— Всё, я готова.
— Тогда вниз, — распорядился сержант.
Врач был старым евреем. Судя по значительному набору стерильно упакованных инструментов — хирургом. Ясно, что мужика допросят и расстреляют. Пока просто у немцев руки не дошли. "Отвезём Потанину. Пусть бойцов лечит". У фотографа на шее висел фотоаппарат, в бауле был фотобачок, реактивы для проявления плёнок и две плёнки в кассетах.
— Баулы забрать, вот этого старого грузим на арилёт. И взлетаем. Вы с Кристой возвращаетесь на базу. Там красноармейцы должны оружие привезти. Почистить и обслужить.
— Жора, — сказала Стефа. — Там немцы опять полный лагерь людей набили, но гражданских. Охрана слабая, даже пулемётов нет. На вышках только четыре полицая, ещё четыре и один немец в домике охраны.
— Предлагаешь перебить?
— Конечно! Там в лагере и дети есть и женщины.
— Мысль абсолютно правильная!
Стефа взяла врача, магички по баулу и пошли к заднему входу. Лесная побежала к Кристе садиться на лошадь. Загрузились, привязав баулы к перилам. Доктора магички посадили между собой, наложили заклятие исцеления и ввели в сон. Полетели к лагерю пленных. Пока ждали амазонок Принц рассматривал бродивших за колючей проволокой людей. Разных возрастов, есть женщины и дети. Раненых нет. Много евреев.
"Заложники", — сообразил сержант.
Четырьмя бесшумными выстрелами он снял охрану на вышках. Криста и Стефа вырезали всех в домике. У немца девчонки забрали автомат и магазины к нему. Жора подошел к воротам и снял невидимость.
— Граждане Камня-Каширского, товарищи! Я командир партизанского отряда Ветров, — прокричал сержант. — Немецкие захватчики предназначили вас в заложники! Вас всех убьют, расстреляют и женщин, и детей. Охрану мы перебили, и вы свободны. У вас сейчас два пути, остаться в городе и прятаться, или уходить в лес. В лес уйти мы вам поможем, но это не значит, что мы будем вас кормить и содержать. Партизаны должны воевать и освобождать нашу землю от захватчиков. Но уйдя в лес вы хотя бы сохраните свою жизнь, может удастся прибиться в село или создать свою деревню. Заберите винтовки на вышках и у охраны, они вам пригодятся. Все, кто решит уйти из города, двигаться на восток в лес. Там вас встретят.
Сержант размотал цепь на воротах и открыл створки. Народ озадаченно стоял, потом первые смельчаки двинулись к выходу. Трое пареньков помоложе полезло на вышки. На дальнюю никто не полез. Люди не хотели брать в руки оружие — боялись. В лес направилось человек семьдесят. В основном с детьми. Остальные растворились в городских улицах. В лес он отправил Кристу и Стефу с задачей людей пересчитать и скрытно двигать этот отряд в сторону лагеря красноармейцев.
Людей завели в лес, примерно на полкилометра и сержант приказал толпу остановить и построить.
— Мне нужны учителя физики, химии, математики. Инженеры, техники и механики. Если есть такие, прошу выйти из строя, — прокричал Принц.
Вышла пять человек. Две женщины с детьми и трое мужчин в возрасте. Все русские. Одна жена командира преподавала математику в Ковеле, другая химию, мужчина был учителем физики в местной школе. Один был инженером деревообрабатывающей промышленности, парень помоложе — механиком МТС. Все были направлены на усиление местных кадров в тридцать девятом году. Эту группу он отвёл в сторону.
— Коммунисты, комсомольцы и желающие воевать в партизанском отряде — выйти из строя! — начал формировать вторую группу сержант.
Вышло человек тридцать. Этих сразу было видно по винтовкам, прихваченным у лагерной охраны. Было и четыре девушки.
Сержант подошёл к остальным, половина которых составляли женщины и евреи.
— Кто такие и чего хотите?
— Наших мужей расстреляли немцы, за то, что помогали партизанам разгружать городские склады. Нас пять семей, с детьми. Деваться нам некуда. В городе выдадут и убьют, родни у нас в ближайших сёлах нет.
— Встаньте пока все сюда, — показал Жора. Вышло шесть женщин, одна старуха, шестеро детей, из них четверо мальчиков.
— Вы? — обратился он к пожилому еврею, вокруг которого собралось человек двадцать.
— У нас есть родня в дальних сёлах, мы бы хотели, чтобы нас проводили туда, — сказал старший.
"Осторожный мужик, даже село не назвал", — подумал сержант.
— Хорошо, проводим, — согласился сержант.
Осталось четверо парней и пожилая женщина.
— Я учительница литературы, преподавала литературу в местной школе, — представилась женщина.
— Идите к учителям, — распорядился Принц.
— Я врач местной больницы, — представился парень постарше. — В армию не взяли, у меня больные ноги. Из комсомольского возраста вышел.
— Врачи нам нужны, — сказал сержант. — Ноги вам подлечим. Становитесь пока к коммунистам и комсомольцам.
Осталось трое парней, двое из которых сержанту категорически не нравились.
— Я рабочий мукомольного завода, — представился тот, что казался нормальным. — А мы грузчики со станции, — сказал ещё один. — Нас арестовали после того как немцев на станции побили.
— Посмотрели все внимательно на этих троих,— распорядился Принц. — Живёте в одном городе, может кто-то их видел или помнит.
— Их вчера только в лагерь пригнали, но крайнего, маленького, я видела, как он из Народного дома выходил, заявила женщина.
— Я сам с мукомольного завода, тридцать лет там проработал, но этого хлопца не видел.
— Я там всего месяц работаю, — сказал тот, что назвался с мукомольного.
Тогда так, — сказал сержант, прекрасно поняв намек на Народный дом. — Здесь вас никто не знает и в лесу вы не нужны. Возвращайтесь в город или идите на все четыре стороны. Разбираться с вами нет времени. Свободны! Он выждал, пока парни, сгорбившись и втянув голову в плечи, зашагали прочь.
Учителя остаются на месте, коммунисты и комсомольцы построиться в колонну по два. Община тоже.
— Минутку, — сказал сержант, — если есть больные и раненые, те, которым трудно ходить, выйти из строя и зайти вон за те кусты, показал он пальцем. Врач окажет вам помощь.
Он отошёл в сторонку и тихо сказал в амулет:
— Криста проследи за этими троими. Если окажутся засланными шпионами — убей. Ариша осмотри больных, чтобы все дошли до базы. Разбудите доктора в арилёте, баул его пусть Стефа возьмёт, доктора и баул передать в отряд Потанина. Поставить его в отряд коммунистов под присмотр.
Больных оказалось человек десять. Магичка осмотрела всех, накладывая заклятие исцеления. Старуху и доктора осмотрела внимательно, понимая, что доктор нужен партизанам, а старуху придётся брать за кромку. Наложила дополнительные заклинания. У доктора было хроническое воспаление колена, старуха страдала почками и отёками ног.
Сержант подошёл к старому еврею и тихо спросил:
— Вас куда вести?
— В село Верхи, дальше мы уже сами.
Верхи были на юго-востоке, километров сорок от города. Но до базы можно было дойти одной колонной.
— Пойдёте вместе с коммунистами и комсомольцами. Переночуете, потом двинетесь дальше. Охрану и проводника обеспечим.
— Стефа, снимай невидимость, поведёшь людей в направление нашего лагеря. Пересчитай, чтобы кого не потерять. Лагерь им не показывай. В полулиге остановишься на ночёвку. Войдёшь в связь с лагерем пусть принесут поесть на пятьдесят человек и воды, если не будет ручья. Следишь за местностью по артефакту, чтобы не наткнуться на бандитов. Завтра с утра будем с ними разбираться.
Стефа выехала из леса. Обвешанная оружием вид она имела грозный.
— Я ваш проводник. Звать меня Стефа. Движемся колонной подвое, не растягиваясь и не разговаривая. Следить друг за другом, чтобы никто не отстал и не потерялся. Возникнут трудности, будем решать. Идти примерно двадцать километров, там станем на ночёвку. Ужин будет. Старшими в подразделениях назначаю вас — ткнула она пальцем в пожилого мужика и вас — показала она на старого еврея. Мои команды выполнять беспрекословно. Возможна атака самолётов с воздуха. По моей команде "Воздух" прижаться к ближайшему дереву и не шевелиться. Не метаться и не бегать. По команде "Ложись!" лечь. Стрелять ни в кого не надо, тем более в самолёты. Стрелять буду я одна. Старшим сосчитать людей и мне доложить. Вопросы есть? Вопросов нет! За мной, шагом марш! — тронула она лошадь.
Амазонка поехала, колонна людей тронулась за ней. Старшие пересчитывали пары.
— Криста, что там у тебя?
— Все "казачки оказались засланными". Тот который с мукомольного — у них главный. Тот который молчал, может говорить только на местном говоре. Половину слов его я не поняла. У главного был наган. Я возвращаюсь, через три минуты буду.
"Понабрались от меня девчонки, — подумал сержант и подошёл к учителям.
— Кто знает где можно достать учебники для школы и литературу, чтобы можно было почитать?
— Школьную библиотеку бандеровцы свалили за школой, месяц уже там валяется. Сказали, что кто возьмёт хоть одну книжку на русском, заставят съесть. Выследили двоих и действительно заставили съесть, — с болью поведал физик.
— У меня много художественной литературы дома осталась, — сказала учительница литературы.
— Что сможем спасти, спасём, — отреагировал Жора и отошёл.
— Ариша пошарь там в сумках, найди детям что-нибудь перекусить.
— Рита! Свету мы из комендатуры вытащили, освободили гражданских из лагеря немцев, как там дела у тебя?
— Немцев довезли, раненые в палатке. Машины отправила. Очень дисциплинированные пленные. Вика привела троих амазонок. Отдала немецкий пулемёт ей.
— В лагере кого оставила?
— Любу.
— Я отправил туда сорок восемь человек во главе со Стефой. Встанут в двух километрах от лагеря. Скажи Любе, пусть подготовит еды на пятьдесят человек, и доставят, как только прибудут. Сама готовь ещё один лагерь в полукилометре от немцев. Двенадцать гражданских, девять детей. Будем перевозить арилётом. Это учителя, хочу их перебросить через переход.
— Жора, а может их сразу перебросить на ту сторону? Усыпить в арилёте и прямо туда? Что зря лишний лагерь городить?
— А хватит у нас людей, чтобы и немцами заниматься и гражданскими?
— Оставишь Свету у перехода, она ими будет заниматься. Вика пару человек отправит. Потом сами с Аришей прилетите и будем немцев возить.
— Мысль абсолютно правильная, так и сделаем.
Сержант опять подошёл к учителям:
— У вас мешки дома есть, чтобы книги сложить и вывезти? — спросил он учительницу литературы.
— Есть, даже три холщовых, но можем и в наматрасник положить, туда много влезет.
— Тогда полетите последней.
Принц подозвал женщин с детьми о объявил:
— Мы вас спасли от смерти. Завтра бы вас расстреляли, поскольку в комендатуре мы убили десяток немцев и перебили лагерную охрану. Считайте, что вам дали новую жизнь. Сегодня вы соприкоснётесь со многими секретами. Ничему не удивляйтесь всё воспринимайте спокойно. Ничего никому не рассказывать и лишнего не болтать. Перебрасывать вас будем по воздуху. У партизан есть секретный летательный аппарат называется арилёт. Грузоподъемность у него небольшая, всего шесть человек. Перевозить будем по очереди, сначала женщины с детьми, потом все остальные. Детей обязательно привязывать, они юркие и любопытные, могут выпасть. Аппарат предназначен для перевозки бойцов, а не детей.
— Ариша, приготовь верёвки, — сказал он магичке, — остаешься здесь.
Жора дошел до арилета, посадил сзади аппарата Светлану и опустился на поляну. Гражданские только рот открыли от изумления.
-Это новая военная техника. Вид неказистый, аппарат уже побывал в бою, — пояснил сержант. Посадил бабу с двумя детьми, старуху и ещё девочку постарше. Взлетели в южном направлении, потом, когда Света всех усыпила, изменил курс. Летели пять минут.
— Жора, я их усыпила на восемь часов
— Вполне хватит.
Он опустился почти у самого перехода и наметил место, где будет совершать посадки. Надо всё-таки у аппарата делать реверс, или воздушные тормоза. Точно не посадишь, как не старайся. Хоть якорь бросай! Даже с выключенными двигателями аппарат тащило по инерции ещё метров сто, да и ветром несло как воздушный шарик. Сержант приноровился перед посадкой уменьшать мощность двигателя до минимума, закладывать круговой вираж и когда машина почти останавливалась — отключать гравитацию, включая парашют. Спуск тогда шёл как по спирали. Но удар всё равно при посадке получался чувствительным. Всё-таки до аварии со ступенчатой левитацией машина работала куда надёжней.
На переходе он высадил Свету, объяснил задачу:
— Работа простая — усыплять! Если не спят. Помогать девчонкам перетаскивать через переход.
Они вытащили пассажиров, баул фотографа и сержант взлетел. Обернулся туда и обратно за десять минут. В этот раз взяли четверых детей, двух матерей и парня механика. Ариша умудрилась незаметно наложить заклятие, чуть не задев Жору. Хорош бы он был, поднявшись на высоту сорок метров и там зависнув в сонном состоянии. Двадцать человек перевезли за три рейса.
Девчонки на переходе работали чётко, упрятав за кромку всех детей и взрослых. Конную Кристу он отправил к Рите после второго рейса, посчитав, что Ариша за оставшимися людьми присмотрит сама.
— Садитесь, пригласил Жора оставшуюся в одиночестве учительницу литературы, полетим за книгами. Оденьте вот это — протянул он ей амулет невидимости. Вас как зовут?
— Людмила Ивановна.
— В какой части города ваш дом и школа?
— В районе железнодорожной станции.
— Там справа от станции сплошной пустырь.
— Мой дом на третьей улице слева, а школа на второй. Школа у нас старая, дом неказистый. В школе всего семь классов, учительская и библиотека была. Отопление печное, туалет на улице. Учеников много. Дети хорошие, стараются. Хорошо, что каникулы. Половину учителей бросили в лагерь. Директора бандеровцы убили — коммунист, он им житья не давал. Начальника НКВД тоже застрелили, как только война началась. Приезжала милиция из Ковеля, но никого не нашли. Да и не было у них времени искать. Ковель немцы взяли двадцать восьмого июня, у нас уже были двадцать девятого. Вся шваль сразу из всех углов повылазила. Скорее бы уже наши фашистов назад погнали!
— Погонят, но не скоро. Слишком много их пришло на нашу землю, всех надо убить и закопать. Года три, я думаю, провозимся, — сказал сержант. — Показывайте Людмила Ивановна куда рулить, мы уже в районе станции.
— Вот это школа, а вон там мой дом.
Сержант сел у дома. Дом уже успели ограбить. Дверь была распахнута. В двух комнатках валялся мусор. Полку с книгами не тронули. Забрали носильные вещи из шкафа, сняли коврик со стены у кровати, забрали посуду, чайник и чугунную крышку с конфорками плиты. Постельное бельё и подушки. На матрац и кровать из досок никто не позарился.
Людмила Ивановна ринулась в маленький чуланчик. Там остался мешок картошки и парочка рваных мешков.
"Что-то я об этом не подумал, — проскользнула мысль. — Картошку вполне можно и в Элистане выращивать". Он вытряхнул два пустых мешка — дырки не очень большие — под книги сойдут.
— Вы посмотрите Людмила Ивановна, может памятное что-то осталось. Возьмите, пригодится. Мы пока книги сложим.
