Аина несмело улыбнулась в ответ, на самом деле не зная как реагировать. Но одно было ясно: Дарго ей поверил, а значит, самая сложная часть позади. Он даже немного просветлел лицом, хотя веселье растаяло быстро, как первый осенний снег. И атаман продолжил допрос:
— Ладно. Но это было почти два года назад. Где ты была всё это время? И почему вернулась сейчас?
Тут начиналась хорошо продуманная часть истории, на все вопросы по которой Аина тренировалась отвечать с Санатом. Так что она спокойно изложила свою легенду:
— Ну, прибив этих титулованных кобелей, лишённых всякой чести, я поняла, что вовсе не хочу быть знатной дамой. Но мне всё ещё претило видеть Морену после смерти Брена. Пусть он это хоть сто раз заслужил...
Тут Аине пришлось сглотнуть внезапно образовавшийся в горле комок. Зря она спонтанно добавила последнюю фразу в попытке показаться намного преданней Народу Войны, чем есть. А в результате впервые ощутила то, о чём предупреждал Санат — как сильно ложь может ударить по телу. Она буквально чуть не подавилась этими словами. Да, формально Брен действительно пытался убить ахсару, и прилюдно Аина не могла оправдывать чужака, покусившегося на вождя Орды. Но в душе-то она была с ним согласна! Видимо, самые сильные чувства у неё остались в связи именно с этой историей, и не стоило её лишний раз ворошить...
— У тебя не найдётся, чем промочить горло? — спросила она.
Дарго полез под стол и извлёк оттуда оплетённую хамызом бутыль, достал из ящика два кубка и плеснул в оба. В бутыли оказался вовсе не привычный кочевникам нозт24, а вино — не очень хорошее, с горчинкой, но выдержанное; видимо, из замковых запасов.
Отпив половину, девушка продолжила:
— В общем, меня пьянил вкус свободы, и я пыталась найти себе место в Свободных Княжествах, — выдала она заготовленный заранее каламбур. — Однако — увы!
— Давай, давай, в подробностях, — Дарго долил ей вина.
Аина вздохнула и пустилась в полуправдивые рассказы. Часть с поисками работы в харчевнях изменений почти не требовала. Она даже рассказала, как огрела нахала при увольнении, чем снова вызвала весёлую ухмылку на усталом лице Дарго. Сохранила неизменным и найм к знатной даме в охранницы. Только не сказала, разумеется, кем эта дама была раньше. Зато для интереса решила приоткрыть, куда именно они ездили. Всё-таки Край Восьми Озёр был известен нартам как Мокрые Холмы по 'Песни об Озёрной битве', пусть она и меняла местами правых с виноватыми.
Разумеется, ни о роли Ордена Смерти в освоении пятого княжества заново, ни об алмазах девушка ничего говорить не стала. Но с удовольствием рассказала о впечатлившей её буйной растительности и местных жителях, немного приукрасив их боеготовность на всякий случай — только нартов там не хватало.
Дарго слушал внимательно, постепенно оживляясь и часто задавая уточняющие вопросы. Так что совет Саната говорить полуправду был просто отличный: столько фальшивых подробностей в жизни не придумаешь. И чем дальше заходил рассказ, тем больше расслаблялся атаман, тем большее доверие ощущала в нём Аина. Хотя, не исключено, что какую-то роль в этом играло вино и ослабший контроль над "тучками". Но в Пестердоме ещё можно, некого бояться.
Сложившаяся атмосфера была весьма на руку, когда подошло время описывать те полтора года, которые как раз надо было скрыть. Точнее, описывать их так же подробно было нельзя. Аина "честно" призналась, что сошлась с одним из наёмников и прожила с ним полгода в Арбене на деньги, которые им заплатили за сопровождение. Не станет же атаман выяснять подробности их личной жизни?
Впрочем, несколько вопросов о парне он всё же задал. К ответам на них Аина готовилась, поэтому без запинки рассказала легенду, которой пользовался сам Кларед на Вольнице, и охарактеризовала его, как надёжного товарища (до поры до времени), отличного любовника и интересного собеседника — не чванливого, как некоторые, а воспринимавшего её на равных, в том числе по хозяйству. У неё даже был заготовлен ответ на вероятный насмешливый вопрос Морены, о чём же они говорили ('да обо всём, но чаще всего о книгах, охоте, оружии'), но у Дарго такого не возникло.
— А как же к тебе вернулось это? — вместо этого кивнул атаман на чёрный скимитар.
Вот тут Аина не знала, был ли он в курсе истории с кражей Меча Кернуна и его последующей подменой в Селвидоме, поэтому существовал определённый риск в выборе версии для рассказа. Их было-то всего две: правда и будто бы она изначально забрала скимитар с собой. Но второй вариант явно отпадал, оставалось признаться:
— Не знаю, в курсе ли ты, но при побеге я украла у Морены тот меч, что мы увезли из последнего замка в лето, когда вы меня подобрали. Ну, о котором нельзя было говорить...
Дарго многозначительно приподнял одну бровь. Непонятно было, удивляется он новостям, подтверждает, что знал, или напоминает, что говорить о мече по-прежнему нельзя.
— Зачем? Продать хотела?
— Нет, ты что! Скорее хотела насолить Морене. Но ещё больше, наверное, сама им владеть. Как-то он мне приглянулся ещё тогда, в детстве... Помнишь, я всё порывалась его пощупать?
Атаман с ухмылкой кивнул. Аина, конечно, не собиралась выказывать свою осведомлённость о том, что это за предмет, тем более, что знала наверняка больше самого Дарго. Но глупость, которую она себе приписала в сердечных вопросах, следовало разбавить сообразительностью в остальном, если она хотела сохранить его уважение.
— К тому же, я понимала, что его действительно нельзя никому показывать. Хотя бы затем, чтобы меня не грохнули во сне за такой... необычный предмет. А Мадлен чересчур заинтересовался свёртком, даже не видя, что внутри. Так что, я спрятала его в Селвидоме, когда мы останавливались там на ночь. И потом, уже на обратном пути из Мокрых Холмов вернулась забрать, но нашла вместо него чёрный скимитар. Я так понимаю, Морена отправила кого-то на поиски, его нашли и заменили.
— Верно. Это был я. Точнее, мои люди нашли место вашего ночлега, когда мы наконец догадались поискать в другом направлении, а я подменил клинки по поручению Морены.
Вот же старый лис! Значит, всё-таки устроил ей проверку в том одном, в чём мог. Но тогда получается, и смотреть, на месте ли клинок, то есть, была ли она там снова, приходили его люди? Жаль, неизвестно, как часто они это делали. Зато, возможно, их донесения подтверждали её рассказ про второго любовника.
Однако хорошо, что Аина не стала менять сроки в подготовленной легенде. Изначально она хотела говорить, что прожила с любимым полтора года, чтобы не объяснять годичное обучение у Волхва. Но тот ей отсоветовал. Сказал, что время — самая предательская вещь для лжецов. Не слова других, как им кажется, а именно это неосязаемое, неуловимое и потому часто недооцениваемое свойство жизни. Ибо это сила, самая мощная и неумолимая. К тому же самая правдивая, не терпящая ни малейшей лжи. И потому именно о время чаще всего разбивается любое враньё.
Конечно, Аина не поняла его объяснений до конца, могла лишь принять на веру. Но теперь порадовалась, что рассказ не затрещит по швам из-за поправки момента извлечения клинка из Селвидома. Этого они с Волхвом не учли, потому что скимитара тогда на руках не было. Зато Санат предупреждал, что всего никогда не учесть заранее, потому и вдалбливал принципы построения хорошей легенды.
В этом случае правды говорить было никак нельзя, чтобы не выдать своей связи с Воинами Смерти. Аина обязана была забрать скимитар до того, как в Селвидоме устроили гарнизон. Правда, Дарго, наверняка, знал, когда именно это случилось, точнее, чем она. Но его люди вряд ли продолжали шнырять там после появления Ордена. А значит, Аина легко могла попасть в подземелье чуть позже последней проверки.
— Я восприняла это, как приглашение возвращаться... — она вопросительно посмотрела на атамана, и тот слегка неопределённо покачал головой, мол, "вроде того". — Но тогда оно мне совсем не показалось заманчивым. У меня вроде как начала налаживаться жизнь — любовь, товарищество, все дела... Мы провели лето вместе в Селвидоме, а осенью перебрались в Арбен. Вот только весной, когда кончились деньги, мой милый пропал...
Дарго прижал пальцами переносицу, давя улыбку.
— Смеёшься над моим несчастьем? — возмутилась Аина.
— Нет-нет, что ты, — уверенно ответил тот и заржал в голос.
Девушка словно на секунду увидела свою жизнь его глазами и против воли тоже засмеялась.
— Ну вот такая я невезучая в любви! — досадливо выпалила она сквозь смех.
— Значит, повезёт на войне! — Дарго протянул ей кубок, чтобы чокнуться: — Выпьем за это!
И снова веселье слишком быстро ушло из взгляда атамана, как вода из дырявого ведра. Осталось разве что немного теплоты. Только в этот момент Аина окончательно уверилась, что его изначальная мрачность связана не с подозрениями к ней, а с какими-то своими тяготами. Но от этой доброй искорки злость девушки как-то разом испарилась, сменившись уютным ощущением надёжности братского плеча. Почему-то рядом с этим человеком потери, которые раньше казались катастрофическими, стали мельче — ну, житейское дело, с кем не бывает? Всё можно пережить, если рядом есть товарищи... Да, пожалуй, это чем-то походило на то чувство братства по оружию, которое она некогда испытала с Кларедом. И если бы Аина сразу попала в Свору Дарго, а не мурыжилась с шальной ахсарой в становище, быть может, ей и бежать никуда не захотелось бы...
Задумчивый момент смакования слишком старого вина снова прервал атаман:
— Если я всё верно понял, это было ещё год назад? — Аина кивнула. — Ну и где тебя с тех пор носило? Только не говори, что ты нашла ещё одного умбала, а то я начну тебя жалеть!
— Нет, — невесело усмехнулась девушка. — Я ведь увела тогда у Керибранов выкуп, который вы от них требовали, и спрятала в надёжном месте, пока шум не уляжется. Ну а после этого... позора с последним умбалом решила, что больше не стану надеяться на мужчин. Вернулась и забрала сокровища, чтобы было на что жить, пока пыталась найти работу телохранительницей — всё-таки одна рекомендация у меня на счету уже была. Но не преуспела. У них там на женщин с оружием смотрят, как на сумасшедших, знаешь ли.
— Знаю, — ухмыльнулся Дарго.
Лицо его выражало язвительное превосходство. Хотя, кстати, у ахсартагов были не умбалы, а полноценные жёны на всю жизнь, которые не воевали, а, как и в Княжествах, сидели дома, растили детей сами, в отличие от остальных нартов, отдававших потомство в общие школы. Правда для ахсартажек это было скорее привилегией, нежели ограничением — ведь воинским искусствам они подростками учились, как и все. Но видимо, это чувство превосходства относилось к осознанию преимуществ Орды для кого-то вроде Аины, с выраженным боевым духом, не зависящим от пола. Своего рода воинское предназначение, веру в которое атаман не раз демонстрировал делом.
— В общем, нанял меня в итоге один старик, менестрель, в Бравине. У него какая-то диковинная лютня была — я так поняла, больше для её охраны. Правда, велел не показывать, что я боец, назвал дочерью. Пришлось опять разносить еду в таверне. Но когда "папаша" играет в зале, народ как-то посмирнее себя ведёт.
— А, слышали мы про того менестреля. Только стариком его никто не называл... -Дарго снова впился в неё глазами.
Аина пожала плечами:
— На самом деле он старше, чем кажется, — так часто говорил сам Санат, и это была чистая правда. Но приправить её понятной ложью не помешает: — Он просто волосы красит и умеет хорошо держаться на людях. Знал бы ты, сколько у него всяких снадобий в торбе. Молодые столько не таскают.
— Ладно, — легко сдался атаман. — Но ты так и не рассказала про скимитар. Когда ты его забрала?
— Да вот как раз перед этим. Так-то я в Ранвене сидела. Мужик, который подбирал команду той баронессе, пытался меня кому-то сосватать в охрану. Через него многие наёмники проходили. Вот они-то и принесли слухи, что Селвидом начали осваивать военные. Ну я и пошла за скимитаром, потому как чуяла, что пригодится всё-таки.
— И как же ты обошла Воинов Смерти? Ты же знаешь, что это они там гарнизон устроили?
— Конечно, — кивнула Аина. — Но тогда народу было ещё немного — они только начинали ремонтировать замок. И потом, меня же учили оставаться незамеченной. Выход из подземелья я разведала ещё тем летом, когда была не одна, а Смертники на тот момент — видимо, ещё нет. Так что я пробралась туда лунной ночью, ну и вынесла спокойно. А на обратном пути как раз встретила менестреля. Помогла ему отбиться от разбойников за Трактом. Там и разбойники-то были — одно название, — она припомнила тех ребят, что остановили их с Кларедом когда-то на пути из Москила. — Но это обеспечило мне наконец работу.
— Ладно, а почему не осталась с менестрелем?
— Он собрался плыть куда-то на Запад, за горы и сказал, что больше не нуждается в моих услугах.
— И ты вдруг решила вернуться? Накануне войны?
— Слушай, ну я уже поняла, что в Княжествах мне ничего не светит. Искать покровителя, как советовала баронесса? Увольте. С меня хватило Мадлена. В охрану меня не нанимают. Харчи разносить в таверне — ну точно не моё. Куда мне ещё податься? Тот старик дал хороший совет — понять, где моё место. Где я чувствую себя собой. И идти туда, даже если кажется, что в других смыслах там хуже, чем где-то ещё. Мол, на своём месте я всё равно буду чувствовать себя лучше. Ну вот я и вернулась. И пока не жалею. По крайней мере, сидя здесь с тобой, я впервые за долгое время чувствую себя нормальным человеком, а не говорящей коровой какой-то.
Последние слова тоже были правдой, если забыть про год с Санатом, но Аина достаточно погрузилась в воспоминания, чтобы верить в то, что говорит. Конечно, где-то на задворках ума теплилось понимание, что рядом с Мореной всё будет совсем не так. Но вдруг ахсара в наказание за побег отлучит её от своей персоны и оставит простым бойцом в Сванской Своре?..
— За это стоит выпить, — Дарго разлил остатки вина из бутыли и поднял кубок.
Аина от души чокнулась с ним, пожелав, чтобы последняя мысль исполнилась. Но в следующий миг с сожалением вспомнила, что в интересах дела ей всё-таки надо вернуться под бок к аватаре тёмной богини...
* * *
В дверь тихонько постучали.
— Да! — гаркнул Дарго и добавил, словно знал, кто за дверью: — Очень кстати.
Створка медленно отворилась, и в кабинет вплыла жена атамана — миниатюрная женщина с королевской осанкой, несмотря на поднос с солониной и сыром в руках.
— Я подумала, тебе не помешает закуска, — она выразительно посмотрела на опустевшую бутыль, стоявшую на столе.
Черты лица Дарго сразу смягчились, он стал больше похож на себя прежнего, разве что морщин прибавилось.
— Ты как всегда читаешь мои мысли, Ирдаг. Можешь ещё нацедить? — он забрал поднос и протянул ей бутыль. — Хотя лучше пошли Айнура, нечего самой тяжести таскать.
Ирдаг приняла бутыль и молча поплыла обратно. Дарго бросил вдогонку:
— И сколько раз тебе говорить — стучи громче. Тут очень толстые двери.
