Свет опять слабеет! Осталась последняя линза, и она доживает последние секунды! Наплевав на защиту, лезу вглубь противника, стараясь достать томагавком как можно дальше. Воспрянувший враг давит всем своим существом, но я держусь. Когда рассеивается последняя линза, и по спине скребет злобное предвкушающее торжество твари, топорик с громким хрустом рубит что-то важное! Нежить содрогается, в агонии стискивая меня в последний раз, и бессильно опадает на пол. Рядом плюхаюсь я.

—

* * *

*

* * *

* этого казино!

Громкий крик позволил немного сбросить нервное напряжение. Адреналин схлынул, и измочаленная тушка тут же напомнило о себе. Несмотря на всю защиту, часть ударов, пусть и в ослабленном виде, пришлось принимать на грудь. Надо не забыть сказать писцам спасибо. Сегодня их свитки спасли мою жизнь. Но как же ноет тело! Словно столетний старик поднялся на подрагивающие ноги. В густой тьме на ощупь еле нашел отброшенный фонарь и запалил фитиль.

Первым делом я хотел осмотреть останки врага, но сколько ни рыскал, не нашел ни единого следа. Только воткнутое в пол копьё. Что ж буду надеяться, что зовущий во тьме исчез окончательно, и никого никогда никуда уже не позовет. Конечно нежить вещала о каком-то 'общем', но буду надеяться, что она просто пыталась запудрить мозг и потянуть время. Ведь если нет, то...

Трясу головой, прогоняя безрадостные мысли. Сейчас надо подумать о другом. Трофеи! Трофеюшки! Лут! Но тщательный обыск подземелья ничем не порадовал. Кроме вещей мертвого патруля моей добычей стала лишь странная фигурка полуразрушенной башни размером с большой палец взрослого человека. И на неё я применил заклинание опознания из жезла.

Конечно же как только Янис улучшил мой жезл, я начал экспериментировать с вложенным заклинанием. Раз в день, но и это позволило разобраться как работает опознание. После каста, в голове возникали знания об объекте исследования. Если это был магический предмет, то это была информация о его свойствах, способе применения, необходимости настройки и количестве зарядов. Так же таким способом можно было выяснить наложены ли какие-либо заклинания. Если же цель была создана при помощи магии, то опознание проявляло и это.

Но я на этом не остановился, обнаружив не задокументированную особенность. Обычно для каждого использования опознания расходовалась дорогая, не дешевле сотни золотых, жемчужина. Поэтому дурачков, которые тратили бы такие деньги на обследование немагических вещей скорее всего не находилось. Однако в моем случае трат не было. Поэтому, когда мне стало интересно исследовать отремонтированную заговором починки упряжь, в моем разуме всплыла интересная информация:

'Упряжь для верблюда. Целостность 98%. Состав: заклепки (материал медь), ремни (материал кожа). Часть, восстановленная магией, 16%. Наложенные чары и заклинания отсутствуют.'

Интересный результат. У меня тут же появились идеи, как можно комбинировать опознание с заговором починки, но в пути возможности экспериментировать не было. Хотя сейчас она возможно и появится. Ведь заклинание, примененное на фигурке, выдало следующее:

'Фигурка башни. Целостность 37%. Уменьшенная копия полноразмерной башни. С абсолютной точностью отражает состояния оригинала. Обладает одним зарядом, который может быть потрачен на одну из способностей:

Консервация: перемещает полноразмерный оригинал в подпространство.

Расконсервация: перемещает оригинал из подпространства в указанное место.

Срок восстановление заряда в нормальном состоянии тридцать суток. Ввиду повреждения материальной части девяносто суток. Пригодна для модификации.'

Интересная финтифлюшка, и кажется я даже знаю, где тут находится оригинал. Наверняка с этой фигуркой не так все просто, и надо будет еще несколько раз применить на ней опознание, что раскрыть её секреты. Но сейчас времени уже не осталось. Нужно как можно скорее вернуться в Замок Пламени. Полдень прошел, и не хотелось терять драгоценную часть дня, когда пик жары спал, но света достаточно для нормального пути.

Чтобы оптимизировать процесс, вначале подошёл к старшему конвоиру:

— Подземелье зачищено. Там лежат тела ваших товарищей, включая тело твоего брата. У меня есть еще кое-какие дела, а вы пока можете их похоронить по своим обычаям.

Мне показалось, что первым порывом собеседника было отказаться от этой неблагодарной работы. Но потом он все же неохотно кивнул и отправился организовывать погребение.

А я тем временем достал бурдюк и от души напился. Затем налил чуток на ладонь и с наслаждением протер лицо. Какой-то странный привкус. Конечно в бурдюке вода пропитывается запахом кожи и быстро портится. Хорошо, что я выпил противоядие. Оно еще должно действовать и подстрахует от отравления. Конечно так неэкономно тратить драгоценную влагу на умывание не стал бы ни один житель пустыни, но сегодня я определенно заслужил. Мне так и не удалось привыкнуть к манере местных использовать для гигиенических процедур песок. Хотя в походе регулярно использовал этот метод.

Аппетита не было, но я заставил себя зажевать половинку рациона. Надо бы передохнуть, но прежде разберусь с найденным артефактом. Отправился обратно к руинам. Я определенно не ошибся. Та самая башня, выбивающаяся из общего фона, была идеальной копией фигурки. Стоило миниатюре соприкоснуться с стеной, как я волевым импульсом отдал команду на консервацию. И тут же мне пришлось отскакивать. Мусор, мелкие камни и пыль, облепившая наружную поверхность строения посыпались вниз.

На шум выскочили конвоиры с обнаженным оружием, но я махнул рукой и крикнул:

— Все нормально! Небольшой эксперимент. Давайте побыстрее заканчивайте тут дела!

Хмуро на меня глянув, они вернулись к своим занятиям. А я разлегся в тенечке и даже задремал. Разбудил меня главный конвоир, осторожно потрогав за плечо. Когда я открыл глаза он отскочил и странно вытаращился. Судя по солнцу проспал я около часа.

— Что? Уже пора трогаться?

Воин кивнул и указал на навьюченных верблюдов:

— Все готово. Только тебя ждем.

Я протер глаза ладонями, сгоняя сонную одурь, и вскочил в седло. Флегматичные корабли пустыни отправились в путь. Скакали мы дотемна, встав на привал уже в глубоких сумерках. Я опустошенно рухнул на кошму, но сон не шел. Так бывает, когда ты настолько устал, что у организма нет сил переключиться на режим отдыха. Поворочавшись, я пошел до ветра. На обратном пути меня насторожил какой-то шорох.

Часовой клевал носом возле костра, а звук шел из темноты. Решив для начала разведать, я подкрался и услышал прелюбопытнейший разговор:

— А может ты чего напутал? Точно яд вылил ему в бурдюк? Или тебя облапошили и всучили обманку?

— Обижаешь, командир! Я у этой ведьмы не в первый раз закупаюсь! Сколько 'вредителей' на тот свет отправили! Ни разу не подвела.

— Тогда он точно заговорённый! Одно слово— колдун. Хорошо мы еще ему свои имена не называли. Иначе точно бы порчу навел! А так глядишь и пронесет. А может придушить его по-тихому? Пока спит?

— Вы забыли, что на нем мой амулет. Пока он его не снимет, мгновенно убить не получится. А что колдун способен сотворить перед смертью, я не хочу узнавать. Завтра поменяю на флягу и тогда можно попробовать. На следующем привале...

Так вот почему вкус воды показался таким странным! Хорошо, что противоядие защитило меня от отравы! Проклятье! И как с ними справляться? Жезл разряжен, и вернет силы только в полдень! Интересно все замазаны в этом деле? Незаметно такое не провернуть, значит остальной отряд как минимум в курсе. А скорее всего и участвует! Надо тянуть время. Они ни в коем случае не должны понять, что я в курсе измены!

Осторожно вернулся на место и прилег. Сон после таких вестей конечно же не шел. Лишь перед самым рассветом получилось прикорнуть. Утром чувствовал себя на редкость паршиво. Конвоиры, видя мое состояние многозначительно переглядывались, но с вопросами не лезли. Пить из бурдюка я не решился, опасаясь отравы. К счастью в сумке путника у меня была медная фляга с неприкосновенным запасом воды, которого мне хватит до полудня.

Пока лежал без сна, сумел вчерне накидать план, и сейчас на относительно свежую голову доводил его до ума. Самый первый и главный пункт — это дожить до перезарядки жезла. Поэтому догоняю старшего конвоира в голове процессии:

— Уважаемый! Нам очень нужно успеть до темноты к башне, с которой я осматривал Аль Анвар. Убийство той твари из подземелья, могло потревожить нечисть там. Прежде чем двигаться дальше, нужно убедиться, что они не расползлись по округе. Придется двигаться без дневного привала

Как я понял, эти ребята ни черта не соображали в магии и были довольно суеверные, поэтому причина должна быть для них веской. Поэтому конвоир не особо упирался:

— Мы справимся, но животным будет тяжело. И так мы их сильно утомили.

Я тут же пояснил:

— Это только до башни. И если все тихо, то будем двигаться уже с нормальной скоростью. А если дела плохи, то тут уже не до животных...

Мои слова заставили командира отряда подобраться и опасливо взглянуть на горизонт. После секундного раздумья, он дал команду всем спешиться, чтобы сохранить силы верблюдов. И дальше в седле остался только я. Во-первых, детский вес не сильно нагружал моего скакуна, поэтому он был самым свежим из всех. Во-вторых, моя побитая тушка не вынесла бы пешего перехода. О чем я сразу и заявил.

Прибавив скорости, мы получили шанс успеть засветло прибыть к башне. Для меня это решение позволяло закрыть сразу три задачи. Тянуло время, позволяло достигнуть точки, от которой можно было взять хотя бы примерный азимут на Замок Пламени и предоставляло более удобную площадку для боя.

Что боя не избежать уже очевидно. Причем совершенно непонятно, чем я вызвал такую ненависть. Ведь с этими бойцами мы не сталкивались. Можно было бы подумать, что неприязнь возникла в пути, но зачем тогда они взяли с собой яд? Да и имена свои скрыли неспроста. Значит мое устранение планировалось заранее. Но кому это могло понадобиться? Лазану? Кому-то из красных магов? Оазису? Как-то вычислившим меня демонопоклонникам? Каким-то левым врагам коменданта? Слишком мало информации. Надо обязательно оставить для допроса командира. А то может мне уже и не стоит возвращаться в Замок Пламени?

Полдень приближался мучительно медленно. Чувствовать себя беззащитным в окружении врагов было крайне неприятно. Я дал себе зарок всегда оставлять пару козырей про запас. Эх, Тёмка! Что с тобой случилось? Так спокойно запланировать убийство пяти человек? Ты же можешь просто сбежать ночью и не брать грех на душу! Хотя кого я обманываю? Опытные разведчики в два счета меня настигнут, и легко издалека снимут с луков. Тут или я, или они. Это было их решение взяться за мое устранение. И теперь я имею полное право на самозащиту любыми средствами. Надо прекращать рефлексию. Не тот мир, не те обстоятельства!

Солнце перевалило зенит, и я подуспокоился. По крайней мере теперь я не беззащитен. Присмотрелся к спутникам. Дорога все же их потихоньку выматывала. Даже у закаленных воинов дневная жара безжалостно вытягивала силы.

Солнце не успело коснуться горизонта, когда в дрожащем мареве раскаленного воздуха я разглядел очертания знакомой заставы. Сейчас все решится! От волнения совсем пересохло горло. Добил остаток воды, проверил жезл. Не время экономить. Залез в запас эликсиров и откупорил зелье бодрости. Обычно флакон можно растянуть на пять порций, но сегодня я хлопнул его целиком. По телу пробежалась легкая дрожь, а усталость и недосып бесследно растворились.

Я знал, что залез в долг к своему организму, и несмотря на всю мощь алхимии пропущенный отдых потребуется телу компенсировать. Но это будет потом, а сейчас я лихо соскочил на землю, в то время как конвоиры устало присели на корточки, давая себе передышку. Первым делом я вскарабкался на остатки башни. К сожалению отсутствие сна не позволило перезарядить заклинание, и сейчас в моем распоряжении были только собственные глаза. Но даже их не понадобилось напрягать. С запада определенно веяло злом. Толи зараза разрослась за пару дней, толи после победы над зовущим моя чувствительность выросла. Но извращенное, темное присутствие наждаком терзало моё восприятие. Определенно нужно доложить об этом.

А теперь стоило вернуться к спутникам. Еще при подъеме я приметил надежный кусок перекрытия второго яруса башни, на котором можно удобно расположиться. А остаток стены до пояса закрывал мою тушку. Да еще и в шаговой доступности был выступ, опершись на который я вообще мог спрятаться целиком. Отличное место.

— Эй, командир! Есть разговор.

Старший конвоир нехотя поднялся:

— Ну чего там? Расползлась по округе нечисть?

— Расползтись не расползлась. А вот злом веет куда сильнее. Но речь не об этом. Скажи, почему вы хотели меня отравить? Неужели дело в банальной жадности? Или есть другая причина?

Конвоир хищно подобрался и с насквозь фальшивой улыбкой ответил:

— О чем ты говоришь, Мар! Что за выдумки! Никто не собирался тебя...

Вжух! Мне в грудь прилетел удар! Пока этот гад отвлекал внимание, его бойцы похватали луки и выцеливали мой силуэт. К счастью обычная стрела не смогла преодолеть защитное поле амулета.

В руках появляется арбалет, заговор точности и болт пробивает живот главного конвоира. Мне хватило хладнокровия не стрелять на поражение, а только ранить. Ведь кто-то должен будет ответить на мои вопросы. А затем приходится спрятаться за стену от залпа.

Остальные воины не теряли времени. Скрип тетив подсказал, что моего появления ждут. В очередной раз помянув добрым словом щедрость писцов, достаю из-за пояса свиток отражений. Короткий каст и передо мной прямо в воздухе повисают три иллюзорных копии. Стоило чуть высунуть клона из укрытия, как он растворился, пронзенный четырьмя синхронными выстрелами. Использую безопасное мгновение, чтобы выглянуть и выпустить болт. Хэдшот! Осталось три врага!

Можно было бы сразу трансформировать жезл, но я зарекся неэкономно тратить заряды. Поэтому снимаю один из притороченных к ложу арбалета болтов и кручу ворот, взводя механизм. Дело идет медленно и туго. Детские руки еле справляются с натяжением. Ну и пусть враги караулят! Обойти им меня вряд ли получится, а значит время есть. Только хардкор, только честная перестрелка!

Следующий клон выскакивает, оттягивая на себя атаки. Но в этот раз лишь пара снарядов пронзает иллюзию. Один из противников оказывается достаточно хладнокровен, чтобы задержать выстрел. И спустить тетиву, стоит только показаться моей макушке. Хоть амулет и сумел сдержать удар, но кинетическая энергия нокаутирующей волной пронеслась по черепу. Лишь схватившись за кромку стены, у меня получается уберечься от падения. Злость заставляет взять себя в руки и включить голову.

Перезаряжаю арбалет трансформацией. Последняя иллюзия растворяется, но в этот раз я считаю стрелы. Ушлый воин опять не повелся и ждет моего появления. В просвет улетает камень, обернутый в халат, который тут же прошивает стрела. С мрачным удовлетворением высовываюсь наружу и тут же бью в бойца с дрожащей тетивой. Заговор точности не подводит, и хитрец валится на землю с болтом в черепе.

Остаются два стрелка. Хорошая новость, что они явно похлипче уже обезвреженных. Однако иллюзий больше нет и неизвестно сколько выстрелов выдержит амулет. Халат улетел вниз, и второй раз как приманку его использовать не получится.

— Малец! Давай поговорим!

Один из конвоиров внезапно захотел переговоров. Нужна передышка или отвлекает внимание?

— О чем нам говорить, 'дяденька'? Вы хотели меня тут прикопать, да не получилось. Теперь самим придется прилечь...

Тот же голос ответил:

— Охолони, парень! Допустим положишь ты всех нас. А дальше что? Как обратно выбираться собираешься? В пустыне легко заблудиться. Без проводника сгинешь!

Пока он говорил, я ужом вертелся по площадке, пытаясь высмотреть действия второго врага. Молчуна нигде не было видно, и это заставляло тревожно ныть в груди. А говорливый продолжал свою речь:

— Да, попутал танарри, позарились на твоё имущество. Но те, кто хотел тебе зла и так уже наказаны. Мы тут не при делах...

Уже не слушая бубнеж снаружи, я скинул оружие вниз и сам спустился, чудом не переломав ноги. Подхватил арбалет и выглянул в полузаваленный дверной проем. И тут мне навстречу вырулил молчун. Щелк! Болт пробивает его грудь раньше, чем враг успевает натянуть тетиву. Я даже не стал тратить драгоценное мгновение на заговор точности. Голос снаружи примолк. Очевидно последний противник прислушивался, пытаясь определить результат встречи. Я подхватил халат и присобачил его к стене, так, чтобы в полутьме выделялся силуэт, а сам затаился в тени башни.

Оставшийся враг осторожничал. Еще бы, какой-то пацан почти положил пятерку матерых разведчиков! Тишина наполняла воздух тревожной энергией. Шевелиться опасно. Сейчас проиграет тот, кто раскроет себя первым. Страстно хочется сорваться в атаку. Выследить и добить последнего врага, но сейчас требуется терпение. Стиснув зубы, сжав до боли в пальцах арбалет, я терпеливо ждал хода врага. Я держался за него так крепко, что, когда воин, совершенно бесшумно забравшийся наверх, спрыгнул мне на плечи, оружие осталось в моих руках.

Амулет уберег от удара, но ничего не мог сделать с тяжестью, прижавшей меня к земле. И хуже всего, что нога противника заблокировала руку с оружием.

— Попался, поганец! Ну сейчас я с тобой поквитаюсь за все! Колдовство ты похоже все растратил, а значит умирать будешь долго!

Крыть было нечем. Я с трудом мог шевелить пальцами. Мозг лихорадочно искал выход. Импульс — и арбалет трансформируется в маленький ножик. Разворачиваю лезвие себе за спину и превращаю жезл в копье. Пятка упирается в землю, а острие бьет во врага, сбрасывая с моей тушки.

Резко оборачиваюсь, но спешить уже нет смысла. Удар, пришедшийся в подмышку, практически сразу лишил врага жизни. Проверяю остальных противников, всех уложил наглухо. Только командир успел подлатать себя и отползти к башне. Не я один таскаю с собой флаконы с зельем лечения. Надо не забывать, что при отмене трансформации снаряды растворяются в воздухе, оставляя чистую рану.

Но сейчас это было мне на руку. Конвоир был достаточно стабилен для допроса и недостаточно здоров для сопротивления. Пинком отбросил от него оружие. Туго связал руки кожаным ремнем и привалил туловище к башне. А затем быстро обыскал, отобрав кинжал и пару мелких ножиков, а из-за пазухи достал небольшую медную фляжку. Чуть взбултыхнул, открыл крышку и понюхал. Вроде ничем не пахнет. Вряд ли он стал бы травить свою воду. Но рисковать не стоит.

— Эфенди, наверно тебя мучает жажда после кровопотери. Вот, попей.

Хмурый конвоир без возражений высосал почти всю жидкость. Остаток вылил на него. Рисковать выпить порцию яда я не собирался. Пока не проверю опознанием, пить из нее не буду. Как-то слишком часто в последнее время меня пытаются травануть. Так и до фобии недалеко.

— Ну что, эфенди? Рассказывай. Думаю, ты знаешь, что мне интересно.

— Не издевайся, пацан. Хочешь знать, зачем мы задумали тебя убить? Все просто. Не хотел отдавать тебе флягу...

В песок между ног пленника вонзился болт, заставив вздрогнуть:

-Не дури, дядя. Вы с самого начала запланировали от меня избавиться. Поэтому поступим следующим образом. Пытки мне конечно претят, но выбора нет. Предлагаю тебе два варианта. Первый, ты и дальше несешь чушь. Я отстреливаю тебе что-нибудь важное и оставляю тут связанным. Подыхать долго и мучительно. Или ты выкладываешь все как на духу. Тогда я так же оставляю тебя тут связанным. Но целым. Более того закину в руины нож. Помучаешься конечно, но сможешь его достать и освободиться. Времени у тебя на раздумья пять секунд — потом стреляю. Если готов говорить, то следующими твоими словами, должно быть имя заказчика моего убийства. Раз, два, три ...

— Красная волшебница! Я не знаю её имени, но к нам подходила её помощница! Не знаю подробностей, но у брата были с ними какие-то дела раньше...

Меня внезапно осенило:

— Да вы же шпионили для них! И раз они знали, что тебе можно поручить задание, значит ты точно был в деле!

Конвоир зло пошипел:

— Да, баатезу побери! Мы были шпионами госпожи Алиоры! И приказы красных волшебников не подлежат обсуждению! Она знает моё имя и может в любой момент выдернуть душу из тела! Доволен?!

Я расхохотался:

— А говоришь не знаешь имени! Какие же вы суеверные дегенераты! Ты кто? Демон что ли, чтобы имя давало какую-то власть над твоей душой? Тебя развели как наивного ребенка!

Конвоир недоверчиво покосился на меня:

— И почему я должен тебе верить?

— Да потому, что мне нет смысла врать. Если бы это так работало, то я бы просто выпытал твое имя и дальше ты стал бы моим рабом. Вместо этого мне в одиночку придется добираться до Замка Пламени.

— Хм, в этом есть смысл. Ладно, что в мне терять? В общем мы шпионили для нее, не один год.

— Погоди, погоди. А как же Лазан? Он разве не проверял вас?

— Мы люди маленькие. Нас проверили только в самом начале, а потом если не привлекать внимание, то проверять не будут. А нас завербовали уже когда мы обжились. Да и какой вред был от нас? Просто сообщали о необычных посетителях и собирали слухи про коменданта. На вроде того, что он заперся у себя в лаборатории и проводит какие-то важные опыты.

— И думаю вы были не одиноки, раз красные маги так синхронно нагрянули в гости. С этим все ясно. А кому вы передавали доклады?

— Купцам. Всегда разным. Они просто подходили и называли пароль, а мы отдавали запечатанный свиток. Общались только с ними. Есть ли другие шпионы — я не в курсе.

Внезапно у меня возник вопрос:

— А как вы вообще собирались отбрехиваться за мою смерть? Неужели по такому делу вас бы не допросил Лазан?

— Это было последнее задание. Избавились от тебя и ушли с концами. Денег хватило бы устроиться где угодно.

— Та чего ж вы сразу меня не прирезали? Ааа, понял. Амулет, верно?

Конвоир заскрежетал зубами:

— Это не просто амулет. Это символ вождя. С этим амулетом, деньгами и преданными людьми, я бы стал правителем дома! Всё! Все пошло прахом из-за тебя!

— Ты уж прости, что я не дал себя убить! Вот такая я сволочь! Но видимо сволочь ценная. Кстати во сколько оценили мою тушку?

— Двести золотых...

— И? Где деньги? Думаю, раз вы не справились, то было бы честно отдать золотишко мне.

Пленник исподлобья пытался испепелить меня взглядом:

— Кожаный сверток, приторочен к седлу моего верблюда.

Я тут же сходил проверил. Развьючить верблюдов никто не успел. Сверток был на месте. Распаковывать и пересчитывать монеты не стал, лишь встряхнул, прислушавшись к приятному звону, перегрузил на своего скакуна. И уже более благодушно вернулся к разговору:

— Последний вопрос. Почему Алиора так меня невзлюбила?

— А тут все просто. Её взбесила твоя защита. Если с тем, что другие волшебники научились ей противостоять, она смирилась, то какому-то мальчишке она не смогла такое простить. К тому же у коменданта не тебя какие-то планы, а она всегда рада ему подгадить.

— Неужели тебе так прямо об этом сказали? Что-то не верится.

— Конечно же нет, но я умею читать между строк. Ну что, пацан, я выполнил свою часть уговора. Интересно, выполнишь ли ты свою?

Хм, а этот крендель вообще умеет читать? Покатал фразу в уме. А ведь это я так в уме перевел. Дословно он сказал: способен пересчитать верблюдов по следам. Магическое изучение языка преподнесло очередной сюрприз. Но сейчас не до филологии. Хмуро смотрю на недобитка. Ну не палач я! В бою еще куда ни шло, и то меня потряхивает до сих пор. А просто хладнокровно добить?

Бросил нож внутрь башни. В сгущающихся сумерках он долго будет его искать.

— Я слово держу. Надеюсь больше не встретимся.

— Эй, куда ты повел моего верблюда?!

— Это моя добыча. Разговора о том, что я тебе что-нибудь оставлю не было.

— Будь ты проклят, колдун! Пусть пустыня пожрет тебя! Никогда тебе не найти путь назад!

— Пока-пока! Спасибо за пожелания доброй дороги!

Под брань и проклятья я увязал верблюдов цугом в цепочку и отправился в путь. К счастью среди вещей конвоиров был компас, а карту я предусмотрительно выцыганил еще в крепости. От Аль Анвара нужно двигаться на юго-запад. Ни в коему случае нельзя отклониться севернее, иначе точно нарвусь на нежить Соккара. Но и сильно на юг отклоняться нельзя — пропущу Замок Пламени и заплутаю в пустыне. Если дойду до гор, значит точно промахнулся!

* * *

Пошла третья неделя пути и стало очевидно, что я заплутал. Припасы начали подходить к концу. Особенно вода. Почему так? Ведь у меня заветная фляжка, которую я в первый же привал приласкал опознанием из жезла.

'Медная фляга путника. Целостность 97%. Сосуд с расширенным пространством, соединенный с элементарным планом воды. Раз в сутки наполняется двумя литрами воды. Возможна модификация.'

Питьё во фляге и впрямь было выше всяческих похвал. Чистая прохладная вода с восхитительным вкусом весенней свежести прекрасно утоляла жажду. К тому же еще оставались запасы конвоиров. Так почему намечался дефицит?

Все дело в верблюдах. Приходилось расходовать драгоценную влагу на поддержание их сил. Разумнее было бы отпустить большинство, оставив себе одного под седло и второго под вьюки. Но мы находились в полностью безжизненной пустыне и для отпущенных животных это означало медленную и мучительную смерть.

Странно наверно, что у человека, успевшего оборвать не одну жизнь, не поднимается рука расправиться с животным. Но это было так. Верблюды были ни в чем не виноваты, покорно и стойко снося тягости пути. Поэтому я тащил их с собой в надежде все же вывести из пустыни.

И теперь это решение аукалось. Но чего мне терять? Помереть в пустыне — не самый плохой вариант концовки в моих условиях. Альтернативы не вдохновляли. Мало было мне проблем с культистами, джинами, красными волшебниками, маньяками пироманами, так еще один претендент нарисовался по мою душу.

После схватки у сторожевой башни Аль Анвара я пару часов двигался на юго-восток, а потом все же был вынужден остановиться на привал, дав отдых себе и животным. Больше часа провозился, обихаживая верблюдов. Закончил все дела уже в полной темноте. Я буквально рухнул в пучину сна. Но покоя не обрел.

Липкий холод втек в мое горло, не давая ни кричать, ни дышать. Потусторонний голос шел откуда-то изнутри:

— Фффот я тепя и нашел! Глупый, глупый челофечек. Ты смог одолеть малую частичку. Но теперь тфоя душа несет мою метку. БЕГИ! БЕГИ Ф УШАСЕ! Я фсе равно тепя настигну! Осталось недолго!

Мой крик разогнал предрассветную тишину. Все же это сон. Всего лишь сон. Кошмар, который никогда не станет явью. Так я себя успокаивал, пока не осознал, что моей груди как-то жарко. Тепло, шедшее от амулета, заставило меня похолодеть от ужаса. Ведь он нагревался, когда противостоял враждебной магии. А значит сон не сон.

Но вопреки моим опасениям в следующий привал получилось наконец нормально выспаться. Видимо этой твари не так уж легко было ходить ко мне в гости. Тогда же наконец получилось зарядить заклинания безмолвного образа. Сразу два. Ну хоть не зря сходил. Но если каждый шаг в развитии магического дара будет мне даваться такой же ценой, то сомневаюсь, что доживу хотя бы до второго круга.

Тогда же я достал небольшую, на первый взгляд ничем не примечательную, ракушку. С такими любили играться дети в прибрежных поселениях. Чары, таящиеся в глубине ракушки, активировались простым ритуалом, который практически не требовал магической силы.

— Взываю к тебе, бессмертный повелитель воздуха! Ты, чья власть простирается над землями Эль Фуджейра! Внемли моему зову!

Над ракушкой закружился крохотный смерчик, из которого раздался голос:

— Наконец нашел время связаться со мной. Я уже думал, что ты решил нарушить наши договоренности.

— Шади, ты же знаешь, что все пошло не по плану. Как я мог с вами связаться, когда ракушка лежала в сумке у коменданта? А просить её вернуть — привлекать лишнее внимание.

— Сухмет доложил, что тебе все вернули, и ты больше недели в пути...

— Да, с пятеркой разведчиков, которые не отходили от меня ни на шаг. Вестей накопилось много.

Если интриги среди красных волшебников его не удивили, то вести об опасной нежити он выспрашивал маниакально дотошно. Причем больше всего его волновал один вопрос. Связан ли зовущий во тьме с немертвыми в Соккаре? Точного ответа я дать не смог, но что-то мне подсказывало, что с такой тварью мало кто будет вступать в союз. Начальника разведки Эль Фуджейра это конечно не удовлетворило, но большего он меня требовать не стал. Наконец я подвел разговор к самом животрепещущему для меня вопросу:

— Эта тварь, та что заперта под руинами, как-то проникла в мой сон. Она утверждала, что на моей душе метка, по которой ей не составит труда меня найти. Скажи, это действительно так? И как её можно снять?

Джин на секунду задумался:

— Удаленно не смогу обследовать твою душу. Но если метка есть, то надо её убирать. Первое, что приходит на ум — это заклинание снятие проклятия из школы ограждения. Третий уровень. Но его может и не хватить, даже если будет исполнено архимагом. Жрецы часто берутся за решение таких проблем, но сами они далеко не всесильны, а боги скупы на реальную помощь. Если перечисленное не поможет, то всегда остается сила отца. Во вселенной очень мало вещей, с которыми она не сможет справиться. Связь слабеет. Возвращайся в Замок Пламени и наблюдай за ситуацией. Шпионы докладывали, что Соккар стал неспокоен.

Спасибо шеф за ценные указания! А то я ж думал попутешествовать по пустыне! Решил взять азимут еще чуть южнее, чтобы точно не нарваться на нежить. И это оказалось ошибкой.

Стоило увидеть смутную тень на горизонте, как я тут же вызвал линзу. Бороздчатые горы. Значит я точно промахнулся. Остается идти на север, вдоль отрогов, пока не достигну перевала, который ведет в Хафайу. А там уже караванный путь и есть дорожные знаки, по которым я дойду до Крак ан Нираана.

Вообще странно, что меня не перехватили патрули. Может я слишком отклонился на юг?