Зараза (общий файл)

За первый переход, который я прекратил только тогда, когда тело окончательно выбилось из сил, даже вопреки тому, что в темноте видел гораздо хуже человека, что, вероятно, стало следствием отсутствия естественного спутника, я преодолел двадцать три километра. Это не считая всех кривых, что пришлось выписывать преодолевая и огибая складки местности. Проспало тело после этого почти двое суток, чем существенно сэкономило свои припасы.

Проснувшимся телом я рассмотрел первые признаки границы песков. Появилась какая-то чахлая засохшая растительность, свидетельствовавшая о том, что дожди пусть и редко, но здесь уже бывают. А значит при должном старании можно найти и воду, если она не слишком глубоко. Но любые капитальные сооружения здесь должны снабжаться извне. Орошения явно не получится.

Вторым переходом я осилил двадцать семь километров к Северу. Снова не учитывая пока ещё неудобной местности. Однако с каждым шагом местность медленно, но уверенно менялась. Трава, пусть и сухая, стала попадаться чаще. А это какая-никакая, но задержка распространения песков.

Странно было только то, что патруль пока был единственным встреченным знаком цивилизации. Но это могло быть от того, что я двигался через зону ответственности патруля. Но что патрулировать в песках? И не проще ли делать это с воздуха?

При этой мысли, я рефлекторно задрал голову вверх, надеясь увидеть над собой чистое небо и, одновременно, боясь, что мои надежды не оправдаются. Но они оправдались.

У них совсем нет летательных аппаратов или они здесь неэффективны? — задался я вопросом, склоняясь ко второму варианту, если здесь развилась маскировочная форма так рано, то пытаться найти даже с неба посреди пустыни что-то маленькое...

Немного успокоившись, я стал с меньшей опаской поглядывать вверх. Но не прекратил. Для отдыха же начал присматривать места, плохо просматриваемые с воздуха, благо таковые начали появляться время от времени. Другая сторона появления укромных мест недоступных наблюдению с воздуха была в возможности встретиться с разумными. Чем комфортнее условия, тем выше шанс набрести на селение или, на худой конец, на какую-нибудь бродячую группу. В пустыне мне не попадалось никаких не местных разумных, а вот в таком приграничном регионе они уже вполне могли быть.

А ещё тут есть военные, — подсказал внутренний голос.

Да... Давненько я его не слышал, — отметил про себя, внимательнее осматривая всё, что мог осмотреть. Последний раз этот субъект меня донимал, когда всё это только началось и я осваивался в новых для себя условиях.

Значит опять обострилось чувство опасности? — задал я себе новый порос, — в принципе не удивительно. Я же понимаю, что де-факто совершаю незаконный переход границы. Даже, вон, пограничный наряд уже уничтожил. А когда его хватятся... Мда...

С такими грустными мыслями, повнимательнее посмотрел на состояние тела. Как бы не хотелось быстрее, ходьба была выгоднее бега, ибо позволяла поддерживать скорость дольше. Насколько же выносливым может быть это тело в беге, я не имел понятия. Земные знания тут признавали своё бессилие за отсутствием надёжных научных данных о возможности пробежать за сутки пару сотен километров без угрозы гибели.

А если попробовать? Ведь у меня не изнеженный горожанин из столицы цивилизованной страны. Только перекусить хорошенько надо.

Для перекуса я спрятался, если так можно сказать, под кустиком и осмотрел оставшиеся припасы. Пайка осталось немного. Отряд был в патруле или не первый день, или припасы выдают небольшие. Так или иначе, у меня осталось с десяток пластинок печенья и процентов десять от объёма фляжки. Этому телу такого хватит на один раз, а значит нужно делать решительный рывок к цивилизации.

Собрав упаковку от печенья и смешав крошки с песком, я двинулся в путь, снова оказавшись в ситуации, когда или сменю носителя, или доберусь до цели. Если без еды ещё можно было подержать тело какое-то время, то без воды...

Через два дня тело уже начало слабеть от недостатка жидкости. В отличии от растений, оно не могло засохнуть до дождя и начинало активное движение в сторону гибели.

Неужели у меня снова ничего не получится, и я загублю такое хорошее тело, — обеспокоено размышлял я на третий день, когда тело всё больше старалось ползти, чем идти. Никаких идей о быстрой модификации мне не приходило. Всё, что я мог сделать, требовало огромных запасов времени и органики. Надежд, что с этим телом мне повезёт, я особых не питал. И так мне везёт уж слишком часто. Везение такая штука, что заканчивается в самый неподходящий для этого момент. А куда ещё неподходящее может быть?

* * *

И всё-таки никогда не говори никогда. Никогда не может быть так плохо, чтобы не могло быть ещё хуже. Когда я услышал голоса, явно членораздельные, а значит разумные, я успел обрадоваться... Как оказалось, рано.

Я ведь сам хотел встречи с ними? Буду с собой честен. Хотел, ибо не нашёл другого подходящего способа легализации. Только не подумал, что идти к ним в военной форме при погонах не стоит.

Голоса быстро приблизились. Языка я не понимал совершенно. Даже приблизительно определить наречие не мог. А вот интонации даже очень хорошо. Верёвка в руках у одного, вскоре оказавшаяся на шее моего тела ещё более наглядно показала их намеренья.

Моё дёргающееся в агонии и задыхающееся тело поволокли по поверхности. Скоро только магнитная чувствительность сообщала мне о движении, хотя тело всё ещё боролось за жизнь, в чём я ему посильно помогал, одновременно судорожно соображая о следующем шаге.

Всё же хорошо, что я разросся по всему телу, — машинально отметил я, подавая регулярные микроимпульсы на сердце и не давая ему остановиться.

В горле тоже есть мышцы. Какие-никакие, но мышцы. Попробуем их напрячь, чтобы был хоть какой-то проход для воздуха.

После нескольких попыток натяжение верёвки удалось чуть преодолеть.

Теперь импульс на диафрагму и мышцы грудной клетки, очень осторожно, контролируемо, нельзя привлечь внимание разумных, одновременно парализовав всё, что можно было пока отключить, чтобы тело с одной стороны не выдало, что оно не собирается умирать, а с другой выглядело бы мёртвым.

Неужели моё везение кончилось?

— 24 —

Действительно кончилось. Вскоре я услышал недовольные голоса, ставшие сразу отрывистыми, как будто кто-то отдавал команды, а затем почувствовал разрушение своих структур и понял, что больше ничего не слышу и мои нити, ведущие к соответствующим нервным центрам, пощипывает. Вскоре мышечные волокна перестали отзываться на мои попытки их расшевелить. Конец. Телу.

И все мои тела далеко, и оставлять своё тело, которое тут вполне может функционировать, не хочется. И что делать? Прорастать вниз или...

Я вспомнил про дирижабли, о вероятности встречи с которыми думал, пока шёл. Семь или около литров жидкости я уже потерял, но осталось ещё довольно прилично. Главное, чтобы хватило энергии.

Используя контакт с грунтом, терпя некоторое пощипывание, поскольку под тело кровь тоже, похоже, натекла, я стал сращивать свои выходы на поверхность тела в одно целое, создавая единую оболочку.

А сколько её надо? Сантиметр? Два? Половину? Четверть?

Кремний материал довольно тяжёлый, а объём человеческого тела мал. Надо чтобы оболочку не раздавило внешнее давление на поверхности. У меня в наличии тридцать пять — сорок литров воды. Сколько это водорода? И смогу ли я накопить достаточно энергии, чтобы расщепить воду?

Сколько вопросов и все без ответов, — удручённо вздохнул я.

А если так? — пришла мне новая идея.

Я продолжил выращивать единую оболочку вокруг обоих фрагментов разумного, но уже не для того, чтобы превратить себя в летающую конструкцию, а в обычную статую, имея пока целью замаскироваться и обозначить себе место.

Кто знает, если здесь есть бандиты, то может рядом их лагерь? А лагерь может использоваться и мной. Да и статуей кто-нибудь может заинтересоваться... Те же бандиты.

Чтобы полностью решить проблему взаимодействия себя с проводником "вода", расщеплять органику я стал не на углекислый газ и воду, а на метан и аммиак, благо освещённость позволяла работать с азотом, которого в атмосфере в разы больше, выделяя кислород в атмосферу.

Что происходило вокруг тела, я видеть и слышать не мог, но сам факт переработки органики в соединения малопригодные для кислородных существ заставил задуматься. У меня в руках фактически оказалось химическое оружие. При чём оружие массового, даже планетарного, поражения.

Ох... Надеюсь, дело никогда не дойдёт до того, что мне придётся менять химический состав атмосферы.

Вернёмся к главной проблеме. Нужно добраться до освоенного мира, — сменил я тему своих размышлений, — мир же упорно делает всё, чтобы мне этого не удалось.

Может своё тело на колёсах переделать в танк? Ага. С муляжом пушки. Командирская версия. Только какой от него толк? Слишком заметен. Нет. Не пойдёт. Нужно строить летательный аппарат, чтобы поднять свои глаза. Я сейчас могу расти на шесть километров за месяц даже всей толщиной тела. Главное знать в какую сторону расти. А чтобы узнать, нужна карта. Или взгляд сверху.

Но даже дирижабль я не построю, — приуныл я, когда покопавшись в своей памяти нашёл там лишь минимальные сведения для такого строительства.

Одного кубического метра на килограмм груза было недостаточно для проектирования. С таким набором знаний можно было строить только что-то вроде воздушного шара.

Да. Каменного. Потому как ткань, тем более непроницаемую, я пока делать не умею...

Кожа? Анализ структуры органики не завершён, но я могу рассчитывать на выращивание только живой кожи. Выделанную я ещё не изучал...

Значит усиленное исследование органики. А оно и так идёт, и выделить дополнительные мощности неоткуда. Остаётся ждать. Ждать пока закончится исследование генетического материала, ибо переориентировать тело к которому движутся образцы, я не могу. Образцы мне нужны.

Эхх... Поймать бы птицу, — мечтательно закатил мысленно мысленные глаза, — да покрупнее. А то и не орёл, и не мужик... Только где же её возьмёшь в пустыне?.. В пустыне одни ящерицы... Да и растительные образцы нужны...

Сколько задач и какой дефицит вычислительных ресурсов Даже не увеличишь, не приостановив какое-то из направлений. А если не приостанавливать, то ближайшие время у меня будет для себя всего два тела. Периодически засыпающих.

Ну и чем мне их занять? Загрузить на время функционирования анализом ДНК? Или поискать подвижным телом растительность? Желательно зелёную.

Первое позволяло на доли процента ускорить исследование, второе требовало существенно исследование замедлить, нагрузив ресурсы уже двумя исследованиями.

А что если? — с улыбкой подумал я и начав движение телом на колёсиках в сторону статуи, что должно было продолжаться весьма долго, занялся обустройством "избушки" — среды некоей виртуальной реальности, в которой я бы мог не только заниматься разработкой, но и просто обитать в, такие как сейчас, свободные моменты. За одно усложню себе тренировку многозадачности.

Сразу пришли идеи, что помимо просто удобств обитаемости, среда должна иметь всё необходимое для меня. И некий командный центр, откуда можно управлять разными подвижными телами...

Вдруг это упростит задачу?

...и секцию разработок, и рекреационную зону.

С последней было гораздо интереснее. Если командный центр и секцию разработок я себе более или менее представлял, то для третьего нужно было определиться с тем, кем я хочу себя видеть в этом пространстве. За время пребывания в каменном теле, я уже довольно сильно отошёл от восприятия себя в теле человеческом. С другой стороны, подобие местных разумных человеку, вернуло мне уже подзабытые ощущения.

Какими телами мне придётся управлять чаще всего? — задал я себе фундаментальный вопрос.

А ответ был не очень радостным. Большая часть меня представляла по ощущениям дерево. Гигантское дерево. С огромной корневой системой, без единой ветки и странной, напоминающей корону, конструкцией наверху. Этакий баобаб иди дуб ободранный страшным ураганом.

Значит, теперь мне нужно здесь создавать в этом маленьком мирке условия для большого ходячего дуба или баобаба? К тому же лысого? Беее...

С другой стороны эта задача дала мне решение другого вопроса — как представать перед местными. Раз я назвался духом планеты, то и мой внешний вид должен этому соответствовать. А чем дерево плохо для образа духа? Опять же, такой облик позволял сохранить и некоторую память о передвижении на ногах, а так же пользовании руками, а то первое время после вселения в аборигенов было не комфортно.

Или не дерева? — продолжил я размышлять. Когда руки ноги, а ноги руки, это на осьминога больше похоже. Или на кальмара, скорее, учитывая мою конструкцию.

Снова усмехнулся.

Кальмар так кальмар. И ходить можно и предметы брать и летать. Или плавать.

Своё виртуальное пространство я сделал сферой на внутренней стороне которой разместил лес. Такой, какой я привык видеть на земле. Техникой я заморачиваться не стал, развешивая временные обзорные экраны прямо в воздухе по мере необходимости.

Опасения, что для создания этой среды потребуются знания программирования не оправдались. Оказалось достаточно собственной фантазии.

Интересно, это моё сознание так управляет телом, или в теле есть какие-то дополнительные программы, которые обеспечивают моё с ним взаимодействие? — задумался я, когда закончив "сотворение" мира устроился в тени большого дерева, — надо будет выяснить.

Пока же я вернулся к проектированию летательного аппарата. Это было насущнее.

Потратив несколько дней на копание в своей памяти, всё же нашёл минимум, как мне казалось, необходимый для создания дирижабля. На основе этих знаний, смоделировал каменную пластину миллиметровой толщины с каркасом в половину сантиметра на сантиметр по краю. А затем просто стал рассчитывать, какой куб мне нужен, чтобы его объёма хватило для взлёта. Благо накопителем энергии и сенсором мог быть и сам куб. Лишняя же... Как там это называется? Парустность, как я счёл, была только благом.

При ребре куба в двадцать метров, моя ёмкость теоретически, наконец-то, обрела способность не только оторваться от поверхности, но ещё и нести весьма приличную полезную нагрузку. Увеличение же ребра до тридцати метров, делало мой дирижабль более чем грузоподъёмным и даже позволяло увеличить прочность конструкции, прицепив в качестве полезной нагрузки объём моего подвижного тела.

Была только одна проблема — источник воды и моё тело находились в разных местах. Пришлось выдвигать тело к уничтоженному колодцу.

— 25 —

С доступной мне скоростью достижение колодца оказалось делом не быстрым. За потребное время подконтрольные образцы достигли назначенного им пункта и стали осваиваться. Возникла новая проблема — из-за безводности района поблизости не оказалось животных, на которых можно было бы охотиться. Даже насекомые, и те очень мелкие, попадались через раз. Это резко снизило мой рейтинг в глазах разумных, ожидавших, что дух приведёт их в богатый оазис.