"Пирогов возьмите на дорожку!" — робко предложила мистрисс Хуффльпуфф. Дядюшка Лоуф нахмурился так, что его кустистые брови сошлись на переносице, и выразительно поправил разделочный нож, висящий на поясе рядом с палочкой.
"Нечего совать нам свою отраву, ведьма!" — грубо рявкнул шотландец, искоса глядя на принца Александра — одобрил ли он такое обращение с колдуньей. Тот едва заметно кивнул.
"А я возьму с удовольствием!" — расталкивая лучников и норманнских конников, вперед решительно протолкался принц Дэвид. Он запустил руку в корзину и с довольным видом извлек пирог с почками. — "Спасибо, мадам!"
"Дэвид!" — прошипел Александр. — "Назад, живо!"
"Иди к чертям!" — решительно отпарировала юная поросль шотландской короны и гордо улыбнулась Невиллу, показывающему Дэвиду большой палец. Затем принц поискал в толпе Гарри и помахал ему.
И чего он ко мне привязался, недоуменно подумал Гарри, выкраивая на лице любезную ухмылку и, в свою очередь, ища глазами Сью. Он подошел к друзьям, всунул в руки Рону пироги и принялся оглядываться. Сьюзен обнаружилась очень скоро: она стояла рядом с Хельгой Хуффльпуфф и что-то ей говорила, робко улыбаясь и оглядываясь, точно боясь, что ее услышат. Лицо старушки выразило сперва крайнюю степень удивления, а потом она радостно улыбнулась, притянула Сью к себе и поцеловала в лоб, откинув покрывало, закрывающее косы, уложенные на ее золотистой головке. Сью обняла старушку, что-то прошептала ей и поцеловала ее руку. Гарри наблюдал за этой картиной, не слыша ни звука, поэтому был немного удивлен тем, как Сью привязалась к старенькой Хельге Хуффльпуфф. Впрочем, девушку можно было понять, наверное, из всех Основателей именно Хельга была обладательницей самой доброй, незамутненной души и чистого сердца, к тому же она основала факультет, на котором училась Сьюки.
Рядом в обнимку с собственным портретом стоял сэр Кэдоген и громко прочувствованно рыдал, прощаясь с великим творцом сего эпохального полотна. Дин Томас, тоже немного растроганный, но и смущенный этим громким прощанием, нервно вырывал у своей музы испачканный в краске рукав, который восторженный вояка так и норовил благоговейно облобызать. Симус Финниган стоял в сторонке с Лавандой, созерцая, как его другу — великому художнику — воздают почести, и на физиономии Симуса большими буквами было написано "ГЫ!" Джинни обнималась с Эльвирой и Ронвен. Тео с недовольным видом карабкался на лошадь, зажимая под мышкой свиток со своим творением. Было видно, что ему куда больше хочется остаться в замке и писать в свое удовольствие, но из всех учеников в Хогвартсе осталось лишь шестеро юношей, он, Алистер, Дуайр, Росс, Рене да Мартин, причем, рана последнего все еще давала о себе знать, поэтому почетная обязанность проводить гостей выпала Тео и Алистеру. В уголке толстяк Рене де Вьепонт обнимался с приезжими слизеринцами, похлопывал по плечу Блаунта и пожимал руку Крэббу, не спускавшему подозрительного взгляда с Драко Малфоя, сидевшего рядом на лошади. Его руки были скованы Связывающим Заклятием. Малфой то и дело встряхивал белобрысой шевелюрой, чтобы прикрыть от всеобщего обозрения распухший глаз — мстительный Гойл потихоньку успел съездить ему по морде, когда профессора Снейпа не было рядом — и искоса бросал умоляющие взгляды на испуганную Панси Паркинсон. Когда слизеринцы расступились, Гарри заметил, как из-за ограды садика выскользнула Клара — пару минут назад она прокралась туда с букетиком цветов, тщательно спрятанным в рукаве мантии, чтобы никто не заподозрил ее в излишней сентиментальности. Клара тоже ходила прощаться — с бывшими членами ее квиддичной команды. Возле самого подъемного моста на молоденьких лошадках кокетливо гарцевали сестры Патил, строя глазки Дэйвису и Тойли и презрительно поворачиваясь спиной к грязноватым норманнским рыцарям. Тед подсаживал на лошадей самых маленьких хуффльпуффцев, стараясь не промахнуться, когда очередной взмах ресниц Падмы приковывал его внимание и действовал как Петрификус Тоталус.
"Отправляемся! Мистер Монтегю, вы поедете впереди вместе с мистером Макъюэном. Криви, вы еще долго собираетесь сидеть на своем насесте, как цыплята? Слезайте, или мы уедем без вас!" — каркающий голос Снейпа отрезвил всех присутствующих. Через головы соседей Гарри увидел, как Снейп взвалил на плечо довольно увесистый мешок. Годрик вскарабкался на коня, еще морщась от недолеченных боевых ранений, — он решил задержаться на пару дней, чтобы проводить гостей. Хельга и Ровена отошли назад, чтобы не попасть под ноги кавалькаде, а шотландцы и норманны стали протискиваться поближе к своим лошадям.
Внезапно вопли братьев Криви, расположившихся среди работников на крепостной стене, привлекли внимание всех людей, толкавшихся в тесноте двора. Сквозь толпу протолкались Роберт и Ровена.
"В чем дело?" — требовательно спросила леди Рэйвенкло у машущего ей руками Денниса. — "Кто за стенами?"
"Добби! Это Добби! " — вытаращив глаза, объявил Деннис.
"Какой еще Добби?" — грозно сдвинула брови Ровена.
"Он — друг Гарри! Гарри знает его, правда же?"
Гарри удивленно кивнул и, работая локтями, полез меж стремян сгрудившихся возле ворот шотландских лошадей, покрытых клетчатыми чепраками с изображением ворона, к новым, окованным железными шипами воротам.
"Открыть!" — приказала Ровена.
Со скрипом поднялся мост, и в кругу испуганно расступающихся магглов возникла крохотная сгорбленная фигурка Добби в лохмотьях и с тряпичным узелком в сухоньких ручках.
"Брауни!" — просипел в ужасе один из норманнов, отшатываясь прочь. — "Еще один демон! С нами крестная сила!" — всадники осаживали лошадей, в страхе, что они встанут на дыбы при виде этого ужасного чудовища.
"Добби, что ты здесь делаешь?" — Гарри изумленно уставился на печально сгорбленного домового эльфа, робко топтавшегося в окружении весьма негативно настроенных воинов в полном боевом облачении и тихонько трясшегося от страха. — "Что случилось, Добби?" — еще раз повторил Гарри, нагибаясь к своему маленькому приятелю и привлекая к себе хрупкие зеленоватые плечики, с которых свисали грязные тряпки. — "Почему ты ушел с Инисаваля?"
"Тебя прогнали из-за того, что ты — друг Гарри?" — требовательно спросил Рон. — "Признавайся, так оно и было, да? Эти Эльфы..."
"О, не говорите плохо о них, сэр!" — взмолился Добби и шмыгнул длинным носом. Он вытер его плаксиво сморщившийся кончик длинным узловатым пальчиком и всхлипнул. — "Они никогда не причиняли Добби зла, Добби от них всегда только добро и видел, а мастер Глориан даже... Но Добби больше не может жить с ними, потому что на самом деле, сэр, они относились к Добби совсем не так, как Добби думал ".
"Почему, Добби?" — Гарри осторожно освободил физиономию эльфа от плотно прижатых к ней хрупких ручек и внимательно заглянул в наливающиеся слезами зеленые глаза. — "Что они сделали тебе?"
"Не мне, Гарри Поттер, сэр. Они сделали... хотели сделать... В общем, Добби больше никогда не вернется на Инисаваль. Добби очень уважает короля Куно, сэр, а мастера Глориана так просто обожает. Мастер Глор никогда ничем не обижал Добби, но сейчас мастер Глор ничем не может помочь Добби, поэтому Добби ушел и... вот", — домовый эльф осторожно размотал старые тряпки свертка, и все ахнули.
На руках у Добби спал крошечный младенец. Первый маленький домовый эльф сладко посапывал, причмокивая тонкими губешками. Крошечные ручки были сжаты в маленькие кулачки, а уши, покрытые трогательным младенческим пушком, изредка шевелились во сне. Собравшиеся вокруг люди ахнули и попятились.
"Но зачем ты унес малыша с Инисаваля, Добби?" — недоуменно спросила Гермиона. — "Эльфы разве плохо заботились о нем?"
"Ох, мисс ", — огромные глаза Добби вновь стали наливаться слезами, и он снова стал подозрительно часто шмыгать носом. — "Добби думал, что если его благородные предки с таким уважением относились к его скромной особе, то они будут так же любить и своего маленького потомка", — он кивнул на сладко спящего новорожденного эльфенка. — "Добби заботился о несчастном сиротке со дня его рождения, сэр", — обратился он к Гарри. — "Он думал, что после того, как умерли его отец и мать, Эльфы будут так же добры к малышу, как были добры к Добби, но Добби ошибался", — его голос стал еще тише. — "Когда, Гарри Поттер, сэр, вы покинули остров, а Эльфы узнали, что с мастером Аларом случилось несчастье, они собрались и стали думать, как поступить с ребенком, сэр. Эльфы долго думали, сэр, что с ним сделать. Мастер Глориан говорил, что его нужно оставить с ними и воспитать, как одного из них, потому что он появился на свет таким по их вине. Он даже хотел усыновить его, но другие Эльфы не дали ему этого сделать. Они говорили, что это навлечет на них беду, что этот малыш", — Добби жалобно всхлипнул, — "Что он урод-полукровка. Что он больше человек, чем Эльф, и те способности, которыми обладают Эльфы, будут ему недоступны. Они даже кричали на мастера Глориана, я даже не знал раньше, что Эльфы умеют кричать. Правитель Куно смог остановить их спор, но он сказал, он сказал, что..." — Добби вновь всхлипнул. — "Что малыша следует убрать с Инисаваля, потому что он будет напоминать Эльфам об их неудаче".
"Он хотел выкинуть с Инисаваля — младенца?" — Гарри не поверил своим ушам. — "И только за то, что их эксперимент по выживанию не удался? Но это же подло!"
"Добби не хотел сказать о своих благодетелях такое, сэр!" — в ужасе заскулил Добби и сделал слабую попытку побиться головой о каменный уступ стены, но спящий на его руках ребенок заставил его забыть об этом желании.
"Они, что, хотели его у-уби...?" — прошептала Гермиона. Ее глаза потемнели от страха.
"Многие хотели сделать это, мисс", — горько сказал Добби, утирая слезы. — "Но Гвеннол Дивир сказала, что нельзя этого делать, что это покроет их род позором, мисс. Мисс Гвеннол предложила отдать этого ребенка людям, чтобы они сами решили, как поступить с ним. И Эльфы так и сделали, они отправились в соседнюю деревню и подложили малыша в колыбель в одном доме, а спящего там младенца забрали себе. Правитель Куно сказал, что если у них не получилось один раз, то с помощью этого человеческого ребенка может получиться в следующий... А своего единокровного малютку они бросили там. Но Добби решил, мисс, что когда люди проснутся утром и увидят ребенка, то они сочтут его... и они его... В общем, Добби прокрался в тот дом и украл ребенка из колыбели, но вернуться обратно на Инисаваль он больше не может. Добби нарушил приказ директора Дамблдора, Гарри Поттер! Добби нарушил приказ хозяина!" — Добби сунул спящего эльфенка в руки Гермионе и с выражением лица ведомого на эшафот преступника принялся наказывать себя черенком от здоровенной лопаты, стоящим тут же, поблизости.
Все были настолько ошарашены сказанным, что даже не сразу сообразили помочь Добби. Первым опомнился Рон и с сердитым выражением лица принялся отбирать лопату у несчастного домового эльфа, но тот вцепился в нее с написанной на физиономии обреченностью, потому что явно решил, что без наказания за такую ужасную провинность ему нельзя даже думать о том, чтобы жить дальше.
"Брось, Добби", — ворчал Рон. — "Если эти гады решили так подло поступить с ребенком, то это не твоя вина! Дамблдор поймет, почему ты был вынужден сделать это, я уверен!"
"Дамблдор не должен был давать Добби задание, которое невозможно выполнить", — хмуро пробурчала Гермиона, автоматически укачивая эльфийского младенца. — "Я все думала, интересно, каким же образом и когда он собирался вернуть Добби обратно? Или он вообще это не планировал? Это просто возмутительно по отношению к..."
"Перестань, Гермиона", — возмутился Рон. — "Дамблдор никогда бы не сделал Добби ничего плохого".
"Вот именно, Добби", — Гарри похлопал Добби по плечу. — "К тому же мы сейчас — подумать только! — возвращаемся обратно, домой! Отправляйся с нами, я уверен, Дамблдор будет не против".
"Хозяин Дамблдор, сэр, очень умный человек и великий волшебник, почти такой же великий, как и добрый мастер Гарри Поттер", — печально согласился Добби, с трагическим видом охаживая себя лопатой по лбу. — "Но Добби нарушил приказ хозяина и теперь не может вернуться, потому что хозяин не простит Добби. Любого наказания будет мало за то, что Добби осмелился прервать порученную ему дипломатическую миссию к его предкам и пойти против их закона. Поэтому Добби смиренно просит разрешения остаться здесь. Да как же Добби может оставить маленького Гарри одного?"
"Маленького Гарри?" — вытаращил глаза Дин Томас. "Добби назвал малыша в честь самого великого доброго волшебника на свете, сэра Гарри Поттера!" — гордости Добби не было предела, он даже перестал бумкать себя по голове лопатой. Несмотря на серьезность ситуации, стоящие вокруг ребята громко расхохотались. Гарри весь пошел красными пятнами, даже Гермиона хмыкнула, скрывая усмешку. От такого шума юный эльфийский отпрыск проснулся, открыл прозрачные голубые глазенки и требовательно заплакал. Добби тут же забыл о том, что ему нужно срочно наказать себя за ужасающее преступление. "Иди сюда, мой маленький", — замурлыкал он, нетерпеливо выхватывая эльфенка из рук Гермионы и любовно качая его. — "Иди к папочке..." Зрелище было душераздирающее. Гарри выпрямился. "И что же нам теперь делать с Добби?" — он вопросительно посмотрел на Рона и Гермиону. "Гарри, неужели ты всерьез думаешь, что Дамблдор накажет Добби за то, что он спас этого кроху из лап магглов? Представляешь, как люди могли бы издеваться над несчастным эльфом, а то и что похуже с ним сотворить", — она содрогнулась. — "Хочешь, я поговорю с директором, попробую его убедить в том, что Добби действовал согласно обстоятельствам и не мог оставить в беде своего потенциального предка? В дипломатии есть такая лазейка, она..." "По-моему, Добби преувеличивает", — недовольно заметил Рон. — "Ничего такого не случится, если мы заберем и его, и его детеныша... не смотри на меня так, Гермиона!.. с собой". "Добби не оставит маленького Гарри одного", — решительно нахмурился домовый эльф. "Этот малыш родился здесь", — негромко сказал Гарри. — "Здесь его место. Не можем же мы забрать его с собой — навсегда". "А место Добби — там, куда мы сейчас возвращаемся, так что же нам делать?" Добби шумно всхлипнул, храбро утер распухший нос и гордо выпрямился. "Добби принял решение, мастер Гарри Поттер", — он перевел свои громадные глаза на Гарри. — "Мастер Гарри всегда был так добр к Добби. И мисс Гермиона тоже, она научила Добби не стесняться своей свободы, да, мисс, Добби очень вам благодарен! И мастер Рон тоже хорошо относился к Добби, Добби никогда не забудет тот свитер, который мастер Рон подарил ему на Рождество. Но Добби не может отправиться вместе с мастером Гарри и его друзьями, Добби должен ухаживать за маленьким Гарри. Поэтому, если хозяева замка разрешат Добби остаться здесь, то..." — эльф перевел взгляд на статную фигуру Ровены, опасливо прижал уши и робко дошептал, — "то Добби все-все сделает для благородных господ из Хогвартса. И маленького Гарри тоже научит работать во славу его новых хозяев..." "Добби!" — возмущенно воскликнула Гермиона. — "Да как ты можешь!" Добби стыдливо прикрыл глаза ушами, но ничего не ответил Гермионе. Гарри повернулся к Ровене, которая задумчиво слушала их разговор с домовым эльфом, и неуверенно спросил: "Это возможно? Ну, оставить их обоих здесь?" Ровена помолчала, а затем решительно кивнула. "Хогвартс всегда будет рад принять под свое покровительство тех, кто в этом нуждается". "Спасибо, мэм!" — большие зеленые глаза Добби налились счастливыми слезами. "И ты сможешь бросить нас навсегда Добби?" — Гарри все еще не мог поверить. — "Ты же... Это же..." — он замолчал, видя, как решительно, хоть и печально качает головой домовый эльф. "Простите, великий мастер Гарри, но место Добби теперь здесь", — Добби запнулся и несколько неуверенно продолжил. — "Мастер Гарри извинится за Добби перед Винки? Мастер Гарри скажет ей..." "Скажу, Добби", — неуверенно пообещал Гарри, еще даже не зная, что именно он скажет подружке Добби. "И хозяину Дамблдору... Мастер Гарри скажет ему... Ой, нет! Ему ничего говорить не надо, иначе хозяин Дамблдор найдет Добби даже здесь и накажет его за ослушание!" "Брось, Добби", — Рон с сомнением посмотрел на маленького эльфа. — "Даже если Дамблдор и окажется здесь, вряд ли он станет искать тебя, чтобы свести с тобой счеты!" Добби только затряс головой. Видно было, что для него нарушить приказ хозяина все еще было самым тяжким грехом. Он хоть и не наказывал себя за него сейчас физически, но страх, испытываемый домовиком, очевидно, был куда хуже всякой порки или собственноручной лупцовки себя по голове лопатой. Добби решение принял. "Добби всегда будет помнить Гарри Поттера и его друзей", — тихо пролепетал домовик, сжимая в зеленоватой лапке широкую ладонь Гарри. У парня сжалось сердце. "Ну, поехали, что ли!" — недовольно проворчал откуда-то сзади Уоррингтон. — "Поттер, заканчивай свои слезливые прощания побыстрее! В отличие от этого недомерка я хочу вернуться домой, и поскорее!" Мимо Гарри проскакали всадники из шотландского отряда, нахмуренные, опасливо косящиеся на крохотную сгорбленную фигурку Добби; проехали норманнские конники, погромыхивая разномастными доспехами; потянулась вереница учеников. Крэбб резко дернул веревку, привязанную к поводьям лошади Малфоя, и потянул ее за собой. Вперед под таинственное шуршание чего-то в седельных мешках проехали недовольно зыркающий на детей Снейп и машущий оставшимся на стенах работникам Тед. Он удерживал перед собой маленького угловатого Эмери, крепко пристегнутого к седлу, чтобы не упасть. Невилл и Джинни с Гермионой тоже проехали мимо; Джинни говорила о чем-то с неуклюже покачивающимся Тоби, отчаянно вцепившимся в поводья Невиллова коня. Гермиона бросила задумчивый взгляд на Гарри и Добби, махнула рукой домовику, но больше ничего не сказала. Конь Салли-Энн Перкс с торчащей перед всадницей в седле фигуркой Бриджет недовольно фыркнул, переступая копытами: лошадь Гарри загораживала ему дорогу. "Мне пора", — точно извиняясь пробормотал Гарри. — "Прощай Добби. Береги этого... Малыша береги". "Прощайте, Гарри Поттер, сэр!" Сверху на бреющем полете спикировал Джамаледдин, по-детски радостно перекувыркнулся в воздухе и замахал обеими руками остающимся в замке. В ответ в воздух поднялись приветственные разноцветные искры. Джим прижал руку сперва ко лбу, затем к сердцу, от души раскланялся, как артист на эстраде после очередного "биса", и устремился вперед, к чалой кобыле во главе экспедиции, увенчанной кривоватым торсом Годрика Гриффиндора. Когда лошадь Гарри тоже вступила на скрипящие бревна моста, маленький силуэт Добби, подпрыгивающего и машущего ручками, скрылся за вереницей лошадей. Гарри теперь только оглянувшись и приподнявшись в седле мог увидеть верхнюю кладку стены и стоящих на ней обитателей Хогвартса. Ровена Рэйвенкло, точно окруженная нимбом из солнечных лучей, окутывающих светлые косы, застыла, как изваяние, крепко обхватив себя руками, словно защищая себя от чего-то страшного. Кругленькая низенькая Хельга Хуффльпуфф тянулась на цыпочки и махала рукой вслед покидающим ее ученикам. Ее сморщенное пожилое личико было мокро от слез. Гарри показалось, что и на лице Ровены тоже блеснула слеза, но нет — это, скорее всего, был лишь отблеск драгоценной подвески. Высокая сгорбленная фигура Роберта безмолвно застыла на фоне голубого неба, ветер раздувал складки черного плаща, а на лице невозможно было прочитать даже тень тех чувств, которые, — Гарри не сомневался в этом, — сейчас терзали его душу. Переехав мост, Гарри взял в руки поводья, подтолкнул лошадь и поскакал к голове колонны, бросив последний взгляд на замок. Старый Хогвартс остался позади. Вокруг него в толпе учеников некоторые подозрительно зашмыгали носами. "Быстрее, господа, быстрее!" — трубный глас Годрика заставил всех встрепенуться. — "Мы должны проехать бОльшую часть Леса Теней до вечера!"
