-Отлично, -девочка пошла в сторону нашего ночлега.
Подойдя к Райли, я протянул ей нож: "Чуть не забыл. Вот. Ты уронила".
-Благодарю, -та приняла оружие. -А это что за булыжник?
-Это? -я показал ей идола. -Это наше спасение от экрофлониксов.
* * *
*
Обратный путь был лёгким. Может быть, из-за того, что с нами был альма, ни одна живая душа не попадалась нам на пути. Конечно же, Райли и Тинка всё ещё побаивались его, но настроение у них было заметно выше, нежели прежде. Хотя, по мере приближения к дому, мы становились мрачнее и напряжённее. Опасения оказались ненапрасными. Как только мы вышли на Арсеньева, тут же почувствовали, что за нами следят. Райли приготовила ножи и выдвинулась вперёд. Солнце уже закатилось за крыши домов, и город постепенно наполнялся сумерками. Затягивать было нельзя.
Я уже видел крышу нашего коттеджа с антенной псионического усилителя, как вдруг, между нами и домом, замелькали жутковатые фигуры, скапливающиеся на улице и преграждающие путь. Экрофлониксы выбирались из окрестных развалин, подтягивались со стороны оврага, перемещались с места на место. Они бы уже давно были здесь и растерзали бы нас в лоскуты, но то, что мы несли, сдерживало их от атаки. Чувствуя присутствие серьёзной угрозы, они не нападали, но и не отступали. А просто, собирались в огромную стаю, затапливающую улицу живой, шевелящейся рекой. Сколько же их тут было? Не сосчитать! Маленькие мунгаштары и гигантские лидеры. Все перемешались в этой толпе.
-Их тут целая прорва, -пролепетала Тинка. -Если Бабайка не справится — нам конец.
-Он справится, -сквозь зубы ответил я.
-Чего же они не уходят? -шла вперёд Райли. -Почему не отступают?
-Наверное, надо подойти поближе.
-Куда уж ближе? И так впритык подходим.
До экрофлониксов уже оставалось пройти всего пару домов, а они и не думали сдавать позиции. Рычали, выли, вставали на дыбы, и делали выпады в нашу сторону. Но не пятились. Их было слишком много, и коллективное чувство силы придавало им храбрости.
-Всё, -Райли не выдержала и остановилась. -Если пройдём дальше, то упрёмся прямо в них. Они не уйдут.
-Но они не нападают, -не в силах сдерживать дрожь, заметил я.
Ощущение было такое, словно пришёл в зоопарк, и смотришь на беснующихся хищников, которых от тебя не отделяют никакие решётки. За эти минуты, я обрёл немало седых волос.
-Аверьян Васильевич! Да где же Вы, ё-моё! Нас же сейчас порвут! -выставив идола вперёд, прокричал я.
-И чего ты орёшь? -спокойно ответили сзади. -Я совсем не глухой.
Шаман спокойно вышел из-за моей спины.
-Почему Вы бездействуете?
-Так ты же ничего не говорил. Вот я ничего и не делал.
-Вы разве не видите этих монстров?
-Монстров? Хе-хе. Так это они вам житья не дают? Хорошо, я избавлю вас от этих мышей.
-Каких мышей?
-Я не знаю, какими их видите вы, но для меня это просто мыши. Ну же, посторонитесь.
Он поковылял вперёд. Райли отпрыгнула в сторону, пропуская его.
-Так, что тут у нас? Ну-ка, -старик поднял клюку. -Сейчас кому-то задам! У-ух!
Что тут началось! Передние ряды экрофлониксов отпрянули, налетев на задних. Стая начала втягиваться назад, широким полукругом.
-Вот вам! -альма запустил камень в толпу, чем вызвал дикое столпотворение.
Обезумевшие от страха передние монстры сминали задних. Крайние — бросались на стены домов и бетонные заборы. Началась давка. А шаман, водя своей палкой из стороны в сторону, шёл вперёд, произнося угрозы.
-Я вам задам! Вы у меня попляшете!
Экрофлониксов охватило безумие. Словно ошпаренные кипятком, они в панике ломились назад, отступая к оврагу. В итоге, мы насчитали два десятка растоптанных мунгаштаров. Твари перепрыгивали через баррикады, путались в колючей проволоке, нарывались на старые ловушки. Тёмная волна отползала всё дальше и дальше, освобождая улицу. Я покосился на подруг. Те смотрели на происходящее с разинутыми ртами. Такого они ещё никогда не видели. Буквально за пятнадцать минут, вся улица Арсеньева была очищена от экрофлониксов. Лишь несколько раздавленных мунгаштаров испускали последние предсмертные стоны. Остатки отступающих, достигнув перекрёстка, со всех ног устремились вниз — к электроподстанции. Далее их преследовать мы не стали.
-Ну, вот и всё, -потирая руки, вернулся ко мне шаман.
-Я поражён. Я просто в шоке, -ответил я. -Как Вы их... Быстро.
-Делов-то, раз плюнуть.
-Это Вам так кажется. Спасибо, Аверьян Василич. Вы просто представить себе не можете, как нам помогли.
-Спасибо в карман не положишь. Я выполнил свою часть уговора. Теперь очередь за вами. Для начала, мне нужно где-то устроиться. Я выберу, а ты отнесёшь туда идола.
-Ладно, -кивнул я, и сделал знак девчонкам. -Побудьте пока здесь.
Обе одновременно качнули головами. Видимо, тоже пребывали под впечатлением.
Мы с альмой пошли вдоль по улице. Он останавливался возле каждого дома, осматривал, постукивал палкой по стенам. Возле нашего, он задержался подольше.
-Ваше жильё?
-Да. Как Вы узнали?
-Жизнью пахнет.
Я уже встревожился было, не выберет ли он наш дом. Всё же, такого странного квартиранта приобретать не особо хотелось. Но, к моей радости, шаман пошёл дальше.
Так мы с ним добрались до перекрёстка, где он, наконец-то, выбрал угловой дом, напротив "Эсмеральды", заняв квартиру на первом этаже. Этот выбор меня тоже устраивал. Во-первых, от нас далеко, а во-вторых, отсюда будет лучше всего сдерживать экрофлониксов.
-Хорошее местечко, -осматривал пустую квартиру новый жилец. -Пожалуй, останусь. Идола поставь сюда.
Он указал на сохранившийся стол с грязной скатертью. Я выполнил его указание.
-Вот и конечная остановка, -присев на кровать с изодранным матрасом, констатировал старик. -"На новом месте — приснись жених невесте". Хе-хе. Всё, уходи Писатель. Я устал и хочу отдохнуть. Долго шёл и далеко зашёл. Завтра принесёте мне еду. И не дай Бог опоздаете! Всё, топай к своим страшилам.
Вернувшись к подругам, мы кратко обсудили увиденное, поделившись впечатлениями. Затем, Тинка, забрав свою канистру с водой, распрощалась с нами, и убежала домой, чтобы успеть до темноты. А мы пошли к себе.
За время нашего отсутствия, экрофлониксы так и не сумели влезть в дом, хоть и пытались. Ставни и дверь были основательно исцарапаны их когтищами. Бедняга Котя серьёзно натерпелся. Как же он обрадовался нашему возвращению! Исхудавший и взволнованный, он кидался то ко мне, то к Райли. Обнимаясь с ним, я почувствовал дикую слабость, и тут же отстранился.
-Эй, браток, ты давай полегче! Я конечно понимаю, что ты оголодал, но оставь мне хоть немного энергии! Иди вон, пожуй лучше Райли!
Привалившись спиной к стене, Райли прижала к себе подскочившего элгера, и устало расхохоталась.
-Ты чего смеёшься? -стаскивая с себя рюкзак, спросил я.
-Наконец-то. Наконец-то я его не чувствую.
-Кого? Альму?
Она кивнула.
-Почему?
Райли указала пальцем в потолок.
-Усилитель? Точно. Он блокирует импульсы альмы.
-Ага. И ни хрена он мне тут не сделает, -она опять рассмеялась.
-Ты знала? Да?
-Конечно. Иначе бы не согласилась тащить его сюда. Я же не чокнутая.
Райли оказалась гораздо хитрее меня. Только теперь я понял, какой опасности её подвергал, опираясь на свой необдуманный план. Какая же она, всё-таки, умница и какой же я идиот! Я чуть не облажался в очередной раз, но всё обошлось. Теперь я точно смогу унести идола вместе с альмой, без вреда для Райли. Лишь бы только альма об этом преждевременно не догадался.
Ну а пока, мы должны были хорошенько отдохнуть. До похода в Апологетику оставалось чуть меньше недели. Но перед этим мне предстояло пройти через туман.
Глава 21. НОВАЯ ЖИЗНЬ.
Время шло. Несмотря на череду смертельных злоключений, я всё ещё был жив. И чем дольше мне удавалось выжить — тем сильнее я не понимал, зачем борюсь, зачем барахтаюсь? Все эти загадки, дилеммы, путанные сны, восприятия ложных альтернатив, дезориентировали измученный мозг, и разрушали закономерности абстрактной халтурой. А рациональные ответы всё ещё не были найдены. И найду ли я их когда-нибудь — неизвестно. Я как будто попал в замкнутый круг. Раньше, мне хотелось как можно скорее из него выбраться, но сейчас, это рвение постепенно сходило на нет, вызывая щемящую тревогу. Неужели я сдаюсь? Неужели, начинаю воспринимать эту жизнь, как нормальную?
Доселе, меня выручала тетрадь. Я перелистывал старые записи, вспоминая пережитое, и укрепляясь в своей надежде. Писал много, стараясь в подробностях зафиксировать каждую мелочь, каждое наблюдение. Сначала, пытался делать рисунки, но быстро от них отказался, так как художник из меня никудышный, а сами художества занимают слишком много драгоценного места. Странички тетради заканчивались с поразительной быстротой, даже невзирая на то, что я перешёл на очень убористое письмо. Конечно же, можно было отыскать другую тетрадь. В городе осталось много бумаги. Однако, я опасался, что на Периметре меня с ней не выпустят. Да что уж там? Тетрадь-то свою протащить практически не надеялся... В итоге, упирался как мог, лишь бы всё уместить на оставшихся листах. Я даже схему перестал чертить, и, спустя некоторое время, испишу её поверх, а потом ещё и залезу на корочки. И всё равно не смогу вместить всё, что хотел записать.
Ещё у меня закончилась ручка, и пришлось взять карандаш. Ручку найти тоже проблем не составляло, но, по закону подлости, в нашем доме не осталось ни одной ручки. Карандаш-то с трудом нашёл. А шастать по брошенным квартирам без Райли я до последнего опасался. Всё-таки на открытых пространствах я ориентировался и действовал не в пример лучше, нежели в закрытых, захламлённых и полутёмных помещениях, где было трудно предвидеть появление врага, или ловушку. Просить Райли сопроводить меня в поисках одной несчастной ручки, согласитесь, как-то неловко. Да она бы и не пошла.
Поход в Призрачный район оказался, действительно, самым удивительным приключением, которое я пережил за время своего изгнания... Забавно, я уже рассуждаю как изгнанник. Чувствую себя постапокалиптическим Маугли, пытающимся стать своим среди обитателей техногенных джунглей, и уже делающим успехи. Главное, не забывать, что моё место среди людей.
Призрачный район многому меня научил. В первую очередь — ответственности. Мне уже не раз приходилось принимать самостоятельные решения, но все эти уроки оказались полной ерундой по сравнению с той колоссальной ответственностью, что легла на мои плечи там. Даже в тяжёлые дни, когда я выхаживал Райли, мне всё равно трудно было оценить всю тяжесть этой ноши, так как надежда на то, что всё само собой обойдётся, не покидала меня ни на секунду. Как ребёнка, возле постели больной мамы не покидает вера в то, что мама обязательно поправится. Ведь, как же иначе? А тут, всё было по-другому. Тут, я прочувствовал всю беспомощность тех, кто доселе всегда меня поддерживали и опекали. Я впервые, до самого дна своей души, ощутил, что меня никто не прикрывает, и что мои опекуны теперь сами всецело зависят от меня. Мы поменялись местами. Я стал сильным, а они — слабыми. Но быть сильным оказалось недостаточно. Нужно было решать, как распорядиться этой силой, для того, чтобы достойно выполнить миссию. И я справился. Не безупречно, спотыкаясь и ошибаясь, но справился. Сам. И впервые у меня не было ни капли гордыни за этот поступок. Сожаление об ошибках, о том, что мог сделать лучше, но не сделал — да. Но не гордыня. Я, наконец-то, стал взрослым. Не возрастом, но душою.
И это ещё не всё. Из Призрачного района я вынес новое знание. Пока что, я плохо его понимал, но уже чувствовал близость нового открытия. Материя и сознание теперь лежали в разных плоскостях, и на разных чашах весов. Если прежде, я был убеждён, что первое может существовать без второго, но никак не наоборот, то теперь стало понятно, что это не так. Сознание способно быть вполне самодостаточным и независимым.
Но не буду загружать вас своими философскими потугами, тем более, что познания мои попрежнему остаются ничтожно малыми, основывающимися исключительно на пережитых ощущениях, не закреплённых какой-либо авторитетной теорией.
Как бы там ни было, Хо мне не солгало. Без похода в "Призрачный район" и без общения с шаманом-альмой, я бы ни за что не понял, как пользоваться экстериоризацией — отделением разума от тела. Не утвердился бы в выборе единственно верного пути. И, скорее всего, лишился бы рассудка. А значит, не смог бы выбраться из Иликтинска никогда.
* * *
*
С первого же дня, после нашего возвращения домой, холода начали усиливаться. Особенно резко падала температура после дождей, которые, к счастью, случались нечасто. Наступление первых заморозков я почувствовал в первую же ночь. Одеяло уже спасало плохо, и я проснулся с посиневшим носом. Пришлось срочно утепляться. Сперва, отыскал второе одеяло и дополнительный матрас. Затем, принялся за одежду. В доме одежда была, преимущественно, женская. Поэтому, Райли, во время очередной своей вылазки, заглянула в какой-то не разграбленный туристический магазин, откуда притащила мне целую сумку тёплой одежды. Не всё подошло по размеру, но мне сгодилось. Шерстяные носки, пара водолазок, толстенный свитер, отличные, хоть и немного длинноватые штаны и шерстяная шапочка, к великому нашему удивлению и смеху, оказавшаяся балаклавой. Но больше всего я был благодарен подруге за комплект термобелья и толстовку с капюшоном, которая не продувалась, и, при надобности, заменяла головной убор. Да, свою затасканную шляпу я с той поры больше не надевал. Вот, такое своеобразное расставание с "детской придурью". А может быть, я просто перестал относиться к этой шляпе, как к памяти о Ковбое, и других погибших ребятах. Я на самом деле стал их забывать, и воспоминания о них уже не вызывали у меня прилива душевной боли и тоски. Они остались где-то там — в далёком прошлом. Теперь же, на смену им, пришли другие люди: Райли, Тина, Флинт, Водзорд, Котя, Аверьян Васильевич... Люди? Я назвал их "людьми"? Значит, я уже на полном серьёзе перестал различать: кто люди, а кто нет...
Холод ощутимо сказался не только на мне. Даже морозоустойчивая Райли перешла с лёгких летних костюмов — на более утеплённую форму одежды. И хоть она, всё так же, не укутывалась слишком сильно, но на улицу теперь выходила в джинсах и короткой кожаной курточке, которую редко когда застёгивала. По словам изгнанницы, обычно она так ходит до самых морозов. Не удивляюсь. Если бы у меня был такой же внутренний подогрев, я бы тоже не заморачивался с одеждой.
* * *
*
Рано утром, на следующий день после возвращения из Призрачного района, хозяйка разбудила меня. Она выглядела невыспавшейся и сердитой, потому что голодный Котя вчера сожрал слишком много её энергии, из-за чего, до рассвета она не успела полностью восстановиться.
-Так. Я ухожу на охоту, -сообщила она. -Нужно набить побольше дичи, чтобы прокормить нашего оглоеда Аверьяна. Экрофлониксы успели разогнать всю добычу в окрестностях. Поэтому, придётся прогуляться чуть дальше обычного. Вернусь нескоро, но постараюсь не задерживаться.
