Мажор. (Ваше высокоблагородие I)

— Вопросов, нет. Приступай.

.....

Дежурный постучал в дверь кабинета командира бригады. Зашёл внутрь. Чётко доложил...

— Ваше высокоблагородие, прапорщик Голубев, привёз крепостных крестьян. Построил у мерного столба. Просит провести приёмку.

— Просит, примем. Спущусь через пять минут.

....

— Ваше сиятельство, — закупщик живого товара вытянулся в струну. Прапорщиков Голубев. Готов отчитаться о покупке рекрутов. Семнадцать человек из Москвы, трое из Бронниц, двое из Богородска. Один из Подольска. Итого доставил двадцать три человека.

— Молодец! — похвалили подчинённого. — Управился быстрее всех. Правила приема и награждения за будущих солдат, помнишь?

— Так точно.

— Тем не менее напомню: Ставишь рекрута к столбу. Если он выше 190 сантиметров — сразу премия — двести рублей. Если выше двух метров (А вдруг!) — триста рублей.

— Если выше 185 — сто рублей.

— Если ниже или равен 185 сантиметров. Покупку признаю браком и взыскиваю с тебя пятьсот рублей.

— Три брака и в дальнейшем лишаешься права покупать крестьян. А следовательно, и вознаграждения.

— У меня, ваше сиятельство, — Голубев от души постучал себя кулаком в грудь. — Не забалуешь. Глаз как у орла. Я! Этих лысых чертей, по пять раз на день перемеряю!

— Начнём? — комбриг достал из кармана толстую пачку ассигнаций. Помахал ей словно веером.

— Давайте, — закупщик жадно сглотнул слюну, увидел деньги.

Солдаты вытолкнули из группы первого новобранца.

— Зовут, Филька, — начал вещать прапорщик. Фамилия Сидоркин. — Он с силой придавил парня к столбу. Сделал замер. — Сто девяносто пять!

— Молодец, Голубев! — князь значимо покачал головой и отчитал двести рублей.

— Следующий, Антошка Копытин. Голубев протянул здоровенную лапищу, жесткую и неподатливую, как стальной трос. Сверху головы отчеркнул отметку. — Сто девяноста два!

— Прапорщик, и снова молодец! — к двумстам рублям доложили ещё столько же.

— Третий, Ванька Мычкин. Я заплатил за него больше всего. Эй, ты, громила? Быстро встал к столбу! Сейчас я тебя замерять буду! Цельных сто восемьдесят три сантиметра!, ваше сиятельство. Что? — Не поверили своим глазам. Перевели взгляд на согнувшегося парня. — Это же мало! А ну быстро выпрямился, скотина ушастая! Вот! Другое дело! Сто девяносто шесть!

— Ох, и хитрец ты Голубев! — князь улыбался. — Решил разорить меня? Ладно, для доброго дела не жалко — бери ещё двести рублей.

......

— Последний, Прошка Черков. Иди, сюда, ядрёный плющ! Замер! Сто восемьдесят сантиметров... Так, стоп! — Голубев отказывался верить глазам. — А ну, встал ещё раз! Выпрямился. — Заорали на новобранца. — Спину развёл. Больше развёл. Руки по швам. Набрал воздуха, потянулся. Пятки вместе — врозь носки! — Ещё раз замерил. И снова не поверил полученному результату. — Как же так? Всего сто восемьдесят три? Ты куда, гад ползучий, дел оставшиеся сантиметры? — Замахнулись на несчастного коротыша.

— Ваше сиятельство, — прапорщик посмотрел на подполковника. Глубокая морщина прорезала его лоб над переносицей. — Клянусь, когда покупал, он был сто восемьдесят семь. Ваше сиятельство, чёрт его знает, почему уменьшился. Может съел чего. Или выпил. В туалет лишний раз сходил... Ваше сиятельство, думаю если хорошо покормить — через неделю снова будет как был.

— Нет, Голубев — вселенец усмехнулся. — Уговор есть уговор! — Он отсчитал из премиальной суммы пятьсот рублей. Потом демонстративно достал из кармана бумажку, развернул и поставил крестик. — И первое замечание из трёх!

* * *

"Князь Ланин стоял возле стены и рассматривал только, что нарисованных трёх артиллеристов. Подобно трём богатырям, солдаты смотрели вдаль тяжёлым, суровым взглядом. Огромная надпись над рисунком гласила: "От тайги до Британских морей — 22 бригада всех сильней".

— Афонька, — князь позвал денщика. — Бегом ко мне, художник не доделанный!

— Да? Ваше высокоблагородие. — изляпавшийся краской денщик, выскочил как пробка из-за угла, походу движения, вытирая тряпкой руки.

— Ты, что, Афанасий?! — недовольно выгнули бровь! — Тайный англофил? А может быть, ты!, явный англоман?

— Чегось? — не поняли хозяина. — Англо, кто-ан, ваше сиятельство?

— Дуралей, который любит и почитает англичан? — дали пояснение.

— Что ты батюшка-кормилец, — замахали руками, как будто отгоняя пчёл. — Сроду их не любил! А ужо читать — не собирался, никогда! Тьфу, на них, три раза. Нет — маловато будет! Пять раз, на них, тьфу.

— Афонька, так, если ты не любишь англов — почему написал название британских морей с большой буквы? А?

— Неушто написал? — денщик посмотрел на свою ошибку. — А-я-яй. Виноват, ваше сиятельство. Бес попутал! Чихнул наверное — когда писал слово. Чичас всё исправлю. Напишу с маленькой — даже с малюсенькой. Да чего, там! Вообще, не буду писать букву "Б".

— Отставить, напиши обычным размером.

— Ваше сиятельство, — к князю подошел дежурный. — Отставники собраны в кабинете номер четыре. Ждут вас.

— Отлично, иду.

.....

— Здравия желаем, ваше высокоблагородие! — бывшие солдаты вскочили, приветствуя подполковника.

Вселенец посмотрел на ветеранов и сразу решил перейти к делу, минуя все красивые слова о расставании с армией, о тяжелой доле после службы и тэ. пэ. и тэ. дэ.

— Орлы! Есть предложение организовать артель по изготовлению драгоценных изделий. Работать будите в имении, в селе Васильково. В трёх верстах от Вардеево. Под мастерские отдаю дом помещика. Проживать будите там же, пока не построю отдельную избу каждому. Строительства жилья начну со следующей недели. Платить буду... — Князь задумался, чего-то подсчитывая. — Сто рублей в месяц? Согласны?

— ???... — не ожидая такого предложения, отставники недоуменно начали переглядываться.

Князь неправильно понял заминку. Решил усилить предложение. — Хорошо, обещаю не только построить для каждого дом, но и выдать деньги на покупку невест. Такое предложение, устроит?

— Ваше сиятельство? — наконец-то пробился голос с последней парты. — Дык, мы же вроде... как бы не умеем по этому делу ничегошеньки. Мы же бывшие солдаты — а не мастера-ремесленники? Как же мы будем работать?

— Так, вы читать и считать не умели. Ничего, научились. Мастерству тоже обучитесь. Конечно, не так быстро, как считать. Но ничего — говорят, за год медведя можно научить играть на балалайке. А уже солдата, тем более артиллериста, изготовлению изделий — научим подавно. У меня метод обучения — проверенный. Княжеский! Сбоя не даёт! Так, я не понял? Кто согласен — руки вверх.

— Отлично, — организатор махнул головой, увидев лес рук. — Не откладывая дело в долгий ящик — сразу начнём. — Он достал большой, тяжелый узел с инструментом. Развернул его. Вынул первый предмет. Поднял над головой. Начал объяснять как с ним работать.

* * *