Возвращаясь в мир мысли после жизни в дикости физического мира души стали приносить с собой зло накопленное в процессе этих жизней. Злу этому не было места в высшем мире. Потребовалась защита. Защитный барьер, который мог бы встать между двумя мирами и помочь отчиститься душам отягощенным злом. Так появился Аэтхейл — созданный мир, вставший между двумя основными мирами, эдакий стражник высшего мира. Аэтхейл можно назвать адом. Неважно, каким он создавался, сегодня наполненный злом, осевшим из людских душ он стал ужасным, сотканным из кошмаров местом. Аэтхейл как пограничный мир вобрал в себя черты обоих основных миров. Там есть физическая материя, но она хаотично парит в пространстве, изменяется под действием мысли. Вместе с Аэтхейлом были созданы и его хозяева, его боги — дьяволы Аэта. Мыслями этих существ управляется этот странный мир. Дьяволы отчищают души от зла болью и ужасом, заново погружая души в физические оболочки, пуская их по девяти кругам ада. И души, отчистившись после жизни здесь, спокойно уходят в высший мир, а зло болью и ужасом выбитое из них оседает в пространстве Аэтхейла, наполняет его.
В отличие от нашего физического мира, где все измеряется расстоянием и размерами Аэтхейл разбит на измерения и время там не играет роли. Для каждого физического мира, для каждой планеты, где зародилась разумная жизнь, в Аэтхейле есть свое измерение. Измерение, являющееся тенью нашего мира похоже на ад, как и во всех этих людских представлениях о жутком загробном мире в котором грешники мучаются за грехи там все объято огнем и пеплом. Почему? Потому что мы сами его таким сделали. Почему демоны, что проникают в наш мир это жуткие твари с крыльями, почему всякие вурдалаки и прочая нечисть, что всегда пугает вас, людей, выглядит так, будто соткана из ваших страхов? Потому что они сотканы из ваших страхов. Вы сами задали им форму. Здесь у нас, на нашей планете пролегает брешь между физическим миром и Аэтхейлом. Тьма это последствие проникновения Аэтхейла в нашу реальность. Все твари Тьмы изначально нематериальные сущности, не имеющие физической плоти, своими страхами вы сами определяете их внешний вид. В тварях Тьмы воплощаются, материализуются ваши страхи, поэтому они вас и пугают. И также Аэтхейл в целом — мир, сотканный из страхов всех разумных живых существ из всей вселенной, разбитый на измерения — персональный ад для каждой планеты.
Не хотелось бы там оказаться, — закончил свой рассказ Хродор. Крегер, не спавший всю ночь, сидел тихо подремывая. Уставший голос великана, делившегося всем услышанным от мертвых, для него был как снотворное.
— Они много чего болтают. Много о чем ведают. И ведь не один контактер никогда не писал книг, никогда не делился с живыми своими знаниями, полученными от мертвых. Я никогда, никому из смертных не рассказал об Аэтхейле. И сейчас они кое о чем мне поведали снова, — эти слова великана заставили Крегера проснуться.
— О чем же? — поинтересовался сонный маг.
— Это Поводыри, не знаю, сколько их, но не один. По-моему. Они снова нашли меня. Когда я находился в той пещере с приведением благодаря паранормальной активности, что наполняла это место, я услышал их, я их почувствовал. Они сказали немного, да и понял я не все. Они зовут меня. За последние столетия Говорящих с мертвыми стало очень мало. Таких как я, сейчас почти нет. Мир переполнен привидениями. Это настоящий кризис мертвого мира, который неизбежно коснется мира живых. Я нужен им, они зовут меня.
— Ну и что, — сонно мямлил Крегер.
— Они рассказали мне, как избавиться от блокирующей пластины не повредив мозг... — этими словами великан серьезно взбудоражил Крегера.
— И что теперь? — уже напряженно спросил Крегер.
— Они зовут меня. Я может один из последних контактеров на нашем веку. Но я не буду тебя подставлять. Не уйду без твоего одобрения. Ведь ты ответственен за меня.
— А если... предположим, я скажу что тебе нельзя никуда идти. Ты послушаешься? — как-то пугливо поинтересовался Крегер. Когда надо было быть жестким и проявить лидерские качества, он предпочитал промолчать.
— Ну, тогда скажи, когда я получу свободу?
— Сам же знаешь. Когда мы остановим чудовище.
— Так ведь мы не знаем, как это сделать. Я бы как раз у них все спросил. Поставил бы им условия: если вы хотите чтобы я начал помогать вам, то помогите мне, подскажите, как остановить Чудовище Таргнера. Древние или Поводыри они знают все.
— А что если чудовище вообще нельзя остановить. Что если никто не знает, как его остановить. Они просто уведут тебя за собой. Ты сбежишь — нарушишь условия своего освобождения. Маги из 'Равновесия' или 'Пламени Рассвета' тебя найдут.
— Что будем делать? — тяжело вздохнув, смирился великан.
— Нужно идти обратно. Хватит валяться.
В разгаре дня Крегер и Хродор брели по Аламфисову лесу обратно в Армидею. И тут где-то сбоку раздался мощный взрыв. В небо поднялся огненный грибок. Все начал заволакивать едкий дым, откуда-то сбоку лавиной приближался пожар. Это дракон Оренатор пробужденный ими, пытаясь уничтожить оборотня, расшибся о землю, что и стало причиной взрыва и чудовищно быстро распространяющегося огня. 'Бежим, быстрее!' — крикнул Крегер, бросившись в сторону Армидеи. Хродор остался стоять на месте. Великан сначала потерялся в дыму, но после вернулся, нагнал Крегера, все-таки одумался. Они оба понеслись с огнем наперегонки.
Аламфисов лес пылал весь день и всю ночь. Армидея оказалась островком среди моря огня. Драконьим пламенем чудный сотворенный Духом лес был уничтожен полностью. Наступило тяжелое, невыносимое утро. Все вокруг было заволочено белым дымом как туманом. Армидею засыпало пеплом как снегом. Городские улицы наводнили миллионы разных мелких жучков и насекомых, спасшихся от огня. Центральные кварталы города, пылающие после схватки двух чудовищ, удалось потушить только утром. Улицы выгорели, стали черными, однако дома переведенные в военный режим, превращенные в крепости, устояли. Беженцы что прятались в них, в основном выжили. В общей сложности из-за разрушений домов в драконьем пламени погибло чуть более тысячи человек, 'Не так много, как могло бы быть' — после прочтения отчета о потерях и разрушениях высказал свое мнение Касмий. Солдаты с марлевыми повязками на лицах разгребали завалы, оставшиеся после визита двух чудовищ, вытаскивали из-под них трупы людей. Крегер, которого без проблем пропустили в город (ведь никто пока не знал что дракон это его вина), стараясь не смотреть по сторонам, брел по улицам незаметной тенью, накинув на голову капюшон своего черного плаща. Оценивая разрушения принесенные драконом он приходил в ужас, ему было страшно думать о том что с ним сделает общественность после того как узнает что это он виноват в визите Оренатор.
Тард, чудом выживший в ночной схватке с монстром, с многочисленными переломами, перемотанный бинтами, накаченный целебными зельями, лежал на койке в военном госпитале. Выспавшись на сто рядов, он смотрел в потолок.
— Эй! Псс! — услышал он из-за приоткрытой двери в палату.
В коридоре не осмеливаясь войти, с лицом нашкодившего котенка стоял отец. Тард не злился, не скрипел зубами, ему уже было все равно.
— Уйди.
— Что все так плохо? — спросил Крегер.
— Отстань от меня, я тебя не слушаю, — отвернулся к стене Тард.
— Что с тобой случилось? Это дракон?
— Нет, оборотень в ночном лесу.
— Главное ты выжил, — Крегер вошел в палату, Тард не хотел его замечать. — Тард ну прости. Будто ты сам никогда не совершал ошибок!
— Совершать ошибки и жалеть об этом это одно, вести себя как полный придурок это совсем другое! Не у меня прощение проси. А вон у них — у тех людей, что наблюдают за тем как из-под завалов достают их друзей и знакомых.
— Я виноват. Я дебил. Я кретин. Я полный придурок. Ну, прости! — не отставал отец.
— Ты такое натворил. Столько людей погибло, а ты переживаешь только потому, что я тобой недоволен. Ты что совсем!
— Ну, Тардик, ну солнышко, прекращай, — начал придуриваться Крегер, подойдя и погладив по голове как маленького отвернувшегося к стене сына. Таким образом, он пытался заставить Тарда взбеситься, выйти из себя, главное перестать дуться на него.
— Отвали! — замотанный в бинты тяжело засмеялся Тард. У него не было сил злиться на отца. — Господи за что мне все это!
— Ладно, давай расскажи мне про свою схватку с оборотнем в ночном лесу.
— Не пытайся со мной заговорить, я тебя не слушаю! — Тард убрал улыбку с лица и, отвернувшись, смотрел только в стену. 'Не слушай его, думай об убитых, о разрушениях, о жертвах. Не слушай этого кретина', — лежа на больничной койке не в силах сбежать от этого старого придурка говорил себе Тард. — Просто отвали от меня! — крикнул он вслух.
— А они в курсе вообще, что это я дракона наслал. Как они настроены. Мне как подаваться в бега или как? — иронизировал Крегер.
— Значит, как творить безумие, идти на безумные авантюры это ты горазд, а вот отвечать боишься?!
— Я же человек.
— Сказал бы я тебе кто ты. Хочешь, чтобы я простил тебя? Ладно...
— Уже простил?!
— Не я должен тебя судить, а они. Ты должен предстать перед трибуналом. Ответить перед солдатами, перед беженцами, перед Армидеей. Если ты честно получишь по заслугам, я тебя прощу.
— Ладно, можешь меня не прощать.
— Нет, отец, ты ответишь за свой поступок. Ты должен получить наказание и осознать свою вину в полной мере, чтобы больше такого не делать. Ты должен получить урок.
— Где мой настоящий адекватный сын. Что это за уродец передо мной?!
— Ты не оставил мне выбора.
— Значит, решил сдать меня. С потрохами. Меня? Своего отца!
— Прости отец, но в этом случае мне придется побыть уродом.
— Хоть представляешь, что со мной будет? Что они со мной сделают? — старался выглядеть жалобно Крегер.
— Представляю. Ты это заслужил. Натворил дел, так ответь теперь. Ведь ты же чокнутый. Это как тогда на юге в землях тех дикарей, когда, пытаясь потушить лес, ты поджег его с другой стороны, просто полностью все разом спалил, молодец! Ты творишь безумные поступки, не думая о последствиях. Так оно всегда было. Просто этот случай — апогей твоего безрассудства. Ты ответишь за свой поступок, даже если мне придется заставить тебя силой.
— Заставишь силой? Ты же прикован к кровати! Не смеши меня инвалид. Да и это. Я же хотел как лучше. Я действовал исходя из желания всех спасти...
— Понимаю папа. Но на фоне результата это не имеет значения, — стоял на своем Тард. Отец сдался, замолчал и повесил голову.
Спустя пару дней, когда Тард встал на ноги, в зале совещаний армидейских министров собралась куча генералов осуществляющих управление переведенным на военное положение городом. Крегер просидевший в камере изолятора больше суток, с наручниками на руках, стоял перед ними с опущенной головой. Старый безумный маг изменился значительно. Он будто все осознал, понял свою вину, и сейчас возможно впервые чувствовал себя виноватым. Во всяком случае, внешне он таковым выглядел. Только молчал, с лица, из глаз исчезла его безумная усмешка, он был полностью серьезен.
Недовольные общим положением вещей генералы, уставшие от всего этого кризиса, собрались решать дальнейшую судьбу Крегера на голосовании. Тард ненавидящий себя за то, что сдал отца с потрохами, считающий себя предателем сидя среди генералов, опустил голову также как отец. По закону за содеянное в отношении Крегера нужно было возбудить дело, после, как и любого другого мага повинного в гибели тысяч людей, его следовало доставить в ближайший высший белый суд. Несколько судий из числа высших светлых магов и прочих великих мудрецов артэонского мира, должны определить его судьбу. Для жителей Арвлады такой ближайший высший суд находился в Райноне, с которой у всех преферийских артэонов был заключен соответствующий договор.
В зале царила напряженная тишина, никто не знал что сказать, вернее с чего начать.
— Так все хватит, пора внести ясность, — не выдержал и встал из-за стола генерал Персил. — Наше положение критическое, а мы сейчас пытаемся сделать его еще более сложным. Этот старик последний светлый маг, который у нас есть, который помогает нам. Учитывая ситуацию, он одна из наших последних надежд. Предлагаю ситуацию с драконом считать ошибкой. Хоть это и аморально, но у нас нет другого выхода. Крегер хотел как лучше, нужно думать в первую очередь об этом. Понятно погибло много людей. О разрушении городского имущества и речи не идет. Однако в данной ситуации это все не имеет значения. Важен результат. Если все прошло, как планировал Крегер и чудовище уничтожено в драконьем пламени, то значит, мы должны не привлекать к ответственности, а наоборот поблагодарить этого мага.
Касмий как обычно стоявший отдельно у окна, улыбающимися глазами смотрел на своего старого напарника, который неожиданно решил взять слово.
— Напоминаю, что завтра для тварей Тьмы официально начинаются дни полной луны, — продолжал Персил. — Если чудовище выжило, то оно заляжет на дно. Исчезнет на долгие дни или недели. С гражданской войной в Эвалте мы не имеем права на затягивание кризиса.
Предлагаю считать, что этого трибунала не было. Официально Крегер к появлению дракона непричастен. Все находящиеся здесь генералы должны проконтролировать, чтобы никто среди личного состава не узнал правду, чтобы не поползли никакие слухи. В нынешней ситуации в глазах солдат Крегер должен оставаться светлым магом хранителем, последним, стоящим на защите Армидеи и всей Арвлады. Хотя бы просто, потому что подобное вселяет надежду в сердца простых ее жителей. Ведь для них Крегер 'светлый маг'. Есть, у кого что возразить? — генералы не стали перечить своему командиру. — Инцидент исчерпан, — подытожил старый генерал.
— Вы что тут устроили? — дождавшись, когда напарник договорит, взял слово Касмий. — Вы старые совсем из ума выжили? — этот совсем еще мальчишка нагло смотрел на пожилых командиров. — Какой трибунал, какой высший суд? Что хотел сделать Крегер? Пробудить дракона, чтобы тот уничтожил нашего оборотня. Но дракон оказался коварен и в качестве мести за причиненные неудобства разнес центр города, также напрямую или косвенно убив пару тысяч человек? Вы только вслушайтесь в сказанное. Это же просто какая-то черная шутка, — этому хладнокровному чудовищу было абсолютно наплевать на погибших людей. — Вся суть проблематичности сложившейся ситуации в том, что наш светлый маг и защитник полный идиот...
— Спасибо Касмий — Крегер совсем по-другому посмотрел на Касмия. Для него слова этого мальчишки были чем-то сродни понимания, так необходимого таким как Крегер.
— Но другого-то светлого мага у нас нет. Это не преступление, а какая-то пакость на уровне нашкодившего мальчишки. Он, как и большинство хулиганов, хотел, как проще, но получилось как всегда. Да результат получился кошмарным, но действовал-то он исходя из благих побуждений. Пытался нам помочь, как бы дико это ни звучало на фоне разрушений ставших результатом его 'помощи'. Этого безумного мага за эту выходку нужно не к трибуналу привлекать, а в угол поставить и по попке постучать. Не надо сидеть здесь с умными лицами и обсуждать всю эту нелепую шутку. Это же всем нам известный Крегер, остановимся на том, что он хотел как лучше.
