Как только дверь закрылась, Ханна снова почувствовала это неловкое чувство. Та же тишина, которая накрыла их в комнате ожидания.
Ханна вздохнула, готовая говорить.
Ньютип сначала подняла голос, сказав: "Прости".
Ханна вздрогнула. "Сожалею?"
"Я... я назвал тебя трусом. В моей голове в основном, но все же. Мне жаль."
Трус?
"Зачем?" Спросила она. Ханна, как правило, позволяла оскорблениям проноситься мимо нее, но ее называли трусливым ужаленным.
"Потому что я был зол", — сказал Ньютип. "О..." Она покачала головой. Ее руки поднимались и опускались несколько раз, а затем, наконец, поднялись и схватили маску.
"Тебе не обязательно это делать", — сказала Ханна.
"Я видел твое лицо", — сказал Ньютип. "И он сказал ваше имя. Это честно."
Она подняла маску, открывая девушку, даже моложе, чем ожидала Ханна. Высокий для ее возраста, но все еще показывающий ее молодость на ее лице.
"Тейлор", — сказал Ньютип.
Ханна сняла маску домино. "Ханна" .
Ньютип, Тейлор, кивнул. "Я причина, по которой Шэдоу Сталкер больше не существует".
"Я знаю. Это было как-то очевидно по ходу событий. Я не буду спрашивать, что она сделала.
"Она убила меня. Или она убила меня.
Ханна не любила это слышать. Это звучало неправильно. Как крик о помощи больше всего на свете. Но она не могла дать девочке добра — она ??остановила эту мысль.
"Нет", сказала Ханна. Она вытеснила слова изо рта, боясь, что если она не скажет их, она никогда не будет. "Я лгал раньше"
"О чем?"
"Вы спросили меня, хочу ли я что-то сказать в тот день, когда вы пошли на встречу с директором. Я солгал, когда ответил.
Тейлор наклонила голову в сторону.
"Вы сказали, что думали, что могли изменить то, что случилось?"
"Это не то, что я думал", — сказала Ханна. "Я думал, что эти слова не расстроят тебя".
"А что ты на самом деле думал?"
"Я думала — я думаю, — Ханна на мгновение закрыла глаза, — что тебе следует присоединиться к приходам". Ханна снова открыла глаза. "Герой завербовал меня лично. Вы знали это? Я был не намного старше тебя, когда он пришел в дом, где меня приняли.
"Нет нет?" Тейлор повторил. "Я не..."
"Он сказал, что хочет, чтобы я был похож на него. Что он думал, я мог бы быть лучше его. Первой командой Подопечные был его любимый проект. Новое поколение героев, лучше, чем первое. Это не было о пиаре тогда. Во всяком случае, не так много.
"
Я... " "Ты можешь быть лучше меня".
Тейлор вздрогнул. Она пробормотала несколько звуков, но никто из них не произнес ни слова.
Так что Ханна продолжала идти, прежде чем та часть ее, которая сказала ей остановиться, имела шанс.
"Вы нервничали, когда пытались, но я видел это в ваших глазах. Это решимость сделать что-то, граничащее с отчаянием. Ты не герой, потому что ты выбрал его. Ты герой, потому что это все, что есть.
"И не только ты. Виста была бы хороша для тебя, а ты — для нее. Ты такой же в этом смысле. Вы оба стали героями, потому что больше ничего нет. Я прав, не так ли? Я видел это в твоих глазах. Ничто не остановит вас, и Пиггот этого не понимает. Или Оружейник. Они профессионалы. Для них это работа, а не образ жизни ".
"Я хочу, чтобы вы присоединились к приходам. Я хочу помочь тебе." Ханна посмотрела девушке в глаза и повторила. "Ты можешь быть лучше меня".
Ханна вздохнула. Она даже не заметила, что держала его. Ньютип это заметил? Во все времена пиарщик рассказывал ей о важности дыхания, и она забывала. Люди могут подхватить отчаяние.
"Спасибо", пробормотал Тейлор. Ее щеки покраснели, и девушка перевела взгляд на пол. "Сожалею. Я не привык хвалить. Все еще удивительно, когда люди говорят обо мне хорошие слова ".
Что-то сделал Призрачный Сталкер? Ее отец? Ханна сомневалась, что Рамиус позволит девушке остаться с мужчиной, если она на мгновение подумала, что он надругался над своей дочерью. Репутация Мюрру как покровителя детей-героев предшествовала ей. Не дай бог, она когда-нибудь вступит в Молодежную гвардию.
"Но я не могу присоединиться к приходам".
Не те слова, которые она хотела услышать, но она уже сказала "нет". "Пожалуйста", — сказала она. "Если речь идет о команде, которую вы строите, это не все или ничего. Они могут все...
"Нет, они не могут. Прогноз пришел ко мне, потому что Уорды не вариант для нее, а Лафтер здесь не по закону. И StarGazer ... Может быть, это больше мое зависание. Я не знаю, что случится, если она выставится слишком рано.
"Ты идешь по опасной дороге и забираешь их с собой".
"Я знаю, но я не вижу, чтобы кто-нибудь еще взял это. И все они могут идти своим путем, если хотят. Я не остановлю их. Но мир разваливается. Кто-то должен держать это вместе ". Тейлор подняла глаза от пола. Ханна не заметила, но они были почти одного роста. "И кто-то должен собрать это вместе".
"Это..."
"Мне сказали, что это претенциозно. Это хорошо. Я научился жить с неудачей. Я даже не пытаюсь этого вынести.
Даже не пытаясь? Пробовать что? Что это ...
Тейлор натянул маску на голову и повернулся к двери.
"Спасибо, что спас меня, и мне все еще жаль, что я назвал тебя трусом".
Ханна стояла одна в комнате, обдумывая это слово. Не трус? По-своему это комплимент, но сейчас ... Может быть, если бы она была трусом, все было бы иначе.
-
Взрыв сотряс ее.
Сколько? Пять? Шесть? Она потеряла счет. Некоторые ушли так близко друг к другу. Возможно, они все уже мертвы. Нет, одна или две мощи.
Она вздрогнула, когда сквозь деревья разразился очередной взрыв.
Ее рука дрожала, пистолет трясся назад. Глок 19, подумала она. Она не знала, откуда она знала это имя, но она была уверена в этом. Глок 19. Также как пистолет, который нес мужчина.
Хана толкнула одну ногу вперед, оттолкнув грязь и листья пальцами ног. Подошвы у нее болят, но они болят так сильно, что перестали болеть.
Она опустила ногу после очистки зоны впереди и подняла другую ногу, чтобы встать на место.
Еще один шаг без взрыва.
Она знала, что следующий может быть последним. Часть ее хотела убежать. Просто беги и надейся, что Бог защитит ее. Зачем давать ей власть, просто чтобы убить ее мгновение спустя?
Она продолжала очищать землю перед каждым шагом. Вверху облака выкатились из-под луны. Свет сиял в покрытом туманом дереве, и Хана почувствовала, как глаза упали на нее.
Она подняла глаза к вершине холма.
Он ничего не сказал. Она видела его в грузовике, когда солдаты вывозили их в лес. Не кто-то из ее деревни. Он выделялся.
Темная кожа, но рыжевато-коричневые волосы и острые черты лица. Может быть, иностранец? Или, может быть, один из его родителей пришел откуда-то еще?
Если он был еще жив, сколько? Семь? Если семь, то...
"Только мы сейчас", — сказал он.
Она вытерла руку через глаза.
Мальчик указал. "Они такие".
Хана последовала за его пальцем. Несколько холмов на расстоянии, с редкими деревьями на вершине. С луной она едва различила линии черных пиков на расстоянии. Сегодня вечером пожаров не будет, но с ее деревней не останется никого, кто мог бы ее развести.
Раньше было так много пожаров. Как и их собственное ночное небо на склонах гор.
Теперь все прошло ...
"Каким образом?" Спросила она.
"Туда. Я вижу огонь.
Хана сжала руку.
Воздух охладил ее пальцы больше всего.
Огонь может согреть их ...
-
"У тебя все нормально?"
"Отлично, — сказал он.
Его тело опиралось на ворованную винтовку. Ветер взъерошил его волосы, и снег прилип к его лицу.
Али улыбнулся, падая на обрыв и глядя вниз по дороге.
"Вы делаете это", сказал он. "Я собираюсь вздремнуть."
"Ладно."
Сила Ханы рассеялась и преобразовалась. Она уговорила его принять форму оружия, которое она хотела. Девять миллиметров. Немецкий. Глок. Тот же пистолет, который он использовал, чтобы убить ее мать.
Ее ноги снова болят. Недели похода по горам зимой и наступления на солдаты сделали свое дело. Одна нога тянулась за ней, нож все еще был у нее на бедре. Ее левая рука обмякла. Она поклялась, что почувствовала пулю под своей кожей.
Она проигнорировала это.
Она подошла слишком близко.
Она хорошо знала запах сожженной плоти. Один грузовик висел на полпути от обрыва слева от нее, горная дорога была слишком узкой, чтобы водитель мог избежать РПГ. Половина солдат сгорела внутри, а Али застрелил вторую половину, прежде чем был застрелен.
Чуть дальше она прошла мимо машины. Американская марка, подумала Хана. Ее брат покупал журналы на рынке. Он любил американские автомобили.
Одна дверь была открыта, кровавый след отмечал центр следа.
Мужчина тащил себя одной рукой.
Снег хрустел под ней, когда она приблизилась. Он остановился и повалился на спину. Кровь текла по одной стороне его лица, глаза плотно закрыты.
Хана подняла пистолет, но ее рука дрожала. Слезы мешали видеть.
Человек достал что-то из кармана. Изображение женщины с ребенком на руках. Его семья?
У Ханы была семья.
Выстрел отразился эхом вокруг нее.
Хана наклонилась над обрывом, опустошив и без того пустой желудок. Зачем? Он был злым. Он заслуживает смерти. Так почему же ...
— Ты в порядке? Али опирался на свою винтовку позади нее.
Хана покачала головой.
"Становится легче", — сказал он.
Хана подняла голову, глаза скользнули по горам, которые она знала, и "Что теперь?"
"Хм?"
"Не знаю", — Хана оглянулась на него. "Что мне теперь делать?"
Она хотела убить его. Это привело ее в течение нескольких дней. Через его лагеря, его мясников и его оружие. Она наконец убила его, наказала его за то, что он сделал.
Али ухмыльнулся. "Борьба закончилась?"
"Борьба?"
"Это конец?"
Хана наклонила голову в сторону. Она не могла вспомнить время, когда там не было борьбы. Здесь или там, где-то. Звук стрельбы эхом отозвался в горах.
"Нет?" Спросила она.
"Тогда зачем останавливаться? Их больше, не так ли? Он протянул руку и наклонился вперед. "Так зачем останавливаться?"
-
Али вытащил Бахоса за угол, очистив линию Ханы от огня. Она нажала на спусковой крючок. Отдача ударила сильнее, чем она ожидала, и ее выстрелы пошли вверх и вправо.
Это работало все же.
Хана смотрела, как кровь скатывается по ступенькам. Али похлопал ее по плечу.
"Хорошая работа минного детектора".
Хана вздрогнула, отводя глаза от тела и ощущая желчь в горле.
"Прекрати называть меня так".
"Но это ваше имя удачи".
"Как ты это сделал?" Бахоз переступил, его глаза смотрели на пистолет. "Это волшебство?"
"Нет", сказала Хана.
Она не сказала, что она на самом деле думала. Никто не поверит, что она увидела Бога, и почему-то было неправильно говорить о ней.
Держа пистолет в руках, она почувствовала все маленькие вибрации. Удар сердцебиения, который, казалось, соответствовал ее собственному.
"Я просто делаю это."
Бахоз потер затылок и продолжал смотреть. Али перевернул тело и выудил свой телефон. Хана уставилась на него, удивляясь, почему кому-то было полезно носить с собой такую ??большую вещь. В ее деревне был такой, но большую часть времени он не работал. Они позволили ему сидеть в доме старшего и никогда не использовали его.
Если это сработало, может быть ... Нет. Она отбросила хорошие и плохие воспоминания. Больно думать о. Проще просто делать то, что хотел Али.
Он знал, что делать.
-
Драгунов СВД отшвырнул назад, ушиб ее плечо. Она нахмурилась от своего маленького роста. Способность с оружием, которым она наделена, не восполняла недостаток зрелости.
Она игнорировала боль, как и многие другие.
Солдаты на улице поспешили, один выстрелил в ряд окон справа от Ханы. Она выровняла перекрестие с его грудью и потянула.
Солдаты сплотились, один указывал ей путь, прежде чем она могла застрелить его. Она реформировала оружие, мгновенно перезарядив его. Ей стало стыдно, что Али понял эту хитрость раньше, чем она.
Солдаты двигались методично, не как ополченцы в горах и предгорьях. Они прикрывали друг друга, стреляя из оружия на ее позиции. Другие продвинулись и взяли на себя задачу, как те, что позади продвинулись.
Хана осталась неподвижной, несколько пуль ударили удивительно близко к груде щебня внутри здания, за которым она спряталась.
Они быстро достигли угла улицы напротив нее.
Она потянулась направо и схватила детонатор.
Шквал пуль разорвал камень вокруг нее, и половина солдат начала бежать.
Хана нажала на детонатор, и улица взорвалась. Тела полетели, и Хана сдвинула оружие.
MG42 разлетелся в воздухе как пила, пули попали в некоторые тела, которые все еще двигались. Хана подавила отвращение.
Боевые действия должны были прекратиться.
Она не могла остановиться. Остановка означала, что погибло больше деревень. Больше семей. Им нужно было остановиться. Ополченцы и солдаты, которые их обучали. Только когда они остановились ...
Итак, Хана держала палец на спусковом крючке, и когда ремень кончился или бочка перегрелась, она восстановила свою силу.
Спусковой крючок обрел форму ее пальца, мгновенно скользя назад, когда он материализовался. Пули едва остановились, извергаясь на улицу в бесконечном потоке. Остальные солдаты сгрудились на месте, один из них кричал в радио. Хана проигнорировала его, несмотря на хороший выстрел.
Остальной гарнизон должен был подойти к ней.
Если они придут к ней, Али сможет достичь цели.
Тогда тогда боевые действия прекратятся.
Хана сдвинула оружие, прижимая трубку к своему плечу. Танк покатился по улице, турель медленно поворачивалась к ней. Сначала она стреляла, а потом снова и снова. Все три ракеты попали в машину, и броня растаяла, а потом взорвалась.
Солдаты попытались атаковать, но она снова взяла пулемет и прижала их обратно.
Ей нужно было только задержать их в ловушке.
Пришли еще солдаты, пытаясь обвести ее с улицы справа от нее. Она взорвала там взрывчатку и выскользнула из укрытия.
Превратив свое оружие в нож, она сунула его под халат и натянула хиджаб вокруг головы.
Когда солдаты спустились по переулку, она закричала и подняла руки.
Их оружие поднялось, а затем так же быстро пошло вниз. Почему нет? Просто маленькая девочка. Очевидно, что не "отряд" из обученных бойцов, несомненно, ответственен за убийство многих. Маленькая девочка не могла этого сделать.
Два солдата остались с ней, прижимая ее к стене, а остальные вошли в здание.
"Я хочу пойти домой", — сказала Хана, чувствуя боль от этих слов в своей груди.
"Ты подождешь здесь", — сказал солдат. "И... —
Хана вонзила нож ему в шею и вонзила лезвие в его череп.
Его соотечественник обернулся. Хана направила "Глок-19" на него и сунула бочку в рот. Задняя часть его головы взорвалась о стену, и тело рухнуло.
Она отвернулась.
Забавно, как мертвые тела перестают иметь значение через некоторое время. Она прекратила рвать несколько месяцев назад.
